Акихико заправляет влажную от капель прядь ей за ухо — наклоняется к желанным губам. Дрожавшая от волнения, Мэйко неуверенно подаётся навстречу, поднимаясь на носках — к парню, что заставлял её сердце трепетать от одних только обращений по имени в переписке, ставшей прологом к их долгожданной встрече. К их первому поцелую.
— Что ты, блядь, делаешь? — Истратив терпение, Митака откладывает на стол книгу в мягкой обложке — поворачивается к источнику стука каблуков о пол. Первое время она старалась этого не замечать. Свыкнуться со скоропостижной кончиной понятия «личное пространство» в жизни после смерти — представить, что ей в комнату подселили сводную сестру-психопатку, мастерившей из резинок и карандашей мини-арбалеты. В её случае — вполне смертоносные. И которые та делала с помощью её рук. — Хочу понять, — не поднимая взгляда, мрачно начинает Йор. — Почему человек в твоём положении, в положении борьбы за собственное существование... — Усыпив бдительность ровным тоном — оказывается перед Асой и, хлопая по столешнице, в гневе восклицает: — Читает сраный любовный роман?! Засмотревшись на мягкую обложку в витрине книжного, встреченного по пути, Аса поняла, что ей отнюдь не чужды простые желания юной души: она хотела быть любимой. Чувствовать прикосновения человека, что заполнит её тактильную и душевную пустоту. В реальности же — делила первую и вторую со вселившейся в её тело «дочерью Ада», ничего не предложившей взамен. — А что такого? — образно скалит зубы, инициируя с Йор дуэль взглядов. — Твоё присутствие в башке должно было похоронить мою потребность в банальной романтике? С другой стороны, почему только сейчас? — задумывается, прокручивая в голове свои будни до теперешнего бардака: она всегда была озабочена хорошей успеваемостью, а не поцелуями и обжиманиями на заднем дворе школы. Испытывая неприязнь к тем, кто занимался подобным у всех на виду. — Странно... — Что же до моего существования... — отгоняя лишние мысли, менее уверенно продолжает Аса. — Тебе ничего не мешает забрать вторую половину «меня» в любой момент. Была бы нужна покорность — уже давно забила бы на уговоры. Она не раз задавалась вопросом, почему Йор просто не «вышибет» её из тела, раз уж — по мнению той — так тормозила планы по поиску Человека-Бензопилы. «Ей просто нравится держать меня в постоянном стрессе? Нужен кто-то, кто будет её бояться? Или просто... знать о ней?» — Я слышу, как ты дрожишь, Аса, — напоминая о себе, Йор тянет губы в злорадной ухмылке, приникает прямо к уху Митаки. — Чувствую это — твоей же кожей. Ты не хочешь исчезать из этого мира. Митака действительно дрожала — но не по причине, озвученной, чтобы её напугать. Она забыла, что Йор слышала все её мысли. И — если хоть на толику имела представление о её мотивах — будет вынуждена столкнуться с ещё более серьёзным давлением. Из-за того, что подумала лишнего. — Может, и не хочу, — Аса идёт на поводу у всадницы, держа в уме, что та в курсе её теории о желании иметь для кого-то значимость. Собственно, таком же, как и у самой девушки. — Но и тратить юность на выяснение отношений между адскими отродьями — тоже. Я обычная старшеклассница, а не героиня сёнэн-манги. Митака слышала о так называемых «отаку», фанатов популярной японской анимации и комиксов — «потеря для мировой популяции человечества», как она их характеризовала. «Фантазируют о любимых «вайфах», занимаясь всяким непотребством — как с такими вообще встречаться?» — Обычные старшеклассницы не обретают шанс на вторую жизнь, Аса, — парирует в ответ Йор. — Только мрут как мухи, если