Его мечта | VR

Голова гудит с такой силой, что вот-вот взорвется. Впервые за много дней Минхо вспоминает, что значит просыпаться с такой тяжестью и болью во всем теле. Конечности безвольно обмякли и затекли. Он едва сдерживает истеричную улыбку, чувствуя странное удовлетворение из-за разрывающей его боли и воспоминаний о прошлой жизни. Тогда он был вечно голодным, раненным и злым. И сейчас ощущения практически те же. Глаза разлепляются неохотно. Расфокусированный взгляд наконец-то приходит в норму и Ли вздрагивает, осознавая, что возле него возвышается три фигуры. Ему и не нужно подробно разглядывать одну из них, чтобы понять кто это. Честно, хватило бы и одной родинки или пряди, чтобы Минхо узнал. Даже запаха было бы достаточно. Тем более его. Он тут же отворачивается, сдерживая рвущуюся наружу ярость. — Как ты себя чувствуешь? — нежный женский голос раздается у самого уха и Ли отстраняется, переводя взгляд на говорившую. Она красива. Даже очень. Тонкие брови ненавязчиво обрамляют прямой бледный лоб, губы, похожие на губы Хана растягиваются. И ее улыбка могла бы показаться теплой, если бы улыбались и глаза. Но в них застыл такой смертельный холод, что живот мгновенно свело спазмом отвращения. — Хорошо, — выдавливает Минхо и чуть не задыхается от привкуса крови у себя в горле. Страх тут же сковывает тело тяжелыми кандалами. Могли ли они догадаться о его встрече с графом? На руках, ногах и шее должны были остаться раны и их происхождение точно должно было вызвать вопросы. Ли украдкой бросает взгляд на свое ноющее запястье. Его глаза расширяются в изумлении, но он быстро подавляет порыв вскочить и осмотреть все тело. — Этот сумасшедший всем доставил хлопот. — На этот раз раздается более резкий и тяжелый голос. Минхо мгновенно узнает и его. — Да-да, заставил всех волноваться. Но хорошо, что ты в порядке. Ты потерял сознание прямо у его двери. Конечно, мало кто способен выдержать такое зрелище… — поддакивает женский голос. На запястьях Минхо нет и намека на пережитое. Никаких синяков, порезов и прочего. Только режущая боль и чувство пленки на коже. В памяти возникает прозрачный бутылек, вся жидкость из которого в итоге оказалась на теле Минхо. По всей видимости, это не только кровоостанавливающее средство, но и подобие жидкого пластыря, скрывающего раны. Появилось еще до войны, но Ли никогда не видел чудо-средства из-за его немалой стоимости. А целый бутылек должен был обойтись в состояние… Третья фигура хранит молчание, и Минхо не собирается удостаивать ее взглядом. Конечно, он не станет так просто верить тому, что говорит человек, пол жизни считавшийся сумасшедшим, но даже так он не может унять злость, ведь пока что все факты сходятся. И странное поведение Хана — самое верное доказательство. Да и к тому же, если все это ложь, им лучше не общаться как обычно в присутствии родителей феи… — Этот черт ничего с тобой не сделал? Минхо медлит мгновение, чтобы собрать остатки сил, натянуть на себя маску благожелательности и постараться искоренить из своего голоса резкость и отвращение. Получается на твердую тройку с плюсом. — Нет… Я помог ему добраться до комнаты и ушел за врачом. Благо, недовольство в его голосе можно было списать на злость, обращенную к графу. Ли обводит лица мужчины и женщины взглядом, ища в них последствия пережитой ночи. Но они оба, кажется, пышут здоровьем, будто каждое утро пробегают марафон, на финише ныряя в прорубь, а сразу после в горячий источник. — Ох, понимаю, — женщина сочувствующе кивает, а ее очерченные губы подрагивают. — Пострадал не только ты, мы переместили около десятка человек в это здание и всем приносим личные извинения. Ты очнулся как раз вовремя. Минхо едва сдерживает презрительное фырканье. Он постепенно перестает верить в то, что хоть что-то здесь происходит просто так. Парень обводит взглядом комнату. Она действительно отличается от тех, что были в замке. Она скорее похожа на… одну из комнат компании в виртуальной реальности, где Минхо успел проработать тестировщиком несколько недель. Светлый интерьер, поблескивающие от белых ламп глянцевые стены и потолок без узоров. Темно-синяя футуристичная мебель, странной формы редкие украшения с цветами и фруктами. Что ж, даже так, все насквозь тут пропитано роскошью. — Где мы находимся? — О, это один из наших… филиалов или, если хочешь, одна из резиденций на юге. Здесь живут некоторые из наших непостоянных слуг и заключаются сделки с гостями, — с охотой отвечает женщина. — Мы решили переместить сюда тебя и еще несколько пострадавших в том инциденте, чтобы избежать возникновения плохих ассоциаций с усадьбой. И снова Минхо давит желание насмешливо вскинуть бровь. Такая забота, просто нет слов. — Хорошо, спасибо… Женщина улыбается еще более лучезарно и в ее глазах даже мелькает неподдельное удовлетворение. — Конечно! Забота о наших дорогих гостях и работниках превыше всего. И… по этому поводу. Мы долго обсуждали это, — женщина коротко кивает на двух мужчин, застывших позади нее словно статуи. Один источал уверенность, а другой… казалось, хотел исчезнуть. — И решили, что у нас больше нет права оставлять тебя на этой должности. Конечно, ты очень помог нам организовать бал, мы избежали многих проблем благодаря этому. И ты хорошо справлялся на должности тестировщика. И именно благодаря этому мы даем тебе повышение до должности личного тестировщика семьи Хан. Мы доверяем тебе, Ли Ноу. Минхо озадаченно склоняет голову. Он уже практически забыл свое игровое имя. И почему они так уверены, что ему нужна эта должность? Это ведь даже не предложение — в итоге ему все равно придется согласиться, насильно или нет. — Что нужно будет делать? — Ох! На самом деле все просто. Работа та же, но немного ответственнее, нужно будет исправлять ошибки в VR, затронувшие уже существующие квесты. В последнее время они появляются все чаще и чаще, поэтому нам пригодится работа такого опытного человека как ты… Минхо слушает в пол уха, обдумывая как следует действовать дальше. Попытаться отсрочить или… Он бросает короткий взгляд на фею. Хан кажется еще более угрюмым, чем когда-либо. Он даже не смотрит в сторону происходящего, рассеянно наблюдая за голубоватыми линиями на часах, отображающих время. Его лицо будто покрылось темной непробиваемой пленкой. Ли даже показалось, что фея не моргала и не дышала все время здесь. — Ну что? Ты согласен? — Да, конечно, — Минхо кивает, переводя взгляд на королеву. — Отлично! Тогда у нас сразу есть для тебя задание. Конечно, я понимаю, ты еще не до конца восстановился, так что можем отложить, если тебе так будет удобнее, — лицо женщины мрачнеет, изящные брови складываются домиком, а губы надуваются. Что-то в Минхо переворачивается несколько раз от того, как сильно это выражение лица напоминает мимику Хана. Они дают ему шанс отсрочить неизбежное. Но нужно ли это? Если он согласится, они могут найти подтасовку в записях с камер, раскрыть обман, если еще не сделали этого. Да и вряд ли эта отсрочка будет дольше нескольких дней, его раны не успеют затянуться, а то и вовсе пленка смоется, открывая вид на наверняка страшного вида гематомы. — Не стоит, я хорошо себя чувствую. Королева заливается тихим монотонным смехом, хлопая мужа по плечу. Взгляд мужчины мог бы весить тонну, но Минхо уже давно сформировал иммунитет к подобным лицам. — Отлично! Ты очень нас выручишь. Мы предоставили для тебя новую установку, заходи в виртуальную реальность сразу как сможешь. Там тебя будут ждать. Минхо кивает. — Ах, да! Хан Джисон пойдет с тобой в качестве сопровождающего. Надеюсь, это не затруднит тебя. Мы очень надеемся, что он сможет поднабраться у тебя опыта и станет достойным преемником. Ли мельком взглядывает на Хана. Он замечает короткое движение руки его отца, тот тут же оживает и натягивает на себя самую искусственную из улыбок, которые Минхо когда-либо видел. Он энергично кивает, смотря на Ли, но будто не видя его, и тут же отводит взгляд, не выдержав. — Буду стараться. Его голос сухой и чем-то даже напоминает механический скрежет искусственного интеллекта. Сердце Минхо болезненно сжимается. Его надежды на то, что все рассказы графа — лишь бред сумасшедшего таят