Дашь номерок?

— Давай, как я тя учил. Кент, ну харе мне мозги ебать. Засоси его уже подойди, — Коля заебанно ударил Мокривского по хребту, указывая на седящего вдалеке Хесуса, чувака из его пту, который сидел рядом со своим лп — Вовой Братишкиным, что иногда на них пялил свои зенки. Парни этого не замечали. — Заебал меня. — Да ты сам заебал, — Мокрица плюнул через плечо, чуть ли не задевая Лебедева. — Думаешь так просто подойти и засосать? Давай ты вон того рядом с Лёшкой засосешь, тогда и поговорим. — Нахуй надо, — Некоглай скривился, отряхиваясь от невидимых слюней. — С каким-то дерьмом лизаться. Не понимаю, че тебе этот Лёха нравится. Он же…– сев рядом, парень всплеснул руками, глядя на птушников. — Какой-то сноб! — Он симпатичный, — Рома сделал забавную мордочку, мечтательно улыбаясь. Это заставило Колю обречённо опустить руки. — Ты достал меня. Месяц просишь научить подкатывать к человеку, а до сих пор с ним не заговорил. — Видишь, я с ним даже не разговаривал! — студент махнул рукой в сторону, делая круглые глаза, и издал звук какой-то чайки. — Я никогда ему не признаюсь! — Ничего. Когда будете ебаться, разговоры вряд-ли понадобятся. — Коль, ты идиот, — фыркнув, Мокривский спихнул того с лавки. Это выбесило Николая. — А ты тормоз. Давай пиздуй, живо! — подбежав к тому сзади, он резко поднял его и стал толкать. — Живо! *** — Ну и? Так и будешь сидеть, — Губанов скрестил руки на груди, а затем чуть указал головой в сторону. — Твой Ромка же уйдёт. Не познакомитесь. — Да нет, — Вова смущённо потёр шею. Руки были потными. — Не могу я так. — Чего ты стесняешься?! Как я тебя учил? — Ну… подошёл, уверенно взял за руку, и сказал… э… — Ну? Ну что? — Хес подождал пару секунд, но тот так и остался сидеть с открытым ртом. Парень устало закрыл глаза. Этот абсурд стал его раздражать. — И трахнул, блять. — А, точно… что?! Там не так было! — Я пошутил. — проговорил сквозь зубы. — Пойдёшь к нему? — Нет! — на манер друга Семенюк тоже скрестил руки. — Никуда я не пойду! Потом… как-нибудь. — Какой же ты нерешительный! — Давай вон… ты с его другом, который как идиот руками машет, познакомишься, и тогда и поговорим. — А давай! — Хеса весь этот балаган достал. Когда он встал, одновременно с ним встал и Ромка, которого толкал Некоглай. Вова шёл сзади Алексея. Таким образом парни как раз и столкнулись.       При взгляде на объект воздыхания Мокривский шумно выдохнул, осознавая неизбежное. Особенно тяжело было, когда Колян сзади подталкивал, и шептал: «Засоси его уже. Ну же! Давай!». Ну просто невыносимая пытка.       Лёша недоумённо поднял бровь, глядя на вставшего в ступор Рому. Он проигнорировал его, и, заглянув за плечо, обошёл его и протянул руку Некоглаю. Мокрица и Коля пораженно посмотрели друг на друга. — Привет, — Губанов смазливо улыбнулся, но Лебедев не спешил протягивать руку в ответ. — Я Алексей. — Эм…– Коля неловко пожал ему руку, пихая Мокривского под бок кулаком. — Коля. — Приятно познакомиться. Прогуляемся?       Хес, в свою очередь, призывно ударил локтём в грудь Братишкина, заставляя выйти из укрытия. — Привет, — он неловко помахал Роме рукой, широко улыбаясь. Тот выдавил нервную улыбку, тоже помахав. — Коль, может мы… — Мы с Колей пройдёмся. А вы это, давайте, знакомьтесь тут, разговаривайте, — Лёша сделал Вове знак рукой, утянув Лебедева за собой, придерживая под локоть.       Мокрица впал в ступор. Он не понимал, зачем ему знакомиться с этим Вовой, и почему его объект воздыхания забирает с собой его другана прогуляться.       Семенюк тем временем подошёл ближе. Он шумно дышал и о-очень сильно нервничал, глядя на парня из-под ресниц. — Ты Рома, да? Я тебя знаю. — Ну да. Мы с тобой… э… в одной группе же. Нас не так много, чтобы друг друга… не знать, — неловко говорил Мокрица, непроизвольно зашагав рядом с этим странным пареньком. — Да. Знаю. Ты Мокривский Рома, у тебя классные кроссы, — он указал на обувь белого цвета. — Да? Спасибо. Только это мокасины. Ну, без разницы, — Рома ухмыльнулся, чувствуя, как плечи расслаблено опустились. Да уж. Лёша даже на него не взглянул. Это было как-то неприятно. Может он и впрямь сноб какой? — У… у тебя всё классное. Может дашь… свой номер? — пока Мокривский печально размышлял насчёт того, почему то, что они с Лёшкой не познакомились, было плюсом, Вова пытливо и судорожно вспоминал указания Хесуса, как кадрить девчонку. В его случае — парня из их группы. Роман удивлённо округлил глаза. — Зачем? — Ну это, знаешь, тут у нас у всех контакт должен быть стабалансированным, ой, в смысле сбабилизированным, то есть… ну это, короче, надо, во! — запинаясь и часто дыша, проговорил Семенюк на одном дыхании, уже жалея, что вообще решился открыть рот. К его удивлению, тот по доброму засмеялся и сказал: — Ок. Доставай телефон или там книжку записную, сейчас продиктую.       И Рома быстро продиктовал номер. Забив того в контакты, Братишкин благодарно улыбнулся, заставляя Мокрицу смущённо опустить взгляд. Уж очень счастливо тот выглядел, хоть и сделал то Рома всего лишь какой-то пустяк. Остановившись около фонтана, он указал на телефон и произнёс: — Уже четыре. Мне скоро надо будет дома быть, мама просила помочь, я пойду, хорошо? — Хорошо, — легко сказал Вова, пожимая плечами. Больше он не чувствовал неловкости. Тем более, что Мокривский не послал его ещё несколько минут назад, а это уже многое значило. — Спишемся? — Да, конечно, — Рома улыбнулся, и кивнул ему. — Спишемся. И, развернувшись, пошёл домой.