зарисовки с дотторе/клонами #4

он создан прекрастным, красивейшим человеком, каждая его клеточка, каждый проводок заботливо и аккуратно расставлены по местам, вырисовывая настоящий шедевр, повторить который не способен ни один ныне живущий в тейвате. но каким бы восхитительным он не был, омега бы в жизни не допустил мысли что хоть чем-то его синтетическое тело или отцифрованный ум могут сравниться с красотою господина. пусть он и считался лучшей работой учëного (или сам в это верил), клон никогда бы не посмел считать себя ему ровней. он лишь смиренно радовался чести попасть под его тяжёлый, уводящий глубоко под землю взгляд. радовался чести что ему дарованны нервные окончания, способные чувствовать чужие прикосновения, особенно формальные, грубые, словно его вертят в руках как какую-то механическую деталь, проводя своевременный «техосмотр». радовался бы чести быть трахнутым господином. он был готов часами в красках представлять что бы с ним мог сделать хозяин, кажется не испытывая ни капли целомудренного стыда, с придыханием наслаждаясь этими сюжетами. хорошо было совместить их с чем-то не менее приятным, почти неразрывным самоублажением, надеясь что когда-то все эти непотребства приключатся в реальности. вот и сейчас, спрятавшись в тени комнаты, резко падающей на клона в противовес тусклому свету лампы, омега дрожал от напряжения, сам себя изводя продолжительным оттягиванием того самого, заключительного момента. сложно сказать, долго бы длилось сие действо, бесполезная трата рабочего времени, если бы дверь не открылась с гулким скрипом, впуская за собой холодный воздух и высокий силуэт. секунды хватило, чтобы омега с испуганной резкостью отвернулся к столу, стыдливо натягивая белую рубаху, безуспешно прячя стоящий орган. паника закрадывалась за подкорку мозга, сердце билось точно в такт ошарашенных мыслей, ставя вопрос: как можно было умудриться не закрыть дверь? — как продвигается работа? — голос дотторе звучал как никогда живо, кажется, он был в хорошем настроении. может, поэтому он и решил заглянуть к своему чудестному творению? — всë идёт по плану, господин, — не смея повернуть голову к предвестнику отвечал клон, весь сгорбившись и сжавшись. он правда думал что может скрыть своë возбуждённое состояние? — вижу, ты решил расслабиться? — облакачиваясь на край стола, он усмехнулся, буд-то бы в этом нет ничего зазорного. омега сглотнул. он всё знает. — да, господин, — выдавил сегмент, боясь оставлять вопрос без ответа. — как мило. и часто ты этим балуешься? — уголки губ растянулись в зубастой улыбке, хотя ехидные слова явно были острее клыков, — ты мог бы позвать меня, но предпочёл развлекаться в одиночку. как эгоистично... омега ни имел ни малейшего понятия, что ему стоит ответить, продолжая нервно сминать край рубахи, даже если это не имело смысла. он весь сгорал от стыда, от похотливого чувства, тяжестью осевшего внизу живота. ему даже показалось, что к горлу поступает тошнота, разум затуманивает головокружение, насколько сильно были накалены все его нервы и рецепторы — ещё немного, и его микросхемы просто перегреются. на этом моменте напуганной рефлексии, безудержного и молниеносного потока мыслей, он осознал — ему это нравится. нравится, что он пристыженно пойман, что задыхается от неловкости под нависающим громоздким силуэтом. — думаю, стоит разрядить обстановку, — дотторе резким движением развернул клона вместе со стулом. хоть он и не был поклонником зрелищных сражений, как его коллега капитано, физической силы ему было не занимать, — с чего бы ты хотел начать? воодушевлëнный обретëнной свободой и своим ожидаемым открытием, которое он отчасти понимал всегда, омега уже более раскрепощëнно, хоть и с почтенной осторожностью, промолвил: — можете связать