«а вы слышали, что у Тенмы появился тайный поклонник?»

Те цветы и вправду произвели впечатление не только на Цукасу, но и на окружающих. Букет было некуда деть, поэтому пришлось хранить его в классе до самого конца уроков. Соответственно, почти все желающие могли проходить мимо и через окно посмотреть на яркие цветы, освещающие весь кабинет своей красотой. Было не особо понятно, нравилось ли блондину такое внимание. Но сам букет ему точно понравился, так что он даже не мог злиться на незнакомых учеников или Мизуки, который в сотый раз фотографировал подарок со всех сторон (чтобы потом отправить Эне с полушуточным сообщением: «а вот мне ты такого не даришь, злюка~»). Цукаса не злился, а вот что до некоторых личностей в школе... что ж, это была совершенно другая история. От своих одноклассников Акито узнал, что многие девушки поддерживали своих подруг словами «ну да ладно тебе, не расстраивайся так, зато будет уроком, что в популярных людей лучше не влюбляться». Были даже мальчишки, что проходя мимо класса, грустно вздыхали — правда, не совсем понятно почему, вдаваться в подробности никто не стал. Однако особое внимание Шинономе привлёк разговор об одной второгодке из 2-С*. Странно, но её фамилия словно звучала слишком-слишком знакомо. Только никак не получалось вспомнить почему. — Козакура-сэнпай была так недовольна~ — протянула одна из одноклассниц. — Никогда не видела её настолько злой. Обычно она очень добрая и милая. — Хм-м, её можно понять. Ведь вроде о ней и ходили слухи, что она влюблена в Тенму-сэнпая ещё с прошлого года? — Э, реально?! Ты почему говоришь это только сейчас? Я вообще не знала! Но да, теперь ясно, почему она так смотрела на эти цветы и даже грызла ногти от злости... «Грызла ногти от злости? Ну и поделом ей» — мысленно хмыкнул Акито. На деле, он еле сдерживал улыбку в тот день. В какие-то моменты ему даже хотелось выйти в туалет, дабы от души поулыбаться самому себе в зеркало. Лично ему быть в таком хорошем настроении было слишком опасно, обязательно случится что-то плохое. — Но если она злилась, значит она явно не тайная поклонница, — вдруг произнесла девочка с длинной косой. — Чёрт, а ведь точно!! Юи-тян гений! Значит так, девочки, больше не верим в слухи про, что все эти подарки оставляет Козакура-сэнпай! — По-моему в них верила только ты, Чихару-тян... Дальше этого Акито слушать не стал, ведь посчитал, что итак извлёк достаточно много полезной для себя информации. Фамилия Козакура звучала слишком знакомо, вот бы только вспомнить, что это за девушка... «Раз о ней уже ходили слухи, то вполне может быть, что она и есть тот самый тайный поклонник. Точнее уже поклонница, — рыжеволосый вдруг совсем-совсем незаметно усмехнулся. — Если она разозлилась, значит мой розыгрыш хорош. Даже интересно, хватит ли сил и решимости у этой Козакуры-сэнпай теперь посоревноваться со мной. Так и выясним, любит ли она Цукасу-сэнпая на самом деле...». Однако тут же парень приуныл. А что если и вправду любит? Что если он делает лишь хуже и, наоборот, только больше подталкивает поклонницу к признанию? Или же она подарит настолько грандиозный подарок, что Тенма сразу позабудет и о записках, и об игрушках, и о цветах? Шинономе резко дёрнулся — сам даже не заметил, когда успел прикусить внутреннюю сторону щеки. Боль была сильная, но оно и хорошо, ведь она отрезвляла. «Да что со мной?.. Я просто хочу разыграть этого тайного поклонника и не более. Мне не надо переживать, что да как дальше сложится, — пытался успокоить или же убедить самого себя рыжеволосый, хмурясь. — Точно, да. Мне всё равно, если я даже