***
— В чем дело? — спросил Сэм. Они остановились на ночлег и скромно ужинали лембасом, не разводя костра, чтобы не быть обнаруженными. Фродо словно дремал с открытыми глазами, держа руку на Кольце. В последнее время он всегда становился таким, как только заходило солнце. Фродо медленно моргнул глазами и перевел взгляд на него. — М? — У тебя что-то на уме. В чем дело? Фродо потянулся и спрятал Кольцо под воротником. — О, это просто обычный бессвязный крик, — он улыбнулся, словно это была шутка, но Сэм не видел в этом ничего смешного. Фродо тяжело вздохнул. — Это Кольцо. Оно просто прописалось в моем разуме. — Ты не можешь, я не знаю, выгнать его? — спросил Сэм. — Я выгоняю его, Сэм, — ответил Фродо, выглядя вдруг очень уставшим. — Каждую минуту. — Ну, тогда давай подумаем, как тебя отвлечь, — Сэм сел рядом с ним и постарался быть веселым. Фродо зажмурил глаза и нахмурил лоб. — Мне нужно подумать о нем какое-то время, или оно не даст мне спать, — в конце концов произнес он. — Мне нужно уделить ему внимание. Оно становится очень… громким… если я этого не делаю. Он напряженно выдохнул и опустил голову Сэму на плечо. — Прости. Я знаю, что звучит глупо. Сэм промолчал. Ему это не нравилось, ему не нравилось, что у Фродо в голове происходили вещи, которые он не мог остановить или хотя бы увидеть. Словно незнакомец притаился внутри того, кого он любил больше всего на свете. Фродо робко глянул на него. — Тебя это тревожит? — спросил он неуверенно. — Я бы хотел, чтобы ты не слушал его, только и всего. Фродо кивнул и отвел взгляд, а потом улегся Сэму на колени. — Прости. Сэм запустил руку в его волосы. — Я думаю, будет лучше, если мы будем говорить и думать об этом как можно меньше. Просто отдыхай, Фродо. Фродо закрыл глаза, и одна из его рук тут же легла на его грудь. Сэм остался на часах, прислонившись к валуну, и постарался вспомнить все, что Бильбо когда-либо говорил о Голлуме. Сырая рыба, загадки и огромные светящиеся глаза. На небе холодно засияли звезды, ветер завывал в ущельях, но Голлум не появлялся. Только когда небо начало светлеть, Сэм наконец отважился лечь, обвив руки вокруг Фродо. Если он больше ничего не мог сделать, по крайней мере он мог защищать его от того, что находилось за пределами его разума.***
Когда Сэму было семь или восемь лет, его дядя Эндуайз купил пеструю собаку по имени Бэс, чтобы сторожить курятник. Каждый раз, когда Сэм приходил в гости, она облизывала его лицо и ходила хвостиком за Эндуайзом. Пока однажды она не пришла домой с мерзким укусом на боку. Они промыли рану и позволили ей отдыхать, но рана загноилась, и через несколько дней Бэс сошла с ума. Сэм хорошо запомнил, как он смотрел в окно дядиной норы и видел ее на цепи, скалящую зубы, пускающую слюни и издающую вопли, от которых у него вставали дыбом волосы. В следующий раз, когда Сэм пришел в гости, Бэс уже не было, но ее вой еще долго преследовал его во снах. Это были те же самые звуки, которые издавал Голлум. Нападение произошло быстро. Он спрыгнул на них сверху среди ночи — шустрый комок длинных жилистых конечностей, скрежещущих зубов и отвратительной затхлой вони. Он направился прямиком к Фродо, протягивая руки к Кольцу, и Сэм моментально вырос между ними. Для такого тощего существа Голлум был очень силен. Когда до него дошло, что Сэм не подпустит его к Фродо, он извернулся и сильно укусил его в шею, а потом обвил свои тощие руки вокруг его горла и резко дернул, что производило впечатление хорошо отточенного движения. Собственный меч впивался Сэму в бок, но как бы он ни старался вывернуться, Голлум не отпускал его. Он не мог дышать, и темные мушки замельтешили у него перед глазами, но он думал лишь о том, что если он сейчас потеряет сознание, то Фродо обречен. Но он ошибся. Вдруг возле его лица блеснула острая сталь, и Голлум замер. Взгляд Фродо был прикован к нему, и гнев горел в его глазах ярким огнем, который Сэм еще никогда не видел прежде. — Отпусти его, — прошипел