***
- …они уже ушли. Возможно, не все. Кажется, наш преступник добрался до них раньше. Там много крови. Когда Сонхва только получил звонок от Сана, его сердце забилось чаще. А сейчас оно и вовсе готово было разорваться на части от тревоги. Аккуратный подбор слов Чхве, его тон - внушали Паку ужас. - Что с Уёном? – спрашивает Пак, не скрывая своего волнения в голосе. - Не знаю. Надеюсь, они с Юнхо успели сбежать. - А кровь чья? - Вампира. - Сан… с этого надо было начинать… - с явным облегчением, но вместе с тем с раздражением, отозвался Пак. - У тебя что дрожит голос? Ты там плачешь? Если нет, то знай - я на грани истерики! На этом новости не заканчиваются, – продолжил Чхве. – Мы, к сожалению, упустили Чонхо. Не уверен, что сможем вновь напасть на его след. Мой Хонджун, конечно, молодец, но его нос тоже не всесильный. - Попробуйте, - настаивал старший вампир. – Время не на нашей стороне. - Я знаю, но… Пока Сан продолжал говорить, вниманием Сонхва завладел темный силуэт, появившийся в поле его зрения. Он был слишком взволнован, поэтому не сразу понял важность этой тени. Но когда послышался тихий рык, вампир тут же обернулся. Волк притаился между двух припаркованных машин. Его голова была опущена, а уши прижаты. Глаза оборотня поблескивали. Зверь вновь издал тихий рык, который звучал больше, как предложение мира, а не угроза. - Сан, выезжайте ко мне. Поторопитесь, - произнес Пак и сбросил звонок. Стоило ему спрятать телефон, как волк поднял голову и шагнул к нему на встречу. Оборотень раздувал ноздри, принюхиваясь к нему. Предположив, что зверь пытается распознать у него наличие оружия, Сонхва продемонстрировал ему свои пустые руки, а после раскрыл пальто. Таким образом показывая, что при нем нет ничего, чтобы могло ему навредить. Волк покрутил ушами, внимательно осмотрел его и, в итоге, произнес: - “Следуй за мной.” Это могла быть ловушка, но Сонхва все равно пошел. Он бы не смог поступить иначе, зная, что оборотень может привести его к Уёну. Конечно, слабое сомнение и недоверие тихонько притаились в его душе. Но они тут же испарились, когда волк остановился и посмотрел в узкий переулок. Поравнявшись со зверем, Пак вгляделся в темноту. Тени зашевелились, силуэт приобрел знакомые очертания. Сомнений больше не осталось. - Сонхва… Голос Уёна дрожал то ли от страха, то ли от холода. Чон шагнул к нему на встречу, но остановился. Его взгляд был оценивающим. Он словно пытался распознать настроение Сонхва, который за тридцать секунд не издал ни звука. Затягивая с реакцией, вампир заставил Уёна не на шутку волноваться. Оборотень вновь открыл рот, чтобы что-то сказать, но именно в этот момент Сонхва сорвался с места. Чон вздрогнул, он готов был попятиться назад. Преодолев разделяющее их расстояние, Пак вцепился в Уёна, как сумасшедший цепляется за иллюзию настоящего. Он притягивает паршивца к себе, крепко сжимает в своих объятьях, заставляя Чона молить о пощаде и воздухе. - Ты меня задушишь… - произносит Уён, но несмотря на это, так же отчаянно цепляется за вампира. - Не представляешь, как сильно я переживал, - отвечает Сонхва, полностью игнорируя возмущения паршивца. Вероятно, он знал, что недовольство Чона было фальшивым. Вампир слышал его сердце, которое старательно билось в чужой груди и откликалось на каждый вздох, прикосновение. Сонхва уткнулся в шею Уёна, втянул запах, который, кажется, за проведенное время с ним стал похож на его собственный. Он поддается порыву и оставляет короткий поцелуй на изгибе, где некоторое время красовался след от укуса. Отстранившись, Сонхва дает своему лису немного свободы, но полностью выпускать из своих рук не собирается. Он бережно держит его лицо в своих ладонях и осматривает, в поисках возможных повреждений. К счастью, Уён выглядит вполне невредимым. Лишь тень усталости виднеется на его прекрасном лице. - Думал, ты будешь злиться, - заговаривает первым Чон. - Я злюсь, - отвечает Сонхва, - но не на тебя. - Испугался? Сонхва не отвечает. Вместо этого он вновь притягивает Уёна к себе. Паршивец не сопротивляется, льнет к вампиру и наслаждается его присутствием. Возможно, так бы они и простояли до рассвета, но идиллию посмел прервать Юнхо. Внезапно для влюбленной парочки, волк просунул между ними свою большую голову и растолкал, заставляя отлипнуть друг от друга. - “У нас нет времени на нежности.” - Заметил оборотень, толкая своего младшего подальше от вампира. - Да, прости… - Отозвался Уён, похлопав брата по загривку. Волк недовольно мотнул головой. - Сонхва, нам