***
Дикая злость бушевала в тяжёлой голове. Кажется, он опирался лбом о металлический лист. Помещение походило на фольгированный ящик с сияющими боками, лишь звук мотора давал явную подсказку. — Машина? Какая к чёрту машина. Я не должен тут быть. А где я должен? Кому? Как же тошнит, — медленно соображал Фред, прокручивая вопросы снова и снова. Он болтался в кузове бронированной машины вместе с ещё тремя людьми, которые о чём-то яростно спорили. — Мы узнали, зачем сюда приехали, — цепляясь за перекладину бронеавтомобиля, кричал Рон. — Он убьет её! — не унималась Гермиона, одной рукой придерживая низ вечно задирающегося платья, а другой крепко сжимая предплечье Драко. — Мы должны за ней вернуться! Очередная пуля прилетела в корпус автомобиля со звонким хлопком. — Ты издеваешься? — негодовал Рон. — Нас пристрелят, как собак. — Дана нуждается в нас, — голос Грейнджер дрожал, — я не могу её оставить. При упоминании имени девушки в голове Фреда яркими вспышками замелькали картинки серых глаз, чёрного платья и клюквенно-красных губ. Машина резко взяла вправо, и выпущенная очередь выстрелов прошлась где-то рядом. Фред еле удержался на своём месте, хватаясь трясущимися руками за сиденье. — Они не убьют нас, — спокойно резюмировал Малфой, сжимая перекладину в потных ладонях. — Я бы не был так уверен, — вернул ему Рон. — Тогда стреляли бы по колесам, — взгляд, спрятанный за чёрной лентой, устремился в сторону младшего Уизли. — Они просто провожают нас, чтобы мы не вернулись за ней. — Я потерял, — мямлил Фред, пытаясь проглотить слюну, что в изобилии сочилась из его треснутых губ. Он четко знал, что ему нужно куда-то вернуться, что от этого зависит его жизнь.— Ты идёшь? — такой знакомый голос.
— Джордж?
Его брат стоял возле металлического бока машины, поправляя ворот белой рубашки.
— Куда? — не понимал Фред. Он явно бредил, и от этого осознания ситуации становилось ещё хуже.
— Со мной, — рассмеялся его брат, будто отвечал на самый глупый вопрос в мире.
— Я не могу. У меня есть дела. Прости.
— Какой-то странный запах, — Драко принялся мотать головой в поисках источника. — Гермиона помоги мне.— Ты всё ещё ищешь любовь? — рука брата близнеца легла ему на лицо.
— Я её нашел, — отвечал Фред.
— У него жар, — констатировал Драко, — он что-то пил или ел там? — Я не знаю, — отвечала Грейнджер, придерживая Фреда за плечи.— Ты не умеешь любить, — вернул ему Джордж, — ты можешь только воровать счастье у других.
В битве за сердце Анджелины ТЫ проиграл, но ТЫ, словно паразит, не смог оставить её в покое.
Спать с моей женой... но ты ведь знал, как сильно я ей дорожу.
Скрывать это от родного брата всю его жизнь — и как только тебе совести хватало
приходить к нам на семейные праздники?
— Отвали, — отмахнулся от него Фред.
Если бы у него было достаточно сил, возможно совесть съела бы его заживо, а возможно, Джордж и был его совестью.
— Держи его, — скомандовал Драко, когда хорошая оплеуха от Фреда, прилетела ему по лицу. — Пытаюсь, — сквозь зубы отвечала Гермиона, хватая потные ладони Уизли. Машина мчалась вперед по бездорожью, периодически ловя своим бронированным боком пули. От звука ударов болели уши, а от изобилия ям и кочек подскакивало всё вокруг. Преодолевая полосу препятствий с нестабильным полом к небольшой дверце, отделяющей пассажиров и водителя бронеавтомобиля, дополз Рон. — Вы там совсем забыли как асфальтированная дорога выглядит? — Он со всей силы ударил по металлической пластине, еле удерживая равновесие. Заслонка лязгнула, и в узком окошке блеснули линзы круглых очков. — Они не подпускают нас к ней, — доложил знакомый голос, и Рон сразу узнал в нём одноглазого представителя КПЖ с жутким шрамом на всё лицо. Грюм ловко петлял между деревьями, что проносились белыми столбами мимо них. — Не разочаруй меня, Грюм, — ядовито кинул Рон, больно приложившись макушкой о потолок после очередной кочки. — Фреду плохо, — уже более серьёзным тоном добавил он. — Я могу открыть встречный огонь, — предложил Гарри. Казалось, он впервые заговорил за этот вечер. — Прости, капитан, — Рон даже не взглянул на него, — но тебе я оружие доверить не могу. — Выруливай к дороге, — приказал он Грюму, — они просто издеваются над нами, если бы хотели остановить, уже бы давно… Но Рона перебил визг Гермионы. Несколько дырок, диаметром около двух сантиметров, образовалось в корпусе бронеавтомобиля. — Похоже, у этих ребят другое мнение по этому вопросу, — крякнул Грюм, продолжая лавировать между деревьев. Глаза Рона метались по металлическому ящику, что с каждой секундой всё больше походил на гроб, в поисках решения проблемы, но ничего, кроме мертвецки бледного лица Фреда и искажённого испугом лица Грейнджер, он не находил. — Чёрт! — ругнулся младший Уизли, доставая из кобуры свой табельный пистолет и вручая его Гарри. — Вытащи нас отсюда, капитан, — приказал Рон, стоило их глазам пересечься. Грюм тут же взял угол девяносто градусов, разворачивая машину перпендикулярно преследователям. Несколько выстрелов раздалось из водительской кабины. Бах. Бах. Бах. Эти ужасные хлопки врезались в разгорячённый разум, а память охотно подливала масла в огонь, вытаскивая из самых дальних углов то, что Фред так тщательно скрывал. Бах.Подвыпившая Анджелина стоит на пороге его родительского дома и просит помочь.
Она вся промокла. Капли дождя оглушают, барабаня по жестяному подоконнику.
Бах. Бах. Бах.Анджелина путается в имени и зовёт его Джорджем, что-то задорно рассказывая, она избавляется от лёгких босоножек.
Он знает, что они одни в этом большом доме-паззле.
Бах. Бах. Бах.Деревянная спинка кровати бьётся о белую стену, отбивая пошлый ритм.
