Влекомая нитями марионетка

Кажется, Путешественнице снился замечательный сон, в котором она парила над водной гладью, лавируя на потоках ветра и всё сильнее устремляясь к небесной лазури. Не было ни одного облака, которое посмело бы испортить яркий полёт, дарящий целый спектр эмоций. В первую очередь, это было самое настоящее умиротворение, полностью ограждающее сердце от тревог. За ним следовало восхищение, создающее в душе фейверки, что выпускались без остановки. И завершающим было всеобъемлющее счастье. Просто от того, что в этот момент она находилась меж небом и морем, и земные тяготы утратили хоть какую-то важность. Но как бы ни были грёзы прекрасны, не должны они обмануть разум. Кратковременное удовольствие, подаренное вымышленным образом, нельзя ввести в собой в реальность, ведь жизнь только и ждёт того, чтобы загнать в ловушку мечтательную жертву. Вот только людям крайне сложно бороться со сладостью обмана, когда судьба задаривает ужасными событиями. Вот и странствующая дева не смогла дать отпор наваждению, окутавшему её тело. В голове играла незатейливая мелодия, что была похожа на песню самой природы. Но со временем она стала набирать обороты, а спокойные нотки постепенно превратились во что-то тревожное. Раскинувшийся пейзаж уже не казался таким прекрасным, как в первые минуты на планере, даже, напротив, стал более диким и враждебным. Резко похолодало, а ветер усилился, создав препятствия, и управление крыльями перестало быть простым. Сначала заносило в одну сторону, потом другую… И вдалеке начинало формироваться торнадо, превращающее воду вместе с его обитателями в смертельную воронку. Но нежный голос и лёгкие потряхивания вмиг разрушили оковы сна: – Как ты себя чувствуешь? Прости, если разбудил, просто неважно выглядишь. Подумал, что приснился кошмар. Только проснувшейся Люмин нужно было время, чтобы прийти в себя, но ощущение безопасности возникло просто ниоткуда, и от этого горечь грёз вмиг испарилась. Сладкий голос сработал подобно успокоительному и до Путешественницы не сразу дошло, что она лежит на коленях у беззаботного самурая. Осознание этого быстро встряхнуло девушку и та тотчас вскочила. События вчерашнего дня были размыты в памяти, и даже мелькающие в голове моменты нельзя было осмыслить. Как вдруг перед глазами возник образ Сказителя и Люмин всё вспомнила. – Где мы? – вопросила она и беглым взглядом прошлась по незнакомому месту. – Не беспокойся, это тайное убежище. На какое-то время мы сможем здесь укрыться, – Казуха ласково погладил девушку по голове и немного взъерошил ей волосы. – Но нельзя убегать от проблем! – аккуратно убрав руку парня, Люмин устремила взор в его мягкие глаза, что были абсолютно спокойны, – Скарамучча хочет всё уничтожить… Нужно его остановить! – Тише-тише. Поспешные решения ни к чему хорошему не приведут. – Ох… Голова кругом, – произнесла она, устало вздохнув, а сонливость окончательно исчезла, – И что ты предлагаешь? Просто сидеть здесь? – стала вопрошать Путешественница, чуть ли не переходя на крик, – Может погибнуть столько людей! – Это тактическое отступление. Довольно сложно предсказать действия такого серьезного противника, а потому не стоит лишний раз подвергать себя опасности. Думаю, – Казуха остановился и на секунду погрузился в мысли, а после продолжил, – у нас в запасе около двух дней. – Сложно с этим поспорить… – ненадолго погрузившись в раздумья, девушка осознала, что была слишком резка с Казухой, и потому решила начать оправдываться, – Я... просто устала. Ужасно устала от событий последних дней. – И немудрено. Но прямо сейчас тебе ничего не угрожает. Пожалуйста, отдохни как следует. Может, ты хочешь поесть? – Спасибо за беспокойство… – попытавшись одарить друга тёплым взглядом, Люмин искренне улыбнулась, но уголки губ всё равно предательски дрогнули, ведь на душе словно кошки скреблись, – И за хлопоты. Пока мне хватит и одного чая… Каэдэхара словно был соткан из тепла и заботы. Каждое его слово произносилось с такой нежностью, что сердце невольно трепетало от его фраз. Хотя жизнь обошлась с ним ужасным