Перемены. Волшебный театр абсурда

      Следующую неделю я носился с уроками, занятиями с ОД, где поглощённый ненавистью Невилл растерял всякую робость и показывал впечатляющие результаты.       Даже Чжоу оставила свои слёзы на потом. Кто-то из её родственников тоже пострадал от действий Пожирателей.       Раз в два дня я приходил к Снейпу на ужин и набивал полные карманы еды — в Большом зале я теперь только изображал, что ем. Не иначе как чудом, я упросил Снейпа дать мне понюхать различные зелья, чтобы суметь отличить их. Потом заикнулся о специях. После этого смог есть выпечку по выходным. Снейп воспользовался моим нюхом и проверял на нём ингредиенты, надевая повязку на глаза, и в последствии подал жалобу на нечестных поставщиков за некачественные ингредиенты. Я по-прежнему не понимал зелья, но мог по запаху отличить сушёного флоббер-червя от свежего.       Я рассказал Гермионе о проблеме, которая возникнет после ритуала. Вдвоём мы спрятались в библиотеке под чарами от подслушивания. Рона я пока решил не посвящать. — С этим надо что-то делать, — заявила подруга, тряхнув головой. — Но куда мы это денем? — Я даже не знаю, как это называется, — проворчал я. — Откуда мне знать, куда это можно засунуть?! — По всей логике, это можно хранить в каком-нибудь артефакте или магическом предмете. — Какой ещё логике? — удивился я.       Гермиона закатила глаза. — Сам подумай. Мы живём в магическом мире. Если бы это можно было вырезать, как опухоль — то и проблем бы не возникло. Эта штука держится за счёт твоей магии, значит её можно запереть в магическом предмете, как в артефакте. — А ты ещё спрашивала, почему я обратился к тебе! — лучезарно улыбнулся я.       Девушка довольно зарделась, но сразу потухла. — И где нам взять артефакт? — Вот насчёт этого — не волнуйся. В доме на Гриммо их десятки. Сириус без сожалений отдаст мне любой. — Но… он же все выкинул, — протянула девушка. — Все, да не все, — подмигнул ей я. — Ты мне лучше скажи — не кажется ли тебе, что в Амбридж есть что-то мерзкое? — Серьёзно? — Гермиона очень по-снейповски изогнула бровь. — Она просто сама по себе кусок чего-то мерзкого. — Я не об этом. После каникул в ней что-то изменилось. — Мне нужны данные. Давай пронаблюдаем за ней.       Гермиона не стала довольствоваться собственными наблюдениями, она провела опрос. Патил и Браун с радостью раскритиковали внешний вид жабы, но Гермиона услышала нужное — новое украшение. По мнению сплетниц, это самый неподходящий аксессуар на свете. Слишком толстая почерневшая серебряная цепь, массивный медальон овальной формы с грубой чеканкой и мелкими невзрачными камнями. Скорее всего, медальон открывался, и внутрь можно было поместить колдографию или локон волос. Вместе мы наблюдали за Амбридж весь урок. — Парвати права, раньше его не было. И он действительно ужасный. Я даже не могу сказать, что медальон некрасив, просто он… — Он такой же, как штука, засевшая у меня в голове, — понял я. — Шрам ощутимо дёргает, когда я на него смотрю. Нам надо выкрасть его. — Но как он к ней попал? — Какая разница? — пожал плечами я. — Надо забрать эту вещь и понять, как она устроена.       Во время обеда, безразлично ковыряя ложкой рагу, от которого зельем подавления разило за метр, я осматривал зал. Гермиона жевала, уткнувшись в книгу. Рон сметал всё подряд, как голодный пёс. Чуть дальше близнецы Уизли предлагали второкурснику очередную новинку…       Я за воротник оторвал второкурсника от лавки, передвинул его вправо и уселся на его место сам. Близнецы с интересом наблюдали за мной. — Здравствуй, Гарри, — сказал Фред. — Тебе нужны блевательные батончики? — добавил Джордж. — У меня для вас есть предложение, от которого вы не сможете отказаться, — улыбнулся я улыбкой Гринча. — Дело, вероятно, опасное. — Деньги вперёд. — Платить мне нечем, могу только обеспечить всем необходимым. В долгу не останусь, — быстро проговорил я. — В чём хоть дело состоит? — Амбридж… — Мы согласны, — хором перебили Уизли. — Выручайка, в восемь.       