***
— Это, конечно, очень хорошо, что ты приказал им не трогать нас, — он задумчиво ковырял нитки на заплатках куртки, изредка поднимая взгляд на сидящего напротив Алекса и привыкая к его новым покоям, находившимся теперь в другом конце базы — подальше и глубже от поверхности. — Но ты знаешь, они тебя не примут, — Егор поджал губы в тонкую ниточку и покачал головой. — Знаю. Ведь я сначала делаю… — зомби опустил глаза в пол, в очередной раз задумался, что ему нет прощения, только вот его «прощение» сейчас сидит рядом и шмыгает носом от осенних ветров, скулящих снаружи. — И только потом думаешь. Линч наконец оставил нитки и озабоченно уставился на Короля зомби. Он не ждал извинений, потому что мысленно подарил Алексу безусловное прощение, текущее по венам ещё с тех доапокалипсических времён, невесомыми, почти призрачными нитями связавших их судьбы воедино. — Ты не должен винить себя в моих грехах, — Верховный встал со стула, чтобы пересесть на кровать к насторожившему Линчу. — Я вижу, что ты только этим и занимаешься. Зомби приземлился рядом, но не слишком близко — между ними ещё мог бы усесться ребёнок. Егор смутился, однако не подал виду: это все казалось полным абсурдом — он не понял, какой черт заставил его сделать то, что он сделал тогда посреди раскрошившегося от взрыва булыжника. Всеми фибрами души хотелось, чтобы то был сон, очень приятный, щекочущий нервные окончания души, но не настоящий. Неловкость зашкаливала, когда Алекс как ни в чем не бывало приближался, ненавязчиво дотрагивался до Линча, чтобы что-то отдать или взять из его боязливых пальцев. И он не хотел признавать, что, кажется, кололось там, где сердце. А повелитель зомби лишь водил носом и, как он думал, пускал по линии рта незаметную ухмылку — а Линч все видел и от этого ещё сильнее бесился. — Кхм, — он скептическим взором оценил расстояние между ними, и, подытоживающе шмыгнув, продолжил. — Ты знаешь, что Мэтьюс — лекарство. Я много думал о том, что постепенное введение его крови могло бы помочь тебе исцелиться… кхм… вылечиться, — его ногти начали непроизвольно царапать уже ткань штанов. Зомби промолчал, ожидая дальнейших слов. — Но ты — Верховный зомби. Они подчиняются тебе. И если ты излечишься, у нас не будет преимущества, — нервные щипки штанов только нарастали. — Я не знаю, что делать, — он ссутулился и опустил тяжелую от дум голову. Но тут же очнулся от прохладного прикосновения до его неутешной руки, чужие пальцы начали успокаивающе поглаживать тыл кисти, а затем вошли в межпальцевые промежутки, решительно сжав их руки вместе. Линча бросило в пот: в этом была виновна либо добротно затопленная печка, либо непоколебимо ласковый взгляд глаз напротив. — Если я выздоровею, то не оставлю от твоих губ живого места. Алекс почувствовал, что чужая рука очень хочет освободиться из его железной хватки, но не дал этому произойти. — Ты перегрелся? — дёрганная беспокойная улыбка исказила удивленное лицо. — Отпусти. Он высвободился, весь красный, как рак, и отодвинулся от Алекса на противоположный край кровати, пуская на того напряжённые взоры. Зомби показал хищный оскал на пару с бесстыже искрящимся огоньком в глазах, отчего Егор вовсе вскочил и направился к выходу. — Я лучше пойду, — он проскользнул за дверь и скрылся в темноте коридора. — Эй, я же пошутил! Линч! — но Линч уже ничего не слышал. — А впрочем… В каждой шутке есть доля шутки.***
Позади раздаётся мерный хруст сминающегося от тяжести шагов снега. Линч знает, что это он. Алекс равняется с ним, держит минуту молчания и наконец здоровается. — Пойдём. Холодно, — ему совершенно не хочется, чтобы Егор слёг с температурой и нёс какой-то бред по типу «ты меня не любишь» или «я могу сам о себе позаботиться», как это было пару недель тому назад. Линч кивком соглашается, ещё раз с грустью оглядывает заснеженные могилки и уходит рука об руку с Королем зомби. Они следуют в логово зомби: Кэп, Стивен и Мэтьюс радушно