Океан твоих глаз

Утро было особенным временем в племени. В какие-то дни, по рассказам Аонунга, в океане мог стоять такой штиль, что если взглянуть на водную гладь и небо, то просто не заметишь линии горизонта. Нетейам правда надеялся когда-нибудь проснуться раньше всех и застать этот период отдыха природы, насладиться полной тишиной, в конце концов уединиться, чтобы никто не помешал своим обращением к тебе из-за спины, заставляя от испуга выронить всё содержимое из рук. Прямо как сейчас. — Ужас, Ло’ак! — шикнул старший, вновь взяв в руки рыболовную сеть. Рядом послышались смешки младшего и Тук. — Не смешно, у меня чуть сердце не остановилось. Оно продолжало отдавать своим громким и очень быстрым стуком в ушах Нетейама, что очень мешало доделать свою работу и наконец выйти из позы лотоса, походить и просто потянуться, выгнув изрядно болящую спину. Думая о чем-то своем, он даже не заметил как доплел третью сеть, на автомате принимаясь за четвертую. — Да это мы больше испугались, ты как от взрыва подпрыгнул, — продолжал смеяться Ло’ак, уже держа в руках свою бедную рыбу, что Салли так и не мог почистить, разговаривая с братом, активно жестикулируя и махая ей туда-сюда. Оглядев напряженную позу брата, Ло’ак проследил за уходящей к Кири Тук и все же решил начать разговор, что так долго стоял у него в голове, напрашиваясь на воплощение. — Ты в последнее время совсем не похож на себя, — Ло’ак покрепче взял в руки нож и ощутил то, как брат вздрогнул, выпрямляя спину. — Это так на тебя твой суженый влияет? — Нет. Я просто подума— — То есть ты уже не отрицаешь, что он твой суженый? — победно оскалился Ло’ак, наконец сумев подловить старшего, на что получил обреченный вздох и удар хвостом по ноге. — Можешь считать это своей победой, с двенадцатого раза наконец прокатило, — усмехнулся брюнет, бросая взгляд на свое спальное место, где лежал цветок, что Аонунг подарил ему три дня назад. Они так и не сходили в лес. То не получалось у него, то морской принц был занят, или обоим было не до посторонних дел. Нетейам надеялся на сегодня, но отец, протянув одному брату различные жгуты для сетей, а второму корзину, рыбу и нож, оставил их наслаждаться процессом. Ло’ак же, проследив за взглядом брата, вновь наткнулся на тот самый цветок. У него было довольно предвзятое отношение к Аонунгу. После издевок в сторону всей семьи, драк и различных оскорблений в адрес самого Ло’ака, тот надеялся, что рассказы о том, что оказывается у морского принца очень доброе сердце, а то, что он показывает — лишь оболочка, были правдой. Он голову оторвет этому морскому недоумку, если со старшим что-то случится. Ведь Нетейам всегда защищал и оберегал всех, но кто сделает то же для него? — Как по мне, он плохо на тебя влияет, — буркнул Ло’ак, молча продолжая свое занятие. — Не уверен, что плохо, но чувства нетипичные, — коротко признался Нетейам, заставив брата заинтересованно поднять хвост и уши. — Как там у вас с Циреей? — О Эйва, мне расспросов матери хватает, так еще и ты. Все чудесно у нас! — Целовались? — специально беззлобно говорил Нетейам. Подобный тон сразу вызывал раздражение и смущение в младшем. — Заткнись! По их маруи разнеслись негодования одного и мягкий смех второго На’ви. — Как там твой морской друг? — наконец перестав смущать брата, Нетейам закончил свою сеть и стал аккуратно расправлять ее, выискивая недочеты. — В порядке, сегодня я его не навещал, надеюсь не обидится, — все еще дуясь на старшего, Ло’ак все же ответил. Было немного странно обсуждать с Нетейамом тулкуна, которого тоже считаешь своим