«а вы слышали, что у Тенмы появился тайный поклонник?»

Следующую неделю Цукаса начал с получения двух подарков: конфеты с запиской в привычном полукомплиментном стиле и одну красную розу. Последнее парень был не особо рад получить, ведь почерк у письма, шедшее в комплекте с цветком, опять отличался. Поначалу блондин правда думал, что его разыгрывают, но если у него и вправду есть два поклонника... добром это явно не закончится. Более того, ему совершенно не нравилась мысль о том, что одним из отправителей может быть Химари. А что если она и есть та самая тайная поклонница? Как вообще ей тогда отказать? Всё это не на шутку начинало волновать блондина. От дурных мыслей отвлекал лишь любимый, ненаглядный сценарий — хоть в нём не происходила романтическая драма. Видимо, Руи специально постарался над этим сюжетом, чтобы его друг не страдал от дел любовных хотя бы на сцене. Однако сжалиться он решил лишь тут. Что касалось школы, то парень, как и всегда, не давал продыху. — ...я уже сто раз за утро успел тебе сказать! Не буду я ничего взрывать, Руи, отстань!! — грохотал раздражённый голос подростка по коридору школы. Быстрым-пребыстрым шагом он старался уйти и спрятаться от друга, но пока выходило не очень: всё же рост делал лаши Камиширо шире и больше. — Да ладно тебе, Цукаса-кун. Обещаю, что в этот раз учителям мы не попадёмся– — Да, мы попадёмся Шираиши или кому-нибудь ещё из комитета!! В это же время Акито наблюдал за тем, как его одноклассники — честно говоря, неужели они не могли заняться чем-то получше? — в шутку дрались. Бегали друг от друга, кричали и тянули учебник на себя. Словом, просто бесились, как и полагало многим подросткам. Рыжеволосый же просто наблюдал за тем, чтобы они не убили друг друга во время этого процесса. Себе под нос Шинономе продолжал фырчать что-то в роде: «ну что вы как дети, успокойтесь, ударите же кого-нибудь...», однако парни его не слышали. «Честно, этот Руи!.. — возмущался про себя блондин, громко топая по белому кафелю. Вот так блокировать весь окружающий мир и сосредоточиваться исключите на своих мыслях было, что ж... достаточно плохой привычкой. — Опять что-то придумал, а потом мы оба будем отсиживаться на отработке! Ну уж нет, нам к шоу надо готовиться!!». Цукаса настолько сильно погрузился в свои мысли и желание как можно быстрее скрыться с глаз друга, что даже не заметил первогодок впереди. Как и не заметил то, что они боролись между собой. Уж тем более он не обратил внимание, в какой именно момент младший подросток ударил его — совершенно случайно, из-за того, что вытянул руку не в самый подходящий момент. — Цукаса-ку— — Э, а!? Т-Тенма-сэнпай!.. — тут же одноклассник Шинономе обернулся и мгновенно перестал улыбаться. — Я не видел, я не специально– Это было и вправду больно. Цукаса даже никак не мог ожидать, что его ударят вот так со всей силы, да ещё и на довольно приличной скорости. Предплечье, по которому и пришёлся удар, постепенно начало ныть, но на удивление парень даже и звуку не издал (хотя хотелось). Но вовсе не странно, что он почти не отреагировал — звёзды обязаны быть стойкими, иначе они никакие не звёзды. Изо всех сил блондин старался не касаться ноющего места. Иначе все поймут, что он в полной мере ощутил этот удар. — Всё в порядке, не переживай, — улыбнувшись, произнёс Тенма. Однако выражение лица выдавало его. — Я правда-правда не хотел Вас бить! Это всё из-за этого идиота!! — Кого ты идиотом назвал?! Это ты Тенму-сэнпая ударил вообще-то! — Да я не специально же!.. Светловолосый хотел их успокоить своей привычной речью, но вдруг вспомнил о Руи. Точно, ему ведь всё ещё нужно было спасаться бегством от этого любителя взрывоопасных вещей. Лицо само по себе скривилось от тупой боли в руке, но Цукаса старался её игнорировать. Ничего, поноет и пройдёт — его же всего-то нечаянно ударили, а не сломали кость, в самом-то деле. Быстро пробормотав, что он не держит зла, Цукаса поскорее поспешил удалиться. — Ф-фух... как хорошо, что Тенма-сэнпай не стал злиться, — на выдохе произнёс парень. — Ну, он не из тех людей, что держит зло, так что– — Извинитесь перед ним, — вдруг рыжеволосый издал практически загробный шёпот. Одноклассники, пискнув от неожиданности, в шоке