помогу поклоннику таким образом. Плевать, пусть хоть и вправду начнут потом встречаться!.. — Акито призадумался, представил это, а после еле сдержал протяжный скулёж. Как ни крути, его не устраивала такая перспектива. Не хотелось представлять, что нечто подобное и вправду произойдёт. И он, смотря со стороны, будет поддерживать и продолжать молчать. — Мгм, поддержать. Надо просто поддержать и быть хорошим другом. Мы же наконец подружились, но... — но что если отношения с этой потенциальной фанаткой разрушат дружбу, сформировавшуюся между Тенмой и Шинономе? Вдруг это всё просто рухнет? Как бы подросток иногда не жаловался на своего громкого сэнпая, терять его что-то совершенно не хотелось. Особенно из-за неизвестной девушки. — Аргх, боже! Эта Козакура-сэнпай меня уже выбесила!..» На уроке рука Шинономе словно автоматически водила туда-сюда по листу бумаги. Он и сам не смотрел на то, что писал: вроде какой-то текст, а вроде какие-то формулы по алгебре. Только спустя пару минут юноша наконец пришёл в сознание — и тут же удивлённо уставился на собственную писанину. Никому не хочу отдав– Даже не дочитав, Акито мгновенно перечеркнул всё предложение. Причём так агрессивно, что несколько одноклассников в удивлении обернулись на него — звук в классе стоял настолько сильный. Наконец, когда злосчастная надпись пропала из виду за несколькими слоями грифеля, парень тяжело выдохнул. Его мозг явно не работал нормально, после новостей об этой Козакуре. «Надо бы узнать о ней побольше. Но пока что оставлю это всё «на потом»...» — такие мысли так и не покидали Шинономе весь день. К сожалению, увидеться с сэнпаем вновь не получилось, но и ладно. Не следовало вызывать каких-либо подозрений, да и, к тому же, песни на репетициях сами себя не исполнят, верно? Музыка помогла юноше отвлечься от насущных проблем. Тем не менее, страницу с тем предложением он вырвал и, смяв до невозможности, выкинул от глаз подальше — это показалось единственным правильным решением, что он принимал за последнее время. *** — Ну что~? — протянула Саки, в то время как Айри коварно улыбалась. — Что «что»?.. — Ну не глупи, Цукаса! Давно пора было начинать расследования!! Блондин ничего не понимал. Почему-то и сестра, и подруга смотрели на него, как детективы на арестованного — вот-вот и начнут выпытывать всевозможную информацию. Таковой, правда, у Тенмы не имелось, потому пытки, неважно физические или психологические, здесь бесполезны. Тем не менее, сияющие от радости девушки продолжали улыбаться, будто уже второй букет подряд подарили им. Да, верно. Причина, по которой в доме собрался чуть ли не целый совет: второй букет (пусть и с другими цветами) Цукасе вручили прямо в руки работники парка со словами. Выяснилось, что кто-то просто попросил передать цветы. Сколько бы подросток не спрашивал хотя бы пол этого человека, ответа ему не последовало — сотрудники решили сохранить обещание, потому не выдали неизвестного. Букет был невероятно красивым и даже нежным в каком-то смысле. Розоватые хризантемы, белые и розовые розы вместе с цветками вереска правда выглядели чудесно. Смешанные чувства вызывали только слова в записке на карточке: «Было бы куда романтичнее оставлять цветы тебе у дома, не так ли? Но, так как я не сталкер, твоего адреса не знаю. Прости, что вечно ищу такие окольные пути». Цукаса чувствовал, что этому человеку не за что извиняться, когда он итак делал такие подарки без видимой на то причины (блондин всё ещё считал, что для начала должен был хотя бы как-то заслужить их). Более того, его тайный поклонник, кажется, был очень тактичным