Небо в ладошках

POV Adele. Прошел год со смерти Уилла Грэма. Лондон. Великобритания.

      Время — удивительная вещь. Только она способна исцелять самые сложные раны, даже душевные, постепенно превращая то, что было болезненны, в просто ностальгическое. Конечно, это не значит, что я забыла Уилла Грэма, нет, наоборот, время помогло мне вспоминать о нем не содрогаясь в рыданиях, а с едва уловимой улыбкой, которая была навеяна воспоминаниями о счастливых временах. Куда сложнее было с Даниэлой, в виду ее детского возраста и невозможности осознавать некоторые вещи она не могла до конца принять то, что ее отца больше нет в живых. Пока мы жили в США я время от времени замечала, как она с надеждой смотрит на дверь, ожидая, что вот-вот Уилл войдет в квартиру, начнет лаять Уинстон, побежав к хозяину и все будет, как раньше. К сожалению, уже не будет. И мне, и Абигейл было тяжело признавать это, ведь Уилл был частью нашей семьи.       Я была совершенно уверена в том, что он мертв и я похоронила своего лучшего друга и мужа. Я опознала его тело по многим параметрам, да и тест ДНК также подтвердил, что это Уилл. Что же до Ганнибала, да, иногда я ловила себя на мысли о том, что он может быть жив, ведь его тела не нашли. Я слабо верила в историю с тем, что его труп унесло течением. Думаю, что Джеку Кроуфорду было проще признать Лектера мертвым, чем снова начинать поиски. Иногда я искала Лектера в толпе, несмотря на то, что это казалось совершенно глупой затеей.       Мы перебрались в Лондон через три месяца после похорон Уилла, так как я больше не могла находится в США. У меня даже не было сил на то, чтобы продавать свою квартиру и офис, так что все это осталось в полноправном пользовании Абигейл, как и Уинстон. Мне было психологически сложно забрать пса, который стал бы бесконечным напоминанием об Уилле. Да и собака была привязана к Хоббс. мы же с Даниэлой поселились в старом доме моих родителей, в живописном боро — Кингстон-на-Темзе. Офис пока что был оборудован прямо дома, так как я не нашла поблизости подходящий мне вариант.       Я позволила жизни начать возвращаться в то равновесие, которое было раньше. Даниэла пошла в школу, где ей нравилось, еще она занималась рисованием, в чем делала значительные успехи. Это лишний раз подтверждало то, что она дочь Ганнибала, ведь он обладал особым талантом к живописи. Я же набрала пациентов, продолжила вести блог и консультировать своих коллег. Чилтон все также руководил психушкой. Ему повезло, что агенты ФБР смогли защитить его от преследования Красного Дракона. Беделия жила в ЛА, время от времени прилетая в Сиэтл, чтобы убедиться в том, что с Абигейл все в порядке.       Утром вторника я готовилась к рабочему дню и заканчивала устанавливать штатив для камеры, когда раздался звонок в дверь. Это было странным, ведь Никки — няня Даниэлы должна была приехать только после обеда, забрав малышку из школы. Пациентов на сегодня у меня не было, так как я планировала потратить весь день на съемку нового видео для канала. Распахнув дверь и увидев своего нежданного посетителя, я ощутила, как земля ушла из-под ног и я могла бы упасть на пол, если бы не сильные мужские руки, которые подхватили меня и помогли дойти до ближайшего дивана.       — Га–Ганнибал, — с трудом смогла пробормотать я, посмотрев на мужчину, который присел на корточки передо мной, совсем как тогда, когда мне было плохо после сеанса гипноза.       — Здравствуй, Адель, — в его светло-карих глазах, таких же, как и у моей дочери, застыли слезинки, — прости, что не пришел раньше.       Я не могла произнести и слова. Все мысли спутались и сцепились в огромный клубок. Все внутри меня металось от того, чтобы начать обвинять Лектера в том, что Уилл погиб, хотя он обещал сделать все, чтобы спасти его, до дикого желания броситься ему на шею не задавая лишних вопросов.       — Почему… почему Уилл не выжил? — прошептала я дрожащими губами. Глаза наполнились слезами, которые стекали по щекам к воротникам белой блузки.       — Мне очень жаль, — он говорит это искренне, — я пытался сделать хоть что-то, но у него была серьезная травма головы…       — Почему… почему он?! — тихий плач плавно переходил в истерику и я, движимая эмоциональным порывом, зарыдала, отталкивая от себя Ганнибала, который сжимал мои руки. Мы встали на ноги практически одновременно и я стучала кулаками по его груди, крича и плача, — ты обещал мне спасти его! Но он… он погиб! Погиб, его больше нет!       — Адель, — он плачет, продолжая прижимать меня к себе, несмотря на мое сопротивление, — прошу тебя, просто выслушай меня, дай возможность рассказать тебе о том, что произошло.       Он гладит меня по голове, запуская пальцы в мои волосы, а я рыдаю, отчего ткань его пиджака намокает. У меня даже нет слов, чтобы описать то состояние, в котором я сейчас нахожусь. Да, я понимала, что Ганнибал скорее всего жив, но я до последнего хотела думать о том, что он не приедет сюда, что он не станет искать меня. Но тайно, я хотела этого.       — Уилл, перед тем, как мы отправились на место встречи с этим психопатом, он написал тебе письмо и попросил отдать в том случае, если его не станет, — Лектер помогает мне сесть на диван и сам садится рядом, продолжая обнимать. Он протягивает мне помятый лист бумаги, который был сложен в четыре раза.       Адель.       Я никогда не писал писем, никогда не получал их, но сейчас, не имея возможности связаться с тобой и поговорить, возможно, в последний раз, я решился на такой шанс. Если я не вернусь с задания, то прошу тебя не вини себя за то, что отпустила меня в Балтимор. Мы оба прекрасно понимали, что рано или поздно все так и закончилось бы.       Ты всегда была дорога мне, как друг и человек, который всегда поддерживал меня и верил. Ты дала мне пять потрясающих лет жизни, без постоянных преступлений и ФБР. Чудесные годы, которые дали мне понять, что бывает совершенно спокойная и размеренная жизнь. И хотя я прекрасно знал о том, что Даниэла — дочка Ганнибала, она была дорога мне и я благодарен тебе за то, что ты пустила меня в жизнь этой маленькой принцессы, позволив стать ее папой.       Адель, ты лучшее, что могло быть в моей жизни. И я надеюсь, что у тебя хватит сил на то, чтобы простить Ганнибала, ведь я уверен в том, что он сделал все, чтобы помочь мне выжить. Вы нужны друг другу, даже если пытаетесь отрицать это. Просто дайте друг другу еще один шанс.       Твой лучший друг, Уилл Грэм.       Слезы застелили обзор, а дрожащие пальцы сминают бумагу. Осторожно перехватив у меня письмо, Ганнибал осторожно прижал меня к себе, позволяя опустить голову на колени. Он был нужен мне, все эти годы, что я тешила себя надеждой на то, что брак с Уиллом однажды станет счастливым.       — Все будет хорошо, Адель, я рядом, — пробормотал Ганнибал, — я всегда буду рядом.