Три месяца - Вэй Ин

Наконец, очнувшись от удара при падении, он открыл глаза, лёжа на мертвой пожухлой траве. Она напоминала волосы мертвеца, безжизненная и сухая. Под спиной была только холодная рыхлая земля, ему повезло не упасть на кости. Какое-то время он лежал и мог только моргать, пытаясь восстановить зрение и контроль над собственным телом. Его пальцы подрагивали, а голова была тяжёлой, словно ее отлили из темного железа. С трудом он приподнялся на локтях и скользнул взглядом вокруг. Было темно, и тяжёлая энергия, завиваясь клубами, окружала его мрачным рваным туманом. Она была везде. Ее было так много, что ему показалось, что дует сильный ветер, так она завывала. Тьма набивалась в рот, мешая дышать, и слепила глаза. Развевавшиеся волосы хлестали его по щекам, а распутавшаяяся лента, что была туго скручена и спрятана под шляпой, обвивалась вокруг плеч. В горле першило. Облизывать пересохшие губы было бессмысленно. Он раскрывал рот, чтобы хватануть воздуха сквозь этот темный завывающий ветер. Глаза медленно привыкали к отсутствию света. Уворачиваясь от того, что казалось ветром, он замотал головой, чтобы оглядеться, однако сквозь мрачную пелену мало что было видно: только край леса и пара могильных плит... Он с усилием поднялся на четвереньки и пополз. Попытался разогнать тьму ладонью, но это оказалось бессмысленным действием. В его голове пронеслась мысль, что, вероятно, это иллюзия. Рукой он оттолкнул могильную плиту, что неожиданно возникла на пути. Ему повезло, что он не упал на одну из тех, что были воткнуты в землю или валялись то там, то тут. Про себя он отметил, что на редкость удачно упал: между могилами старого, давно заброшенного кладбища. Тьма вокруг не давала рассмотреть его границы. Единственным освещённым пятном был кусок земли, над которым неподвижно завис меч, вытащенный им из внутренностей черепахи-губительницы ещё в пещере Муси. К нему-то он и полз... Темная ци вращалась вокруг меча рваными лентами. Казалось, что тот ее породил и являлся ее единственным источником. Но нет, темная, иньская энергия была повсюду и отзывалась тысячей голосов. Они рыдали, стонали, жаловались, звали, проклинали и скрипели... Голоса кричали, от боли, от ярости, от отчаяния, от горя, от обиды, от страха... Голоса были мужскими, женскими, детскими, они звали его на все лады. - Вэй Усянь! Молодой господин Вэй! Молодой господин Вэй! - Вэй Усянь! Вэй Усянь! Вэй Усянь! Он растерянно поднял голову. Пытаясь дышать, чтобы ползти дальше. Прислушиваться было бессмысленно, но против воли голоса ввинчивались в его разум, выстанывая его имя с разной интонацией. - Молодой господин Вэй! Молодой господин Вэй! - Шисюн! Молодой господин Вэй! - Вэй Ин. /Этот голос... Голос Лань Чжаня.../ Он заставил Вэй Ина остановиться и оглядеться. Сознание слегка прояснилось. Голос продолжил выговаривать его имя, тихо, твердо, давая опору и возвращая здравый смысл. - Вэй Ин. - Вэй Ин. Тьма продолжала звать, просить и спрашивать. Тьма продолжала носиться вокруг гневными порывами ветра. Голоса искушали его, затуманивая разум. Некоторые казались ему до боли знакомыми, и это причиняло печаль. /Дополз.../ Какое-то время он просто стоял, опустив голову вниз, опираясь на колени и ладони. Какое-то время его одолевали сомнения. Подрагивающая ладонь обхватила рукоять, и он поморщился от навалившейся силы звука многочисленных голосов. Темная ци вовлекла его в свой танец вокруг меча, закручиваясь и впуская его в свой водоворот. В пещере Сюань У он сопротивлялся воздействию темной ци и звавшим его