к ним в школу заявится демон. Или слетевший с катушек от их силы человек. «Имеешь в виду Юко, да?» — молча уточняет Митака и неожиданно слышит утвердительное «ага» у себя в голове. «Засранка». Последнее неосознанно срывается с цепочки её мыслей. Для Йор, впрочем, это уже привычное обращение к себе с момента начала их сосуществования. — Всё сказала? — Асе, как бы она выразилась сама, «порядком осточертел» их разговор. Она нарушила установившееся подобие тишины, чтобы Йор перестала стучать туфлёй о пол — а вывела ту на откровенную беседу. Относительно откровенную. — Дашь наконец хоть на один вечер отвлечься от тебя и этой ёбанной жизни? Возникшая в момент пауза наводит отвернувшуюся Митаку на мысль, что всадница на неё разозлилась. Однако, вернув той внимание из спонтанного любопытства, видит, что Йор... обиделась на её слова? — Да пожалуйста! — громко фыркнув, отмахивается та и возвращается на прежнее место. — Почему всех так интересуют романтические отношения? Они существуют только для стимуляции у людей механизма репродукции! Когда Асе предоставлялся шанс продемонстрировать лучшее понимание предмета обсуждения, её губы расходились в довольной улыбке сами по себе. — Как бы тебе сказать... — многозначительно начинает она, приставляя палец к подбородку. — Любовь существует не только между мужчиной и женщиной. При взгляде на Йор — замечает лёгкое замешательство и бегающие глаза. «Взяла и отмела целые группы людей с иными предпочтениями в партнёрах? Да ты прямо...» — Ну я немного утрировала! — резко прерывает её мысль, отвечая как раз на неё. Уловив этот момент, Митака решает перевести беседу в телепатическую плоскость: «Не немного, Йор, не немного». — Ой, перестань придираться к словам! — «Как, если ты настолько обобщаешь?» — Сама ведь читаешь историю про парня и девушку! Почему не про двух парней или двух девушек? Последняя претензия задевает Асу — тоже заставляя перейти на повышенный, голосовой тон: — Что первое попалось на глаза, то и купила! — отвечает, невольно задаваясь знакомым вопросом: «Но почему купила? Сразу, без раздумий, на каких-то внутренних ощущениях». Вновь отмахнувшись от него — продолжает: — В-вот встретить бы в жизни такого человека, как Акихико! Одноклассники — озабоченные придурки, одноклассницы — стервы, вне школы — ни одного нормального знакомого! И Йор находит что ответить на такой очевидный крик души. — Вообще-то один есть. Довольно близкий тебе. Буквально. «С такими близкими — и врагов не надо», — раздражённо выдохнув, переиначивает Митака известную поговорку. Демона, поселившегося в твоей голове, сложно назвать «другом» — только если ты не выдумал его сам. — Тебя я вообще на дух не переношу, — выпаливает она, тем не менее — решая представить их гипотетические отношения. — И существуешь ты только в моей голове. Твои «любовные» прикосновения считаться не будут: я буду просто трогать своё тело. И Йор воспринимает несерьёзную фантазию Асы как вызов. Как личный успех в достижении того, что совершенно спонтанно запланировала на этот вечер. — Уверена, что «не будут»? — интересуется у Митаки с нескрываемым коварством и, прежде чем та успевает что-либо сообразить, нажимает на собственноручно созданный, незримый переключатель — меняется местами с ней. — Э-эй, ты офигела?! Верни меня на место! Перешедшую в состояние фантома Асу выбивает из колеи не сам факт смены управления — она поражается наглости и вероятной цели этой смены. Она идёт за Йор по пятам, с криками требуя отдать тело — и цепенеет, едва та снимает её домашнюю майку, свободно располагаясь на