***
В её кабинете полутьма. Гермиона не любила яркий свет, предпочитая зашторивать окна. Так проще думалось. Во мраке приходили невероятные мысли. Она смотрела на колоду перед собой. Провела пальцем по краю карты, уже зная, с помощью какого заклинания можно превратить этот предмет в оружие, способное разрезать горло. Было в этом что-то мистическое. Скрытое метафизическое значение. Она считала, записывая на пергамент цифры, удивляясь совпадению. Вот только какое значение придавал этому сам Рикс? Всё, чего она хотела, это возмездия. Справедливого суда, который закончится «поцелуем смерти» для такого ублюдка, как Кристофер. Можно ли винить больного человека, не способного чувствовать эмоции? Дьявол, ещё как. Он вполне отдавал себе отчёт, выжигая клейма на умоляющих его жертвах. В его деле был один пункт: со слов родителей, Рикс улыбался и смеялся, когда мучал животных. Когда истязал их и убивал. Страшно подумать, что последним, что увидели жертвы, была перекошенная от возбуждения морда этого упыря. Это первое её громкое дело. Первое с серийным убийцей-психопатом. Первое, где её чуть не убили. Первое и последнее, потому что она поклялась себе сделать всё, чтобы его поймать. День растворялся в мутный вечер. Гермиона стояла в кабинете Драко, наблюдая за тем, как скребло его перо по пергаменту. Аккуратный почерк. Ни одной кляксы. Даже точки и запятые в один ровный ряд. — Наверное, я оттягиваю время, — тихо произнёс он. — Уже завтра всё случится, и не хочется идти домой. Думать об этом. Он сглотнул, провёл рукой по шее, опуская голову. Ей хотелось успокоить его, но она позволила себе лишь положить ладонь на его плечо. — Всё будет хорошо, я обещаю, — села перед ним на корточки, чтобы заглянуть в глаза. — Тебе позволено защищать себя любым способом. Любым, Драко… Малфой перевёл на неё взгляд, и эмоции на его лице скакнули от удивления до непонимания. — Ты можешь воспользоваться Авадой, если он нападёт решая убить тебя. Но этого не произойдёт, я клянусь. — Меня защищает женщина, как прискорбно для моей самооценки, — неуверенно пошутил он и нахмурился. — Всё верно. Ты же помнишь? Ты министр, а я аврор, — Гермиона улыбнулась в надежде заразить этим Малфоя. Так и произошло. Он коротко хмыкнул. — Сейчас ты пойдёшь домой и попытаешься уснуть. Отдохни, хорошо? Малфой распрямился в кресле, откидываясь назад. — Спасибо. Она помотала головой. Не за что её благодарить. Простое человеческое сочувствие и… забота? Грейнджер не знала, что чувствовала к нему, кроме влечения. Не знала, что чувствовал и он. До этого их разговоры ещё не доходили. И будет ли это «ещё». Малфой из тех мужчин, которые привлекали её не только внешне, но и со всеми внутренностями. С прямотой, юмором, чувством такта. Её привлекала его манера общения. Твёрдость его характера, когда он настаивал на своём. В нём полно этих граней. И его искренность. Если ему страшно, он не скрывал это. Если он озадачен, то не прятался за гримасой эмоции. Если он хотел… Он говорил об этом. Здесь и сейчас. Он похож на неё. Гермиона проводила его до квартиры, проделала всё те же действия. За дверью чисто. Сигнализация не сработала. Она смотрела на то, как устало Драко лёг на диван, пряча глаза под своим локтем. Смотрела на то, как он спокойно дышал, как поднималась грудная клетка. — Я встречу тебя завтра, отдыхай, — постояла у камина в ожидании ответа, которого не получила. Грейнджер улыбнулась от того, как быстро он уснул в таком неудобном положении. Беспокоить не стала. Тихо ушла, войдя через камин в свой кабинет. Ночь будет долгой…***
Утром она не сводила взгляда с коллег, понимая, что в глазах каждого из них видела того же человека, который пялился на неё из зеркала час назад — взвинченного, возбуждённого, злющего до зубов. Собрание повторяло пройденный материал, утрамбовывая его в сознание каждого. Местность, улицы, каждый ларёк, который будет на ярмарке. Уже ночью был установлен противоаппарационный купол, для подстраховки. Фляжка с оборотным прикреплена к её портупее. Гермиона надела удобное широкое платье, поверх накинув кофту, скрывая экипировку аврора. Сегодня она будет в образе пожилой дамы, решившей посетить ярмарку. Авроры отправлялись на место небольшими группами. Гермиона прибудет туда с Драко к самому закрытию. Сейчас Малфой сидел в их офисе, так непривычно вписываясь в атмосферу беспорядка. В тёмно-синем костюме. С