Бах.Крышка унитаза бьется о бочок и Фреда тошнит от себя самого. Он так мерзок, так жалок. Он слизняк.
— У него припадок, — Драко пальцами собирает белую пену с треснувших губ Фреда.— Ты испачкался, — кто-то игриво перебирает пальцами его волосы,
и голубые глаза Фреда слезятся от света вокруг этого неземного существа.
— Он задыхается! — Кричит Малфой, — Уизли, помоги мне! ~~Свет медленно гаснет, и Фред видит ангела. Именно его. Каштановые волосы, грубо подрезанные под каре, блестящая кожа, словно сон, и слегка розовые, по вине пагубной привычки кусать кожу, пальцы. Такой он её запомнил, такой она останется с ним навсегда, но что отличало её от других, от простых смертных — это глаза. Глаза цвета водной бури, когда со дна поднимается весь песок. Глаза, что в солнечном свете блестят металлом, словно тысяча заточенных мечей. Глаза наполненные многолетней усталостью и страхом. Глаза, что сейчас глядят на него.~~— Ты настоящая? — спросил Фред, но не хотел слышать ответ.
— Нет, — улыбка коснулась клюквенных губ ангела, — ты меня выдумал.
— Я бы не смог, — вернул он.
~~Ангел принялся придирчиво рассматривать себя и свои руки, будто проверяя себя на подлинность. Поддавшись этому заразительному примеру, Фред взглянул на себя и от увиденного вздрогнул. От кончиков его пальцев распространялось нечто чёрное, захватывая всё новые и новые области кожи через сеть капилляров.~~— Что это? — Нервно спросил он. Чёрная кожа неприятно покалывала.
— Что с ним? — Рон держал бьющегося в конвульсиях брата. На лице Фреда, словно паутина, разрастались старческие морщины, а рыжие волосы покрылись сединой. — Не знаю, — коротко ответил Малфой, касаясь морщинистых рук недавно ещё молодого человека. Будто в один момент кожи стало слишком много, и она повисла на мышцах безобразными складками.— Ты испачкался, — указал ангел, — вот и на лице есть пятнышко.
Розовые пальцы нежно коснулись его щеки.
— Человеческая душа до лёгкости марка, — грустно улыбнулся ангел.
— Я умер? — задал вопрос Фред, но он прозвучал настолько пошло в этой белизне, что мужчина тут же покраснел.
— А ты бы чего хотел? — вопрошал ангел, продолжая гладить его по щеке.
~~Фред на мгновение задумался, пытаясь вспомнить что-то очень важное, но голова категорически отказывалась работать. Мужчина рухнул к ногам ангела, обнимая за колени небесное существо. По щекам бежали горячие слезы, а покалывание в пальцах распространялось по всему телу. Фреду казалось, что вся его кожа покрылась чёрной сетью, и он никогда не отмоется, а ангел продолжал нежно гладить его по голове, медленно тая в его объятьях, словно воск, и унося эту черноту с собой.— Я хотел, чтобы было красиво. Хоть и выглядит скверно, — пытаясь собрать остатки света, шептал Фред.
Сильный толчок в грудь откинул Рона назад, отчего младший Уизли вновь приложился головой о металлическую стенку. Фред вскочил с места, расталкивая всех на своём пути, рухнул на пол, и из его рта хлынул желтоватый поток с кислым запахом. Горбатый старик в одежде не по стилю ему и не по размеру скрючился в неестественной позе. Тело его била судорога, а желудок ещё долго сводило в спазме, извергая нечто чужеродное, но с каждой секундой морщины на его руках и лице разглаживались, словно Фред исторгал само время из себя. Мышцы будто вырастали на скелете, и его синий камзол снова приобретал прежнюю форму на подтянутом теле. Сбросив свой облик до двадцати пяти лет, Фред прекратил пачкать пол бронированный машины и рухнул назад. В темноту.***
В темноте подъезда белые пальцы пытались нащупать что-то знакомое в дверном наличнике входной двери. Босые ноги покрылись грязью и мусором, от бетонного покрытия несло жутким холодом, но девушка будто не замечала этого, продолжала ковырять пальцем дешёвый пластик. Наконец послышался металлический звон, и что-то, лязгнув, ударилось об пол. Всё это время юноша в красной толстовке стоял позади Даны, словно призрак, но стоило дверным петлям скрипнуть, как Пивз тут же ожил. — Предусмотрительно, — похвалил девушку он и без приглашения ворвался в квартиру. Дана шагнула вслед за ним, и сердце замерло от нахлынувших воспоминаний.Узкий коридор мерцает в свете свечей.
Трое парней прячутся за хрупкими плечами Гермионы, что держит торт с преступным количеством крема.
— С Днём Рождения! — хором кричат ребята, стоит Дане пересечь порог.
— Загадывай желание, — приказывает Гарри в своём рабочем тоне.
Хотя бумажный колпак в красный горошек рушил его образ строго представителя закона в пух и прах.
— Как вы…
— Медкнижка, — коротко ответил Драко на не до конца заданный вопрос.
— Наш судмедэксперт не такой уж безгрешный, — роняя тяжёлую руку на плечи блондина, пьяно улыбнулся Рон.
Хмельной румянец уже во всю полыхал на его щеках.