голосам, сейчас все его силы уходили только на то, чтобы остаться в сознании и сохранить душу. - Вэй Усянь, ты хочешь отомстить? - Не подходи! - Вэй Усянь, давай вместе! - Вэй Усянь, ты хочешь отомстить? - Ты хочешь остаться? - Оставайся. Ты хочешь остаться? - Оставайся, Вэй Усянь! - Вэй Ин. Голос Лань Чжаня затихал в незамолкавшем хоре других голосов. Они стали звучать явственнее, словно набирали силу. - Ты хочешь отомстить? Ты хочешь отомстить? - Давай вместе... отомстим... - Оставайся, Вэй Усянь. - Будем вместе... отомстим вместе? Разум его метался, сознание путалось. Картинки прошлого возникали перед его мысленным взором одна за другой. Вот он снова внутри черепахи-губительницы Сюань У, он нашел меч! Он взял его и сжимает ладонью! Меч неохотно, но подчиняется! Тоже самое ему надо проделать с ним и теперь... Голоса, женские и мужские, продолжали кричать на разные лады: - Оставайся, будем вместе... - Ты хочешь отомстить? - Ты хочешь остаться? - Давай вместе... Отомстим вместе... Из последних сил он поднялся на колени и с силой, на какую был только способен, воткнул меч в землю. Ладонью пришлось упереться в траву, чтобы не потерять равновесие. /Удалось.../ Какое-то время он так и стоял, согнувшись и выравнивая дыхание. Он опять подчинил его. Все голоса разом замолкли. Тьма продолжала клубится туманом вокруг. Грубый мужской голос напоследок прозвучал в шуме стихающего ветра и спросил: - Вэй Усянь. Ты хочешь отомстить? Вэй Ин медленно поднял голову. Его сознание полностью прояснилось, и он опять был полноправным хозяином собственной души и разума. Его взгляд был тверд. Теперь он был полностью готов принять все, что бы Тьма ему ни предложила. Выбор без выбора был сделан. *** С его неимоверным везением он остался цел. Это было невероятно. После падения с высоты полета мечей, руки и ноги были не сломаны. Спина тоже осталась неповрежденной, хотя задницу он все-таки себе отбил. Он был очень слаб, растратив последние крохи духовных сил на подчинение меча. Он не был одержим злыми духами. Когда Тьма заговорила с ним, он слышал завывания многочисленных голосов, но он не был одержим. Он их слышал и вполне понимал разумом, что все голоса были разными, в том числе и тот, что вернул ему трезвость ума и придал сил, что звал его "Вэй Ин" голосом Лань Чжаня. Все голоса спрашивали, хочет ли он отомстить. Уговаривали остаться, словно у него был выбор, убираться с Могильного холма, с проклятой горы Луаньцзан, или остаться тут по собственной доброй воле. /Проклятый Вэнь Чао.../ Только голос друга ничего не просил, просто звал, напоминая о здравом смысле... Ему было понятно, что далеко он не уйдет. Гора Луаньцзан, Могильный Холм, давнее место битвы, была обнесена барьером. Об этом позаботился клан Вэнь. И даже если он сумеет пройти через барьер, что в его теперешнем состоянии было бессмысленно, его участь будет незавидна: его добьёт первый же патруль ордена Вэнь. А без Золотого ядра защищаться мечом... Отстраненно он вспомнил, что мечи у них отобрали в Святилище Перевоспитания под Цишанем, так что свой Суйбянь он вряд ли увидит, да и смысла теперь в его возвращении он не видел. /Возможно, когда он немного восстановит силы, он попробует потренироваться с этим мечом?