***
Найл расслабленно сидит в кресле-качалке, расстегнув пуговицу на джинсах. — Это было чертовски вкусно. Спасибо. Гарри самодовольно улыбается ему. — Не за что. Было интересно для разнообразия приготовить что-то другое. Я люблю выпечку, но порой устаю от использования муки и сахара в каждом рецепте. — В этом мы отличаемся, — смеётся Зейн. — После работы, дома я совершенно не хочу ничего готовить. Мне достаточно пекарни. Лиам притягивает Зейна к себе на колени, едва удерживаясь на стуле, и нежно целует парня в висок. — Но ты всё равно всегда умудряешься принести что-то с собой домой. Мой идеальный омега. Луи свисает с края дивана, имитируя рвотные звуки, пока Гарри не отвешивает ему игривый шлепок по заднице, чтобы тот прекратил. Омега поворачивается к нему, изображая максимально обиженный взгляд. — Я не виноват, что они такие отвратительные. — Ты просто завидуешь, — дразнит его Найл. — Я бы хотел найти альфу, который хотя бы наполовину будет так же хорошо относиться ко мне, как Лиам к Зейну. Мечта любого омеги. И ты знаешь, что любишь всю эту слащавую ерунду. Тебе бы сто процентов хотелось, чтобы за тобой ухаживали. Почувствовав, как Гарри слегка напрягся рядом с ним, Луи не может удержаться и как можно незаметнее нюхает воздух, чтобы понять, что чувствует альфа. — Ещё раз прости, что оставляю тебя одного в пекарне на Рождество, — говорит Зейн, и Луи бросает на него благодарный взгляд за смену темы. — Без проблем, — уверяет его Гарри. — Лиаму предстоит познакомиться со своими будущими родственниками. Его волнение стоит того, чтобы провести праздник в городе. К тому же, у моей мамы уже забронирован круиз. Лиам закатывает глаза. — Я не нервничаю! — Конечно, да, — Зейн ласково гладит его по груди. — Но это нормально. — Когда вы уезжаете? — спрашивает Найл у голубков. Пейн нежно берёт за руку своего омегу. — На следующей неделе, сразу после последнего учебного дня. — А ты? — интересуется Хоран, поворачиваясь к Луи. — Хм? — омега потерял нить разговора, продолжая пытаться понять эмоции Гарри. — Когда ты собираешься домой на Рождество? — Я поеду на Новый год, — отвечает Луи, уютно устраиваясь на диване, подтягивая под себя ноги и засовывая холодные пальцы под бедро Гарри. — В Рождество ты будешь здесь? — взволнованно спрашивает альфа, его зелёные глаза полны надежды. У Луи бегут мурашки по коже, когда он понимает, что именно сказал. — Эм… Я не буду здесь на Рождество, — он лжёт. — Просто не поеду домой до Нового года, — омега корит себя за то, что потерялся в аромате Гарри и так оплошал. Он держался несколько месяцев. Поскольку на улице наступили морозы, все начали говорить о своих праздничных планах. Томлинсон благоразумно умолчал, что на Рождество у него будет течка. Не самый лучший вариант, но, безусловно, наиболее подходящий при его работе, особенно если учесть, что в прошлом году он преподавал в летней школе. К счастью, обсуждение заканчивается, когда срабатывает таймер духовки, сигнализируя, что десерт готов.***
— Пока! — радостно восклицает Гарри, провожая парней. Как только дверь закрылась, омега чувствует тёплые объятия со спины. — Останешься на ночь? — спрашивает альфа, опустив голову на плечо Луи. Он держит одну руку на бедре Луи, а другой нежно поглаживает его животик, настойчиво прижимая парня к себе. — Завтра мне нужно допроверять задания, — с сожалением жалуется Томлинсон. — Если я останусь, то не захочу работать. — Я приготовлю тебе завтрак, — предлагает Гарри, голос более глубокий, а в воздухе витает волнующий запах его возбуждения. Альфа горячо выдыхает в хрупкую шею, посасывая уязвимое место. Луи позорно течёт и дрожит от предвкушения того, что сейчас произойдёт. — Вафли? — уточняет Луи, наклоняя голову в сторону и почти касается губ Гарри своими. — Всё, что захочешь, — обещает альфа, с лёгкостью разворачивая и вжимая омегу в стену. Гарри становится почти вплотную, просовывая ладонь под футболку Луи. Прикосновение расслабляет Томлинсона, а в мыслях тишина. Так бывает только рядом с Гарри. Но он не позволяет себе думать об этом, ни сейчас, ни когда-либо. Особенно сейчас, когда член альфы соблазнительно выпирает через штаны и дразняще прижимается к животику Луи. — Пойдём, омега, — шепчет