обернулись на него — ах да, они совсем забыли, что с ними был третий человек. Причём настолько недовольный, что от него прямо-таки исходила эта странная тёмная аура. Юноши переглянулись между собой, как бы пытаясь спросить друг у друга: «чего это с Акито случилось?». Откровенно говоря, он и сам не понял, что и почему в его голове так резко кликнуло. Но видеть то, как Цукасе причинили физический вред, а после наблюдать за тем, что он даже не стал возмущаться... что ж, это не самая приятная картина. Даже неправильная какая-то. До такой степени, что рыжеволосого это злило. — Вы, что, не понимаете японского? — гневно сощурив глаза, уточнил юноша. — Быстро его догоняйте. И извиняйтесь. Даже Руи, стоявший неподалёку, еле удержал себя от того, чтобы вздрогнуть. Он нередко видел своего кохая раздражённым, но ещё никогда его взгляд не казался настолько суровым. Одноклассники тоже испугались — ударивший побежал самым первым, его друг ринулся уже после со словами: «подожди-и, не оставляй меня наедине с Акито, он же меня съест!». — ...гх, у сэнпая, наверное, синяк остался от такого удара. Отведу его в медпункт, как раз и алгебру прогуляю, — пробормотал рыжеволосый и, постаравшись сделать максимально невозмутимый вид, последовал за одноклассниками быстрым шагом. — Э-э-э... Это было всё, что Руи, наблюдавший всю ситуацию за стороны, мог из себя выдавить. И вправду, перед ним нарисовалась очень занятная картина. «Надо же, Шинономе-кун и таким бывает... раньше он ещё никогда не был так обозлён на кого-то, — подумал про себя юноша, всё ещё пытаясь здраво рассудить, отчего же кохай ринулся «защищать честь и достоинство» своего сэнпая. — Я могу ошибаться, но... может, ему неприятно, когда Цукасе-куну причиняют боль? — жёлтые глаза Камиширо удивлённо распахнулись. Эта новость и вправду казалась ему слегка шокирующей, но имела своё место быть. И, возможно, даже объяснила бы какие-то вещи. — Хм-м... тогда ладно, сегодня лучше не впутывать Цукасу-куна в неприятности. А то боюсь, что и я почувствую гнев Шинономе-куна, фу-фу». В коридоре же в это время во всю мощь раздавался крик блондина: «Да в порядке я, в порядке, не извиняйтесь! А ты, Акито, прекрати тянуть меня, не пойду я в медпункт!!». *** Шинономе продолжал мять одну бумажку за другой. До этого он, правда, старался просто аккуратно стирать текст, но... в итоге, кончилось всё тем, что в трёх была проделана дырка. Это был полный кошмар — парень просто не знал, что ему писать. Точнее, он знал, идеи просто переполняли его. Однако это всё звучало как-то не так. Нужно было что-то получше. Розыгрыш обязан был выйти идеальным и теперь, когда пятьдесят на пятьдесят известно о тайном поклоннике, приходилось стараться в дважды усерднее. Неясно почему, но мысли об этой Козакуре Химари прямо-таки не давали покоя. В первый раз, когда ему о ней рассказали, мозг словно заблокировал все воспоминания — наверное, чтобы чересчур не переживать за состояние блондина. Однако сейчас такого почему-то не происходило. Акито только и делал, что прокручивал у себя в голове все упоминания девушки в чужих диалогах. И ему, честно, становилось всё больше не по себе. Чем чаще он представлял Химари вместе с Цукасой, тем громче скрипели его зубы. Воображение уже против воли рисовало ту самую сцену, когда девушка тянулась к блондину за поцелуем. Оттого текст в записках становилось всё более и более... странным. Каким-то собственническим. Подросток с досадой понимал, что слишком вжился в роль тайного поклонника. Но чего не сделаешь ради розыгрыша, верно? Особенно над такой-то девицей. На самого Тенму парень совершенно не злился, да даже и не думал. Всё же юный актёр не виноват, что на его голову свалилась эта беда в лице Козакуро. К тому же, рыжеволосый верил своему сэнпаю и всему тому, что тот говорил. И именно из-за этой веры и понимания, что ситуация на самом деле ещё хуже, чем блондин придавал ей значения, хотелось... ...