***
Озма сделал глубокий вдох и вошел в покои королевы, найдя там Салем в окружении ее фрейлин. Судя по бросаемым на него взглядам, именно он являлся основной темой их недавнего обсуждения. Салем жестом попросила фрейлин удалиться и посмотрела на Озму. Он давно уже не видел ее такой... человечной. Тысячи лет не видел. — Итак, мой дорогой муж, – нарушила воцарившуюся тишину Салем. – Ты пришел извиниться? Или взвалить на наши плечи еще больше обязанностей? Обязанности. Долг. Слишком долго тащил он на себе непосильный груз. Но то же самое касалось и ее. Груз Салем был ничуть не меньше, чем у Озмы, и несла его она точно так же долго. — У нас есть только одна обязанность, любовь моя, – произнес Озма, подойдя к Салем и положив ладони ей на талию. Она скрестила руки под грудью, давая понять, что так просто отделаться ему не удастся. — Обязанность решить, где именно мы вдвоем проведем нашу следующую жизнь, – с улыбкой продолжил Озма. – Только ты и я. Глаза Салем округлились. — Да, любовь моя, – добавил он. – Я принимаю твое предложение. Давай оставим дворцовую суету и будем жить так, как нам хочется. Салем задрожала. — Т-ты... серьезно?.. — Предельно. Любовь моя, ты готова-... Озма не успел закончить свою фразу, потому что Салем тут же прижалась к нему. — Да! Да! Ох, Озма! Тысячу раз "да"! Спасибо-спасибо-спасибо! По ее щекам потекли слезы, и ему оставалось лишь держать Салем в своих объятьях, ощущая, как его собственные глаза начало щипать. — Нет, любовь моя. Это тебе спасибо. Спасибо за то, что всегда меня поддерживала и так долго мирилась с моими недостатками. Я должен был внимательнее прислушиваться к твоим желаниям. Я... Есть столько всего, что я мог бы сделать гораздо лучше. — Не имеет значения! Всё это больше не имеет абсолютно никакого значения, Озма! Пусть даже всего одну жизнь, но мы проведем ее вдали от дворцовых забот, – сказала Салем, немного от него отодвинувшись. На ее губах сияла улыбка, а на щеках блестели слезы. — Ты – замечательный человек, и я так тебя люблю! — Я тоже тебя люблю. Просьба Озмы к мистеру Арку была крайне эгоистичной, но он ни о чем не жалел. Ему оставалось лишь сдаться под напором сна и позволить всему, что его окружало, стать реальностью, пока Проявление мистера Арка создавало историю о том, как они с женой жили вдали от замка в расположенной в глуши хижине. Там Озма с Салем провели долгие годы в тишине, любви и покое, заново познавая друг друга, а также воспитывая четырех замечательных дочек. Проснулся он с полным ощущением того, что пронеслись десятилетия. Озпин лежал на своей кровати в Биконе, чувствуя, как по щекам на подушку стекали слезы, а сердце бешено колотилось. Но в то же время груз прожитых тысячелетий больше не давил на его плечи. — Даже если это не реальность, то могло бы ей стать, – прошептал он, поднимаясь с кровати и направляясь в ванную. – Ох, Салем. Я должен был внимательнее относиться к тебе. Сколько несчастий нам удалось бы избежать, если бы я чаще прислушивался к твоим словам... Испытывать сожаления было легко, а вот жить с ними – уже не настолько. Озпин открыл кран, набрал в ладони холодной воды и плеснул себе в лицо, после чего сделал это еще раз, окончательно смывая с себя остатки сна. Того самого сна, который он до сих пор помнил в малейших подробностях, включая ощущения от прикосновения к коже Салем. И в отличие от других снов, воспоминания об этом даже не думали как-либо тускнеть, что немного успокаивало. Озпин не дал бы гарантии, что иначе не отправился бы к мистеру Арку умолять его повторить столь чудесную фантазию. "Такое Проявление вполне может обладать наркотическим эффектом. Сколько людей отдали бы всё за еще одну ночь с погибшими любимыми? За возможность в последний раз увидеться с умершими родственниками?" Тем больше было причин и дальше держать существование Проявления в тайне, чтобы не обернуть способности мистера Арка против него самого. Чтобы ему