Black Stone

      «Отправляться в Хогвартс в первый раз волнительно для каждого маленького волшебника и волшебницы. А уж для магглорожденных ребят, не знающих ровным счетом ничего о мире, в котором им предстоит оказаться совсем скоро после получения письма, и подавно.       Маргарет была слишком взволнована, чтобы попытаться самой познакомиться с другими первокурсниками, поэтому прошмыгнула в первое попавшееся пустое купе. Тем более, что большинство ребят, которых ей довелось увидеть, были одеты в длинные мантии, как те люди, в Косом Переулке. Сама она слишком сильно отличалась от снующих по поезду в поисках своих друзей и знакомых студентов: джинсы-клеш, ярко-желтая рубашка — никакой мантии или строгих темных тонов в одежде. Она была тем ярким пятном, мимо которого трудно было пройти. Парочка ребят повзрослее с эмблемой Слизерина на мантии (она прочитала о факультетах в Истории Хогвартса) осмотрели ее с ног до головы, бросив ей вслед «грязнокровка». Маргарет понятия не имела, что это означало. Но по тону поняла, что ничего хорошего.       Сидя возле окна, она с интересом оглядывала небольшое купе. Новое; вероятно, поезд был недавно хорошо отремонтирован, оно было уютным, в меру теплым, в меру прохладным и очень просторным. Здесь, на удобных мягких сидениях, могли спокойно разместиться человек шесть. Но Маргарет, отправлявшаяся в школу в первый раз, сидела здесь одна, ведь никого еще не знала.       — Привет! Здесь не занято?       В дверном проеме показалась девочка, ровесница Маргарет, с длинными ярко-рыжими волосами. На ней не было наглухо застегнутой черной мантии, что сразу же расположило к девочке. И улыбалась она светло и искренне.       — Не занято, — Маргарет покачала головой.       Махнув кому-то рукой, девочка прошла в купе, занимая место возле окна, напротив Маргарет.       — Я Лили. А тебя как зовут?       — Маргарет. Ты ведь тоже из семьи…как они там назывались…магглов, вот!       Если бы Маргарет росла в семье волшебников, знала бы, что о таком спрашивать неприлично. По крайней мере, в кругах воспитанных людей, не зацикленных на чистоте крови. Но ни она, ни Лили не понимали большой разницы между магглами и магами. Пока не понимали.       Лили кивнула, лучезарно улыбнувшись и совершенно не заметив облегченного вздоха новой знакомой. — Лили, ты нашла нам купе? — на пороге появился мальчик их возраста с длинными темными волосами.       — Заходи, Сев. Маргарет, знакомься, это Северус, мой друг. Северус, это Маргарет. Она тоже впервые едет в Хогвартс, — просияла Лили. — Я так волнуюсь! На какой факультет ты хочешь попасть?       — Если верить тому, что написано в «Истории Хогвартса», то любой, кроме Слизерина, конечно.       — Это еще почему? — спросил молчавший до этого Северус.       — Не согласна с политикой Салазара Слизерина, — с несвойственной одиннадцатилетней девочке серьезностью ответила Маргарет, отворачиваясь к окну, показывая, что разговор окончен.       И он был бы окончен, а Лили перевела бы тему на что-то более безобидное, если бы дверь купе не отворилась в очередной раз, а на пороге не показались двое ребят. Один выглядел так, словно с роду не слышал о существовании расчески, черные волосы мальчишки торчали в разные стороны, а карие глаза сияли задорным огоньком, другой был пониже и поплотнее, не самой приятной наружности, как показалось Маргарет.       — Кто это тут бунтует, еще не доехав до Хогвартса? — спросил первый.       — Я, — безразлично пожала плечами Маргарет.       — Полностью согласен, Слизерин — факультет для идиотов, — усмехнулся новый знакомый. — Джеймс Поттер, будем знакомы. А это Питер Петтигрю, — кивнул он на своего товарища и протянул ей руку. — Я планирую поступать на Гриффиндор. Надеюсь, ты тоже туда попадешь.       — Маргарет Стоун, — ответив на рукопожатие, она кивнула.       