Wish you were here Right beside me So I could watch you sleep Hold your body closer, breathe you deep And everything feels broken When you're not next to me Would you still be you If we weren't we
“Under Your Scars” Godsmack
— В конце концов все знают что глава Юэ во всем потворствует своему шиди. Как этот лорд может доверить вам преступника, не убедившись, что вы действительно сможете приструнить его если потребуется? Шэнь Цинцю был уверен, что Ло Бинхэ и не собирался отпускать его на поруки. Весь этот разговор, вся сцена были тщательно срежиссированы для того, чтобы ещё больше унизить его. Сам Ло Бинхэ и Юэ Цинъюань сидели за чайным столиком, а Шэнь Цинцю расположили так, чтобы Юэ Цинъюаню было отлично видно его связанные руки. — Этот мастер готов принести любую клятву, но лорд Ло конечно же понимает что его требование выходит за рамки… О, лорд Ло отлично понимал, в этом Шэнь Цинцю не сомневался. Именно поэтому он и потребовал этого — ждал, что Юэ Цинъюань уйдет и оставит Шэнь Цинцю на милость демона. — Разве? Разве это не то, что преступник Шэнь Цинцю делал со своими ученицами? Тогда уважаемый мастер Юэ не считал это недопустимым? — Суд ещё не состоялся, а вы так уверенно говорите о том, что не доказано. — Мы оба знаем, что суд всего лишь формальность. Что ж, если глава Юэ не желает пойти на уступки, то думаю нам больше не о чем говорить. Можете идти. Могу уверить вас, что преступник получит только заслуженное наказание. Но то, что он заслужил, я верну вдесятеро. Шэнь Цинцю не должен был реагировать. Ло Бинхэ, уже не скрываясь, насмехался и задевал, в ожидании реакции. Юэ Цинъюань несомненно понимал для чего это говорится и должен был уйти, не поддавшись на провокацию. Шэнь Цинцю не сомневался, что демон не просто пугает, а действительно претворит в жизнь все свои угрозы, включая и эту. Мужское тело может приносить такое же удовольствие, что и женское, особенно если удовольствие это заключалось в том, чтобы доказать свою власть. Это то Шэнь Цинцю хорошо знал. И именно поэтому не выдержал — вскинул голову, вглядываясь в Юэ Цинъюаня, будто в этом был хоть какой-то смысл. Знал же, что нельзя реагировать, но не выдержал. Что увидел в его лице Юэ Цинъюань он так и не понял, ему казалось, что маска холодного отчуждения уже давно приклеилась к лицу и не бывшему ученику с его угрозами под силу сдвинуть ее. Но Юэ Цинъюань отчего то вдруг остановился, хотя только что собирался встать. Шэнь Цинцю видел и решимость на его лице и почти довольный изгиб губ Ло Бинхэ. Тот может быть и не ожидал согласия, но был не против унизить не только лорда Цинцзин, но и главу школы. А то, что Юэ Цинъюань согласен, понимали все, хотя он и попытался торговаться. — Этот мастер признает правоту слов лорда Ло. Но есть куда более простые способы убедиться в том, что преступнику не дадут поблажек. К примеру плети. Ло Бинхэ рассмеялся. Почти искренне. — На пике Цинцзин к плетям привыкают с детства, так неужели несколько ударов могут нанести вред его лорду? К тому же только так я смогу наложить магическую печать "поводок". В вашем слове, глава Юэ, я не сомневаюсь, но не уверен, что учитель не попытается сбежать. Мое предложение весьма щедрое. Либо вы принимаете его, либо учитель возвращается в водную тюрьму. Юэ Цинъюань кивнул и поднялся с места. Шэнь Цинцю должен был сказать что-нибудь, чтобы остановить это безумие, но он все ещё не мог поверить, что тот согласился. Ло Бинхэ смотрел так, будто тоже ожидал подвоха. Юэ Цинъюань подошел молча, так же молча опустился позади. Шэнь Цинцю все ещё мог остановить это, мог вернуться в водную тюрьму. И ожидать там прихода Ло Бинхэ. А демон бы