а что хотелось? Создать максимальную дистанцию между двумя подростками? Защитить сэнпая? Второе звучало здорово. Если бы вышло уговорить Козакуру извиниться перед своей жертвой, то было бы ещё лучше. Но после извинений кохай бы предпочёл больше никогда не видеть эту девушку рядом с Тенмой. Это всё из соображений безопасности блондина — сам он о себе явно не мог позаботиться. Это ни в коем случае не была ревность или что-то в этом роде. «Что со мной? Аж голова идёт кругом, — странные, смешанные и такие спутанные чувства всё чаще и чаще пробуждали головную боль. Особенно с утра, когда юноша в долгих сомнениях крутился у зеркала и рассуждал, хорошо ли он выглядит и нестыдно ли ему будет показаться сэнпаю таким. — Только и продолжаю думать про Цукасу-сэнпая и Козакуру-сэнпая... грх, аж мурашки побежали. Мне пора перестать представлять то, как она пыталась его поцеловать». Куда приятнее было представлять продолжение того сна. Как бы стыдно ни звучало, Акито всё никак не хотел забывать те образы: гостиная, тетради и учебники, Цукаса, сидящий так близко, что можно было разглядеть бледные веснушки на его щеках (такая милая деталь, наверное, стоит написать в записке о ней). Это было обычное любопытство, желание узнать о том, что могло бы произойти дальше. И потому, успокаивая себя подобными размышлениями, Шинономе обдумывал свои следующие действия в этом сне... просто так. Ради научного интереса. Мысли шли двумя путями: тем, где ничего не произошло, и тем, где поцелуй и вправду случился. Рыжеволосый всё никак не мог перестать думать о самых постыдных вещах на свете. Умел ли его сэнпай целоваться? Отстранится ли он первым? Насколько ему хватит воздуха? Как ему понравится целоваться — легко и невесомо или глубоко и грубо? А целовался ли он с кем-то вообще? Ведь вполне может быть, что у такого человека, даже в семнадцать, ещё не было первого поцелуя. Вдруг Акито чуть не ударил себя по лицу: он опять задумался о том, что ему слишком интересно, какого же это — целовать Цукасу. Не то, что он хотел этого. Нет, абсолютно нет. Да и вообще сэнпай сам виноват, что никак не покидал его мыслей. Он мирно проживал там и до этого, но в последнее время становилось только хуже и хуже. Не выдержав, парень с тихим рыком потянулся за телефоном. Практически дрожащими руками вбил в поисковик: «почему я не могу выкинуть человека из головы?» и наивно понадеялся на хороший ответ. Вот только, конечно, жизнь сегодня была не на его стороне. «Вы влюблены в этого человека». Шинономе, выронив телефон из рук, внезапно и сам свалился со стула. Причём с таким грохотом, что, наверное, услышали все соседи. Моментально хотелось зашипеть «как больно», но парень сдержался. Потому что его больше волновало то, что за бред ему выдал интернет. Это какая-то ошибка. Ну или тут явно должно быть другое объяснение. «Нет, нет, нет, точно нет! Не влюблён я, особенно в Цукасу-сэнпая, — мысленно убеждал себя рыжеволосый, игнорируя свои покрасневшие до ужаса щёки. Чёрт, вдруг стало так жарко, что даже сбивалось дыхание. Почему в комнате резко перестало хватать воздуха? Ещё минуту назад всё было нормально. — Я ему всего лишь кохай и друг. Да ещё и не особо близкий, как Тойя или... стоп, нет! Я не о том думаю, вообще не о том! — в этот раз юноша всё же ударил себя так сильно, как только мог. — Мне не нравится Цукаса-сэнпай. Ну реально, не может он мне нравится!.. Он раздражающий, громкий, гордый, амбициозный, целеустремлённый, слишком добрый ко всем и... а-аргх, какого чёрта я делаю?! Не надо его хвалить, твою же мать! Я не влюблён, не влюблён, не влюблён–» Закрыв лицо руками, юноша решил лечь на пол. Он был таким холодным — это отрезвляло. Да и, порой, было полезно вот так полежать и ни о чём не думать. После глубокого выдоха рыжеволосый всё же убрал ладони и просто стал смотреть в потолок. — Акито, ты в порядке? — внезапно без стука открылась дверь, после чего послышался голос сестры. И вдруг её тон мгновенно изменился: — Ой, Акито?!.. Ты жив?! Она, побледнев от ужаса (наверное, успела за пару секунд придумать себе самый худший сценарий), уже почти ринулась к нему, как вдруг брат подал голос: — Да жив я, жив. Просто думаю кое о чём. — ...