"Ну надо же, сорок три чистых победы на его счету с отставанием не менее секунды! Но наша молодая звезда все еще не сталкивалась с такими гигантами, как…"
Минхо едва не закатывает глаза, переставая обращать внимание на речь диктора. Его превознесли, но тут же спустили обратно на землю, если не ниже, напомнив о том, что в этот раз в толпе гонщиков он стоит не первым. Следующие пятнадцать минут диктор будет цитировать чужие слова, рассказывать о характеристиках транспорта и заводить аудиторию. Минхо снова косится на раскрасневшихся людей и посмеивается, думая, что зрители готовы уже более чем. Спустя секунду он чувствует на себе взгляд, слишком опасный, чтобы быть взглядом фаната или кого-то позади. В десятке метров спереди расположился огромный оркообразный мужчина, явно выделяющийся из толпы, — груда мышц, пирсинга и татуировок. Взгляд его черных маленьких глаз облизывал Минхо, а широкая улыбка с острыми зубами предвещала только личную неприязнь и долю лишних проблем. Минхо склоняет голову и подмигивает, зная, что выглядит сейчас крайне раздражающе. Но орк лишь кивает и отворачивается, проворачивая ключ зажигания в своем огромном непокрытом внедорожнике, напоминающем старую военную модель. Ему кажется, что он играет с Ли, но Минхо быстро забывает о странном игроке, когда звучит сигнал «внимание», а перед лицом вспыхивает синий огонек — тридцать секунд до старта. Ли наклоняется вперед, упираясь ногами по обе стороны от мотоцикла. Сцепление с поверхностью хорошее — старт должен удаться на славу. В ухе слышится кряхтение оператора, которого к Минхо прикрепили едва ли не силой. Он будет следить за дорогой со стороны и давать подсказки куда и как двигаться. Минхо собирается отключить связь с ним сразу, как выдастся свободная секунда. «Готов?» — Конечно. — Минхо хочется съязвить, но он слишком занят разглядыванием напряженных задниц и дороги перед собой. Красный огонек — десять секунд до старта. Гонщики вокруг разом дергаются, слышится рев сотен двигателей, тяжелое дыхание и биение сердец. Желтый — три секунды. Минхо выжимает сцепление, переключает на вторую передачу и дает выход газу лишь выше среднего. Мотоцикл под ним вибрирует, готовый сорваться с места в любой момент. Перед игроками до самых небес возвышаются бетонные ворота. Они исчезнут сразу как колеса первого участника коснутся поверхности, открывая вид на препятствия, поджидающие всю группу. Быть первым — большая ответственность и Минхо скорее рад, что не удостоился такой чести. Ведь может оказаться так, что сразу за воротами простирается озерная гладь, а нужная дорога через нее тонкой нитью проходит совсем в другом месте. Будучи первым очень сложно сориентироваться, если окажешься в такой ситуации. Ветер ударяет по шлему знойным порывом, песок из-под чужих колес оставляет царапины на защитном стекле. Минхо не может сдержать улыбки и смеха из-за сдавленных под напором скорости легких. Спустя несколько секунд ворота рассыпаются сотней серебристых искр и перед всеми открывается вид трассы. Парень заливисто смеется, обгоняя затормозивших в испуге людей. Космос. Разве существует тема обширнее и интереснее для гонок? То, что так напугало нескольких гонщиков спереди — парящая в чернильном небе дорога, словно лента, изворачивающаяся как только ей вздумается. Уже спустя несколько секунд трасса заставляла всех перевернуться вверх ногами, колеса автоматически магнитились к ней. Это было первым и самым простым испытанием, но за спиной Минхо уже слышался шум скрипящей стали — кто-то испугался и затормозил посреди дороги, подставив под удар десятки других гонщиков. Но времени отвлекаться на веселье не было, с каждой новой секундой трасса становилась все изощреннее, то сужаясь, то расширяясь, то обрываясь в неожиданных местах. Первая сотня гонщиков разумно сохраняла темп, стараясь определить длину и сложность дороги, не впутываясь в неприятности раньше времени. Но оставшиеся люди позади рвали и метали, стараясь вырваться вперед и укрепить свои позиции. Минхо мог только радоваться, что его звериное зрение помогает ориентироваться в темноте космоса, реагировать на быстрых поворотах, переносить резкую смену ориентации в пространстве и уворачиваться от атак гонщиков позади. Первая суматоха еще не улеглась, а люди уже использовали гранаты, слизь и звук, чтобы сбить противников с толку. Стратегия Минхо — скорость, легкость и маневренность. Мотоцикл позволял петлять между крупными автомобилями, совершать прыжки и уворачиваться от ударов. Но все это требовало крайней сосредоточенности, ведь Ли должен был не только выжить, но и выиграть. А для этого нужно было постоянно набирать скорость, от чего степень концентрации только повышалась. — Какой я? «Шестьдесят третий, отставание от лидера четырнадцать секунд.» Минхо хмурится. Не прошли и первые минуты гонки, как он уже потерял тринадцать позиций, да еще и такое огромное отставание. Старт — чуть ли не самая важная вещь в подобных гонках и дела пока что обстоят не лучшим образом. — Что впереди? «Еще четыре резких поворота, ближайший с переворотом на сто восемьдесят. Как вестибулярка поживает?» — Давно так не веселилась, — фыркает Минхо и склоняется вперед, пристраиваясь ровно за одним из гонщиков. Тот вовсе не обращает на него внимания, продолжая петлять по заворотам трассы. Минхо улучает момент, набирая скорость и резко выныривая из потока воздуха за игроком. Это позволяет ему отвоевать одну позицию, но он тут же сталкивается с очередными трудностями. Спереди развернулась нешуточная борьба между тремя гонщиками на летающих ховербайках. Они плотным рядом заняли собой всю трассу, отказываясь уступать даже половину секунды другому. «Это знаменитые братья, они всегда финишируют в одно время, но не прекращают борьбу. Можно попробовать отвлечь одного из них гудком или подать запрос на желтый флаг…» Минхо перестает слушать голос оператора, когда видит, что ховербайки оторвались от земли на метр. Этого должно быть достаточно. В ухе тут же раздаются протесты и уверения в глупости намерений Ли, и парень мысленно хвалит своего оператора — он стал понимать его, ориентируясь только на степень уверенности движений Минхо. Ли набирает опасную скорость прямо перед поворотом. Успевает отключить раздражающий голос человека в шлеме, прежде чем приблизиться к братьям на минимальное расстояние. Они заняты своей междоусобной борьбой, не обращая внимания на сошку позади. Минхо это на руку. На повороте он переносит центр тяжести, минимально выкручивая руль — едва не задевает коленом острый асфальт, чувствует, как его плечо опаляет воздух из-под ревущих двигателей ховербайков. Один из братьев наконец-то замечает под собой инородный объект, но успевает только задеть задний щиток над колесом мотоцикла, из-за чего теряет собственное управление и увлекает соседей в веселое петляние по трассе. Минхо же вырывается вперед, практически смирившийся с тем, что умрет ужасной смертью, будучи перемолотым лопастями винтов. Но чужое промедление позволило ему вырваться вперед, избежав даже касания горячего металла ховербайка по коже. В эту секунду спереди возникают подвижки на трассе. Дорога врезается в огромных размеров каменный шар, вокруг которого нестройным кольцом летают острые глыбы. Некоторые из них уже оставили ощутимые вмятины на чужих автомобилях, но перед Минхо едут бронированные тяжеловесы, выигрывающие за счет набора скорости и неизящного тарана препятствий. Для Минхо один такой удар может стать фатальным. Парень снова решает пристроиться за одним из гонщиков, но тот оказывается привередливее, то и дело петляя, чтобы сбросить Минхо с хвоста. Он так увлекается, что не видит как сбоку на него летит камень в разы массивнее других. Этот удар переворачивает автомобиль, но Минхо уже не успевает замедлиться. Он наезжает на один из камней, используя его как трамплин, с грохотом опускается на корпус бывшего врага и влетает во внезапно материализовавшуюся из воздуха пещеру. Зрачки тут же расширяются, в ноздри ударяет запах застоявшейся воды, позволяя объезжать соляные сталагмиты и уворачиваться от свисающих сверху сталактитов. В ушах звучит настырный голос системы:«Поздравляем! Вы получили шанс скоротать дорогу до финиша, но будьте осторожны, впереди поджидает опасность!»
