По правилам

Всю эту ситуацию мы спустили на тормозах. Извиняться или как-то развивать тему Дейдара не стал, а я сделала вид, что ничего не случилось. Вернулись вместе в снятую комнату, уселись друг напротив друга около столика и воздали должное ужину, обмениваясь ничего не значащими фразами о еде и погоде. Владелец явно расстарался для «молодоженов», ужин был выше всяческих похвал. Или просто я давно не ела нормальной еды, обходясь пилюлями. Одно из двух. После ужина, убрав посуду, Дейдара стребовал с меня мой карандаш и пару листов бумаги. На первом он кратко, но вполне по делу расписал все, что происходило с нами в Островной тюрьме и сунул мне бумажку. — На, пообещал — сделал, мм. — Спасибо, — вежливо кивнула я, пробегая глазами отчет и подписывая снизу, чтобы Какаши не спешил докладывать всю вышеперечисленную информацию Хокаге, но имел в виду, что Островной тюрьмой следует заняться как следует сразу после выполнения моей нынешней миссии. Причем заняться вплотную. Пока я запаковывала и запечатывала письмо, а так же отправляла голубя, Тсукури успел написать еще одну короткую записку в несколько строк, перечитал ее и принялся ловко лепить из глины что-то, похожее то ли на стрекозу, то ли на птичку. Я присела напротив, наблюдая за чуткими и аккуратными пальцами мужчины, который раз про себя удивляясь и восхищаясь точностью, с которой он вылепливал из глины свои произведения искусства. Закончив лепку, Тсукури своей печатью увеличил стрекоптицу до размеров почтового ястреба и протянул ей скрученную записку. Глиняный посланник послушно открыл клюв и проглотил бумажку. — Учиха, Итачи, — четко произнес Дейдара. Стрекоптица сорвалась со стола и с легким гулом крыльев вылетела из окна. — Ну вот и пошевелили ниточку, мм. — Думаешь, он придет? — Уточнила я. Дейдара кивнул. — Мое письмо составлено так, что придет, и придет один, мм. «Интересное совпадение», — мелькнула в голове мысль. Ведь, если вдуматься, я выяснила, что документы, пропавшие из архивов АНБУ, были связаны именно с Итачи, а если судить по грубым швам на руках Тсукури — остановить его одним ударом куная в грудь вряд ли бы удалось… Да, потом он разболелся — но и то, в основном из-за переохлаждения и блокировки чакры. Очень интересное совпадение. Надо будет над этим хорошо подумать. — Я слышала, Итачи несколько лет назад перебил весь свой клан, — закинула удочку я. — Ты же полицейская Конохи, мм, — язвительно фыркнул Дейдара. — Действительно, откуда бы ты могла про это слышать, мм? — Я имею ввиду, что это не простой парень… Он в высшей степени хорош в гендзюцу и очень опасен…- Осторожно продолжала «рыбачить» я. Дейдара довольно прижмурился и бросил: — У меня есть свои секреты, мм! Ему со мной не справиться, да и не в его интересах на меня нападать, мм! — Кажется, ты неплохо подготовился, — добавила елея в голос я, чуть-чуть поводя плечами. Может, удастся использовать его интерес ко мне? Тсукури охотно глянул на чуть-чуть качнувшуюся грудь, задумчиво вздохнул и сказал: — Да, ты куда умнее других идиотов Конохи, мм… Но нет. Я не поделюсь своей информацией ровно до тех пор, пока не сочту нужным, мм. В конце концов, поймать крота в вашем управлении и в моих интересах тоже — кольцо само по себе с пальца не спадет. «Потрясающий человек», — с легкой досадой не могла не признать я про себя. Знает свои слабости и сразу понимает, когда на них пытаются сыграть. Тсукури первый завалился на кровать — двухместную, разумеется, мы же «молодожены» — и похлопал по матрасу рядом с собой. — Сейчас лягу, — откликнулась я, прихватывая расческу и зашла в небольшой туалет, вмещавший собственно, унитаз, маленькую раковинку и зеркало над ней. После мытья волосы нужно было расчесать. И, разбирая слегка спутанные тёмные пряди перед зеркалом, я поймала себя на мысли, что улыбаюсь своим мыслям и напеваю какую-то прилипчивую мелодию. А в голове всплывает воспоминание с тёплой, мужской рукой, собственнически приобнимающей меня. «Так, Кими, не смей!» — сказала я сама себе, но накладывать самогендзюцу не стала. Лишь провела последний раз расческой по плотным волосам и показала язык своему отражению. «Интересно, разом три рта у партнера — как бы это ощущалось?» — спросила я сама у себя. Но потом вздохнула. Я же решила, уже очень давно — я не хочу, чтобы первый раз был… Просто так, из интереса. И не планирую отступать от своих правил. Закончив расчесывать волосы (иначе с утра будет такой колтун, что проще вырезать кунаем спутавшиеся пряди, чем разобрать), я вернулась в спальню. Дейдара уже спал, раскинув руки и ноги по всей кровати, чему-то