Яблочный пирог и другие отвлекающие факторы

      Ему нравится быть сверху? Гермиона нацарапала в дневнике, записывая свои мысли на бумагу в надежде, что при повторном прочтении они обретут смысл.       Конечно, ему нравится. Он всегда ставил перед собой задачу превзойти меня, и не так уж часто ему это удавалось. По всем предметам, которые мы изучали вместе на протяжении многих лет, он всегда был на волосок от победы. Потому что я его там опережала. По всем предметам, кроме зелий.       Гермиону несказанно бесил каждый раз, когда Драко удавалось обойти ее как ученицу номер один у Слизнорта. Она могла признать, что он внимателен к деталям, обладал математическим и системным складом ума и умел интерпретировать результаты, как никто другой из студентов, с которыми ей приходилось соперничать. Не то, чтобы их много. Именно поэтому ее так беспокоило то, что Драко добивался успеха. И не один раз. Он уже давно угрожал ее положению лучшей ученицы, и ей приходилось прилагать огромные усилия, чтобы просто вернуть себе законное место.       Со временем это превратилось в своеобразную игру, когда каждый из них скрещивал пальцы и надеялся, что его последнее задание окажется достаточным для того, чтобы превзойти другого. Типичная перетасовка карт, чтобы определить, кто станет лучшим в классе. И Гермиона особенно переживала проигрыши. Драко менял положение тела, чтобы смотреть через ее плечо, ухмылялся и продолжал игнорировать ее. Или смеялся над ней в коридорах после получения хороших новостей. Она же, напротив, испытывала восхитительное облегчение всякий раз, когда одерживала победу. И, хотя ей хотелось бы набить ему морду, как он часто делал с ней, она не могла заставить себя это сделать.       В конце концов, он явно много работал для достижения подобных результатов, и нечасто удавалось достичь столь высоких. Зелья, похоже, были для него исключением. Это был единственный предмет, на котором он старался изо всех сил. И она задавалась вопросом - почему.       Но теперь, когда мы стали партнерами, нам придется научиться оставлять позади наше соперничество. А его брюзжание насчет того, что он должен быть на высоте, должно прекратиться. Хотя, наверное я сама начала все это, немного поддразнив его. Но что плохого? Мы сейчас разговариваем гораздо больше, чем за всю жизнь с момента нашего знакомства, и... я наслаждаюсь нашей перепиской. Я не ожидала, что он будет мне подыгрывать.       Всегда такой корректный и правильный, если только речь не идет об оскорблении или спорте. Эта почти игривая сторона его поведения восхищает. Надеюсь, если мы сможем стать друзьями, он и дальше будет вести себя так.       В связи с этим, я не боюсь подружиться с двумя слизеринцами. Война закончилась, и они сами сказали, что не считают меня... ниже себя. Теперь мы на равных условиях, я могу узнать их - они могут узнать меня, и мы все сможем поладить.       Она начинала понимать, что его последняя фраза была правдой. Если предыдущие несколько дней и научили ее чему-то, так это тому, что эти два человека были бесконечно запутанными и сложными. Но, в конечном итоге, хорошими, если их понять. Малфой может быть мягким, даже если для того, чтобы показать это, ему пришлось зажмурить глаза сильнее, чем когда-либо. Но это не имело значения, потому что он открылся ей - а это многое значило для Гермионы. Она всегда была из тех людей, которые ценят честность и уязвимость. Даже если это очень трудно сделать. Особенно, если это трудно сделать. Она считала это гриффиндорским качеством и поэтому была удивлена, что оно проявилось в Малфое, как ни в ком другом. Возможно, если его немного подтолкнуть, это будет не так сложно.       Что-то в первой строке его сообщения вынудило ее щеки заалеть, и она не могла понять, почему. Сверху... Сверху? Он не мог иметь в виду.... Может быть, она и девственница, но даже Гермиона могла понять, что у его слов есть второе дно. Правда, она не могла и мысли допустить, что он хотел, чтобы она подумала именно об этом.       