братом. Нетейам мягко потрепал младшего по голове, складывая сети, чтобы отдать отцу и наконец встретиться с Аонунгом. — Я рад, что ты нашел его, правда. И я счастлив, что ты встретил Цирею, она хорошая, — улыбался Нетейам, поймав глазами дернувшиеся в его сторону уши младшего, но тот все еще продолжал строить из себя обиженного. — А если серьёзно, то береги их обоих, очень сложно выстроить когда-то потерянную связь. — Знаю. — Давай, выше нос, боец, — легонько толкнув Ло’ака, брюнет поднял корзину со сложенными туда сетями. — И закончи уже чистить эту рыбу, она и так многое пережила, так ты продолжаешь даже после смерти ее мучать. — Эй! Но Нетейам уже ушел, оставляя в стенах их жилища свою нежную усмешку. ••• — Да подожди ты меня, куда так шпаришь, — прокричал вслед удаляющемуся Нетейаму морской На’ви, что был в панике от нестандартной для него обстановки. — Ты меня учить вообще-то должен, а я тут самостоятельно справляюсь. Лес. Высокие деревья, что конечно для Нетейама были довольно низкими, по сравнению с теми, что были дома, но он был рад снова почувствовать запахи и звуки леса, что так загипнотизировали его, в то время как позади Аонунг раза три чуть не свалился. Сейчас был четвертый. На спину будто повесили несколько сетей полных рыбы, заставляя тело падать с ветки, но вовремя подскочивший Нетейам не дал морскому принцу получить парочку синяков и ссадин от падения. — Ты должен доверять своему телу, а оно доверится тебе в ответ, — притягивая на себя Аонунга, проговорил лесной. Уложив руку к подбородку, повернул лицо бедного и уже пожалевшего о своей просьбе На’ви в разные стороны, осматривая того на наличие различных ушибов. — Но для четвертого дня очень неплохо. Аонунг без зазрения совести наблюдал за лесным, что, оказавшись в своей среде, поразил его своим абсолютным спокойствием и навыками владения собственного тела. Он легко перепрыгивал с ветки на ветку, четко проходил по узким корням, совершенно не покачиваясь в стороны. Этот абсолютный баланс в душе и в физической оболочке притягивал взгляд голубых глаз. Он был восхищен. А сейчас, когда тот стоял прямо перед ним, с не сходящей с лица улыбкой. Янтарные глаза блестели и буквально светились изнутри, даруя тот же веселый настрой Аонунгу. — Давай пока спустимся вниз, я хочу поискать тот цветок, — прервав паузу, сказал Нетейам, взглянув вниз, где удачно располагались огромные листья какого-то дерева, по которым можно было спуститься. — Какой цветок? — Тот же, что и ты мне подарил, — подойдя к краю, оборачиваясь на спутника, он нежно улыбнулся. — Идем, повторяй за мной. Нетейам, прыгая вниз на листья, ловко скользил с одного на другой, и, наконец приземлившись на траву, сразу взглянул на ошарашенные глаза наверху. — Он смерти моей хочет, — обреченно прошептал Аонунг, но последовал за лесным принцем без страха. Грохнувшись сначала на один лист, а после пролетев парочку, падая на землю плашмя, он услышал быстрые шаги в свою сторону, сопровождаемые таким приятным смехом. — Ужас, извини меня, ты в порядке? — присев рядом с Аонунгом, произнёс Нетейам. Морской принц смотрел на улыбку и уже такие родные глаза, что с легким беспокойством смотрели на него сверху вниз. Его силуэт был подсвечен солнцем, делая Нетейама совершенно нереальным. — Чтоб ты помнил, я тебя не пытался убить, когда помогал учиться плавать, — поднимаясь на локтях и откашливаясь, произнёс кудрявый, все же встав на ноги. ••• Они пробегали мимо десятков различных растений. Уже вечерело и постепенно совсем неприглядные цветы днем, светились, освещая их путь. Аонунг трогал