Закон джунглей

             — Малой, а ну-ка движение в мою сторону организуй,— печатая что-то в телефоне крикнул Игорь, подзывая к себе скучающего на диване Кирилла.       Когда-то давно Белов дал мелкому племяшу обещание: каждый год в день смерти матери тусить вместе. Гречкин, конечно, раз двести убеждал дядю в том, что в этом нет необходимости, но все пререкания заканчивались Беловским «настоящий мужик за базар свой отвечает» и скинутыми на карту бабками для поездки в Москву. Сегодня было 14 лет со дня гибели мамы.       — Че такое?— зевая Гречкин лениво сполз с аляповатого дивана и прошаркал до опершегося на подоконник мужчины. Тот, убрав телефон в карман, что-то долго в нем искал, после чего довольно усмехнулся и протянул ожидающему племяннику флэшку.       —…и че это такое?— разглядывая портативное запоминающее устройство спросил Кирилл, переводя непонимающий взгляд на Белова,— там твои хоум видео или что?       — Не язви, пиздюк,— беззлобно вкинул Игорь,— там кое-что другое. Ну-ка тащи свой ноут.       Присев на диван, Кирилл вставил подозрительную флэшку в новенький Mac, ожидая загрузки драйвера.       — Бля, дядь, там точно не порнуха?       — Епть, валацуга, ты за кого меня принимаешь? Врубай шарманку, а я тебе пока поясню. Мать твоя фотики и видеокамеры любила так, что родину продать была готова. Ну и, значится, порешали мы с твоим батей на свадьбу подарок, так сказать, намутить. Собрали в общаг баблишко и надыбали камеру. Ну такую, ради которой тогда бабы сосать готовы были, чикиришь? Не батву какую дешманскую, а Соньку, нахуй. Ну и все, ее от этой соньки отлепить нельзя было — все вокруг снимала. И тебя, пиздюка, снимала, и батька твоего, и братву нашу. Ниче из этого не проявляли, ясен-красен. Так, чисто для семейного альбомчика. А потом камеру эту посеяли куда-то. Ну и нашли недавно, шарамыга какой-то её спиздить хотел из хаты старой нашей, пацаны его и запалили. Ну и че, я тут серым веществом покапал и решил организовать тебе флеху с содержимым камеры.       Кирилл удивленно смотрел на мужчину, не веря собственным ушам. У них не было ни одной фотографии семейной с тех времен, а сам он маму вообще не помнил, а сейчас у него в компе целая флэшка с фотками и видосами с их семьей?       Трясущимися пальцами открывая папку во всплывшем окне, он, затаив дыхание, нажал на первую фотографию.       — Охуеть....       Впервые за несколько лет потеряв дар речи, Гречкин листал сменяющие друг друга фотографии хренового качества из 90-х: вот какой-то пикник, вот свадьба, какой-то праздник в ресторане, толпа мужиков на фоне тачек. Все фото и видео были пронизаны той самой атмосферой "лихих", где почти с каждой картинки на него смотрела прекрасная зеленоглазая девушка.       — Подфартило тебе, что в батю рожей не пошел,— ехидно прокомментировал подглядывающий в экран ноутбука Белов, но Кирилл, погруженный в изучение закрытого до этого дня для себя мира, совершенно на подколы мужчины не реагировал.       Через некоторое время парень замер: на него с экрана монитора смотрела пара огромных зеленых глаз, спрятавшихся за пухлыми щечками и радостной улыбкой на лице в объятиях счастливой белокурой девушки.       — Это....я?       — Не, бля, восковая фигура музея Мадам Тюссо. Ясен хрен ты, пиздюк,— рассмеялся Игорь, вспоминая свое первое знакомство с этим пухлым младенцем.       Гречкин несколько минут просто пялился в экран с нечитаемым взглядом, после чего снова начал листать изображения.       В тот момент, когда Белов отходил отлить, Кирилл наткнулся на очень любопытное видео. Оно начиналось со съемки летнего пейзажа ВДНХ. Звонкий женский голос за кадром гласил:       — Сегодня 17 августа 1997 года. Кирюше уже годик, и мы решили показать ему Москву!       После этого камера начала поворачиваться налево и картина, нарисовавшаяся на экране, была довольно...необычной.       Молодой парень лет девятнадцати в черных полуспортивных штанах и футболке держал на руках годовалого ребенка. Одной рукой он обхватил его тело, прислонив к плечу, а второй щекотал животик.       — У-тю-тю, кто это у нас тут такой карапуз,— мурлыкал парень, играясь с малышом. Тот же громко хихикал и хватал маленькими пухлыми ручками миловавшегося с ним человека за уши и щеки.       — Тааак, не понял юмора, а это че такое,— с этими словами молодой Игорь (а, судя по голосу и лицу, это был именно он) наклонился ближе к лицу смеющегося ребенка,— Кирюх, у тебя че, маргарин через нос потёк? Непорядок.       С этими словами он повернул голову и крикнул стоящим позади парням.       — Быстро, блядь, салфетки дали, хули му, че стоим зенки развесили?! Достали мне ебаные салфетки, охламоны!— с этими криками он вновь повернулся к внимательно наблюдающему за ним малышу. Черты его лица стремительно смягчились, а голос вновь стал выше на парочку тонов:       — Тю-ю, пиздючонок ты мой сопливый, придется потерпеть. Щас эти ландухи сообразят нам с тобой салфетки и мы избавимся от этой ботвы на твоем фейсе.       Мужчины на заднем плане засуетились, и на фоне общей кутерьмы на видео вновь раздался закадровый голос:       — Игорь, да ладно тебе, давай я высморкаю его, а то он сейчас тебя испачкает.       В этот момент один из парней подбежал к Белову с пачкой детских салфеток. Вырывая их свободной рукой, он, не отрывая взгляда от улыбающегося ребенка у себя на руках, крикнул:       — Нормально все! Я сам! Да, Кирюх? Настоящие братки ведь должны выручать друг друга, в натуре? Ты потом подрастешь, и я тебе это всё-ё-ё припоминать буду, да? У-тю-тю~       Воркуя что-то себе под нос Белов вытирал текущие из носа ребенка сопли, выкидывая испачканные салфетки прямо на асфальт под тихий закадровый женский смех, наполненный умилением.       На этой секунде видео остановилось. Кирилл пересмотрел его в общей сложности раз пять, после чего начал истерично ржать.       — Че ты тут угораешь, Кирюх?— закуривая электронку спросил подошедший сзади мужчина.       — БЛЯ, ДЯДЬ, ЭТО ТЫ, РЕАЛЬНО?!— Гречкин не мог остановить вырывающийся из груди гогот, начиная ржать еще громче, трясясь в конвульсиях и тыкая пальцем в милашкающегося с ребенком на видео парня.       — Собственной персоной. Я твои сопли на кулак наматывал, между прочим!       — Пиздец ты сам мелкий тут, Игорь,— сквозь слёзы пропищал Кирилл.       — Малой, когда ты под себя ходил — я уже московской братвой руководил.       — Да ты поэт,— наконец отсмеявшись прокомментировал Кирилл, снова врубая видео,— бля буду, я этот кадр на заставку твоего контакта поставлю.