Огнем и мечом

- Я... Правда это сделала? - тихо переспросила Никкаль, теребя кружевные манжеты собственной ночной сорочки. "Ты знаешь, это находится за пределами того, во что я могу поверить". Ниалл тихо вздохнул и повторил: - Тиамат мертва. Ты ее убила. Они находились в той самой деревне в горах, в одной из хижин; крыша ее уже начала проваливаться внутрь, и, хоть Ниалл поставил воздушные подпорки, Никкаль, едва заслышав скрип или треск старой древесины, косилась в угол. Насколько она поняла Ниалла, хижина чудом уцелела - в пылу битвы всю деревню спалили, а она осталась практически нетронутой лишь потому, что находилась чуть в стороне от остальных. Никкаль не помнила, чем закончилась битва, и что стало с Тиамат, и с ее друзьями, и с конями, и какой стороны понесли урон. Помнила стаю аннунаков, что окружили ее, боль в боку, и пальцы, что стали неприятно липкими, когда она дотронулась до него. А очнулась она уже здесь; и в окно светило неясное зимнее солнце, а у изголовья постели сидел Ниалл. - Как? - спросила она хриплым шепотом. Говорить было очень тяжело и больно. Вместо ответа Ниалл осторожно коснулся ладонью ее лба, отодвигая в сторону непослушные пряди, затем провел одними подушечками пальцев по щеке, и в глубине его глаз Никкаль увидела намек на улыбку. - Я все расскажу тебе чуть позже, - наконец сказал он. - Ты должна сейчас полежать... Поспать еще. Я скажу Ияру, что ты очнулась: пусть он тебя осмотрит. Никкаль хотела возразить, попросить его остаться; но распухший язык не слушался, и она смогла лишь слабо что-то простонать. Ниалл, только привстав, тут же плюхнулся обратно. - Я не ухожу, не ухожу. - успокаивающе, как отец обращается к капризному ребенку, произнес он. - Хочешь пить? Никкаль хотела. Ниалл все же поднялся, и тут же откуда-то сбоку раздалось тихое журчание; затем он осторожно приподнял ее так, чтоб она оставалась в полулежачем состоянии, и поднес полный стакан к ее губам. - Спасибо, - вымолвила она. Холодная вода словно вернула ее снова к жизни. - Ияр... А Су? - Получила легкое ранение, но сейчас уже в порядке, - ответил Ниалл, а потом, словно увидев в ее глазах немой вопрос, добавил: - Мы находимся здесь шестой день. Первые три ты пребывала между жизнью и смертью. Ияр бросался на стены от отчаяния. Сейчас опасность миновала. Никкаль хотела продолжить расспрашивать; с каждой секундой она вспоминала все больше и больше подробностей о минувшей битве, и все они требовали разъяснений. Но дверь открылась с противным скрипом, который бы заставил ее закрыть уши, будь она в состоянии хоть поднять руку, и в комнату вошел Ияр, бледный, как тень, со свежим шрамом через все лицо, а за ним мышкой прошмыгнула Су. - Очнулась, красавица, - приветствовал ее Ияр как можно веселее. Но, наверное, из-за недавнего ранения ему было больно, и улыбка получилась гримасой. Он поднял руку, одновременно отгоняя от постели Ниалла и собираясь ее осмотреть, и Никкаль заметила, что у него на руке не хватает двух пальцев. " Как он теперь будет играть?.." - подумала она отстраненно. Ияр быстро ее осмотрел и удовлетворенно кивнул. - Всех нас переживешь, - заметил он, располагаясь на скамеечке в углу и снова пропуская Ниалла к постели. Никкаль попробовала улыбнуться Ияру, но силы покинули ее очень быстро. Она хотела протянуть руку Су, что встала за спиной Ниалла, очевидно желая и не решаясь его прогнать; сонм вопросов в ее голове превратился в один, очень важный, но даже рот ее не слушался. "Кингу..." Она закрыла глаза и снова провалилась в сон. Никкаль снился огонь. Пылающий костер до неба, в котором растворялись темные фигуры-образы. Она подалась вперед, чтобы рассмотреть их, но лица были скрыты в тенях, и, сколько не вглядывалась она в них, не видела черт. А они, казалось, и вовсе ее не замечали и проходили мимо, толпясь, чтобы добраться до костра и сгореть. Одна из фигур остановилась возле Никкаль так внезапно, что она вздрогнула, посмотрев наверх, в скрытое тьмой лицо. В свете костра блеснула серебряная серьга. Никкаль широко распахнула глаза - и увидела его лицо, взгляд, обращенный