В твоих самых диких фантазиях

      Жон оказался в темном лесу, что сразу же заставило его насторожиться – уж слишком сильно это место напоминало об Амбер и ее убийце. Впрочем, темный лес пугал многих, а потому в кошмарах встречался не так уж и редко. Темный лес и еще школа, которая, похоже, оставила свой отпечаток на огромном количестве людей...       Во снах о лесе легко можно было встретить монстров и диких зверей, кошмары о школе больше тяготели к темам издевательств и унижений, а мрачные подвалы практически гарантировали участие в сюжете маньяков и прочих безликих убийц.       Это оказалась своего рода закономерность, и судя по книгам доктора Ублека, заметил ее не один только Жон. Если человеку снились темнота или полумрак, то его наверняка станут пугать внезапным появлением чего-нибудь жуткого, большие толпы народу вскоре сконцентрируют свое внимание на том, кто подобного внимания совсем не хотел, члены же семьи напомнят о детской травме.       Во снах имелась определенная логика.       "Забавно, но монстры из кошмаров обычно куда опаснее реальных, – подумал Жон, осторожно ступая по лесу в поисках хозяина сна. – Потому что их сила основана лишь на воображении того, кто видит кошмар, и любой Беовульф тут становится очень серьезным противником. Нужно быть начеку".       Имелся немалый соблазн воспользоваться аурой для облегчения своей задачи – превратить ночь в день или, например, заставить половину деревьев вокруг исчезнуть. Но Жон понимал, насколько дорого ему это обойдется. Кошмар станет сопротивляться, а потому следовало найти хозяина сна менее затратными способами.       Каждые несколько шагов он останавливался и выпускал капельку ауры, чтобы разогнать туман.       Подобная техника "пульсации ауры" в реальном мире не существовала. В том смысле, что она не имела боевого применения и служила лишь упражнением для улучшения контроля. Собственно, Рен как раз для того и показал ее Жону. В подготовительной школе учителя заставляли детей ей заниматься, при этом всячески их отвлекая.       Но здесь, во сне, ничто не мешало применять технику так, как хотел Жон. Обычные правила тут не действовали. Потому кольцо света послушно расходилось в стороны, легко разгоняя туман и освещая деревья. Наверное, в реальной жизни сюда бы слетелись все окрестные мотыльки, но во сне ничего подобного, к счастью, не происходило. Да и аура расходовалась куда экономнее, чем если бы он пытался превратить лес в одну большую поляну.       — Надо бы рассказать об этом доктору Ублеку, – пробормотал Жон. – Похоже, вносить изменения в себя гораздо менее затратно, чем в чужой кошмар. Вероятно, так происходит, потому что я не стараюсь взять его под контроль.       Что, к слову, было довольно логично.       Продолжая двигаться вперед, Жон начал замечать признаки того, что лес вовсе не был пустым. Волки, медведи, птицы и прочая живность – всё это совершенно не укладывалось в рамки некоего "абстрактного кошмара". Подсознание большинства людей совсем не стремилось тратить силы на создание разных "малозначительных" деталей. Обычно всё обходилось лишь хозяином сна и монстрами.       Означало ли это, что Жон сейчас оказался в чьих-то воспоминаниях? В настолько важных воспоминаниях, что они врезались в память во всех подробностях? Или такие мелочи имели смысл лишь для сюжета одного конкретного кошмара?       Впрочем, увеличение детализации говорило о том, что хозяина сна Жон все-таки нашел.       Хозяйку сна.       Маленькую девочку с оранжевыми волосами, голубыми глазами и потрепанной одеждой.       Нору.       Очень миленькую Нору-ребенка...       Если подумать, то именно в ее сон Жон попал в самый первый раз. По крайней мере, случаев срабатывания своего Проявления до того он не припоминал. И снова угодить в кошмар Норы больше у него не получилось.       Тогда они вместе сражались с монстрами, и, пожалуй, тот сон даже нельзя было назвать полноценным кошмаром. Здесь же маленькая девочка бродила совершенно одна по темному лесу, что наводило на определенные мысли...       Жон выступил из зарослей, подняв обе руки.       — Привет, – сказал он. – Ты заблудилась?       Нора вздрогнула и попыталась спрятаться за дерево. Но ее реакция была вызвана не столько страхом, сколько шоком. Когда она его как следует рассмотрела, то с облегчением выдохнула.       — Извини, если напугал тебя, – произнес Жон, не спеша подходить вплотную. – Я – местный Охотник. Меня зовут Жон. Ты в порядке?       — Н-нора, – чуть запнувшись, представилась она, сейчас мало чем напоминая ту Нору, с которой дружил Жон.       Впрочем, ему было известно, что и она, и Рен являлись сиротами. Что им обоим пришлось довольно рано повзрослеть. Вероятно, за прошедшие с момента данного воспоминания несколько лет она очень сильно изменилась.       — Я заблудилась, – призналась Нора. – Как и мой друг. Он куда-то делся! Вы-...       — Рен, так? – перебил ее Жон. – Мальчик с черными волосами и розовыми глазами? Он в порядке. Мы нашли его неподалеку отсюда, отвели в город, накормили и позволили помыться. Собственно, я и вернулся сюда, чтобы отыскать его пропавшую подругу.       Никакого Рена в этом сне, похоже, не существовало, а потому небольшая ложь была вполне простительна. Вероятно, сама суть кошмара как раз и заключалась в том, что Нора с Реном разделились во время побега от того, что убило их родных. Жон помнил историю о том, как они выжили благодаря Проявлению Рена. Скорее всего, мысль о собственных шансах на успех без его поддержки какое-то время не давала Норе покоя, за что и зацепилось ее подсознание.       Она снова выдохнула с облегчением и улыбнулась.       — Рен в безопасности...       — Конечно, – кивнул Жон, подумав о том, что Рену в его постели в Биконе абсолютно ничего не угрожало. – И ты теперь тоже. Идем?       Он протянул Норе руку, в которую та с радостью вцепилась. Возможно, она подсознательно считала его своим другом, а потому доверяла.       — Держись крепко и далеко от меня не отходи, – произнес Жон. – Со мной ты будешь в полной безопасности.       — Я слышала, что в этом лесу водятся монстры, – сказала Нора. – Они нас не съедят, мистер Жон?       "Если только твое воображение не сделает их в десять раз сильнее, чем в реальности. Но тогда, пожалуй, стоит как-нибудь поднять ее боевой дух, чтобы всякие твари не казались совсем уж жуткими".       — Да, монстры тут водятся, но для Охотников вроде меня ни малейшей опасности не представляют. Не беспокойся, я их сам ем на завтрак, причем обычно с блинчиками. Ты любишь блинчики?       — Я не знаю, что это такое... – пробормотала Нора.       Жон едва не споткнулся.       — П-правда? – удивленно переспросил он. – Тогда надо будет обязательно угостить тебя, когда мы выберемся отсюда. Они очень вкусные. Ты-...       — А! Смотрите!       Нора указала куда-то вперед, тут же спрятавшись за ногу Жона. Но он и сам уже заметил, что привлекло к себе ее внимание.       Разумеется, это был Гримм.       Черное тело и белые костяные пластины не оставляли в том ни малейших сомнений. Вот только Жон затруднялся сказать, к какому виду чудовище принадлежало, поскольку оно являлось одновременно и лошадью, и всадником.       Большинство виденных им монстров – Беовульфов, Урс, Неверморов, Смертоловов и Борбатасков – имело в природе свои аналоги: волков, медведей, птиц, скорпионов и кабанов. Они напоминали существ, которые стали такими под влиянием эволюции, пусть даже все и понимали, что абсолютно ничего "естественного" в тварях, что после гибели распадались клубами черного дыма, не было и быть не могло.       Но это чудовище отличалось даже от них. Эволюция точно не создавала кавалеристов. Тут уж постарались сами люди, когда искали способ повысить свою мобильность, а потом постепенно пришли к мысли посадить воина в тяжелой броне на коня и отправить в атаку на пехотинцев.       Зрелище того, как Гримм копировал достижение человеческой цивилизации, оказалось сродни тому, чтобы увидеть в небе птицу с прикрепленными к крыльям винтовками.       "Здесь ведь воображение Норы постаралось, верно? Не может такого существовать в реальности. Это же самый настоящий черный рыцарь прямиком из сказок".       Впрочем, опасность от сказочного происхождения противника нисколько не уменьшалась... Пожалуй, даже увеличивалась, потому что ни с чем подобным Жон в своей жизни еще ни разу не сталкивался.       С другой стороны, не у одного лишь этого чудовища возможности ограничивались только воображением. Тело Жона сейчас спало в своей постели, так что во сне присутствовал... просто конструкт из ауры. Не больше и не меньше.       Он осторожно отцепил от себя Нору и двинулся навстречу чудовищу.       — Мистер Жон...       — Не беспокойся, Нора. Эта штука? Она не опасна для Охотника вроде меня.       Он напитал аурой ноги и представил себе, что совсем не имел веса. На ум сразу же пришла Руби, а вокруг тела непроизвольно посыпались лепестки роз.       