все больше с каждой секундой. Пока что все события следуют ровно за его словами, а если местом квеста окажется «Ширма»… Но даже так… Даже если Хан с самого начала врал ему… Что если его заставили? С самого их знакомства Ли раз за разом подтверждал свои мысли о том, что родители Хана жестоки в первую очередь с собственным сыном. И, конечно, тот синяк на его щеке… не был первым. Иначе Хан отреагировал бы на него ярче. Минхо чуть более пристально смотрит на фею, ища следы повреждений. Но внезапно его посещает мучительная мысль. Что мешало фее скрывать раны так же, как сейчас это сделал Ли? Ничего, абсолютно ничего. А тот синяк… был простой оплошностью? Хан ведь так не хотел его показывать. А потом перестал скрывать только потому, что Минхо уже заметил? Парень выдыхает, снова переводя взгляд на поднимающихся с мест родителей феи. — Что ж, мы больше не можем тебя тревожить. Удачи на миссии! — голос Королевы срывается на последней фразе и она спешит прикрыть рот рукой и откашляться. Хан задерживается на мгновение, чтобы обменяться первым честным взглядом за все это время. Это всего лишь секунда, но Минхо достаточно, чтобы разглядеть сколько отчаяния в этом взгляде. Нет. Все это не может быть ложью. С самого начала… Ли отворачивается, хмурясь. Когда он снова смотрит в сторону двери, в комнате уже никого нет, а на столе дымится завтрак с запиской. В ней «хозяева дома» рассыпаются в курсивных извинениях о недавнем инциденте, просят отдыхать за их счет и ни о чем больше не беспокоиться. Минхо опрокидывает в желудок один только кофе, морщась от отвращения. Едва ли он сможет засунуть в себя что-то еще. Он должен во всем разобраться как можно скорее. Либо убедиться в том, что хотя бы что-то в этой истории неправда, либо сломать себя окончательно. От натянутых до предела и дребезжащих нервов ему хочется разодрать все свои раны. От того, что глубоких порезов не видно, становится только мучительнее. Они будто пробираются до самых костей, отдаваясь тупой болью во всем теле. Они чешутся и ноют изнутри, раскачивая и без того ослабевший рассудок. Часы на его запястье не делают лучше. Одна их тяжесть болезненна, а каждая вибрация, извещающая о неправильном повороте вызывает холодную дрожь отвращения. Ли идет по лоснящимся чистотой коридорам, не встречая ни души. Повсюду возвышаются стены из стекол и зеркал, отражаясь друг в друге и создавая иллюзию бесконечного пути. Подняв голову, Минхо видит и свое стократное отражение. Он петляет длинными прямыми лестницами и одинаковыми переходами, чтобы наконец оказаться в комнате, словно выточенной по образцу комнат замка. Именно в таких каморках, выбеленных до основания и слепящих своим глянцем, устанавливают VR системы. Минхо натягивает подготовленный для него костюм и замирает, так и не запустив устройство. Он делает глубокий вдох. Как и всегда до этого. Он много раз попадал в такие ситуации. Его предавали и бросали бессчётное количество раз, он просыпался избитым до полусмерти, с полным ртом песка и грязи. Со временем он перестал обращать на это внимание, принимая за должное. Он думал, что в этот раз все будет иначе, но мир таков. Он прогнил насквозь еще много лет назад, а война и разруха только вывернули это напоказ. Он никого в этом не винит, ведь сам принадлежит к «лучшим» образцам рода человеческого. Нет, он не только груб. Он причинял людям боль, высасывая крупицы удовольствия из своей мести. Удовольствие от чужой боли. Да, он забыл обо всем этом на несколько счастливейших месяцев в его жизни и он… благодарен. Даже если все это не было настоящим. Будь у него выбор, он бы прожил свою жизнь заново, только ради тех мимолетных моментов. Но сейчас пришло время возвращаться к тому пути, по которому он должен был идти с самого начала. Путь нищего, искалеченного, одинокого, грубого и развращенного парня из трущоб, который никогда не знал чужой любви и никогда не пытался подарить ее сам. Он должен был понять с самого начала, что ничего больше оглушительной боли ему не светит. Он замахнулся слишком высоко. Даже его мечта, к которой он так долго полз не была настолько высоко, как чьи-то чувства. Потому что это то, что не зависит от него. Не зависит еще больше, чем его цель. В мире бесконечное множество обстоятельств, которые в один миг могут разрушить все. И глупцы те, кто считают иначе, разглагольствуя о равенстве и о том, что каждый строит свою судьбу самостоятельно. Есть вещи сильнее людей. Практически всё — сильнее людей. Человек может даже не понять, когда оступился, найти себя в глубокой яме и с удивлением обнаружить, что не заметил когда начал падать. Что же, неужели все в его силах? Даже если он потерял ногу или руку? Он должен выбираться из ямы, хватая землю обрубленными конечностями? А что если это семья? Деньги? Небо над головой? Неужели он будет виновен в том, что потерял надежду? «Все в ваших силах!» Чушь. Так говорят лишь те, кому посчастливилось наткнуться на удачу. Ошибка выжившего. Но кое в чем эти люди правы. Нет смысла ждать, что кто-то сделает что-то за вас. Конечно, если вас покинули силы — вы можете просто остановиться. А если все же пойдете дальше, нет никакой гарантии, что усилия окупятся. Даже так, — скорее всего этого не произойдет. Истории успеха единичны, а за ними стоят роты трупов, у которых ничего не вышло. Простая математика. Будь все настолько успешны — в мире не было бы голода и войн. И работать, живя мыслями о том, что когда-то будет хорошо… глупо. Все равно что верить в рай. Теперь Минхо понимает это. Наконец-то он осознал свое положение. «Отброс общества». Во всех смыслах. И таких как он еще очень, очень много. И у большинства из них ничего не получится. Минхо нажимает кнопку запуска, падая в молчаливую, тяжелую тьму. Но для себя он понял еще кое что. Он может сдаться в любой момент. И тогда его жизнь останется чьим-то плевком в небо, насмешкой над миром, которая очень быстро растворится и смешается с землей. Но он не позволит себе думать об этом. Даже если все это бессмысленно. Вот так просто. Никаких мыслей о том, что он станет «одним из тех». Он просто… просто никогда не сдастся. Просто потому что может. Назло миру и всем людям, убеждавшим его в том, что он мусор. Он и так знает об этом. И именно поэтому никогда не перестанет идти. Сколько бы раз его не предали. Что бы ни случилось. Он будет идти без причины. Просто так. В глазах мелькают ярко красные пятна, а в ушах начинает громыхать музыка. Сердце ухает куда-то в ноги. Сомнений быть не может. Это место довольно сильно изменилось, но смрад, исходящий от полуголых тел и напитков все тот же. Вряд ли Минхо когда-то сможет забыть все, что тут с ним произошло, хотя и очень хочет. С легким удивлением он переводит взгляд на руки. Его аватар все тот же, но впервые в жизни, при запуске виртуальной реальности, он оказался не в комнате зеленого района. Видимо, семья Хана посчитала это лишней тратой времени. Минхо обводит огромное помещение взглядом. Раньше оно было в несколько десятков раз меньше — кто-то основательно вложился. Заведение напоминает театр или новомодный торговый центр, задекорированный под огромный клуб. Несколько этажей вверх. Пустое пространство в центре — ядро «Ширмы». Здесь располагается бар, связанный с реальностью. И около сотни то и дело сменяющих друг друга официантов. Их тела одинаковы, но лица меняются каждую секунду. Человеку достаточно подойти и дождаться нужного — система сама определит ближайший участок с барменом и оповестит о времени доставки заказа. Обычно напитки тут берут на всю ночь вперед, но есть и те, кто заказывает по одному, в попытке сохранить «натуральность» действия. Конечно, доплачивая за каждую доставку. По три стороны от ядра расположены небольшие сцены, а точнее, стенды, демонстрирующие местные «бриллианты» и все их достоинства. Они тоже меняются раз в несколько часов, некоторых публика встречает радостными визгами. Минхо прикрывает глаза руками, вспоминая, что и его когда-то так же рьяно приветствовали, уговаривая танцевать чуть более откровенно. Он редко отказывал, особенно когда кто-то присылал ему лишних напитков и он ломался, принимая подарок. Почти каждый раз после он бился в