Точка невозврата

— Питер, ты когда-то бывал уже здесь? Мужчина слегка улыбнулся, складывая руки домиком, перед самым носом. Плечи были напряжены, а глаза слегка с прищуром, смотрели на замершего Питера. Если бы паучок не знал Старка, то сказал, что ему сейчас неплохо достанется. Питер не знал в чем проблема, но мужчина выглядел так, словно ещё чуть-чуть и он выпрыгнет из трусов от нетерпения. Тони всегда выдавали ноги. Нервный ритм, который он едва выстукивал по паркету. Питер готов расплакаться. Эмоции нахлынули разом, а слова никак не хотели собираться, даже в подобие предложения. Руки тряслись и моментально похолодели. Сердце билось так сильно, что в ушах закладывало и создавалось впечатление, что он упал глубоко под воду и медленно погружается на глубину. В голове крутилась только одна фраза, которую было очень рискованно говорить. Все, что он думал раньше, было очень глупо. Нельзя, ни в коем случае нельзя, вот так сразу признаваться. Но как назло, на языке крутилось только это. Лицо покрывалось пятнами, а перед глазами появлялись прозрачные пятна. — Я не уверен, что смогу все объяснить, но я… Губы тряслись, а ресницы слегка подрагивали, когда мужчина прервал его на полуслове и закончил предложение за него. — Человек-паук. Ты это хотел сказать? — Старк наклонил голову в сторону и прикусив нижнюю губу, плохо сдерживал улыбку. Мужчина прикрывая рот рукой, старался сохранить серьезность. — Откуда вы знаете? — Паркер в удивление приоткрыл рот и нахмурил брови. — Я просто пошутил, расслабься. — Тони мягко рассмеялся, прикрывая глаза рукой, а через секунду сделал уже удивлённо-испуганный вид. — А ты и правда паучок? — Нет, что вы. Я тоже… Просто пошутил. Словил вашу волну. Прочувствовал момент. Питер суетливо замотал головой, отрицательно помахивая руками. Ощущение, что он только-что катался на качелях. Причем эмоциональных. За эти минуты, он дважды успел, и выдохнуть и почти упасть в обморок. — Господи, вроде вырос, а врать так и не научился. — Мистер Старк, извините, но я не понимаю ваших шуток. Вы пригласили меня для издевок? Питер сложил руки на груди и нахмурил брови к переносице, плотно сжимая губы в тонкую полоску. Он был похож на взъерошенного воробья, который вот-вот улетит. Взглянув на Тони, которого явно забавляла данная ситуация, Питер глубоко вздохнул. Поправляя лямку рюкзака, паучок только поджал губы и разворачиваясь, открывает дверь. Мужчина явно забавляется. — До свидания, Мистер Старк. — Карапуз, ну подожди. Стоп. Либо это совпадение, либо матушка судьба, решила над ним посмеяться. Старк называл так, только его. Причем, изначально, это было специально, чтобы показать Питеру его незрелость. Почему же он сейчас так его назвал? Это как минимум… Непрофессионально? — Присядь. Будет долгий разговор. Тони кивнул на кресло, присаживаясь напротив. Почти на негнущихся ногах, Пит присел куда было указано и нервно теребил в руках бегунок на замке. Зачем он сюда пришел? Господи, ну зачем? — Я вас слушаю, мистер Старк. Но должен признать, что ничего не понимаю. — Все, хватит этих формальностей. — Тони улыбнулся одним уголком, прижимая к виску механическую руку. — Давай выдыхай, паучок. — Вы же сказали, что пошутили. — приподнимая одну бровь и вжимаясь в спинку кресла, Питер часто заморгал. — Пошутил? Насчет? — Вы пару минут назад, сказали, что просто пошутили насчет Человека-паука, а теперь называете меня паучком. Давайте честно. Вы с самого начала, знали кто я? — Узнал. — закидывая ногу на ногу, мужчина едва не смеялся. — Ещё у вас в квартире. — Поэтому вы меня и пригласили на стажировку? Зачем было разыгры… Питер прервался на полуслове, когда до него дошел смысл сказанных слов. «Еще у вас в квартире». Нет, это не было абсурдом, просто — это было почти… Четыре года назад? Тони не может об этом помнить. Просто не может, тогда зачем он так сказал? Просмотрел камеры? Но вряд ли Старк зафиксировал бы этот момент. Значит… Тони помнит? Нет. Глупость. — Когда? Я давно не живу в этом городе. Поджимая пальцы на ногах, Питер прикусил щеку и слегка наклонил голову. — Так и я узнал не вчера. Питер тяжело сглотнул, сжимая ладони в кулак. — Не понимаю. Мистер Старк, давайте серьезно. Спрошу так. Как давно вы меня знаете? Питер поднял взгляд и напрягся всем телом, увидев легкую улыбку на свой вопрос. Старк был расслаблен и смотрел на Пита как на маленького ребенка, задающего глупые вопросы. — Достаточно давно. Губы Старка дрогнули в широкой улыбке. Он смотрел на Питера и не понимал, почему тот не рад. Почему на лице мелкого, такая боль? Испуг? Питер сжал лямки рюкзака и застыл. Казалось, что каждая частица его тела, превратись в камень и любое движение, причинит боль. В горле застыл ком, который проглотить было невозможно. А ещё этот шум. Словно его ударили чем-то тяжелым по голове. Он ничего не слышал. Губы Тони то раскрывались, то смыкались. Питер резко встал и мотая головой, выскочил из кабинета. Высокая блондинка подбежала и что-то говорила, но ее голос был таким писклявым, что хотелось только быстрее отсюда уйти. Боже, Питер, что ты делаешь? Почему ты сейчас уходишь? Ты же больше всего хотел услышать эти слова, так почему сейчас бежишь? Почему на глазах наворачиваются слезы, а голова такая ватная? Питер дышит тяжело и шумно. Вдохи рваные, а губы сухие. Глубоко в душе, он что-то подобное и ожидал услышать, но… Это были просто ожидания. Мечты… Которые обычно и остаются у тебя в голове. Он одновременно рад и не понимает, почему… Почему Старк не сказал сразу? Зачем устраивал этот концерт? Зачем выставлять его дураком? Господи… Так он все знает. О его проблемах. О его ошибках. Старк его так наказал? Или проверял? Почему он раньше его не нашел, если знал о таком положении? Питер бежит по улице, не замечая ничего: красный свет светофора, возмущающуюся бабушку, ребенка. Все это было второстепенным. Он просто хотел скорее домой. Закрыться у себя в комнате и заснуть. Столько вопросов, на которые он ещё не готов услышать ответ. Сейчас Питер понимает, что похож на истеричку, но на другое… Парень просто не годен. Нужно обработать информацию, а затем прийти к Старку и обговорить все. Чтобы он был спокоен, да и… Мужчина тоже. А то похоже, что тот тоже не был в себе. И возможно, нервничал больше Пита.