их, следуя по пятам за бегущим впереди На’ви. Сумерки делали свое дело, и теперь на теле Нетейама так же загорались точки, рассыпанные по всему его телу. У Аонунга их было гораздо меньше, чем у лесного. Морского принца завораживал один их вид. Хотелось притронуться, мягко очертить их. Внимательно осматривать тело Нетейама, наблюдать за ним, следовать за ним, чувствовать, видеть его. Впереди показалась небольшая поляна, на которой остановился Нетейам, наконец оборачиваясь на Аонунга. Волосы лесного развевались под легким ветерком. Наконец подойдя ближе, морской На’ви провел по ним рукой. Нетейам уже привык к касаниям Аонунга. Они становились все ближе после подобных прогулок. Скрытых под верхушками деревьев их не находило даже время, что теряло свой поток, сразу как они продвигались глубже в лес. — Глянь, мы нашли его! — резко произнёс Нетейам, что, отойдя на пару метров, присел на корточки, указывая на цветок. Аонунг подошел ближе, внимательно следя за ним сверху вниз с доброй ухмылкой, услышал уже более удивленный тон лесного. — Они растут тут по-другому. Обведя пальцами по кругу, указывая на кольцо другого растения, что окружало красно-оранжевый цветок, Нетейам внимательно разглядывал растения. Эти цветы контрастно гармонировали своим приглушенным и таким холодным синим оттенком. Они формировали собой кустик в связи со своим огромным количеством и маленьким размером. Рядом с цветком, что любил Нетейам, красовался такой же, но в сине-фиолетовой раскраске. Они были красивы в контрасте между собой. — Мне кажется, что они чем-то похожи на нас, — обернувшись, произнёс Нетейам, вводя Аонунга в ступор. — Как ты считаешь? — Они прекрасны, — коротко ответил морской, не отводя глаз от медовых озер перед собой. Как и ты, Нетейам. Они оба замечали связь, что росла между ними с неистовой силой. ••• — Ты уверен, что она меня не убьет? — указывая на икрана, произнёс Аонунг. — Нет, Нунг, я же буду с тобой, можешь не волноваться, сам же захотел полетать, — поглаживая ластящегося к его ладони дракона и подозвав к себе морского На’ви, Нетейам уложил его ладонь под свою. — Фпом, не бойся, это Аонунг, он друг и тебя не обидит. Икран спокойно стоял даже тогда, когда хозяин чуть отошел, оставляя спутника и своего дракона, чтобы они привыкли друг к другу. — Хорошо, красавица, молодец, — улыбнулся Нетейам, наконец создавая связь и запрыгивая на спину икрана. — Давай, залезай. Аонунг аккуратно залез на дракона, не зная как примоститься к лесному. Но рука Нетейама, что за колено притянула его к себе впритык, решила все за него. — Держись за меня, сегодня твой первый раз в небе, так что выкрутасов не будет — говорю сразу, — улыбнулся он, приказывая зверю наконец подняться в воздух. Наконец почувствовав ушедшую из-под ног почву, Аонунг крепко сжал свои руки поперёк талии Нетейама, заставляя последнего громко выдохнуть. Аонунг, наблюдая за полетами лесного принца, всегда думал каково это. Он любил океан, он был безусловно живописен и красив на дне, но небо изредка тянуло его. В итоге он все же упросил Нетейама на полет. И это того стоило. Взлетев на приличную высоту, он увидел весь остров как на ладони. Волшебное чувство свободы и вправду дарило эйфорию, о которой рассказывал Нетейам, когда они бродили вдоль берега. Все было слишком хорошо, чтобы быть реальностью. ••• Ветер трепал их волосы, двое На’ви сидели на их уже излюбленном месте — поляне, что они нашли вблизи скал, где временно жили икраны семейства Салли. Нетейам говорил, что слияние с природой даровало спокойствие, чего по его же словам не хватало