агонии, ненавидя себя за слабость и выкидывая все, что ему дали. Бутылки и стаканы разбивались с хрустящим треском. Многие осколки до сих пор остались в его комнате и по всему цеху. Его руки что-то касается и он даже не удивлен, видя знакомое лицо. Сегодня Мэрлин выглядит еще более экстравагантно чем обычно. Едва прикрывающее тело платье, стянутое корсетом, высокие каблуки, имитирующие копыта животного. Да и платье переливалось фиолетовым и зеленым и Минхо отстранённо отметил, что оно действительно состоит из змеиной чешуи. Он отходит, не позволив девушке прикоснуться к себе. — Ты так рано! Тебе все рассказали? Минхо фыркает, обводя глазами толпу и старательно игнорируя насмешливый взгляд Мэрлин. — Сказали, что здесь баг в каком-то квесте. — Да! Я еще не успела подготовить вход туда. Он довольно… нестабильный. — Не знал, что здесь есть квесты. — Недавно появились! Компания выделила довольно много средств на развитие этого места. — И в чем же их суть? — Минхо устало склоняет голову, гадая о том, зачем вообще спрашивает. Ведь дальше ему придется слушать одну лишь заготовленную ложь и чужие попытки связать неизвестные части уравнения. — Это новая разработка! На самом деле это что-то вроде теста. С помощью него люди могут определить, что им действительно нравится, — Мэрлин подмигивает Минхо, делая шаг навстречу. Ее звонкий голос лучится весельем, но Ли абсолютно не разделяет подобного настроя. Он бы утопился, если бы не был настолько упрямым. — Но в последнее время комнаты сбоят, выдавая рандомные места. Даже не знаю, связано ли это с мыслями посетителей, у меня так и не получилось найти баг. Пальцы девушки касаются шеи Минхо и он кидает на нее испепеляющий взгляд, подавляя желание со всей силы отбросить руку. — Так может, эти места и есть главные желания посетителей? С чего вы взяли, что это баг? Мэрлин снова заливисто смеется, откидывая голову. — Боюсь, это не так, милый. Места там всегда связаны с чем-то, что разрешено только взрослым. Но не переживай, сейчас мои помощники ищут нужную комнату, а пока… мы можем зайти в исправную. Минхо отдает должное. Такие комнаты и правда существуют и появились совсем недавно, выстроенные из открытых частей кода. Даже он об этом слышал. И подобная ложь звучит правдоподобно, наверняка он не стал бы задумываться об этом глубже, не встреть он графа. По сердцу режет острым лезвием. Каким же он был глупцом. — Я устал повторять тебе. Не прикасайся ко мне. Я могу причинить тебе боль здесь и не стану сдерживаться. Мэрлин отстраняется лишь на мгновение, только чтобы снова прильнуть к Ли всем телом и сладко простонать ему в ухо. — Ах, я мечтаю о том, чтобы ты сделал мне больно… Как раньше… Она обхватывает Минхо за шею и утягивает в центр танцпола, а Ли, кажется, растерял все силы, тащась за ней словно безвольная кукла. У него нет никакого желания затевать тут драку, почему она не может просто отлипнуть от него? Просто дать забыть прошлое, просто оказаться в тихом месте, окруженном полями и морем. В полном одиночестве. — Ты ведь ни разу не был там. Только представь какое удовольствие теряешь. Люди выходят оттуда чуть ли не сходя с ума от счастья. Они могут испытать что-то, о чем никогда раньше не задумывались… — горячий шепот девушки щекочет ухо, пока ее руки обхватывают Ли за широкую спину. Минхо тяжело вздыхает, понимая, что ничто кроме грубой силы его не спасет. Он уже готовится оттолкнуть Мэрлин, как чувствует, что цепкие пальцы отпустили его сами по себе. Это… странно, учитывая всю прыть девушки. — Ах ты! — ее шипение режет слух, а пылающий взгляд направлен Минхо за спину. Она крепко сжимает губы, будто боится выплюнуть что-то еще. Девушка выпрямляется, гордо вскидывая подбородок. — Что ты делаешь? — Разве мы не на задании? — голос Хана так холоден, что Ли против воли слышит в нем нотки голоса его матери. Плечо феи касается Минхо и по телу разливается смесь злорадного удовлетворения и клокочущей ярости. Он обещал себе быть спокойным, но почему бы не повеселиться напоследок? Ведь это его суть. Лишь проявления качеств «лучшего» экземпляра человечества. Минхо разворачивается к парню всем телом, смеривая его насмешливым взглядом. Мэрлин не успевает ответить, как раздается его собственный голос. — Разве? Но квест еще не успели подготовить, у нас есть свободное время. Глаза Хана ошарашенно округляются. Он неловко бормочет какие-то возражения, но Минхо отмахивается, хватая его за талию и притягивая ближе. Вторая рука опускается на затылок феи, приподнимая голову так, чтобы бегающий взгляд Джисона наконец-то застыл на Ли. Парень замирает от неожиданной грубости, но не делает никаких попыток сопротивления. — Потанцуй со мной немного. Минхо растягивается в оскале, представляя лицо Мэрлин и наслаждаясь испугом Хана. Может, ему что-то и будет за близость с ним, но Ли уже все равно. И всем потом уже будет все равно на эту мелкую шалость. В глазах Минхо вспыхивают алые огни, прежде чем он прислоняется к Хану, затягивая его в жестокий поцелуй и делая несколько шагов, вторя движениям вальса с бала. Хан едва удерживает равновесие, неловко подстраиваясь под Ли. Минхо с силой прикусывает губу феи, не совладав со вспышкой злости, тут же зализывает, вспоминая, что все действия Хана могут быть оправданы угрозами и насилием. Вжимается в Джисона, сдавливая его ягодицы. На задворках сознания мелькает мысль о том, что фея может прекратить это в любой момент. Несмотря на всю развратность и опасность красного района, это место намного лояльнее зеленого и люди находятся тут по собственной воле. И все их связи с незнакомцами также намерены. При изъявлении желания одного человека вступить в близкий контакт с другим, каждому приходит уведомление о сделке, которая может быть разорвана в любой момент. Отвергнутого человека тут же откидывает от партнера на несколько метров и запрет на приближение может действовать хоть целую вечность. Свое соглашение Минхо отмел еще в самом начале, в то время как Хан наверняка подписал его только сейчас. Несмотря на болезненный стон, его участие внезапно становится более ощутимым. Если до этого он будто оледенел, стараясь только не упасть под напором Минхо, то теперь его руки опустились на шею Ли, а плечи поджались от напряжения. Он вздрагивал, но не отстранялся и это распаляло Минхо все больше. Он вовсе забыл о существовании людей вокруг, пока где-то рядом не раздался возглас. — Гляньте! Какие люди! Даже старший сынок сюда заглядывает! Джисон сжимается так резко и так пугливо, что Минхо не остается ничего кроме как перевести свирепый взгляд на говорившего. Какого хрена он портит его последние минуты? — Да, и правда! — Никогда его раньше тут не видел. — Эй, Хан Джисон, передай родителям спасибо за такое классное место! Ли чувствует все больше и больше взглядов, обращенных к ним, и ярость закипает в венах с новой силой. Он дергает Хана за руку, чуть ли не сносит с ног Мэрлин, так и оставшуюся стоять на месте с открытым от удивления ртом, проходит в комнаты, на которые девушка указывала совсем недавно. В спину ему слышится: «Эй, туда нельзя заходить вдвоем!», но Минхо все равно. Он отводит от себя тяжелые занавески, делая шаг в темное помещение. Вокруг тут же начинают вырисовываться образы. Они состоят будто из белого дыма, то и дело меняющего свою форму. Казалось, субстанция не могла определиться чем же в итоге должна стать, то вырастая до размеров здания, то рассыпаясь на сотни небольших фигур. Потребовалось время, чтобы пространство вокруг них угомонилось и постепенно начало формировать что-то одно. Минхо разворачивается к Хану, тяжело дыша. Его фея выглядит растрепанной и жалкой, губы кровоточат, конечности дрожат. Но взгляд… взгляд пропитан такой болью, что Минхо становится не по себе. Неужели, он переборщил настолько сильно? Он тянется к щеке феи, но Хан резко дергается, отстраняясь, и сердце Ли тут же лопается. Он бросает руку Джисона, которую забыл отпустить на входе, смеривает его ненавидящим взглядом. Он усмехается, делая шаг, но на этот раз Хан остается на месте, опустив голову. — Смотри на меня, — в груди Минхо клокочет злость и он уверен, что разобрать ее в голосе не стоит никакого