Гриффиндор был неплохим вариантом, но она все же хотела поступить на Когтевран. Маргарет много читала о факультетах Хогвартса и, так как всегда тянулась к знаниям, а уж в новом и незнакомом для нее мире и подавно, здесь ей было интересно все.       Когда Джеймс и Питер вышли, Северус фыркнул. Он явно не разделял их взглядов. Он и ее смерил недовольным взглядом, а после обратился к Лили. Непривыкшая подслушивать чужие разговоры, Маргарет достала книгу, маггловскую книгу, которую взяла из дома, и углубилась в чтение.       Когда к ним постучалась волшебница с тележкой и поинтересовалась не хотят ли они чего, Лили с Северусом покачали головами, однако Маргарет вышла из купе, решив купить чего-нибудь сладенького, будучи жуткой сладкоежкой.       — Мне «Берти Боттс», — когда она подошла к тележке, мальчик с темными кудрявыми волосами протягивал женщине несколько золотых монеток.       Видимо услышав шаги, он обернулся и, встретившись с ней взглядом, кивнул головой.       Маргарет понятия не имела, что такое «Берти Боттс», но судя по пакетику, это были обычные разноцветные конфеты. Решив не тратить время волшебницы на расспросы, что есть что, она просто повторила название за мальчиком, надеясь, что ничего не перепутала. Видя ее замешательство, волшебница назвала цену и, расплатившись, Маргарет хотела уже войти в купе, как услышала, что к ней обращаются:       — Ты ведь не чистокровная, да? — обернувшись, она встретилась с заинтересованным взглядом серых глаз. Маргарет покачала головой. — Я, — она запнулась, пытаясь вспомнить нужное слово. — Я магглорожденная. — Тогда рад знакомству. Сириус Блэк к Вашим услугам, миледи, — он склонился в шутливом поклоне, чем вызвал улыбку на ее лице. — Добрый совет, на Слизерин лучше не суйся. Там одни психи. И с конфетами поосторожнее, у некоторых вкус весьма противный.       — Маргарет Стоун, — представилась она. — Да я и не собиралась. А за совет спасибо, буду осторожна.»       Она расплылась в грустной улыбке, вспоминая свою первую поездку на Хогвартс Экспрессе. Их знакомство с Лили, Джеймсом. С Сириусом. Могла ли она предположить тогда, в свой первый день, что этот забавный мальчишка станет любовью всей ее жизни? Нет, не могла. Пройдет много времени, прежде чем она сможет разглядеть душу Сириуса за фасадом сильного парня, порой обрастающего иголками, чтобы защититься от всего мира.       Да и он далеко не сразу влюбится в нее, в свою полную противоположность. Хотя они оба, пожалуй, всегда были готовы до последнего защищать тех, кого любят. Это и погубило их.       По щекам Маргарет вновь потекли слезы. Как же она скучала по нему. Как же ей его не хватало… Этой лучезарной улыбки, способной осветить их дом даже самой темной ночью. Мило хмурящихся бровей, когда она спорила с ним, доказывая свою точку зрения, убежденная в своей правоте. Его рук, что так тепло и нежно обнимали. Губ, что сводили с ума страстными поцелуями. Он был ей необходим как кислород. Сердце никак не могло осознать, что она больше никогда его не увидит.       А ведь завтра день рождения Сириуса. Ему исполнится двадцать два. И впервые за десять лет они будут отмечать не вместе. Сириус встретит новый год своей жизни в Азкабане. В школе Мародеры устраивали вечеринки по этому поводу, на которые с самого первого курса была приглашена и Маргарет. Сначала как знакомая Мародеров, потом подруга, ну а потом на правах девушки Сириуса она и сама помогла в организации сюрпризов для любимого.       После школы, когда они съехались, дни рождения Сириуса они отмечали в более узкой компании. Джеймс, Лили, Римус, Питер, чертов Питер, да и все. Всего лишь неделю назад они обсуждали предстоящий день рождения, и Сириус предложил отметить вдвоем. Конечно же, Маргарет поддержала эту идею, одарив своего парня самым нежным взглядом. И, конечно же, у нее был готов подарок. Подарок, который Сириус так и не получит. Пластинку любимой маггловской группы Сириуса и редкое издание книги, посвященной защите от темномагических заклинаний.       