меня? — судя по всему, сегмент решился пустить всë на самотëк, поддавшись соблазну. а что ему ещё следует сделать? когда к нему на серебряной тарелочке с голубой каемочкой преподнесена возможность воплотить все свои плотские мечтания, разве не логично с благодарностью принять это? только сейчас он наконец-то почувствовал себя расслабленным. — хи-хи, хорошо, — ловким движением предвестник снял один из нешироких ремней, укрощающих рукав рубашки, и так же легко затянул его на скрещённых за спиною руках. надеемся, на этот раз дверь закрыта на замок. ему нравилось словно в железной клетке находиться под пристальным взором красных глаз, тёплых, словно свежая кровь только что забитой дичи. омега бессознательно заëрзал, раздвигая ноги шире, ощущая себя самой грязной шлюхой, выпячивающей все свои достоинства за пару блестящих монет. дотторе шустро подвинул рядом стоящий стул, садясь напротив своей копии. чужая рука легко и невесомо, специально дразня, двигалась то вверх то вниз, заставляя клона сбивчиво постанывать. с ним играют, ни разу не поддаваясь, ни считаясь, то резко ускоряя темп, то останавливаясь на непрошенные передышки. — пожалуйста, скажите мне что нибудь.. грязное, — дрожащим голосом молил омега. — что? что нибудь о том, как жалко ты трясëшься, отдаваясь мне? как скулишь от любого прикосновения, словно цепная собака? как сжимаешься, беззвучно прося трахнуть тебя, каждый раз когда я нахожусь рядом? жарко. очень жарко. словно болезненный озноб, солнечный удар хватил его, кричащей мыслью бьясь о стены грудной клетки. всю подноготную вытащили наружу, публично и торжественно озвучив, выворачивая его наизнанку, обнажая влажные, пульсирующие болью внутренности. хозяин всегда знал и чувствовал, как омега хочет его, и эта тревожная мысль вызывала ещё больше едкого стыда. излившись семенем, взбудораженный сегмент издал хриплый стон, под конец больше похожий на вой израненного зверя. — оближешь? тут столько эякулята, такой бардак — дотторе, вальяжно рассевшись, поднëс испачканную руку к чужому лицу. — только если он будет ваш — осмелевший от возбуждения и внезапно пришедшей эйфории клон вяло заулыбался, кажется, вымотанный происходящим. его господин звонко рассмеялся, приятно удивлëнный поставленным условием и общим настроением омеги. — если ты так хочешь, то пожалуйста. он встал с насиженного места, на скорую руку растëгивая ремень, убирая всю ненужную в подобных ситуациях одежду, и уже через несколько секунд придерживал копию за растрепанные волосы — не больно, но ощутимо. омега обхватил головку губами, стараясь сразу брать поглубже, совсем не жалея себя. он хотел попросить хозяина схватить его за светлые пряди потуже, как кошка берёт котёнка за шкирку, да был больно занят, стараясь ублажить господина. клон сам удивлялся, как хорошо у него получается — высокая тёмная фигура довольно кряхтела, сдерживая неприлично развратные звуки, чуть покачиваясь бëдрами и набирая темп. ему нравилось быть игрушкой, тряпичной куклой для траханья. войдя в раж, дотторе и вправду забылся, вовсе не обращая внимания на изнеможенного омегу — наверняка, будь у того глаза, на них бы навернулись слëзы. ещё какое-то время, и его хозяин схватился за кудри так, буд-то готов выдрать целый клок, он закусил губу в неудачной попытке сдержать протяжный низкий стон и кончил, наконец таки отпуская несчастного клона. хотя, судя по всему, такие истязания ему приносили исключительно удовольствие. омега, перебарывая рвотные позывы и естественное отвращение сглотнул, жадно облизывая губы и едва стекающую, светлую вязкую жидкость. он уставше опустил голову, из последних сил улыбаясь. — тебе понравилось? — удивительно, как быстро дотторе сменил тон, хотя всё ещё пытался отдышаться после произошедшего. — да, господин.