э, х-ха? А на пол зачем лёг? — Эна, естественно, облегчённо выдохнула, когда поняла, что этот дурак жив. Но почему-то вопросов всё равно было больше, чем ответов. — Боже, ты напугал меня! Так резко упал, а потом затих... стой, ты, что, не можешь встать? Что-то повредил? — Максимум свой мозг. «Ибо он продолжает заставлять меня думать о Цукасе-сэнпае, — продолжил в мыслях Акито, всё ещё отказывавшийся подниматься с пола. Тут было удобно, на самом деле. — Кстати... может, я реально где-то падал головой недавно? Ибо другого объяснения этому ужасу у меня просто нет». — Ладно, если ты правда в порядке, то я пойду, — выдохнула старшая сестра, разворачиваясь, чтобы уйти обратно в свою комнату. — Только долго так не лежи. Простудишься. «Если простужусь, то не буду ходить в школу, — раньше эта мысль бы повеселила, но не сейчас. — Нет, тогда я и репетиции пропущу, — нахмурившись, парень всё же через силу заставил себя подняться. — Ну а ещё надо продолжать что-то придумывать с записками и подарками. Интересно, понравятся ли сэнпаю тюльпаны–» *** — Ты немного жалкий, отото-кун, ты знал это? — хмыкнул Мизуки. Это мгновенно заставило рыжеволосого прекратить улыбаться. До этого он с мягкой, тёплой улыбкой любовался тем, как рад был Цукаса букету цветов, оставленного персонально ему на верху обувного шкафчика. Однако сейчас пришлось недовольно повернуться к ухмыляющемуся подростку. — Поясняй, Акияма, я же вижу, что тебе хочется. — Не думай, что я ничего не замечаю, отото-кун! В школу стал ходить ради этого, так что логично, что я в курсе всего!! — услышав эти слова, Шинономе нервно дёрнул губами. Может, ему намекают на то, что его розыгрыш не такой уж и тайный? — Вижу, какими глазами ты поглядываешь на Цукасу-сэнпая. Хи-хи, люблю, когда любовные трегоульники вот так вырисовываются прямо у меня перед глазами~ — ...ха-а? Что сказать, Акито был рад, что Мизуки не знал правды. Может, и хорошо, что у него имелась какая-то своя, отдельная от реальной, вселенная и своё видение происходящего. Только рыжеволосый всё ещё ничего не понимал. — Ты так сильно хочешь поцеловать Цукасу-сэнпая, что выглядишь глупо, — продолжил подросток, внимательно наблюдавший за тем, как менялись эмоции на лице его друга: с искреннего ужаса до невероятного смущения. — З-заткнись, не говори так громко! Т-то есть, вообще не неси этот бред!.. — когда Акито наконец нашёл в себе силы ответить, его уже было не остановить: — С чего ты взял, что я... нет, чёрт, опять не так! В общем, просто заткнись, бесишь! — Да уж, отото-кун, ты по уши влюбл– — Я сказал тебе заткнуться, Акияма. Подросток внезапно расхохотался, что разозлило рыжеволосого ещё сильнее. Без лишних объяснений он поспешил как можно скорее уйти, ведь знал, что всё равно не получится достучаться до этого придурка. Цукаса, наконец прекративший радоваться цветам, обратил внимание на уход кохая — и тут же его улыбка перестала сверкать, как прежде. — Акияма, а куда делся Акито? Он ведь только что был здесь, — подойдя ближе к подростку, спросил Тенма. — Аха-ха, не обращай на него внимания, Цукаса-сэнпай! У отото-куна просто случился цундере-приступ, — после этого юноша расплылся в очень-очень коварной ухмылке. — Я так рад, что стал вновь посещать школу. Здесь столько всего интересного! — Э-э, да... рад за тебя? Мизуки не смел дать своей улыбке дрогнуть, ибо он понимал одну очень интересную вещь: его слова сейчас были сродни маслу, подлитому в огонь чувств друга. «Обожаю своих друзей. С ними даже не надо искать себя хорошие аниме, — именно с такими мыслями подросток и сам стал разглядывать букет красных тюльпанов. — На языке цветов означают любовь и страсть, а также правдивость чувств... фу-фу, не терпится узнать, кто же этот тайный поклонник!!» *** — Цукаса-кун! — блондин чуть ли не дёрнулся всем телом, как только услышал знакомый девичий голос. — Цукаса-кун, есть разговор~ Акито удивлённо покосился на сэнпая, но ничего не сказал — просто продолжил задумчиво попивать сок. Светловолосый набрал как можно больше воздуха в лёгкие и натянул улыбку пошире. Звёзды уважают всех вокруг, несмотря ни на что, и он не собирался становиться исключением. Обернувшись, Тенма громко произнёс: — Что такое, Химари? Чем звезда будущего может быть тебе обязана? «Гх!.. Это, что, и есть та самая Козакура-сэнпай? — также повернув голову назад, подумал про себя рыжеволосый. Лицо его вмиг сменилось на недовольство и раздражение, всё хорошее настроение мигом испарилось. Было довольно неправильно ненавидеть человека с первого взгляда, но что-либо поделать