улыбался во сне, рот на ладони вывалил язык и пускал слюни на простынь. Я почувствовала какое-то странное тепло в груди, отчего уголки губ непроизвольно дернулись вверх. Аккуратно присела рядом со спящим парнем и не удержалась — мягко коснулась пальцами его щеки и обвела узкую, словно девичью челюсть. Хорош, ничего не скажешь… Расслабленное и спокойное, его лицо само по себе могло бы быть произведением искусства. Я провела мизинцем по носу парня и Дейдара смешно поморщился, будто его щекочут. Он мне доверяет. Обычно если случается работать двум бойцам из разных деревень, они спят в разных углах поляны или комнаты, с кунаями в руке, и стоит только одному пошевелиться, как второй просыпается и проверяет, все ли в порядке. Думаю, это из-за того, что я присматривала за ним, пока он болел. Тсукури сонно вздохнул и перевернулся на бок. «Хорошим девочкам нравятся плохие мальчики?» — спросила я сама себя, но перестать улыбаться во весь рот, как какая-то дурочка, так и не смогла. Забралась под одеяло и прикрыла глаза, собираясь подремать. Но как-то незаметно провалилась в глубокий сон без сновидений. А когда проснулась — обнаружила, что проспала в общей сложности около двенадцати часов. Видимо, организм потребовал все недоспанное за время заботы о раненом Акацуки. Я потянулась под одеялом, пару минут лежала, пытаясь понять, что же тут не так, и только потом поняла — Дейдары рядом не было. Я взвилась с кровати и заглянула в ванную комнату. Никого. И куда он делся?! Сбежал? Бросил меня? Решил, что разберется со всем сам, а кольцо придумает, как снять?! В глаза бросилась бумажка, лежащая на столе. Я схватила ее. Немного неаккуратные, какие-то острые иероглифы искоса пересекали листок бумаги. «Ты так сладко спала, что я не захотел тебя будить. Я забрал твои деньги — не обижайся! — и пошел закупать все необходимое для дальнейшего пути. Когда выспишься, подожди меня в гостинице, я вернусь за тобой туда! P.S. И не надейся, я не сбежал, так легко от меня не избавишься. P.P.S. Дверь и окна заминированы, не советую пытаться от меня сбежать». — Вот… Чудовище! — С трудом сдержав другие эпитеты, прыгающие на язык, выдохнула я, думая, порвать ли мне записку, сжечь ее или скомкать и спустить в унитаз. Почему-то вполне верилось, что такой собственник, как он, заминировал бы мне все пути отхода. Проверять я не стала. Но потом — почему-то я вдруг улыбнулась и, аккуратно сложив листочек, убрала его в нагрудный карман.

***

Вернулось мое чудовище минут через тридцать после моего пробуждения, повозилось под дверью — я уже ощутила его чакру и знала, что пришел именно он — буркнуло «Кай!» и вошло в комнату. — Доброе утро, мм, — первым поприветствовал меня Тсукури. — Оружие, еда, лекарства, новая сумка для тебя, и… — Я вижу, — хмыкнула я, оценив обновку Дейдары. В тюрьме он был в одних штанах и босиком, а моя куртка, хоть и пришлась ему по размеру, но была заметно женской, так что, помотавшись по рынку, Тсукури нашел себе вполне приличные ботинки и майку. — Все потратил? — Ну-у-у-у… — Дейдара задумчиво поднял глаза к потолку и протянул мне остаток денег — вполне себе приличный остаток. — Рынок уцелел? — уточнила я. Тсукури неопределенно пожал плечами. — Или… Я не удержавшись, хихикнула: — Строил глазки продавщицам, а они тебе давали скидки? Дейдара хмыкнул моей фантазии и ответил без ответа: — Собирайся, полетим на место встречи с Учихой, мм. — А я уже, — похлопала я себя по рюкзаку. Время взаперти я не потратила просто так — умылась, снова убрала волосы в пучок, собрала все вещи, в том числе и раскиданные вчера самим Дейдарой. Парень кивнул, немного поколдовал над окном, мы выскочили на крышу. Дейдара кинул себе под ноги уже знакомую мне птаху, увеличил ее и мы по очереди запрыгнули на спину любимому транспорту Тсукури. Хм, мне кажется, или птица примерно на треть меньше, чем была, отчего мне приходится сидеть чуть ли не в обнимку с Тсукури? Точнее, он как-то так устроился, что мне оставалось место строго перед ним и он прижимался к моей спине грудью. — Ты на что-то намекаешь? — Напрямую решилась спросить я, когда руки Дейдары перекочевали с моей талии на живот и неспеша попытались забраться под жилетку и майку. — Скажем, я был бы не прочь немного с тобой позабавиться, мм… И даже вполне с согласия, я помню, ты не любишь служебные изнасилования, — шепнул мне на ухо нукенин, снова пуская волну мурашек по загривку, мягко коснулся языком ушной раковины. Я судорожно вздохнула, чувствуя, как мышцы мгновенно напряглись и легонько затрепетали. — Дейдара… — Мм? — Не… не надо… Пожалуйста… — Почему, мм? Я