Каким же длинным был сегодняшний день. Утренний разговор с Министром, потом с матерью Сириуса, ссора с Римусом. Бесконечно длинный, словно резина, день. Сейчас она стояла на Тисовой улице, возле дома номер четыре. Она должна убедиться, что Гарри в порядке. Ее маленький бедный крестник, как и она, потерявший все. Родителей, крестного отца, свой дом, свою привычную жизнь. Она помнила, как месяц назад они сидели в их с Сириусом доме, и Гарри начинал громко плакать каждый раз, когда Джеймс пытался забрать его из рук Маргарет.       — Бродяга, кажется, у тебя появился серьезный конкурент!       Но Сириус даже не обратил внимание на слова Джеймса. Маргарет видела его завороженный взгляд, направленный в ее сторону. В ее и Гарри сторону. Она знала, о чем он думал. Но оба знали, что они не могут. Это было слишком опасно.       Сейчас Маргарет оставалось жалеть, что не стала спорить с Сириусом и согласилась, что думать о детях им не стоит, пока не закончится война. Сейчас у нее могло быть напоминание о Сириусе. Его маленькая копия. С другой стороны, она сейчас была явно не в состоянии воспитывать маленького ребенка. Ей самой хотелось свернуться калачиком и просто не существовать.       Когда она постучалась в дверь дома номер четыре, открыли ей не сразу. Она слышала тяжелые шаги, чей-то тихий голос, детский плач, а после все стихло. На пороге появилась Петунья Эванс. Ну, или Петунья Дурсль, ведь она была уже давно замужем.       — Ты!       Они были знакомы, и достаточно неплохо. Маргарет не раз приезжала к Лили летом на денек, чтобы погулять, обсудить последние новости и просто увидеть друг друга. И с Петуньей они пересекались достаточно часто, чтобы понять, что они на дух друг друга не переносили. Хотя, Маргарет не могла сказать, что испытывала такие уж негативные чувства по отношению к сестре своей лучшей подруги. Но Петунья ненавидела все, что делало ее младшую сестру счастливой. И Маргарет входила в это «все».       — И тебе привет, Петунья. Мне нужно увидеть Гарри. Я так понимаю, он здесь, — она хотела войти, но Петунья переградила ей путь рукой. — Я на пять минут. Можешь даже чай не наливать.       — Нельзя, — отрезала Петунья. — У меня четкое указание — не пускать тебя даже на порог.       Маргарет непонимающе нахмурилась. Что еще за задание? От кого?       — Я его крестная мать, если ты не забыла, — она скрестила руки на груди, и, если бы взглядом можно было бы убить, Петунья Эванс отправилась бы в мир иной уже пять минут назад.       — Но ребенка оставили на мою шею, потому что твой муж предал Лили и Поттера.       — Сириус никого не предавал! — возмутилась Маргарет. — И тебе я точно не собираюсь ничего доказывать. Пусти меня к Гарри.       — Я бы с удовольствием отдала тебе его на совсем, но у меня задание от вашего дорого Дамбл… Как его там…       — Дамблдора?       Дамблдор серьезно доверил воспитание Гарри той, кто отзывается о нем, как о свалившейся на шею непосильной ноше? Он серьезно оставил Гарри Петунье, а не ей? При этом запретив ей, его крестной матери, видеть мальчика? Это было жестоко. Жестоко и несправедливо. Однако с той самой ночи, когда погибли Джеймс и Лили вся ее жизнь превратилась в сплошную жестокость и несправедливость.       — Да. От него самого. В письме четко сказано, оградить от тех, кто может ему навредить.       — Я могу ему навредить? Ты в своем уме?       — Все вопросы задавай своему сумасшедшему директору, Маргарет, — за спиной Петуньи появился Вернон. — Поверь, мне этот мальчишка ни к чему.       Прекрасно, лучше просто быть не могло. Вернон Дурсль. Тот, чей характер мог бы составить конкуренцию в наглости и грубости кому угодно. И в этот дом они решили отдать Гарри. Кого они смогут из него воспитать? Да и станут ли? Ее крестный сын, милый маленький Гарри, будет расти в этом доме без какого-либо присмотра, точно сорняк.       Сириус был бы в бешенстве, узнав об этом.       