нужна помощь. Знаю, что после произошедшего это звучит глупо… - Конечно, я помогу, - перебив Чона на полуслове, ответил Пак. Два оборотня на несколько мгновений впали в ступор, а после Юнхо произнес: - “Это оказалось проще, чем я думал”. - Ты нашел мою подсказку? - спросил Уён. Сонхва кивнул. - Тогда ты знаешь, что Юнхо не преступник. - Да. Мы поняли, что за всем стоит Кан Ёсан. Однако у нас нет никаких доказательств против него. - Вампир перевел взгляд на волка и добавил: - Но я обязательно найду выход и докажу, что Юнхо не виновен. - Спасибо, - расплываясь в улыбке и с неким облегчением, благодарит младший Чон. - “От меня благодарности не жди… не сегодня…”, - фыркнул в ответ старший оборотень. Сонхва совершенно не обиделся. Он мог понять поведение Юнхо, которое было продиктовано опасениями и недоверием к очередной вампирской персоне. Ему лишь предстояло заслужить его доверие не только, как вампиру, но и как возлюбленному Уёна. Потому что, судя по всему, их связь старшему оборотню тоже не была по нраву. Но это уже была проблема второго плана, которую Сонхва, он был уверен, с легкостью сможет решить. - Где вампир, который помог вам сбежать? - спросил Пак, перейдя к делу. - “Он выиграл нам время, позволив спастись от Ёсана”, - ответил волк. - “Но мы не знаем, что с ним стало после…” Пак, немного помолчав, наконец, произнес: - Обстоятельства будем выяснять позже. Сейчас вас необходимо спрятать. - “Обстоятельства? О чем речь?” - Юнхо нервно дернул кончиком хвоста и нахмурил брови. - “Ты знаешь, что произошло с… тем вампиром?” Сонхва вновь замялся. Оборотень чуть не проговорился и не назвал имя “спасителя”. Это не ускользнуло от внимательного детектива. Но выяснять его личность сейчас было бессмысленно. - Ты сам сказал, что у нас нет времени. Так что давайте для начала поднимемся в дом. Там и поговорим. Если Юнхо и собирался возразить, то попросту не успел. Внезапно возникшая тень за спиной Пака, заставила всех троих позабыть обо всем. - Нашёл, - произнес Ёсан, ухмыляясь. Вампир бы мог напасть без предупреждения. Вероятно, ему удалось бы сразу убить одного из них. Но Ёсан этого не сделал. Это не доставило бы ему достаточно удовольствия. Кану нравилась охота, поэтому он позволял своим жертвам обнаружить себя, испугаться и начать бегство. Это заставляло кровь по его жилам бежать быстрее, сердце биться чаще. В такие моменты он чувствовал себя живее всех живых. Юнхо заметив на вампире кровь, оскалился и ощетинился. Ломать голову над вопросом кому она принадлежит оборотню не пришлось. Ёсан сам озвучил его догадку. - Минги не придет спасти вас. Когда встретитесь в следующей жизни, пожалей его, Юнхо, и ответь на чувства. - “Лживая сволочь.” - Прорычал оборотень. Вампир ничего не ответил, лишь слегка ухмыльнулся. Это еще больше взбесило оборотня. Однако наличие рядом Уёна не давало ему впасть в бешенство. Ибо он помнил, что младшему все еще нужна его защита. - Думаешь, сумеешь справиться с нами тремя? - спросил Сонхва, выступая вперед. - Конечно. Достаточно переломить шею младшему Чону, и вы сами захотите умереть. Я не прав, детектив Пак? - полюбопытствовал Кан. - “Сначала попробуй до него добраться.” - Эй! Я вам что принцесса в башне?! - возмутился Уён. - В сторону! Я сам ему наваляю за Чонхо! Юнхо тут же рыкнул и его челюсти клацнули в опасной близости с ногой младшего. Это предупреждение должно было сбить спесь с лиса, но Чон лишь недовольно потребовал не рычать на него. - За Чонхо? - повторил Ёсан. Казалось, он был искренне удивлен. - Уён, что ты имеешь в виду, говоря такое? - Не знаю, что ты с ним сделал и какую чушь наговорил, чтобы он пошел на преступление… - Чушь? - перебил Кан. - Как нехорошо с твоей стороны любовь называть чушью. - Любовь? Не смеши меня! - Тогда над твоими чувствами к Пак Сонхва, мне тоже следует посмеяться? - Вампир и в самом деле коротко рассмеялся, приводя младшего оборотня в замешательство. - Это иронично. Ты, тот кто больше всех из “Черных пиратов” ненавидел вампиров, сам оказался в его власти. - “Ты чудовище, Кан Ёсан”, - произнес волк. - “Чонхо это поймет.” - Кажется, Минги вам уже рассказал. Мой Чонхо знает кто я на самом деле. Оборотни притихли. По их глазам было видно, что они до последнего отказывались верить в то, что их Чонхо может оказаться таким же безжалостным убийцей. Эта мысль их пугала. Посчитав, что разговоров более чем достаточно, Ёсан начал действовать. Ему больше не хотелось тянуть время. Он бросается на своих жертв, и первый удар принимает Сонхва. Два