Ли громко фыркает. Не будь он так сосредоточен — послал бы женский голос куда подальше с такими советами. Спустя несколько метров один из наростов с силой ударяет не успевшего увернуться Минхо по виску, на мгновение оглушая его. Парень с яростью разрывает ремень на шее и скидывает шлем. Стекло на нем уже так сильно изуродовано царапинами от мелких камней и песка, что Ли практически полностью потерял способность видеть, а шлем к тому же ограничивал его слух и маневренность. Освободившись от тяжелой ноши, парень почувствовал себя свободнее, прилагая на долю меньше усилий для поворотов. Из-за воды на дне пещеры сцепление колес с поверхностью ухудшилось и Минхо пришлось снизить скорость, особенно опасаясь поворотов — в любой момент его могло занести и потеря управления была бы неизбежна. По лбу и вискам катились крупные капли пота, воздух в легких кончался, заменяясь душной влагой. Пальцы соскальзывали с рукояток руля, одежда отвратительно облепляла тело. Минхо едва не падает, на этот раз услышав голос диктора, раздавшийся прямо в его голове.«Что же это?! Теперь все присутствующие видят продолжение трассы — только десятка лучших сможет быстрее всех перейти к следующему этапу, остальных выбросит на повторный круг! Поторопись, боец!»
И что это еще значит? Перед глазами мелькает свет, а в ноздри ударяет новая доза кислорода, но счастье не длится долго. Из пещеры Минхо вылетает, оказываясь в недрах ада. По крайней мере так кажется на первый взгляд. Кожу опаляет огонь, от жара, исходящего от земли плавится и прилипает к упорам для ног подошва кожаной обуви. Животный страх ползет к горлу, но теперь замедляться нельзя ни на секунду. Минхо открывает рот, чтобы спросить на каком он сейчас месте у оператора, но вспоминает, что сначала обрубил связь с ним, а потом и вовсе избавился от шлема. С досады прикусывает губу до крови, но это меньшая из зол. Пол вокруг — кипящая, извергающаяся лава, а едет он по крошащемуся мосту из песка, не внушающему и капли доверия. Спереди мелькает силуэт и Минхо выдыхает едва ли не с облегчением — он хотя бы не один в этой горящей клоаке.«Ого, один из игроков вырвался вперед в последний момент, как система поступит с одиннадцатым участником?!»
Сердце сжимается в стеклянный шар. Минхо смотрит в зеркало заднего вида и осознает, что смерть следует за ним по пятам, в буквальном смысле. Земля крошится прямо под задним колесом, за ним ни души. Что же, он одиннадцатый участник?! Адреналин ударяет в голову с новой силой, но это позволяет взять себя в руки, крепче схватиться за руль и выровнять ход. С каждой долей секунды он все больше приближается к автомобилю спереди. Знакомый силуэт мелькает перед глазами, орк взмахивает рукой в знак приветствия. Минхо щурится, но не отвечает. Малейшее промедление будет стоить ему жизни. Не только игровой. Ли удалось немного оторваться от края крошащегося моста, но его новый соперник не собирался так просто отдавать десятое место. Он намеренно замедлился, подставляя Минхо под удар. И это было действительно подло. Расстояние между мотоциклом и автомобилем сократилось до нескольких сантиметров, Минхо с ненавистью прожигал взглядом ухмыляющееся лицо в отражении лобовых стекол. Огненная пропасть подбиралась все ближе и Ли с ужасом осознал, что его колесо начинает проваливаться. Он был готов бросать транспорт и драться за место в чужом, когда прозвучал звуковой сигнал, а прямо перед носом орка появился синий флаг. Его машину тут же дернуло в сторону, а Минхо непроизвольно замедлился. Замедлилось и разрушение моста за его спиной, ведь другой аватар уже тонул в лаве. Молчал, значит пользователь успел покинуть VR прежде чем испытал ужасающую боль. Минхо проводил взглядом скрывшиеся в огне остатки костей и внезапно расхохотался так, что едва не потерял управление. — Мать твою, правила надо знать! Оператор, я расцелую тебя, когда выиграю! Хотя тот парень и не был особенно полезным в остальное время, но в этот раз Минхо вынужден был признать, что он спас ему жизнь. Сам Ли никогда бы не догадался использовать правила по назначению. Кроме того, он был уверен, что его слышали все трибуны. И каждый сейчас обсуждал не только его отношения с оператором, но и бесцеремонное заявление о том, что он одержит победу, хотя едва не проиграл минуту назад. Стоило оправдать ожидания аудитории, тем более что спереди Минхо услышал рев сразу нескольких моторов. Близость проигрыша и потери всего, что у него было не только не сломила его, но и будто позволила отрастить крылья. Он готов был лететь, несмотря на кровоточащие и переломанные плечи. К тому же дорога расширялась, все более походя на обыкновенную гоночную трассу. Это могло означать только близость финиша и Минхо обязан был выиграть, ведь условия наконец-то развернулись к нему удачной стороной, а не задницей. Титаны спереди вели между собой войны, петляя и используя самые грязные методы друг на друге. Как и обычно, никто не замечал крохотную моль у себя под ногами. Да и способности Минхо распространялись даже на его мотоцикл, позволяя передвигаться более бесшумно, отвлекая от себя внимание. После очередного поворота Минхо увидел как вдалеке мелькнули финишные флаги. Мгновенно его окружил оглушающий рев трибун, дорога, до этого висящая в открытом космосе, наконец-то обрела свое основание. Люди болели за своих фаворитов так яростно, что вой сносил своей мощью с колес. Для Минхо время замедлилось. Сжалось в одну тонкую вибрирующую струну, которая вот-вот должна была лопнуть. Он внезапно почувствовал окативший тело жар, а потом холод, будто его окунули в прорубь одним ясным морозным утром. Потоки ветра облизывали его растрепанные огненные волосы, порванные перчатки обнажали черные линии татуировок. Внутри широких рукавов кожаной куртки гулял воздух, пропахший бензином и радиоактивным песком. С непреодолимой силой захотелось посмотреть на трибуны и Минхо не стал отказывать себе, даже рискуя потерять место. Люди замерли в самых странных позах: крича что-то с раскрасневшимся лицом, взмахивая руками с флагами разных команд, кто-то сидел, сжавшись в бледный напряженный комок. Только одни прекрасные, спокойные глаза смотрели точно на Минхо. Серебряные волосы путались в ресницах, очерченные губы слегка напряглись в задумчивости. Сердце Минхо за одну секунду отбило около тысячи ударов. Он успел только повернуть голову, чтобы заметить прямо перед собой крохотную, жалобно пискнувшую тень. Раздался ужасающий грохот мнущегося металла, скрип костей, стершихся об асфальт, взрыв, разодравший перепонки, приглушенные крики людей. . . .Второй этап пройден успешно.