И снова ее мысли вернулись к любимому. Если вообще покидали за последние несколько дней.       Ее любимый Сириус… Как он там? Без волшебной палочки, даже защититься от дементоров не может. Маргарет раньше не интересовалась тем, в каких условиях держат заключенных в Азкабане, ведь считала, что те, кто там находятся, вполне себе заслужили это наказание. Теперь она понимала, как сильно ошибалась. Ей стало это очень важно знать, что Сириус в порядке. Пусть не морально, но хотя бы физически. Можно было бы попробовать напроситься на работу, в качестве проверяющего, но кто ее туда примет? Все знают, кто она. Невеста преступника. Предателя.       Маргарет поморщилась, словно от зубной боли.       Она коснулась своего талисмана, кулона на золотой цепочке с черным опалом, подарок Сириуса на прошлый день рождения. Камень был темным, однако на черном фоне сияли разноцветные блики: синие, зеленые, серебристые.       Она помнила, как была счастлива, увидев подарок. Как расплылась в счастливой улыбке, обнимая Сириуса за шею и оставляя на коже нежный поцелуй. В их доме. В их спальне. Как же все было идеально в прошлом году.       — Спасибо, любимый. Он прекрасен. Поможешь надеть? — она лукаво улыбнулась, поворачиваясь к нему спиной и откидывая длинные темные волосы на плечо, чтобы было удобнее. Сириус с удовольствием исполнил ее просьбу.       — Послушай, Мэгги, — он взял ее руки в свои, чуть сжав их. — Этот кулон заколдованный. Видишь эти переливы на камне? — Маргарет кивнула, тепло улыбаясь ему. — Я подумал, так ты не будешь каждый раз переживать, когда Орден отправляет меня на задание. Так вот, пока камень сияет переливами, значит я живой и здоровый. И беспокоиться не о чем.       — Я всегда буду о тебе беспокоиться, дурак, — прошептала растроганная значением подарка Маргарет. — Люблю тебя.       Смотря на камень, Маргарет видела, что он не потух. Камень сиял переливами, как и раньше. Это успокаивало, пусть и не сильно. Сириус был жив. И наверняка здоров. Пока что. Сколько может продержаться мужчина, с достаточно крепким здоровьем, в Азкабане? Год? Два? Сколько? Азкабан она видела лишь на картинках учебников, но авторы иллюстраций изобразили место во всей его «красе». Более устрашающего места во всем Соединенном Королевстве найти было невозможно.       Сегодняшний день был долгий. Слишком долгий для нее. Она уже и забыла, что такое справляться с проблемами одной. Сириус всегда был рядом, готовый оказать помощь в любое мгновение, в чем бы не была суть проблемы. А сейчас все отвернулись. Даже Римус ее не понял. Не захотел понять. Она осталась совсем одна.       До Кингстона дорога была недолгой, около часа езды на машине. Она могла бы трансгрессировать за один раз, без каких-либо проблем, но вымотанная тяжелым днем Маргарет не нашла в себе сил на еще одну трансгрессию. Вызывать такси в двенадцатом часу ночи было не самой лучшей идеей, которая могла прийти ей в голову, но другого выхода она не видела.       Назвав адрес родителей, она закрыла глаза, откинувшись на заднее сидение. Маргарет не ела ничего за целый день, однако чувство голода и усталости накрыли ее с головой только сейчас. В салоне такси было душно, и она открыла окно, впуская в салон холодный ноябрьский воздух, не обращая внимание на ворчание недовольного таксиста.       — Мисс, на дворе уже третье ноября, а Вы с окно распахиваете. Так и воспаление легких подхватить недолго ведь, — посетовал мужчина.       Дата больно резанула по сердцу. Третье ноября. Стрелки на наручных часах показывали три минуты первого. День рождения Сириуса уже наступил. Обычно они не спали в начале первого ночи, сидя в гостиной, на кухне или в спальне, вспоминая школьные годы, разговаривая о музыке, литературе. Сириус частенько интересовался маггловской культурой, поэтому Маргарет рассказывала ему все, что знала о современной музыке, литературе, пыталась объяснить принцип работы телевизора и телефона. Он забавно хмурился, порой не понимая, о чем она говорит, чем вызывал веселый смех своей девушки.       