вампира сцепились, сковывая движения друг друга. Юнхо попытался цапнуть Ёсана, воспользовавшись моментом. Но Кан оказался очень ловким и вертлявым. Он умудрился увернуться и от больших челюстей оборотня, и отбиться от вполне достойного противника - Сонхва. Бороться с двумя противниками сразу кажется достаточно непростым занятием, однако у Ёсана даже не сбилось дыхание. Он продолжал избивать своих оппонентов, предугадывая их действия. Со стороны все казалось игрой, правила к которой придумал именно Кан. Наблюдающему Уёну было очень хорошо видно веселье в блеске глаз вампира. Он в самом деле наслаждался процессом, властью и контролем над ситуацией. Чон хотел вмешаться, желал помочь, но понимал, что будет только мешаться под ногами. Однако и бездействовать он не мог. Очередной удар по Юнхо, который заставил оборотня взвыть, болезненно отзывается в сердце Уёна. Он сжимает кулаки и пытается уличить момент, когда сможет сделать свой ход. Сонхва словно слыша его мысли, на мгновение отвлекается, чтобы обернуться. Он успевает выкрикнуть, чтобы Чон не вмешивался, прежде чем сильный удар откидывает его к стене. Пак знает, что медлить нельзя ни секунды. Поэтому превозмогая боль и усталость, пытается оттолкнуться от стены и сразу же нанести удар Кану, который стоит перед ним неподвижно. Его кулак почти достает Ёсана, когда тот внезапно подается вперед. Острая боль в боку парализовала и заставила издать глухой стон. Сонхва почувствовал, как что-то острое пронзило его плоть… раз… два… три… четыре… Острый нож блестит в руке Кана. Кровь Пака сочилась из ран, забирая с собой все силы. Но несмотря на это, когда Ёсан намеревался нанести еще один удар, Сонхва умудрился перехватить его руку. Крепко держа нападающего, он пытается избавить вампира от ножа. Ёсан наблюдает за ним и, кажется, не прикладывает особых усилий для сопротивления. Он засматривается на Пака, которого покидают силы, и замечает Уёна слишком поздно. Один удар молодого оборотня приходится по лицу, другой в живот. Кан потерял равновесие и упал. Он ожидал, что Чон продолжит над ним свою расправу, но ошибся. - Сонхва, прижми руку к ране… Ну же… сильней… - причитал Уён. - Все хорошо… не плач… я не умру… - ответил Сонхва, удобно уместившись в теплых объятьях своего напуганного оборотня. - Заткнись! Не разговаривай! Уён крепко держал растянувшееся по земле тело Пака. Он смотрел на их переплетенные окровавленные руки и дрожал. Вампира так просто не убить, Чон это осознавал, но видеть Сонхва в таком состоянии крайне болезненно. Тем временем Ёсан уже поднялся с земли и наблюдал за парочкой. Их взаимодействие он находил трогательным, даже умилительным. На мгновение он вспомнил романтичный фильм, который они не так давно смотрели с Чонхо. Вместе с этим воспоминанием пришло и ощущение чужих рук, которые крепко обнимали его. Фильм был дурацкий. Они его толком и не смотрели. Но сцена, которую сейчас разыгрывал младший Чон, очень сильно напомнила ему о том дне. Кан даже испытал чувство благодарности, поэтому произнес: - Я бы мог оставить одного из вас в живых и даже бы позволил сохранить теплые воспоминания о вашей связи, но это слишком рискованно. Однако вы напомнили мне о хорошем дне. Хочу поощрить вас за это и убить быстро, без мучений. Вампир начал приближаться, но остановился, когда Юнхо вновь возник перед ним. Прихрамывая, волк встал перед своим младшим и раненым Паком. У него были сломаны кости, болели все мышцы, но он все еще был готов продолжать сражаться, защищая то, что было ему дорого. - Ты нравился мне, Юнхо, - уверял Кан. - Мне действительно жаль, что все так получилось. С этими словами вампир заносит нож для очередного удара, желая на этот раз убить оборотня. Однако внезапное появление еще одного свидетеля бесчинства, остановило его. - Ёсан, - позвал вампира знакомый голос. Кан опустил руку, в которой сжимал острый нож. Он не стал оборачиваться, чтобы увидеть пришедшего. Ему это не нужно. Вампир и без того узнал его по одному лишь звуку шагов. - Почему ты здесь? - задается Ёсан вопросом. Но Чонхо ответит ему не сразу. Кан слышит его приближение. С каждым тяжелым шагом оборотня, его сердце сжималось. Вампир ждал, что он остановится, поравнявшись с ним, но этого не произошло. Чонхо прошел мимо, направившись сразу к своим братьям. Именно в этот момент Ёсан впервые за долгое время почувствовал страх. Пока Чонхо приближался к ним, Юнхо напряженно следил за каждым его движением. После всего, о чем они узнали, он не понимал, как именно ему реагировать