труда. Джисон не двигается и Ли крепко сжимает его подбородок, поднимая голову к себе. Хан отводит глаза и Минхо видит, что они поблескивают от влаги. Он ненавидит виртуальную реальность. Ненавидит с какой точностью она передает все это. Он знает, Хан все понял. Сложно было не догадаться. Что ж, это ничего. Пусть все полетит к чертям — это тоже путь. Ли притягивает к себе лицо феи, по новой впиваясь в чужие губы. Он чувствует их дрожь, чувствует как сильно Хан напряжен. Но он все еще может разрушить сделку. Он все еще не делает этого. Минхо хочет заставить их испепелить все до основания. Пусть Хан расторгнет договор, пусть внесет его в черный список на тысячу лет вперед, пусть переломит его аватара надвое, сожжет на костре для жертвоприношений, что угодно. Наконец-то комната вокруг меняет свои краски. Когда Минхо поднимает взгляд, отводя его от зажмуренных и покорных глаз Хана, он едва ли не разрывается от подступившего к горлу смеха. Зеленый район. То самое место, где они впервые встретились. Неужели это возбуждает его больше всего? Или это желание Хана? Их смесь? Минхо припирает фею к шершавой стене, чувствуя вонь алкоголя из заведения, возле которого они оказались. Оттуда как всегда слышится ругань и странная музыка. Но все это меркнет перед железным привкусом на губах. Перед тем как руки Хана впиваются в его одежду, не чтобы оттолкнуть, а чтобы приблизиться еще сильнее. Минхо хочется крикнуть Джисону в лицо, что он полнейший идиот. Самый странный и бесполезный из всех придурков, которых он только встречал. Какого хуя он все еще не расторг договор? Зачем соглашается на все это, зачем терпит боль? Минхо упирается коленом в пах Джисона, разводя его ноги. И ответный хриплый стон ничуть не исправляет ситуацию. Руки Хана перемещаются на затылок. Странно, но все его касания, кажется, нежнее, чем когда-либо. Он не отбивается, не отталкивает, не хватает Минхо за волосы и Ли это ненавидит. Он сжимает руки на талии Хана, зная, что там останутся синяки, рвет на нем игровую одежду, зная, что это будет дорого стоить владельцу. Углубляет поцелуй так сильно, что больно становится самому. Но даже так Хан безропотно принимает все. Даже старается ответить, едва ли не задыхаясь и не кашляя. Минхо проводит ногтями по спине Хана, прижимая его к себе. Тыльную сторону ладони пронзает режущая боль от прикосновения к острым неровностям стены. Ли шипит Хану в губы и пространство тут же начинает меняться, словно в ответ на недовольство посетителя. Минхо не удосуживается посмотреть куда они с Ханом падают, не пытается даже отстраниться от него и смягчить удар о поверхность. Он оказывается не таким болезненным, как ожидалось. От столкновения Ли все-таки бьется о зубы Хана своими, но ни на секунду не отстраняется, давя на него всем своим весом. Кажется, они оказались на кровати, укрытой темно-синим бельем. Резким движением он стягивает с Джисона штаны, не обременяя себя волнением о пуговицах или застежке. Не обращает внимания на трусы, как всего день назад. Ничего не осталось от прежней нежности, только оголенная злость и нечто сродни разрушающему обожанию. Он может сколько угодно думать о том, что чувства Хана лишь подделка, но его — нет. Они никуда не делись после всего, что он узнал, только обрели более искалеченную форму. Теперь он — лишь тот, кто пресмыкается перед Джисоном в попытках заполучить его любовь. Он лишь верующий, чей бог отверг его. И ему ничего не остается кроме как изливать свои чувства таким образом. Минхо утыкается носом в оголенную грудь Хана, втягивая его запах. За весь этот бесконечный день они не обменялись ни словом, но это и не нужно. Ли и без того знает, что скажет фея. «Прости, прости, прости». И, к его ужасу, это так же единственное, что он может ответить. «Прости, что влюбился в тебя», «прости, что так усложнил все», «прости, что сразу не понял и заставлял тебя врать». «Прости, что я никогда не стану достойным тебя». Минхо оставляет след от зубов прямо в центре груди Хана, прикусывает сосок, вспоминая как еще день назад фея ластилась к его коже. Но теперь не в порядке он, и с каждой секундой становится только хуже. Хан обхватывает Ли ногами, крепко сжимая их, стараясь перетерпеть боль. Он закидывает голову и сжимает зубы, позволяя Минхо окрасить все свое тело бардовым. Ли слушает стоны боли и каждый врезается в него со всей силы, навсегда оставляя свой след в памяти. Он с горькой усмешкой напоминает себе — все это путь. Даже если это пикирование с огромной высоты без шанса остановиться у земли. Путь… Минхо ослепляет белая вспышка. Под руками оказывается холодный мрамор — словно ушат ледяной воды на пылающую безумием голову. Он тяжело дышит, капли пота скатываются по подбородку и падают на тыльную сторону дрожащих ладоней. Перед глазами все еще стоит образ стонущей феи, а сердце заходится в бешеном ритме. Минхо поднимает взгляд и что-то в груди трещит и обваливается. Он ненавидит эти стены, украшенные золотыми узорами и разноцветными камнями. Ненавидит эти лестницы, которые он так много раз преодолевал, чтобы тайком оказаться в другом крыле. Замок семьи Хан неподвижен. Сколько бы не прошло месяцев — ничего не меняется. Тишина звенит на перепонках, Минхо приходится встать, утирая влагу со лба. Неужели он ненароком зашел именно в ту комнату, где был установлен квест? Он снова попался? Или это лишь злая шутка судьбы? Вот почему туда нельзя было заходить вдвоем? Но что еще важнее, по какой причине он оказался здесь именно в тот момент? Минхо сдавленно выдыхает, сдерживая приступ истеричного смеха. Он поправляет на себе рубашку, проводит ладонью по волосам и медленно шагает наверх и влево. Он обошел это место практически полностью в прошлый раз. Так что он должен сделать, чтобы пройти квест? И почему система снова выбрала замок семьи Хан? Парень проводит пальцами по стенам, вслушиваясь в стук собственной подошвы. На этот раз он даже не знает, сможет ли выбраться отсюда. Что если он навсегда заперт в виртуальном пространстве? Ли усмехается. Может, это и к лучшему. Говорят, умереть в VR — самый безболезненный способ. Вновь обойдя все здание, заглянув практически в каждую комнату и даже подвал, он сдается. Он истощен и слишком встревожен. В здании нет ни одной живой души, которая могла бы помочь, но есть место, которое надежно закрепилось в его сознании как безопасное. Ли открывает дверь в каморку под лестницей, где Кендра готовила для семьи Хан свои кулинарные шедевры. Тонкие иглы впиваются в мышцы сердца. Знала ли она обо всем? Тоже врала? Минхо вынимает колосья из стеклянной вазы, вертя их в руках. Берет в руки газету, которую Мин частенько забывал в своем маленьком уголке. Старпер. Откуда он только их брал? Ли окидывает страницы взглядом, надеясь найти там дату вроде «1697 г.д.н.э», но буквы расплываются перед тем, как он успевает понять хоть что-то. Он откидывает находку и несколько раз обходит комнату. Кендра проводила здесь большую часть своего времени. Спала по несколько часов и изредка получала выходные, которые проводила в своей личной комнате. Хотя были моменты, когда Минхо не мог отыскать ее во всем дворце. Тогда он думал, что она ходит отчитываться в левое крыло, но она сама позже опровергла это, упомянув, что вся информация передается удаленно. Внезапно голову Ли посетила мысль, чей хвост он еле успел поймать, прежде чем он исчезнет. У Кендры, единственной из слуг в замке, был доступ к системе слежки. Но практически весь день она проводила здесь. И если отлучалась, то всегда ненадолго. Слишком часто для личных нужд, слишком быстро для более важных дел. Минхо огляделся. Наверное, ему ничего не даст возможность просмотреть записи, но это единственное, что интересовало его еще пока он жил в замке. Если не сейчас, то когда еще? Ведь у такого сложного механизма должно быть что-то вроде комнаты управления. И Кендра должна была регулярно посещать ее. Но Минхо обошел все здание и все номера, особенно тщательно проверил ту, где, как он думал, располагались родители Хана. Интуиция подсказывала, что это может оказаться верным путем и Минхо снова обошел подсобку, ощупывая стены и вглядываясь в способ укладки камня на полу. Ничего. Парень