***
По телу пробежал разряд, сотрясший все органы и заставивший сократится каждую мышцу, вплоть до мизинца на ногах. Минхо яростно втянул в себя воздух, но тут же согнулся пополам. От пронзившей сердце боли его тело вновь и вновь содрогалось, обливаясь холодным потом и испепеляя кожу лихорадочным жаром. Только спустя целую вечность Ли понял, что кто-то держит его в крепких объятиях, а легкие руки гладят спину и волосы, успокаивая. Тихий голос Хана освежающем инеем оседал на кровоточащих нервах. Минхо медленно отстранился, фокусируя взгляд на бледной фее. Кажется, испугался он еще больше, чем Ли, но держался неплохо. — Как ты? Минхо открыл рот, чтобы сказать «в порядке», но ответить получилось только с третьего раза и совсем не то, что он хотел. — Кошмарно. — Угу… Я смог достать только жаропонижающее и обезболивающее… Даже не знаю, что еще может помочь, — рука Хана оказалась на плече Минхо, сжимая и поглаживая его, будто Джисон проверял, правда ли тот жив. — Этот квест… Просто полный пиздец. — Это точно. Хан опустил глаза, дернулся, будто вспомнил что-то, потянулся за стаканом воды и упаковкой с таблетками. Руки едва слушались его, но больше он ничего не говорил. — Не спросишь как я прошел? — поинтересовался Минхо, разглядывая суетящуюся фею. — Ну, я подумал, ты сам расскажешь, если захочешь. Минхо вздохнул с обреченным видом, привстал на коленях, морщась от боли, и уронил вес своего тела на Джисона. Они оба повалились на мягкие подушки, Ли обвил руками шею Хана, утыкаясь тому в грудь и обмякая. — Как холодно… Куда же делся тот Хан Джисон, который только что обнимал и гладил меня по спине? — Как у тебя еще хватает сил шутить? Ты только что едва ли не умер на моих руках, я теперь даже прикасаться боюсь, — Хан сжал бледные губы, но все же аккуратно обнял Минхо за плечи, поглаживая его макушку. — Так… ты прошел? — Конечно! Но квест пока что не закончен, не знаю сколько еще там будет этапов. Ты офигеешь, когда узнаешь, что там было. Но для начала… — Минхо обвел взглядом крохотную темную комнату, в которой не было ничего кроме двухъярусной кровати и столика с двумя бутылками воды на нем. — Где мы, нахрен, находимся? Если ты скажешь, что я проспал несколько лет и все уже закончилось, я предпочту заснуть обратно на неопределенный срок. Хан гулко рассмеялся, а его рука более уверенно легла на спину Минхо. Хоть это и причинило боль, она быстро сошла на нет, уступая место чувству безопасности и комфорта. — Кажется, ты чувствуешь себя не так плохо, как я думал. — Нет, я при смерти. Ты обязан позаботиться обо мне. — Я буду стараться, — Хан опустил голову, мягко щипая Минхо за щеки. — Поверишь, если я скажу, что мы на корабле? Точнее, на лайнере. — Правда? — Ли не смог сдержать детского восторга в голосе, оглядывая каюту новым взглядом. — Их же всего несколько штук в мире осталось! Действительно, если прислушаться к ощущениям, сразу чувствуется странное ощущение покачивания, а гул со всех сторон говорит о том, что находятся они в животе огромного механического организма. — Офигеть, — выдохнул Ли. — А где машина? — Ах, это. Я… утопил ее… — Хан смущенно отвернулся, закрываясь от взгляда Минхо. — Я забыл поставить на ручной тормоз, ну и… она… Минхо не успел остановить растянувшиеся в улыбке губы, а после не смог сдержать и смех. — Вау! Отлично придумано! Может, так они вычислят нас не так быстро! Наши вещи в порядке? — Конечно! Я увидел как она съехала уже когда мы отплывали… — Хан прикрыл пылающее лицо руками. — Не говори ничего больше, — взмолился он, сползая вниз так, чтобы уткнуться Минхо в плечо. — Не буду, — мягко ответил Ли, касаясь носом теплой макушки. — Тебе помогли перенести меня сюда? — Да, здесь очень милые работники. — А что насчет билетов? Разве у нас есть внеигровые деньги? — А! Нет, я не использовал свои накопления, слишком легко вычислить. Нам помог Бин, я успел с ним связаться, пока ты был в VR, он все знает. Если честно, я связался с ним намного раньше… Я не рассказывал ему о тебе, но он сам обо всем догадался. Глаза Минхо округлились. — Вы… Оба скрывали от меня все! — Минхо хлопнул Хана раскрытой ладонью по бедру, тут же прикусывая его за кончик уха. — Тоже мне, друг и любовник, кто меня вообще окружает? Я оказался в ужасном обществе лгунов! Но все-таки, все вышло неплохо… Подожди, хочешь сказать, он знает сейчас и про код, и про квест? — Ну, да, но он ничего особо на этот счет не сказал. Переживал только, что мы в опасности. Лайнер следует к месту, где он живет, но, боюсь, туда нам тоже пока что нельзя. Путь займет еще около пяти дней, есть время обдумать план действий… — Хан тихо вздохнул и Минхо услышал в его голосе тяжелую усталость. — Сколько ты уже не спал? Давай просто отдохнем сегодня? Иначе у нас просто не хватит сил на размышления. — Да, пожалуй. Подожди немного, я принесу еды из столовой, — Хан привстал, намереваясь высвободиться из хватки Минхо, но тот удержал его. — Я с тобой. — Ты видел себя? У тебя же все тело фиолетовое, я так испугался когда оно постепенно начало менять свой цвет! Ты понимаешь!? Я уже практически похоронил тебя! — голос Хана внезапно стал громче, губы сжались в тонкую полосу, а во взгляде заполыхали молнии. — А… — Минхо провел рукой по шее и не ощутил ничего кроме уже ставшей обыденностью боли. Но вид запястья и правда ужасал. — Послушай, этим ранам уже несколько дней. Я забыл кое-что рассказать тебе… После долгих уговоров Хан все-таки поверил в то, что новоприобретенные синяки не выглядят таким образом и что Минхо способен двигаться. Решающим аргументом стало то, что побывать на лайнере было мечтой его детства. После еды парни и правда отправились обследовать лайнер, но, даже не успев обойти первый этаж, поняли, что валятся с ног. Засыпать на небольшой узкой кровати было неудобно, но сон набросился на них с такой яростной