***
В следующей жизни его даже звали так же — Максим, только кроме имени и внешности от былого Шустова не осталось практически ничего. В Кольцове невозможно найти ни былое геройство, ни отвагу, ни лёгкость. Дениса тоже время знатно потрепало: от Ромы Ильина осталась лишь дерзость, усиленная многократно. Кто же виноват, что прошлая жизнь вспоминается при исполнении восемнадцати лет, когда уже невозможно изменить характер? Денис всего один раз пересёкся с Максимом, и то на какой-то вечеринке. Кольцову без родственной души прекрасно жилось, и Титов предложил ему последовать совету Ромы Ильина — жить, как хочется, не зацикливаясь на прошлом. Они выкурили одну на двоих сигарету, пожали друг другу руки в качестве обещания связать судьбу с любимым человеком, а не истинным, и разошлись. Люди вольны сами выбирать свою судьбу, помнишь? В этой жизни — будучи в Топях — уже Максим выбирал, и выбрал не Дениса, какая ирония! Не то чтобы Титова это сильно расстраивало. Хотя, по мнению Дениса, Кольцов мог бы и погрустить немного после его смерти — всё-таки не совсем чужие друг другу люди, однако Максим вместо траура по погибшему радостно побрёл лобызаться со свей ненаглядной. Знаете, если бы Титов мог, то и в этой жизни бы Кольцова не выбрал. Денис так и не узнал, что Кольцов до самой смерти видел его каждый день наяву — как все живущие в Топях видят близких.***
В третьей жизни они оба стали полицейскими. «Чтобы искупить грехи прошлого», — пояснил тогда майору, криво улыбаясь, Пётр Хазин, которого с истинным, видимо, сводила сама судьба. Перевод из красавицы-Москвы в Питер, где звездой местного разлива оказался Игорь Гром, был действительно судьбоносным. Игорь говорил, что бегать друг от друга уже надоело. С ухмылкой гарантировал, что делать поблажки Хазину не станет ни за истинность, ни за красивые глаза, ни за статус, ни за искупление ошибок прошлого. Из всего списка Петя запомнил только красивые глаза. Из всего списка ошибок прошлого они исправили как минимум одну — отвержение друг друга. Они не бегали друг от друга, даже наоборот — съехались, поработав вместе, притёрлись казалось бы несовместимыми характерами в быту. В этой жизни Петя висел на волоске от смерти, рисковал жизнью ради Игоря. Хазин готов был умереть от рук Чумного доктора, чтобы спасти свою любовь. Петя считал несправедливым, что умер от рук какого-то зарвавшегося пацана, который разозлился из-за упоминания матери. Игорь думал: «Я его убью», думал «Поступлюсь принципами, но прикончу урода», думал «Как теперь — без него». «Несправедливо, что забрали так рано», — гасил Гром воспоминания, уходя с головой в работу. Он так и не узнал, что Петя три жизни назад думал ровно о том же.***
В две тысячи двадцатом году они встретились по долгу службы. Оба актёры — Тихон шутил, что синхронизация в выборе профессии засбоила только в одной жизни. Ваня шутку полусерьёзно поддержал — конечно, ведь в той жизни ты выбрал не меня. Они снимались в кино и играли самих себя. Удачное стечение обстоятельств — нынешние сценаристы проживали те же жизни вместе с Тихоном и Ваней, но играть в фильмах наотрез отказывались. «Да, — мысленно соглашался с ними Ваня, — я бы тоже никогда не признался, что был маньяком-Алябьевым». Они не знали, сколько времени им отведено. Не знали, кем будут в следующей жизни. Но одно знали точно — они будут ценить каждую секунду, проведённую вместе. В этой жизни они наконец-то обрели покой в объятиях друг друга.