— Ты чего там застряла? — донеслось откуда-то из кухни, и Дана быстро заморгала, смахивая подступающие слезы. Пивз во всю уже хозяйничал в чужом доме. Открывал и задвигал ящики, хлопал холодильником и набирал воду в чайник. Выбирал придирчиво кружку и что-то усердно жевал. — Что ты ешь? — поинтересовалась Дана, смотря на невоспитанного парня. — Это было на столе, — махнул белобрысый через плечо, не отвлекаясь от приготовления кофе. На небольшом обеденном столе стояла тарелка с пряниками и рядом с ней кружка с уже давно остывшим напитком. Края чашки покрылись кофейным налетом, очерчивая границы изначально налитой жидкости. — Гермиона, — нежно касаясь края посудины с жидкостью цвета нефти, улыбнулась сероглазая. — Угощайся, — кинула Дана в спину незваного гостя, что с аппетитом двигал челюстями в ожидании кипятка. Сколько бы ни было дней этим пряникам, невоспитанному парню они в самый раз. Спальня встретила хозяйку в идеальной чистоте, и имя подруги снова сорвалось с губ Даны. Будто тут и не было десятков полицейских в розовой форме, снующих там и тут. Грязными ногами девушка наследила до кровати, и серые глаза взглянули на зашторенные окна. Перед глазами так и замер образ подвешенного манекена, но сейчас он показался до ужаса глупым. Девушка замерла посреди комнаты, уже по-другому осматривая свою квартиру. Полоска жёлтого света из кухни не постоянна, из-за Пивза, что хозяйничал на кухне, а стены будто стали ближе друг к другу. Её маленький и уютный мирок, в котором она провела последние пять лет, за пару месяцев превратился в бездушную бетонную коробку, и её сердце окаменело. У неё больше нет безопасной крепости. А была ли она вообще? Что-то в каштановой голове щёлкнуло, и челюсти сковала судорога. Зубы застучали друг об друга, и Дана кинулась к прикроватной тумбочке, вырывая ящики и швыряя их на пол. По паркету катились флаконы с успокоительным, но серые глаза жадно высматривали другое лекарство от тревожности. К задней стенке тумбочки на скотч был приклеен пистолет ,и губы девушки растянулись в странной улыбке. Стоило пальцам коснуться металла, как зубы прекратили отбивать ритм и Дана с упоением принялась проверять убийственный механизм на исправность и наличие пуль. — Ты не похожа на человека, который вернулся домой. Пивз подпирал дверной косяк ведущий в спальню, отхлёбывая из кружки и сжимая в другой руке чёрствый пряник. Его временный работодатель тем временем активно набивала до отказа большую спортивную сумку, сгружая свои вещи с полок шкафа. Бордовый китель сменился на белую рубашку с черным галстуком, а голые ноги сейчас были скрыты серыми штанами заправленными в тяжёлые берцы. — Думаешь, я бы привела члена мафии в свой дом? — Рассмеялась сероглазая, будто услышала глупый анекдот. — Но ты всё же попросила именно меня вывести тебя из поместья, — напомнил ей Пивз. — Ты просто не такой, как остальные в том доме, — немного задумавшись, ответила Дана, — ты относишься к этому… Девушка попыталась подобрать нужные слова, но ничего подходящего не приходило на ум. — Это просто подработка, — развел руками Пивз. — И какая ставка в час? — в шутку спросила Дана. — Потолка в зарплате нет, всё зависит от твоих продаж, — будто сотрудник колл-центра, отчеканил парень. — Лови, — сероглазая кинула белобрысому пачку купюр, скреплённых резинкой. От такой приятной неожиданности, Пивз выронил недоеденный пряник, хватая цветные бумажки. — Надеюсь, я угадала твоё недельное жалованье, — продолжила девушка. — Надеюсь, они не меченные, — пряча деньги в карман красной толстовки, высказал свои опасения Пивз. — За кого ты меня принимаешь? — щёлкнуло лезвие складного ножа, и Дана скинула всё постельное белье на пол, оголяя матрас. Послышался треск ткани, и из разреза девушка извлекла увесистый сверток. — За представителя закона с полным арсеналом, — отвечал парень, пока сероглазая заботливо разворачивала снайперскую винтовку. — Так Виктор добился, чего хотел? — Смотря какие он вам цели ставил, — задумчиво ответила сероглазая. — Я был здесь, в твоей квартире, — привлекая внимание девушки, начал свой рассказ Пивз. — И что ты здесь забыл? Как ты попал сюда? — В её голосе послышалась агрессия на вторгшегося на её территорию чужака. — Мне дали ключи и приказали раскрасить твою ванну кровью. «Я скучал», — парень гордо развёл руками, будто в воздухе должны были загореться буквы. — Такая заезженная фраза. Эти ребята до жути старомодны в методах выбивания долгов. — Долги? О чём ты? — Нахмурилась сероглазая. Внутренняя паранойя разгоралась в ней медленно, но неумолимо. Даже огнестрельное оружие, припрятанное ей же на такой случай, не спасало ситуацию. «Бежать. Бежать. Бежать», — только и крутилось у неё в голове. — Разве КПЖ, как и ПОЖ, не в долгах перед Виктором? — Пивз взглянул на девушку, сжимающую одну из ствольных накладок от снайперской винтовки в руках, и его будто током прошибло. — Ты Чёрная Ласточка! — буквально прокричал тот, — я так много слышал о тебе. Это правда ты? — Неужто коллеги рассказали? — Ухмыльнулась Дана, придирчиво рассматривая оптический прицел. — Да только о тебе и слышно, — с энтузиазмом принялся рассказывать Пивз. — Ты словно принцесса Диана в мире криминала. — Как жаль, что своих принцесс они держат на цепи, — пробубнила себе под нос девушка. — И ты сейчас агент КПЖ? Серьёзно? Да тебе стоит только пальцем щёлкнуть, и половина команды Виктора примкнёт к тебе. С твоими связями можно совершить государственный переворот. — Эти люди не мои ребята, — плавая в своих мыслях, ответила сероглазая. — Ты про то, что они не военные? Я слышал, что в самом начале группировка «Тайга» состояла только из военных. — Всё не так просто, — потирая переносицу, отвечала сероглазая, глуша укол совести. — Мы считали себя солдатами, избранными Богом, Партией, Народом. Думали, что дома нас встретят героями, но дома нас никто не ждал. Просто представь: ты напуган, потерян, лишён