стремительностью, что они вовсе не успели задуматься об этом. Первый за долгое время отдых остудил дребезжащие от тревог нервы, сытная еда разгладила переживания. Несколько дней пролетели как во сне. Иногда Минхо казалось, что он попал во временную петлю. В фильмах и книгах это преподносится как нечто страшное, но иногда он задумывался о том, что было бы неплохо остаться в ней навсегда. Обнимая любимого человека, вдали от серого песка, скрипящего на зубах, бесконечных смертей и фальшивых улыбок. Бескрайние морские просторы не надоедали ему, как многим на корабле. И Хан никогда не был прочь скоротать время за наблюдением за переливами темной воды или звездами в ночном небе. Можно сказать, они провели все пять дней не сходя с палубы, укутавшись в стопку пледов, любезно предоставленных персоналом. Иногда так долго не могли оторваться друг от друга, что немели губы и леденели сплетенные между собой пальцы. В такие моменты Минхо и правда хотелось остановить мгновение навсегда. Но потом он вспоминал о том, куда и зачем они движутся. Иногда сам Джисон напоминал ему об этом. Мягко и весело, как умеет только он. И тогда огромные стены начинали казаться лишь очередным трамплином, на который они уже давно научились запрыгивать. Две крепкие руки вели от паховых связок к соскам, не пропуская ни одного миллиметра на теле. Минхо завороженно наблюдал за Ханом. Что-то в нем безостановочно менялось с каждой новой секундой, проведенной вне стен усадьбы. И Минхо не мог перестать смотреть. Его маленькая фея превращалась в прекрасного серебристого дракона, красиво изгибающего спину, извивающегося прямо на его бедрах. Они не заходили дальше того, что уже было между ними — Хан запрещал Минхо двигаться лишний раз, и тот, нехотя, но соглашался. Он не собирался ждать слишком долго, прежде чем снова окажется в VR, ему стоит поберечь свое тело: растянутые связки, множество раз вывихнутые суставы и кожу, на которой не осталось практически ни одного живого места. Несмотря на это, Джисон каждый раз делал шаг навстречу первым. А Минхо не смел противоречить желанию, разливающемуся в его взгляде, сквозящему в каждом движении и улыбке. Хан с готовностью делал все сам, вновь и вновь напоминая Минхо не напрягаться. Это превратилось в сладкую пытку. Самые сладкие три дня в его жизни. Хан нежно вылизывал синие отметины, старые шрамы и царапины. Его рука опустилась вниз, оттягивая резинку штанов и проводя пальцами по наливающемуся кровью члену. Минхо гладил его полыхающие уши и щеки, не моргая разглядывал то и дело меняющиеся эмоции на смущенном, но решительном лице. По телу бегала дрожь возбуждения, но Ли не решался предпринимать какие-либо действия, впитывая каждое мгновение близости. Хан кусал губы, разглядывая член в своей руке. Пальцы на его ногах беспокойно сжимались и разжимались, но он размеренно и терпеливо доводил Минхо до оргазма, иногда поглядывая на выражение его лица. — У тебя глаза сверкают… — Хан оторвался от посасывания головки, устроившись между ног Минхо. — М? У тебя тоже, — Ли ласково погладил Хана по виску и уху. — Ты такой сексуальный, просто пиздец. — Хочешь меня? — Хан игриво потряс ногами и юрко провел пальцами по стволу, заставляя Минхо растерянно выдохнуть. — Ты не представляешь как. — Еще как представляю! Но нельзя! Слышишь? Если ты помрешь подо мной как какой-нибудь столетний старик из фильма — я не переживу. — Я же не настолько беспомощный сейчас… — Все равно, я не смогу расслабиться. Но, да… — Хан прислонился губами к члену, а его глаза забавно скосились в одну точку. — Терпение — мука. — Да… — словно эхо, повторил Минхо. Все его мышцы напряглись, пока Ли пытался пережить щекочущее ощущение, вызванное словами Хана. — Ничего, у нас еще будет время. Если бы Джисон знал, через какие эмоциональные преграды Минхо пришлось пройти, чтобы сказать это, он, наверное, разрыдался бы. Думать не хотелось, но их план и правда был готов, тысячи деталей обговорены множество раз. Они уделили много часов тому, чтобы влиться в свои роли, постарались рассказать все свои жизни за это время. Было также пять запасных планов и много-много менее значительных вариантов развития событий в рамках этих планов. На ночь они проговаривали все от начала до конца, подражая интонациям и манере поведения друг друга. На утро четвертого дня они хорошо поели, попросили персонал не беспокоить их и погрузились в VR. ЛТ-02 снабжал их сведениями о действиях, которые предпринимала семья Хана все это время. Система, полностью выведенная из строя, дала парням значительную фору, но деньги решают очень многое. В короткие сроки в усадьбу был проведен новый искусственный интеллект, а сама семья бросила все силы и связи на поимку двух сбежавших парней. Их все еще не задержали на корабле лишь потому, что ЛТ-02 нашел способ блокировать часть сигналов извне и семья Хана все еще не решалась заявить о происходящем на весь мир, но и этого скоро будет мало. Поэтому единственным, что им оставалось делать, это идти в бой первыми. Они обдумали все до мелочей, но не могли быть уверенными в том, что все пройдет так, как они спланировали. Оставалось слишком много неизвестных переменных, поэтому рассчитывать приходилось на удачу и собственную сообразительность. Они идут против самых влиятельных людей мира, имея в кармане лишь несколько тузов и парочку секретов, этого критически мало. Конечно, в VR их уже ждали. Вокруг Минхо мгновенно выросли стены усадьбы, — даже тут семья Хана не изменяла своим традициям. Брови ошарашенно поднялись вверх, Ли постарался изобразить надежду во взгляде. Он обернулся, и, увидев незнакомый аватар в нескольких метрах от себя, испуганно отшатнулся. — Ты! Молодой светловолосый парень перед ним склонил голову, хмурясь. — Что мы тут делаем? Минхо замер, вновь осматривая пространство. — А ты думал мои родители настолько глупы? Теперь