Я кивнул.       Вечером я отдал близнецам свежую колдографию жабы, благослови Мерлин вездесущего Криви. — Медальон у неё на шее. Мне он нужен. Считайте, что это вопрос жизни и смерти.       Близнецы кивнули. — Когда? — Чем скорее, тем лучше. — Сегодня вторник… — протянул Фред. — До пятницы уложимся! — подытожил Джордж.       Я облегчённо вздохнул. Время стремительно заканчивалось. — Нам для этого нужно восемнадцать жаб, два флоббер-червя, четыре чёрных свечи, пять дюймов шкуры Василиска и плохое стихотворение. Так и быть, стихотворение и свечи берём на себя.       Я подвис. — Я даже знать не хочу, что вы задумали. Завтра всё получите.       Я знал, где найти жабу, Гермиона знала чары копирования. Червей можно достать у Хагрида, Василиск в Тайной комнате. Я скорее помчался к Хагриду, чтобы успеть до отбоя. В Тайную комнату я пробирался уже посреди ночи под мантией-невидимкой, булькая литром чая и каменной печенькой в желудке, а потом час потратил на шкуру Василиска, не подозревая, что она такая крепкая. — Надо поискать заклинание автогена, как они вообще эту зверюгу разделывают?! — ворчал я. От усилий рубашка намокла и прилипла к спине. Выползок оказался очень жёстким, а края — острыми. Пальцы были в порезах, трансфигурированная из носка ножовка скользила от крови. Поглядев на мумифицированную тушу чудовища, я достал из кармана припасенный фиал. Осторожно рассёк десну над клыком и набрал полный фиал яда, подумал немного, и выдернул несколько более мелких острых зубов.       Вернувшись в гостиную среди ночи, я долго смывал в душевой с себя пот и змеиную вонь. Из зеркала на меня смотрел худой жилистый парнишка, только что-то в нём неуловимо изменилось — волосы немного отросли, хотя я никогда не стригся, и воронье гнездо на голове стало таким же неизменным атрибутом, как и шрам на лбу. Глаза стали ярче и словно больше, внешние уголки чуть приподнялись, делая взгляд более хитрым.       «Я становлюсь симпатягой», — отрешённо подумал я.       Поспав два часа, я заставил Гермиону восемнадцать раз накладывать копирующее заклинание на жабу Невилла, а потом вручил коробку с земноводными и мешок с червями и шкурой близнецам. — Ты отлично справился, — хлопнул его по плечу Фред. — Мы думали, с жабами будут проблемы, — поддакнул Джордж.       Я только устало кивнул и пошёл на завтрак. За столом хотелось спать и выть от голода. — Гарри, ты должен нормально питаться! — наставительным тоном заявила Гермиона.       Я уныло кивнул, испаряя из своего кубка тыквенный сок и наполняя его водой. Пустая овсянка и варёное яйцо — вот и весь завтрак. Рон набил рот хлебом с беконом и недоумевающе уставился на меня. — Ы ахену е еф? — промычал Рон. Я скорчил ему рожу. — Рон, перестань болтать с набитым ртом! — отчитала его Гермиона.       Я закатил глаза и уткнулся в свою тарелку. Уже сегодня вечером меня ждал нормальный ужин в компании злобного Снейпа, но уже никакие слова и гримасы профессора не могли мне перебить аппетит.       В четверг утром совы разнесли по залу рекламные листовки. Я заметил, что по большей части листовки достались Слизерину и Райвенкло. Многие фыркали и передавали листовки дальше. Кто-то всматривался в них дольше.       Джинни Уизли утащила одну у знакомых с Райвенкло. — Вы только гляньте, какая гадость! — прошипела она, садясь за стол.       