Кожу опаляет холод воды, каплями стекающей по ключицам и падающей на пол, выложенный листами из пластмассовой стружки. На нем мгновенно остаются темные пятна, размочившие пыль. Минхо тихо ругается, чувствуя, что наступил на очередной осколок, и надевая на ноги порванные кроссовки. Он уже хуеву тучу раз подметал этот гребаный пол за сегодня, но он снова был покрыт пеплом и пылью, бесконечно летящей с улицы. О невидимых иглах из стекла и говорить нечего, они с ним навечно.
Пальцы находят острый край жалюзи, служащей укрытием от остального мира, одно отработанное годами движение — и рольставни слетают с давно сломанного замка, который каждый день оказывался на прежнем месте, только чтобы создать видимость безопасности. С недовольным скрипом железная гармошка складывается до середины, пропуская в каморку Минхо белый свет и новые клубы пыли.
— Блять.
Песок оседает у самого порога, вырисовываясь в замысловатые узоры и забиваясь в легкие. Ладно ещё шерсть, на нее Минхо сам себя обрёк, но эти частицы при длительном вдыхании могли стать бомбой замедленного действия. Каждый день его дом обсыпало новой порцией, с которой каждый раз приходилось расправляться в одиночку. Минхо ныряет под импровизированную дверь, не забыв схватить с собой подготовленную бутыль, и чуть не задыхается от нового приступа вони. Прямо под его носом на железных прутьях гниет нечто, напоминающее штаны.
— Ебаный ты, сука, Бом, — парень поднимает голову, наблюдая за еще большей катастрофой на этаже соседа сверху. Этот наркоман выходит на свет раз в тысячелетие, оставляет свое отвратное, провонявшее говном и потом шмотье на вешалках снаружи, думая, что обычная вода смоет весь этот кошмар. На просьбы развешивать одежду где-нибудь подальше от Минхо, воспользоваться, например, необъятными размерами заброшенного цеха, в котором им посчастливилось обитать, сосед отвечал «окей, братан», но ничего, блять, не менялось. Этой сволочи тяжело сделать пару шагов в сторону и хоть немного позаботиться о чужом здоровье. Для Минхо всегда оставалось загадкой как его погибшие родители умудрялись договариваться с таким отбросом общества.
Парень с опаской обходит оружие массового поражения за несколько метров, отмечая несколько новых пучков травы, посетивших их жалкое пристанище. А зелень в этой реальности крайне редкое явление. Стало таким после очередной череды ядерных бомб и экологических катастроф, чуть не уничтоживших планету в 2080-м. Можно даже порадоваться тому, что люди настолько сильно сузили поле своей деятельности после появления виртуального мира. Теперь растения хотя бы имеют возможность вновь появиться и не быть затоптанными или отравленными очередным изобретением.
Подошва шаркает по серой земле, оставляя за собой продолговатые впадины. Минхо жил в инструментальном цеху. Он был заброшен много десятков лет назад, еще до всемирной катастрофы. Рабочие оставили после себя обжитые каморки, мебель. За ним даже когда-то был сад, от которого остались только иссохшие пни. Единственной радостью был переживший все и всех кедр, раскинувший свои ветви в отдалении. Вокруг него уже успело подрасти молодое поколение и Минхо надеялся, что когда-нибудь то место превратится в настоящую рощу, которую прежде он видел только в виртуальном мире.
Парень наступает на хрустящие осколки очередного вывалившегося из своей рамы стекла, из каких были составлены стены и потолок. Образовывающиеся дыры пропускали все виды отходов, льющихся с неба или прилетающих с ветром. Теперь понятно почему в последнее время так много пыли. Одна…две…лезть на крышу без страховки опасно. Минхо прикидывает откуда мог бы достать плотную веревку и стекла, обещая себе узнать о том, как такие покрытия делались раньше. Может быть получится и залатать, избавив себя от ежедневного вдыхания радиационного мусора.
Выход из цеха и поход в город всегда занимал около часа. «Город» же представлял собой скопление железных коробок, с горем пополам выставленных друг на друга и укрепленных заплесневелыми балками и веревками. Всего там умещалось около тысячи человек, если судить по спискам, мозолящим глаза каждое воскресенье. Минхо хмурится, шагая по привычному пути. Он легко мог бы дойти с закрытыми глазами, ориентируясь на скрип хлипких конструкций города или следуя за выхлопами медлительных фур, привозивших питьевую воду каждую неделю. За ней то он и направлялся, петляя между торчащими из земли железными палками и бесконечным мусором, зарытыми в серый песок.
Поселение встретило его серыми красками и недовольными лицами. Некоторые даже не удосуживались снять VR очки, в которых наверняка стоял мод на трансформацию реальности с учетом окружающих объектов. Он изменял мир на более приглядный, выкручивая краски на максимум, очищая и выравнивая строения вокруг, выращивая кустарники в форме зайчиков и сажая несуществующие цветы вдоль зданий. Настолько люди не хотят смотреть на то, что сами создали. Перед Минхо начинала формироваться ненавистная очередь, в которой поселенцы вели себя отстраненно, будто их окружали не соседи, а инопланетяне, контакт с которыми означал бы смерть. Никто не хотел уделять слишком много внимания второстепенной жизни, а особенно людям в ней. Каждый был занят своим делом: разглядывал грязные кроссовки, затылок впередистоящего или серо-голубое небо, которое вот-вот должен было озарить расплывчатый круг солнца. Минхо поспешно занял свое место, не обращая внимание на исказившееся лицо женщины, не успевшей его опередить. До начала раздачи оставалось несколько минут. Пространство было переполнено людьми, но вокруг стояла гробовая тишина. Только изредка хмурые лица озарялись зевком или осмысленностью, сверкнувшей в глазах, когда перед ними начал мельтешить персонал, занимающийся раздачей воды. Их синяя униформа, покрывающая все тело выделялась ярким пятном на грязном фоне. Люди вставали по бокам продолговатого грузовика со сверкающим белизной цилиндром полным воды, вместо кузова. В руках они держали толстые папки с бумагами.
— Встаем в очередь, не толкаемся, не шумим. Говорим личный номер, наливаем воду и отходим, не путаемся под ногами, — худой мужчина с вытянутым жилистым лицом и двухдневной щетиной, ближе всего стоявший к народу, прикладывал ладонь к рябой щеке, на всю улицу голося уже въевшиеся в мозг слова, растягивая гласные, которые, словно вишенка на протухшем торте, завершали всеобщий антураж уныния и отвращения.
Минхо закатывает глаза. Сколько тысяч раз он уже слышал это. Неужели не придумать что-то новенькое? Переставить местами слова? Или хотя бы интонацию сменить.
— А как узнать свой номер? — из толпы раздается старческий скрипящий голос и парень еле сдерживает себя от повторного выворачивания глазниц в сторону затылка. Старушка с прогрессирующим слабоумием задает этот чертов вопрос каждый раз. Почему-то про то, что ей нужно пить она помнит, а номер свой предпочитает забыть.
— Он записан в верхнем правом углу вашего профиля VR, — с терпеливой обреченностью отвечает работник. Минхо кажется, что если бы этого короткого диалога не произошло — мир бы рухнул или треснул по швам. Вселенная вывернулась бы наизнанку и люди стали бы ходить костями и мышцами наружу.
Старушка как и всегда не слушает ответа, отвлекаясь на уведомление в очках. Она крутится вокруг себя и машет руками, поднимая клубы пыли. Ли натягивает тканевую маску повыше, зажимая ее на переносице и переводя взгляд к первому человеку, отходящему с полной бутылью. Козырек черной кепки также спускается ниже, полностью накрывая его лицо тенью. Кожу обдает обжигающим жаром, ноги покрыты грязью уже по голень. Минхо слышит удары собственного сердца, глаза изнеможенно прикрываются. Очередь постепенно движется. Каждый человек покорно подставляет емкость, купленную когда-то за бесценок, с вялой обреченностью ожидая пока тонкая струя воды заполнит его ношу. С таким же нежеланием он разворачивается и оттаскивает бутыль восвояси. Повезло тем, кто живет близко. Но Минхо вынужден платить свою цену за отдаление от ненавистного города. Лучше страдать от болезни легких, чем от жизни среди ходячих трупов. Даже его сосед выглядел оптимистичнее. Но это если не вспоминать о его вечном наркотическом угаре и сопутствующем налете сумасшествия.