человеком с чувством морали — не хотел «сталкерить» и доставлять неудобств. Это вызывало странное чувство спокойствия и одновременно недопонимания: «зачем такому хорошему человеку вообще извиняться за своё поведение, если он ещё не сделал ничего плохого?». Невольно Тенма сравнивал этого незнакомца с Козакурой и радовался всё сильнее, когда понимал, что это, скорее всего, два разных человека. Он ценил эту девушку, как фанатку своих шоу, был ей благодарен, но... не более. Если бы имелась возможность, юноша и вовсе был бы рад позабыть об этой личности. — Твой тайный поклонник вполне реален, — продолжила розоволосая, хмыкнув. — И, кажется, не собирается сбавлять обороты. Поэтому тебе уже давно надо было начать рассуждать о том, кто же это может быть. — Именно-именно, братик! Ты только глянь, какие романтические подарки тебе делают~ — Что ж, я... я считаю, что надо уважать желание человека оставаться тайным поклонником!! — вдруг возразил им блондин. Девушки удивлённо моргнули, ведь Цукаса не успел вовремя забрать свои слова назад или сказать, что он не это имел в виду. Айри попросила уточнить, что вообще значила его реакция — в ответ на это юноша замешкался лишь сильнее. Однако долго молчать ему не позволили сверкающие любопытством глаза подруги и младшей сестры. Вот же дьяволицы, они хорошо знали, как его сломать. — Просто не хочется, чтобы это была девушка**, — наконец выдохнул старший Тенма и тут же нервно улыбнулся, ожидая исключительно отрицательной реакции. Саки открыла рот в шоке. Айдол же продолжила сидеть с широко распахнутыми глазами, но после задорно рассмеялась. Вскоре её кохай подхватил этот смех, и вот уже вдвоём они вовсю хохотали над покрасневшим блондином. — Что тут смешного?! Я вообще-то правда переживаю! Что если мне признается девушка, а я... я же не могу разбить ей сердце! — недовольно вскрикнул всё ещё краснеющий сразу и от смущения, и от злости подросток. — А-аргх, Айри, ну вот зачем я послушал тебя и Шизуку? Теперь перед звездой будущего возникла настоящая дилемма!.. — Не переживай, братик, ты-то обязательно с этим справишься! — поддержала сестра, и в благодарность Тенма улыбнулся ей, пока про себя подумал: «Верно, Саки абсолютно права! Нет ничего, с чем бы сама звезда будущего не смогла бы справиться!! Мне всё по плечу, хмпф!». — А вообще, Цукаса, не переживай ты так! Если это окажется девушка, тебе же лучше. Как раз будет уважительная причина для отказа: «прости, но мы не можем быть вместе, ведь ты — Джульетта, а мне нравятся Роме–» — Молчи, Айри, молчи!! И вообще роль Ромео всегда моя, ведь я будущая звезда, как можно этого не знать?!.. Эти двое вновь похихикали над ним, но в этот раз успокоились гораздо быстрее. Блондин не мог долго на них злиться, лишь с облегчением выдохнуть, ведь они не осуждали его. Кажется, им было всё равно на информацию, которую Цукаса всегда считал слегка постыдной. Какие же девчонки странные... — И всё же! — с этими словами Айри вдруг хлопнула в ладоши. — Надо хотя бы поразмышлять над тем, кто может быть твоим тайным поклонником! Может, это кто-то из твоих друзей? — Ва~ай, от друзей к возлюбленным? Это же такой милый троп! — пропела следом блондинка, радостно склоняя голову то в одну сторону, то в другую. — Саки, мы не в сёдзё-манге... Старший Тенма тяжело выдохнул, а после лучше всмотрелся в розоватый букет. Прошло всего пару дней, первый даже ещё не успел завять, а дома уже стоял второй... как только родители вернутся домой, у них будет ещё больше вопросов, чем в прошлый раз. И в этот раз сестра наверняка им всё расскажет. — Кто-то из друзей, хм~ — словно не услышав брата, продолжила девушка. — Это ведь не может быть Руи-кун, да? — Исключено!! Все трюки и выкрутасы Руи я знаю наизусть, так что сразу бы понял. Более того, я столько раз читал сценарии, написанные им от руки... такая гениальная звезда, как я, обязательно смогла бы узнать по почерку! — Ара? Так ты даже понятия не имеешь, чей почерк в записках? — искренне удивилась айдол. Ах, да, точно. Это же и для неё, и для сестры совершенно новая информация. Юноша выдохнул и вкратце объяснил, что совсем не может припомнить, чтобы хоть у кого-то из его знакомых имелся такой почерк. — ...похож на каллиграфический, значит? — Саки сощурила глаза, а после в шоке выкрикнула: — Неужели, это Шихо-тян?! — Нет, тоже исключено. У Шихо почерк каллиграфический, а этот просто похож. — Хм-м, тогда я совсем не знаю... может, Ичика-тян? Хона-тян?.. Однако и они явно не подходили под параметры. Более того, Цукасе не хотелось даже думать о том, что подруги его сестры могли являться потенциальными поклонницами... нет, Саки бы сама прознала об этом так или иначе. Кстати, Тойя тоже сразу вылетал из списка, ведь его почерк и привычку иногда растекаться мыслью по древу, подросток знал хорошо. Эму, Нене, Шизуку — все зачёркнуты, никто не подходил под параметры. Определять по почерку и поведению правда было тяжело. В основном, из-за того, что парень просто понятия не имел, кто же мог скрываться за этими подарками и записками. В какой-то момент он даже хотел дать прочесть всё это Айри с Саки, однако вовремя угомонил эти мысли. Делиться столь личными вещами со всеми вокруг — как-то неправильно. — Кого ты ещё знаешь, Цукаса? Вспоминай-вспоминай! Тайный поклонник ведь может находиться даже ближе, чем ты думаешь, — поддерживала айдол, прямо-таки не давая юноше расслабиться. — Я сомневаюсь, что знаком с этим человеком. Можно, конечно, предположить, что это кто-то из кохаев или сэнпаев, или– — Да погоди ты, — мигом перебила его Айри. Цукаса с недовольством уставился на девушку. — Ещё успеем поразмышлять над незнакомцами. Слушай... а может, это Мизуки? Или Акито-кун? «Акито, хах... было бы неплохо, — подумал про себя блондин, поглядывая на цветы. Однако тут же его лицо с недовольство сменилось едва заметной грустью. — Но я хорошо запомнил почерк Акито, ведь он часто делает свои домашние задания вместе со мной на перемене. Это не может быть он, — почему-то от этого становилось так обидно. Цукаса был благодарен всем этим подаркам, даже раздумывал, как бы ему отплатить за это всё (хоть подруга и настаивала, что ни за что не стоит того делать), но... — Это точно не Акито. Я больше поверю в то, что это и вправду Руи или даже Нене, чем он». Наверное, старший Тенма так долго пребывал в своих рассуждениях, что девушки успели заволноваться. — Братик? — позвала его блондинка, и наконец парень очнулся. Помотав головой, он удивлённо посмотрел на волнение во взгляде сестры. — Что-то не так? Ты... не хочешь, чтобы это был Мизуки? Или Акито-кун? — Э, а... н-нет, или да, то есть... погоди, а как мне отвечать на это? Саки, ты задала целых три вопроса, даже сама звезда будущего запуталась! — девушка, услышав это от брата, вмиг принялась извиняться. Ситуацию принялась исправлять Айри. Наконец она набралась ума сказать: «хорошо, давай перечислим людей, которых ты плохо знаешь». Однако Цукаса не мог хорошо кого-либо вспомнить. Возможно, кто-то из комитета или театрального кружка, или... нет, учеников было слишком много, чтобы начать указывать на кого-то пальцем. Прошло целых пятнадцать минут, а Цукаса смог назвать лишь восемь или десять имён из