Ненавижу водку. Я так устал, что я всё помню лишь по фоткам. Мешаем с таблами и нам вроде не плохо. Ты меня любишь только пьяным и мне похуй, похуй, похуй. Ненавижу водку, ненавижу водку, ненавижу водку. Ненавижу водку, водку, водку, водку. Ненавижу водку, ненавижу водку Ненавижу водку, ненавижу водку, водку, водку, водку.
Холодный осенний ветер пробирал тело дико. Он доставал до каждого уголка и проносил его с силой. Шин легко дрожала, пока тело свойственно покрывалось мурашками, заставляя девушку пожалеть сто раз, что не взяла хотяб с такой поход куртку или ту же джинсовую кофту. Она обходит двор. Надев на ноги черные бахилы, Шин принимается лезть по лестнице ввысь. Конечно она делает прыжок, дабы зацепиться за неё, а потом, с помощью своих кубиков пресса и небольших банок на руках, поднимает корпус вверх и уже спокойно забирается на крышу. Дом был всего-лишь высотой в пять этажей и нужная квартира находилась как раз на пятом. В самый раз, для первого дела по статье. Хотя нет. Стойте. Первое дело по статье Рюджин совершила лет в 14, закинувшись психотропными веществами. Она с легким шумом добирается до последнего зтажа. Крыши. Ну и ну. Внутри пылал огонь — страх. Она не боялась этого огня давно. Она не боялась пойти против всех, не боялась последствий, не боялась всего. Шин, скорее, только лишь опасалась людей, что по щелчку пальца могут перевернуть её жизнь в ужас и страх. Вот это было по настоящему страшно. — А кража ноутбука — это ерунда. С этими словами она плавно переступает с крыши на потолок балкона чужой квартиры. Легкие махинации и Шин заныривает во внутрь. Как хорошо, что она время от времени посещает спорт-зал. Это очень идет на руку. Она резко садится на корточки. Юта женщина ещё дома. Блять. — Я опаздываю! Черт! — голос был женщины лет 50. — На кой черт я не поставила себе напоминание о сегодняшней встречи?! Вот на кой черт! Та орала на всю квартиру. Шин пошатывал адреналин, она спряталась за стеной балкона, её врядлм могли бы заметить. — Я забыла закрыть балкон. — шаги устремились в комнату к Шин, она притаила дыхание. — Я ж опаздываю, потом! Быстрые шаги в противоположную часть дома. Дверь захлопывается. Рюджин встает, выдохнув. Она мигом осматривает кухню, шатается в бахилах по ней. Банальное место хранения ноутбука — это кабинет. Находит школьница его быстро. Даже слишком. Фонариком она решила не пользоваться, малоли соседи там увидят или ещё что. Она искала нужную технику аккуратно. Только взглядом. Кабинет был большой. В нём стояло куча стендов с бумагами и старыми книгами, множество папок накрывали полки, на одной из девушка находит взглядом и завявший цветок. Сам кабинет выглядел богато. На стенах висели три картины, что явно были не из дешевых. Явно куплены на художественном рынке за огромные деньжищи. Окна плотно закрывали алые, длинющие шторы, за столом стояло роскошное кресло. Шин даже хотела оседлать его, но откинула эту затею. На самом столе стоял древний телефончик черного цветы, на нём была фирменная гравировка, такие щас очень и очень редко встретишь, явно и это, очередная дорогая штуковина. Денег хозяйка этого дома явно не жалела. Ноутбука нет. А здесь она уже от силы двадцать минут. Стоило поторопиться. Мало ли что. Хотя спешка тут не катит. Серебристый небольшой сейф кажется из-за угла. Точно! Он сто процентов таиться там. За металическими стенами короба. Она подходит ближе. Пароль. Точнее код. Стертые цифры дают понять нужную символику для разблокировки и школьница этим пользуется. — Два, шесть.. — тихо говорит она, почти шепотом. — семь, девять, три.. — капелька пота скользит по виску. — Шесть? — последняя цифра нк была стерта. На свой страх и риск она жмет цифру «7» — счастливое число её отца, что перебралось и до самой Шин. Бинго! Дверца распахивается, а внутри кажется заветный ноутбук. Она перекладывает его поспешно в рюкзак и спокойным шагом выбирается на балкон. Это было легче, чем она думала. Представляла Шин себе всю эту затею иначе. Она надумывала в своей голове сюжеты каких-нибудь фильмов, где она, как главный герой, будет проникать в ужасно защищенное здание, где будет множество камер и потайных ловушек, наподобие стены из красных лазеров