средств к существованию, — она направила дуло винтовки в сторону окна, прицеливаясь в невидимую мишень, — и к тебе приходит твой командир и предлагает то, на что ты уже не мог надеяться. — И что же это? — глаза Пивза азартно заблестели. — Семья, — на парня уставились два больших серых блюдца. — И мы ей стали. Наша преданность друг другу была сравнима с лебединой, а вера в лидера сектантской. Дана проглотила ком в горле и затем продолжила. — Но от нашей семьи больше ничего не осталось. Он убил их всех. Одного за другим, пока не остались только мы вдвоем, но и это ненадолго… Упаковка патронов полетела в сумку. — Ты собираешься убить его? — Заглядывая через плечо, спросил Пивз. Молния на спортивной сумке закрылась, и Дана перекинула ремень через плечо. Тяжёлая ноша ненадолго подпортила военную осанку девушки. — Не знаю, — коротко ответила она, расправляя плечи. Тихая улочка спального района была совершенно пуста. Свежевыпавший снег ещё не был осквернён отпечатками обуви работяг, что спешат на работу. Окна домов спали, сохраняя покой своих жильцов. Рождество уже покинуло стены некоторых квартир, и валяющиеся ёлки у мусорных баков были свидетелями ушедшего праздника. Девушка в чёрном пальто вытолкнула пар из лёгких, проверяя температуры воздуха на улице. — Я могу тебя подвезти, — предложил парень в красной толстовке. Он нервно топтался на белом снегу в своих лёгких кроссовках, и явно хотел поскорее нырнуть в салон автомобиля и включить печку. — Ты собираешься снова бежать? Куда? — Я тебе не скажу, — Дана мельком взглянула на фигуру собеседника. — То что я тебе рассказала о своём прошлом, ещё не значит, что я тебе доверяю, — спокойно ответила Дана, поправляя тяжёлую сумку на плече и запуская руку себе под пальто. Раздалось пару выстрелов, и красный Гелендваген, на котором они приехали, грустно наклонился в сторону быстро спускающегося колеса. — Что ты творишь? — Закричал Пивз, подбегая к служебной машине, но ещё пару выстрелов выпущенных в воздух задушили последующие его высказывание. — Кто тебе дал ключи от моей квартиры? — дуло пистолета было направлено на парня. — Что? Зачем… — щелчок предохранителя приводит его в чувства. — Я не знаю его, он носил ту же форму, что и ты. Я видел его мельком в кабинете Крама, там мне и передали ключи. — Ты же знаешь Фреда. Откуда? — прицел направлен прямо в голову И Пивз чувствует это. — Он просто покупает у меня выпивку и всё. Ничего такого. — Тебе стоит как можно скорее покинуть этот двор, — как ни в чем ни бывало продолжила Дана. — Зная Виктора, он бы никогда не стал бы оснащать свой автопарк законно приобретёнными машинами. Скоро здесь будет полиция, и у тебя будут проблемы, если ты здесь задержишься. — Твоими стараниями они у меня уже появились, — рыкнул на девушку парень. — У тебя есть фора в неделю, чтобы найти себе другую подработку, — улыбнулась сероглазая и уже собралась уходить. — Постой, — кинул он в спину девушке, и Дана обернулась. — Если всё, что я слышал о тебе в поместье, правда, то прежде чем ты снова сбежишь, возьми с собой Фреда. От неожиданности у Даны открылся рот. — Я не знаю, в каких вы с ним отношениях, но он крупно вляпался, связавшись с тобой, — поспешил объяснить свою просьбу Пивз. Раздался гул полицейских сирен, и двое людей, в последний раз взглянув друг на друга, бросились в разные стороны.***
Виктор так и сидел у спинки кровати на полу. Судя по звукам за стенами, гости поместья уже давно разошлись, а по яркому солнечному свету было понятно, что уже наступил день. Новый день, и уже без неё. Коротко стриженный затылок бьётся об лакированное дерево, и Виктор тяжело выдыхает. Кажется, он сегодня умер и родился заново. Спать не хотелось, есть тоже, но чертовски хотелось человеческого тепла. — Какая нелепица, — подумал про себя Крам, — дом полон шлюх, а я тут сижу на полу и страдаю от одиночества. Послышался стук в дверь, и, не дождавшись ответа, чья-то рука дёрнула круглую ручку. — Виктор, — позвал его знакомый голос, — у тебя всё хорошо? — Нет, — честно ответил Крам. На пороге стоял Игорь Каркаров. Его рука была уже забинтована, и, кажется, все пальцы были на месте, но лицо было слегка бледное. — Наверное, много крови потерял, — подумал Виктор и взглянул на свою забинтованную руку. На его кисти всё ещё был чёрный шёлк её платья, что теперь валялось в углу. Платье, что он сам ей выбрал. — Она отстрелила ему палец, — от этой мысли Виктор улыбнулся. — Я совсем разберусь мальчик мой, — мужчина в малиновом пиджаке шагнул в спальню. Его чёрные глаза сканировали комнату, жадно ища что-то. — Ты, наверное, очень зол? — Спросил Каркаров, не останавливая свои поиски. — Нет, — Виктор устало рассмеялся. Вся эта ситуация становилась до ужаса комичной. Бывший кгбшник и военный встретились в спальне, уже звучит как начало плохого анекдота. — Я опечален. — Опечален? — вскинул бровью Каркаров. — В тебе заговорил поэт серебряного века? — Куда мне, — Крам встал со своего места, еле сохраняя равновесие. Его ноги дико затекли, а усталость потихоньку брала своё. — Где она? — Не выдержав, спросил Игорь. — Ушла, — Виктор облокотился на спинку кровати, вцепившись в неё раненой рукой, от внезапной боли он поморщился. — Ушла? — переспросил его Каркаров. — Она не моя Диана, так что зачем мне другая? — на мужчину в малиновом пиджаке взглянули резко постаревшие чёрные глаза. — Ты идиот! — в лицо Виктора полетели брызги слюней. — Сопливый мальчишка! Ты дошёл до самого Лондона из-за этой суки, а по итогу отпустил её! — Здоровая ладонь, украшенная перстнями, взлетела в воздух и грозилась обрушиться на поникшее лицо Виктора, но чёрные глаза были безжизненны, и Каркаров так и замер с поднятой рукой. — До самого Лондона, — задумчиво повторил Крам, — а раньше я даже не замечал её. — Ты должен был убить её, — кинул ему прямо в лицо Игорь. — Кому должен? — В чёрных глазах загорелся нехороший огонёк, и Каркаров опасливо