В твоих самых диких фантазиях

      Жон не ожидал сегодня ночью попасть в сон Вайсс. Он в него и не попал.       Впрочем, это было вполне объяснимо.       Если Винтер предупредила ее о Проявлении Жона, то, с точки зрения Вайсс, оказалось бы вполне логично переночевать где-нибудь подальше от Бикона. Но даже если разговор о нем у них не заходил, Винтер наверняка предложила сестре остаться на ночь в Вейле.       С другой стороны, этот сон мог принадлежать и Вайсс.       Вот только Жон серьезно сомневался в том, что ей стал бы снится древний сказочный замок с мужчинами и женщинами в красочных нарядах, появившихся словно бы из детских фантазий.       Честно говоря, куда больше чего-то подобного он ожидал от Руби.       К немалому облегчению Жона, сон оказался совершенно обыденным. Не в смысле его темы – просто в нем отсутствовали разнообразные психологические травмы и всё прочее. Красочный сказочный мир выглядел гораздо привлекательнее, к примеру, необходимости держать Айронвуда, пока тому отрезали руку.       Жон в очередной раз напомнил самому себе о том, что стоило поосторожнее обращаться с аурой и не вносить в окружающий мир никаких изменений. Он до сих пор не мог сказать, почему у Айронвуда внезапно отросла рука, но на всякий случай собирался проявить сдержанность, чтобы утром кто-нибудь еще вдруг не обзавелся дополнительными конечностями.       Доктор Ублек считал, что способности Жона учитывали его намерения. Если он захотел навредить Синдер, то нашел ее и навредил. Если пожелал прекратить страдания Айронвуда, то вмешался и прекратил. Да, странным и не самым ожидаемым образом, из-за чего Айронвуд теперь жаждал его крови, но ведь прекратил, верно? Так что отказываться от отдыха в сказочной стране Жон точно не собирался.       "Вот только я слишком сильно привык попадать в кошмары. Что меня ждет на этот раз? Появление дракона? Вторжение вражеской армии? Набег орков?"       Пока ни малейших признаков чего-либо подобного Жон не наблюдал. Вокруг царили мир и покой, а люди с размытыми лицами что-то праздновали. Они были просто массовкой.       Жон постепенно проталкивался сквозь толпу, и на его действия абсолютно никто не реагировал. Люди вообще вели себя чересчур спокойно. Они не кричали и не проявляли агрессию. Тут явно проходила не какая-нибудь казнь, которая вполне могла бы объяснить суть кошмара.       Выбравшись к переднему краю толпы, Жон уставился на огороженную цветочными гирляндами мостовую. Люди вокруг него кидали на нее лепестки, а где-то неподалеку взревели трубы.       "Нет, это точно не вражеское вторжение. Это свадьба..."       Судя по рыцарям в доспехах и либо с трубами, либо с баннерами в руках, а также пажам в ярких ливреях, что с энтузиазмом размахивали ничуть не менее яркими флажками, свадьбу играли как минимум члены королевской семьи. Двенадцать прекрасных жеребцов тянули огромную деревянную платформу, на которой стояла пара резных тронов, украшенных драгоценными камнями.       Жон не припоминал, чтобы в круг его знакомых входили члены какой-нибудь королевской семьи. Пирра с Вайсс были довольно известными, но на платформе сейчас находились явно не они.       Возле тронов, взявшись за руки, стояли мужчина и женщина.       Красивая женщина с бледной кожей носила длинное белое платье. Ее волосы были лишь чуть более светлыми, чем у Жона, а глаза оказались зелено-голубыми. Свободной рукой она махала толпе справа от себя.       Мужчина рядом с ней занимался тем же самым. Носил он, видимо, парадный доспех, потому что в настоящий бой такую смесь из стальных пластин, зеленой ткани, серебряного шитья и драгоценных камней вряд ли бы кто-нибудь стал надевать. Вот эта самая зеленая ткань, а также черные волосы невольно навели Жона на мысли о Рене, если бы не смуглая кожа мужчины.       — Кому-то снится идеальная свадьба?.. – спросил он, уж точно не ожидая получить от окружающих ответ на свой вопрос. – Я, конечно, слышал, что некоторые желают устроить себе как можно более пышные торжества, но такое будет не по карману даже для Вайсс.       Следом за платформой двигалась целая колонна из рыцарей и солдат. Процессия направлялась к замку, а мир по мере ее отдаления начинал тускнеть и выцветать. Жон поспешил следом за ними, поскольку идти по усыпанной лепестками цветов улице было для него гораздо предпочтительнее, чем оказаться насильно переброшенным сном непонятно куда.       