Но если Сириус засыпал, она будила его нежным поцелуем в губы и еле слышным шепотом «с днем рождения, любимый». На лице сонного парня тут же появлялась счастливая улыбка, он тер глаза кулаками, и опираясь на локоть смотрел на свою девушку снизу вверх с озорным огоньком в глазах. В Сириусе даже на третьем десятке жизни был жив внутренний ребенок, веселый, забавный, обожающий дарить и получать подарки, подшучивать над друзьями, а после хохотать во весь голос, глядя на их недовольные лица. Но Маргарет не могла на него злиться. Стоило ей увидеть эти щенячьи глазки, которые Сириус умело строил, стоило Римусу или Лили только пожаловаться Маргарет, чтобы она «присмирила» своего парня, и она была готова найти ему десятки тысяч оправданий.       И Маргарет понимала, насколько тяжело будет этому ребенку в теле двадцатидвухлетнего мужчины в Азкабане. Любому было бы тяжело, но Сириусу… Ей даже представить было сложно, что сейчас переживает ее любимый.       Почувствовав влагу на щеках, она не сразу поняла, что плачет. Зажмурившись, Маргарет попыталась остановить поток слез.       — Мисс, мы приехали, — сообщит таксист, но Маргарет его даже не услышала. — Мисс!       Встрепенувшись, она расплатилась с таксистом остатками маггловских денег и вышла из салона такси. В доме, где жили родители было темно. Наверняка они уже давно спали. Но деваться было некуда, ей придется их разбудить. Не могла же она ночевать в саду поздней осенью.       Проведя руками по щекам, стирая слезы, она взялась за ручку чемодана и покатила его к крыльцу. Постучав в дверь, она села на чемодан, подперев подбородок кулаком. Поежившись от морозного воздуха, она провела ладонями по рукам, чтобы хоть как-нибудь согреться. Сириус бы очень разозлился, узнай он, что она разгуливает по улице поздно ночью.       — Милая? Мэгги, что ты здесь делаешь одна так поздно? Где Сириус? — взволнованного голоса мамы и имени Сириуса было достаточно, чтобы по ее лицу снова потекли слезы. — Милая моя, что случилось? Не стой на пороге, заходи-заходи.       Переступив порог родного дома, она всхлипнула, обнимая маму. Маргарет колотило. Весь день она держалась, стараясь изо всех сил быть сильной, не давая себе расплакаться. Но знакомая с детства атмосфера смогла сломать стены, которые она воздвигла.       — Руби, кто там так поздно? — послышались шаги отца. — Мэгги? Что происходит? Где Сириус? Вы поругались? Родная, он тебя обидел?       Она отчаянно замотала головой. Стало больно от того, что родители пусть и на секунду допустили мысль, что Сириус мог ее обидеть. Сириус, который сдувал с нее пылинки все пять лет их отношений. Пять лет… Пять счастливых лет. А впереди беспробудная тьма одиночества без него.       — Лили и Джеймс… погибли, — всхлипнула Маргарет, уже сидя в гостиной на диване с чашкой травяного чая в руках. — Питер оказался предателем, он был на стороне темного волшебника, про которого я вам рассказывала. Долгая история. Он подставил Сириуса… — она вновь зарыдала, оставляя чашку на столике и утыкаясь лицом в мамины колени. — Питер инсцениировал свою смерть. Выглядит все так, словно его Сириус убил. А еще и… предал Лили и Джеймса… Даже Римус поверил… Они посадили его… — мамины руки нежно гладили ее по волосам, но Маргарет не могла успокоиться. — Без суда и следствия… Мама, я больше никогда его не увижу…       — Бедная моя девочка, — прошептала Руби. — Милая, а где Гарри?       — Они отдали его Петунье. Мне даже увидеть его не разрешают, — задушенным голосом ответила Маргарет. — Я осталась совсем одна, мама, совсем одна.       — Мэгги, хочешь, я позвоню мистеру Уилкинсу?       Мистер Уилкинс был их семейным другом и адвокатом, который помогал отцу Маргарет, Майклу, решать все сложные вопросы. Однако он был магглом. Они все были магглами. Они бы не смогли помочь, даже если бы очень захотели.       