***
Долгое время ее окружала темнота. Казалось, что она должна была что-то сделать. Перед глазами мелькали разрозненные образы неподвижного тела Итачи, лежащего на пропитанной кровью траве. Сакура отчаянно попыталась пошевелиться, но не получалось даже открыть глаза или поднять руки. Несмотря на все усилия, куноичи не могла пошевелить ни единым мускулом. Попытавшись позвать на помощь, из ее ноющего горла не вырвалось ни звука. Девушка оставалась неподвижной и безмолвной, запертая в вакууме внутри собственного тела. Возможно, прошли часы, дни, недели или месяцы, прежде чем она услышала звук — первый с тех пор, как Итачи попрощался с ней. От одной мысли желудок Сакуры сжался от страха, и это чувство лишь усиливалось из-за постоянного, монотонного, механически звучащего сигнала, который, казалось, исходил из ее собственной руки. Не открывай глаза, — несколько иррационально подумала Харуно. Воспоминания о той ужасной ночи вернулись — эвакуация гражданских лиц и время, проведенное с тяжелоранеными, защита больницы с другими джоунинами, встреча с Итачи, борьба с Саске, а затем… По всему ее телу пробежала дрожь. Сакура слишком боялась того, что увидит — и с каким знанием проснется, — если сейчас откроет глаза. Она была храброй куноичи, но некоторые мысли настолько пугали, что встреча с ними лицом к лицу может изменить все. Сакура оставалась неподвижной, собирая все свое мужество и силу. Веки казались тяжелыми, когда она пыталась их открыть. Девушка несколько раз моргнула, затуманенному сном зрению потребовалось некоторое время, чтобы проясниться. Она лежала на больничной койке в затемненной одноместной палате больницы Конохи. Палата 314 или 317, скорее всего, — ошеломленно подумала Харуно, глядя на стену перед собой. Однажды они с Ино решили, что в этих двух палатах висят самые уродливые картины с цветами. Сам факт того, что она лежала здесь, означал, что больница пережила нападение. Ее вздох облегчения напоминал короткий, прерывистый выдох. Повернуть голову даже на дюйм было мучительным усилием, которое вызвало острую боль в затекшей, ноющей шее. Этого оказалось достаточно, чтобы увидеть три катетера, которые были подключены к разным аппаратам. Понимание приходило медленно. Она пережила свою попытку исцелить Итачи… чего, честно говоря, не ожидала. По ужасному самочувствию Сакура догадалась, что во время исцеления она впала в кому, вызванную истощением чакры. Симптомы всегда было так легко распознать. Внезапно в голову пришла мысль, заставившая ее и без того негнущиеся мышцы напрячься еще больше. Если завершить исцеление не удалось… Сакура медленно повернула голову в другую сторону, морщась от протестующей боли в мышцах, когда, наконец, почувствовала легкое давление на свою правую руку. Едва заметная улыбка появилась на ее губах, увидев причину. Чистой, всеобъемлющей радости и облегчения, было достаточно, чтобы вызвать слезы в уголках глазах. Итачи крепко спал на стуле, придвинутом как можно ближе к ее кровати. Одежда была слегка помята, волосы в беспорядке — по его меркам — морщинки от напряжения под глазами стали более выраженными. Темные круги под глазами и необычно напряженная поза ясно свидетельствовали о том, что он не высыпался и довольно долго сидел, съежившись в этом неудобном кресле. Но важно было то, что он жив и цел, что так резко контрастировало с тем, каким она видела его в последний раз. Ошеломленная Сакура рассматривала мужчину вплоть до мельчайших деталей. Например, как его длинные ресницы смотрелись на фоне кожи. Итачи держал ее руку в своей. Куноичи наслаждалась силой и теплом его ладони и пальцев, и тем, как слегка бьется его пульс под кожей запястья. В это почти невозможно поверить. В попытке убедить себя, что происходящее не просто какой-то сон, Сакура осторожно провела кончиками пальцев по ладони Итачи, почувствовав, как она дернулась. Его пальцы инстинктивно переплелись с ее. Девушка наблюдала, не в силах удержаться от улыбки, как глаза Итачи открылись — и он испуганно выпрямился. — Привет, — хриплым голосом пробормотала Сакура, проводя большим пальцем по костяшкам его пальцев. Выражение лица Итачи напоминало момент, когда он неожиданно поцеловал ее в разгар битвы. Он произнес ее имя, его голос звучал так же хрипло, а затем скользнул вперед, обхватив девушку руками и прижимая к себе так крепко, как только мог, учитывая неудобное положение. Сакура не могла ответить на объятие из-за игл, воткнутых в ее неподвижную левую руку, но она выгнула шею вверх, чтобы нежно поцеловать в щеку. Его дыхание было слегка прерывистым. Вдохнув, Харуно уловила запах слез, когда он поцеловал ее в лоб. — Я так рад, что с тобой все в порядке, — прошептал он, испытующе глядя ей в глаза. Его рука слегка дрожала, убирая с лица спутанные розовые волосы. Беспокойство Итачи было очевидным. Сакура заерзала на кровати, жалея, что не может сесть и обнять его. Девушка чувствовала себя тревожно слабой и хрупкой. Руки выглядели тоньше, чем она помнила. Пришлось довольствоваться легким сжатием руки, умоляюще глядя на него снизу вверх. Вспомнилось пробуждение в Облаке. Потеряв память, она пошла к нему в поисках ответов. С тех пор столько всего произошло… — Я в порядке, но что… что случилось? — спросила Харуно, кашляя. — С запечатыванием, с Саске… Как долго я была без сознания? Как ты себя чувствуешь? Прежде чем Итачи успел ответить, раздался резкий стук в дверь, которая с грохотом распахнулась. Наруто ворвался внутрь, выглядя встревоженным и восторженным одновременно. — Сакура-чан! Ты наконец-то проснулась! Ты в порядке? Он бросился к ней и крепко обнял, несмотря на катетеры. Цунаде последовала за ним внутрь более спокойным шагом, кивнув Итачи и Сакуре в знак приветствия. Девушка почувствовала, как небольшой нервный узел внутри ослаб от подтверждения того, что с ними обоими — двумя людьми, за которых она волновалась больше всего, — все в порядке. Хокаге выглядела истощенной, измученной, бледной от стресса и старше своих лет, но, тем не менее, она улыбалась. — Мне показалось, что я почувствовала твою чакру, Сакура. Ты была без сознания четыре дня. Как себя чувствуешь? Наруто раздвинул жалюзи, наполняя палату ранним утренним солнцем. Сакура вытянула шею в отчаянной попытке увидеть деревню за окном и оценить ситуацию, в то время как Цунаде проверяла жизненные показатели. — Спасибо, шишо. Чувствую себя прекрасно — я попросила Итачи рассказать мне обо всем, что произошло с тех пор, как я потеряла сознание… — Харуно не смогла сдержать настойчивости и нетерпения, которые прокрались в ее голос. Став ученицей Хокаге пять лет назад, она всегда была в курсе всех событий, особенно таких важных. — Запечатывание и падение Мадары произошло одновременно, прежде чем я нашел тебя и Саске. — Тихо начал Итачи, в то время как Цунаде кивнула. — У Асумы все хорошо, — ответила Сенджу, предвосхищая вопрос, наполовину сорвавшийся с губ Сакуры. Наруто сидел на поручнях больничной кровати, в голубых глазах было мрачное