Аонунгу, для совершения правильных решений. Они сидели друг напротив друга, прикрыв глаза. — Мы хотим, чтобы все осталось, как было. Мы миримся с болью, потому что боимся перемен, боимся, что все рассыплется… — тихо произносил Нетейам, держа Аонунга за руку. — Мы все заслуживаем лучшей участи, чем оставаться вместе только из страха саморазрушения. Ищи спокойствие у того, кто по-настоящему тебе его дает, без обмана. Слушай бриз океана вдалеке, шелест травы здесь, слушай дождь. Они же будут слушать тебя в ответ. Аонунг не думал, что такое медитирование правда будет помогать оставаться в своем уме даже под гнетом войны, даже после страшных вещей, что могут случиться. Но это правда помогало. Он чувствовал себя по-настоящему в порядке, в своем теле. ••• Бродя вокруг Аонунга, Нетейам размеренно повторял речи своей бабушки, что четко оставались у него в голове даже спустя года: — Думай о своих эмоциях, ведь они твои и не заставляй их управлять тобой, — встав напротив, укладывая свои ладони на щеки морского принца, он продолжал. — Ты — будущий вождь Меткайина. На’ви, что даже в самый скорбный день даст надежду племени. Будущее может принести как плохие, так и хорошие воспоминания. Они будут бить тебя, заставлять тонуть в океане, что внутри. Будут потери, но Эйва дает, и Эйва забирает. Это неизменно. Главное — помнить их голоса, помнить их улыбки, навещать их, чтобы души навсегда были спокойны, чтобы не потерять их в этом бушующем шторме. Голос Нетейама стал подрагивать, из-за чего Аонунг раскрыл глаза, устремив их на На’ви, что с до безумия проницательными глазами смотрел в ответ. — Я буду рядом, отдай свою боль мне, я знаю, что с ней делать, — продолжал он, поднимая глаза на Полифема в небе. — Если меня не будет, то я попрошу Эйву отдать мою энергию этому цветку, — указав рукой на растение, Нетейам глубоко вздохнул. — Как вспомнишь обо мне, посылай мне лучик тепла и света, взамен на свои проблемы. Конечно, сначала тебе кажется, что сможешь вынести их, а на деле окажется, что не можешь. И когда это происходит, ты либо находишь причины жить дальше, либо… — сделав паузу, он вновь взглянул в голубые глаза напротив. Аонунг опустил свою ладонь на затылок Нетейама, притягивая того к себе, лбом к лбу. — Когда ты перестанешь испытывать боль, у тебя появится желание жить. ••• Океан успокаивал Аонунга, что, сидя на скалах, наблюдал за братьями Салли, в первый раз закидывающими свои сети в океан. После многочисленных прогулок по лесу, медитаций и наставлений от Нетейама, принц рифов совершенно по-другому смотрел на вещи вокруг. Он и до этого ценил и был рад жить, рад слышать и видеть созданное Эйвой, но теперь эти моменты ощущались по-другому. Теперь он ценил время, вспоминая их разговор в дождь под каким-то деревом. Он помнил об их погонях по лесу или берегу. Ощущение свободы от полетов на икране. До его ушей донесся смех младшей из всех Салли, что кружилась вокруг старших братьев. Ло’ак, возмущенный своим негустым уловом, пинал со злости воду. — Она снова пустая! Чудесно, просто замечательно! — Ло’ак, будь спокойнее и просто оставь ее в воде подольше, — улыбаясь на забавные действия младшего, проговорил Нетейам, наблюдая за своей сетью. В скором времени они отправятся к местному древу душ. Аонунг рассказывал как оно выглядело, но Нетейаму хотелось поскорее увидеть его своими глазами. Наверняка оно было таким же величественным, как и их собственное. Лесной На’ви уже почти забыл об их причине нахождения в этом племени, но вспоминать о небесных людях не хотелось. Особенно когда жизнь была до безумия яркой.