Глаз цепляется за темное, дергающееся пятно, нарушающее стройный порядок очереди. На сердце резко повисает каменная глыба. Сгорбленный, истощенный старик, который едва ли доходил до пояса Минхо ковыляет к работающим кранам, привинченным к грузовику. Люди шарахаются от него и спустя мгновение становится ясно почему. До Минхо долетает режущий ноздри запах, настолько сильный, что начинает щипать глаза. Старик держит в руках двухлитровую грязную бутылку и уже тянет руки к воде, как его хватают за шиворот и отбрасывают в сторону с удивительной силой. Люди вокруг морщатся и отворачиваются, утыкаясь взглядом в землю или скрипящее здание рядом. Бездомный с хрипом и стоном падает на спину и несколько секунд дергается, не в силах перевернуться. Весь его порванный плащ и дырявые, изношенные штаны покрываются толстым слоем серой пыли. В спутанных редких волосах застревают кусочки камней и песка. Вскоре ему удается откашляться и подняться. Прихрамывая и держась за спину, он направляется к грузовику, но в этот раз ему не дают даже приблизится. Мужчина в синем комбинезоне, раздававший указания толпе вновь берет его за шиворот и с новой силой оттаскивает от очереди. Они отходят настолько далеко, что становится невозможным разобрать слова. Минхо слышит с каким ядом и озлобленностью выплевывает ругань худой работник. Он шипит, местами голос срывается, превращаясь в рычание. Он пихает старика в грудь, но опустевший взгляд бездомного даже не направлен на его раскрасневшееся лицо. Руки опущены, бутылка покачивается возле ног. Мутные зрачки устремлены к грузовику, а по подбородку стекает и капает на землю тонкая кровавая струя.
Минхо сжимает пальцы и отворачивается, прикрывая глаза. Это не его дело.
Наконец-то очередь доходит и до него. Небо успело расчиститься и из-за пелены облаков прорезались холодные лучи. Они играли со струей воды, стекающей по стенкам бутыли. Минхо глубоко вздыхает, стараясь уловить запах влаги и приподнимает свою ношу, не забыв отчеканить номер и имя работникам. Дорога обратно занимает в два раза больше времени. Даже через несколько слоев маски в легкие забивается назойливая пыль, они будто покрываются каменной корочкой, отчего дышать становится слишком трудно. Под конец пути Минхо думает о том, что вместе с потом из него вышло больше воды чем он только что дотащил до дома. Руки подрагивают от напряжения, грудь тяжело вздымается. Парень протирает рукавом лоб, оставив бутыль в тени возле дома. Он с завистью смотрит на несколько таких же на втором этаже. Засранец-сосед видимо имеет лишние деньги, раз вода к нему приходит сама.
У порога ровно по центру лежит тряпичный запыленный пакет. Минхо достает оттуда плотно упакованный в черную обертку груз и оставляет лежать на том же месте, выпрямляя ручки с протянутой внутри проволокой наверх. Дрон заберет это через несколько часов и доставит то же самое время на следующее утро. За небольшую плату государство предоставляет людям пропитание. Не деликатесы конечно и даже не близко к чему-то вкусному, но на жизнь хватает. Прием пищи превращается в нечто схожее с приемом таблеток — проглотил, подавил рвотный рефлекс и ждешь желанного излечения от стонущего желудка. Сам Минхо готовить не умел, да и не мог. Из приспособлений был только чайник, и тому требовалось добрых двадцать минут, чтобы согреть воду на один стакан. Внутри упаковки завернут плотный ком из нескольких бобовых культур, три ломтя сушеного мяса, сыр и пакетик черного чая. Сегодня, кажется, щедрее чем обычно. В любом случае ко вкусу это не прибавит. Минхо скидывает кроссовки за порогом и закрывает рольставни, цепляя их за сломанный замок. Голые ступни ощущают приятную прохладу, парень скидывает куртку на ближайшую полку и потягивается. По ноге пробегается мягкое, щекочущее тепло. Раздается хриплое «мяу» и Минхо опускается на корточки, проводя рукой по костлявой спине единственного существа, которому он может доверить свою улыбку.
— Проголодался, да, малыш? Тебе сегодня сюрприз, — Минхо протягивает коту ломоть сушеного мяса и растягивается в улыбке, пока тот обнажает зубы, чтобы яростно впиться ими в угощение. Он оживленно чавкает, умудряясь при этом тыкаться носом в хозяина. Минхо послушно чешет того за ухом и слушает урчание схожее с тарахтением трактора. — Эй, старикашка, делай что-то одно в один момент, а то задохнешься или подавишься.
Кот издает еще более энергичное «мяу» и прыгает Минхо на плечи, обвивая черным хвостом его шею.
— Непослушный. Кто тебя потом откачивать будет? Я, конечно, — Минхо поглаживает жесткую шерсть, заглядывая на полку небольшого пластмассового шкафа в углу. Рука тянется за аккуратно сложенным костюмом. — Что ж, давай проживем еще один гребаный день.
Несмотря на то, что кот уже давно жил с ним, Минхо так и не удосужился дать питомцу нормальное имя. А зачем, если можно называть просто «кот»? Ему подходит. Он никогда в жизни не произнесет что-то вроде «пушок»,"снежок» или «пылинка». Звучит оскорбительно даже для кота. Размышления о кличках, которыми никогда не будет названо его животное заполняют разум, пока парень на автомате натягивает на себя черную, сверкающими крошечными многоугольниками ткань. Она вся была ровно забита ими, словно серебрящиеся соты или чешуя змеи, очерченная тонкими линиями. По этим линиям и текут электрические импульсы, напрямую воздействующие на тело. В купе с VR очками, проникающими в самый мозг человека ощущения получаются более чем реалистичными. В центре комнаты располагается площадка, шириной в несколько метров. Она выложена подвижной дорожкой, которая легко перемещается, следуя за направленным шагом или бегом. На ней ровными полосами лежит свет, проникающий через решетку небольшого окна. В потолок встроено похожее сооружение, но с него уже свисают сотни прозрачных нитей с крошечными магнитами на концах. Эти нити крепятся к важным точкам на теле, дергая за них, когда нужно. Во время игры они создают ощущение пространства, прыжка, полета, оружия и других вещей в руке. К людям тоже можно прикасаться, но Минхо обычно избегает этого, довольствуясь лезвием и игровыми когтями. Но такая роскошь доступна не всем. И дело даже не в деньгах. Просто не всем показано заходить в VR пространство будучи в сознании. Связано это с тем, что такое погружение в игру может негативно сказаться на неустойчивой психике. Самым частым последствием использования костюмов, захватывающих реальные движения, является рвота, головокружение, потеря ориентации в пространстве вплоть до нескольких дней, галлюцинации. Некоторые просто сходят с ума. Обычно люди находятся на грани между сном и бодрствованием, нечто похожее испытывают сомнамбулы, гуляя по ночам. Несмотря на это, все воспоминания остаются в сохранности. Человек снимает очки, несколько минут приходит в себя и помнит все как яркий сон, граничащий с реальностью.
Минхо же с детства обладал стальными нервами и крепким вестибулярным аппаратом, а вместо прохождения тысячи необходимых тестов для использования костюма сразу отправился во все тяжкие, без погружения в сон. И это давало ему много преимуществ в виде более-менее здорового тела, повышенной маневренности и остроты ощущений в игре. Некоторые миссии в мире VR нельзя было пройти без этого костюма, поэтому обычно он брал заказы на добычу артефактов, созданные специально для таких, как он.
Тонкая молния черного костюма, покрывающего все тело, сходится на подбородке и достает до нижней губы, невесомо обтягивая всю шею и часть затылка. Минхо встает на возвышение, чувствуя под собой мягкие вибрации и еле ощутимые покалывания от прикосновения нитей. Кот располагается на его кровати, сладко потягиваясь и устремляя желтые, светящиеся в полумраке комнаты глаза прямо на парня. Минхо тянется к ободку широких очков, через несколько секунд покроющих весь лоб, глаза и часть носа. От уха к уху пробегается еле ощутимый, щекочущий внутренности, импульс. Тишина комнаты сменяется совсем другой тишиной виртуального мира. Того самого, который люди приняли за свой основной.
Несколько секунд ничего не происходит, Минхо готовится к переключению, каждый раз похожему на американские горки. Сознание будто тонет в себе самом, опускаясь все глубже и глубже, минуя всевозможные барьеры, которое оно выстраивало себе долгие годы, проходит сквозь них словно через воду, не встречая практически никакого сопротивления. В какой-то момент оно касается дна и глаза резко ослепляет вспышкой света.