Фродо. — Или я проткну тебе глотку. В этот момент он выглядел таким хладнокровным и властным, словно король. Кольцо выпало из-под его воротника во время схватки и теперь блекло светилось в лунном свете. Голлум отпустил Сэма и ужасно, пронзительно завыл. — Свяжи его, — коротко сказал Фродо, не отводя взгляда от Голлума. Сэм посмотрел на него, тяжело дыша и держась за свою ноющую шею. Они не обсуждали прежде, что они станут делать с Голлумом. — Если мы его отпустим, он побежит прямиком к оркам, — продолжил Фродо. — Мы должны либо пленить его, либо убить. Голлум съежился, косясь на меч, который Фродо держал наготове у его шеи. — Орксы, нет, мы бы никогда… — произнес он. — Не убивайте нас, просим, не убивайте бедного Голлума… Его нытье не вызывало особого доверия, и это подтолкнуло Сэма к действию. Он схватил веревку, которую дала ему Галадриэль — все-таки пригодилась — и обвил ее вокруг его лодыжек. Голлум шипел, и корчился, и смотрел на Сэма большими светящимися глазами. — Пусть не трогают нас мерзкой веревкой эльфсов, мы не позволим-с этого! — Тихо, — рыкнул Фродо. Но когда Сэм обернулся к нему неуверенно, Голлум воспользовался шансом и бросился на него, заставив его опрокинуться назад от неожиданности. Через мгновение Голлум был уже на нем и крепко сжимал руки на его шее. Фродо отдернул его назад и связал его запястья быстрым и решительным движением. — Ты не будешь разговаривать с Сэмуайзом, — сказал он. — И ты больше не посмеешь прикасаться к нему. Голлум отвернулся и скривил губы. — Такие благородные, так защищают уродливых мелких слуг, — пробормотал он. — Он мне не слуга, — ответил Фродо. — Он значит для меня больше, чем что-либо еще на этом свете, и ты будешь относиться к нему с уважением. Он снова прижал кончик Жала к глотке Голлума. — Или я не стану мешкать. Голлум вздрогнул с съежился, дрожа. Фродо поднялся на ноги и спрятал Жало в ножны. Он посмотрел на Сэма, и в его глазах еще был этот холодный свет, когда он протянул ему руку. Но как только Сэм принял его руку, свет померк, и Фродо отступил назад. — Сэм, — произнес он уже совсем другим тоном, и Сэм подхватил его плечо и помог ему сесть — на достаточном расстоянии от Голлума, чтобы приглядывать за ним, но чтобы он не услышал, о чем они говорят. — Больше, чем что-либо еще на этом свете? — спросил Сэм, и эти слова горели огнем внутри него. Фродо взял его руку и прижал ее к своей щеке. — Больше, чем что-либо еще, — сказал он и протяжно вздохнул. Сэм ощутил в кончиках пальцев свое сердцебиение, быстрое, как у кролика. — Я тоже не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Сэм. Но сейчас я устал. — Я пригляжу за ним, — ответил Сэм, и вдруг последствия схватки ударили по нему. Он заставил себя стоять смирно и уверенно, но из его глаз брызнули слезы и потекли по его щекам против его воли. Дело было не в том, что Голлум был страшным и коварным — это не то, что больше всего напугало Сэма в истории с собакой его дяди. Хуже всего была мысль, что милое и преданное существо может вдруг измениться. Что он смотрел на животное, которое он знал и любил, а в ответ на него смотрело чудовище. Выражение лица Фродо в тот момент, когда он прижимал клинок к горлу Голлума, отказывалось выходить у Сэма из головы. Он взял контроль над ситуацией, сделал то, что нужно было сделать. Он спас Сэма. Это не было чем-то неправильным, особенно здесь, в глухих местах, когда судьбы всего мира взвалены на их плечи. Сэм был уверен, что Фродо убил бы Голлума, если бы ему пришлось. Дело было в том, что Фродо, которого он знал в Шире, никогда не был способен на такое. Но он не стал бы говорить Фродо об этом, потому что это стало бы для него лишь дополнительной тяжестью. Работой Сэма было поддерживать дух Фродо, оберегать его от падения во тьму, и слова вроде «я никогда не видел, чтобы ты выглядел настолько жестоким» едва ли могли ему в этом помочь. Сэм вдруг решил, что, в конце концов, у него все же были кое-какие секреты.