на брата. Но когда Чонхо им улыбнулся, волк заметно расслабился. Он почувствовал, что от него не исходило угрозы. Присев рядом с Уёном и Сонхва, с очень серьезным видом, Чонхо обратился к младшему: - Все будет хорошо, он не умрет. Но тебе надо дать ему своей крови. - Нет… - тут же запротестовал вампир. - Лезвие ножа измазано в смеси вербены и терновника. Поэтому тебе так больно. Это не дает твоим ранам затянуться, - пояснил Чонхо. - Кровь Уёна нейтрализует их действие, придаст тебе сил и позволит регенерации заработать быстрее. Было очевидно, что Сонхва не склонен доверять его словам, однако Чон услышав про его страдание, не намеревался бездействовать. Он тут же оголил запястье и поднес к губам вампира. - Кусай! - потребовал Уён, но Сонхва продолжал противиться его решению. - Если ты этого не сделаешь, то я искусаю себя до смерти и буду истекать кровью на твоих глазах. - Умрем в один день? - пытался шутить Пак. - Нет уж… Кусай. Уён морщиться, когда Сонхва вонзает свои клыки в его запястье. Это не самый удобный способ поглощения крови, но вампир очень старается не проронить ни капли, даже несмотря на свое состояние. Наблюдающий за ними Юнхо фыркнул, тихонько зарычал и отвернулся, показывая таким образом свое неодобрение. Чонхо лишь улыбнулся. Он протянул руку к брату и похлопал его по загривку. Волк пытался уклониться, но в конечном счете смиренно принял поглаживания. - “Мне кажется, ему уже хватит.” - Замечает Юнхо, вновь концентрируя внимание на младшем. - Отстань, - огрызнулся Уён. - Он сам поймет, когда ему хватит. - “Ах, ты мелкий паршивец…” - Юнхо, не надо, - аккуратно вмешался Чонхо. Волк перевел свой взгляд на него, распознавая в голосе нотки волнения. Смотря брату в глаза, Чонхо продолжил: - Не ругайтесь и позаботьтесь о себе. - А ты? - тут же прозвучал вопрос от Чона младшего. Чонхо не ответил ему, лишь погладил по рыжим волосам, прежде чем подняться на ноги. Братья смотрели на него с нескрываемым беспокойством. Но больше он им ничего сказать не мог. Чонхо развернулся и направился к Ёсану, который все это время терпеливо ждал. Когда оборотень подошел к нему, вампир вновь повторил свой вопрос. - Почему ты здесь? - Я пришел за тобой, - отозвался Чонхо. Он протянул к Кану руки и заключил в свои объятья. Чонхо чувствовал его дрожь, частое сердцебиение от страха, который он пережил в эти самые минуты. Собственное сердце откликалось на волнение Ёсана и сжималось в груди. Кан обхватил его свободной рукой и прижимал к себе сильнее. - Пока я на твоей стороне, все ведь хорошо, да? - шепчет Чонхо, утыкаясь носом в шею вампира. - Конечно, - отозвался Ёсан, гладя оборотня по волосам. - Я люблю тебя. - Это взаимно, - продолжает Чонхо, прежде чем отстраниться от Кана. - Но как же мне быть, Ёсан? Они моя семья. Лицо вампира меняется на глазах. На нем отразились и страх, и злость. Он смотрит только на Чонхо, словно вокруг больше нет никого. Он ждет слова, которые оборотень уже заготовил. Неведение и ожидание, оказывается, пугают вампира больше смерти. - И кого же ты выберешь? - задается вопросом Ёсан. Чонхо хмурится. Ему не нравится, что Кан ставит ультиматумы. Но иначе жить он не умеет. Вампир прожил сотни лет деля мир только на черное и белое. Он не терпел компромиссов и не принимал отказов. Но зная все это, Чонхо действительно любил его и не мог оставить. - Почему ты спрашиваешь? Я же сказал, что всегда буду на твоей стороне. С этими словами он тянется к его руке, что сжимала нож. Ёсан отдает его не сразу. Сопротивляется, опасаясь быть обманутым. Но решительный взгляд Чонхо, не оставил места сомнениям. - “О чем ты говоришь, Чонхо? Что задумал?” - вскакивая на лапы, требовал ответа Юнхо. Обернувшись, Чонхо посмотрел на братьев, которые с ужасом взирали на нож теперь уже в его руке. Сонхва, который стал выглядеть заметно лучше, приподнялся, очевидно, собираясь вновь защищать своего Уёна. В отличие от вампира, два оборотня находились в оцепенении. Вероятно сейчас, в эту самую секунду, они чувствовали разочарование и горечь от предательства. Чонхо понимал их. Он также был глубоко разочарован, но не в них, и не в Ёсане, а в себе. Все эти годы, он верил, что сможет удержать всех вместе. Но теперь это кажется невозможным. Вытерев рукоять ножа, а после вновь сжав ее несколько раз в своей ладони, Чонхо откидывает орудие к ногам Пака. - Если вам нужен преступник, то им буду я, - произносит оборотень, заставляя всех поразиться то ли его смелости, то ли его глупости. - Тебя приговорят к смерти, - напоминает