Минхо часто моргает, справляясь с резким погружением. Яркий свет постепенно сходит на нет. Вокруг по пикселям выстраивается его виртуальное жилище. Кровать занимает целую половину, плотно прилегая к стене. Напротив расположен небольшой стол из тонкого темного дерева, в центре которого вырезан плавный изгиб для удобства, изящный стул на железных ножках рядом. Но любимая часть Минхо, на которую ему когда-то пришлось потратиться, — прозрачные стены, не считая той, где было изголовье кровати. По остальным сейчас стекали капли дождя, оставляя за собой длинный след, в котором отражались темно-зеленые всполохи цвета. За стеклами колыхались пышные верхушки дубовых и липовых деревьев. Некоторые из них вплотную прилегали к окну, так, что можно было разглядеть круглые листья с зубчатыми краями и прозрачными жилами. Минхо глубоко вдыхает, чтобы ощутить сладковатый аромат, холодящий ноздри. Одного вздоха хватило бы, чтобы целиком наполнить организм кислородом, но он не может остановиться. Парень прикладывает ладонь к прозрачной стене, чувствуя холод на подушечках пальцев и видя как стекло вокруг покрывается еле заметной пеленой пара.
На собственной коже можно рассмотреть тысячу тончайших складок, переплетающихся в паутину узора и формирующих рельеф тыльной стороны ладони. Костяшки пальцев чуть покраснели, их огибают синеющие выступы вен и артерий. Минхо отрывает руку от стекла и сгибает каждый палец по отдельности, наблюдая за тем как растягиваются прямые черные линии, тонким лезвием изрезавшие его кожу. Они обвивали все тело, перекрещиваясь на сгибах рук и ног. На шее они закруглялись, доходя до челюсти и падали вниз, чтобы вновь сплестись с другими узорами. Еще одна из тех детских прихотей, которые он позволил себе ради забавы. Минхо любовно проводит взглядом по татуировкам, взмахивая ладонью вверх секундой позже. Перед ним вырастает полупрозрачная, светящаяся голубым панель меню, отображающая характеристики аватара и его мини модель в полный рост. Минхо быстро пролистывает новости мира VR на главной странице. Морщится, видя знакомое имя в подписях к одной из статей. Всё такие же скандальные заголовки и полная чепуха внутри. Зато люди легко клюют на подобный мусор, после губя жизнь какой-нибудь знаменитости, по глупости выразившей личное мнение.
В левом верхнем углу мигает уведомление о непрочитанном сообщении. Там красуется приветствие и предложение увидеться от старого друга, который определенно точно знал как Минхо ненавидит пустые разговоры и бессмысленные встречи. Безусловно, он был благодарен за все то, что тот сделал, но это не означало, что Ли резко станет милым и дружелюбным. Одного уважения должно было хватить с лихвой. Вежливый ответ с предложением повременить или заняться чем-то более полезным, до боли в печенке похожий на другие, летит на противоположный конец света. Минхо снова переходит в главное меню, листая переливающиеся цветами прямоугольники-порталы на другие локации. Дойдя до нужной, отмеченной голубой звездой, он касается экрана подушечкой пальца, уже ощущая жар места, в которое отправляется.
Тело словно растягивается и сжимается, на секунду перехватывает дыхание, но организм быстро приходит в норму. Минхо часто моргает, чувствуя как кожу обдает теплом, а воздух заполняется ударами молота по железу. Он обводит взглядом мастерскую, заставленную деревянными станками, обложенную молотами и щипцами разной величины. Повсюду стоят непонятные приспособления, подход к которым знают только местные кузнецы. Стену напротив украшают десятки кинжалов, луков, рапир и мечей, выглядывающих из искусно выточенных ножен, усеянных разноцветными кристаллами и дорогими лоскутами тканей. Увесистый деревянный стол раскинулся на несколько метров, отделяя мастерскую от мира обывателей. За проходом в дальнем конце помещения, ведущим в пышущую жаром кузницу, можно было разглядеть фиолетовый огонь очага. Оттуда доносилось чье-то тяжелое дыхание и запах нагретой стали.
— О-о! Кто это у нас тут, Ли Ноу! Как дела, как жизнь, брат? — слышится басистый добродушный голос и перед Минхо вырастает крупная фигура местного мастера. Он выше примерно в полтора раза, полуголое тело, прикрытое фартуком с детскими значками в виде разноцветных пони, переливается красно-фиолетовой чешуей. Сзади по полу постукивает тяжелый рептилий хвост с оранжевым гребнем посередине. Мужчина проводит рукой по острым пучкам темных волос, рыжеющих ближе к концам. К Минхо устремляется пара зеленых глаз с узкими зрачками, большие ноздри раздуваются, а губы растягиваются в улыбке, обнажая острые зубы. Минхо морщится на подобное приветствие, но кивает. Он ему не брат, и ни про свои дела, ни про жизнь рассказывать не собирается.
— Нормально. Есть что-нибудь новое? — интонация, иссушившая бы любое море.
— Как всегда на веселе? — мастер натыкается на испепеляющий взгляд Минхо и примирительно поднимает тяжелые руки. — Нет, только постоянные миссии с артефактами для таких «бегунков» как ты, которые требуются всем в больших количествах.
Мужчина смеется, складывая руки на груди и откидываясь назад, чуть не снося несколько молотов с полок поблизости.
Минхо хмурится и отводит взгляд, исподлобья осматривая список предложенных ему квестов. Каждый из них он проходил уже по сотне раз, в печенках сидят.
— Хотя погоди. Совсем забыл! Есть тут один особенный, как раз твоему величеству его хотел всучить, — Мужчина поднимает палец с длинным толстым когтем и листает свою панель, переливающуюся всеми цветами радуги.
Минхо поднимает настороженный взгляд на полуголого мастера.
— Удиви меня.
— Вообще артефакт он просит тот же, что и все — лунный цветок, — Минхо закатывает глаза, снова возвращаясь к изучению миссий. — Но платит в два раза больше.
— Что? С чего это?
— Хочет чтобы тот, кто добывал цветок лично его потом отдал. Характер у него, конечно, хуже некуда. Может и за это еще накидывает. Не доверяет видно нам.
— Не хватало мне еще психов с утра пораньше.
— Подумай, платит много.
Минхо вновь оглядывает унылый список заданий. Сходи, забери, доползи, поймай, и везде нужен костюм и захват реальных движений. Конечно, мало кому такое доступно без потерь.
— Ладно, кидай данные.
— О! Хороший мальчик!
— Я тебе не псина, срань ты господня.
— Приму за комплимент.
Минхо закатывает глаза и разворачивается, готовясь перескочить в нужную локацию. Он бы и не заметил маячившего перед носом истошно кричащего красного пятна, если бы на его плечо не опустилась рука, а сквозь полупрозрачную панель он не увидел растянутые в бесконечно широкой, скалящейся улыбке губы. Снова до него доебываются с утра пораньше. Девушка хлопала несоразмерно огромными глазами с длинными ресницами в виде перьев. Подол ее огненной юбки трещал и обжигал словно настоящее ведьминское пламя.
— Привет, зайчик! Какая встреча!
— Да что ж вас, блять, всех сегодня раздирает на эту мерзость. Убрала руку. — Минхо с отвращением скидывает со своего плеча женскую тонкую кисть, пялясь на ту, которую меньше всего хотел видеть. Журналистка и по совместительству владелица заведения, которое местные называют «ширмой». О том, что там обычно происходит по ночам Минхо даже думать не хотел, но, к сожалению, работа требовала того, чтобы он знал практически обо всем.
— Как грубо! А я позвать тебя хотела. Сегодня будет…
— Нет, — Минхо снова поднимает ладонь, чтобы наконец-то свалить из этого места, но девушка успевает ее перехватить.
— Нет, ты только послушай! Не будет того, что тебе так не нравится! Все на лайте и расслабоне. Никто лезть не будет. Даже в миссии можно поучаствовать!
— Отвали, Мэрлин. Я никогда и ни при каких условиях больше не приближусь к твоему борделю. Да даже если его код снесут, я в том районе гулять не стану. Сколько раз просил не лезть ко мне.
— Какой ты противный, — Девушка встряхивает его руку, пока Минхо смеривает ее уничижительным взглядом.
— Я скину на тебя бомбу, если еще хоть раз притронешься ко мне.
— Здесь мне ничего не будет, это нейтральная территория. А тебя оштрафуют.