постели. — Поняла ведь, что вопрос про отношения был провокацией? — Йор снова меняет их местами. Оголённая выше пояса, парализованная из-за отсутствия прежнего контроля над телом, Аса может лишь смотреть в адские радужки демона перед собой. — После покупки романа — хотела узнать, как ты относишься к... иному типу отношений. Она чувствует себя обманутой. Слишком легко угодившей в незримые сети всадницы, которую, как считала, смогла укротить. Теперь же, обездвиженная — наблюдала, как Йор намеревалась распорядиться с её телом в этот раз. — После романа, говоришь? — Аса понимает, что та оставила за ней управление голосовыми связками. — Не после того, как угадала, что твоей одинокой демонской душонке тоже кто-то нужен? «Поэтому не избавляешься от меня навсегда?» — вновь переходит на внутреннюю телепатию. «Не уверена, что выживешь в мире людей в одиночку?» — А ты уверена, что это твоя догадка? — отвечает она Митаке вслух, пропускает через пальцы лежавшие на подушке тёмные волосы. «Почему... я чувствую твои прикосновения? Ты же просто галлюцинация?» — Что тебе её никто не внушил — как и интерес к любви? Как и покупку первой попавшейся книги на эту тему? Асе кажется, что она хочет кричать — но звуки будто застревают в горле, сжавшемся от прозвучавших в намёках откровений: после смерти она уже не была полноценной собой. — Что ты... со мной сделала? — почти шепчет она, отражая в вопрошающем взгляде непередаваемый ужас — тут же срывается на крик: — Я — это вообще я или созданная тобой личность?! Митаке, однако, будто уже всё равно. На ответ Йор; на её ладонь, приникшую к лицу — осязаемую, но без намёка на тепло — и пошедшую по её тонкой шее, с очерком выпиравших ключиц. — А какая разница? Если считаешь себя «Асой Митакой» — будь ей. Для меня. Последние слова отзываются в ней своеобразным приказом: «расслабься и получай удовольствие». Описывание Йор границ её грудей, накрытие левой ладонью, ощущение тепла от которой становится реальным, аккуратное сжатие в руке — вопреки собственным желаниям (либо согласно им, но навязанным извне) по её телу проходит дрожь. Аса ласкала себя рукой, которой не управляла; краем сознания — сомневалась, что пробуждавшееся в ней влечение направлено на испытывавшую её душу демона. Поверить, что она получала удовольствие от собственных касаний — пробуждая в себе страсть к той, что воспринимала её лишь как капризную марионетку — было за гранью её понимания. Какой бы фиктивной или искусственно созданной она ни была. Пальцы Митаки-Йор спускаются к её впалому животу, оглаживают кожу кругами. С каждым новым Аса чувствует всё более явную пульсацию жара между бёдер — неосознанно сводит, обретя над ними контроль. Всё, что испытывала сейчас она, передавалось Йор; с каждым новым градусом в теле — терявшей возможность управлять телом Митаки. В спешке пропустив ладонь под резинкой шорт и нижнего белья — имеет контроль над той вплоть до запястья: подушечками пальцев — проходит по половым губам в выделившейся влаге, нарочно задевая клитор. Очертя границы головки — прикладывается к ней пальцем, переходит к стимуляции. Отдавшись во власть внутреннему пороку, Асу уже не волнует: настоящая она или личностный «Франкенштейн» Йор. Невольные стоны глушат зачатки каких-либо мыслей — она не стыдится первых, лишь потакая их выходу. Подаваясь бёдрами навстречу руке, что уже перестала быть её, Йор оставляет выход на разрядку Митаке — исчезая перед ней как визуальный и аудио-образ, сливаясь с подходящими ощущениями в одно целое.«Назовёшь ли ты это... подобием нашей романтики, Аса?»