Она покачала головой.       — Он не волшебник, папа. Они меня не пускают даже увидеться с ним. Эти идиоты уже все решили. Нашли виноватого и слушать ничего не хотят. Я была в министерстве утром, потом у Римуса. Я даже пыталась достучаться до Вальбурги Блэк! Черт! — перед глазами пронеслись все эти холодные безразличные взгляды. Их недоверие и равнодушие.       — Ты разговаривала с миссис Блэк? — даже ее родители знали, что нрав у Вальбурги Блэк был не простой. Лицом к лицу они, к счастью для всех, не встречались, но от того же Сириуса слышали очень многое.       — Пыталась. Но ей, видимо, все равно, что ее сын сидит в Азкабане, — она вновь всхлипнула.       Впервые ее родители услышали о Вальбурге Блэк от Сириуса в декабре семьдесят пятого года. Маргарет, учившаяся тогда на пятом курсе, вернулась на Рождество домой. Они с Сириусом тогда еще не встречались, будучи лишь чем-то вроде не близких друзей в одной большой компании.       «Она приехала к родителям на все каникулы. В школе делать было совершенно нечего, все подруги и друзья разъехались на каникулы. Она бы от скуки повесилась, оставшись в Хогвартсе без Лили, Марлин и остальных. Да и без Мародеров было как-то скучновато.       Зачитываясь маггловской литературой, она могла не спать полночи. Включив в гостиной лампу возле дивана, чтобы родители не узнали, что она не спит, Маргарет удобно устроилась на диване и погрузилась в чтение. И кто знает, сколько бы она просидела с романом Фицджеральда в руках, если бы не услышала шум за окном.       Отодвинув занавеску от окна, она вгляделась в темную улицу. Фигура возле фонарного столба показалась ей очень знакомой. Но этого быть не могло. Что делать Сириусу Блэку ночью двадцать восьмого декабря в Кингстоне? Здесь не живет ни один волшебник. Маргарет бы знала.       Однако тихий стук в дверь доказал, что она не ошиблась. Это действительно был Сириус. Но что он здесь забыл?       Метнув быстрый взгляд в сторону лестницы, она тихо пробралась к входной двери, отпирая ее. Сириус стоял на пороге, держась одной рукой за стену ее дома и тяжело дыша.       Откуда он знал ее адрес? Ну, это был простой вопрос. Летом они всей большой компанией встретились здесь, в Кингстоне, чтобы погулять, сходить в маггловское кафе, поесть лучшее мороженое в городе.       — Сириус? Ты что… — она хотела спросить, что он тут делает, но, увидев как он тяжело дышит и держится за бок, передумала. — Что случилось? Прости-прости, входи, — она помогла ему войти, тихо закрывая за ним дверь.       — Круциатус. Двухчасовой. Без перерыва, — он сделал глубокий вдох, наконец опускаясь на диван в гостиной не без помощи Маргарет. Сириус поморщился от боли. — Ты прости, что я так внезапно. Но сил хватило на одну трансгрессию. А ты ближе всех живешь.       Она раскрыла рот от удивления. Круциатус… Непростительное заклинание. На нем. Два часа. Это было ужасно. Сердце сжалось от жалости к парню. Но она знала, что Сириус ненавидит, когда его жалеют. Марлин как-то имела неосторожность пожалеть его, когда Вальбурга еще на первом курсе устроила разнос сыну, что он поступил не на Слизерин. Ответ Сириуса был резким, грубым, а Марлин тут же пожалела, что вообще открыла рот.       — Да брось, все в порядке, — она махнула рукой. — Лучше скажи, кто с тобой так?       Сириус нахмурился.       — Отец. Мать. Белла. Всех родственничков собрали, — стиснув зубы, ответил он. — Дружно меня уговаривали принять метку. Я, разумеется, послал их к Мордреду, не смотри ты меня так испуганно, — Маргарет и не заметила, как округлились в ужасе ее глаза. — Могу руки показать. Чисты.       — Я тебе верю, — твердо произнесла девушка. Она знала, что он скорее умрет, чем примет Метку. — Сириус, тебе очень плохо? — она дотронулась до его лба. — Кажется, у тебя жар.       — Бывало и лучше, — он зажмурился, откидываясь на спинку дивана.       — Чем тебе помочь? У меня есть несколько зелий в комнате, может быть что-нибудь подойдет? — Сириус кивнул.       Нельзя было оставлять его в гостиной. Родители могут проснуться раньше нее и не оценить с утра пораньше сюрприз в лице совершенно незнакомого им парня, вломившегося в дом посреди ночи. Особенно не оценит ее папа. Но Маргарет не представляла, как дотащить Сириуса, что был выше нее на две головы, до своей спальни, находившейся на втором этаже их дома.       — Ты можешь встать? — она осторожно коснулась рукой его плеча, стараясь не причинить еще больше боли. — Послушай, мне нужна твоя помощь, я тебя одна туда не дотащу. А родители…       — Будут в шоке, когда увидят меня здесь утром. Я понял, — держась одной рукой за подлокотник дивана, а другой опираясь на Маргарет, Сириус все-таки смог подняться, хоть и не с первого раза.       Ей было сложно тащить его. Если до лестницы, Сириус по большей части дошел сам, то на ступеньках Маргарет успела пожалеть о том, что не выбрала маленькую комнату на первом этаже в качестве спальни, когда они только переехали в этот дом. Ей, видите ли, захотелось помещение побольше. Чертыхаясь, когда ступеньки скрипели под тяжестью их тел, Маргарет прислушивалась к каждому шороху в доме, хотя, конечно, тяжелое дыхание Сириуса прямо над ухом мешало услышать, что происходит в спальне родителей.       Дотащив Сириуса до своей спальни, она помогла ему опуститься на кровать и, тихо заперев дверь, включила свет.       — Как ты это сделала?!       — Это называется «электричество», Сириус.       — Элек…что? — его смущенный взгляд, заставил ее захихикать, но она быстро взяла себя в руки, понимая, что сейчас не до этого.       — Неважно. Пей давай, — она помогла ему привстать, подставляя к губам Сириуса небольшую бутылочку с зельем, найденную в ящике письменного стола. — Это Укрепляющий раствор, утром будешь как новенький. Давай, Сириус, три глотка.       Морщась, он все-таки выпил зелье, откидываясь обратно на подушку и тяжело дыша.       — Спасибо, Мэгс. Сообщи, пожалуйста, Сохатому, что я здесь, ладно? Так и напиши, «Сириус действительно стал Бродягой». Я же бездомный теперь вроде как.       — Спи, Сириус. Я сейчас ему напишу.       Маргарет понятия не имела, как объяснит родителям нахождение однокурсника в доме утром. Но и отпустить его в таком состоянии она не могла. Они не были близкими друзьями, но Маргарет знала Сириуса достаточно, чтобы быть уверенной: после сегодняшней ночи он домой не вернется, и он только подтвердил ее догадки. Однако Джеймс не казался таким уж и плохим вариантом, особенно после того, в каком состоянии был Сириус, и она даже не стала его отговаривать.       Включив настольную лампу, она быстро написала письмо, в котором объяснила другу, что произошло. Оставалось надеяться, что письмо Джеймс получит, как можно быстрее. Потому что даже если ее родители войдут в ситуацию и разрешат Сириусу на некоторое время остаться в из доме… Какое количество катастроф может устроить чистокровный волшебник в маггловском доме? А уж Сириус, который в любопытстве может посоревноваться с двухлетним ребенком…       Она бросила мимолетный взгляд в сторону спящего Сириуса. Тот уснул прямо на покрывале, даже не сняв в себя мантию и не разувшись. Насколько ему было удобно спать в таком виде, Маргарет не знала, но и раздевать его она не собиралась. Уж слишком неловко это было. Сириус был самым красивым парнем в школе, об этом и спорить бессмысленно, но он был несерьезным, любил пофлиртовать. Влюбиться в него — значило подписать приговор своей юности. Они были друзьями. И только.       За всю ночь она и глаз не сомкнула. Сидела в кресле возле письменного стола, накрытая одним пледом, наблюдая за спящим Сириусом. После зелья его дыхание постепенно выровнялось, перестав быть таким тяжелым, и он смог спокойно заснуть. Маргарет выдохнула с облегчением. До сих пор в голове не укладывалось, как кто-то мог использовать Пыточное заклятие на собственном сыне. Тем более, на протяжении нескольких часов.       