– Итак. Часодеи. Часовой Ключ. Предисловие. – произнесла Василиса.
Уродливой и страшной казалась высокая брыла — жуткий обломок камня, торчащий посреди темного леса.
— Жутко. – заявила Диана, что сидела на диване, рядом с Ником.
– Интересно, что это за место? На Эфларе я такого места не знаю, Остала? – спросил Фэш, посмотрев на Время.
Нортон-старший многозначно хмыкнул. Он помнил тот день и знал, что это за место. – Всë верно, Фэшиар. Это Остала. – сказал мужчина и кивнул дочери, чтобы та продолжила читать.
Чертовая скала считалась проклятым местом. Если кто по случайности забредал сюда — тут же поворачивал, еще долго чувствуя на себе пристальный взгляд высокого камня. Пробегал суетливо зверь, пролетала, быстро хлопая крылом, птица, и вновь воцарялась тишина в необычном, будто бы зачарованном лесу.
Мужчина, усевшийся на полузаросший мхом валун, заинтересовал лесных обитателей — давно здесь человека не видели.
– Нортон? Это ты? – спросила Белая Королева, глядя на мужчину. Тот лишь кивнул.
– Старина, и почему именно ты всегда находишься в таких мрачных местах? – с усмешкой спросил Миракл, на что Нортон-страший лишь пожал плечами.
На нем был строгий костюм и туфли, начищенные до блеска, — даже удивительно, как это он не измазал обувь грязью лесных дорог?
– Странная всë же одежда у этих Остальцев. – протянула Дейла.
– Полная бесвкусица. – произнесла Мортинова. Многие в зале нахмурились и скривились, глядя на Елену.
– Василëк, а еë-то мы зачем позвали? – прошептал Фэш Василисе, косо глядя на Госпожу Кобру.
– Я позвала всех. Она не оказалась исключением. К сожалению. – пояснила Время, на что парень лишь устало вздохнул, но промолчал.
Да, у многих были не самые приятные отношения с этой женщиной.
Да что тут говорить. Еë ненавидели все.
Он не сводил глаз с трещины, рассекавшей брылу до самого верха, и словно ждал, что камень не выдержит и расколется надвое. Иногда странный человек посматривал на небо: вечерело, на землю опускались долгие серые тени.
Внезапно подножие камня окутал легкий сизый туман и побежал ручейками по поляне.
— Наконец-то! — облегченно сказал мужчина, приподнимаясь. — Здравствуй, Елена.
Из туманной дымки выступил темный силуэт. Женщина откинула капюшон широкого фиолетово-черного одеяния, блеснули лунным серебром белокурые волосы.
– Красиво меня описали. – самодовольно произнесла Мартинова, на что остальные лишь фыркнули.
— Приветствую тебя, Нортон, — тихо сказала она и, щелкнув пальцами, сделала едва заметное круговое движение.
В воздухе, прямо над ними, зажглись полукольцом мерцающие огоньки, как на обычной комнатной люстре.
— Ты странно выглядишь, — продолжила прибывшая.
— Так в этом мире выглядят все богатые и уважаемые люди.
— На Остале принята чудная форма одежды. — Она с удивлением разглядывала собеседника.
– Опять эти разговоры про моду. Вы девушки все такие? – устало спросил Маар, легко улыбнувшись.
– Нет! – хором сказали Василиса и Захарра.
— Надеюсь, ты побеспокоила меня по более достойному поводу, чем разговоры о моде?
— Прости, Нортон, — спохватилась женщина. — Я пришла рассказать новости. Часовой мир волнуется, даже феи согласились на короткие переговоры. Как ты понимаешь, разговор будет о Ключах… Орден ждет твоего возвращения.
— Эти новости я давно знаю.
Он приблизился, наклоняясь к ее лицу так, словно опасался быть услышанным еще кем-то, будь то человек, зверь или птица:
— Что на самом деле тревожит тебя, Елена?