образом, он всё равно не изменял жизненным идеалам и продолжал свой нелегкий путь. Потеря друга, охота на Глаза Бога и вечные скитания… От осознания того, что он пережил, душу застилает глубокая печаль. Но прямо сейчас он улыбался. Не той широкой улыбкой, которая появляется от торжествующей в теле радости. А той, что может стереть боль с лица дорогого человека. Той, что позволит отвлечься от превратностей судьбы и сосредоточит на себя всё внимание. Той, что навсегда отпечатается в сердце… Казуха не был обжигающим солнцем или же его лучами, наоборот, он был подобен лунному диску, сиявшему в непроглядной тьме ночи. Даже будучи полумесяцем, ему удавалось развеять отчаяние и согреть человека теплом, исходящем из его юного, но изрезанного судьбой сердца. Словно странствующий самурай он указывал путь заблудившимся на дороге жизни и вёл их в светлый день, наполненный гармонией. И Путешественница в полной мере ощутила все прелести характера Казухи. Общение с ним было не просто приятным, а в какой-то степени вызывающим привыкание. И это окутывание заботой притупляло бдительность, а ведь впереди ждала не самая приятная встреча со Сказителем. Но попытки в разговоре вернуться к теме дальнейших действий каждый раз сводились парнем на нет, и это начинало зарождать в Люмин беспокойство. На кону стояло благополучие жителей Инадзумы и время нельзя было растрачивать зря. Но причина такого поведения в скором времени вырвалась наружу. Забинтованная рука, на которой остался след от глаза бога того, кто бросил вызов молнии, окрасилась в красный, когда Каэдэхара резко начал кашлять. В ужасе Путешественница выронила пиалу чая, и зеленоватая жидкость разлилась по деревянному полу. Она тут же кинулась к нему, но шоковое состояние не позволило ей предпринять хоть какое-то решение в этой ситуации. Что она вообще могла сделать? Спросить в порядке ли он? Глупость, ведь очевидно, что нет. Помочь как-то остановить этот припадок? Но как… Кричать? Но ведь они тут совершенно одни. Бессилие заставляло проклинать не только Архонтов, но и саму себя. За то, что не было возможности помочь своему близкому. Но чудом всё обошлось. Кашель прекратился, а на лице вновь засияла улыбка, правда, закрашенная кровью. Без раздумий девушка обняла Казуху, просто для того, чтобы проверить, что сердцебиение парня в норме. Вот только его периодичные удары заглушал бешенный ритм сердца самой Путешественницы. Никогда ещё она так не нервничала из-за кого-то, ведь люди из её окружения почти никогда не находились на гранью между жизнью и смертью. По крайней мере тогда, когда она была рядом с ними. Люмин, обладающая непоколебимой волей, всегда выходила из сражений практически без ранений. А маленькие царапины даже не стоят упоминания, ведь когда на тебя нападает целое полчище монстров, сложно уклониться от каждой атаки. Но она никогда не доводила себя до обессиленного состояния, когда даже на ногах стоять трудно. Так и с её друзьями. В путешествии она повстречала столько замечательных людей и всех их ей не приходилось видеть в багровом цвете, только если это не было частью одежды. И впервые столкнувшись с подобным, девушка с горечью осознала, как тонка нить жизни. Её белое платье, естественно, растеряло всю чистоту, а золотые вставки и вовсе померкли из-за леденящего душу алого цвета. Но какое дело было до одежды, когда её на глазах случилось такое несчастье? Верно, ей было совершенно плевать на то, что произошло с нарядом, даже если не было сменной одежды. Кое-как собрав мысли в кучу, она сбивчиво начала расспрашивать Казуху о том, что сейчас произошло. Голос ужасно дрожал, а слова выговаривались с таким трудом, словно она и вовсе разучилась говорить. Тогда на добром лице промелькнула печальная нотка, а глаза застелила печаль. В его взгляде читалось сожаление. И досада. – Прости, надо было сказать всё сразу… Я не хотел доводить тебя до такого состояния. Не хотел нагружать проблемами, когда на твоих плечах и так столько всего. Но я только усугубил положение, – и снова он в первую очередь думал о других. – Зачем ты извиняешься? – чуть ли не