огромного-преогромного множества. — Говорил же, это бесполезно, — наконец выдохнул парень, устав от рассуждений и предположений. — Пока тайный поклонник сам себя не раскроет, я так и не узнаю. — Э-эх, думаю, что ты прав, братик. И всё же так хочется узнать, кто же влюбился в тебя, — и с этими словами Саки весело хихикнула. — Кто бы это ни был, ему всё равно придётся пройти огонь и воду! А то иначе Цукасу не отдадим. — Надо же какое чувство дежавю, ты не первая это говоришь, Айри. Теперь они рассмеялись все втроём. Старший Тенма постарался как можно быстрее свести разговор в совершенно другую сторону. Потому что иначе просто не получалось перестать прокручивать у себя в голову одну и ту же мысль: «лишь бы этим тайным поклонником оказалась не Химари...». *** — Э? Чего ты так резко решил спросить о ней? — искренне удивился блондин, услышав вопрос подростка. Акито тяжело вздохнул. Он, конечно, только сейчас понял, что ему следовало подойти немного с другой стороны, а не спрашивать так напрямую. Если Цукаса подумает, что кохай заинтересовался этой девушкой в романтическом плане, будет плохо... такого исхода не хотелось бы. Ведь это полная неправда — Шинономе просто хотел узнать, почему фамилия звучала такой знакомой. Именно это он и постарался вкратце объяснить, чтобы его не смели недопонять. Через пару секунд, как только пришло осознание, рот юного актёра чуть приоткрылся в немом «о-о-о». — Что ж, будущая звезда ни в коем случае не винит тебя в том, что ты забыл о ней. Всё же я давно рассказывал, да? — Тенма всё ещё оттягивал основную информацию, что напрягало рыжеволосого. Каждый раз, когда сэнпай вот так мысленно топтался на одном месте, предвещал о том, что за нервным смехом скрывается что-то невероятно ужасное. — Её полное имя Козакура Химари, она из 2-С. — Химари, Химари... Акито сощурился, как бы этим показывая, что изо всех сил напрягал свой мозг и думал. Такое знакомое имя, но от него почему-то скрипели зубы. Нет, он точно обязан вспомнить, когда Цукаса рассказывал ему об этой девушке. Иначе создатся впечатление, что ему абсолютно и совершенно плевать на все разговоры сэнпая (а это, конечно, было не так). Парень призадумался получше. Козакура Химари, сэнпай из 2-С, что по слухам влюблена в лидера известной труппы уже не первый год... — Погоди, — и вдруг его осенило. Даже глаза неосознанно открылись шире. — Это, что... та самая чокнутая, что домогалась до тебя? — Цукаса, мгновенно покраснев, подавился воздухом. — Чт... н-нет!! Ну, то есть, э-э... Акито, какого чёрта?! И не зови её так, это очень грубо! — А, не она? Я перепутал с кем-то? Старший подросток вымученно потёр свои виски. Разговоры и мысли об этой девушке приносили ему сплошную головную боль. Однако он не мог отказать, когда столь ценный и дорогой кохай спрашивал его о чём-то. Пришлось рассказывать... во второй раз. — Химари – моя фанатка, да, я как-то упоминал о ней. И не домогалась она, просто... пыталась поцеловать, — после этого Цукаса как-то загнанно опустил взгляд вниз. Было не очень приятно так говорить о преданных поклонниках его труппы и особенно выставлять их какими-то низкими, подлыми людьми. — ...