— Зато я наслажусь той секундой, когда мне покажется, что тебя больше нет.
— Ты такой ужасный… Сходи, проветрись в бар, а то еще немного и твоя желчь изъест тебя же, — девушка расстроенно хмурит тонкие брови и откидывает копну рыжих волос с плеч.
— Следи за своей желчью, а в мою не лезь, — Минхо проводит рукой по панели и поспешно касается портала в другую локацию, заранее отходя на несколько шагов от девушки.
Мэрлин была той еще занозой в заднице. Она наверняка подкинула ему когда-то артефакт, выдающий его местоположение в общественных местах и следует теперь за ним по пятам. Такая одержимость началась еще пять лет назад, после скандальных всемирных гонок со слишком большой наградой за победу. Минхо был молодым, глупым и тщеславным, решился участвовать в них, долго готовился, много падал. Никто не предполагал, что такой большой выигрыш заставит людей «убивать». Многие тогда потеряли своих аватаров, а игра превратилась в жестокое побоище за право дойти до финиша. Тогда Минхо прославился тем, что вошел в десятку лучших, но упал на самой простой преграде, глупо перевернувшись в воздухе и потеряв свой мотоцикл. Его транспорт расплющило в ебаный смайлик, а ошарашенное лицо разлетелось по сети с сумасшедшей скоростью. И именно Мэрлин тогда умудрилась добраться до него, чтобы взять интервью. Каким же нужно было быть глупцом, чтобы поверить, что он сможет оправдаться перед людьми. И чтобы в целом подумать, что кому-то его оправдания нужны. Мэрлин исказила все его слова, выставив еще большим идиотом, а Минхо не смог ей этого простить. Еще несколько месяцев ему в сообщения прилетали ссылки на новые мемы с его лицом и бывшим мотоциклом. Кто-то даже вылепил похожую скульптуру в виде ненавистной рожицы, сделав ее главным экспонатом одной из мотовыставок.
Минхо с громким звуком выдыхает через нос, едва сдерживая ярость. В руке ломается тонкая ветка, которую он успел подобрать с земли, когда оказался на новой локации. Эта ветка напомнила ему крошечный лук здешних обитателей. А точнее, обитательниц. Их дом — вечно темное царство луны. Круглые сутки здесь была ночь, но время можно было определить по величине светила. Большую часть времени месяц был заостренным с двух концов и становился полным лишь на несколько минут. Минхо нужно было успеть добраться до вершины скалы у озера, скрытой за темной чащей леса, к этому моменту.
Вокруг простирались бесконечные холмистые поля. Теплый ветер приносил с собой сладкие запахи свежескошенного сена и цветов. Под ногами шелестела длинная трава, она еле заметно покачивалась, заливаясь голубым светом звезд. В некоторых местах лиловой россыпью кучковались лиловые подснежники, от которых исходил еле слышный молочный аромат. Впереди чернела роща, плотно усеянная деревьями. Их корни переплетались в причудливых формах, иногда достигая толщины тела Минхо. Они могли сплетаться в узлы даже над головой и тогда приходилось либо обходить преграду, либо карабкаться по стволам, цепляясь за ветви и спрыгивая вниз, чтобы продолжить путь. Тогда на руках оставались кусочки крошащейся коры и смолы. Но основной проблемой этой миссии были вовсе не высокие корни и предстоящее скалолазание.
— Нарушитель! — писклявый дребезжащий голосок разлетелся и отразился от каждого ствола рощи, как только Минхо преступил за его границу. Мгновенно из-за листьев деревьев и кустарников высыпалась целая стая сияющих золотом фей. — Снова ты!
Вперед вылетает воинственного вида фея, украшенная тончайшими нитями и сверкающими медальонами. Ее желтое лицо исказилось в страшной гримасе, когда она вплотную подлетела к Минхо, ожидая когда тот испуганно отпрянет. Но он знал какой реакции от него ждут, поэтому спокойно продолжил свой путь, огибая знакомые фигурки. Они тут же увязались за ним, наперебой возмущаясь присутствием нового гостя. Вперед выбивается первая фея, но уже с крохотным луком в руках, с которым Минхо вначале перепутал обычную ветку. Она наводит стрелу прямо на глаз парня, целится. Он замирает, готовясь отклониться. В следующую секунду фея выдыхает и обреченно стонет, закидывая назад голову, тряся десятком золотых растрепанных косичек.
— Ты мне уже надоел! — она отворачивается и продевает лук, закрепляя его на крохотном плече.
Минхо удивленно вглядывается в сияющее пятно. Это было чем-то новым. Обычно до самого выхода из рощи ему приходилось бегать от острых маленьких стрел, метящих в глаза и шею и только потом начинались разговоры.
— В этот раз будет больше загадок, человечишка!
— Они у вас еще не кончились?
— Никогда.
— А откуда вы их берете в таких количествах?
— Не твоего скудного ума дело! — пищит фея, высовывая язык. — Вишсидаамшгост, твоя очередь загадывать!
Фея указывает на другую неподалеку от себя и приземляется прямо на плечо Минхо. Он чувствует тепло и покалывание на месте, где она оказалась. Названая Вишсидаамшгост лениво отрывается от стайки золотящихся мотыльков и подлетает к Минхо. Молодая фея с растрепанной копной неуправляемых волос, короткими ножками и сонными глазами.
— Я же была всего две тысячи четыреста семьдесят три раза назад, Зщешгрыпна… — фея зевает и потягивается, кидая жалобные взгляды на подругу, пока Минхо пытается осознать вычурные имена. Будто кого-то поюлозили мордой по клавиатуре.
—
Целых две тысячи четыреста семьдесят три раза! — отрезает Зщешгрыпна и машет ручкой, мол «начинай, салага».
Минхо пробирается сквозь чащу, проскальзывая под пахнущими смолой корнями, перепрыгивая преграды пониже, карабкаясь по неровной местности. Он был рад, что феи появились так рано, освещая ему путь.
— Ла-а-адно, загадка первая. Горело семь свечей, две свечи погасло, сколько свечей осталось? — сонная фея потирает шею, смотря куда-то мимо Минхо. Тот только насмешливо фыркает, уже по горло наевшийся подобными «задачками».
— Еще легче не могла придумать? Две. Потому что остальные сгорят.
Вишсидаамшгост внезапно дергается и хмурится, будто впервые обращая внимание на Минхо. Она подлетает к его лицу и щурится, разглядывая черты.
— Тогда вот еще одна. Если одиннадцать плюс два равняются одному, тогда чему равны девять плюс пять?
Минхо демонстративно закатывает глаза, ныряя под толстые ветви.
— Двум. Часам. Легко.
Фея надувает круглые щеки и пинает воздух, переворачиваясь вокруг себя несколько раз. С ее одежды слетает несколько золотых крупиц, тут же растворившихся в темноте.
— Еще одна. Сколько раз можно вычесть три из двадцати пяти?
— Один. Иначе вычитать уже будем не из двадцати пяти, — Минхо начинает посмеиваться над растроенно опустившей голову феей. От ее сонливости не осталось ни следа. Вишсидаамшгост щурится и хмурит брови.
— Что ж, ты сам напросился. Попробуй угадать, сколько всего здесь фей? — маленькая девочка запрокидывает подбородок, а губы дергаются в ухмылке.
Минхо вопросительно наклоняет голову и уже открывает рот, чтобы выдать «а я то откуда знаю», но в сознании что-то щелкает и он вновь растягивается в улыбке.
— Две тысячи четыреста семьдесят четыре. Что-то вы сдаете позиции, ребята.
Крошечное существо на плече радостно болтает ногами и хохочет над поникшей подругой. Она милостиво разрешает ей вернуться в стайку, где над ней тоже начинали хихикать. Еще несколько фей потерпели схожий провал, пока Минхо пробирался сквозь древесную чащу. Он хорошо знал все их уловки и скрытые подсказки, на которые стоило обратить внимание, поэтому загадки решались до серой скуки легко. До тех пор, пока Зщешгрыпна не вызывает улыбчивую опрятную фею. Кажется, у нее одной волосы были сложены в аккуратной косе до пят. Она помахала Минхо и тот улыбнулся в ответ. Кажется, он припоминал эту крохотную особу. Когда он встретился с ней в последний раз — испытание было провалено и ему пришлось позорно бежать, скрываясь от ядовитых стрел озлобленных фей.
— Ли Ноу, тебе нужно рассказать мне целую историю! Человек пришел в ресторан, заказал чайку, съел, потом вышел и застрелился. Угадай почему! — фея лучезарно улыбнулась, садясь к Минхо на второе плечо. Тот задумчиво хмыкнул.
