I Wanna Be Yours — Arctic Monkeys
— Твой отец и вправду был человеком? — смотря на звезды, Аонунг чуть повернулся к рядом лежащему Нетейаму. Сумерки подарили пляжу и двум На’ви покой. После нескольких часов плавания, беготни и танцев они решили наконец лечь и поговорить обо всем, что в голову придет. — Да, он прибыл на Пандору заместо брата, чтобы принять участие в программе «Аватар», — спокойно ответил Нетейам, поймав на себе заинтересованный взгляд голубых глаз. — Брат? — Ох, ладно, видно тебе нужна полная история, — усмехнулся лесной, устроившись поудобнее на песке. — У нас еще море времени, так что я жду, — раскинув руки в стороны, Аонунг подложил их под голову, не сводя глаз со спутника. Наблюдая за тем, как Нетейам оживился и стал в подробностях рассказывать об истории его отца — Торука Макто, рифовый принц не мог оторвать от него глаз. Он правда слушал и впитывал всю информацию, ведь если она от старшего сына Салли — это было самое важное, что существует на данный момент. — А потом он встретил мою маму и в итоге влюбился и в неё и в Пандору, — расплываясь в улыбке, лесной невольно вспомнил о фотографиях молодых родителей, что Джейк хранил с особым трепетом в их доме. Нетейам как сейчас помнил, что в свободное время вставал у своеобразного «комода», как его обозвал отец, и разглядывал снимки. Одними из его любимых были фотографии со времен школы, которую не застал даже Джейк. Там была совсем молодая Грейс, Нейтири вместе с Сильванин — его тетей. Однажды он расспросил мать о её сестре. Нетейам как сейчас помнил мамины глаза полные боли, когда она произнесла, что та погибла еще совсем молодой. «Ей было шестнадцать». — Могу понять его, Нейтири красива и сильна. Даже я это чувствую, — произнёс Аонунг, убирая одну из косичек с лица собеседника. — Она достойна твоего отца, как никто другой. — Верно, — чуть смущенно улыбнувшись, Нетейам продолжил, — а позже он прогнал небесных людей. Всех, кроме ученых. — А мать Кири же тоже была человеком? — решив задать долгожданный вопрос, Аонунг слегка опустил уши. Всё же он издевался над старшей из дочерей Салли за то, что та была «фриком», но сейчас он не ощущал негатива в её сторону. — Да, она была близкой подругой отца, её звали Грейс, она многое сделала для моего клана, — вспомнив истории Джейка о том, какая была эта женщина, он слегка грустно улыбнулся. — Я бы хотел увидеть её при жизни… — Понимаю тебя, иногда хочется взглянуть, какова была жизнь до тебя, — Аонунг почувствовал, что разговор заходит в достаточно болезненную тему для Нетейама и решил не развивать её самостоятельно, не давить вопросами. — Еще раз извини за выходки с твоей сестрой. — Я думаю, ты усвоил свой урок, — Нетейам решил слегка оживить обстановку и легонько пихнул друга в плечо. — Или мне всё же врезать тебе? — Прибереги свой гнев на кого-то другого, но если захочешь — ударь, мне не помешает, — усмехнулся Аонунг и наигранно охнул, когда в живот прилетел совсем неощутимый удар. Поймав чужую руку за запястье, рифовый принц вновь обратил на себя внимание лесного. — Я помню, как ты ушатал моих тогда, я был удивлен. — Да что ты, думал я в бою плох как в нырянии? — выгнув бровь, Нетейам не стал вырывать свою руку из чужой хватки. — Нисколько, я сразу признал твою силу и красоту, — хмыкнул Аонунг, встретившись с более удивленными янтарными глазами. — Хоть плаваете вы и вправду плохо. — Ао, — смущенно отвернувшись, Нетейам продолжил переваривать слова собеседника. — Прекращай. — А что? — усмехнувшись, Аонунг придвинулся ближе, дабы вновь обратить на себя внимание. Повернув к себе чужое лицо за подбородок, морской принц абсолютно серьезно продолжил. — Nga narlor kop yuey. В этот момент янтарные глаза напротив заулыбались сильнее, засияли, а вместе с