опустил руку. — По твоей прихоти я устроил эту чёртову вечеринку. Ты его пригласил? Скажи мне! Ты пригласил этого чёртового комика? — Крам буквально кинулся на седовласого мужчину, хватая того за грудки малинового пиджака. Откуда-то появились силы, и военный буквально задыхался от ярости. Хотелось превратить это морщинистое лицо в фарш. Лицо, которого коснулось счастье. Счастье, которое уже никогда не улыбнётся Виктору. — О чём ты? — вопил в ответ Игорь, пытаясь вырваться из железной хватки бывшего военного. То ли бессонная ночь давала о себе знать, то ли потеря крови, но всё его сопротивление было не более чем в жалким трепыханием мыши в лапах кота. — Какую игру ты затеял? Что ты наплёл Диане про Наташу? Ты всё знал? — Виктор встряхнул его словно куклу. — Отвечай мне! В один момент Каркаров прекратил сопротивляться, и его тело обмякло. Седовласый рассмеялся, болтаясь, словно тряпичная кукла, на вытянутых руках Крама. — Ты можешь меня убить прямо сейчас, — будто рассказывая забавную новость, проговорил Игорь. — А можешь вместе со мной насладиться прекрасными новостями, — предложил мужчина в малиновом пиджаке, и Виктор тут же отпустил его. Жуткое чувство потерянности вновь кольнуло его сознание, прямо как в тот день, когда он узнал о смерти Наташи.***
Четыре силуэта мелькали в окнах, излучающих тёплый свет в вечерних сумерках. Большой, но старый дом давно не видел столько гостей в своих стенах и с радостью окружал их уютом. — Тебе удалось хоть немного поспать? — обеспокоенно спросила Гермиона, сильнее кутаясь в пиджак, что так любезно дал ей Драко. Они вернулись в дом Фреда только утру. Первые часы, проведённые в этом доме, мелькали в её сознании, будто в ускоренной съёмке. Толпа вваливается в коридор, еле тёплое тело Фреда вносят на руках в ванную, и Рон тут же принимается отмывать с лица брата присохшую желчь, прямо в смокинге, который младший Уизли взял напрокат. Рон и сейчас сидел в нём. Слегка влажная ткань пахла водопроводной водой и мылом, а временный хозяин наряда крутил в руках мокрую пачку сигарет. — Я немного вздремнул, — соврал он. Рон знал, что Гермиона не поверит, но ему так не хотелось сейчас говорить о себе, о своём здоровье, когда его брат буквально на глазах постарел до восьмидесяти лет. — Вам тоже не спится? — В кухню неловко вошёл Гарри. Переминаясь с ноги на ногу, он замер в паре шагов от стола, за котором сидели Рон и Гермиона. — У тебя есть зажигалка? — Зашифрованно приглашая капитана присесть рядом с ними, спросил младший Уизли. Он знал, что она у него есть. — Держи, — благодарно протянул металлическую зажигалку Поттер. Послышались чьи-то осторожные шаги в коридоре, и трое служителей закона притихли. — С Фредом всё будет нормально? — обеспокоено поинтересовался Рон, стоило ему заметить блондинистую макушку в дверном проёме. — Да, — на ощупь присаживаясь за стол, отвечал Драко. — Он сейчас отдыхает. — Что с ним произошло? — спросил Поттер, хотя каждый из собравшихся на этой кухне уже догадывался о правильном ответе. Малфой извлёк из своего пиджака несколько пробирок с пробами еды и шампанского, что подавали в бывшем поместье Малфоев на Рождество. — Думаю, наши догадки касательно Виктора оказались правдивы, и этот бал-маскарад оказался капканом, — доктор бережно положил стекло на стол. — Всё, что я узнал за время, проведённое в том доме, так это то, что их амбиции безумны… — Я так не могу, — вскакивая со своего места, воскликнула Гермиона. — Только не заводи эту шарманку по новой, — словно стараясь спрятаться от подруги, уронил лицо в свои ладони Рон. — Мы с трудом выбрались из этого ада… — И оставили Дану там! — Грейнджер выставила руку в сторону выхода. — Мы ничем не сможем ей помочь, если будем мертвы, — попытался успокоить девушку Гарри. — Тем более она сама приняла решение вернуться к Краму, — напомнил ей Рон, усердно пытаясь подпалить измятую вымокшую сигарету. — Ты бы не курил здесь, тут явно есть датчик дыма, — предупредил его Драко, принюхиваясь к тлеющей сигарете. — О чём ты? — продолжала свой диалог с Роном Гермиона. — Ну, — обречённо вздохнул младший Уизли, сделав первую затяжку и разочаровавшись во вкусе сигарет. — Похоже, мне придётся поднять эту неприятную для всех тему. Вы не думали, что её не нужно спасать? Может, Дана наконец нашла своё место. Раздался пронзительный писк и все четверо подскочили со своих мест, пытаясь найти этот источник звука. — Я же говорил, — злобно зашипел на Рона Драко, мотая головой из стороны в сторону. Он мало чем мог помочь в такой ситуации. Гермиона размахивала длинными рукавами пиджака рядом с рыжим, пытаясь разогнать дым, сопровождая свои действия обеспокоенным пыхтением, пока Гарри бегал по кухне и нажимал всевозможные кнопки. — Чего вы все разорались, — недовольно кинул сигарету в раковину Рон и залил её водой. Писк тут же прекратился. — Столько шума на пустом месте, — как в ни в чём не бывало продолжил Уизли. — Я понимаю, что ты беспокоишься из-за брата, но ты не справедлив, — присаживаясь рядом с Драко, продолжила неприятный разговор Грейнджер. — Это я не справедлив? — Возмутился Рон. — Ты всё видела своими глазами. Дана могла бежать с нами, но стоило Краму появиться на горизонте, как она тут же пошла к нему, виляя хвостиком. — Мы многое о ней не знаем. Может, у неё были на то причины, — парировала кучерявая. — Ты уже неплохо вжилась в роль адвоката, — подметил Гарри, вклиниваюсь в спор. — При чём тут это! — Буквально взорвалась Грейнджер. — Почему вы все ведёте себя так, будто не собираетесь возвращаться за Даной. Будто вы её уже похоронили. — Ты просто торопишь события, — объяснял Поттер. — Рон прав. Всего несколько часов мы назад были под обстрелом, а ты уже тянешь нас назад в тот дом. Я уверен, что Дана способна продержаться ещё пару дней, пока мы что-то не придумаем. — Тем более учитывая её прошлое, — поддакивал капитану Уизли, — думаю, она себя чувствует в этих