— Как и всех — притяжение двух миров. — Судя по голосу, его собеседница занервничала.
– Поглощение. – поправил Родион.
— Притяжение? — Мужчина резко выпрямился. — Поглощение, Елена. Называй вещи своими именами: один мир скроет другой, потому что разрыв времени, столь заботливо проделанный древними часовщиками, чтобы разделить Землю на две равные части, стремительно сокращается. Один мир умрет. Исчезнет, растворится в пустоте. Обратится в нуль. Люди, города и леса, знания, накопленные тысячелетиями, — ничего не будет, как будто и не было никогда. Мир-тень навеки уйдет в прошлое. Останется та земля, которая настоящая. Эфлара или Остала — любопытно, кто из двух окажется сильнее?
– Остала. – грустно протянули Орден Дружбы, а после чего улыбнулись своей слаженности.
— Нортон, перестань. — Она поднесла кончики пальцев к вискам и замотала головой, будто бы отгоняя страшное видение.
– Согласен. Нортон - страшное видение. – поддел друга Миракл, от чего многие громко рассмеялись. Нортон-старший хотел было возмутиться, но промолчал, видимо, не придумав ничего нормального, что можно было бы сказать.
— Елена, — его голос стал более ласков, — нам незачем переживать, ты прекрасно знаешь — наш замысел вскоре осуществится. Всего лишь надо подождать, пока меня перестанут считать «преступником».
— Да-да, срок твоего наказания исходит четвертого мая… Ровно через год ты сможешь вернуться. В то же время, когда ты проведешь испытание на степени для своих детей… Великий день.
– Великий день, да, папа? – усмехнувшись и перебив саму себя, спросила Василиса, смотря на отца.
– Великий. – улыбаясь ответил мужчина. Елена же тихо фыркнула.
— Да, великий… — эхом отозвался мужчина. — И-и, Елена?
Она нервно сплела пальцы в замок, по всей видимости не решаясь задать следующий вопрос. Но вскоре продолжила:
— Нортон, я хочу знать, что ты решил с фейрой?
– Ну вот опять! А я уже и забыла, что меня раньше все так называли! – обиженно воскликнула Королева Эфларского Времени. Фэш приобнял еë за плечи, успокаивая.
– Василëк, ну не обижайся. Это уже прошло, теперь-то ты само Время! – постарался успокоить возлюбленную Драгоций, что у него получилось.
Тот ответил не сразу.
— Так вот что тебя волнует… Вот почему твое прекрасное лицо...
– Фе. – сказал Орден Дружбы с Мираклом вместе, скривившись. Взрослые лишь нахмурились. Елена гневно посмотрела на присутвующих в зале, скрестив руки на груди.
...такое хмурое. Я хотел бы забыть о ней, но ты, видимо, не дашь сделать этого.
— И другие не забудут, — горячо возразила женщина. — Если у нее обнаружится высокий часодейный дар, она может унаследовать все твои земли, твой замок, а еще… Ты понимаешь, о чем я. Право рождения нельзя отменить. Только, хм, одним верным способом.
— Да, это так.
— Нортон, ты должен избавиться от нее, — настойчиво произнесла женщина. — Орден требует этого. Все ждут твоего решения.
– Орден? Не думаю, что Ордену вообще было дело до Василисы. – сказал Нортон-старший, хмуро смотря на Мортинову, что теребила рукав своего платья и отводила взгляд, лишь бы не встречаться им с Огневом.
Он усмехнулся.
— Орден? Или этого требуешь ты, Елена?
— Я всегда буду делать только то, что ты скажешь, Нортон…
— Я помню об этом, — сухо оборвал он, — и ценю твою верность и преданность.
— Позволь мне разобраться с ней, — горячо зашептала женщина. — Она не будет долго мучиться.
— Сомневаюсь… Елена, ты излишне кровожадна. И не любишь фей. Такие милые, красивые создания.