Драко Малфой не был склонен к флирту. И он абсолютно, на сто процентов, не был заинтересован в ней. Она слишком многого не понимала. Нет, Драко несомненно флиртовал только с хорошенькими - Гринграсс, Паркинсон или какая-нибудь другая богатая ведьма из Слизерина, идеальная домохозяйка.       Гермиона кротко высмеяла эту мысль. Конечно, Драко захочет только их и даже глазом не поведет в ее сторону. Так что нет, он не мог иметь в виду то, что она подумала. И это, как всегда, был неопытный ум, убегающий от нее. Она улетала туда, где только мечтала, как окажется между двумя слизеринцами, которые играют с ее телом, как им вздумается.       Тем не менее, в сознании Гермионы, как часто бывало раньше, промелькнули мысли о том, как они будут проводить время в спальне. А что, если Драко и в правду понравится быть хозяином положения? Будет ли Тео таким же или ему понравится делать то, что ему говорят? Насчет брюнета она могла поспорить, так как он никогда не вел себя прилично, но Драко...       Он был одним из тех людей, кто стремится к доминированию во всех сферах своей жизни. Почему же его сексуальные наклонности должны быть иными?       Она застонала, представив себе, как однажды в библиотеке Драко подойдет к ней, толкнет спиной к стопке книг и прикажет раздвинуть ноги.       "Так больше не может продолжаться," - написала Гермиона. "В этом году у меня будет секс. Даже если он не случится с одним из мужчин, которых я хочу. Даже если мое свидание с Тео пройдет неудачно. Мне нужно выкинуть это из головы."       Год за годом она наблюдала за тем, как ее подруги встречаются, устраивают перепихон в нерабочее время, сплетничают о своих новых любовниках, и чувствовала себя разочарованной и желанной.       Прошлым летом она была близка к тому, чтобы позволить Рону впервые поцеловать ее. Не говоря уже о то, что между ними было что-то еще. Но все еще было ощущение, что что-то идет не так. В то время Гермиона объясняла это приближающейся войной, но лишь несколько месяцев назад она смогла понять, в чем дело. Просто он не привлекал ее так, как Малфой и Нотт. И она не хотела, чтобы ее первый раз стал тем, о чем потом сама будет жалеть.       Гермиона хотела того, что описывали Ромильда и Парвати одним поздним вечером в женском общежитии гриффиндорской башни на шестом курсе. Жар и губы. Рваная одежда и страсть. А Рон был не из тех, кто подходит для этого. Или, по крайней мере, он никогда не показывал ей эту сторону.       Именно поэтому она разорвала их короткие отношения перед началом восьмого курса. Она не могла представить себе такой простой вещи, как занятие любовью с Роном, и поэтому представить себе совместную жизнь казалось невозможным. Сразу после этого Рон устроился на должность аврора, и с тех пор она ничего о нем не слышала.       Другие говорили - ее влечение к Рону со временем усилится, война помешала их счастью, когда все закончится, они смогут расслабиться друг с другом. Но если бы она действительно задумалась об этом, вряд ли когда-нибудь бы произошло так, что она сгорит от мысли о губах Рона на своем теле также, как от их губ.       При мысли о том, как зубы Тео впиваются в ее кожу, а Драко кусает ее шею, она вся покрылась румянцем. Вряд ли Драко хотел такое сделать с ней, написав эти слова на страницах ее дневника, но Гермиона позволила себе думать, что это возможно. Подумать о том, что, возможно, он захотел породить именно этот образ в ее голове, каким бы невинным не был смысл его слов.       Двое мужчин все чаще и чаще морочили ей голову. Теперь, когда она была в курсе того, что Тео заинтересован - это придавало больший вес всем его предыдущим заигрываниям, которые Гермиона в то время воспринимала за злобное подтрунивание. Она вспомнила, как на пятом курсе проходила мимо группы змей Малфоя, и Тео не преминул упомянуть, какие дикие у нее в тот день были кудри.       