Каким бы ни был странным факт...

Этот день тянулся уже вечность. Солнце за окном Главы Ордена, нещадно пекло призывая всех людей Пристани Лотоса охлаждаться в озёрах. Но самому Цзян Чэну это было противопоказано, как минимум потому, что у него скопился целый ворох писем на которые он должен был дать незамедлительные ответы. И вроде бы он работал очень много, но выкроить денёк на отдых было просто непозволительной роскошью, потому он продолжал упрямо сидеть за столом и смотреть поплывшим взглядом на текст очередного, вроде, приглашения, или просьбы. Тело Цзян Чэна было крайне против такой пытки. Спина нещадно болела, поясница говорила, что скоро отвалится, а мозг вообще отказывался думать свою основную функцию. Уже третий раз перечитывая письмо он почувствовал как между бёдер медленно, но верно выделяется влага. Каким бы ни был странным факт, но один из героев Юньмэна был омегой. Этот факт в пятнадцать лет стал для него неожиданным открытием. Тогда он был уверен, что будет по крайней мере бетой, как сестра. Но всё изменилось, когда во время ужина его скрутила невыносимая боль в животе. В тот день прострессовали все. И что странно, первым спохватился его отец, который с появлением Вэй Ина, кажется забыл о родном сыне. Он тогда принес его в комнату и дал каких-то трав, чтобы сознание Цзян Чен прояснилось. Мама сидела рядом, когда ему объясняли всю особенность состояния течки. А ночью к нему прокрались сначала Вэй Ин, альфа которого воспринимала его как родного брата, а потому помогала феромонами сгладить ощущения, а позже пришла Яньли, со своим прелестным супом. Помнится тогда их нашли спящими в обнимку. И вот сейчас это же неприятное ощущение одолевало его опять. Вэй Ин был непонятно где, строя свое счастье рядом с Лань Чжанем, которого с боем выбил у дяди, а потому он не мог помочь сгладить его состояние. Сестра была бетой, и при всём желании не могла помочь. Потому отложив листы бумаги в сторону Цзян Чэн поплёлся в свои покои, где его ждала мягкая кровать и несколько дней невозможного желания. Только уже на пути к месту уединения он столкнулся с Лань Сиченем. Он был Первым Нефритом Ордена Гу Су Лань, а по совместительству его партнёром на пути самосовершенствования, ради которого тоже пришлось слегка повоевать с дядей. Тот, заметив состояние Цзян Чэна, подошёл к нему и нежно обхватил за плечи. —Ты не против?— поинтересовался Сичень и после кивка подхватил омегу на руки. Оказавшись внутри покоев, Цзян Чэна мягко уложили на кровать и погладили по волосам, распуская причёску. Нефрит выпустил успокаивающие феромоны, от чего омега окончательно расслабил мышцы. —Извини, но мог бы ты уйти?—сиплым голосом начал Ваньин. —Я сейчас не способен на активные действия и хочу спать. К концу речи, парень проскулил последнее слово и душераздирающие зевнул. —Не волнуйся, я могу держать себя в руках. Лань Сичень помог Цзян Чэну раздеться до нижних штанов и лечь обратно на постель. Настаивать сейчас на водных процедурах было проблематично, ведь парень рядом буквально отключался. За общими ощущениями, это было похоже на то, что описывал омега в начале отношений, когда они обсуждали как они будут проводить течку и гон. Так называемый "предупреждающий разогрев". Цзян Чэн упоминал, что обычно это состояние он проходит во сне, а просыпается уже на более жаркие действия своего тела. Потому сейчас Первый Нефрит укрывал свое сокровище летним одеялом. После он снял верхнее ханьфу и ленту, которая теперь покоилась на тумбочке возле кровати, и лёг рядом с Цзян Чэном, в успокаивающем жесте поглаживая его низ живота. Уже после начнётся период страсти, а сейчас им нужно поспать.