***
Любимым цветом Ната был оранжевый. Любимым и единственным различаемым. Честно говоря, это не особенно его волновало. Волосы и у него, и у мамы были ярко-рыжими, рисовать вполне можно было и в чёрно-белой цветовой гамме, добавляя только оранжевые акценты. У его творчества были даже фанаты с полноцветным зрением, что не могло не льстить его самолюбию. Только вот в один день, очнувшись от акуманизации, Натаниэль осознал, что видит ещё один цвет. Цвет неба за окном. Хозяйки помещения в комнате не было, и как бы Нат не пытался расспросить о ней Баг и Нуара, те только таинственно улыбались, сообщая, что та настояла на том, чтобы он не узнал её имени. Вернувшись домой, Натаниэль первым делом направился на кухню, где мама готовила ужин на них обоих. Увидев сына, она приветливо улыбнулась, но, заметив, что тот странно себя ведёт, спросила: — В чём дело, дорогой? — взволнованно поинтересовалась Катрин. — Что-то случилось? — Мам, небо же голубое? — спросил Натаниэль, стараясь не показывать своего напряжения. Катрин чуть не выронила ложку. — Да, цвет называется так, — согласилась женщина. — Но… ты его видишь? Солнышко, ты видишь его? Натаниэль, смущённый тем, как мама растрогалась, коротко кивнул. Катрин выключила плиту и, отложив всё, заключила сына в объятия. — Я так рада за тебя, — она ласково погладила Натаниэля по голове, а потом, заставив наклониться, чмокнула в макушку. — Ну, рассказывай. Кто она? Я хочу знать всё. — Тут как раз проблема. Я не знаю, кто она, — Нат неловко улыбнулся. — Меня акуманизировали, а когда акуму очистили, рядом не было никого кроме Баг и Нуара, но я был в чьей-то комнате. Они отказались выдавать мне личность моего соулмейта. Сказали, что она этого не хочет. Мне кажется, она теперь обо мне плохого мнения. — Вот как, — задумчиво протянула мама. — Не переживай, милый. Я же тебя знаю. Ты у меня хороший, добрый мальчик. Уверена, она просто растерялась. У Натаниэля были сомнения на этот счёт, но он не стал переубеждать маму. Пусть и дальше думает, что он лучше, чем есть на самом деле. Чего её расстраивать? В конце концов, может она действительно права и Нат всё себе надумал? В тот вечер парень впервые выставил в свой аккаунт рисунок с голубым в качестве акцентного цвета, а не оранжевым.***
— Нат, это правда?! Ты увидел новый цвет?! — радостно воскликнула Роуз. Увидев во сне ошарашенный взгляд невероятно глубоких голубых глаз, Натаниэль очень обрадовался. Он решил, что по этому цвету обязательно найдёт своего соулмейта, но быстро понял, что ничего из этой затеи не выйдет. У многих девушек были голубые глаза. У Маринетт, у Аликс. У Роуз вот. Услышав слова одноклассницы, Хлоя обернулась и странно посмотрела на него. Вот, у неё тоже глаза голубые. Но она ведь точно не его соулмейт. Да не дай боже связать свою жизнь с этой язвительной, колкой, злой девушкой. — Да, увидел, — с неохотой сознался Нат. — И кто твоя вторая половинка? — в волнении спросила Роуз, кажется, искренне радуясь за него. Хлоя продолжала напряжённо сверлить его взглядом. Неужели ей тоже интересно? Или уже придумывает, как его подколоть? Что ж, это вполне в её духе. — Не помню. Меня же вчера акуманизировали, — пожал плечами Натаниэль. Роуз сочувственно посмотрела на него, а Хлоя, кажется, наоборот, расслабилась, расплываясь в чуть насмешливой улыбке. Такая странная. Радуется его неприятностям. Правильно он решил. Девочке с холодным сердцем нет никакого дела до остальных.***