же вижу, тебе тоже нравится… Просто расслабься, мм… — Я… Прошу, хватит… — Мысли начали путаться. — Птица не упадет, мм, — неправильно понял меня Тсукури. Я сквозь зубы выдохнула и резко направила поток чакры против часовой стрелки (мое естественное вращение было по часовой). Подобный прием отлично помогал выводить самого себя из гендзюцу. Меня мгновенно вывернуло, только успела свеситься с летящей птицы, и все кости и нервы прошило острой, как от удара кунаем, болью. Я чуть не свалилась с совы, но Дейдара успел поймать меня за шкирку и втянуть обратно, сунул под нос фляжку с водой. Я, цокая зубами по горлышку, жадно напилась и задышала. — Все в порядке, мм? — С какой-то даже тревогой спросил Тсукури. Спасибо, что хотя бы перестал лапать. — Укачало, — невинно соврала я, похлопав ресницами. Тсукури издал свой любимый звук и уставился строго вперед. Я отвела от него взгляд, попыталась сконцентрироваться на расследовании и снова проанализировать все имеющиеся у меня факты, но мысли упорно возвращались к одному блондину, сидящему позади меня. Мое правило… Оно было для меня чем-то вроде спасательного круга. Я так упорно цеплялась за него по одной причине — если я отпущу его, я утону в сожалениях и тоске. Пока остальные девочки хвастались друг другу, какой мальчик им нравится, я читала право Конохи и других великих деревень и изучала свой Кеккей Генкай. Пока остальные девочки целовались после кино, я помогала отцу в криминалистической лаборатории. Пока остальные девочки ходили на свидания, я расследовала убийства и кражи. И… Лет до восемнадцати мне казалось это нормальным. Что меня не приглашают на свидания, что меня не интересуют мальчики, что я не могу толком расслабиться в компании мужчины… Потом я придумала себе правило. Я буду ждать того, кого полюблю сильнее своей жизни, и того, кто полюбит меня. И тогда — я пойду с ним на свидание и останусь у него на ночь. И правило позволило мне не сойти с ума, когда я глядела на двенадцати-тринадцатилетних девочек, которые уже ходят по свиданиям и за которыми уже ухаживают мальчики, их ровесники. Отец всегда говорил — цветок, который распускается позже других, самый красивый. И мое правило позволяло мне поверить — я просто еще не распустилась. Хотя где-то глубоко в душе я знала — я уже отцвела и мои лепестки опали, засохнув где-то между страниц уголовных дел и отчетов. А потом в мой упорядоченный мозг ворвался он. Тсукури Дейдара. Подрывник. Преступник. Может, даже в чем-то маньяк. Я не хочу… — Мм? — Промычал вопросительно Тсукури. Я недоуменно обернулась, глянув на него и он переспросил. — Чего ты не хочешь? Ты вдруг пробормотала «я не хочу» и замолчала, мм. — А… Это… — Я отвернулась, машинально спрятала подбородок в воротнике жилета. — Ничего, просто думаю о своем. Я не хочу влюбляться в него. Он нукенин, и даже если каким-то чудом он вернется в свою родную деревню после поимки крота в АНБУ и освобождения от кольца — он из Камня, не из Листа… Он со временем станет Тсучикаге, с его силой будет удивительно, если выберут кого-то другого, когда Оноки-сан погибнет… А я чуунин без каких-либо шансов получить джонина — объем чакры не позволяет, и сильнее раскачать его не удастся, как не тренируйся. Замечательный союз — Тсучикаге и чуунин деревни Листа! Или еще лучше — преступник S-класса и полицейская! Но от его взглядов и прикосновений все путается, мысли бегут вскачь, мешая мне здраво рассуждать и мое Правило трещит по швам. Я не хочу влюбляться — но кажется, уже влюбилась. Когда ухаживала за ним, когда волновалась, чтобы не умер, когда засыпала рядом с ним также спокойно, как в родном доме… Но мое правило требует такой же ответной любви — но разве можно получить ее от такого, как он? Лучше просто закончить поскорее это дело, вернуться в Коноху, переболеть и работать дальше. А если я поддамся эмоциям и гормонам и позволю ему… И себе… Когда он уйдет — а он уйдет, я в этом уверена — я не смогу забыть. — Ага, а вот и место встречи, мм! — Неожиданно произнес Тсукури и птица, подчиняясь его жесту, винтом зашла на посадку. Когда мы спустились на траву, Дейдара жестом заставил сову подняться в воздух и спрятаться в кроне дерева, после чего туманно пояснил для меня. — Вдруг на что еще сгодится, мм… Обычно он так не поступал, уничтожая свои поделки сразу, и я слегка напряглась. Обследовав полянку, незаметно от Тсукури, который улегся на травку и задремал (чакра еще плоховато его слушалась из-за травмы, поэтому длительный перелет на птице утомил его), я раскинула пару (десятков) ловушек по округе. Чисто на всякий случай. И уселась ждать.