идеальной прической. И отвратительным на вкус кофе в руках. — Мистер Малфой, давайте ещё раз повторим ваши действия, — медленно произнёс Пак. — Я закрываю ярмарку и во время фейерверка иду в сторону третьей улицы один. — Верно, вы можете не беспокоиться. Главное не оглядывайтесь и не подавайте виду, что вы ждёте его. Мы всегда будем рядом, — пояснил начальник. — Благодарю, — кивнул Драко, делая глоток и чуть морщась. Грейнджер выпила оборотное и приняла форму невысокой старушки. Ей пришлось чуть ослабить портупею, чтобы было свободней. Она заметила его взгляд на себе и решила вставить шутку, нагнувшись к его уху: — Если я начну флиртовать с тобой в таком образе, тебя стошнит? Он вяло улыбнулся, но всё же расслабился, отчего ей самой стало спокойнее. На кону его жизнь. — Запомни меня, — сказала Грейнджер, становясь напротив него. — Красное платье в горошек. — Оно морковное, — поправил её Драко, вызывая в ней удивление. — Прости. Нервы. — Готов? — протянула ему руку, зная, что обошлась бы и без этого. Но не могла не сделать. — Идём. Пак первым переместился в доступный камин в здании, выходя наружу. Следом за ним сначала появилась охрана Драко, а затем и он сам, привычно одёргивая пиджак. Гермиона дала им время пройти вперёд, следя за каждым углом, когда они вышли на шумную улицу. Теперь четверо охранников негрубо, но отталкивали репортёров, кинувшихся на Малфоя. Гермиона заметила своих коллег слева и справа. Они стояли кто у прилавков, кто у шатров. Здесь все затерялись в толпе, их можно было узнать лишь по бегающим взглядам. Гермиона спрятала палочку между платьем и кистью, шагнув за охраной, ловко для её образа лавируя между людьми. Пахло попкорном и сладкой ватой. Желудок свело в спазме. Сердце начало разгон, как только Драко вышел на трибуну. Пак и Грант, стоя с боков от возвышения, переглянулись и сделали вид, что выкрикивают приветствие министру, точно так же, как толпа. Гермиона, по заготовленному плану, заняла место у лестницы. Малфой произносил речь, а Грейнджер даже его не слышала. Всё её внимание, всё сознание словно дребезжало и прыгало прямо в глотку. Она максимально напряжена. Заранее выпитое лекарство не давало сердцу болезненно сжиматься. Ещё не время. Лица в толпе перед ней разные. Женщины, мужчины, дети, старики. Сверху летали бумажные драконы, раскрывая пасти и пугая детей, их визг тут же привлекал авроров. Главное не дергаться. Она прикусила язык от того, что взглядом мазнула по чёрной макушке в толпе. Может, показалось, но нужно было убедиться. Ей стоило всего повернуть голову на Гранта, кивком указывая в угол толпы. Детектив тут же потонул между людьми, растворяясь среди них. — Да как вы смеете! Истеричный крик. Малфой даже замолк, глядя на женщину в первом ряду. Её всю трясло. Грейнджер сжала палочку, держась наготове. — Как вы посмели устроить ярмарку, когда траур! Мы только похоронили родных! Вы чудовище! Вы поймали убийцу моей сестры? Толпа ахнула. Драко смотрел в сторону, сжимая пальцами края трибуны. И не мог ничего ответить. — Когда убийца ходит спокойно, вы объявляете о фейерверках? Как вы смеете! И в этот момент женщина кинула вперёд что-то похожее на помидор. Охрана Малфоя тут же среагировала, выставляя защиту прямо перед Драко. Томат склизко разбился о невидимую преграду. Министра увели со сцены, и будто бы этого мало, над головами у всех раздались залпы первых ярких фигур фейерверка. Народ в смятении от увиденного поднял головы. Дети кричали от восторга, не понимая всей ситуации. Те, кто пришёл отвлечься, так же восхищённо комментировали невероятной красоты вспышки в небе. Грейнджер отступила назад, видя, как Малфоя уводят туда, где он должен был быть. Он оглянулся, будто бы ожидал нападения, но всё же вовремя собрался, поправляя полы пиджака. Там, где он стоял, разместились несколько палаток со сладостями, книгами и журналами. Он рассматривал их с интересом, идеально отыгрывая роль. Гермиона увидела слева то, как Пак и Остин ворвались в толпу. По их взглядам всё стало ясно. Нашли. Сердце бешено заколотилось. Ей нужно придерживаться плана. Она должна быть рядом с Драко. Громкие хлопки в небе оглушали. Людям приходилось кричать друг на друга, чтобы быть услышанными. Грейнджер увидела, как Малфой жестикулировал охране в десяти метрах от неё, и быстрым шагом направилась на третью перекрытую улицу. Дьявол. Он не видел, что, возможно, Пак