с собой Акито не мог. Эта девушка бесила его просто тем, что своим существованием осложняла сразу две жизни: и сэнпая, и его собственную. — Если я буду прожигать её взглядом, то, может, она поймёт намёк и уйдёт?» — Фу-фу, мне просто нужно сказать тебе пару слов, — блондин, чуть прищурившись, слабо кивнул. Ох, как же это всё не нравилось ему. — Наедине. Ты не против? — Но сейчас я, как хороший сэнпай, обедаю с Акито, так что– — Это о-очень важно, Цукаса-кун! И очень секретно – такое обсуждают только вдвоём. Шинономе достаточно быстро понял, что Химари буквально пыталась прогнать его. И остаться наедине с Тенмой, который уже итак чувствовал себя максимально дискомфортно. Но девушка явно не знала, что не на того напала. Без лишнего смущения подросток закинул руку на шею блондина и, притянув его к себе ближе, притворно-вежливым голосом заявил: — Я всё понимаю, Козакура-сэнпай. Но, думаю, не стоит лишать Цукасу-сэнпая возможности плотно и вкусно поесть. Всё-таки у него сегодня много уроков... ведь так? — он повернулся к крайне шокированному подростку и хитро улыбнулся ему. Как бы намекая: «подыгрывай мне, ты же актёр». Тенма, кое-как соориентировавшись, смог лишь покивать. — Вот видите? А ещё... мы с Цукасой-сэнпаем очень хорошие друзья. Было бы грустно и обидно уходить сейчас и обедать без него. — Э? Акито, это правда?.. — шепнул ему на ухо ещё более удивлённый блондин. Кохай его проигнорировал, потому что всё ещё был чересчур сосредоточен на девушке. — Приношу свои извинения, Козакура-сэнпай, но мы немного заняты. Может, в другой раз? «Или в другой жизни, — мысленно продолжил рыжеволосый, еле сдержавшись от того, чтобы показать, как на самом деле он был недоволен ситуацией. — Уходи уже, твою же ж... как же меня бесит эта девчонка–» — ...ладно, — фыркнула Химари. Было слишком очевидно, что она недовольна. Наверное, даже обиделась на кохая — ну и поделом ей. — Тогда, Цукаса-кун, давай встретимся после школы. — Э-э, что ж... — Я не отниму много твоего времени, обещаю! Блондин с сомнением покосился на неё, но после секундных рассуждений, всё-таки с улыбкой кивнул. Вмиг засверкав от счастья, Козакура тут же убежала. Напоследок лишь крикнула, что будет ждать его у выхода из спортзала. Оба парня внимательно проследили за тем, как девушка постепенно ушла из их поля зрения, и только потом Тенма позволил себе выдохнуть. Его кохай посмотрел на него с небольшим раздражением. — Почему ты согласился? Если некомфортно, надо было отказаться. Смотри, это просто, — рыжеволосый указал на свой рот пальцами, после чего медленно произнёс: — «Нет, я не соглашаюсь». И всё. — Это не так уж и просто!.. Я не хочу её обидеть, и показаться грубым или плохим, потому что я — звезда будущего! — мигом запротестовал юноша. — Ну тогда этой звезде будущего пора бы уже начать свою злодейскую эру и научиться говорить людям «нет». Уже во второй раз, Цукаса вновь тяжело выдохнул. Сегодня у него был какой-то плохой день и, честно, Акито не знал, как исправить ситуацию. Ему хотелось помочь, но что именно нужно было сделать? Отказать этой девушке вместо сэнпая? Ага, а она как будто так и послушает. Но оставлять Тенму наедине с такой... подозрительной особой было не очень-то и безопасно. Мало ли что она ещё может выкинуть. У подростка вновь заскрипели зубы — он это чувствовал. — Сэнпай, может, я пойду с тобой? — блондин, удивившись такому предложению, мог лишь в недопонимании склонить голову вбок. — Просто буду стоять неподалёку. На всякий случай. — ...как моральная поддержка, что ли? — Эм, да, типа того. Как на это смотришь? Цукаса долго не думал — ему и вправду стало легче от осознания, что кохай будет где-то рядом. О чём бы там девушка не желала поговорить, лучше и вправду иметь с собой хоть кого-то, чьё присутствие облегчало страдания. «И всё же так неожиданно, что Акито сам это предложил... неужели, волнуется за меня? — продолжил рассуждать про себя светловолосый, совсем немного покраснев. Улыбка невольно расплылась у него на лице. — Так и знал, что Акито очень добрый в душе! А ещё он назвал меня будущей звездой!! Сам Акито принял меня, как звезду! Ха-ха-ха, ну конечно, однажды это просто обязано было случиться!». Свободной рукой юноша похлопал