ними и голубые. — Irayo, сердцеед. Нетейам чувствовал нутром, что ему нравились эти слова от Аонунга, хоть он не нуждался в них от кого-то другого, но от рифового принца хотелось слышать признание своих умений или… внешних данных? ••• — О Эйва, с ума сойти можно, как ты так управляешься с ней? — отдышавшись от полета, Аонунг повернулся на стоящего рядом Нетейама, что слегка посмеивался от реакции морского На’ви на первый полет. — Я думал, что точно свалюсь… — Я бы не дал тебе упасть, всё же я лучший молодой воин своего клана, — потрепав чужую макушку, лесной подошел к икрану. Погладив её по шее, Нетейам позволил Фпом улететь к остальным банши семейства Салли. — Но если ты боишься, мы можем больше не летать, я не заста— — Нет! Это круто, очень, — вскочив, Аонунг повернул к себе слегка ошарашенного На’ви. — Давай ещё раз полетаем, через несколько дней. — Ну раз хочешь, конечно, — опустив глаза на чужие ладони на собственных плечах, Нетейам почувствовал, как сердце учащенно стучит. — Ура! Договорились, — стиснув друга в объятиях, заставляя лесного даже чуть оторваться от земли, Аонунг продолжил. — Обожаю тебя. Свой порыв такой нежности Аонунг не мог объяснить. Просто хотелось обняться, очень крепко. Показать свою привязанность, искренность. — Хорошо, — тихо произнёс Нетейам. Он чувствовал тепло чужого тела и неподдельные эмоции принца рифов. Несколько неуклюже положив руки на лопатки Аонунга, Салли прикрыл глаза, крепко обнимая того в ответ. — Значит через денёк повторим. ••• — Аонунг? — из мыслей вырвал голос, чей хозяин, что встал прямо у входа, не смел сдвинуться с места. — Ло’ак? — неуверенно произнёс Аонунг, наблюдая за силуэтом. Косички были распущены, а не как обычно собраны в подобие хвоста, что еще больше заставляло усомниться в личности гостя. — Да, это я, — наконец сдвинувшись, Салли прошел в маруи, что было подсвечено легким теплым светом свечи. Его взгляд упал на брата, но Ло’ак лишь подошел к небольшому столику и поставил туда парочку фруктов, что до этого были незаметны в сумерках. — Это тебе, спасибо, что присматриваешь за ним ночью… — Благодарю, — взглянув на гостинец, Аонунг поставил последнюю баночку на свое место и присел напротив нового собеседника, рядом с лежащим Нетейамом. — Аонунг, извини, что так вышло, если бы я послушался его, то всё было бы в поря— — Замолчи, ты не виноват, — шикнул на Ло’ака морской, заставляя того слегка стушеваться. — Ничего не потеряно, пару дней и он очнется. — Почему ты так уверен в этом? — аккуратно спросил Салли, гуляя глазами по лицу собеседника. — Ты недооцениваешь своего брата, — сложив руки на коленях, Аонунг выждал небольшую паузу и решил начать разговор, что вертелся у него в голове уже несколько дней. — Ты же и сам прекрасно знаешь, что он так просто не помрет. Кто за тобой будет следить-то, балбес? — Всё равно я чувствую вину, — признался Ло’ак. — Я снова его разочаровал, так еще и поссорился с ним за несколько дней до этой битвы, просто игнорировал его за просто так. — Ло’ак, я говорил с Нетейамом на эту тему и точно знаю — обиды на тебя у него никогда нет после таких ссор. Он понимает, почему ты так поступаешь, — вспоминая слова Нетейама, Аонунг встретился с недоверчивыми глазами напротив. — Зуб даю, как только он узнает, что ты тут мне наплел — даст подзатыльник тебе… и обнимет. — Знаю, — Ло’ак поджал губы и усмехнулся, представляя как брат будет сыпать его своим любимым «skxawng!». Но он не был против. Теперь мысли зашли в другое русло. Аонунг точно понимал эмоции и настрой старшего, так кто они были другу другу, что морской вызвался всю ночь сидеть с Нетейамом? — Вы стали близки с ним за это время. — Да, мы сдружились, — пожав плечами, Аонунг заметил двусмысленный взгляд в свою сторону и, с