закатывает глаза. — Если не здесь, то где, мать вашу? Ответом ему становится тишина. Не то чтобы он удивлен. Минхо падает на стул, облюбованный Мином и упирается взглядом в стену напротив. Небольшие подвесные полки украшают крохотные вазы с кактусами и сосуды со специями. Довольно минималистично, учитывая общий интерьер замка, но в самый раз для подсобки. Полки идут лесенкой, располагаясь одна над другой со сдвигом. Последняя висит прямо под потолком, и на ней ничего нет. Минхо озадаченно поднимает бровь. Зачем она вообще нужна? Ли осторожно поднимается, чувствуя как в животе тугим узлом закручивается азарт, неспешно подходит к стене. Нижняя дощечка покрыта пылью, в отличие от других. Странно. Парень проводит взглядом по сооружению, упираясь в потолок. Ему кажется, или его цвет здесь немного отличается? Ли разминает руки, намереваясь одним махом скинуть все содержимое с полок, но в последний момент решает просто убрать их в другое место. Только из уважения к Кендре. Он неловко ставит ногу на третью полку снизу, второй упирается в столешницу рядом, дотрагивается до потолка и о, чудо, он поддается. От неожиданности Минхо чуть не заваливается назад. Он подается вверх, и теперь в потолке темнеет прямоугольная дыра, за которой ничего не видно. — Даже не знаю, гениально это или невероятно глупо… Еще один шаг и Минхо оказывается в небольшом помещении, тут же закашливается от спертого воздуха и жара, исходящего от стен. Когда глаза привыкают к темноте, Минхо понимает, что окружен мигающей техникой. Он обходит маленькую комнату, рассматривая каждое устройство. Здесь в ряд расположены темные экраны, снизу массивные блоки питания. Они все включены, но никакой информации не дают. Ли опускается на колени, осматривая металлические коробки, но так и не находит ничего кроме гладкой поверхности. Даже кнопок включения нет. — Что ж… В-177? — Хотите воспользоваться функцией голосового помощника? Минхо вздрагивает из-за громкого механического голоса, доносящегося из всех щелей вокруг. — Да. — Приветствую, Ли Минхо. Меня зовут ЛТ-02. Чем могу помочь Вам? — Еще один… Что ж, ладно. Ты знаешь где я? — Главный корпус усадьбы семьи Хан. — Какой сейчас год? — Две тысячи сто двадцать третий, первое декабря. Минхо хмыкает. Все точно. — Кто я? — Ли Минхо, единственный наследник корпорации Ли Тэуна. — Ты знаешь как пройти квест? Искусственный интеллект молчит на мгновение дольше, но все же отвечает. — О каком квесте речь, господин? — О квесте, в котором я сейчас нахожусь. — Мне ничего неизвестно об этом. — Хорошо… Ты можешь показать мне вид с камер наблюдения? — Желаете воспользоваться своими правами администратора? — С каких пор я здесь администратор? — Система была разработана корпорацией Ли Тэуна, Вы его прямой и единственный наследник, — повторяет механический голос. — Вот как… Почему они взяли именно это оборудование… Я все это время мог самостоятельно отключать камеры? ЛТ-02 молчит и Минхо устало пожимает плечами. — Ладно, желаю воспользоваться своими правами администратора. Мгновенно по периметру комнаты вспыхивают экраны. Минхо рассматривает их и не видит ничего нового. Те же пустые комнаты, которые он только что обошел, заглянув в каждый темный угол здания. — У тебя есть записи прошлого? — Да. — А будущего? — О чем Вы, господин? Минхо посмеивается, склоняя голову. Здесь все происходит как в реальном квесте и знакомое чувство наконец-то охладило его голову. Теперь у него есть относительно четкая цель и он будет идти к ней, пока есть возможность. Ситуацию с Ханом он задвинул на задворки подсознания, обещая себе больше никогда об этом не вспоминать. Все уже должно быть в прошлом. — И сколько месяцев хранятся записи? — В базе данных есть все записи. — В смысле? — Система была подключена двадцать один год назад. Желаете вернуться в это время? — Так и знал, что это машина времени. Давай. Минхо уставился на один из экранов, ожидая, что на нем вот-вот начнет отсчитываться время, а стрелки побегут назад, совсем как в кино. Но внезапно изображение вовсе пропало, а, оглянувшись, Ли понял, что пропало все. Он уже хотел подать голос, но пространство снова преобразилось, открывая ему вид на зеленый сад. Только что-то тут было не так. Вечнозеленое прибежище семьи Хан казалось… несуразным. Вместо огромных лиственных деревьев повсюду виднелся лишь неуверенный молодняк, посаженный будто только что. Развернувшись, Минхо обомлел. Там, где раньше стоял огромный, сверкающим богатством дворец, сейчас ютился обычный трехэтажный дом. Конечно, он тоже не походил на трущобные блоки, которые люди называли квартирами, и в нем все еще угадывалась роскошь, но видеть что-то настолько… по-простому человечное в этом месте было удивительно. Тут и там сновали люди в одинаковых синих комбинезонах. Они таскали балки, плиты, перекрикивались и смеялись. От этой картины веяло безмятежностью, которую Минхо никогда не знал. Как будто и не было разрухи во всем мире. Кадр из далекого прошлого до войны. Минхо слышит медовый мужской голос, так сильно выделяющийся на фоне гомона толпы. Звуки утихают и люди один за другим разворачиваются к невысокому улыбчивому мужчине. Морщины возле уголков губ и глаз старили его, но длинная шея и укладка черных волос придавали величественного достоинства. Ли подходит и понимает, что перед ним практически парень, только некоторые из его прядей выцвели практически до белого. Благородная старость и ранимая молодость так необычно сочетались в нем, что едва ли Минхо смог бы угадать возраст человека перед ним. — Начальник! Все уже почти готово, скоро можно будет заезжать! — хриплый бойкий голос доносится из толпы. — Спасибо, друг! — Ну какой я Вам друг? Друзьям не платят, — измазанный сажей работник хитро подмигивает и скрывается среди смеющихся людей. Мужчина безмятежно пожимает плечами и оборачивается. — Что ж, как знаете. Дорогая, все в порядке? — Да-да, он просто расшалился сегодня. Только теперь за спиной незнакомца Минхо замечает молодую, сверкающую грациозной красотой, девушку. Она передвигается очень медленно, оглядывая место в которое попала и поддерживая свой живот. За много лет черты ее лица не сильно изменились, поэтому Минхо сразу узнал мать Хана. Мужчина смотрит на нее слишком нежно, даже Минхо способен увидеть это. Неужели… это отец феи? Ли осторожно подходит, вглядываясь в лицо парня, пока тот любовно гладит округлый живот девушки и приговаривает: — Такой активный малыш, будь осторожен со своей мамой, она мне нужна целая и невредимая! Девушка прикрывает рот рукой и Минхо не видит ее улыбки, но глаза лучатся таким счастьем, что ему становится не по себе. Этот взгляд не сравнить с тем леденящим душу, какой он получил еще накануне. Куда же вся эта радость пропала спустя двадцать лет? — ЛТ-02, это ведь родители Хана? — Так и есть. Это день, когда была подключена система. Минхо наблюдает за двумя силуэтами, мерно удаляющимися ко входу в дом. Их руки переплетаются, а девушка льнет к мужчине, смеясь над его восторгом перед новым домом. Что-то в груди начинает ныть еще сильнее. — Когда было разрушено здание? — Пятнадцать лет назад усадьба была полностью перестроена. — Покажи мне время… когда Хану было четыре. Перед Минхо всплывает полупрозрачная таблица с голубыми цифрами. Ли озадаченно проводит по ним подушечкой пальца и наконец понимает, что перед ним календарь. Он наугад жмет дату и выбирает двенадцать часов утра. Солнце мягко освещает немного более пышный сад. Деревья уже начинают обретать свою лучшую форму, в какой Минхо застал их, впервые оказавшись во дворце. До ушей доносится детский смех и сердце Минхо болезненно тянет. Он вздрагивает, когда прямо сквозь его тело проносится вихрь, оказавшимся ребенком. У Хана длинные волосы и не по размеру огромные очки, которые он неустанно поправляет. Губы Минхо расползаются в измученной улыбке. Почему он такой забавный? Это невыносимо. Малыш падает на мягкую траву и снова заливается весельем. Мимо Минхо пролетает очередная тень, на этот раз в несколько раз больше и медлительнее предыдущего вихря. Отец Хана… точно такой же. Он падает рядом с сыном, захватывая его в настолько крепкие объятия, что у бедного ребенка