Она не находит чем помыслить в ответ. Почувствовав лишь момент оргазма, но не следовавшую за ним дрожь — обнаруживает, что лежит возле самой себя. Тяжело дышащей, обнажённой до пояса — с рукой в намокших шортах. — Господи, как неловко... — стыдится, прикрывая лицо руками. Одно дело — воспринимать свой вид через стойкую пелену блаженства, другое — лежа рядом, с ясным рассудком фантома. — Интим всегда так безобразно смотрится со стороны? — Возможно, — Йор пожимает плечами, не скрывая радости от теперешнего пребывания в теле Асы. — Но только если тебе не посчастливилось оказаться «за бортом после бури». Самодовольно хмыкает, раздражая смотревшую на себя Митаку лишь больше — привыкшую довольствоваться собой, а не раздражаться видом собственной улыбки. — Верни мне тело, — настойчиво требует она. Впечатления от оргазма уходят на второй план — в душу возвращается знакомая пустота на пару с горькой обидой. — Приму душ, лягу спать и забуду всё, о чём мы говорили. Её губы дрожат, как настоящие — и эмоциональной поддержки от той, чей контракт стал для неё невероятной ношей, она ожидает меньше всего. — Аса, — Йор осторожно касается её щеки. Не имея физической оболочки, Аса всё равно чувствует прикосновение всадницы. — Ты никакая не «вторая версия меня». Как ты можешь не быть собой, если содержишь всё о себе прежней: события, пристрастия, ненависть к одноклассникам? Думаешь, у меня было время и возможность так точно тебя «пересобрать»? «... Что?» Ей, кажется, что она уже не может полноценно соображать — только не понимать, что происходит с ней и вокруг неё. — Тогда... — собирает она остатки кислорода, чтобы задать пульсировавший в голове вопрос: — Тогда к чему было всё это... до нашей близости? Несмотря на всю серьёзность интонации и ожидания ясного ответа, Йор лишь невинно улыбается. — Просто захотелось поиграться с твоей склонностью к внушению. Если бы выброшенные из тел души могли сигнализировать о своих эмоциях, обманутая, разозлившаяся Митака смотрелась бы аварийной сиреной. — ДУРА! ИДИОТКА! — кричит во всё горло, размахивая кулаками и, как ни странно, заставляя Йор прикрываться. — СРАНАЯ МАНИПУЛЯТОРША! ИЗЫДИ! Та, быстро утомившись громкими ругательствами в свою сторону, перехватывает запястья Асы на очередном замахе. Удержав те на несколько секунд — сводит злобу девушки на нет. — Только после того, как найдём «Бензопилу», — иронично реагирует Йор на один из выкриков Митаки. — Получим от него, что мне нужно — и я тебя покину. Обещаю. «Она про какое-то там оружие?» — припоминает озвученные ещё в начале их знакомства мотивы всадницы. «Мало того, чем люди гробят друг друга сейчас — хочет дать им ещё более опасную игрушку?» — Верни тело и дай наконец помыться, — уже больше просит, чем требует Аса, выжатая за сегодня как лимон, через секунду — получая желаемое. Подтянув съехавшие с пояса шорты — мысленно выдыхает: «Как порой приятно перестать видеть собственную рожу». Переводит взгляд на увлечённо наблюдавшую, привычно выглядевшую Йор со шрамом. — В следующий раз — предупреждай, когда захочешь до меня домогаться. Всадница подарила Митаке удовольствие с сомнительным согласием на использование её тела; что более важно — посеяв серьёзные сомнения по поводу «оригинальности» её личности. Тем не менее, вынести за скобки накрывшее с головой ощущение новизны такого опыта Аса не могла — остатки дрожи в теле, в которое она вернулась, были тому подтверждением.«Но тебе же понравилось?»
Внезапный внутренний голос Йор настигает её аккурат у душевой кабинки — провоцируя новую волну мурашек и однократного всплеска жара ниже живота. «Понравилось...» — признаётся Митака, делая глубокий вдох, и в попытках отвлечься — начинает крутить регуляторы воды. «Но всё равно иди к чёрту!» Если бы вызволенные из пут целомудрия люди могли сигнализировать о своём желании осознать произошедшее только что, из ушей раздражённой, запутавшейся Асы со свистом повалил бы пар.