Белая Королева удивлëнно посмотрела на Нортона, но улыбнулась. Ей было приятно.
– Спасибо, Господин Нортон. Очень приятно. – улыбаясь, поблагодарила Диана. Мужчина лишь кивнул ей.
— С острыми крыльями, — прошептала та с ненавистью и зачем-то коснулась груди. — Я не успокоюсь, Нортон, пока в мирах существует хотя бы одна фея…
Все феи в зале метнули на Елену полный ненависти взгляд.
– Боюсь, Елена, ты всю жизнь будешь не спокойна. – усмехнувшись, сказала Чëрная Королева, получив благодарные взгляды фей.
— Вот как?
Она судорожно вздохнула, подавляя ярость.
Мужчина хмыкнул.
— Меня всегда удивляло, — протянул он, — почему часовщики и феи так ненавидят друг друга. Неужели дело в разной форме крыльев? Или в их количестве?
– Да, всë верно. Просто фее легче кого-то зарезать своими крылышками, вот часовщики и завидуют им. – усмехнувшись, сказал Ник и рассмеялся, его смех подхватили остальные.
Женщина дернулась, но промолчала.
Нортон скрестил руки на груди, поднимая взгляд на темное небо, усеянное мерцающими точками далеких миров.
— Она живет здесь, на Остале, среди обычных людей, — продолжил он, не отрывая глаз от мигающих небесных огоньков. — Возможно, она простая фейра. Я никогда не видел дочь.
— Избавься от нее! — продолжала настаивать Елена.
– Елена, у Вас пластинка что-ли заела, Вы постоянно одно и тоже повторяете? – спросил Маар. По зале прокатилась волна смешков. Мортинова уже было открыла рот, чтобы ответить нахальному мальчишке, но тут же закрыла его, стиснув зубы.
— Маленькие проблемы становятся большими, и зло должно убиваться в корне.
– Странно, Госпожа Мортинова, где у Вас корень, чтобы в нëм зло убить? – неожиданно спросил Норт. Лицо женщины побагровело от злости. Многие же снова усмехнулись, глядя на перекошенное от злобы лицо Елены.
— Елена, Елена, — покачал головой Нортон, — чтобы узнать, есть ли у нее часодейный дар, мне придется взять ее в дом, назначить часовое испытание… Это риск.
— Но если фейра пройдет испытание, как ты поступишь с ней? — продолжила Елена взволнованно и тоже посмотрела на небо.
— Она никогда не будет часовать, — повысил голос мужчина. — Никогда. Я не переживаю из-за наследования по праву часового дара. Потому что верю в сына… У него должна быть высокая степень, я чувствую.
— Позволь мне это сделать, — вновь прошептала Елена и, склонив голову встала перед мужчиной на одно колено. — Позволь мне убить ее. Пока зло не стало большим.
– Да что вы! Василиса - это маленькая, хрупкая девочка! Даже если бы она и была злом, то никогда не стала быть большим! – театрально взмахнув руками воскликнул Фэш и обнял за плечи свою возлюбленную. Королева Эфларского Времени покраснела, и чтобы скрыть своë смущение продолжила читать.
Внезапно поднялся ветер, заскрипели сосны. Казалось, молчаливый лес ожил, зашелестел темными кронами, зашептал в отчаянии, пытаясь заглушить то, что должен был ответить мужчина.
— У меня есть любопытный план, — тихо, но отчетливо произнес он. — Если задуманное осуществится, то я отдам тебе право решать ее судьбу. Но поклянись, что до моего приказа ты и пальцем ее не тронешь.
— Хорошо, я клянусь, — тихо, но твердо сказала Елена.
– Ага, не тронет она меня. Ты бы меньше всяким непонятным дамочкам верил, папа. – сказала девушка и все рассмеялись. Мортинова уже вне себя от злости резко встала с кресла на котором сидела и направила часовую стрелу на Василису. Пока та не успела ничего сделать, Нортон-страший так же быстро выхватил свою стрелу и лëгким движением забрал оружие у Елены.