Сонхва о мере наказания за их преступления. - Если поймают, - отвечает Ёсан, беря Чонхо за руку и переплетая их пальцы. - У вас есть улика и история. Закону плевать, кого называть преступником. - “Чонхо, ты сошел с ума?” - Получше следи за Уёном. Он любит связываться с дурной компанией, - замечает Чонхо. - Это не смешно! - вскакивая на ноги, восклицает Чон. - Ты правда собрался жить как преступник? Будешь бежать? Но ты же не такой… ты же… - Вы можете попытаться остановить меня, - серьезно ответил Чонхо. - Но тогда вы и правда сделаете меня преступником. - “Убьешь нас?” Чонхо молчит, но ответ зависает в воздухе. - О, как мне жаль… Внезапно, шокировав всех без исключения, Ёсан нападает на Чонхо. Обхватив его руками со спины, он заключает возлюбленного в удушающий захват. Оборотень бьется в его сильной хватке, силясь освободиться. Юнхо и Уён, готовые сорваться с места, дабы помочь брату, вынуждены оставаться на месте. - Я сверну ему шею, если хоть кто-то пошевелится, - предупреждает Кан. Откровенная ярость блестит в его глазах вместе с предательскими слезами. Задыхаясь и теряя сознание, Чонхо слышит шепот вампира: - Пожалуйста, не сопротивляйся. Не хочу делать тебе больно. - В его дрожащем голосе слышится печаль. - По…че…му? - Не хочу, чтобы ты брал вину на себя. Не хочу, чтобы остаток жизни, ты скитался по миру. Пусть лучше это буду я. - Ёсан опускался на землю вместе с оборотнем, сознание которого постепенно покидало его. - Спасибо, что выбрал меня. - Пожалуйста… Ёсан… не оставляй…меня… - Мы встретимся вновь, моя любовь, - продолжает шептать вампир. - Только живи свободно. Прежде чем подняться, Ёсан наклоняется и оставляет на губах оборотня поцелуй. Впервые за долгие годы он дарит кому-то жизнь, а не отбирает ее. С появлением Чонхо существование Ёсана преобразилось. Жизнь наполнилась моментами, что происходили “впервые”: волнение перед встречей, искреннее желание быть в чьих-то теплых объятьях, нежнейшие в мире поцелуи, понимание, принятие недостатков, ответная и всепрощающая любовь. Все это пришло с Чонхо, только с ним и останется…***
[ В начале мая этого года, глава ЦРБ выступил с заявлением и сообщил о поимке серийного убийцы, терроризировавший наш город долгое время. Однако радость населения быстро сменилась недоумением, когда спустя всего лишь три дня стало известно, что главный подозреваемый не является тем самым преступником, которого так долго искали. Задержанный по имени Чон Юнхо, оказался жертвой и проходил по делу как свидетель. Несмотря на возмущения общественности, глава ЦРБ отказался как-либо комментировать данную информацию, ссылаясь на “не разглашение материалов дела”. Позднее, спустя два месяца тяжелой работы, на очередном выступлении представитель ЦРБ, главный следователь спецотдела - Чхве Сан - выступил с заявлением: “На данный момент нами были выявлены правонарушения до недавнего времени действующей группировки - “Черные пираты”, благодаря которым преступнику удавалось все это время скрывать свои злодеяния. Лидеры группировки понесут наказание, соответствующее с законами нашей страны. Что касается личности серийного убийцы - она была установлена. Однако, так как следствие все еще ведется, раскрыть его имя мы не можем.” В конечном счете, что же мы имеем? Прошло ровно шесть месяцев с объявления о поимке преступника. Но общественность так и не получила никакой информации ни об убийце, ни об мерах наказания его пособников. В некоторые сми просачивалась информация, что на самом деле личность преступника так и не была установлена. Так же есть подозрения, что убийца просто сбежал из страны. Дело все еще не закрыто. А значит, пока мы будем о нем говорить, общественность не забудет и будет призывать ЦРБ к ответу. С вами был корреспондент Ма Бён Чоль.]
- Все уже закончилось, но они продолжают ворошить осиное гнездо, - переключая новостной канал, бурчал Сан. - Ненавижу журналистов. - Зачем ты вообще смотришь его передачи? - интересуется Хонджун, подходя мимо. - Просто выключи. Вампир оборачивается и наблюдает как его парень шустро бегает по гостиной, собирая одежду, которую они сбросили с себя ночью. Хон только что покинул ванную. Кажется, он спешил, потому что вытерся он крайне плохо. Футболка липла к мокрым участкам кожи, а с кончиков волос все еще капала вода. Сан встал с дивана и успел перехватить Хонджуна, который не видя ничего и никого вокруг продолжал суетиться. - Ай, отпусти! - возмущается Ким, пытаясь вырваться из объятий вампира, который успевает прикусить кончик