Stalker

____~10~____ Дождь слепил картину, размазывая ее на стекле, словно на холсте, незатейливыми мазками. Мотор приятно урчал и мягкая подвеска катила по глади асфальта под убаюкивающий шепот бьющих о корпус капель. Кажется, само провидение вело беглецов, скрывая их за плотным занавесом погодных условий. Третий час пути давал о себе знать, тело затекло, и Ким периодически потягивал то одно плечо, то другое, снимая накатывающее онемение мышц. Два часа непрерывного молчания, будто насильно заточенные в одном квадратном метре. В сознании Чона то и дело всплывали трупы, что пали к его ногам за последние несколько дней. Пытаясь строить догадки и какой-либо план дальнейших действий, его мысли постоянно уходили в тупик, в четкое понимание того, что от него не зависит абсолютно ничего. Взор младшего скользил с окна на правильный профиль спасителя и обратно. Тот мимолетно ловил на себе пытливый взгляд, переводил на юношу свой и возвращал на дорогу, дождь стоял пеленой, о чем были его мысли эти томительные два часа только одному дьяволу известно. — .куда мы? — наконец разорвал тишину младший, пробивая налетевшую хрипотцу в голосе. — Туда, где нас будут дольше искать. — .а потом? — не унималось любопытство Чона, ибо вопросов скопилось много, а ответов на них не было. — Бегать всю оставшуюся жизнь я не планирую, — ответил тот, даже не переводя взгляда с дороги за лобовым, что тёрли и тёрли неугомонные дворники, — мы отрубим голову этой гидре, нам бы взять фору на несколько дней. Киллер говорил какими-то загадками, ещё больше загоняя мысли Чонгука в таинственное «ничего». ____~11~____ Дождь наливал вдоль дороги лужи, сливая их в целые водоемы. Будучи погруженный в собственные мысли, Чонгук не сразу осознал, как старший вывернул руль вправо и свернул с проезжей части асфальтированной дороги на проселочную. Через несколько минут плутания по ухабам и попыток не застрять в грязи, мотор с характерным тарахтением заглох. Брюнет резко выругался, с силой ударив ладонями по рулю, было очевидно, что эта заминка определенно не входила в его планы. В каком-то неосознанном исступлении он откинулся на спинку водительского и закрыл уставшие глаза руками. — …выходим, — выдохнул он спустя минуту, — приехали. –… как?.. куда? — ничего не понимая, ошеломлённый, пробормотал Чон, заглядывая через стекло боковой дверцы, машинально оценивая глубину той каши грязи, в которую придется выйти. — Мотор встал. Не пойдем сейчас, позже — поплывём, дождь может лить ещё несколько часов. Обернувшись назад, киллер схватил большую спортивную сумку, ключи и вышел под ливень из укрытия заглохшего автомобиля, а за ним, нехотя и вздрагивая от холода, выполз и Чонгук. Под ногами творилось полное месиво, некогда кроющий их ливень теперь бил нещадно, барабаня по плечам, лупя в лицо, пропитывая нерадивых путников до крайней нитки. Спотыкаясь и падая, Чон пытался не отставать от брюнета впереди, стараясь хотя бы не утерять того из виду. Старший двигался довольно резво, казалось у него за плечами был не хилый опыт преодоления подобных препятствий, а может дождь, леденящий холод и слякоть по колено были исключительно пытками младшего. Ким, в свою очередь, и не думал тащить на себе спасённого, иначе он то и дело тянул бы того в кашу под ногами, но сталкер непрестанно поглядывал назад и контролировал его, чтоб тот не отставал. Двадцать минут изнурительного пути показались вечностью, но, какого было облегчение, когда, пересеча небольшой перелесок, они, наконец, оказались у кромки небольшой полянки, на которой стояла охотничья сторожка. ____~12~____ Чонгука бил озноб, зубы ритмично отплясывали джигу, мышцы в судороге болели сильнее прежнего, ломило все тело, будто его побили не пару дней назад, а только что, хотелось скулить от боли. Абсолютно пустым взором он наблюдал за