ты даже выйти отсюда не сможешь! — Ли тихо рассмеялся, когда парень перед ним попытался сделать шаг к нему на встречу. Его тут же отбросило назад, словно он наткнулся на сотню болезненных пружин. Парень поморщился и прошипел невнятное «черт». В этот момент Минхо понял, что ему и самому не следует делать лишних шагов. Он протянул руку вперед, но тут же отдернул ее, ощутив энергию невидимого барьера. Они оба в клетках. Тело серебряной феи странно вибрировало, но даже без использования способностей казалось, что оно переполнено силой. Маска, состоящая из тонких сверкающих нитей, приятно скрывала лицо, даря чувство безопасности. Наверняка Хан, заключенный в незнакомом теле, чувствовал себя значительно хуже. Это первая часть их уловки. Если раскроется то, что они поменялись аватарами, чтобы проникнуть в квест — шансы на победу значительно снизятся. В этом случае придется довольствоваться переговорами и угрозами, но проблема в том, что угрожать родителям Хана практически бессмысленно. — Ну и где твои предки? Долго еще прятаться будут? — парень развязно откинулся назад, прожигая Минхо в теле серебряной феи острым взглядом. Неплохо. Ли только отвернулся, ничего не отвечая. В комнате и правда никого не было. А, значит, за ними наблюдают. — Хотя о чем это я? Они никогда не беспокоились о твоей безопасности. Правда, на этот раз ставки выше, не так ли? — даже в незнакомом голосе парня промелькнули интонации Минхо. Джисон успел неплохо изучить его. — Ты сам проговорился, а теперь жалеешь? Очевидно, ты уже проиграл. Как только они все поймут — ты выбываешь из игры. Ну… или остаешься в ней навсегда, — равнодушно пожал плечами Минхо, поджимая губы, как это часто делал Хан. Ли сел на пол, обхватывая колени руками. — Да они никогда в жизни не поверят тебе! — рассмеялся Хан. — Я отключил все камеры в тот день. Жаль, они никогда не увидят с какой радостью их сыночек сбегал от них в лучшую жизнь! — Заткнись, псих, — с плохо скрываемым отвращением фыркнул Минхо. — Ну что же ты так груб, любимый? Твое тело все еще в моих руках, забыл уже? — Ты все еще не понял, что больше никогда отсюда не выйдешь? Они удержат тебя любыми способами. Я знаю пароль от квеста и мне не составит труда пройти его до конца и сбежать от тебя, прежде чем ты очнешься. — Они не позволят тебе, — беззаботно хмыкнул Хан. Минхо отвернулся, не желая продолжать разговор. Прошло еще около получаса в гробовой тишине, прежде чем пространство вокруг плавно растворилось белой дымкой, стены вокруг исчезли, а пол покрылся слоем тумана, от чего не было видно собственных ног. Перед глазами выросли три фигуры. Одна из них откровенно насмехалась, сверкая красными губами и роскошным платьем. Очевидно, Мэрлин уже праздновала победу. Две другие казались более настороженными, но все такими же величественными. Только в виртуальном пространстве их кожа казалась белее, а глаза больше и светлее. — Отец, мама… — Минхо склонил голову, чувствуя, как кончики ушей начинают алеть. — Хан… — Я не хотел! — Ли вскинул подбородок, собираясь с силами. — Он накачал меня снотворным и похитил, чтобы шантажировать! Но… но он проговорился насчет ключа, теперь я знаю как пройти квест! — Это правда? — Да… — Замялся Минхо, делая глубокий вдох и давя в себе клокочущую ненависть, — Простите, я... Я был глупцом... Мне не выжить в этом мире, умоляю, простите... Ли прислонился лбом к полу, морщась от холодного тумана, попавшего в глаза. Альфео гулко рассмеялся, опуская тяжелую подошву на голову Минхо. — Ну вот ты и познал эту жизнь, щенок. Возможно, с тобой еще не все потеряно. А вот тот придурок до сих пор пытается заговорить нам зубы, видимо, думает, что для него еще не все потеряно. Хорошо... — ощущение тяжести еще больше усилилось и Минхо пришлось вжаться щекой в ледяной мрамор пола. Маска впивалась в кожу, едва не дырявя ее. — Говори ключ. — Это песня, которая передавалась в его семье из поколения в поколение. Достаточно всего нескольких строк, чтобы оказаться в квесте. «Шел создатель по тропинке, распивал свои былинки, светлым золотом лились: «пыль седая, задохнись». Этого должно хватить. — Хорошо, — легко согласился отец. — Мэрлин, попробуй. Сердце Минхо пропустило несколько ударов. — Стой! Знакомый сильный голос зазвучал прежде, чем Минхо успел открыть рот. Человек в темной плотной мантии, с изящной тростью с ручкой из слоновой кости и моноклем на правом глазу оказался в комнате, двигаясь прямо к Мэрлин. Девушка ошарашенно замерла, разглядывая новоприбывшего. — Дедушка?.. На этот раз брови Минхо взметнулись вверх по-настоящему. Какой еще «дедушка»? Он был уверен, что здесь мог оказаться только человек, который являлся их запасным планом. Хан вызвал его сразу, как они оказались в VR. — Я запрещаю тебе заходить туда. Минхо едва сдержался, чтобы не спросить, что вообще происходит. Ведь Ли Чхок был не просто гостем в доме семьи, но и его родственником. А это значит, что Мэрлин… По телу пробежала дрожь отвращения и Минхо тут же отбросил эти мысли. Хватало и того, что в реальности все это время она была парнем. — Почему? Минхо никогда не видел Мэрлин настолько растерянной. Знала ли она, что граф не сумасшедший? Всю жизнь скрывала это от семьи Хана? Ли перевел взгляд на отца Альфео и ответ пришел к нему сам. Его лицо исказила ужасающая гримаса отвращения и пренебрежения, словно Мэрлин внезапно превратилась в навозного жука, цепляющегося за подол королевского платья. Вот так ощущается предательство, да? Ничего, скоро будет еще хуже. — Потому что ты умрешь там! — отрезал граф, опасно взглянув на Минхо. Он не знал, что под маской серебряной феи находится его племянник, так что смотрел на него сейчас едва ли не с ненавистью. — Ты видела, что случилось с Ли Ноу? Он прошел уже два этапа и едва коньки не отбросил! С тобой система будет еще жестче! С каждым словом граф распалялся