– Не смей. Трогать. Мою. Дочь. – злобно, словно гром в чистом небе, сказал мужчина. Глаза его метали молнии. Все ошарашенно смотрели на него. В глазах Елены промелькнул неподдельный ужас. – Елена, ты меня поняла?! – женщина быстро закачала головой. Нортон вернул стрелу Мортиной и та в ту же секунду испарилась.
– Сбежала! – ахнул Норт.
– Испугалась и сбежала как подлый трус! – поправила его Захарра.
Василиса же удивлëнно смотрела на своего отца. Он... Защитил еë? Да, он и раньше не раз спасал девушку из передряг, но чтобы вот так, у всех на глазах...
Время отложила книгу в сторону и, подойдя к Нортону-старшему, крепко обняла его, под непонимающие взгляды остальных. Мужчина тоже удивился, но обнял дочь в ответ.
– Спасибо... – прошептала подросток и, словно ничего не произошло, вернулась на своë место и продолжила чтение.
***
В спортзале царила знойная духота. Ребята очень устали — тренировке давно пора закончиться, но не тут-то было.
— Миша, ну кто так делает! Сделай дорожку с боковым сальто еще раз. — Немного полноватая тренер необычайно резво вскочила с лавки. — Ты как тюлень в цирке, ей-богу! Всем остальным присесть, сколько повторять!
– Оу. Бедный Миша. – произнëс Лëша.
– Он никогда не сможет сделать боковое сальто. Не та комплекция. – сказала Василиса.
Повторять и не надо было: ребята охотно расселись на лавках, немного сочувствуя нескладному Мише, вновь занявшему место на краю площадки. Мальчик разбежался, сделал два колеса подряд, злополучное боковое сальто и опять закончил его приземлением на пятую точку.
— Миша, Миша, — покачала головой неугомонная тренер, — если так дело и дальше пойдет — можешь забыть о летнем спортивном лагере… Василиска! Покажи, как надо.
– О, сейчас Василиса появиться! – радостно восликнула Захарра и захлопала в ладоши.
С лавки поднялась невысокая худенькая девочка с двумя темно-рыжими хвостиками и неуверенно прошла к краю площадки. Внезапно она резко выпрямилась, легко разбежалась и сделала то самое боковое сальто, а потом еще и сальто вперед.
– Когда-нибудь покажешь мне это твоë боковое сальто. – тихо прошептал Драгоций на ухо Королеве Эфларского Времени. Та улыбнулась и кивнула.
— Вот, — одобрительно кивнула тренер, — бери пример.
— Я так никогда не смогу, — уныло возразил Миша. — Не та комплекция.
– Вот, что я говорила. – подтвердила свои слова Василиса.
— Не повод! Диета и еще раз диета. Это касается всех! Кто не соблюдает правильный режим питания сейчас, теми я займусь в летнем лагере! Так, уже давно пора перейти к показательным выступлениям… Пожалуй, прогоним по разу и хватит… Тихо-тихо! — Тренер замахала руками на протестующих ребят. — Давайте наше трио хотя бы выступит… Инга, Светлана, Василиса, вперед!
Три спортсменки застыли в центре площадки в исходной позиции: полусогнутые руки вверху, спина прогнута, правая нога чуть выдвинута на носке. Василиса находилась на шаг впереди, потому что была ниже всех.
Зазвучала бойкая мелодия. Композиция выполнялась синхронно, с лиц гимнасток не сходили обворожительные улыбки. Казалось, девочки просто танцуют.
— Хорошо, молодцы!.. Инга, прыжки немного тяжеловаты, Света, у тебя с поворотами проблема — поизящнее вращение делай, поизящнее! Василиса, — тренер положила руку на плечо раскрасневшейся девочке, — у меня к тебе лишь одно нарекание: подстриги волосы, а? Ты скоро в них запутаешься.