/ Он огляделся вокруг. Теперь, когда Тьма перестала завывать, лезть в рот, мешать дышать, и заслонять глаза, окружающая местность открылась его взгляду. Впереди у него был кусок кладбища, слегка справа. Слева и чуть позади него, виднелся кусок черного леса, мрачные деревья которого переплетались своими ветвями. Между лесом и кладбищем, дальше вперёд через лес, шло некое подобие тропинки. Ее нельзя было назвать тропинкой как таковой, она была скорее намеком на то, по чем давным-давно ходили люди. И где-то там, впереди, это подобие тропинки упиралось в гору. Вдалеке, под этой самой горой, виднелись какие-то руины, то ли старое давно брошенное святилище, то ли ещё какое-то древнее строение. Вэй Ин решил идти туда. /Укрыться от дождя и ветра - это уже было бы хорошо.../ "Сейчас день, а вот ночью... тут может появиться что угодно..." Слова самодовольного ублюдка, что так издевательски фамильярно звал его по первому имени, прозвенели в его уме. Сейчас, наверное, был еще день, и на проклятой горе было уже темно. /А что же будет ночью?!/ Его передёрнуло от отвращения. Ему же пообещали море мертвецов, где ни копни... Позже он понял, что давно этой тропинкой не пользовались. Несколько раз она сменялась ступенями лестницы, и хотя та была сделана под небольшим и удобным наклоном, ему стоило сил, чтобы по ней взобраться. Это чередование тропинки и каменных лестниц его порядком вымотало. Медленно, опираясь на меч, он поднялся на ноги, но тут же рухнул на землю: ноги от усталости отказывались держать своего хозяина. Бок, в месте ещё незажившего шва, кололо и дергало. Место даньтяня ощущалось холодной пустой дырой в животе. Ему показалось, что внутри его духовных каналов гуляет сквозняк. Пришлось полежать какое-то время. Постанывая и закусывая губы от прилагаемых усилий, он улегся на спину, тщательно оберегая бок. Меч пришлось положить на живот и то только потому, чтобы опять не поднимать тот снова. /Выжить.../ Сейчас любое движение казалось неимоверно трудным: он ещё не восстановился после операции по извлечению ядра, умудрился наткнуться на Вэней и пережил весьма утомительный "разговор" с самой неприятной парочкой собеседников, а после он летел вниз с огромной высоты и опять подчинил себе древний темный артефакт. Вэй Ин тяжело вздохнул. Лицо тоже не предлагало своему хозяину особенно приятных ощущений. Он поднял руку и провел ладонью по виску. Слегка помассировал, разгоняя застоявшуюся кровь. /Синяк будет на пол-лица, прямо макияж висельника.../ Отдыхая и набираясь каких-никаких сил, он напряжённо думал и вспоминал все то, что им с Лань Чжанем рассказывала Старейшина Лань И в Ледяной пещере под холодным источником, в Облачных Глубинах. Гора Луаньцзан раньше была Горой Бессмертных... /Могло ли ему настолько повезти, чтобы его сбросили рядом с их святилищем?/ На ноги подняться даже после отдыха не удалось. Усилием воли и с трясущимися от натуги руками, он заставил себя опять подняться на четвереньки. /Поза та ещё, отбитой задницей кверху.../ Вэй Ин поймал себя на мысли, что увидь его кто-нибудь сейчас, то смеху и обидных издевок хватило бы до конца жизни. Он издал тихий хриплый смешок и показал невидимому собеседнику язык: кто ещё мог бы похвастаться тем, что его сбросили на Могильный Холм, и он остался жив?! /А вот он смог! И даже все кости остались целы! А что до истощения, так это дело наживное, он восстановится.../ Внутри, несмотря на боевое состояние духа, все сжималось от боли. Шрам от операции по извлечению Золотого ядра ныл тупыми дергающими спазмами, не помогало и то, что именно туда пришлась пара ударов сапогами от солдат Вэнь Чао. Жгло полосу от клейма на груди, что вертикально провела поверх шрама эта паршивая сучка. Живот скручивало ещё и от голода: пока шла операция, Вэнь Цин запретила есть и пить, а ещё было необходимо находиться в сознании. "О, да, вас когда-нибудь резали по