условиях как рыба в воде. — Как здорово, что все мы здесь, сегодня собрались, — нараспев произнёс знакомый голос. На пороге кухни стояла Дана. Всё её пальто покрывали крупные хлопья снега, что медленно таяли в тепле старого дома. Девушка тяжело дышала, крепко сжимая чёрную рукоять сумки, которая, будто ремень безопасности, пересекала туловище девушки по диагонали. — Успели соскучиться? — Слабо различимые слова сорвались с её трясущихся губ. Волосы прилипли к влажному лицу, скрывая шрам. Не дождавшись приглашения от ошеломлённых друзей, сероглазая двинулась к столу, оставляя тающие снежные следы позади. — Как давно ты там стоишь? — сдавленным голосом спросил Гарри, даже не взглянув девушке в глаза. Они все сидели по ту сторону стола от сероглазой, и между ними ощущалась будто не обычная столешница, а бездонная пропасть. — Достаточно, чтобы узнать все последние новости, — улыбаясь, ответила Дана. Из внутреннего кармана пальто она извлекла пистолет и небрежно почесала им висок. — Вы не против? — спросила сероглазая, роняя на стол мокрую спортивную сумку, — а то у нас, у мафиози, так принято. — Дана, — позвала подругу Гермиона, но вдруг ей не нашлось что сказать. Огромный шрам во всю левую щёку подруги попался ей на глаза, и Грейнджер замерла. И как только она не заметила его в поместье? Яркая лилия будто осуждающе смотрела на кудрявую, рассказывая своими лепестками страшные истории о том, что творилось с её подругой в том доме. — Что, обнимашек не будет? — Всё также улыбаясь спросила Дана. Грейнджер только сильнее вцепилась в руку Драко, что-то зловещее было в улыбке сероглазой. Этот жест не ускользнул от глаз Даны, и каштановая голова наклонилась в бок, изучая новую для себя картину. — А вы ребята, — Дана ткнула в сторону парочки дулом пистолета, — вы что… Вместе? — Раздался короткий смешок. — Какая прелесть. В каштановой голове крутилась мысль, что кто-то отдал ключи от её квартиры Пивзу. Кто-то из КПЖ. Кто-то из её близких друзей. — Раз уж вы всё обо мне знаете, — Дана придвинулась ближе к столу, — то давайте поговорим откровенно. Чтобы мы все сегодня узнали друг друга поближе. — Вот он, например, — теперь дуло пистолета указывало в сторону Гарри. — Грохнул Фаджа… — Мы знаем, — недовольно перебил её Рон. Предстоящее представление ему явно не нравилось. — О, — удивилась сероглазая. — Ну, раз тебе так не терпится, давай мы перейдём сразу к тебе. Девушка переместила мушку пистолета в сторону рыжего. — Вы думаете, его перестал жрать рак, потому что Рон глубоко опечален смертью родителей и своей неразделенной любовью к Гермионе? При упоминании её имени, Грейнджер невольно покраснела. Конечно, она знала, что Рон к ней неравнодушен. Столько лет работая бок о бок с ним, она досконально изучила своего коллегу и прекрасно понимала его двусмысленные намёки, но всячески отвергала его ухаживания. Что-то в Роне её отталкивало, но Грейнджер за пять лет так и не поняла, что именно. — Не смешите меня, — Дана тем временем продолжала свой рассказ. — Рон Уизли не любит никого, кроме себя и денег. Он даже родному брату решился помочь только за крупное вознаграждение. Если вы не знали, то Рон продал моё личное дело Фреду, чтобы тот, в свою очередь, поближе узнал меня и смог залезть мне в душу. Ну или шантажировать меня. Какой у вас был план? Не расскажешь? Щёлкнул предохранитель, но Рон даже не моргнул. Он тупо пялился перед собой, иногда даже забывая дышать. — Ты постоянно обвинял меня во всех грехах, пока сам вечерами пропадал в борделях и утопал в наркотрипах. Думал? я не замечу запах аммиака в сигаретном дыму? Рон наконец поднял глаза на Дану. Она и правда всё о нем знала. — Если бы ты не был таким куском дерьма, мы могли бы стать с тобой хорошими друзьями. — Что вы её слушаете! — Воскликнул Драко. — И ты без очереди, — дуло пистолета вновь переместилось. Теперь оно указывало на Малфоя. — Я так себя винила за то, что Виктор с тобой сделал, но, вспомнив, кто был со мной все эти месяцы, я пожалела, что не попросила отрезать тебе язык. Где бы меня ни запирали, везде был ты. ПОЖ накачивают меня наркотиками до остановки сердца, ты меня спасаешь. Беллатриса испытывает на мне новые вещества и отдаёт полумертвую в руки Виктора, как ты тут же приходишь к мафиози, чтобы поставить меня на ноги. Как благородно. Дана театрально смахнула несуществующую слезу. — Нет, правда. Как благородный рыцарь, ты приходишь в логово дракона, пытаешься спасти пленницу, наставляя ей в лицо дуло револьвера. Вот прям как я сейчас делаю это с тобой. Слова уже с трудом просачивались сквозь быстро двигающиеся челюсти. Зубы стучали друг об друга, и звуки смешивались с этим ритмом. — Что вы с ним сделали? — Внезапно спросила Дана. — С кем? — Не узнавая подругу, спросила Грейнджер. — Конечно, ты не знаешь, — улыбнулась Дана, уводя дуло пистолета от лица кучерявой, — ты у нас сама невинность. Пистолет вновь указывал на бледное лицо Гарри. Он явно не скучал по роли мишени. — Что насчёт тебя? — Всё хорошо, — ответил Поттер, — у тебя просто нервный срыв. Ты так много пережила… — Заткнись! Я так много для тебя сделала, а ты оставил меня там! Бросил! Ты же знал! — У неё психоз, — поставил диагноз Драко. — Ты! — Дана перевела оружие в сторону блондина, — ты двуличное отродье! Ты всё видел. Видел, что он держит меня на цепи и продолжал поддерживать во мне жизнь! — Нам очень жаль, — пытаясь отвлечь внимание сероглазой на себя, окликнул её Гарри. — Засунь свою жалость себе в зад! Я молчала, пока ПОЖ мариновали меня в своих стенах, а ты даже не сказал мне спасибо! Я не убийца! Не в этой жизни! Слёзы градом катились по бледным щекам, а челюсти с каждой секундой дрожали всё сильнее. Снег растаял на плечах чёрного пальто, и девушка стала выглядеть ещё более потерянной. Каштановые волосы прилипли к лицу, слегка маскируя усталость и яркий шрам. Она вернулась к нему, уставшая, вымотанная и потерявшая всякие