не пришлось иметь дело с огромными толпами желающих вновь испытать самые счастливые моменты их жизней. И всё же Озпин никак не мог отделать от мысли о том, что бы в своем сне увидела Салем. Бессмысленной мысли, поскольку переправить мистера Арка в Земли Гриммов у них всё равно не имелось ни малейшей возможности. Когда набранная в ладони вода окончательно убежала сквозь пальцы, Озпин вздохнул – на этот раз удовлетворенно – и выпрямился, ухватившись руками за край раковины. А затем он уставился в зеркало. Отражение выглядело точно так же, как и обычно: загорелая кожа, волевой подбородок и черные волосы, ныне пребывавшие в полном беспорядке. Лицо показалось ему немного сонным, но это было вполне объяснимо, учитывая его возраст. "Мой возраст..." Возраст Озпина перевалил за половину века, а отражение в зеркале выглядело лет на двадцать пять. Он почувствовал, как у него отвисла челюсть. — Ну... – несколько собравшись с мыслями, протянул Озпин. – Вот это объяснить будет уже очень сложно...Глава 44
24 февраля 2024 г. в 14:51
— Добро пожаловать в мое королевство. Его образ, конечно, несколько искажен ностальгией и приятными воспоминаниями, и в действительности всё вряд ли было настолько идеальным, но проверку временем оно прошло и под грузом прожитых тысячелетий никуда не исчезло. Это ли не показатель?
— Сэр, вы хотите сказать, что мы сейчас находимся в реальном месте? В месте, которое существовало тысячи лет назад? Вы что, умерли и переродились?
— Почти, мистер Арк. Почти, – улыбнулся Озпин.
Если учесть, о чем конкретно у них сейчас шел разговор, то выглядел он слишком уж счастливым, бросая по сторонам полные радости взгляды.
— Наверное, всё бы позабылось, и воспоминания о тех временах погребли бы под собой миллионы новых впечатлений, но тогда я был по-настоящему счастлив. О, сэр Ланнард!
Мужчина в доспехах повернулся к ним, внимательно на них посмотрел, а затем снял шлем, продемонстрировав правильные черты лица и светлые волосы, опускавшиеся до самых плеч.
— Как поживает мой господин?
Озпин подошел к рыцарю и крепко его обнял.
Жон почувствовал себя здесь лишним.
— Чудесно, Ланнард. Просто чудесно! И я тебе неоднократно говорил, что предпочитаю, чтобы ты называл меня Озмой.
— Наедине, мой господин. Но сегодня торжества, и потому следует вести себя соответствующе, – ответил ему сэр Ланнард, после чего посмотрел прямо на Жона. – А это кто?
"Он меня видит?.. Должно быть, из-за того, что Озпин знает о моем присутствии во сне".
— Это сэр Жон Д`Арк, – легко солгал Озпин, прибавив Жону лишний титул и немного изменив фамилию. – Рыцарь и посланник далекого королевства Вейл. Он прибыл сюда, чтобы поздравить нас и обсудить кое-какие политические вопросы. Расслабься, Ланнард. Жон – хороший человек.
— Рад знакомству, сэр Д`Арк, – произнес сэр Ланнард, протянув Жону руку, которую тот пожал.
Ощущение того, что он находился в сказке, так никуда и не исчезло. Руби, если бы вдруг узнала о подобном сне, наверняка бы ему позавидовала.
— Добро пожаловать в наше королевство, – продолжил сэр Ланнард. – Надеюсь, местное гостеприимство придется вам по душе.
— Эм... да, – пробормотал Жон. – У вас очень интересный город.
Сэр Ланнард слегка наклонил голову.
— Довольно необычная манера речи, – произнес он. – И еще более странные одеяния. Воистину, быт в дальних странах отличается от нашего. Из какого материала пошиты эти чулки?
— Чулки?.. – удивленно переспросил Жон.
— Из джинсовой ткани, – ответил за него Озпин. – Особое плетение хлопковой пряжи. Вейл вообще довольно интересное королевство и в некоторых аспектах нас серьезно опережает.
— Правда? – улыбнулся сэр Ланнард. – Ну что же, тогда хотелось бы поглядеть на то, чему мы можем научиться друг у друга.
— Я показываю сэру Д`Арку замок, – добавил Озпин. – Не мог бы ты поставить стражу неподалеку от покоев моей жены? Боюсь, я не удержался и ляпнул нечто такое, что ее расстроило.
Сэр Ланнард нахмурился.
