Небеса

Кто-то однажды сказал мне: Ваша жизнь в Ваших руках, мисс Уайлд, и Вы можете сделать её такой, какой пожелаете. Интересно то, что я проигнорировала этого человека и его слова; моя жизнь под контролем родителей и Тёмного Лорда, мечтать мне не дано. Только я тогда не знала, что однажды одного моего желания будет достаточно, чтобы изменить судьбу многих. А ещё не знала к скольким страданиям это приведёт. Но, если вы спросите меня, вернувшись в прошлое, изменила бы я что-нибудь? Я отвечу нет. Без боли нет счастья, без тьмы — света, а без смерти мы не поймем, как ценна наша жизнь.

— Джемма, ты готова? Нам пора, — послышался женский мягкий голос из-за полуоткрытой двери. — Мы не имеем права опаздывать, у тебя ровно три минуты.       Стук каблуков — она ушла. Взглянув на себя ещё раз в зеркало, я натянуто улыбнулась — как бы ужасно не было там, куда мы направляемся, хотя бы красивый наряд будет поднимать мне настроение. Улыбка в миг превратилась в горькую усмешку — кому я лгу? Очевидно, не будет. Единственное, что смогло бы поднять мне настроение в том месте — это Его отсутствие. Отражение в зеркале лишь отталкивало меня своей правильностью, идеальностью. Там была та, кого я никогда не хотела бы видеть. Пожирательница Смерти. Окинув ещё раз взглядом свою комнату, обустроенную в светлых тонах и буквально пропитанную спокойствием, я постаралась наполнить и себя им. В том месте, куда мы направляемся, оно мне понадобится.       В небольшом, достаточно скромно обставленном зале, возле белого мраморного камина уже стояли родители. На мамином лице, как и всегда, сияла на первый взгляд доброжелательная улыбка, мама выглядела идеально, словно вышла со страниц классической литературы. Тёмно-синее строгое платье в пол и — обязательный атрибут без которого она никогда не выходила — длинные перчатки в тон платья будто делали её меньше, но не заметить её было невозможно. Несмотря на всю темноту в образе и в выражении лица, я ведь прекрасно знала эту улыбку, в ней был лучик света — её голос. Мягкий обволакивающий голос, как будто тебя нежно обнимает самый любимый человек. Это причина, почему ей всегда всё сходило с рук и почему люди с лёгкостью доверялись ей. Вот только она скорее змей-искуситель, чем ангел. Её голос — это то, что я в ней не выношу больше всего, он сладок, он манит, располагает к себе, и ты не замечаешь, как ловушка захлопывается. Тем не менее отношения с мамой у меня всегда были хорошие, до тех пор, пока она не заставляла меня следовать её указаниям.       Рядом с матерью, поглядывая на часы, стоял отец; у меня всегда вызывала улыбку их большая разница в росте. Его суровые черты лица выдавали его полностью. Внешне он полная мамина противоположность, если она словно белый пушистый кролик, то он злой серый волк. А вот их характеры похожи, иногда мне кажется даже слишком. До четырнадцати лет это был мой самый любимый человек на свете, но с возрождением Тёмного Лорда его как будто подменили. Суровость отражалась теперь не только в его чертах и по отношению к маглам и прислуге, но и периодически ко мне.       Единственный вопрос, что всегда возникал у большинства знакомых нашей семьи — как у таких твёрдых характером и верным тёмным искусствам людей родилась такая нежная дочь, как я? Возможно, потому что я всегда старалась видеть лучшее в окружающих меня людях, и по началу родители поддерживали эту мою черту, пока однажды я не встала на защиту домовика, получившего плёткой за то, что не уследил за мной и я поранилась. Тогда мне ясно дали понять, что моя жалость никому не принесёт ничего хорошего. «Никто не делает ничего доброго, не ожидая чего-то взамен. Запомни это, и жить станет легче», — слова отца, что до сих пор порой звучали в моей голове. — Скорее, Джемма, — послышался его низкий бархатный голос, когда я остановилась на пороге. Мельком бросив на меня взгляд, он придержал маму за руку, пока она заходила в камин. — Нас уже ожидают.       Коротко кивнув и отбросив ненужные мысли, что так и лезли в голову, ровно как и желание остаться дома, я быстрым шагом пересекла отделявшее меня от отца расстояние, а после, удерживаемая его рукой, аккуратно перешагнула низкую металлическую решетку и вошла в камин. — Малфой-мэнор, — глаза застелил зелёный плотный дым, но уже спустя секунду он полностью исчез, а перед взором возникла гостиная огромного поместья, в котором я иногда проводила выходные, будучи ребёнком. — Мистер и миссис Уайлд, добро пожаловать, — к нам тут же подскочил домовик, низко склоняя голову. — Позвольте Палли сопроводить вас, Палли отведёт вас в главный зал, где будет проводиться собрание, — аккуратно, чтобы не встретиться взглядом с нами, домашний эльф развернулся и чуть торопливыми шагами направился в сторону столовой.       Малфой-мэнор был роскошнее, чем наше поместье, быть честной, чем любое другое поместье у приближённых к Тёмному Лорду волшебников. Возможно именно по этой причине Он и выбрал его как свою штаб-квартиру. Старинный готический особняк с огромным парком был обставлен шикарной дорогой мебелью, всё в нём было безупречно и продуманно до мелочей. Огромное количество спален со своими личными ванными комнатами, столовая на двадцать с лишним человек с позолоченными люстрами, несколько каминов, подключенных к волшебной каминной сети, и даже своё подземелье с мрачными запутанными ходами и тюремными камерами.       