— Сколько у меня времени?
— Пять минут!
— А попыток?
— Пять попыток! По-другому, пять моих ответов «верно», «неверно» или «частично верно»!
Впереди сверкнул серебряный отсвет. Деревья постепенно редели, а их стволы уменьшались в размерах. Скоро лес должен был кончиться. Минхо знал, что его цель близко, но пяти минут точно не хватило бы. В таком случае, медлить было опасно.
— Его самоубийство связано именно с этой конкретной чайкой?
— Неверно!
Минхо кивает. Вряд ли в загадке была бы упомянута чайка, если бы она не являлась важной частью истории. Но если не эта конкретная, значит это связано с чем-то, что есть у каждой чайки. А человек заказал ее, чтобы съесть, соответственно…
— Он заказал ее потому, что хотел узнать вкус чайки?
— Верно!
Минхо отодвигает от себя ветку, нацеленную прямо в лицо и делает несколько последних шагов к концу рощи. Перед ним открывается широкое гладкое озеро, в котором отражается огромный пористый полумесяц. В несколько десятков раз больше луны в реальности. Он стремительно полнеет, наливаясь голубым светом. Над водой нависает резко очерченная скала, напоминающая острый клык. Кажется будто она тянется к ночному светилу. Минхо замедляет шаг, раздумывая. Слишком много всего он может спросить, круг ответов нельзя так сильно сузить за оставшиеся три вопроса.
— Дай подсказку.
Фея с аккуратной косой весело смеется и кладет на его шею руку.
— Это не по правилам, но для тебя сделаю исключение, Ли Ноу! Слушай! Этот человек был необычным. И эта необычность сильно мешала наслаждаться ему жизнью.
Минхо хмурится, стараясь перечислить в голове всевозможные недуги человека. Это точно не связано со способностью чувствовать вкус, вряд ли он лишен конечностей. Иначе на это было бы какое-нибудь указание в загадке. Его недуг потребовал того, чтобы он узнал вкус чайки, такое может понадобиться в нескольких случаях. Сознание мгновенно выстроило несколько линий развития. Одна из них кажется более приемлемой, чем другие.
— Он слеп?
— Верно! У тебя осталась только одна подсказка и полторы минуты. Поторопись!
Минхо кивает, выдыхая на секунду, но вновь заставляя работать собственные шестеренки. Руки опускаются на влажную поверхность скалы, ноги цепляются за знакомый выступ. Значит так, человек слеп. Зачем ему могло понадобиться заказать чайку? Правильно, чтобы узнать ее вкус. Зачем ему нужно было почувствовать именно этот вкус? Чтобы сравнить с другим? Или чтобы ни в коей мере не спутать с другим? Какой вкус настолько ужасен, что может привести к самоубийству? Выстрел практически наугад.
— Это связано с поеданием человеческой плоти?
— Верно! Твои подсказки закончились, но есть время рассказать историю целиком.
— Хорошо… Однажды, по ошибке этот человек попробовал мясо другого человека. Точнее… Кто-то ему его дал, говоря, что это мясо чайки. Это был кто-то другой так как человек был слеп. Это было на необитаемом острове, не так ли? — пальцы скользят по острой поверхности, кожу прожигает каждый раз как она задевает острые выступы. — Человек поверил тому, что эта была чайка, поэтому съел мясо, но догадался спустя время. Точнее захотел убедиться. И заказал чайку, чтобы проверить вкус. Он был другим. Тогда он понял, что совершил и застрелился от горя.
Фея слетает с его плеча и хлопает в ладоши, кружась вокруг себя и пританцовывая.
— Все верно! В этот раз ты справился! Вот тебе история целиком в награду! Этот человек оказался на необитаемом острове вместе со своим другом и женой. Однажды друг принес ему мясо и сказал, что поймал чайку. Но в итоге человек понял, что выжил благодаря тому, что съел мясо своей жены! Кстати, это реальная история! Представляешь, насколько жестоки и одновременно добры могут быть люди? Друг мог бы убить слепого, но не сделал этого, потому что тот что-то значил для него. Или это про эгоизм, а не про добро? Как считаешь, Ли Ноу?
Минхо тяжело дышал, поднимаясь к вершине злосчастной скалы. Руки болели от непрерывного напряжения, пальцы переставали смыкаться на острых выступах, ноги начинало трясти, силы стремительно покидали его. Влажный воздух оседал на коже, превращаясь в крошечные, холодящие капли. Парень в пол уха дослушал речь феи и рассеянно кивнул.
— Мне то откуда знать, что это было. Пусть сами разбираются в своих отношениях.
— И правда! Нам никогда уже не узнать! Если только не вернуться в прошлое и не спросить у них самих!
Минхо чуть не стонет от радости, замечая как перед ним показываются первые лепестки цветка. Луна уже практически превратилась в полный круг, следовало торопиться. Внезапно самая первая фея, отказавшаяся стрелять в него из лука слетает с плеча и оказывается прямо перед носом. Она застенчиво складывает руки за спиной и тупит взгляд, рассматривая собственные туфельки с золотыми пумпонами на концах.
— Последняя загадка!
— Что?! Еще одна? — Минхо устало закидывает голову назад, прикладывая последние силы к движению. Едва ли он сейчас еще что-то сообразит. Придется убегать от стрел разъяренных фей, но хотя бы с добычей.
— Да! — Фея подлетает к его носу и внезапно ударяет по нему, расплываясь в улыбке шире лица. — Минхо, почему ты такой злой?
Минхо замирает в полушаге. Свет лунного цветка уже отражается на его ладони, но когда он поднимает голову, чтобы переспросить, от фей, следующих за ним по пятам, не остается и следа. Не послышалось? Его назвали Минхо? Конечно, программе известно его настоящее имя, не только никнейм, но игровые существа никогда его не используют. Какой-то глюк? Но о сбоях не было слышно уже десятилетие… Да и что за вопрос? Он то? Злой? Смотря с кем сравнивать. Что поделать, если жизнь научила его относится к другим людям словно он был кактусом с иглами длиною в метр. А они назойливыми верблюдами. До сих пор работало, значит стратегия хорошая. Но все-таки, что за новые приколы?
Минхо опоминается в тот момент, когда все листья цветка распрямились и раскрылись до предела. Длинный стебель постепенно перетекал в жемчужно-голубые листья, становящиеся все шире и длиннее к вершине. Каждый полупрозрачный лепесток пропускал сквозь себя лунный свет, а по прозрачным прожилкам словно текла его пульсирующая синим кровь. Казалось, что если дотронуться до одного — цветок растает, испарившись от жара кожи. Минхо достает кинжал из кобуры и быстро срезает стебель. На секунду шелест леса, всплески воды и шепот ветра становятся оглушающе громкими, режущими уши и сознание, но тут же стихают. Воцаряется мертвая тишина.
Полная луна вновь начинает убывать, лишая пространство своего яркого света. Огромный диск стремительно уменьшается в размерах, а озеро под ним становится все чернее, покрываясь россыпью крошечных звезд. Теперь настает их черед властвовать над небом. Минхо легко соскальзывает со скалы и направляется к точке, с которой начал. Теперь лес кажется безмолвным и пустым, корни не лезут в лицо и не мешают пройти. Дорога обратно кажется легкой, и парень старается насладиться каждым вдохом, полным ароматов хвои и болотным сладковатым привкусом на нёбе. От цветка исходил еле ощутимый молочный запах. Он пульсировал в руках и словно нашептывал что-то в тишину леса. Только после выхода из локации цветок автоматически перемещается в инвентарь персонажа. Внезапно перед глазами всплывает новое окно, раздаются поздравительные хлопушки и горн. Минхо читает надпись.
Поздравляем! Вы выиграли бонус за успешное общение с феей смерти!
Пять цветочных минибомб.
Минхо открывает характеристики своего «подарка» и фыркает. Одна бомба оглушает и ослепляет противника на одну секунду? При совместном использовании эффект объединяется до пяти секунд? И зачем ему эти бесполезные штуки? Побаловаться? Фокус сопернику показать? За последнюю отгаданную загадку он наградил бы себя чем-нибудь получше. Устал как собака. В голове всплывают слова Мэрлин насчет бара и внезапно это кажется не такой уж плохой идеей. Сколько там он уже не отдыхал даже половину дня? Месяц, два? За добытый цветок ему должны хорошо заплатить, а значит, он может позволить себе расслабиться сегодня.