поймал Рикса. Драко сделал всё в точности по плану. Грейнджер даже не осознала, с какой скоростью сорвалась на бег, расталкивая людей. Ладонь вспотела, настолько крепко Гермиона сжала палочку, вбегая в подворотню и блядство… не находя там Малфоя. С воем разбилось сердце на куски. Страх. Адреналин. Всё перемешалось настолько, что облик Грейнджер стал прежним, пока она бежала между кирпичными кладками стен. — Драко! Адреналиновый угар выбросил её из-за угла, она ощутила толчок в грудь. Так повалился на неё Малфой, выстреливая вперёд зелёным лучом Авады… Глухой звук тела, повалившегося на асфальт. С остаточной силой брошенный предмет пролетел рядом с её щекой, оцарапывая, искрясь голубой вспышкой. Драко осел на её руках, с хрипом зажимая рукой шею. Морковное платье, наконец, стало красным от его крови. Грейнджер стрельнула в небо, подавая сигнал, касаясь порт-ключа. И прежде, чем исчезнуть вместе с Драко, она уловила взглядом мёртвое лицо Кристофера, лежащего на земле с рассыпанными картами. Он сумел ранить Драко и Гермиону перед своей смертью. Перекошенное лицо убийцы в самой отвратительной улыбке застывшей на его лице.***
В заброшенном подвале, в котором укрывался Рикс, нашли все вырезки из газет, касающиеся убийств. Главный снимок был из выпуска «Пророка» с министром Малфоем, у которого поверх бумаги нарисована полоска. Прямо на его горле. Ещё был порт-ключ Гермионы, которым он воспользовался во время первой погони. Палочка Рикса, принадлежащая его матери, привела детективов в заброшенный дом, где он укрывался. Они выследили его по перемещениям с помощью заклинания, наложенного на древко. Его судили посмертно, объявив дело закрытым. Общественность ликовала. С газет не сходили статьи о случившемся на ярмарке, описывая нападение на министра в ярких лживых деталях, преувеличивая всё в размерах. В ожесточенной дуэли между ним и Риксом, и в огромной луже крови, оставшейся после Драко. Крови не было много. Грейнджер сумела быстро среагировать, вылив на рану бадьян. Тем же вечером министр был уже у себя дома. Отделался испугом и шоком. Гермионе стыдно было смотреть ему в глаза. Они даже попрощались отвратительно. Ей нужно было обратно на место происшествия, а с Драко осталась охрана вместе с колдоврачом. — Я… — она так и стояла в его гостиной, глядя на то, как Малфоя осматривал личный доктор. Его рубашка была в крови. — Иди, — понимающе кивнул он тогда. Тогда… Прошло четыре дня. Два из которых Гермиона не спала, выживая на кофеине и сигаретах, пока они искали убежище Карточника. А потом были долгие отчёты. Визенгамот. И общая попойка в Аврорате. Они отмечали закрытие дела и отставку Пака. Малфой же как ни в чём не бывало вернулся к работе, став для всех чуть ли не спасителем, храбро сражавшимся с монстром. Им так и не удалось поговорить. Она видела его в суде. Видела мельком в коридорах Министерства. Но отчего-то не было времени подойти. Или же просто она так оправдывалась перед собой. Не могла найти слов. Она подвела его. Совестно струсив наверное впервые. Драко сделал шаг первым. Гермиона устало плелась в свой кабинет, из последних сил передвигая ногами. В ней энергии на то, чтобы свалиться в кресло и уснуть. Она открыла дверь и замерла на месте, увидев, что за её столом сидел Драко, крутя в руках латунную подставку с её фамилией и именем. Она захлопнула за собой дверь, так и оставаясь стоять возле неё. — У меня такое ощущение, что вы меня избегаете, детектив, — он поставил табличку на место, широко улыбаясь. — Как же ваше обещание? — Я его не сдержала, Драко. Мне очень жаль, — она выдохнула и прошла внутрь, останавливаясь напротив стола. Сил не было даже подвинуть себе стул, и она прибегла к магии. Села, стараясь смотреть ему в глаза. — Гермиона, я же уже говорил. Я просто действовал по вашему плану. А ты не знала, что тот человек в толпе не был Риксом. Всё кончено. Его голос успокаивал. Он внимательно смотрел на неё и ни капли не злился. Не пытался ругаться, отчитывать. — Я отвлёк вас от празднования? — он посмотрел ей за спину, на матовое стекло в двери. Кажется, Остин что-то бубнил слишком громко, пьяно заплетаясь. — Господи, ещё минута с ними, и я точно бы умерла от бородатого анекдота Пака, — она сняла с себя кобуру, видя, как завороженно наблюдал за этим Малфой. Плечам стало комфортнее. Ничего не пережимало. И, казалось, даже дышалось лучше. — Хочешь пойти ко