кохая по голове, в знак некой благодарности. И только сейчас заметил, что они всё ещё сидели очень-очень близко. Однако отчего-то никто из них и не думал смущаться или как-то неадекватно на это реагировать. — Спасибо тебе большое, Акито. Будущей звезде очень повезло, что у неё есть такой хороший кохай, — с улыбкой ответил юный актёр. — Прости, что напрягаю своими проблемами. — Ты не... Шинономе подавился своими же словами — почему-то просто не вышло сказать «ты совсем меня не напрягаешь» вслух. Слишком смущало. Зато внезапно появилась очередная идея для небольшого комплимента на бумаге. Позже обязательно надо записать. — ...забей. Помочь тебе ничего не стоит. — А-Аки-ито-о!! — протянув гласные, выкрикнул блондин, после чего всхлипнул. — Я ни за что не забуду твою доброту! У меня такие хорошие кохаи!.. — Да-да, не плачь. «...улыбка ведь тебе идёт куда больше, — продолжил в мыслях парень, после чего мгновенно смутился. — А-аргх, боже, о чём я опять думаю? Со мной явно что-то не так... в последнее время особенно». *** «Итак, я здесь... — подумал про себя Цукаса, стоя у входной двери. Кохай был вправду совсем неподалёку, но прятался так, чтобы вообще никто не мог его заметить. Вроде это и было хорошо, а вроде... немного страшно, что его нельзя было увидеть. — Я знаю, что Акито рядом, но мне всё равно как-то неспокойно. У-угх, нет, нельзя паниковать! Звезде будущего незнакома тревожность!!» Козакура пришла достаточно быстро, опоздав лишь на две или три минуты. Блондину, честно, хотелось расспросить её обо всём сразу, чтобы поскорее избавить себя от нахождения в её присутствии. Тем не менее, он был вежлив и, наоборот, даже тянул время. Девушка внимательно выслушала его громкую речь, после чего с улыбкой начала говорить сама: — Цукаса-кун, ты, наверное, и сам знаешь это, но ты давно мне нравишься, — услышав это, прячущийся Акито лишь закатил глаза. Да, это было очевидно, даже слепой бы заметил. Вот только к чему она вела? Неужели хотела признаться? — И я подумала, что нет смысла скрывать от тебя что-то очень важное. — ...и что же? Химари протянула ему в руки письмо, запечатанное в розоватый конверт, после чего громко объявила: — Я – твой тайный поклонник, Цукаса-кун! Пожалуйста, встречайся со мной! И Акито, и Цукаса замерли, как вкопанные. Блондин от шока даже не знал, что ему вообще дальше делать или хотя бы говорить. Его кохай отошёл крайне быстро, и уже вовсю обдумывал слова девушки — на удивление, он ей поверил. «Значит, с самого начала Козакура-сэнпай была тайной поклонницей... всё это время я разыгрывал именно её и, видимо, ей это надоело, — однако рыжеволосый не спешил радоваться тому, что розыгрыш обернулся успехом. Наоборот, на душе было так мерзко, неприятно и противно, да ещё и это странное чувство, схожее с тревогой, всё никак не могло уйти. — Всё это время эта чёртова девчонка была... гх, и сэнпай же не сможет ей отказать. Может, мне как-то вмешаться или помочь? Или же–» Тем временем, Тенма совсем не мог найти подходящих слов. Он точно знал, что не был рад. Причин для разочарования миллион — можно было выбрать любую. Как там учила подруга? «Либо соглашаешься на отношения, либо извиняешься и говоришь, что не можешь встречаться», «как бы неудобно не было, если что-то не устраивает, сразу отказывай» — да, всё это звучало прекрасно. Было бы чудесно, если б у Цукасы хватило смелости применить всё это на практике, а не молча стоять и продолжать шокированно смотреть на Химари. «Надо сделать хоть что-то. Как-то отказать ей, но так чтобы не ранить её чувства! Как я и боялся, мне призналась девушка. Так мало того, это ещё и Химари... а-аргх, ну почему звезда будущего вечно должна влипать в такие ситуации?!.. — думал он, в панике пытаясь придумать себе план побега. Может, позвать Акито? Он ведь неподалёку, верно? Он же не ушёл и не бросил, верно?.. — Нет-нет, Цукаса, думай сам! Акито нужен как моральная поддержка, а не путь к отступлению! — наконец парню удалось хоть немного шевельнуться и опустить взгляд вниз. — Т-точно! Письмо от Хима... э?» Вмиг взгляд блондина помрачнел. Так внезапно, что девушка даже перестала улыбаться от удивления. Молчание тянулось не особо долго, ведь вскоре Тенма произнёс ровным, спокойным, но