Я заглянул в пергамент. Это была реклама распродажи модных украшений, главным из которых был тот самый медальон. Под большой колдографией имелось описание вещицы и стоимость, а ниже — форма заказа. — Пять галлеонов за такую мерзость? — удивилась Гермиона. — Неужели кто-то хочет купить это? — Нет, но кто-то обязательно захочет подмазаться к Амбридж, — догадался я.       В пятницу утром мы заметили обновку на Панси Паркинсон. К обеду уже несколько слизеринцев щеголяли с новым украшением. На ужине выделилась парочка рэйвенкловцев. Невзрачная почтовая сова уронила мне в тарелку небольшой свёрток. В нём оказался такой же медальон. — Фу, Гарри, я думал, ты выше этого, — пробасил Рон.       Но я понял, что этот — настоящий.       Вечером я с нетерпением бежал в подземелья. — Ваше рвение похвально, мистер Поттер, но, смею заметить, ваш нестабильный эмоциональный фон мешает вам усваивать новые знания, — холодно заметил Снейп. — Сегодня я и ваш эмоциональный фон расшатаю, профессор, — с улыбкой заявил я.       Снейп в ответ облил концентрированным презрением. Я присел за стол и выложил на столешницу свёрток с медальоном. Снейп кончиком палочки развернул бумагу и отошёл на шаг. Он почувствовал тёмную магию ещё в тот момент, когда я зашёл в класс. — Где вы это взяли? — Сорвал с толстой шеи уважаемого инспектора, — с улыбкой ответил я. — И почему я не должен тащить вас к директору за воровство? — приподнял бровь Снейп. — Потому что в этом медальоне содержится точно такая же хрень, как и в моей голове. Я чувствую это. Они одинаковые.       Снейп одарил меня новым тяжёлым взглядом. Я не выдержал. — Это ответ на вопрос, что делать с «гостем». Я найду схожий артефакт, и вы сможете поместить его туда. Ответа на вопрос, откуда кусок сами-знаете-кого у Амбридж, я знать не хочу. — Когда вы планируете провести ритуал? — Завтра, — кивнул я. — Уже середина января. Надо поторопиться. — И как же вы планируете покинуть Хогвартс? — Я надеялся на вас. Можно уйти камином на Гриммо. — Перемещения камином отслеживаются.       Я ссутулился. — Вы доверяете своему домовому эльфу? — спросил Снейп. — Кричер привязан к дому, а своему дому я доверяю.       Снейп кивнул. — В таком случае мне нужно подготовиться. Убедитесь, что никто не поднимет шума из-за вашего отсутствия. — Конечно, профессор. У меня есть ещё кое-что для вас, — я поставил фиал на стол рядом со свёртком. — Это яд Василиска. Запоздалый подарок на Рождество.       Мне показалось, что пальцы Снейпа немного подрагивали, когда он тянулся к сосуду. — Вы даже не представляете ценности этой вещи, Поттер, — тихо сказал Снейп. — Зато вы представляете, профессор, — ответил я. — Так что лучше пусть это будет у вас, чем у меня. — Завтра после ужина жду вас у главных ворот.       Я кивнул. Желудок жалобно заурчал. — Проходите в кабинет, стол накрыт.       Я подскочил с места и метнулся к неприметной двери справа, где располагался кабинет зельевара.       Снейп переводил взгляд с яда на медальон. Мальчишка и сам не понимал, что нашёл ещё одно решение — как уничтожить то, что засело в артефакте.       Мужчина нахмурился. Этой ночью ему самому придётся пройти очищение. Он не был уверен, что частица Волдеморта выберет безликий предмет, а не перейдёт по связи метки к нему самому. Отвар был уже готов и просто ждал своего часа. Снейп вспомнил своего отца и даже пожалел, что не верит в маггловского бога, чтобы исповедаться в грехах и очистить душу. Снейп старший в бога верил и пытался изгнать дьявола из сына, но, очевидно, не преуспел.       Профессор спрятал свёрток и фиал в складках мантии и направился в кабинет. Подросток уплетал мясное рагу за обе щеки, но, даже безумно голодный, он ел аккуратнее, чем Уизли. — Пожалуйста, присоединяйтесь, сэр, — утерев губы салфеткой, предложил Гарри. — Я воздержусь. Но задам несколько вопросов.       Гарри вздохнул и продолжил трапезу.