чуть ли глаза из орбит не вылетают. Он недовольно кряхтит, но не отстраняется, улыбаясь через боль. Минхо прикрывает глаза, чувствуя, что наблюдает за чем-то слишком интимным. — А ну верни мою ручку! — голос отца мягкий, несмотря на то, что он отчаянно пытается выглядеть строгим. Он хмурит брови и дует щеки, но морщинки, сложившиеся возле глаз, выдают его с головой. — А то что?! — Хан радостно взвизгивает, когда чувствует, что хватка на нем ослабла. — А то Альфео прикончит нас обоих! — Ну па-а-а, ты слишком много работаешь! Ты ведь болеешь! Минхо озадаченно поднимает бровь. Болеет? Казалось, от мужчины струились волны неиссякаемой силы и здоровья, его чистый голос с легкостью оглашал всю округу, а руки подбрасывали сына так, будто он ничего не весил. Но его волосы стали белыми практически полностью всего за четыре года… Связано ли это? — Это обычная простуда, я уже почти здоров! — Ну все равно! Мужчина хлопает Хана по макушке и берет его на руки, направляясь к зданию. Тихой тенью Минхо следует за ними. Едва перешагнув порог, он с любопытством осматривается, обращая внимание на интерьер дома. Тут много фарфоровых расписных изделий, некоторые выглядят несуразно, а на одной чаше с благовониями Минхо замечает детские каракули вместо изящного узора. Простая мебель, материал которой напоминает светлое дерево. Но вряд ли это оно, скорее всего просто пластик, обклеенный распечаткой с текстурой древесины. На одной из тумб Ли замечает кривые буквы, в которых успевает разобрать поздравления от строителей, трудившихся над домом, прежде чем символы не сливаются в кашу. Мужчина оставляет сына в детской комнате, провозившись с ним еще немного, и уходит, обещая скоро вернуться. Кажется, снаружи слышатся крики, но Минхо непозволительно долго разглядывает лицо мальчика, чье веселье постепенно угасает в одиночестве. Маленькая фея падает на спину, распластав руки по полу и уставившись в потолок. Минхо разрывает странное желание приласкать ребенка, но, скрепя сердце, он удаляется, направляясь в сторону комнат, откуда доносились звуки ругани. — Я же уже сказал, это был идиотский поступок! — Но они предлагали ужасные вещи. Это навредит многим людям. Первый голос кажется смутно знакомым. Не до конца пройдя сквозь запертую дверь, Минхо застывает. — Как ты не поймешь? Если бы ты согласился, то купался бы сейчас в роскоши! — Мы и так хорошо живем, Альфео. Зачем нам все это? Помолодевший отчим Хана подскакивает с места, а молодая девушка неподалеку вздрагивает. Она сидит на кровати с тюлевым балдахином, в то время как мужчины стоят друг напротив друга, кулаки одного крепко сжаты, второй хмурится, но не выражает агрессию действиями. — Альфео, успок… — Как он мог стать директором с такими убеждениями? — бросает мужчина девушке. —Эта технология позволит обойти нерушимый код, столько возможностей откроется! Ты сейчас же должен сообщить им о том, что передумал. Лицо отца Хана темнеет после первой же фразы. — Юри права, тебе стоит успокоиться. Да, такое может принести пользу, но ты должен помнить в каком мире мы живем. Наличие подобных условий… может привести к тому, что пользователи смогут беспрепятственно причинять вред друг другу. — Что значит беспрепятственно? Это будет их выбор! Да и к тому же, очевидно, что кроме тебя они пойдут просить помощи и у других. И кто-то точно согласится, а ты потеряешь огромные деньги! — «Беспрепятственно» означает, что причинение насилия не будет караться законом. А что о «других»… это будет их выбор, — вторит один мужчина другому. — К тому же, я уже поговорил со своей командой. Мы не допустим подобного. — Идиот, — сплевывает Альфео. На его плечо опускается рука матери Хана и Минхо вновь передергивает от ее взгляда. В нем не только грусть, но и… обожание. Как можно было влюбиться в кого-то… такого? Отец Хана прижимает ладонь ко лбу и оседает на кровать. Девушка тут же подбегает к нему, оставляя своего будущего любовника стоять посреди комнаты. — Снова мигрень? — Все в порядке… Минхо отворачивается, не в силах больше наблюдать эту картину. Он прекрасно знает, что произойдет позже. Всего через год отец Хана умрет от неизвестной болезни, вся власть перейдет к его жене и она разделит ее с новым деспотичным мужем, у которого получится в разы увеличить их состояние. Но какими путями? — ЛТ-02, о какой разработке они говорят? — На данный момент технология, запрещенная законом. В народе ее называют «живой сделкой». Ли вздрагивает, переводя взгляд на Альфео. — Он ввел эту хрень?! Искусственный интеллект снова молчит дольше обычного. — Он был одним из разработчиков данных нововведений. — Вот же… урод, — Минхо чувствует как по животу разливается и закипает жажда крови. Он посылал сына своей жены на подобные сделки, но пробовал ли хоть раз вписаться в подобное самостоятельно? Понимал ли вообще что создал? — Покажи семью в момент открытия нового здания. На этот раз Ли оказывается в главном зале, где семья Хана по обыкновению принимала еду. Но теперь длинный стол переполнен людьми… в масках. Музыканты обосновались чуть поодаль, на небольшой сцене уже извивались полуголые танцоры, тут и там взрывалось шампанское, а пробки от него засоряли белоснежный мрамор, падали в супы, горы фруктов и в тарелки с кровавым мясом. Во главе стола сидели двое, по обе стороны от них Хан и Джихо. Их сложно было не угадать. Кажется, Джисон никогда не менял своей серебряной маски, а Джихо вел себя так громко, что его было слышно с другого края стола. Да и кто еще может сидеть возле короля и королевы? Их анонимность — лишь попытка поддержать маскарад, простая условность. Минхо мотает время вперед, до тех пор, пока Хан не покидает бала, не проглотив ни кусочка еды. Он шагает к саду, где пока что никто не догадался проводить мероприятие. Ли кажется, что он просто прогуливается, стараясь отдохнуть от пиршества, но вскоре понимает, что в отдалении стоит целая компания подростков. Минхо видит знакомые светлые волосы и оленьи глаза и внезапно понимает — все это друзья Джихо из будущего. — Хан! Ты уже тут! — подает голос девочка. — О-о, подходи, подходи, мы уже заждались. — Да, тащи свою задницу сюда, принц! Компания разражается смехом, а Хан неловко приближается, обхватывая себя руками и сдавленно посмеиваясь. — Ты принес то что мы просили? — Да, вот. Только сейчас Минхо понимает, что в плащ Хана что-то завернуто. Мальчик вытягивает на свет золотистый обод и отдает лидеру группы. Мальчишка жадно выхватывает предмет из рук Хана, тут же натягивая его на затылок и глаза. Спустя несколько секунд Минхо понимает, что этот предмет — очки виртуальной реальности. Они меньше обычных, переливаются драгоценными узорами и странно не подходят Джисону. Весь их вид кричит о том, что они принадлежат ему не по его желанию. К тому же, Минхо не видел парня, выхватившего очки, на недавнем балу, в отличие от множества других детей. Большинство из них не сильно переживало об исправном ношении масок. У кого-то она покоилась на макушке, у кого-то съезжала набок. Кто-то вовсе держал свою в руках, только Хан не решался открыть лицо. Скорее всего, судьба этого грубого мальчишки незавидна. Наверняка подросший Джихо сместил его с позиций лидера компании подростков в будущем, не дав шанса и дальше принадлежать к местной элите. — Какой пароль? Хан, кажется, рад, что его кое-как, но приняли в группу. Он с готовностью диктует сложный набор цифр и букв, терпеливо повторяет, когда парень вводит их неправильно. — Чьи это очки? — Мои. — О! Родители разрешают тебе погружаться в VR так рано? Круть! — девочка с белоснежными волосами хлопает в ладоши. Другие дети кидают на фею завистливые взгляды, переводя их на занятые очки. Мальчик в них прыгает из стороны в сторону, взмахивая руками и причитая. — Да, я помогаю отцу с некоторыми делами иногда, — тихо отвечает Хан. Минхо не нужно видеть, чтобы понять, что он залился краской с ног до головы. Вся его поза выражала трепещущий восторг и бесконечное смущение. — Хуйня! — спустя несколько минут лидер группы стягивает очки со своей головы и едва не разбивает их о землю в порыве злости. — Какая-то тупая игра, что там вообще делать нужно? И что у тебя за уродский