Новая Белла

      Прошло уже очень много времени с того момента, как я уехала из Форкса и больше никогда туда не возвращалась. Завтра мне исполняется сто тридцать лет, но выгляжу я хорошо если на ухоженные семьдесят. Первые десятилетия это не сильно бросалось в глаза, то, что я медленнее старею. Хотя изрядно удивляло, что после того злополучного укуса, я ни разу ничем не болела. Я все списывала на хороший уровень жизни, качественное питание, много физической активности и своевременное обследование организма.       Но сейчас я понимаю, что вампирский яд не полностью вышел из моего тела, из-за чего моя жизнь продлится дольше человеческой, хоть и не сильно, учитывая, что я подвергаюсь старению и увяданию. Оригинальная Белла не могла заметить этого «побочного эффекта», так как была обращена юной. Но и с ее обращением все не так просто, как оказалось.       Меня нередко посещали сомнения, что Аро сказал мне правду и пытался спасти Люсию, суррогатную мать Алекса. Но на деле оказалось, что он был искренним. Лишь спустя семьдесят лет моей жизни, мое любопытство пересилило страх перед ним, и я спросила, как так получилось. Оказалось, она умерла ещё до того, как ребёнка успели из неё вытащить, хоть Алекс и подтвердил, что пытался быть осторожнее и не вредить ей изнутри. Как в прочем и Ренесми пыталась не вредить настоящей Белле… Но…       Человек никаким образом не способен пережить подобные роды. Понимание, что Беллу спас именно укус Джеймса, меня позабавил и ужаснул одновременно. Она выжила в каноне только благодаря тому, что ее тело было усилено оставшимся ядом вампира. Мысль, что если бы сюжет сильнее давил на меня и вынудил быть с Эдвардом, до сих пор бросает меня в дрожь, я бы просто не перенесла роды и умерла, если перед этим не встретилась бы с кочевниками.       Что же насчёт Александра. Мои материнские чувства по отношению к нему отключились в один момент после укуса, я не ощущала потребности в нахождении его рядом, как это было раньше, я не чувствовала себя его матерью. он оказался для меня чужим человеком, который со мной был один, а с Аро мог быть вообще другим. Первые лет десять я еще играла роль, радуясь его приезду каждый год, но потом он либо заметил, что что-то не так, и перестал навещать меня ежегодно, уделяя больше времени отцу и клану, либо он просто сам потерял ко мне интерес и решил мне дать возможность пожить без надзора, но я не была против любой из причин. Я хотела на тот момент серьёзных отношений, кандидат уже был, но объяснить близкому человеку, почему к тебе приезжает какой-то парень каждый год и проводит с тобой целый месяц, было бы сложно.       Что же до моей жизни «после Калленов», как я называю тот роковой вечер, то я прожила счастливую жизнь со своим мужем, который умер пятьдесят лет назад. Мы были счастливы в своём браке, наслаждаясь друг другом. Мы оба не хотели детей, что нас полностью устраивало, было больше времени на себя. Мы часто путешествовали, пробовали новые хобби и увлечения, любя и поддерживая друг друга. Он так и не узнал, что среди обычных людей скрываются вампиры. И про свои перерождения я не рассказала ни одной душе, ни живой, ни мёртвой       Чувствую, что скоро придёт моя очередь умирать, и надеюсь на этот раз я лишь на забвение… О Калленах.       После знакомства с Беллой в жизни Калленов многое поменялось, хоть и прошло уже очень много лет, за которые они ни разу с ней не встречались. Но отголоски прошлого до сих пор влияют на их будущее и настоящее. После того злополучного вечера, Эдварда и Элис обязали являться ежегодно в Вольтеру, чтобы Аро мог прочитать их воспоминания. Соблюдают ли они закон, следуют ли приказу не вмешиваться в жизнь Беллы Свон.       Карлайл и сам посещал Вольтеру несколько раз с целью получения разрешения на исследование вампиров и на открытие тех центров, о которых ему говорила Белла. Аро дал согласие, в итоге в Америке и Канаде ими заведовал Карлайл и Эсме, а в Европе Аро и его приближённые. Спустя пару десятков лет вампиры не раз благодарили Беллу за подобную идею. Потому что камер становилось все больше и больше, вампиры все чаще стали попадаться на видеофиксацию, сами того не осознавая.       В результате Аро пришлось принять жесткое, но бескомпромиссное решение. Все кочевники и одиночки, которые не способны позаботиться о своём скрытном пропитании, обязаны были питаться в донорских центрах. Если вампир попадался на видео, либо его видел свидетель, такого кровососа устраняли без попыток оправдаться, не давая второго шанса.       Многие бунтари и охотники просто не хотели загонять себя в такие рамки и были казнены. Кто смог, сбежал в Южную Америку и Азию, где с технологическим прогрессом было попроще. Но и глава азиатского клана не далеко ушёл от защиты тайны вампиров. Поэтому постепенно монстров становилось меньше, что радовало Карлайла.       Единственное, что его огорчило, что с появлением этих центров, их диете остался верен только он с Эсме, которая не хотела расстраивать любимого мужчину ещё больше, чем это сделали их дети. И если от Джаспера возвращение к человеческой крови было ожидаемо, то остальные его неприятно удивили.       У каждого из них были свои причины, Элис больше не держалась так за Калленов, как изначально. Раньше это было обязательное условие, чтобы находиться рядом с ними, но теперь она поняла, что ее главная семья - это Джаспер, а он не собирался ни одного лишнего дня сидеть на вегетарианстве, и вообще вспоминал все то время с ужасом и отвращением.       Роуз начала пить человеческую кровь, чтобы лучше себя контролировать среди людей. Животная диета не так хорошо насыщала, поэтому люди часто рассматривались, как запретный плод. Она в какой-то мере нашла способ делиться своим материнским инстинктом с детьми и пошла работать в приют к самым маленьким, чтобы они не смогли ее запомнить, и не было так больно с ней расставаться. Она одновременно была самой счастливой и самой несчастной. Потому что ни один из этих детей не являлся ее. Эммет поддержал супругу, да и не видел ничего плохого в том, чтобы пить донорскую кровь. Он же не убивает никого, как он часто говорил, что не раз становилось аргументом при разговоре с отцом.       Эдвард все-таки найдёт своё счастье. Им станет внучка Адама Свона Аннабелль, названная отчасти в честь своей родственницы, с которой она никогда не встречалась и не встретится. Знаменитая в их семье Белла Свон всегда помогала материально своим родственникам, позволяя им учиться и жить там, где они захотят, но так ни разу и не встретилась ни с кем из своей семьи. Дедушка Адам будет рассказывать своей внучке, что за свою жизнь ни разу не увидел ее лично, даже на похороны своего отца она не приехала, но оплатила все расходы за их организацию и помогала семье в дальнейшем.       Эдвард не любил разговоров о Белле, стараясь переводить тему разговора своей юной супруги в другое русло, если та вдруг о ней вспоминала. Если говорить об Аннабель, она очень похожа на оригинальную Беллу в своём характере, в своём даре и желании обрести бессмертие. «Ренесми» не случится, Эдвард обратит ее раньше, чем они проведут первую брачную ночь. Аро, увидя воспоминания о девушке Эдварда, будет улыбаться с понимающей улыбкой, в душе забавляясь тому, как сложилась судьба этого мальчика.