все больше. Он подступал к троице, протягивая руку к девушке. — Откуда ты знаешь это?.. — Мэрлин растерянно оглянулась на отца и мать Хана и испуганно отступила навстречу графу. — Ян… Что все это значит? — голос Альфео, тихий, но пробирающий до самых костей, нес в себе страшную угрозу. Он сделал медленный шаг вперед, пока девушка виновато склонила голову. — П…простите, он всего лишь глупый старик, я… Резкое движение растворилось в воздухе. Крепкая рука беспощадно тянула Мэрлин за длинные кудри, пока девушка тихо и болезненно стонала. — Ты — предатель. — Альфео с силой оттолкнул Мэрлин прямо в объятия графа. — Я разберусь с тобой позже. Отец Хана взмахнул кистью и теперь тяжелая ладонь оказалась на плече Минхо, сжимая его до искр из глаз. — Ты пройдешь квест. — Господин, постойте! Он может умереть! — вскрикнул граф. — Заткни свою пасть, ублюдок, тебе лучше бежать отсюда как можно дальше. А ты… — ладонь Альфео переместилась на шею Минхо, приподнимая его от земли. В глазах тут же потемнело, а позвонки затрещали от давления. — Надеюсь, ты сдохнешь в этом квесте. Но если нет, дай знать и, может, я спасу твою тушку с чертового корабля. Король с силой отбросил безвольное тело Минхо, по затылку разлилась тупая боль, сознание снова помутилось. Ли успел пробормотать пару строчек, прежде чем оказаться в темном пространстве, вскоре сменившемся серыми и желтыми всплесками, сухим воздухом и затхлым ароматом ржавого железа.***
Парень с трудом разлепил глаза, словно после бесконечно долгого сна во время болезни. Странно. На этот раз он все помнит. Минхо приподнял руку, с легким интересом разглядывая ее. Нет, это точно не рука феи. Она значительно меньше, испещрена ссадинами, занозами, а на каждой из костяшек красуется по кровавому синяку. Дрожащие пальцы касаются волос. Прямые, легкие. Такие имеет он сам. Все-таки квест не обманешь, но, кажется, его тело немного… маленькое. Ли напрягает мышцы живота, сначала подгибая колени, а потом поднимаясь на ноги. Его пошатывает и тошнит, но режущей боли на шее и запястьях нет. Чувство, будто ему хорошенько врезали по животу. Минхо оглядывается и усмехается. Что ж. Виртуальная реальность проникла в самые глубины его сознания, этого следовало ожидать. Со всех сторон его окружает знакомый серый песок, горы железного и пластикового мусора, торчащего прямо из земли. Парень отряхивает свою изношенную, множество раз залатанную одежду от пыли, утирает с губ кровь. Рука привычно опускается на рукоятку кинжала с красной сердцевиной. Ноги несут его по знакомой дороге. На этот раз он знает куда идет. Уже издалека слышится смех. Внутри цеха царит балаган, — празднуют рождение нового ребенка, а во главе пирушки стоит его мать. Она радостно травит байки, пугая местных детей, выпивает вместе с товарищами, измазанными в саже с ног до головы, беззаботно падает в руки смеющегося отца. Сердце ноет с ужасающей силой, но Минхо бесцеремонно протискивается мимо людей, прямо к ней навстречу. Люди вокруг здороваются с ним и дразнят, трепля то за щеки, то за уши. Минхо беззлобно отмахивается, стараясь не смотреть на знакомые лица. Приблизившись к матери он осознает насколько мал сейчас, — его макушка едва ли достигает ее бедра. Ему около пяти? — Ох, зайчик мой! Ты снова подрался? — голос матери внезапно становится строгим. — Я же говорила тебе не ввязываться в драки на улице, вдруг подхватишь какую-нибудь заразу? — Они не захотели идти в цех, чтобы подраться. Мама застыла на мгновение, но потом так звонко и открыто рассмеялась, что Минхо тоже не смог скрыть улыбку. — Еще раз такое увижу — отберу подарок дяди! — Хочешь, чтобы они меня окончательно прибили? Женщина нежно пригладила Минхо гнездо на голове. — Может, хоть так ты перестанешь вылезать наружу каждый день? Что там интересного? — Мне скучно сидеть с вами с утра до вечера, — пожал плечами мальчик. Арисоль обреченно вздохнула: — Ладно, пойдем в дом, обработаем твои раны. — Не трать на это лекарства, — машинально отозвался Минхо. — Ничего страшного, у нас еще много осталось. Минхо молча последовал за матерью, с жадностью впитывая каждое ее движение и слово. Она болтала о сегодняшнем празднике, распускала сплетни и хитро смеялась, рассказывая о новообразовавшихся парочках, приговаривая, что и Минхо когда-нибудь встретит свою любовь и будет жить счастливо. Ли оказался в знакомой каморке, почти вся она была занята кроватью, где умещалось сразу три человека. Однажды ему пришлось выкинуть эту кровать, освободив место для установки виртуальной реальности. Остальное место занимал переносной холодильник и бутыли с водой. Нежные руки усадили его на край кровати, а тонкие пальцы с зажатой в них ватой аккуратно прошлись вокруг раны. — Что вы опять не поделили? — Они назвали меня уродцем, — мгновенно соврал Минхо. Хотя это и была сцена из его детства, он никогда бы не вспомнил, почему дрался. Это случалось почти каждый день и дворовые мальчишки всегда находили причину докопаться до него. Так что не было особой разницы, почему это произошло. — Ох, вот же паршивцы маленькие. Еще и нападают всегда стаей! — грустные глаза матери вновь и вновь вздрагивали, пока она осматривала распухшее лицо сына. — Зайчик, пожалуйста, выходи отсюда пореже, это так опасно. Теплая ладонь опустилась на здоровую щеку Минхо и мальчик тут же склонил голову, утыкаясь в нее носом. Он со всей силы сжал пальцы, чтобы не разреветься и не испугать мать. Даже если все это не было реальностью. — Хорошо, мам… — Спасибо… Я буду не так сильно переживать. Но все равно буду! — заверила женщина и внезапно сгребла сына в охапку, валя его на кровать и смеясь. Они шуточно боролись, пока Минхо окончательно не выдохся и не устроился у женщины на груди, обнимая ее за шею и вдыхая сладкий запах молока и земли. Он сам не заметил как уснул. Посреди ночи он открыл глаза и