Жон рванул вперед быстрее, чем когда-либо в жизни, проскочив мимо всадника точно так же, как Руби во время своих схваток с монстрами в Изумрудном лесу. Сверкнувший меч обезглавил чудовище.       Затормозил Жон ударом ноги в дерево, опять же взяв пример с Руби. Нижняя часть чудовища – лошадь – уже успела развернуться, выдыхая из ноздрей зеленый и, скорее всего, отравленный туман.       Отсутствием воображения Нора точно не страдала...       К счастью, Жон на его недостаток тоже не жаловался. Он пронесся потоком лепестков роз сквозь облачка яда, превратившись обратно в человека уже за спиной у чудовища и подрезав тому колени задних ног.       Всадник, несмотря на отсутствие головы, попытался дотянуться до него длинными руками, но взмах Кроцеа Морса их существенно укоротил. В том месте, куда ударила культя, Жона уже не было, поскольку облако лепестков роз сложилось в его тело прямо на спине у чудовища.       — Довольно, – произнес он, пробивая всадника мечом насквозь.       Острие вышло у того из груди, воткнувшись в лошадь и тем самым заставив завопить от боли обе части чудовища. Всадник окончательно обмяк, в то время как Жон с грацией Блейк сделал сальто назад, принял подсмотренную у Вайсс фехтовальную стойку и нанес в бок лошади три быстрых укола.       — Ха!       У чудовища не имелось ни единого шанса. Но по другому и быть не могло, поскольку Жону для нарушения всех мыслимых законов реальности требовалось лишь немного ауры и капелька воображения.       Он направился к Норе, не обращая ни малейшего внимания на то, как за его спиной повалилась на бок и начала истаивать черным дымом туша чудовища. Нора смотрела на Жона с неподдельным восхищением.       — Ну что? – спросил он, убирая меч в ножны. – Тебе понравилось?       — Это было так круто! – воскликнула Нора, обняв его ноги. – Мистер Жон, вы великолепны! Я хочу стать такой же, когда вырасту!       — Хе, – улыбнулся Жон, невольно при этом покраснев. – Да, круто...       Он погладил Нору по голове, но внезапно его внимание привлекла к себе кровь на ее руке.       — Хм? Что это?       Жон взял Нору за запястье и повернул ладонью к себе, изучив внушительный порез.       — Монстр успел тебя задеть?       — Я... Нет, не думаю, – пробормотала она, тоже уставившись на свою ладонь.       Такую рану вполне могли оставить какие-нибудь шипы или даже просто ветки.       — Кажется, он был тут и раньше, – добавила Нора. – Эм... Я не помню, откуда он взялся...       — Ну что же. Не возражаешь, если я о нем позабочусь? – спросил Жон, проведя по порезу большим пальцем и представив себе, как края раны сходились.       Как ни странно, ауры на столь простое действие ушло гораздо больше, чем на весь бой с чудовищем. Жон даже на мгновение ощутил усталость. Тем не менее, у него всё получилось, и Нора теперь взирала на результат его трудов с ошеломленным выражением лица.       — Что это?! – воскликнула она.       — Мое Проявление, – солгал Жон.       Само собой, он уже успел продемонстрировать, что его Проявление было чем-то сродни таковому у Руби, но Нора сейчас вряд ли находилась в том состоянии, в котором могла бы нормально соображать.       — Тебе не о чем волноваться, – продолжил Жон, погладив ее по волосам. – Я достаточно силен, чтобы победить любого местного монстра. Никто из них не сумеет тебе навредить, Нора. Так что не бойся, ладно? В здешних лесах нет ничего такого, что бы помешало нам из них выбраться.       Ее улыбка стала еще шире.       — Ладно! – кивнула она. – Вы такой крутой, мистер Жон!       — А я думаю, что крутая тут именно ты, Нора, раз смогла добраться досюда в одиночку, – покачал головой Жон.       Причем совершить всё это они с Реном сумели в реальности, после чего вышли к людям и даже стали Охотниками.       — Идем? – спросил он. – Давай отправимся в более приветливые места. Рен, наверное, за тебя очень сильно переживает.       — Ладно! А потом вы угостите меня этими блинчиками?       — Я приготовлю их тебе собственноручно, – пообещал Жон.       Вот только сделает он это уже точно не здесь, поскольку небеса начали белеть, тем самым знаменуя окончание сна. Пожалуй, наиболее спокойного сна за последнее время, что, к слову, было очень хорошо. Жон предпочитал что-нибудь тихое и приятное, а не новые потрясения и очередной ворох чужих психологических травм.       "И кажется, блинчики Норе я все-таки задолжал. Наверное, займусь ими на выходных..."