вопросом поднимая брови, спросил. — А что? — Думаю, вы слово «дружба» неправильно трактуете, — взглянув на ожерелье Нетейама, что теперь покоилось на столике, Ло’ак кивнул на него, ухмыляясь. — Видел бы ты, как он к твоему подарку относится. — Могу представить, — мягко улыбнувшись на эту картину в голове, Аонунг опустил голову, чувствуя, как тепло разливается где-то внутри. — А что у вас с Циреей? — У нас… порядок, — вздохнул Ло’ак, ловя уже на себе заинтересованный взгляд будущего оло’эйктана. — Не обижай её, понял? Она без ума от тебя, — усмехнулся Аонунг. — Не посмею, она мне дорога, очень, — Ло’ак вновь вспомнил улыбку этой морской На’ви. Как только он увидел её, Ло’ак не смог отвести взгляд. Она была красива, просто невероятно красива. Такого младший Салли еще не чувствовал, он часто смеялся и строил смешные гримасы, когда отец рассказывал о том, как он влюбился в мать. Но сейчас как никогда понимал его. Характер Циреи оказался таким же прекрасным, как и она сама. Мудрая, добрая, понимающая и такая чистая. Он не хотел, чтобы та огорчалась. Хотел, чтобы всегда была счастлива. — Но мы сейчас не о нас с Циреей… — Конечно, да, — взмахнув рукой, Аонунг показал, что готов дальше слушать младшего. — Вы любите друг друга, — закончил свою мысль младший Салли. — И довольно сильно, если смотреть на ваши поступки с Нетейамом. — Sran, — тихо ответил Аонунг, не поднимая глаз с собственных ладоней. Он точно любил Нетейама. — Если не скажешь ему это, как он проснется, то я твой хвост оторву, понял? — встав со своего места, Ло’ак шутливо похлопал по плечу друга. — Наш прошлый разговор, я думаю, ты помнишь. — Помню, не в первый раз угрожаешь, — произносит Аонунг, сталкивая чужую ладонь с плеча, ярко улыбаясь. — То же и к тебе относится, и я не только про сестру. — Понял я, — подойдя к выходу, Ло’ак крутанул пальцами в знаке прощания. — Не усни тут. — Не посмею, — усмехнулся Аонунг, вновь повернувшись к Нетейаму. — Я обязательно всё расскажу тебе, клянусь. •••Mount Everest — Labrinth
Раскрыв глаза, Нетейам удивленно уставился на совершенно иной вид. Река, что была подсвечена фиолетовыми растениями под водой. Там спокойно плавали различные рыбы совершенно разных цветов, но они хорошо гармонировали между собой. Вдоль реки плыли цветы, что светились уже тепловым светом. Слышно было лишь журчание воды, но оно не накаляло обстановку. Всё вокруг было таким спокойным, что казалось это самое безопасное место за последние несколько часов для Нетейама. Пройдя к воде, лесной На’ви наконец оторвал от неё свой взор. Вокруг расстилалось такое же огромное поле, но теперь не окруженное ни лесом, ни горами. Были лишь небольшие холмы, на которых росли цветы насыщенного голубого оттенка — словно глубины океана. — Месть? — разнеслось тихим шепотом по долине, заставляя Нетейама озираться по сторонам в поисках источника голоса, но напрасно. Хоть место и было красивым, но кровь на руках заставила его быстро присесть у реки и начать отмывать её от ладоней. Но тщетно. Она будто впиталась в его кожу и даже не собиралась сходить, вот только вода окрашивалась алым красным, будто предупреждая «не делай этого». Руку обожгло болью, словно он сунул ладонь в огонь, заставляя тут же отскочить, глядя на ту же кровавую примесь. За считанные секунды и вода окрасилась алым. Берега реки поплыли, и теперь он стоял на коленях в грязной воде. Цветы утонули, а приятный свет исчез. Вновь тьма и вода. — Одиннадцать, — вновь тот странный голос раздался прямо перед лицом. Нетейам встретился глазами с маленьким собой. На вид восемь или же девять лет. Он огорченно смотрел на старшего. — Пятнадцать. — Что? — кашлянув, Нетейам вновь озадаченно взглянул на свою копию. Всё вокруг уже начинало бесить его. Почему на него здесь