обнаружил рядом с собой еще одно тело. Он практически забыл черты его лица. Прямой нос, ровные очерченные брови, выделяющиеся скулы. От него пахло алкоголем и потом. Его отец был очень красивым, но вечные синяки под глазами напоминали о том, кем он был. Всего лишь рабочим на шахте неподалеку, как и многие другие здесь. У него был один выходной за весь месяц, как сегодня. Он напивался до упаду вместе с мамой, а потом до самого утра пел песни вместе с другими жителями цеха. В другие дни он появлялся дома только поздно ночью, валясь на кровать от истощения, не сказав семье и слова, и уходил еще до рассвета. Мать филигранно скрывала свою печаль, каждый день встречая его с улыбкой на губах, стирая его одежду, обмывая тело и волосы во сне. Минхо знал, что они любили друг друга больше жизни, а потому готовы были пожертвовать всем, в том числе и собой, ради выживания семьи. Минхо всегда казалось, что это глупо. Им следовало проводить больше времени вместе, даже если бы им пришлось больше голодать. Но теперь он все понимал. Детская рука невесомо очерчивает линии лица, стараясь позволить памяти запечатлеть каждый изгиб. Когда отец просыпается, чтобы пойти на работу, Минхо притворяется спящим. Так прошел целый месяц. Ли помогал матери ухаживать за больными и немощными в других домах и иногда даже в городе. Изредка за эту помощь они получали немного еды, но бывали дни, когда есть было совсем нечего. Тогда родители шли просить хотя бы кроху хлеба или картофель у соседей. Ли помнил, что ненавидел, когда мать так унижалась, но теперь он понял даже это. Дни текли стремительно, один словно старался вырваться вперед другого и за заботами время пролетало незаметно. Минхо даже начинал забывать кто он, снова и снова ввязываясь в драки, обследуя однообразные улицы, как и в детстве, забираясь на вершины ядовитых гор мусора, встречая тусклые закаты и рассветы. Ему даже пару раз посчастливилось оказаться в объятиях уставшего отца. Его сердце постепенно успокаивалось, его переставало тянуть подальше от дома. Все чаще он выбирал остаться вместе с матерью, слушая ее звонкий голос, шутки, рассказы о старом мире и небылицы, которые зачастую слишком трудно было отличить друг от друга. Наверное, она и сама не знала, что было правдой, а что ложью. Спустя еще несколько месяцев, в один из дней, когда у отца был выходной, жители снова устроили праздник. Люди вынесли в центр цеха столы, разложили на выцветших скатертях все, что у них было: несколько груш, кусочки вяленого мяса, картофель, кусочек соли на целую коммуну. Тогда он первым затянул знакомые строки, а люди мгновенно подхватили их. «Шел создатель по тропинке, Распивал свои былинки,» — кто-то поднял вверх глиняный стакан, до краев наполненный разбавленным желтоватым пивом. «Светлым золотом лились: Пыль седая, задохнись!» — дружно пожелали друг другу все сидящие рядом люди, похлопывая товарищей по спине. «Семь налево, три назад, Сорок восемь, девять, пять,» — некоторые отплясывали заученные последовательности шагов, сплетая между собой руки и формируя целые хороводы. «Горы, реки и трава, Умирай, душа моя!» — повсюду раздался треск ударившихся друг о друга стаканов. «Звук затвора, он парит, Утопает в слове «быть». Мрак охватит, дом разбит, Старый мир его горит. Белый мрамор, звон глухой, Стынет кровь перед игрой. Зло настигнет, нету дна, Умирай, душа моя!» Дальше следовала небольшая пауза, женские голоса косой переплетались с мужскими, вторя веселому мотиву песни. «Вот последний путь отыскан И итог твой близко-близко, Погибал ты сотни раз, Так станцуй в последний час! Гладь разверзни, мир разрежь, Вынь из черепа ту брешь, Стань потомком и героем, Верным другом и изгоем, Кровь пролей, собрат услышит, Встанет рядом, будь недвижим.» Минхо услышал теплый голос у самого уха, чужие ладони еще крепче обхватили его. «Мир жесток, сынок, но нас Не пугает наша грязь.» Мальчик обернулся, сталкиваясь со светящимся взглядом своего улыбающегося отца. Стройный хор вокруг продолжал напевать. «Столько слов уже пропито, Может, станешь ты элитой, Может, встанешь с нами в ряд, Перед дьяволом казнят. Ключ под сердцем, но сейчас Помяни в последний раз: Что снаружи, что внутри, Где живые, где мертвы, Кто по праву управляет, Кто в курятнике живет, Кто последнее дает…» Дрожащие пальцы отца вытерли слезы Минхо, прижавшегося к нему. Ли Сухо смотрел на мальчика понимающим умным взглядом и ничего не говорил. Он словно знал, что его самого давно уже нет на этом свете, но его сыну предстоит еще долгий путь. Слова бессмысленны, Минхо и сам знал, что слишком задержался в этом месте. Они просидели вот так с отцом еще несколько часов, пока громкие голоса окончательно не стихли, а праздничные огни не погасли. Вечером Минхо первым пошел спать, но так и не смог заснуть. Ранним утром поднялся его отец, а через мгновение за ним последовала и мать. Они стояли снаружи блока и говорили очень тихо, но Ли отчетливо слышал каждое слово. — Что мы будем делать? Они уже совсем близко… — мягкий голос матери казался еще более уставшим, чем обычно, но не потерял от этого свою звонкую твердость. — Рано или поздно это должно было случится. — Минхо почувствовал, как его отец кивнул. — Да… Нам нужно бежать всем вместе. Спустя долгую паузу раздался уверенный ответ. — Нет. Нам больше некуда бежать. Между ними снова повисло молчание. — Да, ты прав. На свете больше не осталось мест, где мы можем скрыться. Но время еще не пришло… — Нам придется оставить его здесь на какое-то время. — О чем ты? — Мы… можем попытаться уничтожить ее. Я знаю способ. Даже не видя, Минхо понял, что его мать замерла в ошарашенном молчании. — Ты… имеешь ввиду VR? — продолжила она шепотом. — Да. Эта разработка погубила уже столько жизней. И нас не оставят в покое. Всем будет лучше, если мы уничтожим ее, — дрожащий голос отца словно полыхал. Ким