в то же время глубоко разочарованным голосом: — Ты мне соврала, не так ли? «Ха? Соврала? — мысленно изумился рыжеволосый кохай, пока до него вдруг не дошло. — Чёрт, точно!..» — Э? Ц-Цу... Цукаса-кун, я не совсем понимаю, о чём ты говоришь, — пролепетала девушка, причём так быстро, что её нервозность была чересчур очевидна. — Нет, ты всё прекрасно понимаешь. Потому что у настоящего тайного поклонника почерк совсем не такой. То, как по-детски Козакура написала «тайный поклонник»*, и её миловидный почерк быстро выдали девушку. «Значит, это правда она оставляла те другие подарки, — тут же догадался Цукаса. Разочарование его длилось не долго. Было уже плевать, что его так обманули, ведь главное, что... — Я могу ей отказать. Я правда могу это сделать». — Ты соврала. И ты, на самом деле, не тайный поклонник, — продолжил он, развернув письмо той стороной, где стояла подпись. — Я, эм, я...! Как бы Акито ни презирал эту девушку, он не мог не ощутить секундного сочувствия. Наверное, она Цукаса и вправду ей нравится. Хоть любовь эта и была какой-то странной, пугающей и подлой. На самый кратчайший миг кохаю даже стало жалко Химари. Да уж, быть на её месте сейчас — худшее. Сам Шинономе бы не выдержал оказаться там сейчас вместо неё. — Я приношу свои искренние извинения, Химари, — набрав в грудь побольше воздуха, юный актёр кое-как выдавил из себя следующие слова: — Как звезда, я благодарен тебе за твою поддержку, — смотреть на реакцию девушки не хотелось. Даже попытки притвориться, что это всё часть какого-то шоу, не спасали. — Но я не могу с тобой встречаться. Прости. «Это ведь было достаточно вежливо, да? Я рад, что мог отказать, но... — подумал про себя юноша, протягивая письмо обратно в руки шокированной Козакуры. — Тяжело видеть то, как она на меня смотрит. Всё-таки я её очень обидел, надеюсь, она не будет плакать. Будущая звезда ведь должна приносить людям улыбки, — на миг Тенма даже задумался над тем, чтобы всё же согласиться, однако вовремя остановил себя самого. Собственные мысли отдавались в ушах голосом Айри: — Нет, у меня есть выбор! И я уже выбрал ей отказать, к тому же, она не тайный поклонник!! Она просто соврала мне, ведь в очередной раз хотела...» Цукаса кивнул девушке в знак прощания, после чего поспешил как можно быстрее уйти. Из-за всего того, что произошло, парень даже забыл, что кохай его ждал. Акито, конечно, не дурак и быстро сообразил, что сэнпай просто не находился в нужном состоянии, чтобы вспомнить. Юноша выдохнул и вышел из своего «укрытия», чтобы как можно скорее догнать блондина, пока тот не ушёл домой. — Но я всё равно... тебя добьюсь, Цукаса-кун!.. — вдруг донёсся до его ушей обозлённый голос Химари. Тут же лицо перекосило так, словно кто-то заставил его съесть лимон целиком. — Как смеет он думать, что от меня можно так легко отделатьс– — Козакура-сэнпай, разве Вы не слышали, что сказал Цукаса-сэнпай? Он не будет с Вами встречаться, — не выдержал подросток, стоявший позади неё. — Э, а, кохай Цукасы-куна?! Ты... ты сколько из этого всего услышал? — Неважно, Козакура-сэнпай. Вас должно волновать не это, а то, что Цукаса-сэнпай незаинтересован. Рыжеволосый прошёл мимо неё, всё не переставая думать, что она не заслужила такого вежливого обращения. Парень и сам не понимал, откуда такие мысли вообще взялись. Но ему однозначно не хотелось видеть Химари возле своего сэнпая ещё хотя бы раз. — Оставьте его в покое, пожалуйста, и держитесь как можно дальше, — прошипел напоследок он, даже не смея оборачиваться. Плевать, что это плохие манеры. — Знайте, что в случае чего я всегда буду готов обсудить это с Вами ещё раз. Только уже по-серьёзному. — Ты щенок...! — Не строй из себя вседозволенную, только потому что ты — моя сэнпай. Мне есть чем тебя шантажировать. Лучше не действуй мне на нервы, если не хочешь потом об этом пожалеть. Девушка ахнула, слегка от страха и волнения. Но что-то подсказывало, что так легко она и вправду сдаваться не собирается. Акито было крайне противно это осознавать, почему-то в его глазах даже сверкнула грусть. Тем не менее, он почти заставил лицо расплыться в кривой усмешке. «Посмотрю, сколько она протянет теперь, эта тайная поклонница. Она, кажется, правда собирается