мне. Дьявол. И опять вот это вот: не вопрос. Утверждение. Всё то, что её так привлекало в нём. — Если позволишь воспользоваться твоим душем, — она поднялась на ноги и, не дожидаясь ответа, вошла в камин, перемещаясь первой в его квартиру. Игра началась по новой. На тот момент, когда Драко появился за ней следом, Грейнджер успела скинуть с себя рубашку, шагая в сторону ванной. Ей не нужно оглядываться, чтобы понять, каким взглядом смотрел он ей вслед. Она это спиной ощущала. Даже в лопатках кольнуло. Грейнджер хмыкнула от идеального порядка в его огромной ванной. Декоративный камин, напротив которого боком стояла ванна. Душевая, ограждённая плитками из стекла. Дверь, отделяющая туалет. И раковина из цельного камня. Она стояла под горячим душем, глядя на себя в зеркало напротив, игнорируя мысль: как бы он выглядел в отражении рядом с ней сейчас. Усталость как рукой сняло. Всё, что она хотела сейчас, было очевидным. Шампунь вместе с другими бутылками стоял в ряд по возрастанию, она улыбнулась от этого. Теперь от неё пахло им. Запах приклеился к коже и не смывался даже в горячей воде. Словно Драко сам обнимал её тело. Выключая воду, она услышала из-за двери приглушённую медленную музыку. Чёрт, у них сегодня точно будет секс. И никакой Блейз или Макгонагалл им не помешают. Никаких правил. К чёрту. Следование правилам приводит к морщинам. Грейнджер не собиралась стареть. Она подумала над тем, чтобы укутаться в пушистое полотенце, но тут же плюнула на эту идею, желая увидеть его взгляд, когда она выйдет. Грейнджер играла по-крупному. Ей не доставало того, что она застала много лет назад. Его смущения. Будет ли сейчас так же? Быть может, это её потаённый кинк, желать неопытного скромного парня, руководить его действиями и обучать? Какая ерунда… Этот парень давно стал мужчиной. Соски мгновенно затвердели, когда Грейнджер вышла из нагретой паром ванной в прохладную гостиную, ориентируясь на движение у камина. Малфой присел на спинку дивана, отпивая из бокала виски. Рукава его рубашки закатаны, и каждый раз, когда он поднимал руку, ткань стягивалась вокруг предплечья, пропуская три полосы неровных вен. И вот этот момент. Их взгляды сцепились. Теперь только осталось ждать, опустит ли он взор чуть ниже, сдавшись первым. Гермиона ступала босыми ногами, высушенные волосы, всё ещё немного влажные, облепили прядями плечи. Осталось сделать шаг, останавливаясь напротив него. В таком положении Драко на одном уровне с ней. Глаза в глаза. Гермиона забрала его бокал, всё так же неотрывно глядя на него. Сделала глоток горького виски и не выдержала, сглатывая стон. Драко дьявол. Он даже и не думал смотреть на её тело. Только в глаза, при этом поднимая руку, касаясь её тазовой косточки. Мягко проводя пальцами к животу. Выше, к груди. Теперь её очередь не закрывать глаза и не упускать это натяжение между ними. Грейнджер встала плотнее и так же мучала его. Присела вниз, задирая голову, не смахивая взгляда. Она удержалась рукой о его колено, поставила стакан на пол, чуть задерживаясь в таком положении, ведя ладонью к паху, чуть касаясь вставшего члена сквозь ширинку брюк. И так же медленно встать, дать ему себя обнять. Чтобы он перевернул её, усадив на спинку дивана, раздвигая колени. Её грудь коснулась рубашки Малфоя. Грейнджер молча, не сводя с него глаз, расстёгивала одну за другой пуговицы. — Мне нравится эта игра, — хрипло произнёс он, заставляя её сжать колени, упираясь в его бедра. Настолько его голос возбуждал сейчас. — Кто первый сдастся. Он не слышал, но сердце Грейнджер учащённо билось прямо в ветви рёбер. Выдержать бы только. Давно её так не крыло от мужчин. Драко помог ей. Снял рубашку, потянулся к ремню, резко хватаясь за язычок, вытягивая его. Она шикнула в протяжный стон, когда кожа ремешка хлестнула её по низу живота. — Любишь пожёстче? — ухмыльнулся своей шутке и с удивлением увидел кивок. Боже. Она рехнётся. — Тебе идут ремни, — шепнул он, приближая лицо. Провёл пальцами по её коже. От плеча наискосок по груди, поперёк по животу, повторяя то, как на ней сидела портупея. Она горела. Вся. Щёки. Лицо. Шея. Бёдра. Тишина между ними озабоченная. Выдохи оседали в пространстве, смешиваясь с возбуждением. Смешиваясь, казалось, с её поражением, просто потому что Грейнджер чуть запрокинула голову, когда Драко сжал её горло большим пальцем, проводя снизу по челюсти. Его другая рука