его уха. - Мне кажется тебе надо расслабиться. Рука Чхве скользнула под футболку оборотня и быстро нащупала все еще очень чувствительные соски. Всю ночь они находились под натиском ненасытного вампира, поэтому когда их вновь потревожили, Хонджун издал тихое шипение сквозь зубы. - Мы расслаблялись всю ночь, а теперь опаздываем. Ты одеваться не думаешь? - Времени достаточно, чтобы успеть еще разок… - Сан! - ревет Хонджун. Оборотень редко так поступает со своим парнем, только совсем отчаявшись. Понимая, что Чхве не отстанет и будет настаивать на своем до последнего, Хонджун вынужден прибегнуть к крайней мере. Он ловко и быстро оборачивается в зверя, а после выскальзывает из объятий вампира. Сан стоит посреди гостиной с пустыми руками, разочарованный и немного злой. Переводя взгляд на большого пятнистого кота, который смотрит на него в ответ так же хмурясь, Чхве произносит: - Кажется, мы договорились, что ты больше так не делаешь. - “А еще вчера вечером мы договорились на один раунд, а их сколько было?” - Ты слишком хорош, чтобы я мог сдержаться, - совершенно не раскаиваясь, отвечает Сан и тянется к оборотню, чтобы вновь обнять и потискать его. - Джун, не сопротивляйся. Я же люблю тебя. - “Я тоже тебя люблю, но мы опаздываем…” Когда Сан попытался обнять Кима, он начал уворачиваться, а после и вовсе удирать от вампира. Так они устроили догонялки в гостиной, устраивая еще больший беспорядок. Но в конечном счете, Хонджун был пойман за хвост и повален на пол. Сан обхватил зверя руками и ногами, словно он был не человекоподобное существо, а спрут. Совсем недолго оборотень рычал и дергался, но с каждым его движением объятия вампира становились все сильнее. Поэтому он быстро устал, сдался и смирился. - Давай просто полежим так немного? - просит Сан. - Ты же не сможешь просто лежать, - уверенно заявляет Хонджун, переворачиваясь к нему лицом. Он вновь обратился в человека и теперь ему было немного холодно. Ким льнет к вампиру ближе, в надежде согреться. - Если будешь так тереться об меня, мы точно опоздаем. - Да мы и так уже не успеем, к тому же… Начальство не опаздывает, начальство задерживается? - О, как мы заговорили, начальник Ким, - с очень довольным лицом, протягивает Сан. Он улыбается, и его кошачий прищур скрывает блеск похотливых глаз. - Тебе нравится быть главным в нашем отделе? - Мне нравится быть главным над тобой, - отвечает Хонджун, целуя Чхве в подбородок. Оборотень также лукаво улыбается и после облизывает свои губы, заставляя вампира дрожать и стонать от желания. Сану приходиться собрать все силы дабы побороть своих похотливых демонов и сдержаться. Он вскакивает, поднимает следом за собой Хонджуна, быстренько собирает вокруг них одежду и вручает немного ошеломленному оборотню. Сан просит его одеться и подождать немного. Ким остается в недоумении. - Что ты задумал на этот раз? - приподнимая бровь, интересуется Ким, плюхаясь на диван. - У меня для тебя кое-что есть, - отвечает Сан, возвращаясь и садясь напротив. Вампир некоторое время мнется и прячет руки в карманах шорт. Это заставляет Хонджуна заподозрить неладное. В конце концов, Чхве вытаскивает левую руку и демонстрируется свою ладонь с растопыренными пальцами. - Вот! Хонджун медлит несколько мгновений, потом ударяет по ладони и вновь устремляет на вампира хмурый взгляд. - Будем играть в “дай пять”? - Нет! - разочарованно протягивает Сан и вновь сует руку под нос оборотню. - Смотри! Вампир крутит рукой, а потом и вовсе указывает на свой безымянный палец, на котором красуется аккуратное колечко. Хонджун, наконец, замечает драгоценную побрякушку и хмурится сильнее. Именно тогда, Сан вытаскивает из второго кармана сжатый кулак и раскрывает перед оборотнем ладонь, на которой лежит второе точно такое же колечко. - Это… - Для тебя, - с очень счастливым лицом, произносит Чхве. Не теряя времени, он берет левую руку Хонджуна и быстренько надевает кольцо на безымянный палец. - Ну, как? Идеально, правда? Пытаясь переварить произошедшее, Ким продолжает пялиться на свою руку и кольцо, отполированное до блеска. Чувствовать тяжесть на пальце кажется непривычным, но вместе с тем он испытывал счастье, которое заставляло бабочек в животе трепетать. Волнение и смущение приходят одновременно. Он поднимает на Сана глаза, силится что-то сказать, но не произносит и звука. На его щеках расцветает румянец, когда вампир целует его пальцы и награждает нежной улыбкой. - Хонджун, я хочу принадлежать только тебе. Ты примешь меня? Возьмешь