Многие в зале улыбнулись.
— Нет, не запутаюсь, — непреклонно заявила та, опуская голову, — мне так нравится.
— Ладно-ладно, — сразу сдалась тренер, — хозяин — барин. Кстати, Василиска, важная новость: я договорилась насчет тебя. Городской оргкомитет оплатит пребывание кое-кого в спортивном лагере — путевка на твое имя уже лежит у меня в кармане.
– А я всë же попала в лагерь! – улыбнувшись, сказала Огнева.
– И не одна! – улыбнувшись воскликнули Фэш, Ник и Диана.
— Спасибо, Ольга Михайловна, — смутилась девочка. — Не надо было…
— Надо было, надо! — жестко отозвалась тренер и огласила, к великой радости подопечных: — Все, детки, на сегодня хватит… по домам!
— На час тренировку задержала! — возмущались девчонки уже в раздевалке.
— Смотри, как стемнело, моя мама волнуется, — больше всех бунтовала Инга — светловолосая девчонка шестнадцати лет, самая старшая в школьной сборной.
— Еще и по показухе прогнала!
— Просто Ольга хочет выиграть соревнования между спортивными лагерями, — не выдержала Василиса. — Она ведь больше всего на свете хочет видеть летний Кубок у себя на полке в учительской.
– А кто не хочет видеть награду у себя на полке. – пожав плечами сообщил Константин Лазарев.
Инга сразу же обернулась: она недолюбливала Василису Огневу, втайне завидуя ее успехам и чрезмерному, как ей казалось, вниманию со стороны тренерши. Ей и невдомек было, что та стала KMC — кандидатом в мастера спорта — в свои неполные тринадцать лет, потому что все свободное время старалась посвящать гимнастике, — только бы в квартиру не возвращаться…
— Ну, конечно, тебя ведь дома никто, кроме кошек, не ждет, — зло бросила Инга, сощурившись. — Ты могла бы вообще ночевать в спортзале. Все же лучше, чем в интернате, где ты скоро окажешься.
– Когда Маришка успела переместиться на Осталу? – тихо спросил Ник, но его услышали. Дети рассмеялись, а взрослые улыбнулись.
Некоторые девочки, подружки Инги, захихикали. Василисины щеки мгновенно вспыхнули: когда она начинала хоть чуточку волноваться, сразу же краснела, как ни старалась это скрыть.
И сейчас Время тоже слегка покраснела.
— Не всем везет родиться в богатой семье, — тихо ответила она. — Сразу видно, тебя хорошо кормят.
– Ууу! – протянул Лëшка. – Молодец, Вась, ты еë уделала! – Василиса благодарно кивнула.
Это был удар ниже пояса: Инга считалась немного полноватой для гимнастки, и оттого некоторые прыжки удавались ей с трудом.
Инга, застегивавшая босоножку, выпрямилась и сразу же оказалась на голову выше Василисы.
— Что ты сказала?
— Что слышала!
Неизвестно, чем бы это закончилось, но дверь раздевалки резко отворилась и в проеме показалась вихрастая мальчишечья голова.
— Василис, тебя еще долго ждать?
Ответом был дружный девчоночий визг. Мальчишка, сконфузившись, исчез.
– О, это я появился! – самодовольно произнëс Лëшка.
– Ай-ай-ай, Лëша, как тебе не стыдно к девочкам в раздевалку заходить, ай-ай-ай. – покачав головой и указательным пальцем, сказала Гроза. – После прочтения книг придëтся тебя перевоспитывать.
Лëша смутился. Присутствующие улыбнулись.
— О, у нас дружок есть! Может, он и приютит тебя? — попыталась уколоть Инга, но вышло как-то вяло.
– Приютит, и с превеликой радостью. – улыбнувшись, сказал Лëша. Фэш же на эти слова нахмурился и крепче обнял свою Василису.