к ней, а во взгляде - узнавание. Тень протянула ей руку, и Никкаль несмело взяла ее. - Это ты? - прошептала она, хотя уже знала ответ. Тень мягко погладила ее руку, а затем отпустила, почти бросила, и, развернувшись, направилась к костру. - Ты куда? Постой! - крикнула Никкаль ей в спину. - Постой, пожалуйста! Тень растворилась в костре с тихим треском, и Никкаль тут же проснулась и рывком села в постели. Солнечный свет ослепил ее, а бок напомнил о себе резкой болью, так что она с тихим стоном упала обратно на подушки, зажмурив глаза, и лежала так несколько минут, едва в силах вдохнуть. Когда боль чуть отступила, сон в ее памяти уже потускнел, и она не помнила половины, но самое главное... - Костер - это была я, - прошептала она. "А тени... Могут ли это быть погибшие? Я убила Тиамат. Их задело моей атакой? Что случилось?" - Каким образом мне удалось справиться с Великой Матерью? - как ей показалось, выкрикнула она в пустоту; на самом же деле ее крик немногим отличался от шепота. - Ника? - теплая рука сжала ее запястье. - Ника! Что-то случилось? Тебе больно? Или приснился кошмар? Су. Она только зашла или находилась подле нее все это время? В ее голосе звучала тревога, близкая к панике, и Никкаль захотелось накрыть ее руку своей, уверить, что с ней все в порядке, что она просто разговаривала с собой. - Да, кошмары... - ответила Никкаль просто. Не было у нее сил на длинную речь. Су хмыкнула и, наклонившись к ней, зарылась пальцами в ее волосы. Никкаль непроизвольно ойкнула: после недели беспрерывного сна ее шевелюра представляла собой один сплошной колтун. Она была не уверена, что даже Су сможет его расчесать. - Расскажи, - попросила Су. - Мне тоже теперь снятся дурные сны. Никкаль поморщилась, надеясь, что Су этого не заметила. Ей не хотелось снова вспоминать свой кошмар, но она должна была знать, не имел ли он чего общего с реальностью. Хоть рассказала она сухо, в общих чертах, да и помнила не все, несколько раз ей пришлось прерваться: сбивалось дыхание. Су нахмурилась, услышав пересказ, и отвела глаза, одновременно нервно расправляя складки на одеяле. - Су? - сжала ее руку Никкаль чуть сильнее. - Су, что случилось?.. Окончание фразы повисло в воздухе. Су закусила губу, упрямо отказываясь смотреть Никкаль в глаза. - Давай я заварю трав? Их оставил Ияр, он сказал, что тебе они будут полезны. Еще нужно сменить бинты... - Су! - произнесла Никкаль резче. - Где. Повелитель. Кингу? Су, до того резко вскочившая и полетевшая к двери, остановилась посреди комнаты, как вкопанная. Посмотрела в окно, сощурилась - солнечный свет, отраженный от снега, был серьезным испытанием для глаз - и заговорила, тихим, виноватым голосом, будто это она была причиной несчастий, свалившихся на них всех и на Никкаль в частности. - Когда из моря показалось Древо, а за ним - Тиамат... Когда из моря показалось Древо, а за ним - Тиамат, их никто поначалу не заметил: и маги, и люди слишком были увлечены битвой с аннунаки (и перепалками между собой). А потом кто-то в толпе закричал, показывая на них, нет, не пальцем - раскрытой ладонью, никто не посмел бы указывать пальцем на Великую Мать, и все, как по команде, повернули головы к ним. Сражение остановилось. Даже аннунаки замерли на несколько мгновений. - Сейчас, полетели! - закричала Никкаль Ниаллу, распихивая их, словно людей. - Иначе мы никогда до них не доберемся! Намтар, Куа и безымянные кони Ияра с Кингу ринулись вперед. Кобыла Су попыталась догнать их, но ей повезло меньше: аннунак, что очнулся от оцепенения, спикировал на них сверху, и пробил лошади крыло, когда она попыталась уклониться. Земля стремительно приближалась, и вместе с ней - полчища чудовищ, призывно клацающих клешнями. Су не могла сказать, что пугало ее больше. Она направила кобылу к морю, и та из последних сил повиновалась, тормозя как могла. Они обе плюхнулись в воду. Море отнюдь не было спокойным, и Су точно утонула бы, не призови она на помощь всю свою силу воли и магию. Выбравшись на берег, она, обессиленная, чуть не погибла от лап аннунака; тот проткнул бы ее