Никаких вопросов ему никто по-прежнему не задавал. Похоже, хозяин сна вообще не заметил Жона, потому что не оглядывался назад, а сам сон в его действиях абсолютно ничего странного не обнаружил.       Ворота замка были открыты. Их охраняли солдаты с цветочными венками поверх шлемов, но на Жона в его джинсах и толстовке они ни малейшего внимания не обратили. Разумеется, тот думал замаскироваться и создать себе, например, рыцарские доспехи, в итоге решив лишний раз не задействовать свое Проявление. В конце концов, в современной одежде неуместно себя чувствовал лишь сам Жон.       Внутри замка ни один из выстроившихся вдоль стен коридора солдат остановить его не попытался.       Тронный зал выглядел всё так же нарядно и крайне детализировано. Ничто не мешало рассмотреть каждую статую и картину. Или, к примеру, узоры и украшения двух золотых тронов. Их занимали, видимо, король и королева. Вокруг находилось несколько мужчин и женщин, с которыми те непринужденно общались. У Жона сложилось впечатление, что король дружил как минимум с несколькими из своих рыцарей.       Через несколько минут разговор завершился, и венценосная пара направилась вверх по лестнице, в то время как их придворные разошлись по каким-то своим делам, тут же начав выцветать и исчезать.       Жону оставалось надеяться лишь на то, что он оказался не в чьих-нибудь сексуальных фантазиях, пусть это и был бы для него далеко не первый раз.       К счастью, к тому моменту, когда он преодолел лестницу и заглянул в слегка приоткрытую дверь личных покоев, заниматься любовью там никто не спешил. Зато их голоса слышались вполне отчетливо.       — Это действительно настолько тяжело? – спросил мужчина.       — Скорее уж скучно, – ответила ему женщина. – Сколько раз мы уже так делали? Первый был волшебным, десятый вызывал теплые воспоминания о первом, но всё давным-давно скатилось в рутину. Мне она не нравится. Я... не хочу таким образом воспринимать наш союз.       — Не беспокойся о том, чтобы обидеть меня неосторожными словами. Я предпочту услышать правду и понимаю, что ты вовсе не держишь на меня зла. Что же касается наших действий, то это нужно больше для них, чем для нас. Ты и сама всё знаешь. Как и то, что любить тебя я никогда не переставал и не перестану.       — Знаю, – вздохнула женщина. – И о том, что они не способны осознать всю правду, тоже знаю. Ты для них новый человек. Новый король. Так им проще жить... Еще одна жертва, на которую мы идем ради них и которую они не ценят. Я слышала, что обо мне говорят. Меня называют блудницей – той, кто вышла замуж за огромное количество мужчин.       — Мы оба понимаем, что ты не такая. Что всеми теми мужчинами был я.       — Но злые языки это не останавливает, – без какого-либо нытья в голосе, несмотря на слова, произнесла женщина. – И иметь с ними дело приходится совсем не тебе.       — Мне приходится иметь дело с полными жалости взглядами, кидаемыми на меня в те моменты, когда я, как им кажется, ничего не вижу, – заметил мужчина.       — Жалость! – воскликнула женщина. – Потому что они верят, что еще один бедолага будет использован, убит и выкинут прочь! Как я выгляжу в их глазах? Чудовищем? Уж точно шлюхой, поскольку этого они и не скрывают.       — Зависть. Всего лишь зависть. Ты настолько прекрасна, что тебе сложно не позавидовать.       — Я сотни раз слышала твои жалкие оправдания, мой дорогой муж. Они работали век или два, но сейчас уже надоели. Я устала натягивать на лицо приветливую улыбку ради столь неблагодарной публики.       — Салем...       — Кто защитил их от нападения варваров? Мы! Кто разработал и построил ирригационную систему, когда посевы стали страдать от засухи? Я! Кто поставил на колени мятежных лордов юга? Ты!       Судя по услышанному Жоном звуку, эта самая Салем с силой ткнула пальцем в нагрудник своего мужа, после чего добавила:       — Вот уже пять сотен лет мы решаем их проблемы, слыша в ответ лишь жалобы. Они стонут, что всё могло бы быть гораздо лучше. Что предыдущий король перевернулся бы в могиле, если бы увидел, до чего мы довели его страну.       — Да, я понимаю всю ироничность ситуации, – вздохнул король нынешний. – И не могу не признать, что меня это тоже задевает. Но что ты предлагаешь сделать?       — Перерыв.       — Салем...       — Нет, сначала выслушай меня. Мир не рухнет, если мы отойдем от власти на сотню лет. Пусть даже на пятьдесят – срок одной человеческой жизни. Поживем отшельниками где-нибудь в глуши. Только мы вдвоем. Никаких вечных требований, ожиданий и обязанностей!       — Салем, любовь моя...       — Не смей так ко мне обращаться, если собираешься использовать свою любовь против меня! И что тебе не нравится? Почему мы с тобой не можем немного пожить для себя?       — Потому что на нас лежит ответственность.       — Чума с этой ответственностью! Мы и так тянули всё на себе половину тысячелетия. Наши ошибки оплачены сполна. Мир стал лучше, чем был раньше. Так почему же нам необходимо и дальше страдать? Мы этого не просили. Если я чего и просила, то лишь вернуть тебя! И они вернули, а потом вновь забрали и очень удивились тому, что я разозлилась. И да, после этого опять вернули обратно, не интересуясь ни твоим мнением, ни моим. Но ты по какой-то неведомой мне причине ведешь себя так, будто в чем-то виноват перед ними.       — Ты как всегда прекрасна в своей ярости.       — Довольно! – прогремел голос Салем, заставив Жона у приоткрытой двери вздрогнуть. – Не считай меня тупой, пытаясь отвлечь комплиментами! Не смей оскорблять мой интеллект!       — Извини. В моих словах не было ни капли лжи. Я действительно любуюсь тобой, словно солнцем.       — Да? А вот мне собой полюбоваться как-то не удается. Если я и подобна солнцу, то лишь тому, что вскоре окончательно выгорит. У тебя-то подобной проблемы нет. Ты всегда можешь прожить новую жизнь и в очередной раз поиграть в рыцарей. Мне же остается только сидеть на троне, улыбаться, танцевать и отваживать поклонников, пока ты не соизволишь вернуться. У тебя были десятки разных судеб, у меня – лишь одна бесконечная. Мне нужен перерыв... Немного времени для себя.       Король резко выдохнул.       — Ты желаешь развода?! – пораженно переспросил он.       — Нет! Зачем мне выходить за тебя замуж, чтобы сразу же развестись? Я желаю перемен, любовь моя. Я хочу заняться чем-нибудь новым. Когда я была заперта в башне, ты пришел и подарил целый мир. Это оказался самый счастливый момент в моей жизни. Но сейчас я опять заперта в башне – уже в другой, побогаче. Мой мир ограничен стенами дворца. Почему я не могу почувствовать себя крестьянкой? Почему мы не можем уйти в пустоши, горы или какую-нибудь мелкую деревеньку? Королевство легко выживет и без нас.       — А если не выживет?       — То мы его восстановим, как уже делали раньше!       — Но какой ценой? Все эти люди живут-...       — И я тоже хочу жить! – крикнула Салем. – А ты... Нет, продолжим этот разговор позже, когда я немного остыну.       — Любовь моя...       Открылась и закрылась дальняя от Жона дверь в личных покоях.       — И почему мне никогда не удается подобрать правильные слова? – со вздохом спросил у самого себя король. – Я такой идиот.       И Жон был с ним полностью согласен. Он, конечно, не мог похвастаться опытом работы семейным психологом, но понимал, что данная проблема легко решалась обещанием хоть каких-нибудь перемен. Если уж эта пара неким неведомым образом прожила вместе пять сотен лет, то мужу стоило бы прислушаться к желаниям жены, а не отмахиваться от них.       Внезапно Жона ухватили за воротник и втащили в комнату, после чего швырнули на пол. Он ударился плечом и поспешил активировать защиту ауры, успев как раз вовремя. На его грудь опустился бронированный сапог, а к горлу прижалось острие меча.       — Ты думал, что я тебя не услышу? – спросил раздраженный король. – Тебе следовало дышать потише, негодяй. Кто тебя послал? Кто ты такой? Отвечай!       — Ж-жон Арк!       — Арк? Из рода Арков? Нет, у Теобольда только один сын, и он вдвое младше тебя.       Острие меча попыталось проколоть кожу шеи, но уперлось в ауру. Впрочем, это ничуть не помешало капле пота скатиться по виску Жона.       — Говори правду, иначе я брошу тебя в темницу, где ты будешь гнить до самой своей смерти!       — Я – Жон Арк из Бикона!       Меч дрогнул.       — Из Бикона?..       — Эм... Это школа. Академия для Охотников.       — Академия?.. Зачем тем, кто охотится на зверей, нужна академия? Нет, не на зверей... На монстров.       Меч отодвинулся от шеи Жона, когда король отступил на шаг назад и схватился за голову.       — Бикон... Почему мне так знакомо это название?.. Где я?       Он недоуменно осмотрелся по сторонам и внезапно печально улыбнулся.       — Из всех мест и времен я оказался именно здесь и сейчас?       Его взгляд наткнулся на Жона.       — И разумеется, вы тоже тут, мистер Арк. Мне следовало ожидать, что рано или поздно настанет и мой черед.       Вот теперь интонации его голоса все-таки пробудили кое-какие ассоциации.       — Директор Озпин?! – удивленно воскликнул Жон.       — Прошу прощения, – произнес тот, убирая меч в ножны.       Сейчас Озпин ни внешним видом, ни движениями ничуть не напоминал старика. Он протянул Жону руку и с легкостью поднял того с пола.       — Так вот, значит, как ощущается осознанное сновидение. Тут нет того чувства свободы, которое я себе представлял.       Озпин закрыл глаза и сосредоточился, после чего снова их открыл.       — Нет, – покачал он головой. – Навязать свою волю миру у меня не выходит. А жаль. Я бы не отказался от возможности хотя бы во сне изменить то, что мне всегда хотелось исправить.       — Вы поразительно спокойны, сэр, – нервно сглотнув, произнес Жон.       — Я изначально понимал, что рано или поздно вы побываете в моем сновидении, мистер Арк. И честно говоря, именно сейчас я вашему визиту очень даже рад, – печально улыбнулся Озпин. – Но думаю, у вас появились ко мне кое-какие вопросы.       — Эм... – протянул Жон. – Нет, никаких вопросов у меня не появилось.       Озпин удивленно уставился на него.       — Я имею в виду, что в жизни короля в сказочной стране нет практически ничего странного, – пояснил Жон. – Вам снятся не убийства детей и не собственноручный поджог, при помощи которого вы потом назначите команде RWBY еще четыре миллиона наказаний. Так что вопросов у меня действительно нет.       Озпин фыркнул.       — Понимаю, – кивнул он. – Ваши рассуждения выглядят вполне логично. Проблема заключается в том, что у вас... попросту нет всей необходимой информации.       Озпин развернулся и направился к двери, на ходу добавив:       — Следуйте за мной, мистер Арк. Надо бы кое-что вам показать. Вы, случайно, не знаете, сколько сейчас времени?       — Не знаю, – покачал головой Жон. – Но ваш сон у меня первый за ночь.       — Значит, на несколько часов можно смело рассчитывать, если, конечно, я кому-либо срочно не понадоблюсь. Команда RWBY ведь не отправилась вечером в город, правильно?       — Не отправилась, сэр. Они сейчас должны спать у себя в комнате.       — Хоть какие-то хорошие новости, – вздохнул Озпин. – Преподаватели делают ставки на то, сколько им понадобится времени для уничтожения того или иного ключевого узла городской инфраструктуры. Лично я поставил пять сотен льен на то, что они умудрятся повредить Колизей Согласия во время Фестиваля Вайтела. Глинда считает, что у них получится разнести всё крыло со студенческими общежитиями еще до начала турнира.       В общем, в способность команды RWBY нести хаос и разрушения в особо крупных размерах верили, причем вполне обоснованно. А вот то, что он настолько просто общался с директором, вызывало некоторое удивление. Впрочем, не большее, чем многие и многие другие сны. К тому же Жон сейчас здесь даже не был непрошенным гостем.       Озпин вел его по замку довольно уверенно, иногда оглядываясь по сторонам и улыбаясь какой-нибудь картине или статуе.       — Посмотрите вон туда, – произнес он, кивнув в сторону мозаики, на которой было изображено сражение рыцаря с драконом. – Один из ваших предков. Лорд Сэндин Арк. Великий человек, между прочим, в число достижений которого входит убийство могучего дрейка, что угрожал поселению. А еще он победил на множестве турниров и пользовался немалой популярностью среди дам. С другой стороны, подобно другим мужчинам вашей семьи, его заинтересовала лишь одна из тех самых дам, с которой он и завел целых пять детей. Насколько мне известно, данный рекорд был побит только вашим отцом. Как мы обычно шутили, силу Арков не способны остановить ни травы, ни – в более поздние времена – презервативы.       Жон поморщился.       — Спасибо за то, что теперь я не могу выкинуть эту картину из головы, сэр, – проворчал он.       — Ха! – усмехнулся Озпин, по-прежнему вызывая у Жона некоторое удивление столь молодым голосом. – Пусть мои слова послужат вам предупреждением. Еще не существовало Арка, сумевшего бы удержать отношения с дамой его сердца в определенных рамках, а мисс Сяо-Лонг вряд ли обрадуется, если результатом вашего с ней флирта станет ребенок.       Вот такую беседу с одним из своих преподавателей Жон вести точно не желал ни во сне, ни тем более наяву. Впрочем, предупреждение директора Озпина ему всё же следовало принять к сведению.       Будут ли они с Янг встречаться или нет, но внезапная беременность во время учебы не обрадует никого. Подобная вещь легко окончит и ее карьеру, и их отношения, и его жизнь.       — Прошу прощения за то, что лезу в ваши личные дела. Видимо, сон оказывает серьезное влияние на мои настроение и поведение, – рассмеялся Озпин, тем временем приведя Жона на какой-то балкон.       Воздух был чистым, а солнце вовсю светило. Озпин сделал глубокий вдох и закашлялся.       — Совсем не похоже на тот воздух, который я помню! – пожаловался он. – Наверное, в реальной жизни я уткнулся носом в одеяло.       — Такое иногда случается, – кивнул Жон. – Реальность снов основывается на нашей вере в их реальность. Вам даже дышать здесь не обязательно. Но я бы на вашем месте не рисковал, поскольку паника будет самой что ни на есть настоящей.       — Хм. Инстинкты тела продолжают работать. Мы физически не предназначены для того, чтобы надолго задерживать дыхание, – пробормотал Озпин, еще раз вздохнув и осторожно проверив надежность перил, прежде чем на них опереться и спросить: – Скажите, что вы видите, мистер Арк?       — Небольшой сказочный городок, – ответил ему Жон.       Озпин расхохотался.       — Он не то, чем кажется? – уточнил Жон. – По-моему, прямо-таки классический сказочный городок.       — Нет-нет, всё правильно, – утирая слезы, подтвердил Озпин. – Именно что небольшой городок. Здесь живет около двадцати тысяч человек – капля в море по сравнению с тем же Вейлом. Но в древние времена население планеты существенно отличалось от нынешнего. Вы сейчас видите перед собой не просто небольшой городок, а целую столицу.       "Правда?.."       Нет, умом Жон понимал, что за размерами Вейла стояли индустриализация и логистика, способные обеспечить производство и доставку всего необходимого, включая еду, для огромного количества собранного в одном месте народу. В средневековье, которое во многих чертах копировали сказки, людям приходилось жить именно там, где они могли прокормиться, не говоря уже о том, что суммарное население планеты было гораздо меньше нынешнего.       К тому же из строительных материалов у них под рукой обычно имелись лишь дерево и солома. Пригнать подъемные краны и возвести жилой квартал из небоскребов на многие тысячи человек точно бы не получилось, тем более традиционными инструментами. И не стоило забывать о монстрах, от которых пришлось бы отбиваться примитивным холодным оружием без каких-либо механизмов трансформации, а не ставшими давным-давно обыденными пушками и танками.       — Проблема масштабирования, – пробормотал Жон. – Но выглядит довольно неплохо. Это из какой-то прочитанной вами книги или сами придумали во всех подробностях?       — Ни то, ни другое, – покачал головой Озпин, с улыбкой посмотрев на него.       Жон внезапно подумал о том, что в молодости Озпин наверняка заставлял быстрее биться немало женских сердец.       — Вы, мистер Арк, сейчас видите перед собой один из множества предшественников Вейла. Для вас это очень древняя история. Пожалуй, самое начало из того, что вообще оказалось записано. Я был здесь несколько тысяч лет назад, когда всё покатилось в бездну.       Жон уставился на Озпина, ожидая момента, когда тот рассмеется и признает, что пошутил.       Озпин не рассмеялся.       — Что?.. – наконец нарушил затянувшееся молчание Жон.       — На объяснения уйдет некоторое время, но если учесть любовь вашего Проявления к выведыванию чужих секретов, то без этого всё равно не обойтись, – произнес Озпин, оттолкнувшись от перил и направившись к двери. – Следуйте за мной, мистер Арк. Наступила пора вам узнать самые древние и темные тайны нашего мира.