давят этими числами? — Тебе всего пятнадцать, а жертв у тебя уже одиннадцать, ты хочешь продолжать убивать? — Что за бред? — удивившись напору со стороны мальчишки, Нетейам приподнял брови. — Ты хочешь убивать и дальше? — Нет, — наконец ответив, лесной ощутил, как силуэт перед ним уходит, оставив после себя лишь отголосок фразы «хорошо». Но вновь вернулся тот пикающий звук и щелчки. Заставляя вновь прижать уши. — Ты хочешь видеть чужие страдания? — Нет. — Ты убийца? — Нет. — Ты врешь, — пронеслось где-то справа. Опустив взгляд на свое тело, Нетейам увидел то самое одеяние оло’эйктана. Перед ним на этом самом поле стояли десятки, а то и сотни людей. В его руке были лук и стрелы, в другой тот же цветок. — Скольких ты убил, сын Торука Макто? — Одиннадцать? — решив повторить число, Нетейам ошарашенно замер, увидев как у нескольких людей перед ним появились различные увечья и раны. У кого горло перерезано. У кого во лбу кровоточащая дыра от пули. — Неверно. Голос стих, как и журчание реки. Позади послышались чужие шаги, и его рот заткнула чужая рука. Вновь шаги, и две другие завязали ему глаза какой-то лентой. Сопротивляться не получалось, тело не слушалось. Щелкающий звук участился и буквально бил по ушам, заставляя поежиться. Сердце отбивало свой ритм уже где-то в висках. Перед глазами появилась новая картина. Словно видения или сны. Они сменяли друг друга под стать щелчкам. Пистолет — один выстрел. Автомат — пять. Нож — одна шея. Стрела — одна жизнь. Наращивался их темп и спустя сотню подобных картин чужой смерти, Нетейам, тяжело дыша, раскрыл глаза и стянул с себя повязку. Перед ним стояли те же самые люди. У всех были видны смертельные раны. — Триста сорок два, — произнёс голос. Щелк. Всё люди вокруг него упали замертво. Прямо перед ним лежала девушка с ножом в горле. Его ножом. Показалась еще одна рука, уже с пистолетом. Она принадлежала такому же темному силуэту. — Триста сорок три, — рука приставила дуло прямо к его виску. — Что? Выстрел. Спустя мгновение он раскрыл глаза и судорожно схватился за голову, став оглядываться по сторонам. На плечах уже не было тяжести массивного одеяния вождя. Это был он, настоящий. Вокруг так же лежали сотни трупов, но подняться из этого «гнезда» сил не было. Руки были испачканы свежей кровью. — Ты хочешь мести? — вновь тот голос. — Нет. Ответа не последовало. Вновь оглушающий звон тишины. Сжав ладони в кулаки, Нетейам поднялся, решая хотя бы выйти из этого кошмара. Он шел по полю, обходя сотни трупов под ногами. Казалось, всё было как нельзя реальнее, но похоже на сон безумца. Но тут за щиколотку схватилась чья-то рука, заставляя остановиться. Вновь чья-то ладонь легла на ногу. Мертвые тела вокруг оживились и стали тянуть его к себе, подобно зыбучим пескам. Он опустился на колени и его тут же обхватили со всех сторон, марая уже всё тело в крови, оставляя десятки отпечатков пальцев. — Добрым, — голос ребенка. Его голос. — Каким ты хочешь стать, когда будешь старше? Еще одна рука схватила его за шею и опустила на землю, но Нетейам уже не сопротивлялся происходящему ужасу. Похоже на паническую атаку, что когда-то случилась с ним, только сейчас это было гораздо реальнее. Прикосновения, крик, плач людей вокруг. Закрыв глаза, Нетейам еще несколько минут слышал эту какофонию, но после настала заветная тишина. Устало разомкнув веки, он встретился с ночным небом. Вокруг не было трупов — лишь трава. Наконец ветер стал ощущаться как обычно, но это не радовало. Холодные потоки прошибли все тело и Нетейам устало согнулся, вновь закрывая глаза. Сон не приходил, а то и понятно — это и так был отвратительный кошмар, у которого не было конца и края. Он упал затылком на землю, услышав повтор собственных слов. — Добрым, я хочу стать добрым.