ориентиры. Истратившая всю свою внутреннюю силу на дорогу к его дому. И сейчас вся её паранойя бушевала на полную, переливаясь через край на всех подряд. Дана просто хотела обнять своего сказочного принца. — Вы все в этом замешаны! Вы все! Где Фред? Вы и Фреда в это втянули? Он единственный из всех вас настоящий, а вы паразиты! Убийцы и предатели-перебежчики! — Дана! — позвала подругу Гермиона. Воспользовавшись секундной заминкой, Рон кинулся в сторону сероглазой, но та быстро среагировала, выпустив в потолок пару пуль. Пресекая, тем самым, всякие пути к сопротивлению. — Вы были моей семьей. Моим домом. Серые глаза жадно рассматривали когда-то родные лица друзей. — Кто-то отдал меня на съедение Виктору. Кто-то очень близкий, кто знал меня. Знал мои страхи, — пистолет медленно перемещался от одного бледного лица к другому. — Знал о моём прошлом и имел ключи от моей квартиры. Прицел остановился на лице Гарри, и всё в один момент рухнуло. — За что? — спросила Дана, вглядываясь в зелёные глаза. Слёзы превратились в поток, и девушка уже не пыталась их стереть. — Знаете, почему я вернулась к Виктору, когда он меня позвал? Перед глазами явственно стояла тень в витражных окнах. — Все месяцы, проведённые в том поместье, я цеплялась за мысль, что я не одна, что у меня есть друзья, — она горько рассмеялась. Боль в сердце становилась невыносимой. — Я даже не мечтала, о том что меня спасут. Мне просто нельзя было сломаться перед Виктором, и моей опорой были мысли о вас. Тёплые воспоминания в каштановой голове покрывались инеем, и головная боль становилась всё сильнее. Дана даже не могла толком сказать, в сознании она ещё или нет, и в какую сторону направлен её пистолет. Глаза продолжали извергать из себя плотный поток слёз, превращая всё вокруг девушки в размытые пятна. — Однажды в новостях я увидела репортаж о том, что Гарри и Фреда арестовали. Я знала, что вы невиновны, знала, что просто так вас не выпустят, и я продалась Виктору за вашу безопасность… Что-то в голове больно щёлкнуло, и сероглазая уронила голову на грудь. — Вы все фальшивки, — не разгибая шеи, кинула в сторону людей в чёрном Дана, — как и я. Острая головная боль вонзилась в её сознание, словно бур, и с каждым ударом сердца она пробиралась всё глубже. Боль была настолько сильная, что веки невозможно было разжать. Даже сил, чтобы сидеть, больше не осталось, и Дана рухнула под стол. Страх сковал всё тело, и гул в ушах стал совершенно невыносим, попытка утопить его в криках не увенчалась успехом. Она так и продолжала сжимать пистолет в своих руках, словно он поможет ей прийти в сознание. — Что… В проходе стоял Фред. Синий камзол разорван на груди, волосы торчат в разные стороны, а голубые глаза морщатся от света кухонных ламп. Ему хотелось и дальше спать, но пара громких хлопков разбудила его, и, собрав остатки сил, он спустился на кухню. На несколько секунд мужчине показалось, что он до сих пор спит, настолько нереальной картина предстала перед его глазами. Помятое лицо исказил шок. В нескольких метрах от него выл тёмный комок, и в этом нечто он не сразу сумел узнать девушку, что ещё вчера танцевала с ним на балу. — Ей нужна помощь, — негодовал Фред, — чего вы все стоите? — У неё психоз, — объяснял Драко, стоя у края кухонного стола. Дана сидела в противоположном углу и тихо выла, крепко сжимая что-то в руке. Словно баюкая нечто, она раскачивалась взад и вперед, её слова сливались в один неразборчивый поток. — Она опасна, — стоя позади блондина, шикнул на Фреда Рон, — у неё пистолет. Но старший Уизли и не думал двигаться к выходу, вместо этого он медленно шагнул в сторону тёмного комка нервов, будто зная, что она не причинит ему вреда. — Дана, — тихо позвал её мужчина и нечто в углу замерло. — Всё в порядке. Ты в безопасности, — Фред приблизился ещё на пару метров, и неразборчивый вой превратился в слова. — Добраться до перевала, а там наши. Все мертвы. Вода. Мне нужно домой. Домой. Домой. Он ждёт меня. Ждёт! Я ему нужна. Домой. Домой. Наши. Перевал. Мама. Я хочу домой. Отпустите меня домой, пожалуйста. Мне нужно к маме! Из маниакально шёпота её монолог превращался в детский плач, и так снова и снова по кругу. Детская истерика прекратилась, и девушка снова принялась шептать, путая английские и русские слова. — Дана, — снова позвал её Фред и девушка замерла, словно крольчонок, загнанный лисой. — Это я, Фред, — ласково обратился к ней мужчина. Крольчонок в теле Даны стал принюхиваться, словно по запаху определяя, можно ли ему доверять. Фред вытянул обе свои руки перед девушкой, демонстрируя, что он безоружен. Серые глаза внимательно осмотрели его, неприлично долго вглядываясь в лицо мужчины. — Мне нужно домой, — пропищала Дана, — мне обещали… И новая истерика накрыла её с головой. — Ты дома, — силой притягивая к себе промокший комок, сказал Фред, — ты дома. Теперь он убаюкивал её, крепко прижимая к себе. Дуло пистолета больно упёрлось ему в грудь, но это было последнее, что сейчас заботило его. — Дана, Дана, Дана, — Фред повторял её имя снова и снова, будто не веря, что носительница услышит его. Крепкие руки обвили девушку, словно лоза, приковывая к себе навечно. — Как ты… Столько вопросов, но не один не стоил того, чтобы тревожить её временное спокойствие. Фред зарылся лицом в её волосы с запахом холода. У него не получилось спасти её, хотя он обещал увезти её домой. Она справилась сама. Без него. Но всё же она вернулась именно к нему. Прижимая к себе промокшую до нитки Дану, Фред понимал, что уже не сможет её отпустить. Он зашёл слишком далеко.***