насквозь, но она резво перекатилась, и, тяжело дыша, вскочила на ноги. На зубах хрустел песок, а одежда вымокла и стала тяжелей раза в два, сковывая ее движения. Аннунак резко двинулся вперед, Су отскочила снова - чтобы удариться о панцирь второй такой же твари. "Нет... Нет-нет-нет..." - пронеслось у нее в голове, а тело мгновенно среагировало на угрозу и приняло защитную позу, благо вода была рядом, безмерное количество воды. - Но чудовищ было очень много, и когда я была уже готова упасть и умереть, разлом в небе... Он... Су вытерла лоб остатками рукава; аннунаки не заканчивались, все лезли и лезли на нее. Она была вся исцарапана, и одна из тварей ухитрилась достать ее плечо, так, что левой рукой было практически невозможно двигать. Она была уже готова сдаться - а откуда ей бы ждать помощи, так далеко от эпицентра сражения? - когда разлом загудел, и его мощь, сила, энергия (она не совсем понимала, что именно это было), образовав вихрь, хлынула на землю, концентрируясь вокруг чьей-то фигуры где-то вдалеке. Аннунаки обратили взгляды туда, забыв про Су, и она сама, раненая, грязная и ободранная, осталась стоять на берегу. Земля гудела, напитываясь чужеродной силой, и Су было одновременно плохо и хорошо от нее. А потом фигура на горизонте, окутанная плотными облаками этой силы, атаковала цель спереди. Всего один удар, от которого от разлома протянулись сети тонких трещинок - и Древо, что возвышалось впереди, ушло под воду вновь, а аннунаки - рассыпались в прах. Не постепенно, нет, они просто сгорели в момент. Глаза Су округлились; она посмотрела вперед и присела на песок. - Остальное я узнала от Ниалла с Ияром. Они наверняка смогут рассказать красочней... - Я хочу знать. Сейчас, - упрямо повторила Никкаль. Они не успели добраться до Матери. Аннунаки были подобны граду камней, сыплющихся с неба и с горных склонов; люди не добрались сюда, но добрались маги – и их слепые атаки тоже приходилось порой отражать. Ниалл упрямо сражался вопреки осознанию, что дальше им не продвинуться и назад не вернуться: эти горы станут могилой им всем. Он отбивал атаку за атакой, практически не чувствуя усталости, и как мог пытался закрыть Никкаль щитом: та все пыталась пробраться вперед, но каждый раз налетала на живую стену. Его противник клацнул отростком по скале в паре сантиметров от его лица, и Ниалл едва успел броситься в сторону, уворачиваясь от второго удара; ноги и камешки, по которым он ступал, подвели его, он растянулся на земле, магией сдерживая напирающих противников, и увидел, как Никкаль ползком пробирается вверх, к океану, к Древу, через узкий проход между камнями – к сожалению, не оглядываясь назад. Маленькая когтистая летучая тварь, неприятно оскалившись, бросилась за ней. - Никкаль! – крикнул Ниалл во всю мощь своих легких, надеясь, что она обернется. К сожалению, этого было недостаточно: она не услышала. Он отбросил противника на несколько шагов и выпустил меч – тот вонзился в сочленение между грудным и брюшным отсеком аннунака в тот же миг, что его отросток вонзился Никкаль в бок. Она лишь судорожно вскрикнула, зажатая между скалами. Ниалл увидел расплывающееся темное пятно на ее куртке, но, бросившись к ней, не понял сначала даже, что это. Сразу два противника перегородили ему дорогу; а он, как назло, упал снова – и подняться теперь не мог: твари нависали над ним. Поэтому, приложив некоторые усилия и всю мощь своей магии, он пробил мечом брюхо одного и лишил глаз другого. Меч, ожидаемо, сломался. Ниалл не глядя отбросил обломки в сторону и взлетел. Там, в проходе между камнями, Никкаль не было. Ниалл повертел головой по сторонам, а затем взглянул вверх. Тиамат глядела на него с вершины Древа, что было совсем близко. Огромная, непостижимая – и в ее взгляде Ниалл уловил насмешку. «Что она делает на вершине? Там, где всегда был Хаос? А почему я вообще вижу вершину?» Он застыл на мгновение, а затем, легким жестом стряхнув с себя очередного противника, метнулся вперед. К сожалению, там, где могла пролезть маленькая Никкаль, Ниалл не мог и проползти. Он вернулся ко входу; Тиамат