Минхо медленно взмахивает рукой и осторожно перебирает доступные ему локации, где есть бары, доставляющие напитки до самого дома в реальности. Большинство из них являются обычной локацией, где люди могут встретиться, пообщаться и потанцевать. Парень прокручивает в памяти известные ему места. В центр он точно не пойдет. Золотой город всегда переполнен угашенными и слишком громкими людьми, вечно стремящимися что-то продать ему. В злачный район, где обитает Мэрлин соваться тоже не было никакого желания. Да и в незнакомые места идти не хотелось. Оставался только один вариант — его собственный район. Не такой уж и плохой, можно впервые за долгое время добраться пешком до виртуального дома. Несмотря на то, что за окном у него цвел и дышал зеленый лес, сама квартира находилась в одной из самых жутких локаций. Он мог переместиться туда автоматически, но на деле все комнаты занимали реальное игровое пространство и были встроены в высокие дома. До нужных этажей подвозили широкие лифты, увешанные зеркалами и рекламой. Аватару необходимо было собственное жилье, свой уголок безопасности. Но за него нужно было платить. В его «зеленом» районе цены были самыми низкими, что обуславливалось контингентом жителей и тем, что на территории действовали все правила квеста. Убийство здесь будет означать смерть персонажа. Конечно, за это прилетит штраф, но такие мелочи мало кого волновали. Минхо редко ходил здесь, остерегаясь наткнуться на неприятности, но знал, что в отдельных закоулках бывает не так уж и плохо. Не очень много людей, относительно тихо и спокойно, если не ввязываться в потасовки. Еще пять лет назад он переехал сюда, спасаясь от надоедливых журналистов, следующих за ним по пятам, а потом просто понял, что так ему намного спокойнее. Словно за каменной стеной. Самая актуальная и интересная информация как на ладони. Слишком часто он слышал разговор устрашающего вида компании, затрагивающий миссию и варианты ее прохождения, и слишком часто пользовался добытыми сведениями. Удивительно, но, несмотря на кажущуюся тупость, люди здесь обладали поразительной находчивостью и навыками выслеживания и добычи артефактов. Можно сказать весь его округ занимался их поиском, поэтому Минхо вписывался как нельзя лучше.
Мрачные краски района внезапно успокаивают. Черные силуэты бесконечно высоких, искривленных домов прорезает зеленый свет окон. По земле стелется тяжелый, переливающийся изумрудом едкий дым, слышится шум летающих в небе машин и стук колес скоростных поездов. Дороги с рельсами наслаиваются друг на друга, образуя перекрещивающиеся увесистые линии. Под ногами пролегает непривычно гладкая, асфальтированная дорога. Кажется, что она поднимается в гору, заворачивает и изгибается, но это лишь игра локации с разумом. Чем ближе ты к повороту или подъему — тем быстрее он отдаляется, а ноги продолжают ступать по гладкой земле. Иногда кажется, что поезд едет задом и вот-вот столкнется с другим, мчащимся ровно на встречу. Сердце замирает, когда до удара остается доля секунды, но огромные машины расходятся, так и не соприкоснувшись. Минхо устало трет шею.
Мимо плывут грохочущие клубы и игровые пространства, напоминающие небольшие парки развлечений, концентрирующиеся на определенной теме. Что-то вроде автодрома в воздухе, гольфа в космическом пространстве, ну или голых девушек с заячьими ушами, извивающихся на шесте. Каждому свое. Вдалеке, красными и синими огнями мигает паб, оформленный в стиле полицейского участка. Входная дверь представляет собой решетку из железных прутьев, на каждом углу стоят камеры, со скрежетом следующие за каждым вошедшим. Злая ирония, учитывая, что в этом районе обычно зависают далекие от закона люди. Сквозь гомон голосов, от самого высокого и роботизированного до низкого настолько, что трудно было разобрать, грохот клубной однообразной музыки до чуткого кошачьего слуха доносится чужое сердцебиение и запах страха, смешанного со злостью. Минхо останавливается в нескольких шагах от входа и хмыкает, решив, что сегодня он пришел не за информацией, а просто чтобы расслабиться впервые за долгое время. Хотя бы попытаться. Но фраза, донесшаяся из чужих уст останавливает его на полушаге.
— Что значит поставки не будет?! Что значит ее не будет, я спрашиваю тебя, сволочь?! — рычащий голос срывается в конце, подскакивая до неестественно высоких нот.
— У них там все оборудование полетело, еще месяц точно ничего не будет. — очень похожие интонации, но слова тише, а связки подрагивают.
— А какого же хуя ты только сейчас мне об этом говоришь, уебище? Что я должен предлагать этому недоростку из Хан, что я потом отдавать буду боссу за свою и твою жизни, а?! — Минхо слышит глухой толчок и бешеные удары чужих сердец.
— Прости, они передали как только смогли выйти на связь…
— Блять. Мы в полной жопе. Если не заплатим сейчас… останемся без рук и ног. Блять. — голос снижается до отчаянного шипения.
— Может похитим его?
Минхо приходится напрячься, чтобы разобрать тихие слова.
— Кого?
— Недоростка Хан.
Недолгое молчание, перебиваемое быстрым дыханием.
— Че ты несешь? Как мы его похитим?
— Заключим сделку на «живую».
В ответ слышится протяжный хрипящий вздох и Минхо возвращается к окружающей его действительности. Он злорадно ухмыляется и разминает шею, заходя в заведение. Вот-вот какого-то бедолагу облапошат и заставят богатых родичей вывалить крупную сумму за свое чадо. Наверняка этот кто-то имеет «смертельное» дополнение к очкам. Новая игрушка богатых. Им мало было обычных ощущений от игры и возможности потерять опыт и накопленные шмотки после смерти аватара. Буржуи легко могли восстановить все, потратив на улучшения реальные деньги. Настолько соскучились в этом до боли простом мире, где все решается одним нажатием, что придумали себе «улучшение», переворачивающее все с ног на голову. Это самое улучшение захватывало полный контроль над разумом и телом, тонкие иглы проникали в самый мозг, напрямую стимулируя его отделы и выработку желёз. Страшная вещь. Богачи гнались не только за удовольствиями, схожими с самым мощным наркотическим приходом, но и за экстримом, балансированием на грани жизни и смерти. Реальной смерти. Хотя, вероятно они уже плохо отличали миры, раз решались на такое. Со временем технология начала распространяться, хотя большая часть пользователей VR даже не подозревает о подобном. Еще меньше людей слышали о том, что к программе был дописан код, делающий возможным существование «живых» сделок. Такие заключаются крайне редко, да и вся эта тема насквозь пропитана нарушением всевозможных законов. Удивительно, что такой сложный код удалось прикрепить к основе игры, своду законов, который не менялся с самого ее создания. Короче говоря, сейчас жизнь какого-то заигравшегося в короля подростка стоит под крупной угрозой.
Но это все не проблемы Минхо. Что действительно важно — это выбрать, что он будет пить этим вечером. Глаза пробегаются по меню, растянувшемуся на всю стену, разделенному на категории с помощью отметок, которые используют для фиксации роста и лица преступника в полицейском участке. Неизвестные названия пляшут перед глазами пока Минхо старается отгородиться от громких звуков и слишком сильных запахов, выкрученных на максимум благодаря способностям его аватара. Губы двигаются, открываясь в попытке произнести изуродованное лишними буквами название и снова закрываясь, когда парень понимает, что это чудовище он точно не будет брать. Глаза опускаются ниже, но как только распознают «рисовую водку на мышатах», мгновенно перескакивают к следующему отделу. Никогда в жизни он не притронется ни к чему подобному. Наконец-то Минхо доходит до более-менее знакомых слов, не включающих в себя мышат, змей, муравьев и прочей нечисти. Несколько видов пива, напитки покрепче, даже красное вино имеется. Парень морщит нос, представляя настойчивый аромат спирта и жжение в горле, вспоминает неясное бормотание и пьяный смех. Руки складываются на груди в нерешительности. Неужели он позволит себе спиться? И упасть в ту же яму, что и родители? Позволит кому-то найти его на улице в луже своей рвоты, дотащить до дома, как он делал это раньше сам? В ушах звучит оглушающий голос отца, поющего про сосну в центре вселенной. Эта глупая песня распевалась в их доме каждый гребаный день и при воспоминаниях о ней кожа покрывалась мурашками, а нутро сжималось от отвращения. В самой песне кроме отсутствия смысла и рифмы ничего ужасного не было, но слишком часто потом она преследовала его в кошмарах.