Все знали, что это сосед Василисы — Леша, с которым она живет в одном подъезде и потому возвращается вместе с ним с тренировок. Конечно, посмеивались над ними, но что тут такого, если они дружат себе с детства да и все? Кроме того, над Лешкой — первым драчуном в школе — мало кто решался подшучивать. А кто решался — больше не шутил.
Василиса, наскоро похватав вещи и на ходу запихивая их в сумку, буркнула общее «Пока!» и стрелой вылетела из раздевалки.
Леша, ожидавший в коридоре, облегченно вздохнул:
— Ну, наконец-то! Я думал, ночевать здесь придется, пока ты выйдешь. Чего так долго?
— Ольга задержала, — нехотя ответила девочка. — Да еще Инга опять пристала, дылда! — И она вкратце описала то, что случилось в раздевалке.
– Ник прав, точно Маришка! – пробурчала Захарра. Орден Дружбы улыбнулся.
— Не обращай внимания, она тебе просто завидует. — Леша пожал плечами. — Я тебе давно говорил — переходи к нам.
Леша занимался гимнастикой ушу — спортивно-боевыми искусствами. Василиса не раз наблюдала, как он фехтует с мечом и шестом, а еще делает сложные комплексы упражнений, причем с довольно воинственным видом. По ее мнению, это была та же художественная гимнастика, только с оружием. Но Леша называл себя бойцом и очень гордился принадлежностью к ушуистам.
– Звучит опасно и здорово. – сказал Маар.
«Ты что, какая гимнастика?! — обычно возмущался он. — Это искусство боя! Хотя с твоей растяжкой и акробатикой ты бы сразу очутилась у нас в сборной».
Но Василиса, улыбаясь, говорила, что вместо меча ей вполне хватает мяча или палочки с лентой.
– Так вот откуда ты сражаться умеешь! А я-то думал... – тихо произнëс Фэш.
– Что ты думал? – хитро улыбнувшись, спросила Василиса.
– Ничего. – быстро спохватившись ответил Драгоций.
Вот и сейчас она лишь покачала головой и произнесла задумчиво:
— Правда, если я теперь попаду в интернат, неизвестно, смогу ли дальше заниматься гимнастикой…
Василиса жила с якобы троюродной бабушкой по маминой линии — Мартой Михайловной. Правда, еще лет в шесть девочка случайно услышала разговор бабушки с соседкой и узнала, что та не является ее родственницей и просто присматривает за Василисой по просьбе отца. Но даже после раскрытия этой «страшной тайны» она продолжала называть свою опекуншу бабушкой и делать вид, что ни о чем не догадывается.
Нортон-старший изменился в лице, что не скрылось от присутствующих в зале.
– Не думал я, что Василиса так быстро узнаёт это... – тихо, почти беззвучно, произнëс Огнев, почесав затылок.
Мама Василисы исчезла много лет назад. Марта Михайловна туманно отзывалась о ней, как о ветреной, легкомысленной красавице, нашедшей более подходящего мужа. Но при этом «бабушка» краснела и отворачивала глаза.
– Хорошее ты представление Василисе обо мне дал, Нортон. – недовольно произнесла Белая Королева.
Из чего маленькая Василиса сделала вывод, что опекунша говорит так по чьему-то наущению или чтобы отделаться от вопросов. Зато девочка точно знала, что отец ее жив и проживает за границей. Бабушка рассказывала, что он весьма занятой человек и работает в некой важной секретной фирме. И не пишет Василисе, чтобы не навлечь на нее беды. Возможно, говорила опекунша, он когда-нибудь приедет за дочерью, если уйдет с этой загадочной работы…
– Да, Василис, у твоего отца очень загадочная работа. – усмехнувшись, сказал Миракл.