уже в ней. Так это и случилось. Ей хотелось упасть назад, но её удерживало его удушье. Ей хотелось сомкнуть бёдра от того, как он ласкал её клитор. Ей хотелось больше. И она сдалась, закрывая глаза, слыша его удовлетворённую ухмылку. — Повернись, — он дёрнул её на себя, ставя на ноги. Увёл лицо, когда Грейнджер потянулась за поцелуем. Желание взбрыкнуть, запротестовать он тут же устранил, сжимая ягодицу. — Развернись, — шепнул ей в шею, касаясь поцелуем. Наверное, там начинался шрам. Наверное, там кончалась Грейнджер, подчиняясь его словам. Запрокинула голову ему на плечо и с удивлением заметила их отражение в зеркале напротив. Драко возвышался за ней позади. Ласкал её грудь рукой, другой не прекращая стимулировать. Она рвано застонала и толкнулась бёдрами назад, на вставший член в брюках. Грейнджер вздрогнула от того, как Драко повёл пальцами теперь по самому большому шраму на её теле. Снизу вверх. Прямо по розовому рубцу от операции. Он смотрел на неё в зеркале, ей в глаза. Поцеловал в скулу, позволяя Гермионе расстегнуть его ширинку. Её руки заведены назад. Ей стоило только сжать его член и услышать гортанный стон, как Грейнджер кончила прямо от его пальцев. И в этот самый момент, в пик самого наслаждения, Малфой вошёл в неё, сжимая горло. Он наращивал темп под её сбитое дыхание. Под её закатанные от удовольствия глаза, запоминая перед этим в отражении удовлетворение. Всё здесь красиво. Её прогиб. Лица. Тела. Обстановка. Оргазм. Наверное, момент один на миллион. Он ускорил темп, на самых ярких толчках сжимая горло Грейнджер, так же сжималась она вокруг его члена. Драко кончил в неё, сжимая челюсти на её надплечье. Он кусал шею, вдалбливая последние толчки. Хотелось плакать от того, как чертовски хорошо. Воздух в лёгкие начал поступать нормально. Грейнджер его рывками жрала, пытаясь отдышаться, сжимая пальцами обивку дивана. — Этому тебя та девушка из академии научила? — улыбнулась она, глядя на него в зеркало. — Отдаю ей должное. Малфой надел брюки, поднял стакан с пола и сделал глоток. В нём что-то поменялось, либо же в полумраке так легли тени на его лицо. Но Грейнджер выдохнула, видя в нём ответную улыбку. Его рубашка висела на ней мешком. Гермиона палочкой очистила бёдра. — Вот, держи, — Малфой появился сбоку, целуя её в висок. — Противозачаточное зелье. Купил вчера… Он хотел её ещё вчера. Гермиона вновь забрала из его рук бокал, выливая содержимое в виски. Сделала несколько глотков, падая на диван. Её тело всё ещё в остаточной неге. Шевелиться совершенно не хотелось. Просто раствориться в моменте. Драко сел рядом, притянул её, укладывая спиной к себе на грудь. Поцеловал в макушку. Что за нежности после такого секса. Гермиона чувствовала себя прекрасно, наверное, за долгое время не желая никуда бежать. Сейчас хотелось просто расслабиться. Чувствовать, как Малфой массирует ей голову, слушать, как трещат поленья в камине. Коллеги даже не представляли себе, что Грейнджер сейчас в объятиях министра, пока допивали очередную бутылку виски. Пак отправил её домой. Вряд ли хватится, ведь он успокоился тем, что Гермиона дала свой ответ. — Знаешь, — сказала она, поворачивая голову, чтобы увидеть его лицо, — я дала согласие Паку. Буду новым начальником убойного отдела. — Впечатлён. Ни один преступник не останется непойманным, — он хрипло засмеялся. — Вот только всё же столько вопросов осталось, — она сглотнула. Быть может, зря начала этот разговор. Малфой хмыкнул. — Каких? — с интересом спросил её, давая разрешение на продолжение. — Почему он использовал карты как метку? Я голову сломала, даже… — она, приподняла руку, чтобы огладить плечо Драко. — Ты знаешь, сколько метафорических значений есть у карт? — и продолжила после его вопросительного мычания: — Четыре масти как четыре времени года, пятьдесят две карты как пятьдесят две недели. А если сложить все значения карт из колоды, то получится триста шестьдесят пять, столько же дней в году. Драко молчал. А потом вдруг таинственно произнёс: — Все забывают про Джокера… Гермиона глотнула виски, чтобы смочить горло. Тело будто бы обмякло. Движения плавные. Ей точно нужен сон. Она почувствовала, как Драко аккуратно садит её прямо, сам же усаживается на журнальный столик напротив, опираясь руками позади себя. Он улыбался, глядя на неё. Гермиона хмыкнула. — Что? — язык еле шевелился. — О чём ты? Она не сразу заметила это. Просто