сидела на вершине Древа, и усмехалась, и поднимала волны, каких Ниалл никогда в жизни не видел. Когда первая из них ударилась о берег, он вновь потерял равновесие, кубарем покатился по склону, и, остановив дальнейшее падение, пыльный, грязный и исцарапанный, подняться уже не мог. Мог только смотреть наверх, где всадник – благородного вида, в одежде, отливающей серебром, склонил колено пред Тиамат, все там же, на вершине Древа. «Предатель? Нет, подневольный слуга... » Ниалл прикрыл глаза. Ему было все равно. Он только хотел знать, куда подевалась Никкаль. «Не могли же твари сожрать ее живьем?» Еще волна. Еще удар. Ниалл даже глаз не раскрыл. «Мир рушится. А я поднимусь, и он сразу перестанет, так, что ли?» Эта мысль была дурной, он знал. «Никкаль бы поднялась...» - он зашевелился. – «Да, Никкаль бы поднялась, и дошла до вершины, не умея летать». Помогая себе руками, Ниалл сел. Разлепил глаза. И рухнул обратно. Небо больше не было голубым. Черно-фиолетовое, оно находилось в постоянном движении, и Ниалл с удивлением понял, что не небо это было – облако. И на этом облаке сидела Никкаль, тоже облаченная в черно-фиолетовое, вернее, покрытая этим облаком с головы до ног, так, что он сразу и не разглядел ее. Никкаль на мгновение повернулась лицом, оглядывая скалы, и Ниалл с нарастающим изумлением отметил, что и глаза ее тоже... Источают фиолетовый свет. «Хаос воспользовался тобой? Это – Хаос?» Ниалл не заметил, как вскочил на ноги. Боль и слабость делись куда-то, и он поспешил наверх. Никкаль крикнула Матери что-то; та лишь усмехнулась и указала Кингу пальцем на нее. Кингу помотал головой. Мать сбросила его с вершины Древа одним небрежным жестом. К чести Кингу, он боролся со своим драконом довольно долго; Ниалл приготовился поймать его ближе к земле – но, чуть не разбившись о скалы, тот все же перекинулся и тяжело взмахнул перепончатыми крыльями, набирая высоту. Дальше он мог лишь смотреть, ибо сила – потрясающая в своей мощи, древняя, нет, вечная, первородная, хлынула в мир потоком. Он упал на колени, чувствуя, как по подбородку течет кровь. Ниалл увидел, как Тиамат выстроила барьер; но он продержался лишь несколько секунд, а затем рассыпался, и Мать, истошно закричав, вспыхнула черно-фиолетовым пламенем. Ниалл увидел, как загорелся дракон; он зарычал от боли, хлеща себя крыльями, а затем – рассыпался прахом. Вслед за ним рассыпались и аннунаки. Им понадобилось намного меньше времени. Ниаллу было все равно; он не удостоил и взглядом их останки – сразу побежал к горному плато, где лежала нагая, но совсем не тронутая пламенем Никкаль. Хаос не причинил ей вреда, но и рану не исцелил. В горле встали комом слезы, и Никкаль неловко потянулась к шее: ей не хотелось плакать. Кингу не хотелось бы, чтоб о нем плакали. - Мы сделали надгробие, - сказала Су тихо. – Ниалл сказал, что он не мог помочь нам в битве больше. Он умер за свой мир и за то, во что верил. - Это неважно, - прохрипела Никкаль. – Он умер. От моей руки. Она перевела взгляд вниз, на ладони, будто в надежде найти на них какой-то новый знак или следы крови. «Следы! Ведь он же сгорел! Хаос хотел избавиться от всех творений Тиамат, или же у нее была особая связь именно с аннунаки?» - подумала Никкаль зло и устало. Ну не все ли равно теперь? И Тиамат мертва, и... Кингу... Вслух сказала: - Я бы хотела попрощаться с ним. Ияр разрешил Никкаль подняться с постели через несколько дней, но на улицу не выпускал еще неделю. Она и сама не чувствовала в себе достаточно сил, чтобы прошагать дальше, чем от постели до кухонного стола. Наконец у нее сил прибавилось; она заявила, что собирается навестить Кингу, и Ияр, который до того цепным псом стоял на страже входной (а для кого и выходной) двери, заслышав это, как-то сразу поник и пропустил ее, заставив лишь завернуться в пятнадцать слоев одежды и взять с собой Ниалла с Су. Половину пути Ниалл тащил Никкаль на себе: при малейшем подъеме у нее в боку начинало колоть, она судорожно хватала воздух ртом и начинала терять сознание. - Нам лучше вернуться, - авторитарно заявила Су, когда