ответственность? - А… д…да… - мямлит Ким, все еще не веря своим ушам, глазам и вообще в реальность момента. - Отлично! - радуется Сан как ребенок. Он обнимает Хонджуна крепко, но слишком быстро отпускает. - А теперь можно собираться на работу. Вампир встает, успевает отойти на пару шагов, прежде чем Ким спрашивает: - И это все? - Видя недоумение на лице своего партнера, оборотень вынужден добавить: - Что мне теперь с этим делать? - Можешь всем показывать и говорить, что ты принадлежишь Чхве Сану. - Все и так знают… - Тогда просто радуйся и готовься к нашему любовному марафону. В качестве подарка я приготовил не только кольца. Есть кое-что еще… - Сан игриво подергал бровями и, вытянув губы трубочкой, присвистнул. - Сегодня я буду ночевать у себя! - заверяет Хонджун, вскакивая с дивана и спеша в спальню, прихватив с собой свою одежду. - Хорошо, значит возьмем игрушки с собой. - Нет! - вопит из комнаты Ким, на что Сан лишь громко смеется.***
Сонхва лежал в постели, смотрел в потолок и слушал чужое ровное сердцебиение. Он немного подремал и проснулся пару часов назад. Новый день уже настал, но спешить ему было некуда. Поэтому он продолжал наслаждаться покоем и теплом, которое исходило от горячего тела оборотня, уместившегося где-то под его левым боком. Он лежал и думал о последних шести месяцах и о том, как все обернулось после той ночи. Ёсану удалось сбежать. Точнее, не было никого кто бы смог ему помешать. Сан с Хонджуном прибыли на место слишком поздно. А сам Сонхва… Сделку со своей совестью он проиграл. Хоть его состояние и оставляло желать лучшего, он все-таки мог бы попытаться задержать Кан Ёсана. Но Уён слишком крепко держал его, слишком отчаянно просил спасти себя и братьев. А разве он мог ему отказать? Нет. Вероятно, Ёсан знал об этом. Ну или это лишь отговорки Сонхва, которые помогали справиться ему с угрызением совести. В любом случае преступник сбежал. А задержанных Юнхо и Чонхо по итогу удалось оправдать. Здесь огромную аналитическую работу проделал Хонджун, которому удалось свести все ниточки доказательств и убедить в невиновности этих двоих не только прокуратуру, но и адвокатов, которые защищали братьев на суде. Сан таким поворотом дела не особо был доволен, но тактично молчал. Но и не скрывал своего удовлетворения от баснословного штрафа, исправительных работ и терапии в центре реабилитации, которые суд приписал Чхве Чонхо, как владельцу “Вондерленда” и “жертве” серийного преступника. Сейчас, по прошествию полугода, их жизнь стала понемногу налаживаться. Хотя из-за сми, которые со стабильной периодичностью продолжали поднимать эту тему, Юнхо и Уёну приходилось несладко. Их имена были на слуху, их лица всем известны. Они не могли устроиться на работу, или снять жилье. Никто не хотел иметь с ними дело. Поэтому они приняли, наверное, единственно правильное решение - последовать примеру Чонхо и покинуть страну. Одеяло зашуршало, когда оборотень заворочался. Сонхва почувствовал, как паршивец забирается на него, укладывается и растягивается на нем, словно он был всего лишь ковриком для йоги. - Проснулся? - тихонько спрашивает он, когда рыжая макушка выныривает из-под одеяла и упирается ему в подбородок. - Доброе утро, - лениво отзывается Чон. Оборотень приподнимает голову. Сквозь сонный прищур он силится разглядеть лицо Сонхва. Вампир умиляется его виду, гладит по волосам и целует в удачно подставленные губы. Уён незамедлительно улыбается и прячет свое лицо, вновь утыкаясь носом в шею Пака. Так они лежат некоторое время. Под убаюкивающее сопение Чона, Сонхва вновь начинает чувствовать сонливость. Вампир обнимает своего оборотня покрепче, теснее прижимая к себе. Но сон к нему так и не приходит, потому что Уён решает в очередной раз проверить Сонхва на выдержку. Паршивец внезапно лизнул яремную впадинку Пака, а после провел кончиком языка по всей длине его шеи. Мурашки пробежались по всему телу вампира. Он довольно ухмыльнулся и, приоткрыв глаза, посмотрел на хитрое лицо оборотня. - Как всегда полон энергии, - замечает Сонхва, чувствуя желание Чона. Пак забирается рукой под одеяло, проскальзывает между их телами и нащупывается причину, по которой Уён вынужден растерять остатки сна. Паршивец закусывает нижнюю губу, силясь не издавать звуков, но у него не получается. За это время Сонхва слишком хорошо изучил его и знал, как доставить ему удовольствие. Уён не сдерживает томного стона. Он заставляет Пака повернуться к себе, чтобы добраться до его влажных губ, которые вампир облизывает, внемля их желаниям. Чон