живому? - пронеслось в уме Вэй Усяня, - смею заверить: непередаваемые ощущения..." Ирония спасала, но ненадолго. Лицо горело и дёргало в местах ударов прислужников Вэнь Чао. Часть возле глаза не чувствовалась вообще. Юноша медленно поднял руку, закрыл глаз и ощупал лицо в этом месте. Глаз был в порядке, зрение сохранилось. /Наверное, просто слишком сильный удар, онемело, но пройдет./ На нем же все заживает очень быстро... Он продолжил ползти. Получалось медленно. Вокруг было темно, но разобрать время дня было трудно. /Четвертая стража? Пятая?/ Вэй Ин подумал, что скорее всего сейчас уже вечер. Поэтому стоило бы поскорее найти ночлег. От этой мысли он издал невесёлый смешок. Горло пересохло, и звук оказался хриплым. Колени ныли, а ладони, как он ни старался их беречь, так и норовили поцарапаться то о камни, то о торчащие кости. Радовало только одно: гора приближалась, и развалины какого-то строения с огромными воротами уже были видны куда лучше. /Стоило сделать привал и опять набраться сил.../ Он опять осторожно улегся на спину, оберегая бок. Меч опять умостил на животе и закрыл глаза. /Вечер - это хорошо, до ночи ещё есть время.../ До ночи надо было найти место, где он сможет поспать. Вокруг него продолжала клубится темная, иньская ци, но она не казалась ему зловещей. По мере того, как предаваясь отдыху, он выравнивал дыхание, то начал замечать, как мягко и аккуратно Тьма заполняет то место, где раньше находилось его Золотое ядро. /Природа не терпит пустоты.../ От этой неожиданно философской мысли он пожал плечами. Теперь выбора у него точно не было, и Путь совершенствующих духовные силы с помощью меча стал недоступен. /Значит, следует отыскать новый./ Глядя в темное небо, покрытое тучами, он припомнил собственные слова про четвертый путь обращения с ожесточенными призраками. Помнится, он предлагал разрыть пару сотен могил - а тут у него не просто пара сотен, целые тысячи - и использовать ярость мертвецов - а вот этого точно было в избытке, судя по исчезновению людей и обилию голосов. Вот бы ещё придумать, каким образом все это "богатство" подчинить себе. Он в задумчивости потёр лоб, сосредоточенно размышляя над возникшим вопросом. Очень хотелось есть. После извлечения ядра, ему кусок не лез в горло. Хотелось пить или хотя бы промочить горло. С тоской он подумал про "Улыбку императора", доведётся ли ещё когда-нибудь отведать ее великолепный вкус? /Выжить.../ Он медленно перевалился на бок, встал и пополз. Меч пришлось волочь по земле, это мешало передвигаться на четвереньках. /Ну уж как есть.../ Сделав ещё пару-тройку привалов, он убедился, что сил несколько прибавилось. Духовные каналы уже не казались пустыми, хотя до ощущения наполненности тоже было ох как далеко. Слабость и тянущая боль в боку и животе никуда не делись, но стали немного терпимее. Он вздохнул и попытался встать. /Получилось.../ Теперь он уже мог идти, опираясь на меч, как на костыль. Ему тяжело было судить, насколько скорость его передвижения возросла по сравнению с ползком на четвереньках, и он сомневался, что намного, зато обзор несомненно улучшился. В окружающей темноте, что после подчинения меча была похожа скорее на мрачные сумерки, чем на день, его взору открылась пологая лестница и просторная, выложенная огромными каменными плитами, площадка перед храмом типа Эрцзинь, такие обычно устраивали далеко в горах или лесах. До нее ещё оставалось с десяток чжанов, но он мысленно погладил себя по голове. /Добрался.../ Перед воротами строения стояли две массивные каменные скульптуры хранителей, а за ними - два огромных каменных фонаря. Ворота, деревянные и потерявшие краску от времени, но ещё весьма прочные на вид, были довольно высокими, что позволяло думать, что внутри было весьма просторно. Он поднял голову и всмотрелся в табличку под карнизом со знаками, высеченными на ней. Она гласила "Дворец Усмирения Демона". /Неужели?!