Арисоль ничего не ответила, но Минхо знал, что она согласна. Он знал, потому что это был тот день, когда они ушли и больше не вернулись. Минхо тут же подскочил с кровати, стремительно выбегая на улицу, снося по пути несколько самодельных статуэток из мусора и сдирая с ног кожу об углы мебели. Снаружи уже никого не было. Его тело странно потяжелело, а координация движений улучшилась. Цех опустел. Минхо упал на колени, пальцами сминая песок, смешанный с острыми осколками. Он прислонился лбом к земле, не в силах больше сдерживать рыдания. Он прижимал окровавленные комки грязи к груди, будто они могли вернуть ему людей, которых он так любил когда-то. Их жизнь была сплошным страданием: бесконечная грязь, нищета, вечно загоняющая их в отчаяние и ужас перед жизнью, драки, пьянки, изнуряющие ссоры между соседями. Но Минхо до боли любил этот мир, ведь только там рядом с ним были его родители, отдавшие жизнь в попытке уберечь его. И у них получилось отсрочить его смерть еще на шестнадцать лет. Минхо лежал на боку, обняв колени руками и не чувствуя как в его кожу впивается стекло. Когда слезы закончились он начал рассматривать песчинки перед собой. Оказалось, что некоторые из них вовсе не были серыми. Точнее, никакие из них не были серыми, каждая имела свой уникальный приглушенный цвет, но, смешиваясь, они теряли его на фоне друг друга, превращаясь в серую кашу. Спустя несколько закатов Минхо приподнялся на локтях. Он снова провел ладонью по земле и смог встать, пошатнувшись. Он отмерил шагами каждую стену цеха, зашел в каждый заброшенный и заваленный мусором блок. Даже навестил соседа сверху, отмечая, что разноцветный ковер на входе не так уж и плох. Быть может, они поладили с дядюшкой? Парень размял шею. Собственный голос прозвучал спокойно и уверенно: — ЛТ-02, я хочу воспользоваться своими правами администратора. — Да, господин, — четкий механический голос раздался ото всюду. — Пора заканчивать с этим. — Как скажете, — легко согласился искусственный интеллект. Пространство вокруг окрасилось в белый, под ногами вновь оказался клубящийся туман. Минхо поднял руку, разжимая ладонь и с любопытством разглядывая то, что в ней оказалось. — Надо же… Перед глазами повис серебряный замок в виде сердца. Минхо легко открыл его небольшим ключиком, который в последний раз оставил в кармане своего пиджака в реальности. — Поздравляю, Вы успешно прошли третий этап! — радостно объявил ЛТ-02. — Кто все это придумал? — поинтересовался Минхо, разглядывая проносящиеся перед глазами цифры и буквы. — Вы про квест или код, господин? — Про код я и так знаю. Это ведь были Вы? В ответ тут же раздался приглушенный смех. От механического голоса не осталось и следа. На смену ему пришел глубокий, мягкий и слегка беззаботный. — Молодец, догадался. Я создал ЛТ-02 по своему образу и подобию. — Могли бы хотя бы не использовать свои инициалы в названии… — А вдруг так бы никто никогда и не дошел до этого? — раздался веселый ответ. Минхо усмехнулся, глядя на часы. На него смотрели добрые глаза, очень сильно напоминающие отцовские. Но кожа была помята морщинами, а волосы покрыла седина. — На самом деле, мне кажется, я знаю кто придумал квест. — И кто же? — с живым интересом поинтересовался голос — Я сам. — Ну какой у меня разумный правнук! И правда, ну и выдал же ты жару! Я уж начал переживать, что ты решишь прикончить себя! — Я мог бы. Зачем делать все настолько сложно? — склонил голову Минхо. — Простая математика, сынок. Я просчитал несколько миллионов вариантов развития событий, пришел к выводу, что это время скорее всего станет наиболее благоприятным для того, чтобы передать свое наследство в руки другому человеку! Но ведь ничего в этом мире не достается просто так? Вот я и решил посмотреть в чьих же руках окажется такая большая игрушка. — А что если бы я не родился? Или не прошел бы все это? — Тогда все досталось бы Мэрлин! — с довольной улыбкой ответил голос. — Но ведь… —Минхо хотел возразить, что и Мэрлин могло не быть в этом мире, но тут же понял, что это вовлечет его в бесконечный замкнутый круг беседы. — Он и правда мой брат?.. Разве он не натворил бы бед в мире со своим характером? — А почему ты так уверен, что ты их не натворишь? — искренне удивился ЛТ-02. Минхо кивнул, расслабленно усмехнувшись. — Да, Вы правы, я даже самому себе этого пообещать не могу. — Вот и хорошо. Не обещай того, чего не сможешь выполнить. К тому же, этот мальчик мог бы стать совсем другим, если бы тебя не было, — со знающим видом кивнул мужчина на часах. Минхо почувствовал укол вины, но тут же отогнал это чувство. Время не повернуть вспять. — Да, наверное, — снова согласился он. — Все наверняка было бы проще, не будь меня. — Все было бы еще проще, не существуй на свете человечества! — поддакнул ЛТ-02 и Минхо снова рассмеялся. Какое-то время они провели в легком молчании, пока строки перед Минхо не перестали бежать, быстро сменяя одна другую. — Ну, вот и весь код, — с готовностью отозвался голос. — Как тебе? — Красиво, — пожал плечами Минхо. — Что мне с ним делать? — Хм-м, полагаю, все, что угодно, — так же беззаботно ответил ЛТ-02. — Все в твоих руках, — с гордым видом добавил он. — Хм, Вам будет очень грустно, если я сотру его из этого мира? — П-ф-ф! — отмахнулся мужчина. — Я умер восемьдесят лет назад, как мне может быть грустно? — И правда, — живо улыбнулся Минхо. Он провел рукой по экрану перед собой, чувствуя, как покалывает пальцы. Вот он — набор цифр и символов, за которым охотился весь мир столько лет. Этот код в какой-то момент стал важнее, чем определение формулы всего сущего. И сейчас такое сокровище находится в руках парня, который никогда не знал ничего кроме бед. Минхо рассмеялся, хорошенько обдумав эту ситуацию. Лицо на часах улыбнулось ему в ответ. — Желаете стереть все данные о коде? — мягко поинтересовался голос.