целуется неаккуратно, требовательно. Паршивец ведет себя непривычно несдержанно. Он торопится, кусается и не может определиться со своими желаниями. Сонхва вынужден прервать свое занятие. Уён недовольно хмурится и цепляется за руки, которые он тянет к его лицу. Вампир целует Чона в лоб, нос, щеки, всюду, надеясь таким образом немного притормозить паршивца. Это срабатывает. - В чем дело? Куда ты спешишь? - шепотом спрашивает Сонхва, между короткими поцелуями в плечи. Уён не отвечает, лишь вновь обессилено заваливается на Пака. Они переворачиваются на бок. Оборотень все еще цепляется за Сонхва, словно если он отпустит его, тот куда-то исчезнет. - Ты пахнешь мной, - констатирует Чон. Ему не нужно принюхиваться, чтобы быть уверенным в этом. - А могло быть иначе? Ты очень старался. - Мне мало, - вдруг выдает Уён. - Хочу больше. Сначала Сонхва удивился, а после широко улыбнулся. Он наклонился к изгибу на шее оборотня и слегка прикусил кожу. - Разве этого недостаточно? - спросил вампир, поглаживая пальцами место укуса. Чон тут же поежился. Под своей рукой Пак почувствовал мурашки, которые побежали по коже его паршивца. Ничего не ответив, Уён вновь прижимается к прохладной груди вампира, прикрывает глаза и замолкает. Сонхва любуется им и запоминает каждый изгиб, волосок, родинку, шрамик. Оборотень мирно сопит и Пак знает, что сейчас он тоже пытается сохранить это мгновение в своей памяти. Вспоминая их первую встречу, Сонхва удивляется тому волшебству, которое произошло с ним. Если любовь с первого взгляда существует, то это она? Ведь до той ночи, вампир никогда прежде не испытывал такого волнения и трепета. Уён покорил его одним лишь взглядом. Он сдался в плен этих глаз без боя, без сожалений и испытал счастье. Оно, конечно, сопровождалось страхом, но это ничто по сравнению с бесконечной радостью, которая наполняла его сердце от взгляда на Уёна. Их блаженный покой внезапно прервал звонок мобильного телефона. Гаджет звонил, но его старательно игнорировали. Сонхва погладил Уёна по щеке. Убедившись, что оборотень не спит, произнес: - Ты должен ответить. Думаю, это звонит Юнхо. - Мне все равно, - ответил Чон. Его брови чуть дрогнули, выражая его недовольство. Телефон Уёна перестал взывать к ответу и в комнате вновь воцарилась тишина. Но долго радоваться ей не пришлось. Через минуту зазвонил уже телефон Пака. - Не отвечай, - потребовал Чон, подскакивая. - Просто игнорируй. Сонхва взъерошил Уёну волосы, но ему это не понравилось. Он был раздражен тем, что вампир его не слушается, поэтому поспешил увернуться. Пак лишь улыбается, пока тянется за своим телефоном, на дисплее которого высвечивается имя: “Чон Юнхо”. Он показывает это Уёну, а паршивец закатывает глаза, дуется и падает обратно на кровать с громким недовольным фырканьем. - Здравствуй, Юнхо, - очень вежливо поздоровался Сонхва, ответив на звонок. - Да, он рядом. Нет, телефон в гостиной, он не успел до него добежать… Нет, я говорю правду… - Зануда! Ты мешаешь! - вдруг завопил Уён. Он попытался отнять телефон у вампира, но Сонхва умудрился поймать и удержать молодого оборотня. - Он передает привет, да, - ухмыляясь продолжает Пак. - Не беспокойся, Юнхо. Я помню. Привезу его вовремя. Они перебросились со старшим Чоном еще парой слов, после чего Сонхва отложил телефон в сторону и вновь направил все свое внимание на Уёна. Оборотень сопротивлялся, когда он пытался притянуть его к себе. Вредничал, капризничал, а также уворачивался от поцелуев. Все это превратилось в игру, в процессе которой они катались по всей кровати, щипались, целовались, дурачились и просто радовались тому, что есть друг у друга. Когда Уён устал от этой игры, он быстро и ловко запрыгнул на вампира, оседлав его бедра. Сонхва поднял руки, признавая свое очередное поражение. - Я люблю тебя, - произносит Уён с улыбкой, но в глазах его виднеется грусть. - Не хочу уезжать. - Знаю, - отзывается вампир. - Тогда не пускай меня. Укради! Давай сбежим? - Хорошо. Оставим Юнхо одного и будем счастливы где-нибудь в другом месте, вдали ото всех. - Этими словами Сонхва не хотел расстраивать Уёна, но видимо не получилось. Оборотень заметно помрачнел. Он поспешил его утешить: - Я знаю, что ты не оставишь Юнхо. Ты и не должен этого делать. Что касается меня… - Сонхва приподнимается, берет лицо возлюбленного в свои ладони. Он оставляет короткий, нежный поцелуй на его губах и добавляет: - Я буду ждать тебя… - Когда это произойдет - крепко обними меня и больше никогда не отпускай. Пообещай. - Обещаю.