Фред проснулся от странного звука, что доносился из соседней комнаты. Быстро прыгнув в тапочки, он рванул к источнику, и сердце пропустило удар. Наверное, ему стоит обратиться к врачу, ведь такое колебание сердечного ритма ненормально, но что в его жизни нормально? — Где мы? — Испуганные серые глаза уставились на него. Дана стояла перед большим окном в зале и с любопытством рассматривала ночной зимний пейзаж. — Мы ещё в Англии, — улыбнулся Фред. Впервые за несколько дней он говорил с ней. До этого девушка спала, лишь иногда просыпаясь, чтобы поесть, но и в таком состоянии она больше походила на пятилетнего ребенка. — Что ты помнишь? — обеспокоенно спросил мужчина. Он стоял перед ней в одной пижаме, на ходу причесывая растрёпанные волосы, будто у них сейчас ночное свидание, а не серьёзный разговор. — Я вернулась к тебе домой и там… Дана нахмурилась, пытаясь вспомнить, что было после, но память подбрасывала какие-то кошмарные фрагменты. Где она, Дана, тычет пистолетом в лицо друзей. — Ты поставил дату нашего первого допроса на сигнализацию? — Застенчиво спросила сероглазая. — Как ты узнала? — Удивился Фред. — Когда я вошла в дом, сработала сигнализация, а нужные цифры были испачканы в чём-то, — честно ответила Дана. Немного помедлив, она продолжила. — Я никого не убила? — Испуганно спросила сероглазая. — Нет, — тихо рассмеявшись, поспешил успокоить её Уизли. — Хотя у тебя были причины сделать это. — Неужели и ты всё обо мне знаешь? — Горько спросила Дана. — И как давно? — Гораздо дольше, чем ты думаешь, — честно ответил Фред. Повисло неловкое молчание. — Тут не работает электричество, — наконец прервала эту пытку Дана. — Наверное, это из-за снегопада, — принялся щёлкать выключателем Фред, убеждаясь в словах сероглазой. — Ты, наверное, замерзла. Хочешь, я разожгу камин? — Мы в Йоркшире? — Задала свой вопрос Дана. — Да, — кивнул Фред. — Я хотел отвезти тебя подальше от всех. Думаю, ты заслужила покой. Если хочешь, я тоже могу завтра уехать. Конечно, я сначала починю электричество… — В Лондоне не бывает столько снега, — озвучивая свой поток мыслей, продолжала сероглазая. — На мгновение я почувствовала себя в своей Сибири. Дана шагнула к окну, сильнее кутаясь в одеяло. — Снег всё делает чистым. Покрывая всё, что чернело и гнило, своим белым покрывалом, пряча то, что было ненужным, постыдным, болезненным. Только зимой я могу забыть об этой чёртовой пустыне. Слегка отросшими ногтями она прошлась по шраму на левой щеке. — Если ты знаешь всё про меня, то почему ты до сих пор со мной? — Разве это не очевидно? — Фред шагнул в сторону девушки. — Ты сейчас говоришь весьма двусмысленно, — кольнул его стальной взгляд. — Не давай мне ложных надежд, а скажи прямо. Фред принялся что-то усердно искать в полумраке комнаты, параллельно рассказывая всё то, что накопилось у него на душе. — Всю свою сознательную жизнь у меня перед глазами был идеальный пример любви. Мои родители испортили меня своей чистой непогрешимой любовью, установив мою планку на недосягаемую высоту. Заскрипели дверцы шкафов, и пыльные коробки дыхнули старостью на мужчину в пижаме, что их потревожил. — Не сказать, что поиск возлюбленной стал делом всей моей жизни, но этот нерешённый вопрос всё время маячил у меня за спиной. Затем мой брат знакомит меня с Анджелиной, и на мгновение мне показалось, что я нашёл ту самую, — наконец Фред вытащил большую коробку, и на лунный свет явился старый граммофон с потемневшей золотой трубой. Мужчина довольно взглянул на Дану, будто хвастаясь, что нашёл клад, но непроницаемый взгляд девушки немного умерил его гордость. — Она предпочла моего брата, — уже серьёзно продолжил Фред. — У них была та самая любовь, и я почувствовал себя жестоко обманутым. Мне тоже хотелось стать частью чего-то большего, но вместо того чтобы найти свой кусок счастья, я решил откусить его у брата. Однажды Анджелина пришла к нам в дом в алкогольном опьянении, и спутала меня с Джорджем. Я, как последний ублюдок, воспользовался её состоянием и переспал с ней. Это был мой первый раз, и он был ужасным. Она горячо и страстно повторяла имя брата, а я так хотел услышать своё. В руках Фреда блеснул виниловая пластинка. — Как только она уснула, я отправился в ванную, где меня буквально вывернуло наизнанку. Этот случай остался только в моей памяти. Не уверен, поняла ли что-то Анджелина, но жизнь продолжала идти своим чередом, будто ничего и не случилось. Только я остался один. Фред принялся заводить древнее устройство. — Я вышел из семейного бизнеса. Старался как можно дальше держаться от брата и его семьи, но каждое Рождество было для меня настоящим кошмаром. Дрожащие пальцы аккуратно опустили пластинку на своё место. — Я пытался закрыть эту зияющую дыру деньгами, алкоголем, амбициями, но она была ненасытна. Тонкая иголочка опустилась на крутящийся винил, и через мгновение по тёмной комнате поплыл знакомы мотив старой песни still loving you. — Если ты пытался соблазнить меня разговорами о бывшей, то на мне эти штуки не работают, — нервно рассмеялась сероглазая. — Колкая защита сарказмом, — двинувшись в сторону Даны, улыбнулся Фред. — Такой ты явилась в мой кабинет. Колючая, холодная, со своим диктофоном, серебряной ручкой и проклятым блокнотом. Я много о тебе слышал, но стоило мне увидеть тебя, как моя дыра стала всеобъемлющей, и лишь когда ты смотрела на меня, бездна схлопывалась. У нас всё началось ужасно неправильно, но позволь мне остаться рядом и … Холодный указательный палец прикоснулся к его губам, и Фред понял, насколько долго он говорил. Горло неприятно гудело, а губы пересохли. — Как много слов, — её шёпот нежно коснулся его лица, и Фред был готов поклясться, что сексуальнее этого ничего не слышал. Холодная кисть скользнула к его щеке, а затем к шее, и Дана притянула его к себе. — Ну, — потребовала девушка, останавливая мужчину в жестоких паре миллиметров от своих губ. — Скажи мне, почему ты со мной? — Я люблю тебя, — выпалил он это признание, и не дожидаясь словесного позволения, подался вперёд, требовательно сминая губы девушки. Его руки по-хозяйски обвили тёплый кокон из одеяла, сминая под собой полотно. Он не ждал от неё ответного признания, не ждал разговора по душам. Он просто отдал свою вечность ей, вместе со своим сердцем.