В детстве нам с Драко строго-настрого запрещали туда спускаться, утверждая, якобы там бродят заблудшие души, что с превеликой радостью полакомятся нами. Но, несмотря на всяческие запугивания, однажды мы пробрались туда, обманув домовика, который должен был в тайне следить за нами. Нас нашли спустя два часа в разных концах подземелья, оба были полностью в грязи и слезах. Детская игра оказалась кошмаром, до сих пор помню, как чувствовала, что за мной кто-то наблюдает, будто ходит по пятам, дышит прямо в ухо. Я бегала от стенки к стенке, вскрикивая от мельчайшего шороха. Уже после я как-то услышала, что мистер Малфой хранит там некие тёмные артефакты, но как бы то ни было, с тех пор мы ни разу туда не спускались, хотя кто знает, чем занимается Малфой-младший по ночам?       Собрание должно было вот-вот начаться. Обычно я на подобных заседаниях не присутствовала, это был мой второй раз и далеко не самый долгожданный. Успокаивало меня только то, что я была не одна, Драко тоже сегодня здесь. И, точно как я, он был не в своей тарелке. Как только мы зашли в зал, я сразу нашла его, он сидел, облокотившись на стол, скрывая губы за сложенными руками, но, так как я смотрела на него сбоку, я заметила: от нервов он то и дело покусывал их. Угрюмый взгляд был направлен куда-то в пустоту, было похоже, что он о чём-то сосредоточенно размышлял, но я уверена, в его голове было буйство мыслей и, как обычно легко успокоиться и сделать безразличное выражение лица, он не мог, просто не был на то способен.       Спустя всего пару минут в зале слегка похолодало, я вздрогнула и метнула взгляд в Драко, но он сидел всё так же неподвижно. Медленно, словно желая затронуть каждую клеточку тела, стало усиливаться ощущение, что мир потерял все свои краски, а всю радость уничтожили. Я сжала колени руками, стараясь не выдать своё волнение и... Страх.       Сначала появилась длинная тень, и только после показался Он. Нарочито медленно, останавливая свой взгляд на каждом из присутствующих, Он прошёлся до места во главе стола и так же не спеша, будто специально давя на всех своими неторопливыми движениями, сел. В это же время послышался шорох и тихое шипение — Нагайна. Тёмно-зелёная ядовитая змея около четырёх метров в длину, украшенная ромбовидным узором следовала за Ним по пятам, в конце концов заползла на стол и с шипением, показывая свой длинный язычок, осмотрела собравшихся.       Заседание проходило так же медленно, секунда за секундой, минута за минутой. Чтобы отвлечься, но не привлекать лишнего внимания, я наблюдала за Драко: парень словно пытался раствориться на месте, вжимаясь в спинку стула. Хотя теперь его лицо выражало безразличие и скуку, он всё равно не сумел полностью скрыть своё напряжение. Драко было очевидно более некомфортно, чем мне — в зале из Малфоев сегодня присутствовали только он и его мать. Мистер Малфой сейчас находился в Азкабане вместе с ещё несколькими пожирателями, после неудачного выполнения задания по захвату пророчества в Отделе Тайн. Тогда он возглавлял эту группу, и из-за их провала Малфои потеряли всё расположение Тёмного Лорда. Подслушав разговор матери месяц назад, я узнала, что после случившегося Он уже не раз выплёскивал на них свой гнев, и в основном доставалось именно Драко. Мне не было известно, что Он с ним делал, и я не горела желанием вдаваться в подробности. Я знала лишь то, что такой волшебник, как Он, не ведает жалости, и оттого не могла не беспокоиться за Драко. А ещё я понимала, что единственное желание моего друга сейчас — это оказаться как можно дальше от этого места.       Отвлечься мне удалось ненадолго, голос Тёмного Лорда пробирал до костей, и хотя я прекрасно видела, где Он сидит, казалось, что Он прямо у тебя за спиной, шепчет точно в ухо. По спине пробежали мурашки, и я слегка дёрнула головой, словно пытаясь отбросить эти страшные мысли.       Когда было названо имя Драко, тот еле заметно вздрогнул, медленно повернув голову в сторону говорящего. Я видела неподдельный ужас в глазах миссис Малфой, который она тщетно пыталась скрыть. Тёмный Лорд, будто издеваясь над когда-то близкой к Нему семьёй, дал её сыну практически невозможное задание — убить нынешнего директора Хогвартса, убить Альбуса Дамблдора. Он, конечно же, упомянул, что великодушно предоставляет Драко выбор, но все прекрасно понимали, что такой волшебник, как Тёмный Лорд, совершивший достаточно бесчеловечных поступков, отказа не потерпел бы. И тогда чете Малфоев пришлось бы заплатить своими жизнями.       Моя семья приняла задание куда более восторженно, они были готовы на всё, чтобы доказать свою верность. Особенно сейчас, когда такое желанное место подле Тёмного Лорда освободилось. Я же даже не хотела знать, к чему меня это может привести. На первый взгляд, моё задание было совсем несложным, а по сравнению с Драко, даже насмешливо лёгким — разузнать точное местоположение меча Годрика Гриффиндора и выкрасть его. Тёмного Лорда очень интересовал этот древний артефакт и, прекрасно зная его мощь, Он был убеждён, что меч должен находиться в Его поле зрения, только в Его власти.