/ Его любопытство, как и надежда, были вознаграждены. К воротам вела лестница в несколько ступенек, и Вэй Ин подумал, что преодолеть их, а потом ещё и открыть ворота, чтобы протиснуться внутрь, было нечего и думать. Не с его теперешним уровнем сил. Кроме того, ему было совершено неизвестно, что за чертовщина могла таиться и поджидать его внутри. /Судя по воротам, внутри должно было быть... ооочень много пространства.../ Вэй Ин тяжело вздохнул. Сумерки вокруг сгущались, тело отчаянно требовало отдыха, пищи, воды, хоть чего-нибудь. Он опустился и сел, держа в ладони меч. Оглядел печальным взглядом ворота и камень, что их окружал. Справа гора была цельной и, медленно возвышаясь под небольшим углом, уходила вверх, за темные клубящиеся облака. Слева она была выщербленной, неровной и увитой каким-то вьющимся растением. Он кряхтя поднялся и рискнул преодолеть лестницу и те несколько чжанов, что ему оставались. Ворота и впрямь были крепкими, не открыть. Зато слева в горе он заметил проем. Какой бы там он ни был, пусть самый крошечный, укрыться в нем и поспать показалось ему здравой мыслью. Он проковылял поближе и уселся перед проемом. Вблизи тот был довольно большим: внутрь могло спокойно пройти два человека, соприкасаясь плечами. Вэй Ин потянулся к мешочку цянькунь, что чудом остался висеть у него на поясе, не смотря на ползания и лежания на земле. Он с сожалением покачал головой и усмехнулся собственной забывчивости: он мог бы запросто упрятать меч туда, а не мучиться, таская тот в руках. /Зато потом опять бы пришлось его доставать, чтобы опираться.../ Пошарив внутри, он вытащил несколько огненных талисманов. Идея была хороша: кинуть внутрь парочку талисманов, что ещё назывались талисманами Горящего Мрака и работали от темной энергии, загораясь от контакта с ци; посмотреть, как они выжгут все внутри проема, заодно он смог бы оценить его величину, а потом забраться внутрь и поспать! Он ощупал себя, затем оценил внутренние силы и скривился. /Маловато, но на то, что он задумал, точно хватит./ Он отполз на четвереньках в сторону от входа, зажёг последовательно два из них и толчком руки отправил внутрь. Ладонь слегка обожгло. Он высунулся из-за края и заглянул в проем. В свете яркого красного огня, режущего глаза, привыкшие к темноте, внутреннее пространство виделось чем-то потусторонним. /Но пустым!/ Второй талисман осветил далеко вглубь уходящий проход. Судя по его работе и быстро погасшему свечению, в проеме, скорее напоминавшем небольшую пещеру, не было ничего из того, чего следовало опасаться. Вэй Ин издал долгий удовлетворённый вздох, пошатываясь, встал на ноги, зажёг талисман света и вошёл. Рядом со входом он прикрепил талисманы-обереги, отгонявшие нечисть. Обеспечив себе относительную безопасность таким образом, он огляделся. Пещера была вытянутой в длину, ее конец терялся во тьме. Пол и стены были в растениях и пыли. Недалеко от входа он увидел сваленный в кучу валежник, и тело, измученное постоянно выжимаемыми усилиями, наконец, сдалось, решив взять свое. Шаркая ногами и покачиваясь, из последних сил, он доковылял до этой кучи сухих веток, со стоном сел, потом лег на бок и рухнул в сон. Началась его первая ночь на горе Бессмертных.