Сама Марта Михайловна слыла знаменитой на весь район кошатницей. Василисе иногда казалось, что к их подъезду сходятся хвостатые всей Земли. У Марты Михайловны в трехкомнатной квартире обитало более десятка верещащих «пушистиков» и около двух дюжин постоянно вертелись у порога. Сколько Василиса себя помнила, вокруг вечно находились кошки, за которыми приходилось убирать. А еще кормить, расчесывать и следить, чтобы они не дрались между собой.
Потому Василиса очень обрадовалась, что все-таки поедет в летний спортивный лагерь благодаря доброте и настойчивости тренерши — отдохнет от кошачьего царства.
В ту сказку, что отец когда-нибудь приедет за ней, Василиса перестала верить лет с восьми. И прекратила писать ему письма, когда нашла в шкафу под полотенцами толстую пачку: ни одно послание опекуншей отправлено не было. Скорей всего, после исчезновения мамы отец предпочел забыть о дочери — вот и вся «работа».
– Всë почти так, внучка, и было. – хмуро и укоризненно глядя на сына сказала Чëрная Королева.
Василиса знала, что Марта Михайловна получала какие-то деньги, кроме пенсии. Раз в месяц опекунша посещала местное почтовое отделение и возвращалась с большими пакетами сухого корма и других кошачьих деликатесов. Для Василисы всегда имелась маленькая шоколадка. Кроме того, Марта Михайловна покупала обязательную бутылочку коньяка, которую вечером и выпивала, становясь очень сентиментальной: гладила Василису по голове, рассказывала истории из своей молодости, а потом засыпала и почивала целые сутки, а иногда и больше.
И вдруг Марту Михайловну хватил удар — сердце не выдержало: пропала ее любимая кошка Стрелка. Старушку отвезли в больницу, а что делать дальше с Василисой — решительно никто не знал.
Прошло две недели, и девочка по-прежнему жила одна в квартире. Соседка тетя Галя приносила еду и даже давала деньги на расходы, нарочито громко, на весь подъезд, жалея девочку и выдвигая планы по устроению ее дальнейшей судьбы. Лешка тоже не забывал приносить что-нибудь вкусненькое, но вот от его денег Василиса решительно отказывалась. Собственно, девочка потихоньку начинала подумывать, что, может, ее просто оставят в покое, и она будет жить как-нибудь сама — например, на настоящую работу устроится…
"Она уже тогда была самостоятельной... " Подумал Нортон-старший.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Василиса глубоко вздохнула и радостно произнесла:
— Ольга сказала, что я точно еду в лагерь, представляешь?!
— Здорово! — обрадовался Леша. — Наша команда тоже едет. Тренер больше всего желает, чтобы летний Кубок стоял у него в учительской у всех на виду.
– Я же говорил, что все этот ваш кубок хотят. – сказал Константин.
Они рассмеялись почти одновременно и от этого захохотали еще громче. И так, болтая о всяких мелочах, не заметили, как почти дошли до своего дома. Оставалось лишь пройти вдоль забора, ограждавшего детский сад, и…
— Эй, малявки!
Они обернулись. Ну надо же — Инга, и не одна, а со своим парнем — Витькой-боксером. У Василисы вмиг похолодела спина от нехорошего предчувствия.
— Мне кажется, рыжая-бесстыжая, ты забыла извиниться! — сладким голосом пропела Инга.
Дейла слегка смутилась, вспоминая как так же называла Василису.
Витька, нагло ухмыляясь, подошел ближе.
— С чего это она должна перед тобой извиняться? — хмуро спросил Лешка, заслоняя собой подругу.
— А с того. — Глаза Инги сузились. — Уйди, малыш, не мешай… Рыжую давно пора проучить.
— Я не рыжая!
– Ахахха, ага, Василис, ты у нас блондинка! – рассмеялась Диана, еë смех подхватили все подростки и Миракл, конечно же.
— с вызовом ответила Василиса из-за плеча Лешки. — И извиняться не буду, дылда.