хоть я этого не особо хотел. — Мы, что, говорим с тобой на разных языках? Это и есть сексуальное домогательство. — Да нет же, нет! Может, это просто я что-то не так понял, и она так проявляет любовь ко всем... наверное– «Этот идиот... да как вообще можно быть настолько добрым? Его могут начать пытать, а он ещё и извиняться будет, — подумал про себя Акито, еле сдерживая тяжёлый вздох. Однако выражение отвращения он всё-таки был не в силах скрыть. — Но значит я правильно вспомнил. Химари Козакура... та самая девчонка, о которой сэнпай долго ничего не хотел говорить. Если бы тогда не стал докапываться, он бы и дальше молчал–» О той ситуации Цукаса и вправду умолчал — просто не решался рассказывать кому-либо, ведь не хотелось портить репутацию человека и создавать плохое впечатление. Звёзды ведь должны относиться к своим фанатам с любовью и пониманием. Блондин правда пытался так делать, но кохай быстро раскусил его. Поначалу Акито не особо хотел устраивать допрос, ведь наверняка это что-то личное... но и оставлять парня в таком странном, практически подвешенном состоянии было бы кощунством. Да и просто-напросто неуважительным уважением к старшему ученику. И Шинономе заверил, что лучше рассказать хоть кому-то, чем хранить всё в себе, как обычно. — Хм-м, Химари, значит?.. Ну, она очень ярая моя фанатка. Посещает каждое шоу и поддерживает мою труппу, — с улыбкой произнёс юноша, будто рассказывал о том, кем гордился. — Она в полной мере оценивает мой талант, как будущей звезды! Но... — Но? — склонив голову вбок, почти шепнул его кохай. Цукаса немного повёл взгляд, как будто о другой стороне девушки ему было уже не очень приятно говорить. Таким блондина редко можно было увидеть: обычно он рассказывал о людях, с которыми был знаком, практически всё. И всегда всё только самое лучшее. Наверное, поэтому ему было так тяжело описывать минусы людей. — Но иногда её поведение, что ж... скажем так, было несколько особых моментов. Однажды она пыталась, а-а-ам, поцеловать меня? — Ха?.. И ты поцеловал в ответ? — после этих слов улыбка Тенмы стала ещё более нервной. — Не совсем, я не особо-то хотел того. Я оттолкнул её, что, кстати, было очень невежливо с моей стороны! — вмиг парень, перебив самого себя и свои мысли, закричал так громко, что Акито от неожиданности моргнул. Хотя, это было ещё и из-за того, что он всё никак не мог отойти от шока – услышанное его и вправду изумило. — Будущая звезда не должна была вести себя так с фанатами, которых надо уважать и ценить!.. — Но если ты не хотел целовать, значит она это заслужи– — В любом случае!! Это не так важно, забудь! И вообще, Акито, разве тебе не нужно что-то повторять? У тебя ведь тест сегодня!.. Наконец вспомнив о ней, подросток еле сдержал раздражённый рык. Эта девушка и вправду была влюблена в Цукасу, причём, кажется, чересчур — до такой степени, что игнорировала его личное пространство. «Не зря одно только упоминание о ней меня бесило, — подумал про себя недовольный юноша. Однако вдруг его гнев сменился на еле ощутимый страх. — Но что если она и вправду та самая тайная поклонница? Что если о ней изначально и шли слухи?.. Тогда... тогда сэнпаю будет только хуже, если она решит признаться». — Сегодня я, кстати, нашёл одно письмо у себя в шкафчике, — отчего-то продолжил Тенма. Его кохай заинтересованно и одновременно удивлённо поднял взгляд вверх. — Только почерк там был совершенно другой... как будто писал другой человек. — Сэнпай, ты, что, обзавёлся уже двумя тайными поклонниками? Несмотря на то, что Акито старался изобразить безразличие, его ухмылка выглядела настолько жалко, что было даже чуть смешно. Тем временем, его сэнпай продолжил: — Не знаю я, просто сказал!.. Му-му, некоторые фразы были написаны в репертуаре Химари... не нравится мне это. — ...