Стайлс, умоляя, потянув парня в сторону спальни. Омега. В такие моменты Томлинсон задумывается, прав ли Зейн. Возможно ли, что Хаз чувствует то же самое? Может быть, его альфа находит утешение в Луи так же, как омега Луи находит утешение в Гарри? Но он не разрешает себе зацикливаться на этой мысли, не тогда, когда это может закончиться тем, что ему разобьют сердце и он потеряет лучшего друга. — Ты прекрасен, — вновь шепчет Гарри, снимая их футболки через голову и грациозно опускается на колени. Он прижимается носом к джинсам Луи, делая глубокий вдох напротив его паха. Альфа стонет и издаёт глубокий урчащий звук, который заставляет омегу выделить ещё больше смазки из дырочки. — Ты так хорошо пахнешь, — альфа удовлетворённо стонет, его голос мурашками распространяется по коже Луи, так что колени подгибаются, а с губ срывается жалобный скулёж. — Пахнешь так хорошо, только для меня, — еле слышно произносит Гарри, тянется к пуговице штанов, ожидая одобрительного кивка, прежде чем расстегнуть их и стянуть вниз по сочным бёдрам. Придерживаясь за плечи альфы, Луи осторожно переступает через них, мгновенно осознав, что он полностью обнажён перед Гарри, который по-прежнему стоит на коленях. Для него. Омегу охватывает не свойственное ему чувство власти. Альфы не должны стоять на коленях перед омегами, но Гарри делает это, только для Луи. Но в то же время Луи чувствует заботу о себе, как будто он что-то ценное и сокровенное. То, что Гарри ценит настолько, что старается защитить. С Гарри всегда были переполняющие их чувства, с того самого момента, когда они впервые поцеловались. Томлинсон на подкашивающихся ногах отходит назад, пока не упирается в кровать, и падает спиной на прохладную постель. Гарри без предупреждения берёт аккуратный член Луи в рот. Омега выгибается и ищет, за что бы ухватиться, пока наконец, его пальцы не путаются в кудряшках альфы. Гарри отстраняется, языком проводит по поджавшимся яичкам и слизывает сладкую смазку возле розовой дырочки. Это и есть тот момент, где Луи всегда теряет контроль, когда мягкий альфа заменяется Альфой. Тем, которого его омега принимает за своего. Гарри раздвигает стройные ноги омеги и закидывает их себе на плечи, наклоняясь к истекающей дырочке. Луи восторженно стонет, головой упираясь в постель, когда язык альфы проникает в колечко мышц. — Пожалуйста, — пальцы тянут Гарри за волосы. — Ты нужен мне внутри, — умоляет омега. Альфа лишь настойчивее толкается в тёплое нутро. Он стонет и обхватывает задницу Луи обеими руками, большими пальцами раздвигая ягодицы, жадно проталкивает язык ещё глубже. — Пожалуйста, Гарри, — Луи задыхается. — Трахни меня. Пожалуйста, альфа. Стайлс, наконец, отстраняется и смотрит на омегу расширенными потемневшими зрачками, вытирая с лица смазку тыльной стороной ладони. Томлинсон смущенно стонет от его непристойного вида. — Да? — спрашивает Гарри с голодным взглядом. — Тебе нужен мой член, малыш? — дразнит. Луи не уверен, хочет ли он отвесить ему пощечину или поцеловать; парень решает достать из ящика презерватив. — У тебя есть десять секунд, чтобы войти в меня, или я ухожу домой. Гарри улыбается, его зеленые глаза ласково рассматривают лицо Луи. — Ладно, хорошо, нуждающийся омега, — бормочет он, поспешно раскатывая презерватив. У него немного не получается, и Томлинсон помогает, отчаянно желая продолжить их ночь. Как только Гарри входит в него, омега легко принимает альфу. Когда они занимались сексом в первый раз, Луи ожидал боли при проникновении, которая часто сопровождала его раньше, но этого не произошло. Он предположил, что это потому, что Гарри потратил больше часа на то, чтобы растянуть Луи, медленно и осторожно, как будто омега мог сломаться. Но теперь он убеждён, что так его тело реагирует только на Гарри, даже при грубом сексе. Альфа медленно двигается в нём, не прекращая толкаться в простату, снова и снова, пока Луи не начинает кричать, требуя большего, его ноги уже подрагивают от приближающегося оргазма. — Сильнее, — требовательно умоляет омега. Гарри моментально реагирует, слегка меняя угол и начиная входить в Луи с такой силой, что тот вынужден поднять руки и упереться в спинку кровати, чтобы не удариться головой при каждом мощном