выражение. — Через пару минут после запечатывания я почувствовал чакру Саске. Она появилась буквально из ниоткуда. Какаши-сенсей, Сай и Ямато-сенсей были рядом. Мы все почувствовали ее одновременно. Но Неджи первым увидел огонь, который напоминал гигантскую колонну, Сакура-чан, поднявшуюся примерно на шестьдесят футов в небо. Это было невероятно. Я знал, что Итачи ушел раньше искать Мадару, а потом до меня дошло, что я больше не могу чувствовать его чакру, или твою, или Мадары… — Узумаки резко остановился, не скрывая тревоги. — Только Саске. Я не знал, что и думать. Я не стал ждать приказов и проследил за его сигнатурой. Какаши-сенсей, видимо, догадался, что я собираюсь сделать, потому что появился с остальными секундой позже. Сакура моргнула, медленно складывая кусочки воедино, понимая, что, должно быть, произошло. — Я не был уверен, что найду, — голос Наруто немного дрожал. — Я готовился к драке. Но Саске… он стоял на коленях перед телом Итачи. Повсюду была кровь, но Итачи не выглядел раненым. Саске придерживал тебя. Вы оба были так неподвижны, что я подумал… — Он на несколько мгновений погрузился в молчание, глядя в пол. — Итак, я приготовился к атаке. Я запустил расенган и все такое, но он закричал, чтобы я остановился, и объявил, что сдается. Тогда он рассказал мне, что с вами случилось. Сакура недоверчиво посмотрела на Хокаге и Итачи. — Вы же не хотите сказать, что… Цунаде кивнула, уважительный тон давался с трудом. — Он разрушил ниндзюцу, в которое ты его заманила. Он также понял, что ты пыталась сделать, и прервал исцеление как раз перед тем, как твоя жизненная сила истощилась. Скопировав технику с помощью шарингана, он закончил исцеление и спас Итачи. Сакура закрыла глаза, чувствуя, как усиливается головная боль. Она не могла в это поверить — если бы только видела это сама… Ее переполняли десятки эмоций одновременно. Стало ясно, что Саске спас их с Итачи жизни. Очевидно, что он также, по крайней мере частично, ответственен за это отвратительное нападение на Коноху. Хотя Мадара, вероятно, в конечном итоге напал бы на Коноху и без Саске, — отметила Внутренняя Сакура, пытаясь хоть раз стать голосом разума. — Что произошло после? — Харуно изо всех сил старалась говорить спокойным тоном, не зная, какой ответ хочет услышать. — С Саске, я имею в виду? На этот раз заговорил Итачи. — Он и трое его товарищей были заключены в тюрьму, где содержатся в камерах строгого режима под Башней Хокаге, поскольку исправительное учреждение было разрушено во время нападения. Его тон был тщательно бесстрастным, а лицо выглядело так, словно высечено из камня. Сакура почувствовала, как внутри все сжалось от беспокойства. Очевидно, что, несмотря помощь Саске, он не простил своего брата за соучастие в таком ужасном нападении на родную деревню. Бессмысленное насилие, разрушения и гибель людей шли вразрез со всем, за что он выступал. Саске и Мадара, используя Восьмихвостого, были очень близки к тому, чтобы полностью уничтожить все, ради чего Итачи стольким пожертвовал. Наруто выглядел таким же измученным. Он любил Саске как брата, но преданность Конохе заставила понять, что его действия непростительны. — Ты знаешь, что является наказанием за такое преступление, — тихо сказала Цунаде. — Большая часть деревни уже требует казни, — Наруто заметно вздрогнул при этом слове, а Итачи сделал глубокий, успокаивающий вдох, — …чтобы она состоялась как можно скорее. — Хокаге вздохнула, устало потирая лоб. Темные круги, похожие на синяки, под ее глазами были еще больше, чем у Итачи. — Однако, учитывая обстоятельства, я не уверена, что это правильно. В любом случае, пройдет довольно много времени, прежде чем будет принято решение. В данный момент восстановление является нашим приоритетом. Восстановление. Это слово вырвало ее из водоворота эмоций, которые она испытывала по отношению к Саске и казни — физически больно даже думать об этих словах в одном предложении. Сакура вспомнила свой ужас, увидев, как сильно пострадала небольшая часть деревни. Больница и Башня Хокаге все еще стоят, но что касается остального… Ущерб, должно быть, не поддается описанию. Еще один вопрос не выходил у Сакуры из головы с тех пор, как она проснулась, но страх перед ответом камнем встал в горле, мешая его задать. — Были ли… были ли смертельные случаи? Конечно, были. На рациональном уровне девушка знала ответ. От этого не стало менее больно, когда Цунаде медленно наклонила голову в знак подтверждения. — Мы потеряли двадцать гражданских лиц и восемнадцать шиноби, включая Райдо, Ируку, Аки и Хиро Абураме. Эти слова напоминали пощечину, и Сакура ошеломленно моргнула. Цифры казались нереальными. Невероятно высокими. Погибло почти сорок человек. Тридцать восемь человек были матерями, отцами, детьми, братьями и сестрами… Кузены Шино. И Райдо, который был как брат Шизуне и Генме, их товарищ по команде времен генинства… И Ирука-сенсей — такой добрый, горячо любимый каждым учеником в Академии. Все они были живы в то утро, а в ночь нападения легли спать дома, считая, что находятся в безопасности. Веря, что проснутся на следующее утро и будут жить обычной жизнью. Ее глаза наполнились слезами, девушка молча покачала головой, не в силах поверить в бессмысленную жестокость и несправедливость происходящего. Наруто вытер слезы с ее лица своим рукавом. — Тем не менее, мы никого не потеряли из наших одиннадцати, — дрожащим голосом попытался подбодрить подругу Узумаки. — Все травмы оказались незначительными. Ли получил сотрясение мозга из-за того, что на него упала балка, когда он вытаскивал ребенка из горящего дома, но Шизуне сразу же его исцелила. Сакура вздохнула, благодарная, по крайней мере, за это маленькое милосердие. Печаль была слишком велика, и она сглотнула из-за комка в горле. — Я так рада, что с вами все в порядке, — буквально выдавила Харуно, посмотрев на них всех по очереди. Если бы с ними что-нибудь случилось… Она даже думать об этом не хотела. Сдерживать слезы стало еще труднее. — Правда. Цунаде похлопала ее по руке редким нежным жестом. — То же самое касается и тебя, Сакура. Ты всех по-настоящему напугала. — Наруто горячо кивнул, пока Сенджу проверяла показатели. Хокаге начала снимать путаницу проводов и трубок для внутривенного вливания. — Сейчас ты в стабильном состоянии. Думаю, будет лучше отдохнуть дома, чем оставаться здесь. — Да, пожалуйста, — с благодарностью вздохнула Сакура. До этого она была госпитализирована лишь раз, на короткую ночь. В нее попал наполненный ядом сенбон во время миссии вскоре после того, как ее повысили до чунина. Нейтрализовать действие яда на поле боя было достаточно просто, но Шизуне оставила ее для наблюдения, на всякий случай. Потребовалось всего несколько часов, чтобы понять, что больница нравится ей как пациентке гораздо меньше, чем как ирьенину. Наруто бросил взгляд на часы в углу палаты, а затем издал возглас удивления, поспешно спрыгивая с поручней. — Совсем забыл, что полчаса назад обещал