сделала и не увидела эффекта — Грейнджер хотела поднять руку и сделать глоток, но движения не последовало. Сердце неприятно кольнуло в груди отвратительным предчувствием. — Драко? — нервно скосила улыбку, теперь уже не ощущая ног. — Каково это? И этот голос она не узнала. Так никогда не говорил Малфой. — Каково что? — Проигрывать, — он повёл голову вбок с ужасающей ухмылкой, разглядывая её. Грейнджер дёрнулась, но всё бесполезно. Стакан из её руки давно упал на диван. Это гнилое предчувствие. Мурашками по затылку. Спазмом в животе. Господи… — Что это? — её заколотило от всего происходящего. — Ты что-то подмешал? — Я всегда подмешиваю своим жертвам это зелье, прежде чем вырезать метку. Вдох. И бесконечный крик. Гермиона даже не слышала его смех на фоне своего ужаса. Непонимания. Шока. Этого просто не может быть. Сердце болезненно стрельнуло судорогой, заставляя её заткнуться. Она даже не могла согнуться пополам от ужасающей боли в груди. Невозможно даже вздоха сделать. — Ну-ну, — её колена коснулась его ладонь, похлопывая. — Погоди умирать. Тебе разве не интересно, детектив? — Нет, не может быть, — еле проговорила она. Хотелось проснуться. Выплыть из этого кошмара. Раз. Два. Раз. Два. Стучало сердце. Раз. Два. Раз, сука, два. «Это шутка». Это злая шутка, повторяла она про себя сквозь скопившиеся слёзы в глазах от одичалой сердечной боли. Быть не может. Только не он. Не Малфой, которого она знала с самого детства. Не тот парень, чью семью убили и ранили его… Боже… — Ты… — горло распухало, а тело прошибал озноб. — Тебя ранил Рикс… после твоих родителей. Драко скучающе задрал подбородок и поскрёб ногтями по шраму. — Было сложно ранить себя так, чтобы не летально. Знаешь, я сначала практиковался на кошках. — Заткнись! — выкрикнула Грейнджер. — Ты лжёшь! Ты, блять, лжёшь! Драко встал на ноги, поднимая руки, будто растягивался. Он налил новую порцию виски в бокал, стоя спиной к ней, и Гермиона изо всех сил пыталась пошевелить телом. Боже. О господи боже… — В девять я убил нашего домовика, приведя в ужас родителей. Не понимаю их страх, ведь я просто хотел посмотреть, что будет, если воткнуть нож в горло эльфу. С какой эмоцией он умрёт. Он медленно, кубик за кубиком, добавлял в бокал лёд. Его широкие плечи напряглись. Видно, как от движений перекатывались мышцы под его кожей. — Быть психопатом в обществе сложно, знаешь ли, — он на мгновение обернулся, растягивая губы в улыбке. — Потом начались долгие часы с психотерапевтом, обнаружившим во мне это отклонение. Болезнь. Частная клиника Кроули, знакома? Драко вновь ухмыльнулся, видя, как округлились её глаза. — Родители поместили меня туда под фальшивым именем, чтобы не запятнать репутацию, отец боялся огласки. Там я понял, что не испытываю нормальных эмоций, кроме тех моментов, когда причиняю боль. Нет. Нет. Нет. Она изо всех сил сжала зубы, проглотила растущий страх и понимание своей участи. — Я выходил оттуда, но опять срывался. Ничего не мог поделать, мне хотелось вновь испытать это чувство. Мне хотелось руководить жизнью. Легче было заводить животных, душить их. Терзать. Бросать в камин. Я каждый раз изощрялся и делал что-то новое. Так в десять я вновь попал в лечебницу. Там и встретил нашего общего знакомого Кристофера… Драко упал на диван, от чего Грейнджер качнулась, заваливаясь на бок. Малфой протянул руку и дёрнул её на себя, усаживая в то же положение, как они сидели минутами ранее. До всего этого кошмара. — У него был такой же диагноз. Нас заставляли учиться понимать окружающих. Учиться эмоциям. В свободное время мы играли в карты. Карты, карты, карты. До тошноты одно и то же. Одно лишь развлечение, как наказание, — он провёл рукой по её плечу. Гермиона бы дёрнулась от отвращения, если бы могла. Всё, что она могла, это сжимать зубы, глотать пенную слюну бешенства. — Я всегда его обыгрывал. Мне было приятно видеть в его попытках уверенность в следующем выигрыше. Через месяц Люциус забрал меня домой, но я знал, что он вернёт меня. Но я учился маскироваться. Учился эмоциям. Учился быть нормальным. И мне удалось. Хогвартс стал моим спасением. Гермиона за мутной плёнкой слёз увидела, как перед ней появилось древко Малфоя. Он мотал палочкой перед её лицом, как дирижёр. — Ты знаешь, как легко маскироваться под нормального, имея идеальную репутацию? — он мерзко хохотнул. — Сын министра, отличник, в будущем жертва, капитан