— Опять? – спросил он.
— Ты слишком хорошо меня знаешь, Ланнард, – печально улыбнулся Озпин.
— Несомненно, мой господин, – вздохнул тот. – Я лично загляну на кухню и принесу Ее Величеству любимую еду. Стоит ли пригласить фрейлин? Чувствую, темой их болтовни окажетесь именно вы.
— То, что обо мне будут болтать, я как-нибудь переживу, если от этого моей жене станет легче. Так что приглашай.
Сэр Ланнард поклонился Озпину, прижав ладонь к груди, после чего приветливо кивнул Жону и удалился, чтобы исполнить приказ.
— Между прочим, тоже один из ваших предков, – произнес Озпин, с улыбкой посмотрев вслед рыцарю.
— Он что, из Арков?! – удивленно воскликнул Жон.
— Сэр Ланнард Арк. Затрудняюсь сказать, сколько поколений вас разделяет. Возможно, он и вовсе не является вашим прямым предком, поскольку у него есть два брата, три сестры и пара десятков кузенов с кузинами. Большинство из них рыцари, хотя встречаются оруженосцы и фрейлины, – пояснил Озпин, внезапно нахмурившись. – В эту эпоху о равенстве между полами еще никто не слышал. Охотницы появились гораздо позже и, к великому моему сожалению, из-за крайней необходимости. Что, должен признать, довольно глупо. В конце концов, аура остается аурой, какого бы пола ни был ее пользователь. Но переступить через тысячелетние традиции не так уж и просто.
— Наверное, – пробормотал Жон.
Сам он родился в другую эпоху, когда Охотницы давным-давно стали обыденностью, а потому представить себе мир без них для него действительно было сложно.
— А на сколько конкретно тысячелетий в прошлое мы погрузились? – поинтересовался Жон. – И как вам удалось это не забыть?
— Ваш вопрос крайне комплексный, и для ответа на него потребуется знание контекста, – произнес Озпин. – Следуйте за мной.
Они преодолели коридор и вошли в дверь, по сторонам от которой стояли два рыцаря. Те им отсалютовали.
— В эту комнату практически никто не может войти. Здесь находится история нашего происхождения, – сказал Озпин, потянувшись было за факелом, но тут же передумав. – Не могли бы вы создать немного света, мистер Арк?
Жон потратил капельку своей ауры, и помещение залил солнечный свет. Стены вокруг оказались покрыты росписями, фресками и мозаиками. На них были изображены сцены битв с гигантскими монстрами.
— Очень удобно, – кивнул Озпин. – Здесь вы можете лицезреть самые ранние моменты нашей цивилизации – времена, когда, как бы невероятно это ни звучало, по Ремнанту бродили настоящие Боги.
— Вы правы, – согласился с ним Жон. – Для меня это звучит слишком невероятно.
— Но во сне я вряд ли смогу сделать нечто такое, что вас убедит, – покачал головой Озпин. – А без доказательств вы мне не поверите. Но я попрошу всё же выслушать меня и не рассказывать об этом даже членам вашей собственной команды. У вас же есть такое правило, да?
— Есть, – подтвердил Жон.
— Хорошо. Итак, всё началось много тысяч лет назад, когда о современных технологических достижениях, включая Прах, никто и не задумывался, а по Ремнанту ходили рыцари, вооруженные мечами и щитами. В те времена монстры не представляли собой настолько всеобъемлющей угрозы. Нет, они тоже существовали, но предпочитали держаться рядом со своим покровителем – Богом Разрушения.
Озпин указал на одну из мозаик, где была изображена темная фигура в окружении животных с белыми головами. Или с белыми костяными масками...
— Его противоположностью был Бог Созидания, – продолжил Озпин, кивнув в сторону мозаики с золотой фигурой. – Именно он сотворил земли и людей, но не как любящий отец, а движимый лишь своей природой и любопытством. Мы с нашими короткими жизнями и эфемерными мотивами стали для него интересным экспериментом. Но то самое любопытство заставило Бога Света, как он ныне известен, выслушивать просьбы людей.
— Просьбы? – переспросил Жон. – Что-то вроде исполнения желаний?