аватар? Что за серебряные сопли? Минхо давится воздухом после этих слов. Во-первых, облик серебряной феи признан одним из самых прекрасных в мире VR, а во-вторых… неужели Хан действительно начал проходить квесты с раннего возраста? Ему около десяти, в таком возрасте детям в принципе запрещено пользоваться очками виртуальной реальности во избежание формирования нестабильной психики, а тут целые миссии?! Минхо кажется, что из его ноздрей вырывается огненное пламя. Дети окружили лидера плотным кольцом, кто-то вырвал у него очки со словами: — Ты что-то не так сделал, дай мне. — Нет, я первая! Ты обещал! — Мало ли что я там обещал. Спустя несколько минут шумной перебранки очки все же достаются другому мальчику и остальные затихают, боясь схлопотать оплеуху от крупного ребенка. Дети внимательно следят за действиями нового обладателя доступа в виртуальную реальность. Хан стоит в отдалении, теребя край плаща. Он не решается подойти, но старается следить за происходящим, чуть подаваясь вперед. — И правда, полная чушь. Что ты за фигню выбрал, говнюк? — парень передает очки девочке с белыми волосами еще быстрее, чем это сделал прошлый, и делает шаг к Хану. Тот сжался, не решаясь ответить. Минхо знал, что большинство детей здесь младше Джисона, но на их фоне он все равно выглядел маленькой беззащитной феей. Внезапно кто-то толкает Хана так, что тот едва не падает. Минхо едва успевает поймать собственную отвисшую челюсть. Он никак не ожидал такого развития событий. Просто взял и напал? А как же классическая трехминутная прелюдия с угрозами, в ходе которой можно успеть переубедить оппонента? Что Хан вообще им сделал? — Признавайся, ты специально выбрал самую сложную игру? Хан вскидывает голову и машет ей из стороны в сторону. — Нет! Нет! Это… это… — от прежнего звонкого голоса четырехлетнего мальчика не осталось и намека. Мягкий, тихий, сливающийся с шелестом молодой листвы. Минхо внезапно подумалось, что сад рос вместе с Ханом. Это единственное, что у него осталось от отца. Может, поэтому Джисон так часто сбегал в самый дальний угол, когда ему было плохо. И даже приводил туда Минхо много, много раз… Два парня, прошедших игру подступают к Хану. Минхо хочется надавать обоим по заднице, подвесить их за трусы на глазах у всех и оставить так на несколько дней, пока маленькие монстры не осознают своей ошибки. — Ха! А у меня получилось! Не трогайте его, это просто вы бездарные. Как по команде все оборачиваются к девочке, а Хан, кажется, немного расслабляется, его плечи поднимаются в безмолвной надежде. Как оказывается, зря. Лидер группы переводит на него злобный взгляд, на перекосившемся лице читается настолько злобное намерение, что Минхо искренне пугается за Хана. К фее тут же устремляется чужой кулак и Ли непроизвольно дергается, вставая между участниками ссоры. Но кулак проходит сквозь его призрачное тело, а над ухом раздается жалобный всхлип знакомого голоса. — Он специально подстроил все так, чтобы мы проиграли! Пусть знает что ему будет за обман! — лидер заносит ногу для удара и Минхо до последнего надеется, что кто-то его остановит, оглядываясь в ожидании. Но все молчат, лишь наблюдая за избиением мальчишки на земле. Никто не вмешивается, пряча глаза. Минхо не может двинуться. Если бы он только знал, что делали эти звери, вечно крутящиеся возле Джихо… Он бы… Он бы нашел способ проучить их… Минхо осекается. О чем он вообще думает? Скоро он пройдет квест и все будет кончено. Абсолютно все было лишь обманом ради выгоды, он не должен забывать об этом… А дети все не останавливаются и в какой-то момент струна, натянутая в груди Минхо до предела, рвется. Он отворачивается и тихо просит: — Покажи это же число через восемь лет, — Минхо смотрит себе под ноги, сгорая от чувства стыда и вины. Он даже не может досмотреть… это, а Хан жил так годами. Конечно, Минхо тоже попадал в драки, но он всегда бился до последнего, но Хан… Он не делает ничего, чтобы защититься и это оказывается болезненнее любого знания. Почему? Почему он даже не пытается? Пасмурно. Чрезмерная концентрация пыли в воздухе видна невооруженным взглядом. Он хорошо помнит это время несколько лет назад. Тогда цех опустел едва ли не наполовину. В это время он сам с головой погрузился в виртуальную реальность. Он зарабатывал, участвуя в гонках и принимая подачки от людей в «Ширме». Минхо оглядывается, но не видит ни одной живой души в саду. — Перемести меня в место, где сейчас Хан. Пространство послушно сменяется стенами дворца. Ли даже узнает комнату. Он несколько раз заходил в нее, когда осматривал замок. Хан сидит перед Альфео на коленях, склонив голову. Его мать занимает бесконечно огромную кровать в отдалении, без интереса листая какую-то книгу. — Ты меня понял? — Да, отец. — Повтори. — Семья превыше всего. Я должен буду продолжить Ваше дело, наконец-то взять на себя ответственность, перестать вести себя как безвольный таракан… — Ты должен быть благодарен мне за все, что я сделал для тебя. Это так? — …да, — голова Хана наклонена, но Минхо видит как подрагивают его ресницы. Что тут вообще происходит, мать вашу? — У меня… — отчим феи лениво тянет гласные, обводя приемного сына насмешливым взглядом, — есть для тебя задание. Первое настоящее задание. Провалишь его — не соберешь себя потом по частям, — нога Альфео опускается Хану на плечо и Минхо чувствует как по собственной спине бежит холод. Хочется схватить мужчину за ворот, сжать его шею и прошипеть что он должен убрать свои вонючие клешни от феи, но Ли застывает, расслышав слова. — Знаешь кто такой Ли Минхо? В ответ раздается фырканье Хана, полное отвращения и Минхо переводит взгляд на него. — Один выскочка с гонок. Пытается пробиться на всемирные. — Верно. Твое задание — проследить его родословную. Как минимум до третьего колена. Хан удивленно вскидывает голову и только теперь Минхо замечает, что все его лицо покрыто синяками разной степени тяжести. Разбитые губы опухли, один глаз заплыл так, что парню наверняка было тяжело держать его открытым. — Если справишься хорошо… я посвящу тебя в семейную тайну. Это твой подарок на день рождения. — Но он только через девять месяцев… — Ты должен успеть до этого времени. Хан озадаченно склоняет голову, но больше ничего не говорит. — Что нужно отвечать, щенок? — Благодарю…отец. — Пошел вон, — король отталкивает Хана ногой в грудь и тот поднимается. — Еще раз откажешься вставать на колени при виде меня— раскрошу все твои кости. Минхо испепеляет Альфео взглядом, представляя как выворачивает ему все кишки, просовывая их через глазницы и завязывая морским узлом. Почему он постоянно натыкается на сцены избиения Хана?! Парень следует за Джисоном, потирающим свои ушибы. Его комната выглядит немного иначе. Она более пустая. Нет звезд, украшающих потолок, нет ракушек и редких статуэток. Лишь голые стены и пустые полки с идеально разложенными на ней вещами. Хан плюхается на кровать и достает экран. Рядом с ним лежат очки виртуальной реальности, те же золотистые, что и из прошлого воспоминания. Но по какой-то причине Джисон даже не смотрит на них. До ушей Минхо доносятся крики публики и голос диктора. Парень чувствует смесь желания сжаться в комок и закатиться под стол и вырвать из рук Хана устройство, но он только сглатывает и продолжает смотреть на фею. Джисон проматывает видео без особого интереса. — И что они нашли в тебе? Минхо ждет еще с десяток минут, пока Хан не откидывает экран и не стягивает с себя рубашку. — Что за дурак… Ли накрывает веки ладонями. Не в бровь, а в глаз. Тогда он и правда не отличался умом и Хан, пожалуй, дал самое верное определение. — ЛТ-02, перемотай на шесть месяцев вперед. На этот раз комната Хана меняется. Минхо замечает практически все, что он видел когда впервые пробрался к фее. Здесь даже добавилось несколько полок, заставленных растениями. Неужели он обзавелся всеми своими бесконечными интересами за этот короткий промежуток времени? Из размышлений Минхо вырывает стон. Уши тут же вспыхивают алым и Минхо чувствует как его накрывает волной жара. Здесь его точно не должно быть. Он уже собирается переместиться в другой день, но медлит, не в силах оторваться от темного силуэта