Хинате-чан, что буду на территории поместья Хьюга, чтобы помочь с восстановлением! Извини, Сакура-чан, но мне нужно бежать. Он одарил ее обаятельной улыбкой, даже когда она покачала головой в притворном раздражении. — Я зайду вечером, как только мы закончим, хорошо? Он снова крепко обнял ее, прежде чем попрощаться с Итачи и Цунаде. Сакура с нежностью наблюдала, как друг выбежал за дверь. Затем девушка потерла руку, почувствовав облегчение от отсутствия игл, и посмотрела на Хокаге. Внезапно ей в голову пришла идея. — Цунаде-шишо, пока я здесь, можно сделать пару обходов? Вы, Шизуне, Ино и остальные, должно быть, перегружены работой, учитывая большой приток пациентов… — Нет! — одновременно воскликнули Цунаде и Итачи, взглянув друг на друга, а затем снова на нее. Выражение их лиц было таким пугающим, что Сакура поникла, думая, что при других обстоятельствах это было бы забавно. — Ни в коем случае, — повторила Цунаде, протягивая руку и помогая ученице принять сидячее положение. — Тебе нельзя использовать чакру, по крайней мере, следующие три дня, ты меня слышишь? И я хочу, чтобы ты не напрягалась в течение недели. Нет ничего более сложного, чем использование чакры, необходимое для одного умеренного внутреннего исцеления. Сакура скорчила недовольную гримасу при виде строгих инструкций — она целую неделю будет практически бесполезна — но сразу же приняла соответствующее подавленное выражение, как только увидела, что Цунаде сердито смотрит на нее. — Да, шишо. — Кроме того, не забывай принимать витаминизированные капсулы женьшеня два раза в день во время еды, избегая какой-либо напряженной деятельности в течение следующей недели, чтобы ускорить процесс восстановления, — продолжила Хокаге, взглянув поверх ее головы на Итачи. — Я официально передаю тебя на попечение Итачи, и не буду рада, если ты вернешься сюда завтра. Приглядывай за ней, Учиха. — Будет сделано, Цунаде-сама, — согласился он, такой же послушный, как всегда. Харуно скептически приподняла бровь, глядя на шишо, которая одарила ее невозмутимым, ничего не выражающим взглядом. Однако в следующий момент выражение ее лица смягчилось. — Я горжусь всем, что ты сделала в ночь нападения, Сакура. Ты проявила огромное мужество и преданность, превосходно выполнив свой долг ирьенина и куноичи. Приходи ко мне, если почувствуешь, что восстановление продвигается не так, как должно. И, Учиха, — ее взгляд метнулся к Итачи, — я бы хотела встретиться с тобой в начале следующей недели, чтобы обсудить Саске. Дай знать, в какое время тебе будет удобно. Оба согласились, почтительно склонив головы. Цунаде устало улыбнулась, прежде чем выйти из палаты, снова оставив их наедине. На самом деле хотелось лишь одного: Сакура повернулась, протягивая руки к Итачи в молчаливом приглашении. Он крепко обнял ее, и девушка почувствовала, как все дыхание покинуло его тело с тихим вздохом. Куноичи провела руками по его спине, прижавшись головой к шее и вдыхая любимый запах. За прошедший год Харуно почти забыла, сколько тепла и уюта может возникнуть от такого простого жеста. Главная причина, из-за которой она всегда искала его после ночных кошмаров. Во второй раз за то, что казалось пятью минутами, Сакуре пришлось сильно заморгать, чтобы сдержать навернувшиеся на глаза слезы. Это казалось таким сюрреалистичным, почти невозможным, что неизбежный конфликт, который так долго нависал над ними, наконец-то закончился. И что они оба были на волосок от смерти. Казалось, Итачи подумал о том же. Он слегка отстранился, его глаза покраснели. Сакура взяла его руки в свои, запечатлев нежный поцелуй на пальцах. — Ты в порядке? — тихо спросила девушка, глядя ему в глаза. — Учитывая все… что происходит с Саске. Как себя чувствуешь? Плечи Итачи немного поникли, он на мгновение отвел взгляд. Напряжение на его лице было настолько явным, что куноичи захотелось протянуть руку и попытаться разгладить морщины напряжения и все горе, которое их вызвало. — Хорошо, — наконец ответил Учиха. — Учитывая обстоятельства. — Мужчина заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо. — Теперь, когда ты проснулась, намного лучше, — его голос был едва слышен. Очевидно, он не хотел говорить о Саске, по крайней мере, пока. Она должна уважать это. Поставь себя на его место, — посоветовала Внутренняя Сакура. — Последние четыре дня он мучился, не зная, выйдет его любимый человек из комы или нет. Вполне естественно, что он хочет позволить себе немного счастья. Вероятно, он будет готов поговорить об этом позже. В молчаливом согласии со своим внутренним «я» Сакура вздрогнула от ощущения пальцев Итачи в своих спутанных волосах… и странного запаха рептилии. Она с любопытством оглядела себя, смутно припоминая, какой пропитанной змеиными внутренностями и кровью была ее одежда после того, как она прикончила тот призыв. К счастью, кто-то переодел ее в тонкий больничный халат. Но волосы до сих пор покрыты слоем грязи, вытерты были только лицо, руки и ноги. — Фу, — отстраняясь, с отвращением пробормотала куноичи, поднося прядь волос к носу и сморщившись при этом. — Не могу поверить, что позволила тебе обнять себя. Прости. Легкая улыбка тронула уголки губ Итачи, он дразняще сжал ее руку. — От тебя пахло и похуже. — О, пожалуйста, не напоминай. — Сакура покраснела, подавленная. Инцидент с Итачи произошел в тот раз — тот единственный раз — когда Кисаме взял ее на охоту. В процессе (девушка все еще до конца уверена, как именно) она непреднамеренно попала под брызги заботливой матери-скунса. На обратном пути Кисаме, не переставая, смеялся, хотя ее зловоние распугало всю добычу поблизости. Выражение лица Итачи, когда она переступила порог базы, было бесценным. Не в силах сдержать подступающий к горлу смех, Сакура ударила своего самодовольного мужчину по руке. — Но ты не позволил мне обнять тебя! Все, чего я хотела, — немного ласки и утешения, а ты даже не подошел ко мне! Итачи кашлянул, чтобы скрыть смех. — От тебя отвратительно пахло, Сакура. Это было разумно с моей стороны. Вместо того, чтобы продемонстрировать понимание, ты гонялась за мной по всему верхнему этажу, громко требуя: «Позволь мне любить тебя!» Эти слова и его невозмутимое воспоминание вернуло время назад. Сакура не смогла удержаться от смеха, впервые за то, что казалось вечностью. Было неправильным веселиться после всего, что произошло во время нападения. После всех потерь. С Саске, сидящим в тюремной камере, которому, возможно, грозит казнь за совершенные преступления… но девушка знала, что нужно позволить себе посмеяться и оценить тот факт, что она и Итачи наконец-то вместе. В противном случае осознание потери и горя было бы слишком ошеломляющим, и она начала бы плакать, а потом не смогла бы остановиться. В конце концов, Сакура все-таки повалила Итачи на кровать и удерживала его там, осыпая поцелуями. Он выглядел так, словно вот-вот заплачет от невыносимой близости к запаху. В конце концов им пришлось использовать половину ее флакона с пеной