— Да. Люди приходили к нему со своими просьбами, будь то нечто жалкое или масштабное, эгоистичное или самоотверженное. Бог Света выслушивал их и решал, как поступить, руководствуясь какими-то своими критериями. Логики в его действиях никто проследить так и не сумел. Он мог обеспечить смерть противника, заставить женщину влюбиться в мужчину, которого она до того ненавидела, отобрать разум или даровать несметные богатства, а потом внезапно предоставить лекарство от смертельной болезни, обеспечить едой голодающих или прекратить войну. Каждый, кто к нему шел, понимал, что у него примерно равные шансы как на успех, так и на неудачу. Людей это не останавливало.
— Вас тоже? – уточнил Жон.
— Я подобным существам никогда не доверял, – ухмыльнулся Озпин. – Предпочитал всего добиваться своими силами, бродил по свету в поисках приключений, как подобает странствующему рыцарю, и просто наслаждался жизнью. Вот во время одного такого приключения мне и встретилась женщина, запертая в башне. Салем была прекрасна. Я неоднократно посещал ее, рассказывая о своих странствиях и мире вокруг. Мы подружились. А потом мне удалось ее освободить, что в итоге закончилось нашей свадьбой. Счастливые времена, которые, к сожалению, вечно никогда не длятся. Через десять лет меня сразила болезнь, а медицина в ту эпоху современной очень серьезно уступала. Я умер, и Салем осталась оплакивать мою кончину. Но наша история на этом не закончилась.
Озпин вздохнул и продолжил:
— Движимая скорбью, Салем направилась к Богу Света и попросила его воскресить меня. Тот отказался, заявив, что границу между жизнью и смертью не станет нарушать ни при каких обстоятельствах. Салем ушла, подавленная и одинокая, но не сдавшаяся. Она рискнула отправиться к противоположности Бога Света и попросила о помощи у Бога Тьмы. Тот, в отличие от своего брата, чьи-либо желания исполнять не собирался, но Салем сказала ему, что Бог Света меня воскресить не сумел. Тогда Бог Тьмы решил продемонстрировать свою силу и совершить то, чего не удалось его брату. Он вернул меня в мир живых, и это не осталось незамеченным. Бог Света явился, пылая яростью от того, что Салем ослушалась его запрета.
— Какого еще запрета? – недоуменно спросил Жон. – Он же просто отказал ей в просьбе.
Озпин хмыкнул.
— В том-то и заключается основная проблема с Богами. Они считают, что люди должны либо угадывать малейшие их желания, либо страдать от последствий. С ними не идет речи ни о честности, ни о справедливости. Если Бог Света в чем-то отказал, то это равносильно запрету. Салем же отправилась искать помощи в другом месте, чем жутко его оскорбила. В ярости он опять убил меня, так что прожил я в тот раз не больше нескольких минут. А затем Бог Света наказал Салем, лишив ее возможности умереть. Теперь она должна была жить вечно, чтобы мы с ней не встретились вообще никогда.
Сама по себе данная история звучала слишком уж фантастично, чтобы Жон мог в нее поверить, но подобное наказание выглядело чересчур жестоким даже по меркам древних мифов. Жестоким, но, пожалуй, вполне типичным. Судя по этим самым мифам, представители пантеонов различных религий Ремнанта творили с людьми довольно странные и ужасающие вещи.
— Моя жена оказалась обречена на вечную жизнь в одиночестве, – произнес Озпин. – Кошмарная судьба. Но Боги ошиблись, если подумали, что она – или кто-либо еще на ее месте – безропотно примет их решение. Салем стала путешествовать по миру, убеждая королевство за королевством восстать против Богов. И ее слушали. Видите ли, мистер Арк, непредсказуемое исполнение желаний пугало многих, поскольку в одночасье меняло всё. Девочка захотела стать королевой? Кто-то загадал победу в войне с кем-то? Мысль о том, что завтра твой недоброжелатель своей просьбой просто сотрет тебя с лица Ремнанта, вызывала вполне объяснимый ужас.
— А как можно воевать с Богами? – поинтересовался Жон.
— Очень хороший вопрос. Я тогда был немножечко мертв, но знаю, что восстание успехом не увенчалось. По крайней мере, не полным. В том смысле, что войну люди проиграли, и разъяренные Боги отобрали у человечества свою силу. Ремнант стал тенью себя прошлого, королевства рассыпались в прах, а сами люди едва не вымерли. Но им удалось выстоять и построить цивилизацию даже лучше прежнего, причем безо всяких Богов.