брюнетом, что умело разводил огонь в камине, ловкими сильными руками подбрасывая поленьев в пасть разгоревшегося огня. — Разденешься сам или мне тебя раздеть? — в своем уже угадываемом стиле спросил Ким, даже не оглядываясь на трясущегося от холода парня. Молчание заставило старшего обернуться, недоуменный взгляд таращил в упор. — Окей, я понял, раздеваю я, — с лёгкой ухмылкой резюмировал киллер, опёрся ладонями в колени и встал с корточек. Дальнейшее Чон наблюдал молча, не осознавая происходящего: старший сдернул шкуру медведя со стены, бросил ту подле камина и, подойдя вплотную, сел перед ним. Ловкие пальцы, быстро справились с пуговицами на мокрой рубашке. Взгляд Сталкера упал в карий омут младшего, на самом дне которого молча плескалось доверие вперемешку с обреченностью, сейчас младший был полностью в его распоряжении, такой беззащитный и трогательный, столько пережив за последние дни, он безоговорочно верил ему, как слепой своему поводырю. Невольно Ким закусил губу, сладкое ощущение власти будоражило и возбуждало, замёрзший, побитый, как котенок с улицы, Чон вызывал жалость, желание укрыть и согреть, отдав ту толику нежности, которая откликнулась где-то в глубине подсознания. — Штаны мне тоже с тебя снять самому? — усмехнувшись, съёрничал Тэхен. — …нет…я сам. — понимание, что надо снять мокрую одежду, чтобы не мёрзнуть, наконец нашло цель. Трясущимися в судороге руками, Чон потянул хвост ремня вправо, собачку молнии вниз и в неком замешательстве стащил с себя мокрые брюки, последнюю невербальную грань приличия, оставаясь в одних боксерах, что, к слову, тоже вымокли до нитки, но даже в таком состоянии смущение жгло и не позволяло оголиться полностью. — Тц, — прицыкнул брюнет, созерцая трясущегося парня в мокрых трусах, — лезь на шкуру, — почти рявкнул он, сдирая со стены ещё одну. Не задумываясь ни на минуту, младший юркнул на шерсть и тут же был покрыт второй сверху. За спиной ощутился шорох… и тут младшего будто прострелило током. Сердце встало — он почувствовал горячее тело старшего, такое же, обнаженное, сзади, сильные руки рванули на нем последнюю нить целомудрия, и рваные боксеры Чона полетели куда-то в угол. — Спи. ____~13~____ «Опасный» — первое слово, что пришло в голову Чонгука. Жилистые мускулистые руки Тэхена обнимали его, собирая в охапку словно букет полевых, парень чувствовал жар дыхания, киллер мерно дышал в его макушку, грудная клетка качала воздух, толкаясь в лопатки младшего. И все, что сейчас роилось в голове Чонгука — это мысль: «сколько же человек убили эти руки, что сейчас так жали его тело к себе, согревая в своих объятиях?». Чувство неловкости от того, что его, обнаженного, в принципе обнимал парень было так мало перед непонятно упоительным ощущением того, что его обнимает и по какой-то непонятной причине бережет сам демон. Ощущение надёжности сплеталось с трепетом близости, и тело младшего начало подавать признаки возбуждения, что рвало сознание на лоскуты, ведь он никогда и не думал о близости с парнями, а теперь его член наливался от прилива возбуждения, что дарил ему мужчина. «Черт, черт, черт», — мысленно шептал он, пытаясь вернуть себе холодный рассудок. Тело Чонгука перестало дрожать от холода, полностью согревшись. В камине приятно трещал поленьями огонь, разливая зарево по помещению вместе с таким спасительным теплом. Мысли Чонгука метались из угла в угол, а тело плавилось в стальных объятиях Тэхена, как вдруг ягодицы младшего ощутили возбуждение Сталкера. — …блядство, — почувствовался шепот в плечо, теплые губы оставили пылающую печать поцелуя, руки разомкнули плен томительных объятий… шорох. и через несколько секунд стало понятно, что Тэхен отвернулся от младшего. О чем думал и что чувствовал Сталкер, только черту известно, но Чонгуку было понятно одно — возбужден не только он.