для ванн, чтобы избавиться от неприятного запаха. Это был первый раз, когда они вместе принимали ванну. Воспоминание о его руках на коже, о том, как он убирал волосы с плеч и намыливал спину, вызвало приятные мурашки… и побудило девушку встать с постели, чтобы они могли вернуться в одну из их квартир как можно скорее. Вопреки «информации», представленной в многочисленных томах Ича-Ича и спин-оффах, не все медики втайне хотели использовать больничные палаты для романтических утех. — В любом случае, мне лучше принять душ, — вздохнула Сакура, поморщившись, когда спустила ноги с края кровати и неуверенно встала. Все мышцы от бедер и ниже казались безнадежно напряженными. Даже первый маленький шаг в сторону примыкающей ванной, заставил ее слегка пошатнуться. Это приводило в замешательство — чувствовать такую слабость. Итачи поднялся со стула, чтобы поддержать. — Ты справишься? Душ — это просто кабина, так что придется стоять. — Справлюсь, — ответила Сакура, приподнимаясь на цыпочки, чтобы быстро поцеловать его в щеку. — Я быстро, но постарайся немного отдохнуть, хорошо? К счастью, сильнейшие спазмы в ноющих мышцах утихли к тому времени, как она добралась до ванной. Розоволосая куноичи с усталым вздохом закрыла дверь. Кто-то оставил у стены сумку с ее вещами, включая зубную щетку и пасту, расческу и сменную одежду. Написанная от руки записка с пожеланиями выздоровления от Ино лежала между жилетом и юбкой. Сакура улыбнулась, положив ее во внутренний карман своего жилета. Душевая кабинка была тесной, а вода горячей, — как раз то, что нужно, чтобы снова почувствовать себя человеком. Она стояла под струей воды и позволяла ей смывать грязь, не в силах собраться с силами, чтобы оттереть кожу или заняться волосами. Разум все еще пытался осознать всю реальность того, что сказали Цунаде-шишо, Итачи и Наруто. Что за пределами защищенного пузыря больничной палаты, пока она была без сознания, произошло так много всего. Губы Сакуры печально скривились, а руки сжались в кулаки. Так много похорон… Первое, что она сделает, — навестит Шизуне и Генму, чтобы выразить соболезнования. Вероятно, будет лучше, если она возьмет что-нибудь с собой. Возможно, еду — они не только в глубоком трауре, но, несомненно, оба работают круглосуточно: Шизуне в больнице, а Генма на восстановительных работах. Сакура на мгновение прислонилась к плитке, обхватив себя руками. Ей было холодно, несмотря на тепло воды. Вот так потерять товарища времен генинства, друга и коллегу… все равно что потерять руку или что-то столь же важное. Это такая же часть тебя, как и любая другая конечность. Шино тоже потерял членов своей семьи — кузенов, с которыми, вероятно, играл в детстве. Клан Абураме славился своей сплоченностью. Потеря, должно быть, выбила их из колеи. Они с Шино не были особенно близки, но навестить его нужно обязательно. Тем более, что именно ее бывший сокомандник отчасти ответственен за их смерть… Сакура сильно тряхнула головой, пытаясь избавиться от этих мыслей. Она начала втирать шампунь в волосы с большей силой, чем было необходимо. Девушка не могла думать о Саске прямо сейчас. Просто не могла. Все ее мысли по этому поводу представляли собой неразбериху безнадежного, выворачивающего желудок конфликта. Да, он совершил нечто невыразимо ужасное. На его руках была кровь почти сорока человек. Бесчисленное множество жизней близких покойных также пострадали. Он заслуживал наказания. И все же… Харуно знала, что Итачи и Наруто не смогут смириться с казнью. Это опустошило бы их. Итачи и так через многое прошел. Казнь Саске сломит его. Сакура склонила голову, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы вымыть волосы и тело, и очистить свои мысли. Ты слышала, что сказала Цунаде-шишо, — внутренний голос звучал подавленно. — У тебя будет достаточно времени, чтобы побеспокоиться об этом позже. Она права. Восстановление Конохи является приоритетом. Последние несколько капель змеиной слизи и внутренностей на мгновение закружились вокруг ног, прежде чем их засосало в канализацию. Правую руку покалывало от памятного ощущения, когда она буквально разрубила призыв. Воспоминание о том, что произошло потом, было более приятным, и она неохотно выключила душ. Впервые, несмотря на отношения в прошлом, ее поразило, что они с Итачи, казалось, снова вместе. Быстрый взгляд в зеркало, когда она обернула вокруг себя полотенце и начала проводить согретыми чакрой руками по волосам, чтобы высушить, подтвердил, что улыбка, расплывшаяся по лицу, была такой широкой и смехотворно счастливой, как и предполагалось. В ночь нападения куноичи была несчастна, полагая, что он заинтересовался кем-то другим и что на этот раз все кончено. Но потом… Что ж, по крайней мере, из всего, что произошло, вышло что-то хорошее. Сакура быстро оделась, наслаждаясь ощущением чистой, пахнущей свежестью одежды на коже. Схватив свою сумку, она выскользнула из ванной и обнаружила, что Итачи дремлет в кресле. Его глаза распахнулись, как только она оказалась на расстоянии фута. — Готова? — Определенно. — Девушка протянула руку, помогая ему подняться. Они вышли из палаты, и, как Харуно и думала, больница была до отказа заполнена ранеными шиноби и гражданскими лицами. Казалось неправильным проходить мимо. Итачи, должно быть, увидел разочарование на лице девушки, потому что взял ее руку в свою и коротко сжал. — Все в порядке, Сакура. Уверен, многие пациенты вернутся к тебе на прием в конце недели. — Знаю, — пробормотала Сакура, бросив полный сожаления взгляд в палату, мимо которой проходила. Мужчина лежал в постели, половина его лица была забинтована, скорее всего, из-за ожога. — Просто чувствую себя бесполезной, раз не могу помочь им прямо сейчас. Они молча спустились по лестнице, а затем вышли на улицу, где ярко светило солнце. Сакура прищурилась, оглядываясь по сторонам, пытаясь охватить взглядом как можно больше. Именно здесь у нее и команды джоунинов произошла та ужасающая стычка со змеей. Руины продуктового магазина и кафе были убраны, от огромного трупа змеи избавились. По дороге домой куноичи смотрела во все стороны широко раскрытыми глазами. Улицы были полны активности, поскольку шиноби и гражданские лица всех возрастов работали, расчищая огромное количество мусора и приводя в порядок здания и витрины магазинов. Воспоминания о ночи вторжения казались кошмаром. Темнота, дым, застилающий зрение, пустынные улицы и разрушенные здания… Даже сейчас, когда работы по восстановлению продолжались четыре дня, она могла сказать, что ущерб, нанесенный деревне, огромен. Похоже, почти каждая улица так или иначе испытала на себе гнев либо змеиного призыва, либо Восьмихвостого. — Это чудо, что вам удалось запечатать Восьмихвостого до того, как он добрался до Башни Хокаге, — размышляла Сакура, наблюдая за группой генинов, пытающихся вытащить из-под обломков то, что осталось от запасов снаряжения. — Каков масштаб ущерба? С нашим зданием все в порядке? — Восемьдесят процентов деревни