Оглядываясь назад, она задавалась вопросом, не было ли в этом замечании чего-то большего, чем лежало на поверхности. Не просто издевательства на детской площадке, а скрытый подтекст - неужели Теодор Нотт так давно счел ее привлекательной?       Нет, ну не может же это быть правдой, и ведь с ним ужасно сложно разобраться. Слишком непредсказуемый, свободолюбивый и удивительный. Он заставлял ее кровь течь по венам в ускоренном темпе. И она обнаружила, что получает от этого огромное удовольствие.       С Драко было также сложно, но по совсем другой причине. Он был замкнут, тих и невидим - хотя Гермиона замечала его присутствие в каждой комнате, которую они делили, - до тех пор, пока он не уходил. Бывали моменты, когда Гермиона пребывала в шоке от его прямоты, полной противоположности его обычному поведению. Может быть, таким он становился, когда раздражен? В конце концов, три раза за последние несколько дней он был таким, когда либо она по незнанию, либо Тео выводили его из себя.       Как бы она не злилась на то, что становится объектом перепадов его настроения. Она все равно не могла не быть очарованной им.       Именно поэтому Гермиона решила проявить смелость, встать на путь дружбы, на котором они оказались. И ответила на его записку в том же тоне, что и Драко. Она хотела, чтобы он знал - она не боится его. Она открыта для этой игривости. Она - та, с кем можно быть самим собой.       Кто сказал, что мы не можем быть сверху вместе? И, не переживай, я не боюсь парочки змей. Да и с чего бы? Я же лев, в конце концов.       Гермиона.

***

      К ее разочарованию, игра с Драко на этом завершилась.       Он ответил только на следующий день, приложив к письму несколько своих научных заметок, и вообще не отреагировал на ее сообщение. Тогда она подумала, что, возможно, слишком поспешила с предложением о том, чтобы они вместе заняли первое место в классе. Просто хотелось быть милой, показать, что ее больше не волнует, будет ли он лучше ее или наоборот. Если честно, ее итак никогда не волновали эти состязания. Было весело, и она стремилась добиться успеха для себя, а не для того, чтобы хвастаться перед ним.       Разочаровывало, но ладно. Они не обязательно должны подружиться, если он этого не хотел. И она подумала, что все идет слишком хорошо, чтобы быть правдой, когда его тон стал приглашающим и веселым, а не строгим и бесцеремонным, как она ожидала.       После насыщенного пятничного вечера, проведенного в библиотеке, субботнее утро наступило раньше, чем она успела об этом подумать. И Гермиона решила отбросить все мысли о Драко Малфое, чтобы насладиться свиданием с Тео.       Ее первое свидание.       Сказать, что она была в шоке, значит не сказать ничего. Гермиона уже трижды поменяла наряд, прежде чем остановилась на блузке, вязаном кардигане и джинсах. Блузка была немного более откровенной, чем она привыкла носить, но она решила, что если не сможет надеть на свидание, то куда вообще. Это ее самая красивая блузка, она старалась. Волосы уложены в прическу с двумя локонами, обрамляющими лицо. И она решила немного подкраситься, чтобы завершить образ.       Она просто надеялась, что этого достаточно, чтобы не переборщить.       Судя о выражению лица Тео, когда она увидела, что он ждет ее, прислонившись к раздевалке слизерина рядом с полем для квиддича, - этого было достаточно. Его рот приоткрылся, челюсть отвисла, а губы изогнулись в улыбке.       Она не могла не улыбнуться, когда услышала его медленный, протяжный волчий свист, от которого у нее запылали щеки.       - Посмотри на себя! - воскникнул он, когда она подошла к нему, оттолкнулся от стены раздевался, и идя ей на встречу. - Ты выглядишь великолепно, Гермиона.       