мне тоже. — Э? Блондин в шоке уставился на подростка, после чего шепнул: «ты что-то сказал?». Он и вправду ничего не услышал — вот настолько тихо кохай прошептал это себе под нос. А ещё его недовольное, раздражённое выражение лица просто не могло не заволновать Цукасу. — Акито? Ой, всё в порядке? — А, чт...? Эм, д-да, не обращай внимания, сэнпай, — пробормотал рыжеволосый, после чего постарался забыть о ненужных мыслях. — Слушай, я лучше пойду. У меня скоро урок. Тенма удивлённо посмотрел ему вслед, но после лишь кивнул и пожелал удачи. Удача и вправду бы не помешала. Ведь если эта Химари являлась той самой изначальной поклонницей... то розыгрыш из простого веселья превращался в обязанность. Такого человека просто нужно было проучить. *** — Акито, ты всё ещё ничего не выучил, — буркнул подросток, недовольно поглядывая на кохая. — Выучил я, выучил... — А вот и неправда. Назови мне дату открытия Америки? Рыжеволосый нахмурился ещё сильнее, а после буркнул абсолютно случайное число. За это он в момент получил тетрадкой по голове (хоть и не особо сильно), а после услышал: «чтоб ты знал, в тысяча пятьсот шестидесятом Колумба уже вживых-то не было!». Честно, Шинономе было не так уж и важно это — парень и не собирался писать этот тест на идеальные баллы. Одной-единственной подготовки и поверхностного заучивания каких-либо пяти полюбившихся дат ему вполне хватит. Только Цукаса почему-то так не считал. Нет, тот посчитал своим долгом, что надо подготовить кохая. Недовольно фыркнув на учебник, юноша без особого интереса вновь уставился на цифры. Какие-то тысячи, после них ещё по несколько чисел... это всё было так скучно. Зато вот Тенма, сидящий рядом, казался отчего-то сейчас самым интересным живым существом в этой гостиной. — Эй, сэнпай, а ты ведь правда-правда не целовался с той девочкой, да? — внезапный вопрос чуть не заставил Цукасу, поперхнувшегося воздухом и возмущением, умереть. — Сейчас ты должен у меня спрашивать про революции во Франции или что-то в этом роде, а не– — Ну а сейчас мне интересно именно это. Нельзя было спрашивать?.. Блондин удивлённо уставился на кохая, проанализировал его пару секунд, после чего обречённо выдохнул. Этот парень и вправду однажды сведёт его в могилу — и даже не будет сожалеть. Только потерев свою переносицу, Тенма смог кое-как продолжить говорить: — Очевидно же, что нет. Я не хотел этого делать. — ...это я понял. Люди без понятия личных границ и меня пугают. Но если бы она спросила у тебя разрешения, ты бы согласился? Улыбка юноши дрогнула. Что ж, ладно, как на это отвечать? Соврать или... хотя, как тут вообще можно врать? А если и говорить правду, то как её подавать? Если честно, Цукаса и сам не понимал, что именно так отталкивало в Химари, что даже пришлось физической силой оттащить её от себя. Все отзывались о ней, как о хорошей девочке с приятной наружностью. С виду она и вправду не казалась опасной или какой-то злой, а, наоборот, всего-навсего безобидной и миленькой девочкой с двумя тёмно-синими косичками. Более того, она — фанатка, а звёзды должны уважать и лелеять своих фанатов. Цукаса грустно покосил взгляд вниз, после чего решил выбрать самую первую причину, которая придёт ему в голову. Это всё равно лучше, чем сидеть и анализировать ситуацию по сто раз. — Нет, — произнёс парень так, словно только что сознался в убийстве. — Девушки... что ж, скажем, что будущей звезде нет дела до девушек! — Хе-е... Внезапно Акито совсем перестала волновать история. Ну подумаешь, тест — он ведь серьёзно даже не собирался его хорошо писать. Позабыв про учебник, парень подвинулся к блондину чуть ближе. Но так, чтобы ни за что не сметь своим поведением напугать или заставить испытывать дискомфорт. — А до парней тебе есть дело? — склонив голову вбок, продолжил рыжеволосый. Лицо Тенмы сразу вспыхнуло, но отрицать он