так или иначе пострадало, — нахмурился Итачи. — Жилой район Хокаге и членов Совета, включая окружающие гражданские кварталы, был сожжен. Два жилых комплекса рядом с домом Наруто обрушились, кварталы Хьюга и Инузука получили довольно серьезные повреждения. Однако наше здание уцелело. Сакура подняла руку, чтобы устало потереть шею, с болью подумав обо всех гражданских, которых удалось эвакуировать. Мать и отец с двумя маленькими детьми, пожилая пара… Так много людей остались без крова, их дома и все имущество сгорели в считанные минуты. — Хорошо, что Цунаде-шишо всегда уделяла внимание возмещению ущерба пострадавшим, — пробормотала она. Старый Совет старейшин не одобрял большие суммы денег, которые Хокаге откладывала каждый квартал, но Цунаде было все равно. — Материальная помощь понадобится многим. Девушка мимолетно подумала о судьбе своего дома детства. Он находился недалеко от Ино и Шикамару. Итачи не упоминал, что дома Яманака или Нара были повреждены. Найдя своих родителей, Сакура знала, что это тот дом, в который они хотели бы вернуться. Улица, на которой находилась их квартира, оказалась относительно не затронутой разрушением. За это Харуно была благодарна. — Тебе что-нибудь нужно из твоей квартиры? — Спросил Итачи, когда они поднялись на третий этаж. У мужчины хватило такта бросить на нее извиняющийся взгляд. — Цунаде-сама явно намекала, что предпочла бы, чтобы ты осталась со мной. Она упомянула, что ты иногда бываешь слишком упрямой и, как Наруто, лишена базового инстинкта самосохранения. — О, она из тех, кто любит поговорить, — усмехнулась Сакура, забавляясь. — Цунаде-сама также считает, что она лучшая и наиболее искусная сваха в деревне… если ты еще не понял. — У меня тоже сложилось такое впечатление, — сухо ответил Итачи, прежде чем открыть дверь. Неудивительно, что в его квартире царил безукоризненный порядок, если не считать нескольких книг, разбросанных на кофейном столике, и открытого свитка с рецептами десертов, написанными, судя по почерку, Чоджи. — О, там есть лимонные батончики? — Сакура наклонилась, чтобы посмотреть на свиток, чувствуя, как у нее потекли слюнки. — Раз в неделю я и Ино приходили к Чоджи домой после подготовки к экзаменам на чунина, и его мама готовила их для нас. Мы всегда спрашивали у нее секретный ингредиент, но она говорила, что это любовь. Итачи улыбнулся — выражение его усталого лица выглядело красивым — и обнял ее. — Уверен, что это тоже сыграло свою роль, но ключевым ингредиентом, о котором ты, вероятно, подумала, был экстракт маракуйи. Я приготовлю их для тебя завтра. — Экстракт маракуйи? Никогда бы не подумала… — Сакура удивленно задумалась, прежде чем покачать головой и взять его под руку. Итачи провел совершенно ненужную экскурсию по своей квартире, учитывая, что у нее была такая же планировка. Девушка лишь кивала, ничего толком не понимая. Все еще невероятно — видеть его целым и невредимым. В ее последнем воспоминании он потерял так много крови, и у него была широкая, зловещего вида рана от куная возле глаза. Он выглядел полумертвым, и от одной мысли у девушки по спине побежали мурашки. — А это спальня, — наконец закончил Учиха, ведя ее внутрь. Комната была скудно обставлена, но выглядела уютной, как и его спальня на базе Акацуки в Облаке. В то время она обратила внимание на отсутствие памятных вещей на стенах или столах, но теперь у кровати Итачи появилась рамка со старой семейной фотографией родителей и Саске. У нее защемило сердце, глядя на это. Спальня также, очевидно, некоторое время не использовалась должным образом. Кровать выглядела так, словно к ней не прикасались несколько дней, занавески полностью закрывали окно, а по полуоткрытым ящикам комода Сакура догадалась, что Итачи время от времени заходил для того, чтобы принять душ и переодеться. Харуно протянула руку и дотронулась до его груди. Было трудно сдержать порыв провести диагностику. Тем не менее, все было в порядке. Саске проделал хорошую работу, как и врач, который залечил рану на голове и глаз. Даже шрама не осталось. — Ты спал в больнице каждую ночь? — встревоженно спросила куноичи. — Не думаю, что это способствовало процессу восстановления… — Я в порядке, Сакура, — заверил Итачи, положив свою руку на ее. — Я пришел в сознание через несколько часов, к рассвету. Кто-то позаботился о других моих ранах, и, если не считать истощения чакры, я чувствовал себя хорошо. — Никаких осложнений или чего-то еще? По какой-то необъяснимой причине Итачи слегка ухмыльнулся. — Я был ошеломлен и сбит с толку в течение нескольких минут после пробуждения. Пара лечащих врачей опасались потери памяти. Сакура удивленно рассмеялась. С чисто эгоистической точки зрения, девушка была бы в ярости, если бы он забыл о ней и об их истории. Я имею в виду, как это кому-нибудь объяснить? — Сардонически прокомментировала внутренняя Сакура. — Вышла бы длинная и запутанная история. — Какая ирония. — Действительно. — Итачи нежно обхватил пальцами ее затылок, притягивая ближе, чтобы запечатлеть нежный поцелуй на лбу. Сакура подумала, что он отстранится для настоящего поцелуя — она жаждала этого с такой силой, предполагая, что он чувствовал то же самое, — но Итачи ничего не предпринял. Тихий вздох взъерошил волосы у нее на макушке. Куноичи терпеливо ждала, полагая, что рано или поздно он расскажет то, что хочет. Учиха немного отстранился и серьезно посмотрел на нее, выражение его лица было обеспокоенным. — Зачем ты это сделала, Сакура? Харуно нахмурилась, сбитая с толку. — Сделала что? — Ты рисковала собственной жизнью, чтобы спасти меня. Если бы Саске потребовалось еще тридцать секунд, чтобы освободиться от этого ниндзюцу… — Итачи на мгновение закрыл глаза, выглядя ошеломленным. — Ты могла умереть, — его голос был едва слышен. — Мы бы потеряли тебя. Сакура потянулась, обхватив его лицо одной рукой. Мужчина внимательно смотрел на нее, на лице не было никаких признаков смягчения. — Я знала, на что иду, Итачи. Он отступил назад, уклоняясь от прикосновения. Ее слова, казалось, смутили Итачи, а не произвели того успокаивающего эффекта, на который она рассчитывала. — Я бы не хотел, чтобы ты жертвовала своей жизнью ради меня, — резко сказал Учиха. — Никогда. Есть так много людей, которые любят тебя и заботятся о тебе. Если бы Саске не освободился от ниндзюцу, и я бы проснулся и обнаружил, что тебя больше нет… — Мужчина резко остановился и отвел взгляд, все его тело напряглось. Он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем продолжить. — Это было бы слишком тяжело, чтобы вынести. Я думал, ты это знаешь. Тронутая нехарактерным проявлением эмоций, Сакура взяла его за руку и слегка потянула, пока он снова не повернулся к ней лицом. — Знаю, — тихо сказала девушка. Становилось трудно говорить из-за кома в горле. — Знаешь? — Не понимал Учиха. — Тогда почему? Куноичи пожала одним плечом, не зная, как лучше оправдать свои действия, и посмотрела ему в глаза. — Потому что я люблю тебя, — просто сказала