Никкаль чуть не шлепнулась в снег во второй раз. Ниалл мягко покачал головой. - Никкаль нужно движение, свежий воздух. - Не когда рана еще не затянулась! Они смерили друг друга взглядами. Никкаль, тяжело ступая, дотопала до них и упала Ниаллу в руки. - Я хочу... Проститься... С другом... И соратником. - пропыхтела она; перед глазами все плыло. Су уперла руки в боки, но, как и в случае с Ияром, этот аргумент поколебал ее уверенность. Она яростно посмотрела на Ниалла, требуя поддержки. Тот осторожно подхватил Никкаль на руки и заверил: - Здесь уже недалеко, Су. Я первым бы повернул назад, если б прогулка была опасна для Никкаль. Никкаль протестующе заворочалась в его руках; он прижал ее к груди и продолжил восхождение. Су недовольно закатила глаза и, нервно отбросив упавшие на лоб пряди волос, поплелась следом. На заметенном снегом горном плато они остановились. Ниалл осторожно поставил Никкаль на землю, прямо перед внушительной каменной пирамидой, и утащил Су в сторону грота. Никкаль проводила их взглядом, затем, убедившись, что они отошли достаточно далеко, опустилась на колени. Без единой мысли в голове провела по камням рукой, очищая их от пушистой снежной шубки. "Эти заснеженные вершины подходили Кингу больше, чем цветущий Ур", - подумала она. Вид камней не вызвал в ней ничего, но это "ничего" само давило на душу камнем. Тяжелое, неприятное, неживое "ничего". Никкаль тряхнула головой и начала говорить, громко, нараспев. И все равно ей казалось, что такое прощание недостойно генерала. Недостойно Повелителя. "Но более чем достойно моего друга". Подумав так, она внезапно поняла, что Кингу умер. Правда умер. По-настоящему. И... И это она убила его. Снег заскрипел под чужими сапогами. Две теплые ладони опустились ей на плечи, нежно сжимая. - Хаос убил его. А у тебя на время отобрал тело. - прошептал Ниалл ей в ухо. - Как это возможно вообще? - полувздохнула-полувсхлипнула она. - Хаос... Разве не был он безразличен к исходу их дела? Разве не ждал ее поражения? Ее маленький мир был для него настолько важен? Или же Тиамат, бросив ему вызов, разгневала его? А гневается ли Хаос вообще? Она никогда не узнает. - Обними меня, - шепотом попросила Никкаль. Ниалл отнял руки - и обвил их вокруг нее, прижавшись щекой к ее макушке. - Нам нужно возвращаться, Искорка. Ты дрожишь... - Не от холода, - прошептала она онемевшими губами. Обратно к хижине возвращались в молчании. Пошел снег, и, вопреки возражениям, Ниалл закутал ее в собственный плащ поверх тех кофт, в которые обрядил Ияр. - Что-то не так, - заметил он, когда внизу показалась деревня. - Су, оставайтесь здесь. Никкаль с тревогой наблюдала, как Ниалл спустился с холма; в дверях их хижины стоял Ияр, уперев руки в боки и не давая пройти внутрь группе воинов; доставать мечи, впрочем, они не торопились. - Генерал Ниалл, сын Энки, - приложил два пальца к ключицам один из них, судя по нашивкам - командир. - Повелитель послал за вами. Вот уже более двух недель не было вестей от вас, и Повелитель беспокоился, не остались ли вы лежать на поле последней битвы с Матерью... - Не остался, - сухо ответил Ниалл. - С чем прислал вас Повелитель Энки? Командир почтительно склонил голову. - Изъявил Повелитель недоумение: разыскивал он победивших Тиамат, но без толку, а те не пожелали явиться даже за наградой... - Обстоятельства помешали нам явиться пред очи Повелителя, - нахмурился Ниалл еще сильнее и жестом велел Ияру не вмешиваться в диалог. - Повелитель приказал сопроводить вас в Ур в тот же час, что найдем, - улыбнулся командир лучисто. - Но, конечно, время на сборы будет... - Так ли это необходимо? - О, вовсе нет! Но вы, наверное, не захотите пренебречь расположением Повелителя? - улыбка командира стала еще шире. Ниалл с Ияром обреченно переглянулись. Прибывший по их души отряд насчитывал человек пятнадцать, у всех на поясе в ножнах покоился меч, у некоторых под плащом была еще пара кинжалов. - Мы не заставим повелителя ждать, - ответил Ниалл, вновь принимая спокойное выражение лица. – Ияр, собери, пожалуйста, аптечку и провизию...