или каких-то плит, что давление ногой на них, способно вызвать красный дикий свет и звуки сирен, обозначающие опасность. Но всего этого не было. Она зашла, будто к себе домой, даже не покопалась в ящиках и не разворотила весь дом, в поисках заветной вещи. Да скорее в свой дом сложнее попасть ночью, нежели в эту каморку старой женщины! Выбираться отсюда было сложнее. Она забирается на край открытого балкона, с более сильными усилиями, если брать в сравнение с прошлым, школьница выбирается обратно на крышу. Уже спокойно спускается на землю и снимает с себя бахилы и перчатки, бахилы убираются в рюкзак, а перчатки в карманы толстовки. Выбраться на свою сторону самым оптимальным решением было — через нижний город. Не попадая на взгляды фонарей, она проходит в ту подворотню, что была недалеко. Вонючая труба и девушка оказывается внизу. Все таким же спокойным шагом она принялась идти по пыльным улицам этого отдельного «городка». Она решила пойти в обход, не через центр. Так было конечно не быстрее, но безопасней. Ноутбук она сейчас отдавать не хотела. Внутри горело желание сначала просмотреть его содержимое самой, а потом уже и передать. Что же там такого храниться, что его нужно было выкрасть? Явно то, что очень ценно. Путь длился около полутора часа. Каждые минут десят девушка останавливалась на перекур, а иногда прям с сигаретой в зубах и продолжала свой путь. Ноги тянули. Они были ватные от всей этакой ходьбы. Шин драла себе губы весь путь. Грызла их до крови зубами и сверху ещё расчесывала короткими ногтями. Чужой вкус виноградной помады держался до сих пор. До сих пор блять. До. Сих. Пор. Её это вымораживало и она психовала. Свойственно этому привкус она думала и о Хван Йеджи. Хван, что впилась своими зубами в её сердце. Думала о ней школьница слишком часто. Слишком. Настолько, что хотелось вновь рвать. Дерьмо. Она заскакивает в местное кафе, там девушка кстати ни разу не была. Заказывает лишь булочку с бергамотом и чай от похмелья с листами малунии. Да. Странной еды тут было пруд пруди. И это её развлекало, и забавляло. Этот город, незаконный город, — был словно отдельной частичкой мира. Он было слишком большим и границ его Шин никогда не видела. Пока заказ был на кухне, школьница удаляется в туалет. На этот раз делает все свои дела и не забывает проблеваться, сейчас же это скорее было из-за приторно виноградного вкуса чужой помады. Она задавалась уже в сотый раз вопрос, почему он никак не покинет её. Это было странно. Девушка ужинает прямо в кафе, не забывает расплатиться зелеными на кассе. Таким темпом спустя ещё час она уже стояло во дворе дома. Окно в её комнату было открытым, явно сестра открыла перед сном, зная, что Рю как всегда через него и зайдет. Сегодня это было не исключением. Рюкзак бросаться на пастель, она устало стягивает с себя весь свой шмот, даже нижнее белье, закидывает его в корзину для грязного белья, что стояла в конце комната, у выхода. На голое тело надевается большая футболка. Спина начала предательски печь, напоминая Шин о недавней бурной ночи. На часах шесть утра. Она кидает телефон на зарядку и выходит тихо из комнаты. Родителей не было в спальне, не было на кухне и даже не было в зале. Явно уехали. Шин резко отворяет дверь младшей сестры, не ну, малоли. Та резко вздрагивает и на рефлексе вырубает планшет, откидывая его ближе к стене. Облегченный выдох с чужих уст. — Ты напугала меня. — девочка лежала в ночном сарафане белого цвета, на ногах её элегантно расположились белые носочки. — Заметила. — она наваливается на основание двери, тяжело вздыхая. — Родителей весь день не было, тебе повезло. — Спасибо. — Ты как папа.. Родной папа. — на четвертом слове её голос затихает и Шин даже понимает почему. — Нас воспитывали не одинаково. Меня папа, тебя мать. — она пускай смешок, скрестив руки на груди. — Честно. Я тебя ненавидела всё детство. Мама говорила, что ты ужасна и ведешь себя как мальчик. — А мне не нравилась ты. Словно принцесса, упавшая с царских небес. — Не правда! Женский пол обязан носить платья. — учения матери. — Значит я парень. Я ебу женщин и одеваюсь нервно, ношу джинсы и мешки — толстовки. — она улыбается, прикупив край ободранной губы. — Похоже