девушка. — И… я подумала, что однажды потеряла тебя. Это было так больно, что почти сломило меня. Я не могла смириться с мыслью о том, что снова потеряю тебя, прямо на глазах — когда снова нашла тебя… Сакура замолчала, сдерживая слезы, глядя в пол, пытаясь восстановить самообладание. Легкое прикосновение Итачи испугало Харуно. Он снова повернул ее лицо к себе и вытер слезы подушечкой большого пальца. Мужчина выглядел так, словно тоже изо всех сил старался сохранить самообладание. — И я люблю тебя, Сакура, — сбивчиво прошептал он. — Люблю. Пожалуйста, никогда больше так не делай. Ей показалось, что тяжесть на сердце исчезла, когда она снова произнесла и услышала эти слова после всего пережитого. Харуно подозревала, что он чувствовал то же самое. Это последнее, что они сказали друг другу перед тем, как Итачи вырубил ее и вернул в Коноху — слова, которые оба, должно быть, обдумывали в тишине бесчисленное количество раз за время разлуки. Сакура не смогла сдержать широкой улыбки, обхватив рукой длинный конский хвост Итачи, который ниспадал ему на плечо. Он приподнял бровь, глядя на девушку, выглядя счастливее, чем в последнее время. На мгновение Харуно замерла, наслаждаясь взаимным предвкушением, которым был наполнен воздух между ними, прежде чем медленно притянуть его к себе для поцелуя. Неописуемо прекрасное ощущение, более сладкое, чем несколько дней назад, из-за того, что на этот раз их ничто не отвлекало. Несколько мгновений они наслаждались простым прикосновением своих губ друг к другу. Как бы сентиментально это ни звучало, Сакура почувствовала, как что-то рушится в ее сердце, а затем вновь формируется, словно она была кусочком головоломки, который наконец нашел свою вторую половину. Девушка забыла, насколько они с Итачи подходят друг другу, причем во многих отношениях. Словно прочитав мысли, Итачи вздохнул ей в рот, звук был тихим и каким-то прерывистым. Он обнял Харуно за талию, углубляя поцелуй с нежностью, которая казалась неуместной, учитывая почти отчаянную хватку. Сакура тихо застонала, обхватив мужчину сзади за шею, прижимаясь к нему, чувствуя, что колени дрожат и грозят вот-вот подкоситься. Несмотря на взаимное нетерпение, они целовались медленно. Девушка не могла вспомнить, когда в последний раз им было так приятно просто целоваться и смотреть друг другу в глаза, дорожа каждым мгновением и нежным прикосновением. Однако, желание быть ближе становилось непреодолимым. Сакура не смогла удержаться от того, чтобы не скользнуть руками вниз по вороту черной рубашки Итачи с длинными рукавами, ее ладони ласкали теплую кожу его плеч и спины, ощущая игру сильных мышц. Учиха задрожал от прикосновения, целуя более крепко, его зубы слегка прикусили ее нижнюю губу. Его большие пальцы медленно проникли под подол ее красного жилета, проводя мучительно медленными, чувственными кругами по обнаженной коже. Сакура почувствовала дрожь. Куноичи хотела этого — быть с мужчиной, которого любила, — на том или ином уровне с тех пор, как они расстались. Она не думала, что сможет больше ждать. Повинуясь импульсу, девушка отстранилась, взяла его правую руку, убрала с талии и положила на молнию своего жилета. — Вот так, — выдохнула Сакура, наблюдая, как глаза Итачи темнеют от желания. — Намного лучше. Учиха поиграл с молнией, но не стал ее расстегивать. — Нам не обязательно… продолжать, — прошептал он, оставляя дорожку поцелуев от ее уха вниз по подбородку. — Ты еще не восстановилась после изнурительного физического испытания. Сакура боролась с желанием улыбнуться тому, как он мог звучать решительно и в то же время неуверенно. Это вернуло воспоминания о первой ночи, которую они провели вместе. Куноичи потянула молнию вниз на несколько дюймов, отодвигая щеку от губ Итачи, обхватывая его подбородок руками и заставляя посмотреть на себя сверху вниз. — Но я хочу. — Она деликатно прикусила губу, глядя на него сквозь опущенные ресницы. Во время их «первых» отношений Харуно обнаружила, что использование именно этого выражения — один из самых простых способов убедить его сделать то или иное. В одном памятном случае это убедило его разыграть сцену из ее любимого романа. Сначала Итачи сопротивлялся, но в итоге обоим понравилось. — А ты нет? Итачи уловил намек, как она и ожидала, его губы слегка изогнулись вверх, как от веселья, так и от привязанности. — Некоторые вещи не меняются, не так ли? — Учиха снова поцеловал ее, долго и сладко, пока у обоих не перехватило дыхание. Он легким, как перышко, прикосновением провел пальцами по ее обнаженной ключице, после чего посмотрел сверху вниз, обеспокоенно нахмурившись. — Это нарушит приказ Цунаде-сама избегать напряженной деятельности? Сакура рассмеялась над его серьезностью. Она знала, что если скажет «да», он немедленно запрет ее в спальне и удалится в безопасное место на кухне, игнорируя малейшее искушение, которое испытывал. Итачи приподнял бровь в легком неодобрении. — Это необязательно, если ты понимаешь, что я имею в виду, — девушка намеренно изображала возмутительный флирт. Достаточно предсказуемо, Итачи покраснел, что заметно отличалось от обычной невозмутимости. Вместо того, чтобы воспользоваться возможностью подразнить его, Сакура встала на цыпочки, подарив еще один поцелуй. Она вскрикнула от удивления, когда он поднял ее на руки. Учиха подвел девушку к кровати и осторожно уложил на покрывало, на подушки. Сакура потянула его за собой, обвивая руками плечи и прижимая к себе. — Я скучал по тебе, — едва слышно сказал Итачи, в его голосе было больше эмоций, чем она привыкла слышать. Мужчина устроился рядом, уткнувшись носом в ее шею. — Я никогда не думал, что… Сакура нежно провела пальцами по его волосам, на мгновение прижавшись щекой к макушке. — Знаю, — прошептала куноичи. Они снова вместе несмотря ни на что. Если бы хоть что-то сложилось немного по-другому, они могли бы потерять друг друга навсегда. — Я тоже. То, что произошло после, было похоже как на упражнение в терпении, так и на подтверждение любви. Опять же, по невысказанному, но обоюдному согласию, они не торопились снимать каждый слой одежды, покрывая поцелуями и нежными ласками каждый дюйм открытой кожи. Это еще более эмоционально насыщенный опыт, чем физический, интенсивнее, чем когда-либо прежде. Это было слишком ошеломляюще — она сияла так сильно, что в один момент у нее болело лицо, а в следующий была на грани слез — и Сакура могла сказать, что, несмотря на менее выразительное поведение, Итачи был так же глубоко тронут, как и она. Потом они лежали, свернувшись калачиком, в относительной тишине, наслаждаясь ощущением непоколебимой любви и защищенности, которого обоим так сильно не хватало. Сакура хотела заговорить — было так много вещей, которые она хотела сказать, — но Итачи наклонился ближе и начал покрывать нежными поцелуями ее лоб, веки, нос, щеки и губы. Усталость медленно, но верно начала возвращаться. Казалось, сердце может лопнуть от переизбытка чувств, но от чистого счастья и удовлетворенности, а не от душевной боли и мучений. Весьма неплохой способ заснуть, которому Сакура ни секунды не сопротивлялась.***