плача спросила она, – Тут нет твоей вины. Просто, молю, скажи, что с тобой! – Яд. – вынес приговор Казуха. В голове Путешественницы сразу всё щелкнуло. Фиолетовый дым, выпущенный Сказителем. Тот, что самурай тотчас раздул, чтобы защитить стоявшую позади него девушку. Это было не отвлекающим манёвром, а очередной жестокостью со стороны Фатуи. Как мерзко. И больно. – Но ведь ты не подавал никаких признаков недомогания, – все ещё пытаясь осмыслить происходящее, произнесла Люмин, – Неужели ты так долго скрывал боль? Ответом был лишь лёгкий кивок и пронизывающий душу взгляд. В этот момент ноги девушки подкосились, а по телу прошлась дрожь. Она хорошо понимала, что у них нет противоядия и всё это время Казуха терпел притупленную, но все равно ужасающую боль. – Неужели нет никакого выхода?... – на последнем слове голос Путешественницы дрогнул, сама мысль о том, что Казуха обречен, была невыносима. – Выход есть... – Всегда! – бодро продолжил парень, бесшумно подкравшийся к ним. – Хейдзо! – в недоумении воскликнула Люмин и перевела всё свое внимание на детектива, так неожиданно оказавшегося здесь, – Как ты нас нашёл? – На такое неприметное местечко сразу падает подозрение, особенно когда стражники снаружи находятся без сознания, – лукаво улыбнувшись, он устремил взор на самурая, – Что ж, дорогой друг, у меня есть к тебе парочку вопросов. – Подожди, ты же видишь в каком он состоянии! – пропустив мимо ушей первые слова, она обратила внимание только на последние, – Допрос может подождать. – А, так эта кровь… – начал говорить Хейдзо, но его прервали. – Всё хорошо, – положив руку на её плечо, он ласково улыбнулся, – Мы немного поговорим. Хуже мне уже точно не станет. – А если станет… – пессимистически выразилась девушка и сжала свою руку. Но они оба уже скрылись в темноте коридоров. Поняв это, Люмин с горечью посмотрела на опустевшее место. Резкое пробуждение и времяпрепровождение совсем не позволили ей хорошенько осмотреться тут, но сейчас у неё появилось на это время. Хотя особой радости от этого не было, ведь мысли о том, что Казухе в любой момент может стать плохо, не давали покоя. Но осматривание территории могло послужить хоть каким-то способом отвлечься от плохого, и девушка не могла им не воспользоваться. Первую особенностью, которая сразу бросилась в глаза, стало практически полное отсутствие каких-либо предметов. Словно всё находящееся здесь перетащили куда-то или попросту избавились от него. Это напрягло и даже могло зародить внутри сомнения, но Люмин быстро выбросила глупости из головы. После уже пришло осознание того, что тут как-то слишком чисто. Осматривая огромность этого места, Путешественница посчитала убежище тем, что похоже на подземелья с множеством ходов и лабиринтов. А потому вполне логично, что тут будет много пыли и паутины. Но нет, грязь полностью отсутствовала. Ещё один тревожный звоночек… Поверх этих подозрений ещё и накладывалось беспокойство за Казуху, и, не выдержав бурлящих в голове мыслей, она решила отыскать ушедшую двоицу и наконец-то получить ответы на волнующие её вопросы. Не было никакого смысла как-то красться или специально не шуметь, но Люмин почему-то инстинктивно стала передвигаться как можно тише. И немного поплутав по незнакомой локации, девушка смогла достигнуть цели, так как вдалеке послышался голос детектива. – Устроил тут этот цирк и радуешься? Может тогда и наручникам обрадуешься? – с иронией высказался собеседник. – Снова эти угрозы. Поверь, меня таким не запугать. Да и за что меня сажать? Или я всё ещё в розыске за смерть моего друга, что погиб от рук поклонницы сёгуна? – с усмешкой, произнес он, а желчь полилась из его уст. Его голос было трудно узнать, ведь манера речи стала совсем иной. – В тихом омуте черти водятся, – сделал вердикт Хейдзо после того, как осознал, что его знакомый ведёт себя крайне странно. – Но больше всего меня интересует трюк с фальшивой кровью, – нарочито громко произнес он, заметив золотистый клочок волос. «Фальшивой…кровью?» – это тут же врезалось в голову Люмин и она в ступоре застыла на месте. Кругом обман.