Я искала тебя несколько жизней

Один сидел в кресле, постукивая пальцами по обтянутому бархатом подлокотнику. Локи стоял перед ним, ожидая, что скажет отец. — Я доволен твоей работой. Рад, что твой эгоизм и детские обиды наконец уступили место ответственности перед твоим миром. — Благодарю, отец. Зачем ты вызвал меня? — Ты знаешь про беспорядки в бедных районах, так вот… Выясни, кто за этим стоит. Это ты умеешь. — Хорошо, отец. — И вот что, Локи… Если выяснится, что это кто-то из близких тебе людей, это ведь не станет для тебя проблемой, верно? — У меня нет близких людей. *** Локи вынырнул из-за угла, преследуя фигуру в темном плаще. Капюшон скрывал лицо человека, но маленькая фигурка выдавала то, что это девушка. Локи двинулся за ней. Его мозг, привыкший мыслить быстро и гибко, мгновенно выстроил обходной путь, чтобы встретиться с жертвой лицом к лицу. Несколько минут спустя Локи появился перед девушкой, молча остановившись и преградив ей дорогу. — Придётся задержаться, — сказал он. — Ты попалась. И тут он увидел Эшли. Она так изменилась, что ее было практически невозможно узнать. Коротко остриженные волосы были выпрямлены, часть их забрана сзади, а часть свободно спускалась вдоль шеи, не доставая до плеч. С тех пор, как он забрал ее из тюрьмы, ее милые пухлые щечки так и не вернулись, и лицо осталось очень худым, с четко очерченными острыми скулами. А глаза… Огромные серые глаза, которыми она всегда смотрела на Локи, — в них больше не было ни восхищения, ни смирения, ни принятия. Только агрессия, страсть, энергия, затравленность, все вместе. Энергия, вот что в ней появилось, и атмосфера вокруг неё больше не спокойная, а нервная, будто воздух накаляется от ее присутствия. Эшли увидела его, и тут же одна ее рука метнулась к волосам, сбросив капюшон плаща, а в пальцах другой блеснул клинок, выхваченный таким быстрым движением, что человеческий глаз едва бы заметил его. Локи уклонился от удара. Прошлая Эшли никогда не ударила бы первой. Вспышка алой энергии раскрошила стекло за его спиной с огромной силой. Локи действовал быстрее неё и хитрее, но Эшли была изворотлива, как дикая кошка, и очень зла. Последовала короткая агрессивная схватка. Нож вонзился в стену в миллиметре от лица Эшли. Она быстро и гибко повернулась, бросила на него наполовину безумный взгляд и снова повернулась к Локи, а губы ее растянулись в злую улыбку. Встряхнувшись, Эшли занесла руку, чтобы ударить снова, и тут Локи поймал ее за запястье и прижал к стене. Секунду или две они смотрели друг на друга, а лезвия кинжалов сошлись — несколько миллиметров, и они убьют друг друга. Только сейчас он понял, что ещё было в ее глазах — отчаяние. Все равно идёшь на смерть, значит, надо красиво идти до конца. Умирать, так с музыкой. Вот какой она стала. Локи отпустил ее и поцеловал, а Эшли ответила с такой страстью, будто всю жизнь ждала только этого момента. Она схватила его за руку, не отрываясь от его губ, и потянула куда-то в сторону. Они ввалились в узкое тёмное помещение, Локи захлопнул за собой дверь и впечатал Эшли в дверь спиной, срывая с неё одежду и впиваясь пальцами в ее кожу. Ее стоны стали громкими, движения уверенными и жадными, и в них читалось такое страстное желание, что это само по себе притягивало и кружило голову. — Ты изменилась. — Ты тоже. — Ты сама научила меня подчиняться неизбежному. — Я стала лучше? — Это больше не ты. — Ты сам научил меня непокорности. — Ты зашла слишком далеко. — Думаешь, надо остановиться? Локи усмехнулся, прижавшись спиной к стене. Пожалуй, Эшли и правда остановилась бы, если бы он ответил иначе. Она так устала и уже настолько сильно сомневалась… — Думаю, останавливаться уже нельзя. Уходя он сказал, в последний раз заглянув ей в глаза: — Жаль, что я не нашёл тебя в Митгарде. Поищу где-нибудь ещё. — Я скучала, — сказала она. — По тому, как ты спасаешь меня. — Люблю, — бросил он. — И я. *** Локи вернулся в Асгард и сразу почувствовал, что что-то не так. Радужный мост выглядел поблекшим, и Хеймдалля не было на месте. Глядя с высоты на Асгард, Локи увидел, как рушатся вдали сотни зданий, и как полыхает сотня пожаров вокруг дворца. В отдалении слышались взрывы. Разъярённые люди окружали дворец. — Воины Асгарда переходят на сторону мятежников, — сказала Лу, подкравшись к нему со спины. — Всеотец тебя ждёт. — Почему тебя это не коснулось? Ты ведь с ними, я знаю. — Я всем помогаю, но никогда ни в чем не участвую. Как вода — ни цвета, ни вкуса, но — повсюду. — А мне поможешь? — А ты выдашь меня отцу? — Договорились? — Договорились. Один стоял на балконе, опершись о богато украшенную балюстраду, и смотрел вниз, на беспорядки, захватившие весь Асгард. Только сейчас Локи заметил, как отец постарел за последнее время. — Я не удивлён, что ты посмел ослушаться меня. Дурная кровь, вот что в тебе говорит. Даже если вкладывать в голову с самого детства мысль о служении Асгарду… никогда не получится вырастить истинного правителя из того, кто им не родился. Его слова прозвучали как пощёчина. — А твоя Эшли… Она и без твоей помощи скоро будет у нас. — Отец… — Как ты в своё время любил подмечать, я тебе не отец. Один повернулся к стражникам, замершим у двери в ожидании приказа. — Уведите его в одиночную камеру и не выпускайте оттуда, пока он мне не потребуется, — распорядился он. Локи стоял спиной к стеклу, отделявшему его камеру от полутемного коридора. Ни одна живая душа не могла видеть улыбку уверенности, которая на секунду появилась на его лице.