Проснувшись, Сакура на долю дюйма оторвала голову от подушки и, затуманено моргая, огляделась по сторонам, на мгновение почувствовав себя дезориентированной. Свет перестал проникать сквозь занавески. Судя по тому, что она могла видеть сквозь щель между занавесками и стеной, солнце уже село и наступил вечер. Итачи все еще лежал рядом и был полностью одет. Взгляд девушки сосредоточился на чем-то в комнате, чего раньше не было. На прикроватном столике стояла большая ваза с разноцветными орхидеями. Перед ней лежала открытка с пожеланиями скорейшего выздоровления. Каждый дюйм пространства был занят записками от ее друзей. Осторожно, чтобы не разбудить Итачи, куноичи взяла открытку, чтобы изучить. — Наруто и десятая команда заходили полчаса назад, — сказал Итачи, присев и заставив ее подпрыгнуть. По его плавным движениям было очевидно, что он не спал, а отдыхал. В ответ на игривый шлепок, Учиха криво улыбнулся ей и ткнул в лоб. — Я сказал им, что ты спишь. Они попросили передать тебе привет. Наруто и Ино хотели навестить тебя завтра вечером в это же время, если ты захочешь. — Буду только рада. — Сакура тоже села, подтянув одеяло к груди. Ее желудок болезненно сжался от голода, из-за чего она поморщилась. — Как долго я спала? — Около пяти часов. — Хм, — девушка положила голову ему на плечо, глядя в потолок. — Наруто случайно не принес рамен? Итачи печально покачал головой. — Ичираку был разрушен во время нападения. Теучи и его семья выжили. Наруто, Чоджи и несколько других Акимичи помогают с восстановлением. Сакура вздохнула, обхватив колени руками. — Я так рада, что с ними все в порядке — ты же знаешь, что они жили прямо над рестораном? Не уверена, сможет ли Наруто продержаться больше недели без любимой еды… — Он справится, — сухо ответил Итачи, прежде чем взять ее за руку. С момента знакомства с Наруто он пытался — и безуспешно — убедить его перейти на более здоровое и сбалансированное питание. — Ты голодна? Сакура скривилась. — Ужасно. Я могла бы съесть целую порцию тех ребрышек на гриле, которые любил готовить Кисаме. Итачи задумчиво наклонил голову, очевидно, мысленно перечисляя содержимое холодильника. — У меня нет свинины. Острая лапша, обжаренная во фритюре, с курицей подойдет? — Небо голубое? — С непроницаемым лицом спросила девушка. — Трава зеленая? — Сочту за согласие. — И правильно сделаешь. Итачи слегка, игриво дернул ее за прядь волос, прежде чем встать с кровати. Сакура оделась, сменив майку, юбку и шорты на его запасной комплект пижамы. Они вышли из спальни, держась за руки. Как и следовало ожидать, Учиха отклонил все четыре ее предложения помочь приготовить ужин. В конце концов розоволосая куноичи устроилась на кожаном диване у окна, прислонившись затылком к стене. За открытым окном стоял прекрасный вечер. Коноха, казалось, была насыщена именно тем оттенком прекрасного темно-синего, который бывает после захода солнца, но до наступления настоящей ночи. Девушка никогда так не ценила вид огней деревни на фоне темноты. Ее взгляд задерживался на каждом видимом доме и постройке, включая Башню Хокаге, вдалеке. Душа болела от того, как сильно она горевала о тех, кто больше не увидит этого зрелища. Могло быть намного хуже, — мрачно заявила Внутренняя Сакура. Несмотря на большое количество потерь… в целом, им удалось выжить. Это было замечательно, учитывая обстоятельства нападения. Все закончилось, но одна лишь мысль об этом заставляла ее чувствовать некоторую панику. Ужасному, всепоглощающему травматическому шоку, который она испытала, раздвинув шторы в своей спальне, увидев кошмарное зрелище охваченной пламенем деревни, среди которого виднелся Восьмихвостый, потребуется много времени, чтобы утихнуть. Сакура продолжала смотреть в окно в течение нескольких минут, погруженная в свои мысли, и вздрогнула от неожиданности, когда Итачи слегка коснулся ее плеча. Он держал две тарелки, доверху наполненные горячей лапшой. Куноичи благодарно улыбнулась, взяв одну со словами благодарности. Мужчина сидел рядом, пока она буквально вгрызалась в лапшу, слишком голодная, чтобы думать о приличиях. — Ты выглядела задумчивой, — заметил Учиха. Сакура напоминала бурундука, глядя на него широко раскрытыми глазами, ее рот был набит до отказа. Он не смог удержаться от легкого смеха. — Не сейчас. Раньше. Харуно решительно жевала около минуты, после чего ткнула его локтем в ребра за то, что он смеялся над ней. — Мне просто интересно, сколько времени потребуется, чтобы восстановить деревню, — куноичи подцепила палочками еще один кусочек курицы. — Надеюсь, мы не окажемся в уязвимом положении. Итачи задумчиво покачал головой. — На восстановление уйдет порядка двух месяцев. Сомневаюсь, что за это время мы будем уязвимы для нукенинов или вражеских деревень. Полагаю, у Цунаде-сама имелись те же опасения, из-за чего она решила оставить большую часть действующих сил в Конохе, на всякий случай. Сакура серьезно кивнула, прижавшись головой к его плечу. По крайней мере, одной причиной для беспокойства стало меньше. — Еще я думала о Саске, — тихо призналась девушка, чувствуя, как он напрягся. — Мысль о нем, прикованном цепями в одной из тех камер под Башней Хокаге, не дает мне покоя. Ками знает, сколько времени пройдет, пока все не решат, что с ним делать. — Харуно остановилась, сделав глубокий, прерывистый вдох. Она старалась отогнать подобные мысли с тех пор, как пришла в сознание, но это было бесполезно. Куноичи попыталась незаметно вытереть глаза. — Он совсем один. И, должно быть, очень, очень напуган. — Да, — едва слышно ответил Итачи. Саске обладал избытком храбрости, граничащей с безрассудством, но даже он должен понимать, что положение было ужасным — ни единого шанса сбежать. Его судьба в руках других людей, и он ничего не может с этим сделать. — Он мог бы сбежать, — продолжила Сакура, выпрямляясь и изо всех сил пытаясь понять, что происходило в голове Саске в те минуты, когда он освободился от ее ниндзюцу. — Закончив исцеление, он мог запустить сигнальную ракету, чтобы показать Наруто и остальным наше местонахождение, и исчезнуть. Их приоритетом было бы доставить нас в безопасное место. Саске смог бы замаскировать свою чакру и уйти куда угодно, чтобы скрыться. Но он решил остаться, зная, что последствий не избежать. Итачи наклонил голову на долю дюйма, выглядя обеспокоенным. — Единственный достойный поступок после всего, что он сделал. Сакура протянула руку, обхватила его лицо ладонями и нежно провела большим пальцем по морщинкам напряжения. — Уверена, именно встреча с тобой побудила его на этот поступок. И… — девушка вздохнула, ее плечи поникли. — И я не хочу, чтобы его казнили. Итачи обнял ее, прижимая к себе. — Я тоже, — его голос звучал опасно близко к срыву. Сакура обняла мужчину в ответ, пытаясь утешить. Наконец, весь воздух покинул его тело в долгом выдохе. Он