Девушка знала, что поступает глупо, скрывая свою личность от своего соулмейта, но ей очень хотелось, чтобы он полюбил её не за то, что судьба выбрала их друг для друга, а за то, какая она на самом деле. Не мадемуазель Буржуа, дочь мэра Парижа, саркастичную и стервозную особу, а Хлою. Просто Хлою. Одинокую, ранимую девчонку. И тут возникала дилемма: с одной стороны для этого нужно было открыться ему, а с другой… ей было страшно. Слишком волнительно выворачивать душу перед человеком, который, хоть однажды и смотрел на неё с восхищением, теперь бросал в её сторону настороженные взгляды. Но их отношения резко изменились, когда, получив талисман, Квин Би в первый же день сбила Натаниэля с ног, защищая от атаки акуманизированного. Они прокатились по асфальту, и Хлоя оказалась нависающей над ним. Бросив встревоженный взгляд себе за спину, убеждаясь в том, что Кот и Баг отвлекли жертву акумы, Пчела повернулась к Нату и приготовилась разразиться гневной тирадой, о том, что он себя не бережёт и вообще по сторонам нужно смотреть. Полный восторга взгляд Натаниэля, заставил её замереть и залиться краской. — Это ты, — выдохнул он. Сердце Хлои пропустило удар от страха. — Ты мой соулмейт. — Ты… — девушка хотела сказать, что он ошибается, но потом поняла, что это может быть её единственный шанс показать ему себя настоящую, не открывая своей личности. — Прав. Но это не значит, что нужно путаться в бою у нас под ногами. Его невозможные бирюзовые глаза, ярко выделявшиеся среди чёрно-белого мира смотрели на неё так… так… Пчела излишне резко поднялась на ноги и протянула ему руку, помогая встать. Она и не предполагала, что её будут восхищать чьи-то длинные пальцы. Когда Квин Би снова перевела взгляд на его лицо, оно уже не было чёрно-белым. — Смотри в следующий раз по сторонам. Не оставляй меня вдовой раньше времени, — Хлоя не удержалась и подмигнула ему. — Подожди! — остановил он её, когда Квин Би была готова снова ринуться в бой. — Ты тоже береги себя, пожалуйста. Судя по выражению его лица, Натаниэль хотел сказать совсем не это. Хлоя впервые за долгое время искренне улыбнулась. Она успокаивающе кивнула, как бы говоря, что всё будет в порядке, а потом кинулась на помощь друзьям.***
Узнать, где он живёт было нетрудно. Уже следующим вечером Пчела постучала в окно Натаниэля. У парня так забавно округлились глаза, что Хлоя не сдержала смешка. Нат встал со стула и поспешно впустил её в комнату. Подал руку, помогая спрыгнуть с подоконника. Какой галантный. Первым, что Квин Би увидела, когда бросила взгляд на его стол, был её портрет. Следующим цветом, ворвавшимся в её жизнь, стал яркий цвет его румянца, заливавшего всё лицо Натаниэля. Да, похоже, рядом с ним она будет часто улыбаться. В этом она точно не ошиблась. Нат был просто невероятным. Талантливым, заботливым, нежным, чрезмерно скромным. При этом он мог яростно защищать Квин Би перед любым, кто посмел сказать хоть одно плохое слово про неё. Он засыпал свою вторую половинку комплиментами, явно обожествляя супергероиню. Хлоя точно знала, что он восхищается ею совершенно искренне, потому что количество цветов в его рисунках стремительно увеличивалось. И каждый из них она различала, потому что отвечала ему тем же. Ей нравились его руки, его плечи, весьма соблазнительная задница, вечно взлохмаченные волосы, в которые Пчела любила зарываться пальцами. Когда девушка впервые увидела их насыщенно-рыжий цвет, то сразу решила, что хочет от него рыжего ребёнка. Она просто обожала касаться его волос, плести из его чёлки длинные косички или собирать её в смешные короткие хвостики яркими детскими