***

      Нора Валькирия удивленно моргнула, обнаружив, что уставилась в потолок комнаты их команды. Остальные продолжали спать и, к счастью, делали это куда тише, чем многие соседи по коридору.       По крайней мере, храп Янг было слышно даже отсюда...       Рен, Пирра и Жон по ночам не шумели. Нет, последний немного ворочался во сне, но не настолько, чтобы кого-либо разбудить.       Сделав глубокий вдох, Нора закрыла глаза и задумалась о кошмаре, который совсем не был похож на обычный.       Ей далеко не в первый раз снился побег из Куроюри, где Рена по тем или иным причинам не оказывалось рядом: он отставал, терялся или бросал Нору. И все эти сценарии возникали от того, что реальные события, во время которых Рен ее спас, выглядели совершенно неправдоподобной цепочкой случайностей.       Они никогда не были друзьями, да и вообще толком не знали друг друга – просто два ребенка из одного поселения. Но тем не менее Рен нашел Нору и помог ей, когда напали монстры. Если бы она оказалась где-нибудь в другой части Куроюри, замешкалась или наоборот – побежала бы раньше, то несомненно бы погибла. Именно об этом шла речь в ее кошмарах, бравших за основу вполне реальные события.       Нора к такому давным-давно привыкла. Практически каждый ее сон касался либо Куроюри, либо того, что произошло сразу после.       Она тихо выбралась из кровати и направилась в ванную. По пути ей на глаза попался Жон, а на лицо сама собой выползла смущенная улыбка.       Это, пожалуй, и была самая странная деталь сна. Если бы Жон узнал о том, что приснилось Норе, то, скорее всего, посмеялся бы, а вот Пирра еще долго бы дулась и провожала недовольными взглядами. Забавно, но именно Янг – официальная девушка Жона – наверняка бы хохотала громче всех.       Нору же смущало другое.       Она была влюблена в Рена, о чем, кстати, практически все знали. Так почему же в ее сне рыцарем в сияющих доспехах стал именно Жон? Впрочем, там не имелось ни единого намека на романтику. Он был невероятно крут и больше всего напоминал какого-нибудь старшего брата.       Или просто идеальную модель для подражания...       Жон во сне выглядел самым настоящим героем, с легкостью убившим Нукелави. Пожалуй, даже собирательным образом, использующим приемы едва ли не всех знакомых Норы. Впрочем, сны на то и были снами, чтобы демонстрировать не встречающиеся в реальной жизни вещи.       "Хотя ты и в реальной жизни бываешь очень крут, Жонни", – подумала Нора, припомнив случаи, когда он ее впечатлил.       Как Жон защитил от Кардина студентку.       Или как внезапно извинился перед Вайсс...       Нет, он по-прежнему оставался тем еще недотепой, причем довольно слабым, если сравнивать с окружающими. Но внутри Жон обладал стальным стержнем. Или даже алмазным.       А еще он был вторым другом Норы мужского пола, так что всё остальное не имело никакого значения. Возможно, Жон вообще останется ее единственным другом-мужчиной, если когда-нибудь все-таки удастся перевести Рена из разряда "друзей" в категорию "мужчин"...       Нора невольно покраснела, заставила себя закрыть дверь ванной, чтобы никого не разбудить, и включила свет.       Как бы то ни было, Жон в ее кошмаре вывернул этот самый кошмар наизнанку, превратив его в нечто иное. А еще пообещал угостить блинчиками, и Нора столь серьезный долг намеревалась с него стребовать.       "В конце концов, это будет справедливо".       Рассмеявшись своей собственной шутке, она плеснула в лицо холодной водой и внезапно заметила кое-что очень странное.       Вчера в классе боевой подготовки Нора не слишком удачно "пообщалась" с косой Руби. Мисс Гудвитч уже сделала ей замечание насчет того, что хвататься за лезвие голой рукой не стоило ни при каких обстоятельствах, поскольку аура защищала не всегда и не до конца. Жон их спарринга не видел, так как имел собственные проблемы с аурой и от занятий был освобожден, а вот Рен с Пиррой на этот счет тоже высказались, да и виноватый вид Руби совсем не поднимал Норе настроение.       — Всё прошло... – пробормотал она, глядя на чистую кожу ладони.       Да, наличие ауры существенно ускоряло процесс заживления, но порез был достаточно глубоким, чтобы затягиваться целую неделю. Теперь же на его месте даже шрама не осталось.       — Что за ерунда?.. Как это могло произойти? Я ведь ничего не делала...       Нора и вправду ничего не делала, поскольку выданный мисс Кицуне антибактериальный крем благополучно забыла нанести.       На всякий случай она проверила и другую руку, чтобы убедиться в том, что ничего не перепутала из-за слишком раннего подъема. Но нет, там тоже абсолютно никаких ран не обнаружилось.       "А если я до сих пор сплю?"       Большинство людей в таких ситуациях предпочитало щипать себя. Нора лизнула пальцы и сунула их в розетку для фенов, которые предназначались для сушки волос, а также бород тех студентов, что, в отличие от Рена с Жоном, их имели.       Электрический заряд пробежал по телу, не причиняя вреда, но принося бодрость даже лучше впрыснутого прямо в вены кофеина. Остатки сна моментально слетели с Норы.       Рана появляться на ладони по-прежнему не спешила.       "Тот крутой Жон во сне сказал, что позаботится о ней..."       Нора уставилась на гладкую кожу.       "Жонни... Ты... Но как?.."       Она почесала затылок и от мысли немедленно разбудить его всё же отказалась.       Итак, у Жона недавно появились проблемы с аурой, причем большая их часть возникала ночью, когда он спал. Когда все они спали. А несколько дней назад им довелось пережить внезапную побудку из-за того, что Жон проснулся с жутким порезом на шее.       И теперь сама Нора проснулась, заметив, как ее собственный порез исчез после ночного отдыха...       Она сомневалась в том, что Жон мог взять на себя ее рану из будущего, но какая-то связь между этими событиями определенно имелась. Да, Нора была весьма эмоциональной, но вовсе не тупой, чтобы не понять, что то самое загадочное Проявление Жона, вызывающее столько проблем с аурой, активизировалось как раз по ночам.       Что бы оно ни делало, именно с ним каким-то образом было связано чудесное исцеление Норы.       Так и не сумев выкинуть из головы данную мысль, она прошла обратно в комнату, но будить Жона не стала. Вместо этого Нора взяла его свиток и ввела пароль. И да, Жон совершенно зря использовал в его качестве "1-2-3-4". Впрочем, говорить ему об этом она всё равно не собиралась.       Решив не листать переписку, Нора открыла считыватель ауры и поднесла свиток поближе к шее Жона.       Программа показала семьдесят девять процентов...       Вчера он не участвовал в спаррингах из-за освобождения от занятий. Пирра тренировок с ним тоже не проводила. Не имелось ни единой причины, по которой уровень его ауры мог отличаться от ста процентов. Кроме того, спать Жон ложился с полными запасами, а это означало, что потратил он их уже после этого...       Например, на то, чтобы исцелить ее порез.       Никакого другого объяснения тут не имелось.       Нора нахмурилась.       "Глупый Жонни! Ты должен следить за состоянием своей ауры, а не вредить себе! Это была всего лишь царапина".       Ей вновь захотелось разбудить его и высказаться насчет "выдающихся" умственных способностей, но Нора сдержалась. Уровень ауры тем временем поднялся до восьмидесяти процентов – то есть она постепенно восстанавливалась. Так что Нора тихо положила свиток на место и позволила Жону спать дальше.       "Тебе очень повезло, что я такая добрая".       А может быть, Жон действовал непроизвольно. В конце концов, он очень быстро засыпал и вряд ли контролировал во сне свои поступки.       "Хм..."       Возможно, как раз в этом и крылась проблема. Жон мог тратить ауру, сам того не осознавая и ничего не контролируя.       У Норы возникло желание пойти к доктору Ублеку, разбудить его и потребовать ответы на свои вопросы, но они касались именно той темы, о которой Жон не хотел бы распространяться.       "Ох, почему всё настолько сложно и запутанно?"       В итоге Нора решила, что станет присматривать за ним. Жон был одним из ее лучших друзей, и видеть, как он вредил самому себе, да еще и ради нее, совершенно не хотелось. Как, к слову, и ради кого-либо другого. Потому Нора станет приглядывать, а заодно изучать его Проявление.       Уж с этим-то она точно сумеет помочь Жону, попутно проконтролировав, чтобы он самого себя не угробил!