всё же не стал. Надо же, значит, его кохай выиграл настоящий джекпот. — Можно? Не сразу поняв, что значило это «можно?», парень мог только недоумённо моргнул. Шинономе подсел ещё ближе и практически указал на свои губы — дальше этого он ничего не смел делать. Да и вовсе уже готовил пару оправданий и шуток на случай, если сэнпай откажется. На миг в гостиной повисла практически мертвецкая тишина. Акито даже захотел отсесть сам, как вдруг Цукаса, наконец обдумав всё, смущённо кивнул. Неожиданно лицо подростка дрогнуло в нервной улыбке — на удивление, так его организм решил проявить искреннее счастье. Три секунды сомнений почти остановили его, но после Шинономе всё же пересилил себя. Такую возможность упускать нельзя, особенно когда ему уже дали разрешение. Удивительно, что он был так счастлив тому, что Тенма доверчиво закрыл глаза и приоткрыл рот сам. Аккуратно положив ладонь на щёку сэнпая, рыжеволосый потянулся ближе к чужим губам– — А-а!! — а после его буквально выкинуло из столь реалистичного сна. Собственный крик вышел таким резким, но таким громким, словно лай. — Чт... ха, с-сон? Это был сон?.. Парень панически постарался оглядеться вокруг: в комнате темно, что хоть глаз выколи. Значит, ещё ночь. Это и вправду был просто-напросто сон, но чтобы в полной мере осознать это понадобилось не только время, но и большое количество силы. Акито мелко дрожал, словно ему только что приснился кошмар. Однако на деле, он просто ужасался тому, как его мозг вообще мог выкидывать все эти сюжеты вновь и вновь... сначала Цукаса вместе с друзьям, затем то звёздное небо, потом ещё пару снов, где он был наедине со своим сэнпаем, а теперь это?! Еле сумев перевести дыхание, Шинономе провёл рукой по лицу — пришлось стереть со лба капли холодного пота. «Какого чёрта?! Что за бред мне приснился? Да откуда у меня вообще пошли такие сны? Всегда же всё было... нормально, — подумал он, продолжая смотреть в одну точку. Постепенно его зрение адаптировалось к темноте, но явно не к ситуации, в которую он попал. — Я, что, реально мог поцеловать Цукасу-сэнпая в этом сне? Даже разрешение спросил, как «настоящий джентльмен»... — видимо, всё ещё не отойдя от шока, юноша почти невесомо дотронулся до своих губ. Лишь на миг он вспомнил тот самый образ закрытых глаз блондина, да и в целом то, как рядом он находился. Однако за эти мысли рыжеволосый чуть не ударил самого себя. — Твою же мать, держи себя в руках, Шинономе Акито! Это просто какой-то глупый сон, о чём я вообще думаю?!..» Ему явно не было интересно узнать, насколько мягкими могли оказаться губы сэнпая. Совершенно неинтересно. Также ему точно не хотелось целовать Тенму. Да и вообще– Руками Акито нащупал тетрадь и наконец вспомнил, что уснул прямо в обнимку с датами по истории. Вот и нашёлся виновник его сна. Во всём виноваты проклятые числа и события, которые надо было готовить к завтрашнему тесту. Даже не задумываясь, юноша со всей злостью кинул тетрадку в стену так, что звук, наверное, дошёл даже до родителей. Ну и поделом им, не одному же ему страдать. Убедившись, что история больше не испортит ему сон, Шинономе обиженно повернулся на другой бок — всё-таки завтра его ждали и школа, и тест, и сэнпай. С губ сорвался какой-то странный вздох: то ли раздражённый, то ли какой-то радостный. «Уже два часа ночи. Акито там, что, совсем крышей поехал? — подумала про себя Эна, тем временем рисовавшая иллюстрацию к будущей песне. Она сидела без наушников и потому слышала всё: и вскрик, заставивший её саму вздрогнуть, и даже стук тетрадки об стену. — И ещё меня зовёт ненормальной, хмпф!..»