Хана под одеялом. Только его зрачки сверкают в мягком свете экрана. Джисон не моргает, наблюдая за происходящим на устройстве. Ли подумал бы, что это обычное порно, каким переполнен интернет, но до ушей доносится знакомый крик трибун и мелодия песни. Минхо не может забыть этот мотив. Одна из фанаток в сети сочинила простую поддерживающую «кричалку» специально для него, видео завирусилось и вскоре ее начали распевать на всех соревнованиях, где появлялся Минхо. Но сейчас… этого не может быть. Ему, должно быть, мерещится от обилия переживаний и голода. Даже если так, это точно не… — Встречайте, Ли-и Ми-инхо-о! Минхо дергается, как от удара. Переводит ошарашенный взгляд на Хана и вновь на экран. Не может быть… — Пошел бы ты на хрен со своей самоуверенностью… — слова Джисона должны казаться грубыми, но его шепот не может быть ничем иным как квинтэссенцией вожделения. Минхо все еще не верит. Он подходит ближе, заглядывая в экран. Его прежнее лицо прямо там… И снова Хан прав. Оно не выражает ничего кроме самоуверенности и чрезмерного самодовольства… Ли переводит взгляд на Хана, на его руки, ласкающие кожу под одеждой. И как он должен это понимать? Джисон запрокидывает голову, пока из его губ вырывается такой сладкий стон, что у Минхо сводит живот. Он не должен этого видеть. Не должен, но он просматривает еще несколько записей ночей. Хан… делает это почти каждый день… наблюдая за ним. Иногда он просто пересматривает записи гонок, смеется вместе с Минхо на тех бесконечных интервью, что Ли давал раньше. Минхо едва сдерживается, чтобы не придушить себя, слушая то, что говорил всего пару лет назад. Но Хану нравится. Он поддакивает Минхо, продолжая сыпать весьма точными определениями в его адрес. Теперь это больше походит на ласковые подшучивания, но все еще крайне правдивые… Ли становится плохо от одной из сцен, что он застал. — Скажите, какой у Вас идеальный тип партнера? — Не сказал бы, что он есть. Мне никто не нравится. — Ох, сейчас фанаты по всему миру радостно встрепенулись! Кто-то точно захочет испытать удачу. Так что давайте поможем им. Может, есть какие-то качества, что вам нравятся? — Ну… — Минхо отводит взгляд, будто его ни капли не интересует происходящее, — Пожалуй, мне нравятся увлеченные люди. Вот ты сидишь, дурью маешься, — в этот момент Хан вставляет смешливое «а ты только этим и занимаешься», — а они как начнут рассказывать что-то о тридцати пяти видах снегирей. С такими никогда не соскучишься. Ну и жизнерадостность тоже еще никогда не делала никого хуже. — Ого! Посмотрите, мы что-то узнали о том какие девушки нравятся королю гонок! — Минхо из настоящего передергивает от этого прозвища. Но его копия на экране довольно посмеивается. — В последнее время в сети вновь набирает популярность образ «неуклюжей девочки», как вы к нему относитесь? — Ну… Я не вижу в этом ничего такого. Неуклюжесть и неловкость это даже мило. Хан протяжно мычит в ответ. — Снова ты заставляешь меня интересоваться какой-то фигней. Знай, это по твоей вине я пересмотрел все, что осталось у человечества после войны. А теперь буду и в снегирях разбираться, и стану еще более неуклюжим, — парень гулко смеется, ворочаясь в кровати и не на секунду не отрываясь от лица Минхо на экране. Просмотрев несколько десятков подобных ночей и оставшись в крайне смешанных чувствах, Минхо снова обращается к искусственному интеллекту. — Перемести меня во время и место, когда Хан должен был отчитываться перед отчимом об этом задании с родословной. Все вокруг сверкает слепящим золотом. Как будто раньше этого было мало, за прошедшие девять месяцев комната полностью окрасилась в цвет благородного металла, от чего ощущение его благородности испарилось без остатка. Снова Хан на коленях, на этот раз его пробивает крупная дрожь, которую можно заметить издалека. — Что значит не нашел? — Ее след теряется уже на родителях. Я обшарил все, что… Фея не успевает договорить, как по ее лицу прилетает хлесткий удар. Его располневший отчим восседает на чем-то напоминающим трон, укрытый бордовой мантией с серым мехом. Веки прикрыты, тонкие губы растянуты в усмешке. Минхо передергивает от подобного вида. Сумасшедший. — Ты помнишь, что я обещал сделать, если ты не справишься? — Да… Вы обещали переломать мне все кости… — Если точнее — раскрошить. Неужели, ты не устрашился этого? Хан молчит, а сердце Минхо продолжает обливаться кровью, когда на Джисона обрушивается очередной удар. Он непроизвольно делает шаг навстречу Альфео, занося кулак, но вовремя вспоминает где находится. Все это в прошлом… — И я бы сломал… Но твоя мать сказала не трогать тебя сегодня… Ведь завтра твой день рождения. Из носа Хана начинает капать кровь, оставляя ярко-красные следы на кафеле. Он не двигается. — Тебе нужно будет поблагодарить ее за такую доброту. Знаешь, что она еще сказала? Что девятнадцать лет это особая дата. Она родила тебя в этом возрасте. Поэтому и подарок должен быть особым. А я, в отличие от тебя, чту кровные узы. Я не стану предавать ее доверие. Поэтому твое наказание откладывается, а пока… Чего бы ты хотел? Хан молчит так долго, что Минхо начинает переживать, что Альфео начнет наносить удары просто чтобы развеять тоску. Но, на удивление, он терпелив. Король водит пальцами по расшитыми золотом подлокотникам трона, ожидая ответа. — Я хочу переехать. Ли наблюдает за тем как брови мужчины ползут вверх. Он медленно поднимается. И Минхо сковывает смертельный холод. Он знает, сейчас случится нечто ужасное. Тихий вкрадчивый голос Альфео стократно ухудшает ситуацию. — Переехать? Неужели тебе здесь плохо? — Н-нет, просто… Я ведь должен научиться самостоятельности… — Хан говорит так тихо, что Минхо приходится приблизиться, чтобы расслышать. Мимо его уха пролетает рука. Раздается хруст и Ли чувствует как к горлу подступает тошнота. Он не может сделать пол оборота головы влево, чтобы увидеть окровавленное лицо Хана. Он уговаривает себя сделать это. Он так сильно смыкает челюсти, что скрипят зубы, так сильно сжимает кулаки, что ногти дырявят кожу. Он так напуган, что чувствует как его волосы встали дыбом. Но все это меркнет перед тем, что чувствует Хан. Минхо не слышит ни одного всхлипа, но слышит гулкие удары и хруст ломающихся костей. Он не может повернуться, не может перемотать, не может больше дышать. Он смотрит в стену перед собой, вздрагивает, когда видит как на нее брызгают капли крови. Он едва сдерживает рвущиеся наружу внутренности, но не может унять дрожь в коленях. Он хочет убить его, хочет… — Самостоятельности, говоришь… Неужели я дал тебе недостаточно? Ты будешь должен мне до скончания веков, щенок. Наконец-то звуки ударов стихают, но Минхо все еще не может двинуться. Он понимает, что не заметил как упал на колени, едва не прислонившись лбом к кафелю, обхватив живот руками. Он не пытался закрыть глаза или уши. Просто силы оставили его. Рядом с его рукой расплывается лужа ярко красной крови. В ней отражаются золотые всполохи. Минхо ненавидит эти цвета. — Хотя… Для тебя все же есть один вариант. Я обещал посвятить тебя в семейную тайну. С заданием ты не справился, но теперь это неважно, информация подтвердилась. Я обещаю, — голос мужчины притворно сладок, — что не пущу за тобой гончих, если ты поможешь мне в одном деле. И тогда… тогда ты сможешь идти на все четыре стороны. Я не стану держать. Тебе всего лишь нужно будет втереться в доверие одной несчастной нищенке. Стены замка вздрагивают. Минхо пошатывает. Прямо перед ним что-то падает и с треском разбивается, пока осколки врезаются в кожу. И снова. Сбоку падает нечто огромное, от чего пол снова сотрясается, а уши раздирает треск. Едва оставаясь в сознании, Минхо оборачивается, чтобы понять, что рядом с ним упал огромный кусок стены. Золото окрасилось алым, но внутри оно оказалось рассыпчатой серой глиной. Здание крошится стремительно. Глыбы обрушиваются на Минхо тут и там и он с ужасом осознает, что все это реально. Его боль — реальна. Он чувствует как трещат собственные кости, как что-то острое дырявит легкое. Он задыхается в агонии, плачет. В ушах раздается женский голос, заглушающий все остальные звуки.

Первый этап пройден успешно.

Все разом стихает.