А ты научишь меня жить?

-Даниэль В..вениаминович! – стрельнула глазами на бейджик молодого хирурга хорошенькая кудрявая медсестричка София, - простите, никак не запомню Ваше отчество, - там это, с травмой головы привезли! Доктор Боголюбов отложил в сторону «житие святых», отодвинул недопитую чашку чая и обреченно вздохнул: -В сознании? -Да вроде бы! -Пусть в приемную везут, я сейчас. Итак, спокойное ночное дежурство в обществе молочного улуна и интереснейшей книги, которую ему одолжил коллега по цеху - травматолог Григорий - накрылось медным тазом. «Ох, грехи наши тяжкие, Господи помилуй!» - бормотал себе под нос Даниэль, тщательно моя руки и надевая стерильные перчатки. На язык не столь богобоязненного и набожного человека это, наверняка, можно было бы перевести примерно как: «Вот же ёбтвоюмать - пиздец моей спокойной ночке»! Перекинувшись дежурными фразами с парнями из «Скорой», Боголюбов подошел к каталке с пострадавшим, окидывая того беглым профессиональным взглядом на предмет травм. На вид ему было не больше двадцати пяти; утонченные черты лица, ярко-красные волосы; тонкие пальцы, унизанные массивными, безвкусными перстнями; расфокусированный взгляд темно-карих глаз. Одет не по сезону легко – футболка, какой-то хлипкий пиджак. Впечатление, что выбежал из дома, в чём был. Бытовуха? Пьяная драка? Спиртным не пахнет вроде. Ладно… С этим пусть менты потом подробно разбираются. -Парень, ты не выпивал? – этот вопрос был необходим, так как надо было правильно рассчитать наркоз, если вдруг промилле все-таки гуляли в крови пострадавшего. Даниэль слегка похлопал его по щеке, еле прикасаясь, просто чтобы сфокусировать внимание на себе и своих вопросах. -Н..нет. Не успел. Демьяшка.. Сатанинский выблядок, сука, блядь, пидо.. -Так. Я понял, - вежливо, то твердо остановил его нецензурный словесный поток Боголюбов. –Про конфликт с Демьяшкой расскажешь представителям органов власти, а сейчас давай по делу. Точно не выпивал? Это важно, учти. Вместо ответа парень отрицательно покачал головой. -Хорошо. Как тебя зовут? -Азазель. Даня шумно сглотнул. «А его родители, однако, те еще оригиналы!» -Азазель, у тебя аллергия на какие-то лекарственные препараты есть? – сделав вид, что он ничуть не удивлен, и что подобным именем зовут каждого пятого москвича и каждого второго пациента их больницы, спокойно спросил Боголюбов. -Чё? – непонимающе переспросил Азик. -Эммм… значит, думаю, нету, - снова не подал вида, что удивлен, Даниэль. -Операционная готова, Даниэль Витаминович! – отрапортовала вошедшая в приемную София. -Господи, называй уже просто Даниэль, без отчества! - закатил глаза Боголюбов. – Ну, тогда с Богом! -Эй, а куда вы меня повезли-то?! – испуганно запричитал Азик, пытаясь привстать с каталки и оценить весь масштаб бедствия. – Уже прямо в Ад?? -Бредит? – предположила София, поглядывая на парня сочувственно и в то же время похотливо. Встретила бы где в другом месте, так несомненно склеила бы – юная Софьюшка была уж очень падка на смазливеньких парней. -Лежи спокойно! – сильная рука Боголюбова вернула испуганного пациента на прежнее место. – В операционную едем, надо же тебе голову заштопать или как? -Может лучше сразу убьёте? – чуть не плача, предложил Азик. -Ну, это ты уж как-нибудь сам. Лет через 50-60, - недовольно покачал головой Даниэль, не совсем понимая странного поведения парня. Хотя. Что удивительного - беглый осмотр его ран красноречиво говорил о том, что приложили его неплохо - мог и мозгами поехать, как делать нечего. Вдохнув через маску положенную долю наркоза, Азик успел подумать про себя: «Ну, жди, Лысый Токсик, скоро приду. Приготовь там мне джакузи с адской водичкой» - и отключился.