Брата Сириуса она знала лишь по имени, они даже не разговаривали ни разу. Но сейчас ей было очень интересно, почему Регулус не вступился за Сириуса, не прекратил эту пытку. Сириус совершенно не заслуживал той боли, что ему причиняли дома. Он был добрым, готовым броситься на защиту друзей в любой момент, рискнуть собой.       И почему страдают всегда хорошие люди?       Когда наступило утро и она услышала голоса родителей в кухне, Маргарет вышла из своей комнаты, бросив быстрый взгляд на все еще спящего Сириуса. Настал тот самый момент. Нужно было объяснить родителям, что у них гость, появившийся на пороге их дома посреди ночи.       — Мэгги, ты уже проснулась, милая? Умывайся и за стол. Будем завтракать, — улыбнулась Руби.       — Мам, пап…— протянула Маргарет. — У нас гости, вроде как...       Она совершенно не умела подготавливать собеседника к серьезному разговору. Ей было проще вывалить всю правду сразу, а потом ждать, пока человек придет в себя, и только тогда дополнить рассказ менее устрающающими подробностями.       — Какие еще гости? — нахмурился Майкл, до этого искавший что-то в холодильнике.        — Мой однокурсник из Хогвартса. У него дома…сложная ситуация, в общем, — объяснила Маргарет. — И переночевать было негде. А мы ближе всех живем. И не могла же я выгнать его посреди ночи, верно?       — Он всю ночь был в твоей комнате? — она кивнула. — Мэгги!       — Мама, между нами ничего не было, клянусь. Он спал, я сидела за столом. Мам, ему было очень плохо, честное слово. Я не могла его выгнать.       Внезапно она услышала осторожные шаги и скрип ступенек. А через пару минут Сириус появился в их небольшой кухне, и взгляды мистера и миссис Стоун переметнулись с дочери на абсолютно незнакомого им парня.       — Доброе утро, сэр, мэм, — он вежливо поздоравался, кивая головой и бросая быстрый взгляд на Маргарет. — Пожалуйста, не ругайте Мэг, она мне очень помогла вчера.       Руби вздохнула.       — Как тебя зовут, милый?       — Сириус. Сириус Блэк, мэм.       Завтракали они вчетвером. Отец Маргарет задавал вопросы Сириусу, стараясь не касаться его семьи. Он с удовольствием отвечал на вопросы, рассказывая о магическом мире, задавая вопросы о маггловском. Сириус, как оказалось, знал достаточно много, но все равно резко дернулся, услышав звон телефона, вызывая задорную улыбку на лице Маргарет и закатывая глаза.       — Не говори никому о сегодняшней ночи, ладно? Даже Эванс, Маккиннон и Макдональд. Ты, я и Сохатый. Для всех остальных я просто сбежал из дома, — Маргарет закивала. Это меньшее, что она могла сделать. Если Сириус не хочет, чтобы о произошедшем узнали, она ничего никому не скажет.»       Сидя в своей спальне на той же самой кровати, на которой Сириус спал в ту ночь шесть лет назад, Маргарет не могла перестать плакать. Казалось, комната до сих пор хранила запах ее Сириуса. А может виной тому были футболки и рубашки, лежавшие на кровати возле нее, до сих пор хранившие запах своего хозяина.       Она взглянула на полуразобранный чемодан, стоящий в углу. Прошлым вечером в чемодан было упаковано все, что могло и не могло поместиться. Начиная от ее вещей, заканчивая вещами Сириуса, их подарками друг другу и мелкими безделушками, напоминающими о счастливых годах, проведенных вместе. Она не могла оставить все это Министерским работникам. Пусть идут к черту. Она сохранит все эти вещи, сохранит до лучших времен.       Завтра же она отправится в Хогвартс и поговорит с Дамблдором. Он должен ей объяснить, что происходит. Почему он не помогает Сириусу, почему прячет от нее Гарри? Что за игру ведет их директор? Зачем это все? Миллионы вопросов крутились в голове, но ответы она найти не могла. И был бы рядом хоть кто-нибудь, к кому можно было бы обратиться за помощью… Но нет… Почти все ее друзья были мертвы. Питер оказался предателем, а Римус не хотел ее видеть.