пришел обязательно, Шэнь Цинцю видел, что даже если тот и не думал о его теле в таком виде, ограничиваясь физическими пытками, то теперь в нем проснулось любопытство. Ничего нового в в этой пытке бы не было. Шэнь Цинцю, лорд Цинцзин должен был прогнать Юэ Цинъюаня и отдать свое тело демону, защитив, если не свою, то честь школы. Но Шэнь Цзю внутри него — грязный раб, от которого он так и не смог избавиться — выл и царапался, отказываясь снова ложиться под отродье, возомнившие себя лучше него. Юэ Цинъюань по крайней мере действительно был лучше. Юэ Цинъюань готовил его молча и за это Шэнь Цинцю был благодарен: он не был уверен, что смог бы промолчать, скажи тот что-то. А открой Шэнь Цинцю рот и из него вырвался бы истерический смех, клокочущей где-то в груди. Хоть все трое и разыгрывали первостатейный фарс, смех был бы неуместен. От первого, лёгкого касания руки к обнаженным ягодицам Шэнь Цинцю всё-таки вздрогнул. Юэ Цинъюань придвинулся ближе и плотнее прижал к себе рукой, которую положил на бедро. Теплая ци от его пальцев ласкала вход, расслабляя мышцы, круговые ласкающие движения были даже приятны. Шэнь Цинцю мог бы закрыть глаза и отдаться этим ощущениям, но, во-первых, не собирался выпускать из виду демона, а, во-вторых, не собирался притворяться. Юэ Цинъюань не был его добровольным любовником и никогда больше после сегодняшнего не прикоснется к нему так. Пусть он и нежничал, подготавливая Шэнь Цинцю, но было это всего вежливостью и виной. Будут у них какое-то масло, Шэнь Цинцю сам бы подготовил себя, но Ло Бинхэ то ли не знал, то ли не хотел облегчать испытания для бывшего учителя. Поэтому лёгкие ласки, передающие ци напряжённым мышцам, были всего лишь практичны. Когда Юэ Цинъюань убрал руку и начал входить, Шэнь Цинцю всё-таки не выдержал — отвёл глаза. Сколько бы людей (или демонов) на них не глазели, каким бы вынужденным действо не было для Юэ Цинъюаня, этот момент принадлежал только Шэнь Цинцю. Член продвигался внутрь не привыкшего тела медленно и под конец Шэнь Цинцю почти простонал в голос, но вовремя себя остановил. Он дышал тяжело и кусал губы, но все таки смог промолчать и не подарил Ло Бинхэ, неотрывно следившего с какими-то жадным интересом, удовольствия увидеть себя таким уязвимым. Когда Юэ Цинъюань начал двигаться стало полегче. Лёгкая боль от смазанного только слюной члена, отвлекала от постыдного удовольствия в так не вовремя решившем проснуться теле. Он спал в одной кровати с самыми желанными девушками ивового дома и ни разу тело не передавало, а тут решило взбунтоваться. Шэнь Цинцю сжался, чтобы полнее почувствовать боль и отвлечься, но Юэ Цинъюань от его движения резче двинул бедрами и Шэнь Цинцю ахнул, не удержавшись. Глаза демона напротив почти загорелись красным и Шэнь Цинцю позволил пролиться слезам не находящего выхода удовольствия, в надежде, что Ло Бинхэ сочтет их слезами боли. К счастью Юэ Цинъюаню не понадобилось много времени, он задвигался резко (Шэнь Цинцю вцепился в его руку, чтобы не упасть), застыл, и излился. Вокруг запястья замерцал ободок печати, связывая их, превращая Шэнь Цинцю в послушную собачку, не способную далеко отойти от хозяина. Ло Бинхэ, когда снимал с него путы выглядел недовольно. Будь Шэнь Цинцю один, без застывшего у двери в ожидании Юэ Цинъюаня, не удержался бы от улыбки. Но всё-таки что-то демон видимо прочёл на его лице, потому что наклонился и прошептал: — Ну как учитель? Каково это, когда тот, кому вы принадлежите, кто по праву старшинства должен вас защищать, предает ваше доверие? Шэнь Цинцю не удостоил его ответом, да и не принес бы он демону удовлетворения. Невыносимо больно. Было в первый раз.