Минхо тихо ругается, проклиная весь свет за то, что вспомнил навязчивый мотив. А казалось, что он проживет без нее хотя бы неделю. Снова поднимая глаза на барный лист парень смиренно закидывает голову назад, осознавая, что смысла стоять дальше нет. Выбор был сделан, как только он зашел сюда.
— Здравствуйте.
— Н-да? — лысый мужчина размером с гору поворачивается к Минхо и кажется, будто пол трясется от его поступи. На все его лицо растянулся жуткий вертикальный глаз, который при моргании покрывает сразу несколько разных век. Парень сдерживается от порыва дернуться и отвернуться, стойко выдерживая секунду зрительного контакта и кивая в сторону барной карты.
— Лимонад, 0.5.
Переливающийся оттенками красного глаз обводит Минхо с ног до головы, пока мужчина придвигает к нему мигающий красным светом терминал. Небольшая ребристая полусфера с фонариком посередине. Достаточно приложить запястье и с реального счета испарится несколько сотен. С боку слышится смех, заливающийся в самое ухо. Минхо косит взгляд, наблюдая за парочкой очередных отбросов, скалящих заостренные зубы, без стеснения пялящихся на него.
— Котенок захотел молочка, посмотри-ка. Какая прелесть.
— Нихуя ты слово вспомнил. От телки своей понахватался дерьма всякого?
Первый мужчина ударяет тяжелой ладонью по столу и скалит золотые зубы. Их разговор быстро утекает в другое русло и Минхо с облегчением выдыхает. Его промах. В подобных местах лучше вообще не появляться без веской причины, не то что заказывать лимонады. Он отходит от барной стойки, где по сути только принимали заказы, а служила она просто частью антуража. На ее углу стоит серебряное радио, его динамики сотрясаются от музыки, от них отлетают белые и черные искры. Минхо зависает возле него на несколько минут, убедившись, что не привлекает больше ничье внимание. Сейчас практически круглые сутки крутят новый хит. Заедающая песня из нескольких слов, прекрасно вписывающаяся в клуб в центре VR. Под нее принято знакомиться и напиваться компанией, наблюдая за плавными вращениями пространства вокруг. Парень дослушивает, наблюдая за подрагиванием динамиков и вслушиваясь в переливы мелодии и выскальзывает из паба, поежившись от взгляда бармена, который проводил его до самого выхода. Минхо чувствовал как волосы на его теле встают дыбом от неприятного ощущения чужого внимания на коже. Он обходит здание, останавливаясь у стены и прикладываясь спиной к ее мертвенно-холодной, шершавой поверхности. До уха доносится уже знакомый голос.
— Да, дрон уже готов для вылета. Как докажешь, что деньги окажутся у нас в нужном размере и в срок?
Парень замирает, переставая дышать. Звук был совсем рядом, буквально за следующим углом здания у которого он стоял. Угораздило же его снова наткнуться на эту компанию. Только бы не нарваться на неприятности. Вопреки здравому смыслу, он стоял не двигаясь, напрягая все свои слуховые рецепторы и внимание.
— К сожалению, не могу прислать вам их прямо сейчас. Может быть вас устроит предоплата? Пятьдесят процентов вперед?
Минхо ошарашенно замирает, слыша звонкий смешливый голос. Но это не та насмешка, которую он не мог переносить. Эта интонация отражала скорее… доброжелательность? В этом то районе? Наверняка наигранная, но наигранная хорошо. Кому-то нужно идти в актеры, а не с барыгами зависать.
— Нет. Сразу все. — властный голос. Минхо ухмыляется, улавливая его дрожь.
— Это не в моей власти, сожалею. Давайте вы мне просто поверите, ребята? С моей семьей еще ни одна сделка не была нарушена. Могу показать отзывы довольных клиентов.
Минхо слышит примирительный смешок парня, пытающегося договориться.
— Нет, так не пойдет, пацан. Либо заключаем сделку «на живую», либо товар вы не получите.
Минхо прислушивается к сердцебиению парня, которое до этого момента оставалось ровным. Оно пропустило несколько ударов, забилось чаще, но быстро вернулось к ленивой норме.
— Хорошо. Подождите немного, мне нужно подключить устройство.
Несколько секунд Минхо борется с испепеляющим интересом, смешанным с остатками здравого смысла. И ежу понятно, что он может крупно вляпаться если его обнаружат. Но он никогда прежде не видел людей во время использования «живого» шлема. Эта информация могла бы стать очень полезной. Покрыв себя и свое любопытство тремя этажами ласковых, Минхо двигается на звук, заведомо подключая функцию «тихих лап» и «ушки на макушке». Название придумывал псих-извращенец, но пользу этих усилений нельзя было переоценить. Тихие лапы гарантировали ему бесшумные передвижения, а ушки на макушке предупреждали о надвигающейся опасности. Волосы ощутимо вставали дыбом если на него кто-то смотрел слишком заинтересованно, а по коже пробегались холодные мурашки.
Минхо медленно заглядывает за угол, кладет руку на кирпичи, режущие пальцы. Те голоса, которые он слышал раньше, обросли внешностью.
Толстые клыки и зеленоватую кожу он узнает сразу. Двое орков с разрисованными красным лицами отличались только прическами и поясами. Черные волосы одного были распущены, другой, выглядящий более растерянным обвязал их железными прутьями с шипами. На поясах болтались выкрашенные в красный черепа мелких животных, ударяясь друг о друга со звонким звуком. Минхо мысленно окрестил их братами-акробатами, настолько схожи и синхронны были их движения. Только дыхание сбивалось, то ускоряясь, то замедляясь. Оба нависают над третьим. Ли приглядывается и еле сдерживается от удивленного возгласа. Приходится моргнуть несколько раз, чтобы точно убедиться в том, что зрение его не обманывает. Парень был значительно ниже орков и, кажется даже, самого Минхо, его тело было покрыто серебряными доспехами, талию и руки обвивали кольца, напоминающие лианы. Маска скрывала заостренные уши и сверкающие белизной глаза и волосы. Она словно была вылеплена из тончайшего хрусталя, множество линий образовывало плотную сетку, обвивающую изгибы лица. В народе таких называют серебряными феями. Очень редкий и дорогой облик, он есть всего у нескольких игроков во всем мире. Минхо хмурится, прокручивая весь разговор братьев в уме. Из размышлений его вырывают подрагивания аватаров феи и орка с распущенными волосами. Они замерли, смотря ровно перед собой и не моргая. Их сердцебиение исчезло, зато на всю округу разносились удары другого. Второй брат остался охранять застывшие статуи, по секундно оглядываясь и начиная дрожать от напряжения. Минхо даже слышал как громко он сглатывает, стараясь избавиться от пустынной сухости в горле. Серебряный парень и торговец возвращаются практически одновременно. Они кивают друг другу и открывают настройки собственных персонажей, которые для Минхо виделись голубоватыми полупрозрачными прямоугольниками с условными обозначениями. Конечно, у них стояли мощные защиты личной информации. Какое-то время они тыкают по плавающему в воздухе экрану. Сверкающие глаза феи бегают по панели, сквозь маску видны напряженные губы, свидетельствующие о погруженности в процесс. Хотел бы Минхо знать что именно они там нажимают и в какие дебри настроек аватара ныряют, но не мог. Зато ясно видел блеск металла в руках второго орка. Как неизящно… А главное глупо, если парень заметит, то тут же свалит или прикончит их со своими способностями. Хотя у него определенно точно кишка тонка. Да и с доверием проблемы. В том плане, что оно слишком развито к тем, кому верить не стоит. Минхо разочарованно выдыхает, предугадывая события. Вот-вот второй воткнет парню нож куда-нибудь в бедро или плечо, чтобы привести того в шоковое состояние. Дальше они используют любую из возможных сетей или даже наручников, сковывающих тело и способности — и готово. Артефакт редкий и очень дорогой, но у таких людей точно должен быть. Минхо знает об этом не понаслышке, сам гонялся за «волшебным лассо» по морям и океанам, чуть не потерял собственного аватара. Но потом жить стало значительнее проще. Легче бегать за подвижными добычами, по типу зайца в котором хранится яйцо со смертью какого-нибудь босса или тормозить своих конкурентов, позаривающихся на его миссию. Если условия сделки не завершены, то оба игрока, заключившие ее остаются в игре без возможности выхода на три дня. В абсолютно уязвимом состоянии. Как вообще можно согласиться на подобное?