команды, староста. Вас так легко одурачить, подарив вам вежливость и улыбку. Я, конечно, иногда срывался… Ты же это почувствовала? Кончик его палочки упёрся ей в грудь. Он древком распахнул полы рубашки, чуть приоткрывая шрам на её груди. Грейнджер замычала. — Когда увидел у тебя шрам… Чёрт, захотел вспороть его по новой. Но я довольствовался бросками бладжера в тебя. Всё гадал, сдохнешь от остановки сердца или нет… Гермиона попыталась дёрнуться. Ничего не вышло. Её тело смиренно лежало на груди Малфоя, пока его древко скребло полосу шрама между грудей. — Ёбаный псих! — Благодарю, — с насмешкой шепнул Драко, целуя её в затылок. — Я позволю тебе узнать всё… Грейнджер на периферии взгляда наблюдала сквозь хриплое дыхание за тем, как он коснулся палочкой её виска, а дальше… — Легилименс… Грейнджер выкинуло во тьму, и ей наконец удалось пошевелиться. Так она и стояла посреди тёмной улицы в одной рубашке на голое тело, всё ещё не понимая, где она. Поняла поздно… Это его воспоминания. — Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не вёл себя так на людях! Впереди неё Люциус толкал четырнадцатилетнего Драко за угол улицы. Нарцисса ступала следом. Её глаза красные от слёз, платком она прикрывала губы, чтобы не показывать, как сильно они дрожали. В руках Драко игральные карты. Он щёлкнул пальцами, и одна из карт неимоверно быстро взлетела и врезалась в стену, растворяясь в синих вспышках. Грейнджер подошла ближе и увидела в кладке тонкую вмятину там, куда врезалась карта. Господи… Мальчик сделал это ещё раз, и Люциус выбил из его рук колоду. Гермиона вздрогнула, когда карта пролетела сквозь её грудь, разбиваясь искрами где-то позади. — Через неделю ты должен вернуться в Хогвартс. Ты это помнишь? Сын! — Люциус встал перед ним на одно колено и удержал за плечи. Заметно, в каком отчаянии был отец. — Ты должен быть нормальным! Слышишь? — Я вполне справляюсь, отец, — Драко моментально изменил эмоцию на своём лице. Теперь он будто бы сделал что-то не так. Брови сведены к переносице. Дыхание участилось. И через секунду всё прекратилось. Каменное лицо безразличия. — Видишь? Я умею подстраиваться. Меня научили. Ты же за это платишь моему доктору. — Драко… — Нарцисса сделала шаг вперёд, услышав слова сына, они её обидели. Но женщина тут же замерла, когда Драко перевёл на неё холодный взгляд ненависти. Гермиона поняла. Мать боялась его. И как только Нарцисса убрала платок от лица, Грейнджер ахнула. Её губа рассечена. — Я всего лишь играл картами, — произнёс Драко, глядя на мать с самой ужасающей улыбкой, которая делалась ещё шире при каждом всхлипе Нарциссы. — Люциус… — женщина положила ладонь на плечо мужа, и тот тут же поднялся. Они отошли от сына немного дальше. Гермиона стояла прямо перед ними и слышала, о чём они говорили. И это ужасно, потому что Драко слышал тоже. — Мы не можем рисковать и отправлять его в Хогвартс. Твоя репутация как министра… Что если он что-то сделает, милый, давай Драко ещё немного побудет в клинике… Это мгновение. Секунда. Сознание не успело синхронизироваться со зрением. Взгляд первым уловил яркую вспышку синих искр перед лицами Малфоев. Грейнджер повалилась назад, теперь понимая… Теперь всё понимая. Горла Люциуса и Нарциссы вспороты зачарованными картами так глубоко, что головы чуть ли не отделились от тел. У них не было шансов. Грейнджер хрипела, глядя на то, как к родителям подошёл Драко, приседая на корточки. Он внимательно наблюдал за последними секундами их жизней. Впитывал боль. Смотрел в их глаза. — Я ни за что не вернусь туда, — с улыбкой произнёс он и посмотрел на последнюю карту в своей руке. Щелчок пальцев. Карта резанула его горло, чёрт возьми, не так глубоко, как родителей. Драко упал вперёд, успев закричать, прежде чем повернуть голову к матери, глядя ей в глаза. С улыбкой. С улыбкой от осознания, что мать уже мертва. Никаких улик. Карты исчезли. А дальше… — Боже… — Гермиону выкинуло обратно в гостиную. Она была всё так же обездвижена. — Я… я… л-лишь помню человека в шляпе… — Драко уже сидел перед ней на журнальном столике, идеально отыгрывая испуг. — Выдал первое, что пришло в голову. Знал, что будут искать того шантажиста. Голди. — Ты напал на меня? — губы сухие. Во рту сухо. Внутри догорало пепелище. Он поднял обе руки. — Виновен. Хотел связать оба эти дела. Идеально вышло, правда? — кривая улыбка. Ублюдская. Ужасная. Совсем