В голосе Озпина отчетливо слышалась немалая гордость, что, впрочем, нисколько не удивляло, учитывая его не самый приятный опыт общения с Богами.
— Но если мир практически полностью уничтожили две капризные сущности, то каким образом вы вновь оказались живы? – спросил Жон. – Да и само человечество как умудрилось уцелеть?
— Салем умереть не могла из-за своего проклятья, чем Боги были страшно недовольны, хотя сами же его и наложили. Они выразили желание дать человечеству шанс "раскаяться". Но лично я считаю, что Боги хотели увидеть, как их будут просить о прощении, чтобы почувствовать себя важными и могучими, – усмехнулся Озпин. – Для этого они создали четыре Реликвии, предназначенные для того, чтобы их призвать. После должен состояться суд, и если мы не раскаемся, то будем уничтожены. Само собой, собирать Реликвии и призывать Богов никто и не подумал.
— Полагаю, они разозлились еще больше, – хмыкнул Жон.
— Несомненно. А заодно решили, что им нужен собственный агент – тот, кто ускорит процесс сбора Реликвий. Тот, кто встретится с Салем лицом к лицу и убедит ее сдаться. Я. Боги вернули меня в мир живых во второй раз, вот только с одним условием. Когда я умираю, то попадаю в новое человеческое тело. Это даже нельзя назвать воскрешением, но посмертия я теперь тоже лишен. Меня отправили на Ремнант с задачей победить Салем, собрать Реликвии и обеспечить возвращение Богов.
— Вы им сказали засунуть подобные задачи поглубже себе в задницы? – уточнил Жон.
— Разумеется, – улыбнулся ему Озпин. – У меня не имелось ни малейшего желания вести с ними какие-либо дела, так что я сразу же разыскал Салем и доказал, что вернулся. После этого мы поженились и жили счастливо.
— Долго и счастливо?
— Еще как. Мы основали новое королевство, собрали выживших и помогли им возродить цивилизацию. Мы правили ими как король и королева, о божественной власти даже не помышляя. Нас полностью устраивал мир без Богов. К сожалению, ничто не длится вечно. Я допустил ошибку и отмахнулся от желания моей жены хоть что-нибудь изменить. От ее скуки от повторения одного и того же снова и снова.
Жон по-прежнему не верил в реальность истории Озпина, но с кое-какими недавними событиями сна связать ее всё же мог.
— Это тот самый разговор, который я случайно подслушал? – спросил он.
— Да, – кивнул Озпин. – Тот самый, где она пришла ко мне с просьбой, а я, как последний глупец, ее проигнорировал. Меня слишком сильно ослепили долг, собственное счастье и нежелание ничего менять. Оглядываясь назад, я понимаю, что тогда не хватило человека, который отвесил бы мне затрещину, чтобы немного вправить мозги. Или если бы Салем проявила настойчивость... Но на нас давили общественные устои, и она предпочла промолчать, продолжив улыбаться.
Озпин тяжело вздохнул.
— Вам сейчас это очень сложно себе представить, мистер Арк. В нынешние времена женщина прямо говорит, если чем-нибудь недовольна, а вот тогда она должна была во всём подчиняться желаниям своего мужа. Разумеется, я вовсе не пытался ее как-либо подавлять, но окружающее нас общество оказывало определенное влияние на наши с ней отношения.
Для Жона было бы очень просто обвинить в произошедшем Озпина. Но тот с обвинениями и сам отлично справлялся, так что он решил промолчать.
— Если коротко, то эти отношения постепенно становились всё хуже и хуже. А потом я и вовсе допустил ужаснейшую ошибку, попробовав увести от нее наших детей. На время, разумеется, чтобы Салем немного успокоилась. Но она всё восприняла совершенно иначе. В ходе боя и я, и попавшие под огонь тысячелетней семейной ссоры дети погибли.
Жон вздрогнул.
— Мне жаль, – произнес он.
— Но не так, как мне, – снова вздохнул Озпин. – Я до сих пор иногда слышу во снах их крики. Как они умоляют меня их спасти. Как Салем плачет над нашими телами. Это свело ее с ума. А может быть, просто стало последним гвоздем в крышку гроба. Она жива и сейчас, но ее существование держится в строжайшей тайне. Именно Салем стоит за монстрами, а потому-...
— Погодите, что?! – перебил его Жон. – За монстрами кто-то стоит? Как?.. Разве Салем не была человеком?