Она поднесла руку к лицу, чтобы скрыть румянец, и убрала локон за ухо. Как этот человек мог ей сказать такое, когда он стоял рядом и выглядел подобным образом. На нем обтягивающая черная футболка, ничего не оставляющая воображению. Она демонстрировала каждый дюйм его внушительных рук, груди и пресса. Не то чтобы она жаловалась, ей казалось, что на улице совсем холодно для такой открытой одежды. Кроме футболки, на нем были только серые джоггеры, низко сидящие на бедрах. Она старалась не смотреть вниз, потому что от этого вида ей каждый раз хотелось прикусить губу. Легкий ветерок растрепал его кудри, и она подумала, что так даже лучше выглядит.       Несовершенный, беспорядочный.       - Ты и сам неплохо выглядишь, - сказала она в ответ, когда он взял ее руку в свою и поднес ее к губам, чтобы поцеловать костяшки пальцев. Он отстранился, и на его лице появилась нахальная улыбка.       - Ты можешь лучше, - поддразнил он ее, и Гермиона закатила глаза, а ее собственная улыбка стала еще шире.       - Ты прекрасно выглядишь сегодня утром, Тео, - сказала она с румянцем на щеках.       Он лишь слегка покачал головой и переплел свои пальцы с ее, притягивая девушку к себе.       - Когда-нибудь я заставлю тебя сказать мне, как ты думаешь обо мне на самом деле, ведьма. Клянусь Мерлином.       Она была уверена, что он прав. Но для их первого свидания вежливость и мягкие слов - все, что она готова дать, чтобы не опозориться, признавшись, насколько сильно она его хочет. Он, конечно, пробежал бы милю, если бы она призналась, что напряжение его предплечий, когда он притянул ее ближе, вызвало в ней желание повалить его на траву, обхватив бедра тонкими руками, и попросить его трахнуть ее прямо здесь и сейчас.       - Пойдем, Гермиона. Прогуляемся.       Свидание прошло хорошо, подумала она, после того, как они, смеясь и шутя, обошли все поле для квиддича. Большую часть прогулки Гермиона держалась за согнутую руку Тео, и погода оставалась прекрасной. Тучи, которые, по опасению Гермионы, могли обрушиться на них дождем, были высоко в небе, а солнце светило ярко, согревая их кожу. Птицы над головой создавали умиротворяющую атмосферу для их более близкого знакомства. Простая, но приятная прогулка, во время которой обсуждались их симпатии и антипатии, сделанное за лето каждым из них и надежды на предстоящий год.       Как только они начали возвращаться к раздевалкам для квиддича, обогнув окрестности поля, Тео затеял с ней игру:       - Любимый цвет?         - Зеленый, - ответила она, и он вопросительно поднял бровь. К счастью, он не стал спрашивать, хотя она заметила мелкое поддрагивание его губ, когда он посмотрел вниз, на свои ноги. Ей не хотелось объяснять, что зеленый цвет - ее любимый, потому что они с Драко выглядят потрясающе хорошо одетыми в него. - А твой?       - Серый, - ответил он. Гермиона нахмурилась, кто бы мог выбрать серый цвет в качестве своего любимого? В нем не было ни глубины, ни интереса, ни живости. Она не могла этого понять, решив не лезть на рожон. В конце концов, у него должны быть свои причины.       - Любимый напиток? - спросила она, продолжая быстро задавать вопросы.       - Кофе, - ответил он с ухмылкой. - Черный.       Гримаса отвращения появилась на ее лице, и Тео рассмеялся, сжав ее руку своей.       - Окей, что ты любишь есть, Гермиона? И, пожалуйста, не стесняйся говорить мне, - он подмигнул ей.       Он не ошибся. Гермиона хотела полакомиться им и его блондином. Она чувствовала, что ей следует умерить его коварство, если она хочет наладить с ним отношения. Меньше всего ей нужен соблазнительный парень, который бы отвлекал ее внимание только на себя и ни на что другое, подмигивая, облизывая губы каждый несколько минут и разговаривая с ней таким образом. Не будь она осторожна, он бы соблазнял ее каждую секунду дня.       Она начинала подозревать, что Тео не будет возражать против такого исхода после того, как несколько раз заметила его взгляд, опущенный к своей груди. На ее лице появилась легкая ухмылка, и Гермиона порадовалась своему не ошибочному выбору одежды этим утром.       - Тебе повезло, Нотт, - улыбнулась она, и он поднял брови в ответ на ее неожиданное решение использовать его фамилию. - Больше всего я люблю перекусывать яблочным пирогом, если это не слишком дерзко, но "HoneyDukes" делают эти невероятные...       - Яблочные пирожки?- закончил Тео за нее. Он кивнул и продолжил, - да, Драко тоже их любит. Каждое воскресенье он не умолкает от того, что собирается сходить в Хогсмид, купить несколько штук. Кроме того, я думаю, ему бы понравился и твой яблочный пирог, если бы этот ублюдок перестал быть таким упрямым в поезде и попробовал кусочек.       Она улыбнулась при мысли о том, что у них с Драко может быть что-то общее. И тут же ей пришла в голову блестящая идея, как растопить лед в их взаимоотношениях. Она подумала, что знает ответ на следующий вопрос, но решила раз уж они заговорили об одном угрюмом слизеринце, то все равно спросит:       - Так кто же твой лучший друг?       - Я думаю, мой ответ достаточно очевиден, - Тео ухмыльнулся. - Драко конечно же. Правда он вечная заноза в моей заднице.       - Может и так, но что-то мне подсказывает, что и ты не облегчаешь ему жизнь, - поддразнила она. Ей начинало нравиться смотреть на него, пока его нахальная улыбка играла на его лице.       - Нет, конечно нет, этому придурку почти всю жизнь вставляли в горло серебряную ложку. Ему нужно время от времени бросать вызов.       Гермиона не могла не заметить лицемерия в словах Тео. В конце концов, он тоже был рожден чистокровным наследником.       - Прости конечно, Тео, но не слишком ли много ты серебра получил, пока рос?       - Именно, да и Мерлин послал Драко, самого невыносимого болвана в мире волшебников, чтобы усмирить меня. Нам хорошо вместе. Мы лю... - он резко замолчал, прежде чем Гермиона успела понять, что он хотел сказать. - Мы всегда будем дурачиться и раздражать друг друга, но не говори ему об этом, - от его сияющей белоснежной улыбки у Гермиона перехватило дыхание. - Он слишком много для меня значит. Я не знаю, где бы я был без него.       То, как Тео говорил о Драко, заставило ее сердце быстрее качать кровь по венам. Это было приятно и успокаивающе - знать, что не смотря на их проблемы (а она бы не стала отрицать, что их было немало, несмотря на их привилегированное воспитание), они были друг у друга. Они, несомненно, полагались друг на друга во время ужасов войны, как и Гарри с Роном. Разница, конечно, заключалась в том, что теперь ее лучшие друзья шли по другому пути. И она боялась, что после их разрыва, полностью потеряла Рона как друга. Несмотря на это, она наслаждалась вновь приобретенными отношениями с двумя слизнеринцами и не могла дождаться того момента, когда сможет узнать их обоих получше. Если война и принесла что-то положительное, так это конец предрассудкам - причем с обеих сторон.       Хоть она и никогда не представляла себе мир, в котором такое могло случиться, больше не было сторон. Только открытое будущее, над которым она в значительной степени властна, и бесконечное количество возможностей.       - Приятно слышать о вас двоих, - сказала Гермиона, открываясь в ответ Тео. - Бывало, что во время войны хотелось узнать, как живут другие.       Не нужно быть гением, чтобы понять, о чем она умалчивает.       - Другие? Те, кто был не на той стороне войны, ты имеешь в виду? Такие, как мы с Драко? - его голос стал серьезным, утратив всю ту игривость, которой она восхищалась.       - Каждый принимает решение во время конфликта, основываясь на своих убеждениях, Тео. Я просто не могла понять или согласиться с тем, что отстаивал Волдеморт. Наверняка были причины, по которым ты и Драко... ну... я... - Гермиона вдруг почувствовала, что, возможно, нечаянно обидела его, сказав, что они не такие, как она. Это было правдой. Она никогда не стала бы считать, что человек не имеет права на собственные убеждения, и не стала бы наказывать тех, кто выбрал противоположную сторону, если только они не совершили достойных наказания преступлений.       Тео скорбно улыбнулся ей и прижал ее руку к своей груди, заставив ее вздохнуть и посмотреть в его зеленые глаза.       - Расслабься, мы.. сейчас не время обсуждать это. Хотя, может быть нам троим стоило бы поговорить об этом еще раз. На самом деле, меня больше заинтриговал факт того, что ты думала о нас во время войны и сейчас призналась в этом... - усмехнулся он, и нервная улыбка Гермионы быстро покинула ее лицо.       Она понимала, что он дразнится. Но что-то внутри заставляло ее защищаться.       - Конечно. Я боялась за всех, кого знала. Надеялась, что они будут в безопасности. Надеялась, что увижу их снова. Даже тех, с кем я, возможно, не очень то хорошо ладила раньше.       Всего спустя несколько шагов они вернулись к исходной точке - раздевалке на поле для квиддича. Гермиона стояла перед Тео и думала, куда же делось все время и можно ли обойти заново поле, чтобы продолжить разговор. Похоже, это было не то место в разговоре, чтобы заканчивать их свидание. И она надеялась, что он попросит подождать еще немного.       Он подошел к ней ближе, застав ее врасплох, и мягко положил руки ей на бедра. Она подняла свои и устроила их на его шикорой груди, а затем посмотрела ему в глаза.       - Это нормально - признать, что ты думала обо мне. О нас с Драко. Я тоже думал о тебе. Я жаждал возможности увидеть тебя еще раз, - прошептал он ей на ухо, и по всему ее телу прошла дрожь от этого ощущения.       - Ты.. ты хотел?       Когда он кивнул, она почувствовала, как его щека легонько прикоснулась к ее, а его дыхание коснулось мочки уха.       - Кроме того, я думаю, что мы теперь прекрасно ладим, разве нет? - сказал он, нежно поцеловав кончик ее носа.       Его пальцы обхватили ее запастья, подняли ее руки и положили их ему на шею, прижимая ее тело к себе.       - Да, я бы сказала, что да, - нервно проговорила она, думая о том, что в этот момент она к своему первому поцелую ближе, чем когда-либо прежде.       Его руки снова медленно опустились к ее талии, и он крепко обхватил ее.       Пронзительно-зеленые глаза Тео не отрывались от ее лица в течение нескольких мгновений, наполненным лишь учащенным дыханием и биением ее сердца, которое он, несомненно, чувствовал на своей груди, и, как ей казалось, бесконечным желанием. Его взгляд упал на ее приоткрытые губы, а пальцы запутались в коротких локонах на затылке. Гермиона и не заметила, как он резко вдохнул, и его хватка на ее талии слегка ослабла.       - Можно я тебя поцелую, Гермиона?       Что должна была сказать ведьма в такой ситуации? За последние несколько лет она представляла себе этот момент снова и снова. И всегда оставалась хладнокровной, спокойной и собранной, но теперь. Теперь, когда это происходило на самом деле, она почти сходила с ума от желания.       - Пожалуйста, - пробормотала она ему в губы. Расстояние между ними медленно сократилось.       Глаза Тео сверкнули эмоциями, которые Гермиона не смогла опознать. Что-то такое, что, если бы она не смотрела, то точно бы пропустила. Однако все ее мысли быстро улетучились, когда губы Тео встретились с ее губами.       Сначала поцелуй был мягким, словно он хотел изучить ее. Его губы медленно двигались навстречу, когда он поднес руку к затылку Гермионы, слегка прижимаясь к ее пушистым кудрям. Она застонала, почувствовав как он прижимается все ближе, переходя от медленных движений к быстрым. Отнимая у нее дыхание, за которое она так отчаянно цеплялась. Колени отчаянно грозились подкоситься, когда его язык коснулся ее нижней губы, полувежливо прося войти. Она охотно пустила его. Но, судя по тому, как настойчиво его губы пытались получить любой звук удовольствия, - он бы сделал так, даже будь она против. Едва почуствовав его язык на своем, волна возбуждения захлестнула ее, с губ сорвался умоляющий звук.       Она положила руки на его щеки, сильнее прижимаясь к губам, и могла поклясться, как почувствовала - поцелуй углублялся. Тео не стал сдерживать себя.       