и мне нравятся девушки. — Мы в отца. — Но я люблю девушек, как ты. Кто не носит эти вязкие платья и тому подобное. — Чертова лесбуха. Мелкая лесбуха. — Эй! Она звонко смеется и покидает комнату. Есть дела поважнее, нежели спорить с сестрой о какой-то ерести. И эти важные дела — ноутбук. Она запирается на замок и удобно садится в кровати. Ноутбук кладет на колени и она уверенно нажимает на его кнопку включения. Шин ловит удивление. Он оказался без пароля, но это даже и к кстати. На обоях была классическая картинка, предложенная системой «WINDOWS» и одна единственная папка, носившая гордое название: «папка». С этого Шин смеется и конечно же тут же кликает по ней. Взору предоставляется множество эротических фотографий и видео какой-то знакомой девушки. Она морщит лоб, сводя брови, интригует. Ползунок мышки заводится на самую первую фотографию. Твою мать.. — Йеджи. Блять! Йеджи! Сука, это Йеджи! Какого черта?! Следующие фотографии были так же с Йеджи. Удивлению Рюджин не было границ. Но смотря на все эти чужие фотки, у самой Шин перехватывало дыхание. Уже признак того, что эта рыжая дура ей нравилась. Но Рю не хотела в это верить, по крайней мере стараюсь. Интерес Шин переходит к видео. Рыжеволосая стоит в середине какого-то пышного зала, что освещала подсветка красного цвета. На ней было кружевное черное белье, колготки в сетку и до жути короткая юбка. В её руках был ремень. Толстый, кожаный ремень с железной широкой пряжкой. Девушка крутит им в руках и Шин мысленно признается, что желает ощутить этот ремень на своей шее, чтоб Хван его затянута потуже так, чтоб уже не было сил дышать, так, чтоб Шин почувствовала гадкую боль и дикую нехватку воздуха. Хван делает шаг вперед, роскошные черные сапоги ударились о гладкий пол со звуком, слышится хлыст ремня. Боже, как же Шин хотела ощутить чужую ногу на своей груди, что так же бы сдавливала попытки набрать воздух в легкие. Внизу стало совсем мокро и девушка сдается перед нарядом Хван и сдается перед своим грязным желанием. Два пальца раздвигают половы губы, она скользит сверху вниз, собирая на поверхность пальцев природную смазку, она начала скользить, увеличивая темп. Пока тем временем Хван покачнула похотливо своими бёдрами, натягивая свою юбку вверх, оголяя часть кружевных трусиков совсем. Боже. Шин активно стимулирует чувствительную горошину, делая свое дыхание в разы частым. Она запрокидывает голову назад на пару секунд и вновь приводит её в исходное положение. Что же творила Джи с ней, что щас на видео оголяла свою грудь, откинув прежде со звоном ремень в сторону. Её кружевной бюст скользнул по гладким плечикам, она поставила ноги на ровне со своими плечами. — Кх.. Хрепит Шин, проникая двумя пальцами во влагалище. Видео заканчивается внезапно, но Рюджин ещё не закончила. Следующее видео было таким же развратным, на нём также была Йеджи, правда белье на ней было развратней. Джи стояла в позе рака, на ней были черные стринги, а её пальцы уже активно надрачивали промежность. Шин повторяла за ней. Видео длилось минуту. Джи стонала как последняя сука. Она ввела во влагалище вибратор и Шин задрожала. Её оргазм обрывают резкие звуки падения телефона, она орет громкое «Чёрт» и вынимает пальцы. Надо отнестись к этому делу серьезно. Точнее в обыске ноутбука. Шин просто пролеснула уйму интимных фоток и видео, фапать уже перехотелось. Она дошла до последнего файла в этой папке. Он назывался странно. Рандом каких-то цифр, середина которой заключала в себе семь семерок. Рюджин напряглась и со страхом открыла файл. «ERROR. Хван Йеджи, 22 года, занимается продажей наркотических веществ в злом городе. Место жительства не известна. Девушка занимается убийством школьников. Она убивает только девушек и на её счету уже около семи убийств. Копы закрывают на её убийства глаза. Она оставляет на трупах своих жертв одинаковые метки. Перед убийством она совершает с несовершеннолетними половые акты, что строго носят насильственный характер и длятся около пять часов. Девушка неизвестным способом приводит их к смерти, на уже готовые трупы надевает черные стринги и кладет в них стикер с картинкой одного и того же персонажа из мультика «Хеллоу Китти», в углу которого