не красивая. Не того человека, которого знала Грейнджер. Господи. Она даже не знала его настоящего. Никогда не догадывалась. — Знаешь, отец всегда говорил: «если мусоришь, прибирай». Пока я не начал открыто убивать, у меня уже был готов план. Я знал, что вы выйдете на Кристофера в будущем. Я постарался. Рикс вообще был ни при чём. Как легко тянуть ниточки из запутанного клубка. Так много ошибок и совпадений. Главное дать наводку, подтолкнуть. И вот детективы, до зубов злющие, ищут упыря. — Ты поэтому убил Кристофера, зная, что мы могли проверить его воспоминания? — выплюнула с яростью. Её тошнило. Мутило. Голова кружилась. А сердце билось убого медленно, почти не качая кровь. Ей нужно лекарство. — Я встретился с Крисом в доме его родителей после того, как, — Драко исказил лицо, сжал кулак и вытянул большой палец, проводя себе по горлу. — Он вернулся, застав их уже мёртвыми. Тут появился я, сочувствующие успокаивая его по старой «дружбе». Обещал не возвращать его в клинику, если он укроется в заранее подготовленном для него месте. Тот подвал… Он всё продумал. До мелочей. Перед ней был не человек. Монстр. Ублюдок, руководящий всей магической Великобританией… Каков масштаб катастрофы… — И как легко стереть ему память, оставив лишь только самое главное. Ты. Убил. Своих. Родителей, — Драко приподнял брови, смакуя рассказ. — Ты должен скрываться здесь. Ну а потом я вновь встретился с ним и сказал, что нужно появиться на ярмарке, даже предоставил доступ из камина магазина только для него. Гермиона коротко выдохнула, он сделал точно так же и для неё. — О, не ревнуй… Ну а дальше ты сама знаешь. Грейнджер пыталась вспомнить тот момент. И поняла, что Драко щёлкнул пальцами, чтобы карта понеслась прямо на неё. Она даже этого не заметила. — Мне тебе похлопать, выблядок? — обожгла ядом сквозь зубы. — Что дальше? Ты убьёшь меня? Драко встал на колени перед диваном, глядя на полулежащую обездвиженную Гермиону. Погладил по волосам. Провёл пальцами по синим губам. Ему нравилось её отвращение. — Я убил тебя часом ранее. Горячая ладонь коснулась груди. Он прикрыл глаза и сменил руку своей головой. Он просто-напросто лёг на её диафрагму. Слушал. Отбивал пальцем такт сердца. Медленно. — Как ты объяснишь моё тело у тебя дома, урод? Как ты объяснишь то, что отравил меня? — её усмешка отчаянная. Последняя. Грейнджер не верила в спасение. Всё, что ощущала — это брезгливость. К себе. К ошибке. Ко всему. К совести и честности, которые предали её. — Оказывается, в магловских лекарствах есть интересные вещи, влияющие на сердце, если будет передозировка. Да и кто будет проверять, зная, что ты уже была на волоске? Драко приблизился к её лицу, поцеловал в лоб. Гермиона изо всех сил старалась дёрнуться. Взгляд уже мутный. Она еле дышала. — Ты же всё ещё помнишь, что я министр? Министр, который тайно дал тебе доступ к твоему камину… Слёзы такие горячие, словно пытаются согреть её. Осознание того, как он перемещался, дробило позвонки. Как скрыто Малфой переносил тела. — П-почему клеймо? — язык распух. — Потому что, вырезая его, я ощущал наивысшую степень восхищения эмоциями, которые видел. Их страх. Я хотел оставить свой след. И я продолжу… теперь уже по-другому. — Надеюсь ты сдохнешь, — на последнем дыхании. — я ненавижу те… Гермиона умерла тихо. С открытыми глазами, словно из последних сил цеплялась за шанс намекнуть миру на того, кто это сделал. Драко с минуту стоял над её телом, разглядывая Грейнджер. Одеть её не составило труда, как и очистить свои следы, и растрепать волосы — он помнил, какой она пришла в свой кабинет. Её тело лёгкое. Почти невесомое. Сжигалось в зелёном огне камина, когда Драко вышел в её кабинет, усаживая детектива за её стол. Он, словно художник, рисовал картину. Вложил в её руку бутылёк с последним лекарством для сердца. Другую же руку сжал в кулак. Он чувствовал адреналин и скотское возбуждение, глядя на это. Идеальное убийство. Драко снял с камина доступ для неё и переместился обратно в квартиру, находя на полу значок «А». Он оставит его себе как напоминание. Хорошо отыгранный сценарий. Через три дня он присутствовал на её похоронах. Над головой чёрный зонт. Рука в кармане сжимала её значок детектива. Почти все разошлись. Почти не слышно ничьих рыданий. И вот тогда Малфой шёпотом произнёс: — Ты не учла Джокера. Вместе с ним в моей колоде триста шестьдесят шесть.🃏