Он старательно изучал ее рот, словно только и ждал все время этой возможности. Пробуя на вкус, посасывая и облизывая. Он целовался невероятно. Гермиона знала, что любой, кто подарит ей первый поцелуй, будет считаться хорошим по ее меркам. Но он был слишком хорош, чтобы поцеловать ее всего единожды или дважды. Нет, он знал, что делает, и прислушивался к каждому ее стону, узнавая, что ей нравится.       Когда она застонала после того, как он прокусил ее нижнюю губу, - он сделал это снова. Когда она вздохнула, прижавшись к его рукам после того, как он провел пальцами по ее руке - он повторил это с другой стороны. Он внимателен, нежен, но тверд, и, прежде всего, уважителен.       Его руки не отрывались от ее рук и талии, словно он подозревал, что все для нее в новинку. Она не знала, как он мог догадаться или просто не хотел пугать ее слишком быстрыми движениями, но была благодарна. Если бы он сбился с пути, она бы позволила исследовать себя и тогда оказалась бы на незнакомой территории, на улице ярким субботним утром на виду у всего замка.       Слишком быстро он оторвался от нее, даря последний целомудренный поцелуй, после чего убрал руки со спины и взял ее в свои.       - Я думал об этом всю неделю, - задыхаясь, произнес Тео.       Гермиона не знала, как Тео удалось произнести хоть слово после поцелуя. Шум в ее голове не прекращался.       - Ммм, - это все, что она смогла вымолвить. А он лишь коротко рассмеялся.       - Я не хочу, чтобы наше свидание заканчивалось, - сказал он, заправляя за ухо выбившийся локон.       - Я тоже, - прошептала Гермиона.       Она не могла оторвать взгляд от его слегка припухших губ и молча гордилась тем, что именно она была причиной. Она растрепала обычно безупречного Теодора Нотта и обнаружила, что ей очень нравится такой его вид.       Преждевременное окончание их свидания заставило Гермиону задуматься. До обеда до встречи с Драко нужно убить еще несколько часов, так почему же все должно было закончиться сейчас? Она знала, что не в обычаях чистокровных ведьм инициировать новое свидание сразу после предыдущего, но и поцелуи на первом свидании тоже не положены. Но все же он так поступил.       - Хочешь со мной вернуться в мою гостиную?       Его глаза широко распахнулись. Улыбка вернулась, превратившись в озорство и грех. Тео приблизился, чтобы снова притянуть ее к себе, и тут она поняла, как он истолковал ее приглашение.       - Я-я имею в виду.... помочь мне кое с чем...       - Я могу тебе помочь с чем угодно, если ты хочешь, Гермиона, - тихо сказал он, осыпая поцелуями ее шею и слегка посасывая ее ухо. Гермиона закрыла глаза, наслаждаясь его ласками.       К черту обычаи, к черту все это, взять Тео с собой, но придется немного подождать.       Эта мысль заставила ее нервничать. Что если он узнает, что у нее нет опыта? Может она окажется ужасной в постели, и он уйдет от нее? Она все еще не знала, чего хочет Тео от всего этого, и не собиралась трахаться в собственной постели только для того, чтобы он ушел и никогда больше не вернулся.       - Это не... - задыхаясь, сказала Гермиона, пока его губы проходили по точке ее пульс. - Не для этого.       Тео снова расмеялся, теперь во все горло, и Гермиона догадалась, что неправильно поняла его слова.       - Я знаю, Гермиона, - он отстранился от нее, чтобы она могла заглянуть ему в глаза. Там были только искренность и юмор. - Неужели ты думаешь, что я из тех, кто трахается на первом свидании? Без разницы, насколько сильно я могу хотеть этого.       - Что ж, ты... - она на секунду замерла, когда его слова дошли до нее. По телу прокатилась волна возбуждения. - Ты довольно убедителен..       - Правда? - он снова наклонил голову, чтобы захватить в плен ее губы. - Поцелуи... и только... я... обещаю... - пробормотал он ей в губы между поцелуями.       Да.       Да, на такое она могла легко согласиться.       Спроси он, какое дело было ее любимым хобби, она бы ответила по-другому. Но сейчас у нее появилось новое. Она хотела целовать Теодора Нотта так часто, как только возможно.