напечатана надпись: «H.Y.», это первые буквы её имени и фамилии. На правых запястьях она всегда оставляет сильный отпечаток своих зубов, а на их поясницах выцарапывает ногтями те же буквы: «H.Y». Множество девушек было убито в её руках, все они были девятого класса. Неизвестно, какая будет её очередная жертва.» Читала содержание этого файла Шин с раскрытыми на максимум глазами. Каждое очередное предложение вызывало у неё дикий страх, а в конце вообще заставило замереть сердце юной девы. Тяжелое дыхание. Она подскочила к зеркалу, включив свет. Она бегала глазами по отражению своей поясницы. Блять! Гребанное говно! На спине четко были выцарапаны дикие полосы, что являлись буквами той самой метки: «H.Y». Она сделала резкие четыре шага назад и упала на копчик. Её спина вплотную прижалась к стене. — Не может, блять, быть! Нет! Нет! Нет! — она срывалась на громкий тон, её охватила паника. — Нет! Она клялась в любви мне! Клялась! Блять! — она смотрела в свое отражение, всё мутнело. — Нет! Она не могла так поступить со мной! Она не хотела и не хочет меня, сука, убить! Нет! Я не верю. Она кусает свою губы вновь до крови. Она скребет пол ногтями. Шин трясет головой в разные стороны. Она не хотела верить. Она отказывалась верить в прочитанное! Это не та Хван Йеджи, которую знала Шин довольно долго! — Нет.. — тихо говори она, трясясь в панике. — Снова. — она медленно встает и направляется к зеркалу. — Снова. — тон вновь растет. — Снова! — от стекла зеркала пару сантиметров. — Снова меня, блять, наебали! — со всей силы, размахнувшись, девушка наносит дикий удар, четко в место, где отражалась её голова. — Сука! По щекам ринулись слезы, а по руке скользнуло уйма толстых ниток красной жидкости, что стекали вдоль по запястью и падали на пол. — Я ненавижу тебя! Очередной удар этой же больной рукой, он оказался сильнее предыдущего. — Ненавижу, ебанная блядь! Из её уст сыпался отборный мат и она вновь нанесла удар в зеркало, только уже в другое место. Она замахивается другой рукой. Осколки со звоном летят на пол и она бьет снова это чертовое стекло. Её гневу не было предела. Она рыдала и хлестала своими кровавыми костяшками остатки стекла на железной фанере. Они разлетались во всей стороны и впивались с особенным ядом в кожу рук. Она рыдала. Её лицо опухло, а руки превратились в мясо. Ладони покрылись легкими пятнами крови. Она вытирает этими же ладонями слезы со своего лица, размазывает по нему кровь и отходит вновь к стене. Руки дрожали дико, она штампует свои ладони о стену и с гневом смотрит на остатки её гнева. — Я тебя, сука, люблю! Люблю, блять! Она кричит пожалуй на весь дом. — И тут я узнаю, что для тебя я лишь очередная жертва! Указательный палец зависает в воздухе, она смотрит в стену, словно обращается к виновнице этого говна. — Ты! Лживая поскуда, Хван Йеджи! Она заправляет свои пряди назад и скатывается по стене вниз. На самое дно. — Я доверяла тебе. Стадия отрицания. — Я только начала доверять тебе! Та же стадия отрицания. — А ты! Я! Блять, узнаю это от чертова ноутбука! Что я лишь кусок мяса! Банальный кусок мяса! Стадия не понимая. Она хватается за свою футболку и натягивает её из-за всех сил. Футболка кстати была успешно подарена в тот самый день, самой Йеджи. Она пытается порвать её. У неё это получается. Швы расходятся, появляются широкие дыры. Она терзает её долго. Старается. Даже встает и снимает с силой с себя эту дранную, как и её хозяйка, футболку. Кидает в другой конец комнаты и закрывает лицо ладонями. Кровь по сею минуту хлестала из открытых ран костяшек. Не хлестала, если быть точнее, а текла. Наверное именно этот день она пометит красным «X».Hey, i'm standing in the bed we made. Guessing that we felt apart, i'm kicking all the sheets away. Oh, i'm jumping off a sinking ship. I guess this is where this starts, I wouldn't know that it would end I like this.
I've thrown my hands up. I've already made my mind up. Never get down on my luck. Never get down on my-y-y-y-y-y-y-y-y. Hands up. I've already made my mind up. Sorry, i've messed your life up. I'ma get on with mine-e-e-e-e-e-e-e-e. Oh, 'cause the clock keeps ticking. Mine-e-e-e-e-e-e-e-e. Oh, 'cause the clock keeps ticking.