отстранился достаточно, чтобы посмотреть ей в глаза. — Стараюсь не быть глупым оптимистом, — Учиха тщательно взвешивал каждое слово. Из-за стресса последних нескольких дней Итачи выглядел старше своих лет. — Но инстинкт подсказывает, что, в конечном счете, Цунаде-сама не станет казнить Саске. Шаринган ценится слишком высоко. В интересах деревни сохранить и восстановить его. Харуно обеспокоенно прикусила губу, обдумывая альтернативы. — Ему могут запечатать чакру, из-за чего он будет прикован к деревне на всю оставшуюся жизнь. — Скорее всего. — Итачи несколько мгновений смотрел на оставшуюся лапшу, а затем наклонился, чтобы поставить тарелку на кофейный столик, очевидно, потеряв аппетит. — Саске заслуживает того, чтобы столкнуться с последствиями своих действий. Думаю, это более подходящий метод, чем казнь. — Ему, вероятно, не очень понравится, — категорично сказала Сакура. — Тем не менее, это лучше, чем альтернатива. Я верю, что Саске в конце концов поймет, что есть цена, которую нужно заплатить за то, что он сделал. Сакура кивнула, и они вздохнули в унисон, переплетя пальцы. После нескольких минут уютной тишины куноичи снова заговорила, с любопытством посмотрев на него. — Итачи? А… ну, для тебя это совсем по-другому ощущается? Сейчас и тогда… Он озадаченно приподнял бровь, собираясь попросить разъяснений. Спустя мгновение на его лице появилось понимание, мужчина склонил голову в знак понимания. — Да, — смущенно признался Учиха. — Но в хорошем смысле. Сакура нежно притянула их переплетенные пальцы ближе к своему лицу, прежде чем прижаться щекой к их соединенным рукам. Эта мысль пришла ей в голову перед тем, как провалиться в сон. Убежденность лишь укрепилась, пока Итачи готовил. — Понимаю. Я думаю, потому что мы впервые вместе… — девушка на мгновение заколебалась, не желая ранить его чувства, но Итачи слегка сжал ее руку, ожидая продолжения. — По-настоящему. Без секретов или лжи. Итачи издал горлом тихий звук согласия, очевидно, поняв, что она имела в виду. Он протянул руку и коснулся ее лица, проведя большим пальцем по линии скулы легкой, как перышко, лаской. Его взгляд метнулся к собственной руке, выражение темных глаз было непроницаемым. — Теперь ты знаешь, кто я. Сакура поняла, в каком направлении движутся мысли Итачи, и уткнулась лицом в его руку, запечатлев нежный поцелуй на внутренней стороне ладони. — Знаю, — твердо сказала Харуно. — Ты благородный шиноби Конохи и невероятно мужественный человек. В улыбке Итачи был оттенок грусти. — Ты знаешь, что я имею в виду, Сакура. — Знаю, — повторила девушка, удерживая его взгляд. — И если уж на то пошло, это заставляет меня любить тебя еще больше. Учиха смотрел на нее, очевидно, не находя слов. Это не совсем правда. Она влюбилась в него во время своего пребывания в Акацуки… Ну, эмоции были очень реальными. Сакура не хотела называть это поверхностным, но тогда она являлась лишь частью самой себя. Теперь, вернув воспоминания и снова став по-настоящему собой… Что ж, она любила его всем, чем была. Это не шло ни в какое сравнение с тем, как было раньше. Итачи наклонился, чтобы поцеловать ее, мягко, медленно и нежно. Наконец, оторвавшись друг от друга, он посмотрел ей в глаза… а затем несколько неловко похлопал по колену. Забавное воспоминание об их «первых» отношениях, когда он впервые сказал, что любит ее. Не зная, как реагировать, Харуно уставилась на него, не находя слов. Он так же неловко погладил девушку по макушке. Судя по выражению лица, Учиха вспомнил то же самое. Мужчина смущенно вздохнул. — Не думаю, что смогу должным образом выразить, насколько счастливым ты меня делаешь. Куноичи просияла, игнорируя внутренний визг Сакуры о том, как восхитительны его трудности с выражением глубоких эмоций. К большому удивлению Итачи, она схватила его за щеки и нежно ущипнула. — Тебе не обязательно говорить мне! — воскликнула девушка. — Просто улыбайся чаще. Было бы приятно увидеть на твоем лице морщинки от улыбки, а не от хмурости, Учиха. Итачи подавленно моргнул. — Сделаю все, что в моих силах. Сакура радостно хлопнула в ладоши. — Хорошо. В противном случае мне придется залечивать эти морщины, что совершенно ни к чему. Итачи несколько мгновений наблюдал за девушкой, любуясь ярким, оживленным лицом. Он не смог удержаться от воспоминаний о том моменте, когда впервые увидел ее, той зверски холодной зимней ночью в Молнии. Сакура была не более чем маленькой фигуркой, лежащей на снегу со страшным кровоподтеком на лбу и закрытыми глазами, в луже собственной крови… полумертвая. Он все еще помнил, как настаивал на том, что ее можно спасти. Кисаме утверждал, что это невозможно. Казалось, это случилось целую вечность назад. В то время он и представить себе не мог, как много она станет значить для него. С тех пор столько всего произошло. Обнаружение Сакуры в лесу привело к цепочке событий, которые он счел бы совершенно непостижимыми. Многое произошло на той неделе, когда она случайно обнаружила болезнь и исцелила его. Если бы не это, он бы «умер» от рук Саске, как всегда и планировал. Но что более важно, несмотря на все, что произошло, он изменился. Итачи никогда не осознавал этого так сильно. Он уже не тот человек, который два года назад вошел в тот замерзший лес с Кисаме. Другой человек… с другой судьбой. Сакура всегда заботилась о нем — во время болезни, серьезного повреждения нервов после боя с Саске, и смертельной раны, которую получил во время битвы с Мадарой… …Теперь, думая об этом, идея о том, что жизнь безвозвратно менялась каждый раз при ее исцелениях, была ошибочной. Это началось намного раньше — с самой первой ночи, когда она появилась в его жизни. Он никогда не перестанет быть благодарным обстоятельствам, которые их свели. Учиха обхватил любимое лицо слегка дрожащими руками, игнорируя насмешливый взгляд, и снова поцеловал ее, пытаясь передать все эмоции, бушующие внутри него, этим простым жестом. Оторвавшись друг от друга, Сакура моргнула, глядя подозрительно блестящими глазами, слегка погладив его переносицу кончиком пальца. — Зачем это было? — тихо спросила девушка. Итачи, не мигая, посмотрел ей в глаза, взяв маленькие руки в свои. — Ты исцелила меня большим количеством способов, чем можешь себе представить, — Учиха говорил медленно, осторожно, но, несмотря на усилия, его голос немного дрожал. — …И я больше не хочу тебя отпускать. Улыбка, которая расплылась по лицу Сакуры, была одной из самых прекрасных вещей, которые Итачи когда-либо видел. Она наклонилась и поцеловала его в губы, прикосновение было мягким и легким. — Тебе никогда не придется этого делать, — прошептала девушка, подняв на него глаза. — Обещаю. Он мог лишь встать и предложить ей руку, которую Сакура приняла. Поднявшись, она игриво коснулась пальцем нежной улыбки, изогнувшей губы Итачи. Мужчина обнял ее за плечи, а куноичи обвила его рукой за талию. Они вернулись в спальню, выключив при этом свет. Оба размышляли о том, что будущее никогда не выглядело так радужно.