резиночками. Но больше всего девушка ценила его характер. Её стеснительная помидорка была достаточно дерзкой, чтобы отвечать насмешкой на насмешку, и это только раззадоривало Хлою, заставляя поддразнивать его. Не важно, была она в костюме или нет, девушка не упускала ни одной возможности подколоть его. Квин Би делала это нежно, с любовью, подмечая, как в бирюзовых глазах загорается озорной огонёк, а щёки трогает лёгкий румянец. Хлоя не стеснялась в выражениях, иногда впоследствии жалея об этом. — Твои рисунки на уровне пятилетнего ребёнка, — распалённая спором, как-то бросила она. — И эта твоя Пчела… — Что? Она что? — угрожающе поинтересовался Натаниэль. «Не достойна тебя», — так и просилось наружу, но Хлоя сказала другое. — Выглядит как проститутка в своём обтягивающем костюме, — девушка скрестила руки на груди. Глаза Ната потемнели от раздражения, и по спине Хлои пробежали мурашки, а внутри что-то сжалось от предвкушения. Вспомнилось, как Злолюстратор целовал её, и дыхание мгновенно сбилось. Натаниэль схватил её за руку и потянул за собой, крепко, но бережно удерживая её запястье. В этом был весь он. Злится же, но боится причинить боль. Парень утянул Хлою в какую-то узкую кладовку, ещё сильнее будоража её воображение. Он развернулся, пылая праведным гневом, говоря что-то о том, что она не имеет никакого права оскорблять эту чудесную девушку. А Хлоя не могла отвести взгляда от его губ. Натаниэль вдруг прижал её к стене и приподнял её лицо за подбородок, заставляя взглянуть в глаза. — У тебя зрачки такие расширенные, — удивился Нат. — Здесь темно, — Хлоя нервно облизала губы. Теперь Натаниэль не мог отвести от них взгляда. — Что, опять хочется поцеловать меня? — Опять? — в интонации парня смешались смущение и недоумение. — Злолюстратор, — коротко пояснила Хлоя. Нат округлил глаза. — П-подожди, — Натаниэль отступил на шаг назад, пытаясь осознать простую истину. — О, ну, конечно. Злючка Хлоя никому не нужна. То ли дело смелая и такая хорошая супергероиня, — фыркнула девушка, обиженно. — Всё? Прошла любовь? Все свои комплименты берёшь обра… м! Поцелуй был невероятно жадным. Когда Хлоя, действуя из обиды, попыталась отстраниться, Натаниэль слегка куснул её нижнюю губу, вызвав у девушки томный вздох, прозвучавший оглушительно в полумраке кладовки. — Нат, — вырвалось у неё немного жалобно. Хлоя тут же испуганно прижала ладонь к губам. — Какая ты у меня глупенькая, — покачал головой Натаниэль, усмехнувшись. — Почему сразу не сказала? Зачем было бегать? — Ты Хлою ненавидишь, — пробурчала девушка, отводя взгляд. — Ага, так сильно, что хочу, — фыркнул Нат. Его собеседница бросила заинтересованный взгляд вниз. — Хлоя! Яркий румянец на его щеках был заметен даже в темноте. Хлоя расплылась в лукавой улыбке, подходя к нему вплотную, заставляя краснеть ещё сильнее. Господи, ну, почему он у неё такой… такой… невероятный. — А что насчёт Квин Би? — Хлоя склонила голову к правому плечу. — Что ты к ней чувствуешь? — Люблю, — просто признался Натаниэль и мягко улыбнулся. — Она самая лучшая девушка во всей вселенной. Самая красивая, самая нежная, самая… — Хватит, — Хлоя прижала кончики пальцев к его губам, чувствуя, как сама краснеет. — Я поняла. Тебе нравятся милашки. Постараюсь соответствовать. — Нет, сладкая, — Нат поцеловал внутреннюю сторону её запястья. — Мне нравишься ты. Во всём многообразии своих граней. Тебе не нужно меняться, моя любовь. И это обращение окончательно избавило её от сомнений, заставляя снова потянуться к его губам за нежным поцелуем.