Минхо задумчиво поднимает голову, стараясь разглядеть черты парня через маску. Он ведь может его спасти. Точнее приватизировать его деньги. А что, другим можно красть чужую добычу, а ему нет? Правила игры не запрещают подобного, а на этой территории действуют все законы квеста. Аватар у него, конечно, сильный, но без хорошей реакции да и в состоянии «живой» сделки не поможет. В любом случае что он теряет? Соваться в его дом преступники не посмеют, особенно тот, который ставит сейчас свою жизнь на кон. Да и выследить они его не смогут. Слишком многими защитами он оградил свои следы в игре. Только назойливая Мэрлин умудряется вылавливать его в толпе. Но если они не заметят его лицо… Что ж, очень жаль, ребята, но всем нужно как-то вертеться в этом мире.
Минхо следит за крепким рукопожатием молодого парня и наркоторговца, видит как напрягаются мышцы второго и буквально слышит как громко в его голове проносятся мысли. Еще секунда и…
Пять оглашающих бомб взрываются одна за другой, на мгновение едкий зеленый дым заполняет все пространство вокруг. Раздается несколько вскриков и шипение. В суматохе Минхо находит тонкое запястье, увитое изгибами украшений и дергает рукой, прыгая из локации в локацию, пока ошалевший парень рядом с ним сгибается в попытках сдержать головную боль и рвоту. Яркие цвета сменяют друг-друга, свет ослепляет, запахи выбивают из колеи. Минхо прыгает по самым наполненным людьми локациям, чтобы как можно сильнее запутать свой след. Вряд ли его бы нашли и без этого, но перестраховка никогда не помешает. Когда собственное сознание начало давать сбои, тело опасно затряслось, а руки покрылись потом, Минхо решает запрыгнуть в свой дом. За секунду до перехода он достает из арсенала лассо и замахивается. Оно опускается на ноги парня рядом и обвивает их, когда они оказываются в темной комнате. Серебряная фея пошатывается и вскоре падает на колени. Не удивительно, с «живым» шлемом подобные скачки крайне не рекомендованы. Мало того, что персонаж теряет всякую защиту над дальнейшими над ним манипуляциями других игроков по типу переходов из локации в локацию, так и тело воспринимает подобное за реальность и начинает сходить с ума. Что ж, теперь ты, парень, в состоянии полнейшей беспомощности в течении следующих трех дней. Сделка не завершена и не будет завершена, а значит ты заперт в игре. И не просто в игре, а привязан к комнате без возможности сбежать. Минхо кивает, довольный своей быстрой работой и легкой наживой. Он даже начинает хихикать, вспоминая ошарашенное и ослепленное лицо одного из братов-акробатов. Второго было не видно из-за зеленоватого дыма. Теперь остается только дождаться щедрой компенсации от обеспокоенных предков и наконец-то сбежать от гребаной реальности, вместо того, чтобы батрачить еще несколько лет на добыче однообразных артефактов.
В полуметре слышится кашель и хрип, парень наклоняется к самому полу, касаясь его лбом и тщетно стараясь вдохнуть глубже. Его тело трясется и дрожит, Минхо даже задумывается о том, не переборщил ли с перемещениями. Если жертва помрет, то его самого настигнут действительно крупные проблемы в лице гнева родителей пацана, модераторов, и не дай боже Мэрлин, а вместе с ней и весь мир прознает об этом. Тогда его жизнь будет окончательно и бесповоротно разрушена.
Минхо потягивается, кося взгляд на новое и пока что единственное за все время в его виртуальном доме живое существо. Он садится на пружинящую кровать и откидывается назад, ожидая, пока дрожащий на полу парень придет в себя. В это время Ли разглядывает серебряные доспехи, тонко вырисовывающие позвоночник, складывающиеся в ромбы и смыкающиеся на шее, полностью опоясывая ее. В них видны отражения шелестящих листвой деревьев за стенами. Руки оголены, но настолько плотно покрыты блестящими нитями, что кожи почти не видно. Чужая грудная клетка часто вздымается и вновь опускается, сопровождаясь хрипом и бешеными ударами сердца. Слыша, как дыхание выравнивается, Минхо предпринимает первую попытку коммуникации.
— Ты совсем идиот ввязываться в «живые» сделки с наркоторговцами? — не совсем то, что он планировал сказать…
Наконец-то парень поднимает лицо и поворачивает его к Минхо. Даже сквозь маску можно было разглядеть как расширились его серебрящиеся глаза и приоткрылся рот. Почти восстановившееся сердцебиение снова пустилось в пляс. Надо же, неужели наконец-то понял в какой плачевной ситуации оказался?
— Глухой? — Минхо выжидающе наклоняет голову и видит как парень перед ним сглатывает, а уголок его губ дергается в улыбке. Интересная реакция на стресс. — Ало, прием? Если что, я знаю алфавит языка жестов, не стесняйся. Только попроси и буду на нем объясняться. — Ли складывает руки на груди, недовольно дергая ногой.
— Ах нет, прости, я слышу. — Парень кивает, не отрывая прожигающего взгляда от своего «спасителя».
Только сейчас Минхо осознает, что чуть ли не впервые не слышит никакой синтезированности в голосе. Большинство пользователей так или иначе меняют свою внешность, походку, смех и даже частоту моргания. Всегда можно было услышать еле ощутимое дребезжание связок, повествующее о выравнивании, повышении или понижении тона. Минхо слышал это особенно хорошо, так как его кошачий слух улавливал любые колебания в игре. Сам он пользовался стандартными настройками, немного понижающими и модифицирующими голос, боясь того, что его могут вычислить в реальной жизни. Хотя вряд ли кому-то он был сильно нужен. Но этот парень… Его голос звенел чистотой и присущей человеку глубиной. Слова мягко перетекали друг в друга, не прерываясь эффектами искажения. Какой дурак будет использовать реальный голос? Да еще и дурак с деньгами?
— Ты в курсе, что тебя только что чуть не похитили?
— Что? Разве?
— Ну точно идиот. Как можно было не заметить нож в чужой руке, когда твоя жизнь находится в таком уязвимом состоянии?
— Ох… Но зачем им меня похищать?
— Конечно, чтобы с твоих предков денег срубить.
— Денег? Они бы не стали платить.
— Никогда не поверю.
— Почему?
— Потому что я знаю кто твои родители, Хан Джисон. Владельцы одиннадцати процентов акций мира VR. — Минхо бьет практически наугад, но понимает, что попал, следя за окаменевшим лицом парня. — Такие, как они все отдадут за свое чадо, выращенное их трудами и заботами. Очень глупое чадо, к слову. Они вложили в тебя свое время, а время — деньги. Как ты мог позволить себе разгуливать в таком виде в этом районе, светя бабками и статусом? Да тебя здесь заживо сожрут! — Минхо раздраженно пинает ногой воздух, чувствуя очередной взрыв в районе грудной клетки. Парень перед ним зависает на несколько секунд, его рот открывается еще шире. Радует только то, что приходит в себя он быстрее чем Минхо успевает реализовать свое желание хорошенько встряхнуть его.
— Я должен был заключить сделку в этом виде. Иначе они бы не поверили.
— И сильно тебе это помогло? Остался бы с атрофированной частью тела или поехавшей психикой на всю жизнь, пока они бы пытали тебя, ожидая выплаты.
— Говорю же, родители не стали бы платить.
— Все еще не верю, но в таком случае они бы просто убили тебя.
— Зачем им меня убивать? Сделка принесла бы им больше…
— Не было никакой сделки, тебя обманули.
— Что?
— Почему ты вечно переспрашиваешь, малявка?
— Прости, но откуда ты знаешь все это?
Минхо открывает рот, чтобы ответить, но внезапно осознает, что разговаривает намного дольше чем планировал, да еще и не по теме. Как его так унесло?
— Неважно, в любом случае, сейчас ты не в меньшей жопе. Надеюсь к тебе уже подключили капельницы, потому что сидеть здесь придется до тех пор, пока на мой счет не будет переведено столько, сколько вы должны были отдать тем ребятам за наркоту. Думаю, твоя жизнь стоит дороже, но я сегодня добрый. У тебя три дня, пообщайся пока с предками, попроси книжку какую-нибудь скинуть что-ли. Чао. — Минхо бросает короткий взгляд на ошалевшего парня, чьи ноги были крепко связанны лассо, взмахивает ладонью и исчезает в темноте туннеля, соединяющего ненавистные миры.