— Прошу прощения. Кажется, я упустил очень важную деталь, – покачал головой Озпин. – Давно это было. Она попыталась свести счеты с жизнью и нырнула в одну из оставшихся после Бога Тьмы луж. Хотя вам это вряд ли о чем-то говорит. Если коротко, то Салем стала Гриммом, выжив и сохранив рассудок благодаря своему проклятью. Сейчас она находится в Землях Гриммов, откуда и ведет со мной вечную войну. Она намерена собрать Реликвии и призвать Богов.
— Зачем? – удивленно спросил Жон. – Ради суда? Или вы хотите сказать, что она желает быть уничтоженной?
— Именно это я и хочу сказать, – подтвердил Озпин. – Только Боги могут снять с нее проклятье. Возможно, она надеется на посмертие, в котором сумеет встретиться с нашими детьми. Ну, или просто на прекращение существования и, соответственно, вечной боли. Как бы то ни было, даже если Салем раскаялась, современное человечество Богов не примет, и в итоге Ремнант окажется уничтожен.
— И... это всё правда?..
Озпин кивнул.
— При всём моем уважении, в вашу историю очень тяжело поверить, – покачал головой Жон. – Слишком уж безумно она звучит. Древние Боги, бессмертные существа, контролирующие монстров, и тысячи лет тайной войны за Ремнант.
Больше всего нечто подобное походило на плохой сценарий для какого-нибудь сериала.
— Я понимаю ваш скептицизм. Но вам не обязательно верить мне на слово. Мы считаем, что Синдер Фолл может работать на Салем, потому и появилась в Биконе. Если вдруг снова попадете в ее сон, то сделайте нам всем одолжение и проверьте наши подозрения.
— Проверить, работает ли Синдер на Салем? – уточнил Жон.
— Да, – ответил ему Озпин. – Думаю, такого подтверждения существования Салем вам окажется вполне достаточно. А уже после этого мы сможем поговорить и о других вещах.
— Вы потому и поведали мне свою историю? Но даже если все ваши слова до последнего – чистая правда, то мое Проявление не настолько сильное, чтобы сделать из него оружие в этой войне. У меня неплохо получается собирать информацию, но вряд ли я когда-либо окажусь во сне Салем.
— У меня нет и никогда не было мыслей пытаться сделать из вас оружие, мистер Арк. Я всего лишь понимаю, что за четыре года учебы в Биконе неподалеку от меня вы неизбежно узнаете любые тайны, и лучше уж рассказать вам всё самостоятельно, чем гадать потом, к каким выводам вас подтолкнет увиденное в моих снах. К тому же это еще и имеет некоторое отношение к Амбер.
— К Амбер?.. Но как? Погодите, вы потому и держали ее взаперти?!
Озпин поморщился.
— Она именно так всё это воспринимала? Нет, я старался обеспечить ей безопасность, иногда позволяя путешествовать. Мне больно знать, что Амбер видела во мне своего тюремщика, но в чем-либо обвинять мертвых я не собираюсь, – покачал он головой. – Для того, чтобы спрятать Реликвии, мной были созданы четыре хранилища. К каждому из них нужен свой ключ в виде силы, напоминающей Проявление. Одним из ключей владела Амбер, из-за чего и стала целью нападения Синдер Фолл.
"И всё? Амбер погибла, потому что кое-кому захотелось открыть некую дверцу?.."
Жон сжал кулаки и стиснул зубы, пытаясь уложить в голове тот факт, что девушка со своими мечтами и надеждами умерла просто потому, что Синдер пожелала получить доступ к древней побрякушке.
— Я не буду просить прощения, мистер Арк. Верите ли вы мне или нет, но Синдер Фолл – это угроза, которую следует остановить. Как, впрочем, и тех, кто стоит за ее спиной. А тот факт, что ей удалось заручиться поддержкой Белого Клыка, не может не тревожить.
— С этим я согласен, – пожал плечами Жон. – Но насчет всего остального... Не могу сказать, что убежден. Не в обиду вам, но во снах часто происходят самые безумные вещи. Пройдет какое-то время, прежде чем у меня получится поверить в нечто подобное.
Озпин усмехнулся.
— Всё в порядке, – сказал он. – Но могу я вас кое о чем попросить? О чем-то крайне эгоистичном.
— Конечно...