толчке. Альфа, конечно же, сразу замечает это и кладёт руку над головой Луи, защищая от удара, продолжая интенсивный темп. — Кончи для меня, — просит Гарри. — Мой прекрасный омега. Позволь мне услышать тебя. Ты отдаёшься мне так легко, настолько тебе хорошо, да? Самый лучший омега. Луи едва не кричит, содрогаясь от нахлынувшего волнами оргазма, дрожа всем телом. Сознание парня полностью затуманено, когда узел Гарри плотно прижимается к сокращающемуся отверстию. Его омега так жаждет узла Гарри, его метки. Альфа ещё раз глубоко толкается и они оба стонут, охваченные страстью. Но затем, прежде чем узел полностью набухнет, Гарри с хлюпающим звуком выходит и Луи тут же рукой обхватывает крупный ствол, надрачивая в такт движений бёдер альфы. Внутренний омега Луи расстроен, не получив узел, но быстро успокаивается, когда его грудь окрашивается спермой Гарри. Вязкие капли покрывают его терпким запахом альфы. Стайлс обессиленно падает на омегу, смешивая их сперму. Наверное, это должно быть отвратительно, но их внутренние волки слишком счастливы от слияния запахов, чтобы переживать об этом. — Блять, — Гарри стонет в его шею, всего в нескольких сантиметрах от места для метки. — Почему это всегда так чертовски приятно? — Даже если ты не можешь повязать меня? Слова вылетают из его рта прежде, чем парень успевает подумать. Луи в шоке прикрывает рот рукой. Эта та постыдная часть его внутреннего омеги, которая говорит ему, что он бесполезен и недостаточно хорош для узла. Альфа отстраняется от его шеи, оставляя Луи чувство глубокой пустоты. Томлинсон заставляет себя смотреть на Гарри, не обращая внимания на то, как его омега хочет спрятаться от стыда. Когда альфе удается установить зрительный контакт, он смотрит мягким и добрым взглядом. И только чуть сдвинутые брови выдают его волнение. — Лу, — начинает он, нежно касаясь щеки омеги. — Ты же знаешь, что для меня это не важно. Луи усмехается. — Я серьёзно, — уверяет его Гарри. — Я думаю, это романтично, что ты хочешь дождаться того единственного. И что только он испытает это вместе с тобой. На щеках Луи появляется румянец. Никогда прежде альфы не делали ничего кроме, как просто жаловались, выслушивая старомодное желание омеги. Ведь в процессе сцепки создаётся прочная связь между омегой и альфой. А если это соулмейты, то связь образовывается мгновенно и навсегда. И если раньше омеги ждали, пока выберут своего альфу, то в наши дни омеги, как правило, позволяют каждому альфе, с которым они спят, повязать их, избавляя себя от необходимости пытаться найти вторую половинку традиционным способом. Это желание всегда было немного абсурдным. Луи невыносима мысль о том, что его природа определяет, с кем он проведёт всю свою жизнь. Он хочет контролировать это, и, не позволяя повязать себя, Томлинсон оставляет за собой право самому принимать решение. Но то, что сказал Гарри, создаёт впечатление, что он с уважением относится к решению Луи. Как будто он в восторге и это заставляет омегу расслабиться. Вскоре Томлинсон понимает, что Гарри выделяет успокаивающие феромоны, и принимает тёплый аромат, окутывающий всё тело, чуть не уснув. Луи едва ощущает, как альфа слезает с него, только холодный воздух неприятно обдаёт высыхающую сперму на животе. Гарри возвращается с мокрым полотенцем и тщательно вытирает сперму и смазку, чтобы Луи не беспокоился о принятии душа, а после вновь забирается в постель. Омега уютно устраивается на груди Гарри, который сразу обвивает его руками в защитном жесте. Луи позволяет себе раствориться в нём и уже почти засыпает, когда слышит, как альфа шепчет ему, думая, что омега спит: — Я не могу дождаться, чтобы провести с тобой Рождество. Надеюсь, тебе понравится то, что я запланировал. Он оставляет нежный поцелуй на омежьем плече, пока Луи пытается не выдать свою внезапную напряжённость, надеясь, что Гарри ничего не заметит. Он проклинает себя за то, что сегодня не был умнее и не солгал о том, когда поедет домой. Теперь Гарри строит планы, как они вместе проведут Рождество. Планы, которым никогда не суждено сбыться. Дело не в том, что Луи не хочет провести с Гарри Рождество. Он просто не может, не тогда, когда он будет в течку скакать на дилдо с узлом, пока не заплачет.