соревноваться... как весело, — думал про себя подросток. Хотя, скорее, убеждал себя в этих мыслях. На деле, он испытывал абсолютно противоположные чувства – не было и намёка на радость. Хотя, казалось бы, розыгрыш вышел отличным. Ах, верно, розыгрыш... — Рад, что это оказалась именно она. Думаю, она даже заслужила мой розыгрыш. Ну ничего. Уж я-то точно поставлю эту ненормальную на место». Что ж, ладно, частью себя Акито совсем чуть-чуть радовался. Он понял, что, возможно, и вправду не зря стал делать это всё. По крайней мере, Цукаса смог напрямую сказать своей обидчице, что встречаться с ней не намерен. То, что она ничего не поняла — полностью её вина. Блондин сделал всё, что мог, поэтому дальше игру стоит продолжить его кохаю. Хоть Тенма и являлся сэнпаем, его всё равно следовало защищать и не давать в обиду — это подросток давно усвоил. «Я отказал ей, теперь она должна отстать от меня... я всё сделал правильно, я нигде не ошибся. Я должен был рад, разве нет? — рассуждал про себя юный актёр, который был всё никак не в состоянии избавиться от этого противного, нарастающего чувства вины и какого-то странного долга. Отказывать людям было так не в его стиле, что хотелось блевать от собственных слов. Звёзды себя так не ведут. Как будущая звезда, он должен был повести себя более галантнее, более сдержаннее, более... — Мне стало легче, но почему-то одновременно и тяжелее. Гх-х, ничего не понимаю!! Почему отказывать тому – это так тяжело?! Ну же, Цукаса, соберись, ты же звезда будущего–» — Цукаса-сэнпай, ой, сэнпай!.. Да стой же ты, не убегай, — знакомый голос всё-таки заставил светловолосого замереть, а после обернуться. — А-Акито... точно, Акито! Чёрт, прости, я совсем забыл про тебя! Не знаю, что на меня нашло, такое поведение портит репутацию звезды и– — Сэнпай. Актёр перестал тараторить и вмиг с удивлением уставился на своего кохая. Тот отчего-то притих: ему было так непривычно и даже немного больно видеть Цукасу без лучезарной улыбки и позитивного настроения. «Тц, чёртова Козакура-сэнпай, — думал про себя юноша, хмурясь. — Отомщу вдвойне. Причём ещё постараюсь и лично ей, а не только через подарки сэнпаю, — не нравилось ему это выражение лица. Вот это странное состояние Тенмы, словно он вот-вот расплачется, не бесило. Оно делало что-то куда хуже – заставляло испытывать боль, заставляло думать вновь и вновь о каких-то странных вещах: — Хватит уже на меня так смотреть, Цукаса-сэнпай. Верни свою дурацкую улыбку на место... чего ты хочешь, а? Я тебе всё дам, — однако тут же рыжеволосый помотал головой. Нет, эти мысли были смущающими. Звучало так, словно он вот-вот предложит сэнпаю весь мир. — Надо как-то развеселить его. Я знаю, как он ненавидит, когда его застают в «неважном виде». Наверняка он не хочет сейчас говорить о Козакуре-сэнпае... точно, тогда отвлеку его». Быстро отведя взгляд, кохай потёр свою шею и тихо пробормотал: — Может, это... ну, сходим в кафе? Возле школы как раз недавно открыли одно. — Ты про то кафе, где подают вкусные панкейки? — от одного лишь упоминания любимого блюда на щеках рыжеволосого вмиг появился румянец. — Хорошо, я не против сходить! Будущая звезда угостит тебя!! — А вот и нет. Угощаю сегодня я, — хмыкнул Шинономе, идя уже вперёд сэнпая. Блондин удивлённо моргнул, а после громко протянул: «э-э-э?!». Его кохай еле сдержал смех — всё-таки этот человек был таким интересным. Дразнить его вот так время от времени было весело. Все проблемы сразу словно исчезали, и весь мир начал крутиться вокруг любых реакций Тенмы, которые он только мог показать. — Будем отмечать твой отважный поступок. Всё-таки ты сам отказал Козакуре-сэнпаю, — продолжил парень. — Хотя бы раз я должен угостить тебя, знаешь ли. Особенно за такое. — Акито... — Ну? Ты идёшь или дальше будешь ворон считать? Цукаса удивлённо смотрел на выражение лица юноши, повернувшегося к нему. Такое расслабленное, чуть весёлое и без тени какого-либо разочарования, злобы. «А-а, как и думал, с Акито мне действительно... всегда так спокойно, — подумал про себя подросток, тут же улыбаясь. — Всё-таки у меня такой хороший кохай. Ха-ха, нужно постараться и стать для него хорошим сэнпаем!!». — Ага, иду! Будущая звезда готова на любые авантюры!!