— Слышь, малявка! — Витька угрожающе хрустнул пальцами.
Он шагнул к ним, намереваясь щелкнуть Лешку по носу. Но тот опередил здоровяка: быстрым движением схватил его за предплечье, подставил подножку и повалил на землю.
– Молодец, Лëш! – сказал Фэш.
К сожалению, это был лишь краткий миг превосходства. Витька взревел, с усилием перевернулся, и они с Лешкой покатились по земле. Разозленная Инга кинулась на Василису но та успела отскочить в сторону, трезво оценивая свои шансы против здоровенных ногтей противницы, выставленных вперед. Надо сказать, дылде изрядно доставалось от тренерши за эти коготки.
На счастье, мимо проходила веселая и многочисленная компания, которая и растащила дерущихся за уши. Витька громко ругался, потому что некая девушка со стрижкой под каре принялась отчитывать его,...
– О, и Диана здесь есть. – усмехнулся Ник. – Скоро на Осталу вся Эфлара переберëтся!
Многие улыбнулись, некоторые рассмеялись.
...пока один из парней держал горемычного за руки. Инга, не стыдясь, жалобно всхлипывала.
— В лагере мне не попадайся! — зло крикнула она Василисе и тут же запричитала: — Отпустите его, он больше не будет…
– Что-то я в это не верю. – произнëс Миракл.
Благодаря тому, что на них больше никто не обращал внимания, Лешка и Василиса смогли тихо и незаметно улизнуть.
Добравшись наконец до своего подъезда, они встали под слабым, дрожащим светом фонаря, единственного работавшего на всей улице. Лешка первым делом ощупал нос.
— Фу, не сломан! — облегченно выдохнул он. — А то он меня, пока мы на земле были, лбом как стукнул!
– Вот, учитесь у Лëшки! Вам чуть не сломали нос? Ну не сломали же! Радуйтесь! – подняв палец вверх поучительно сказала Василиса и рассмеялись. Еë смех подхватили многие.
Василиса неловко топталась на месте, чувствуя себя виноватой.
– Ой, ну как всегда. – закатив глаза сказал Фэш.
— Леш, извини… все ж из-за меня.
— Да ладно, — отмахнулся Лешка, — здорово подрались. А тебе, кстати, не помешало бы выучить пару приемчиков, а то совсем защищаться не умеешь.
— Вряд ли у меня что-нибудь получится…
— С твоей физической подготовкой — получится, — заверил Лешка. — Только это, боевой дух у тебя того… слабый очень.
Василиса не ответила. Но подумала, что, если она собирается ехать в летний лагерь, надо действительно поднимать боевой дух: Инга там житья не даст.
— Ладно, пора домой.
Лешка первым нырнул в подъезд.
— Ну что, потом зайдешь? — спросила Василиса, когда они поднимались по лестнице, и улыбнулась: — Кто за тебя алгебру решит?
Тут Василиса резко оторвалась от чтения и посмотрела на Лëшку.
– Так что у тебя с алгеброй? Ты еë понял? Разобрался? – спросила Огнева и нахмурилась, увидев как парень тут же вжался в пол и стал бегло водить взглядом по комнате, стараясь не смотреть в глаза подруги. – Лëша? – уже более грозно повторила девушка.
– Я.... Это.... Ну... В общем... – совсем растерялся парень. На него было жалко смотреть. Он побледнел и был сильно напуган. Гроза решила спасти своего возлюбленного.
– Василис, давай дальше читать? – сказала девушка. Огнева ещë пару секунд пристально смотрела на Лëшку, ну а после всë же продолжила чтение. Парень же посмотрел на Грозу взглядом, полным благодарности. Все же с улыбками на лице смотрели за этой ситуацией.
— Ха, не все же такие умные, как ты. — Лешка ухмыльнулся. — Считаешь ты здорово, что и говорить.
«Еще бы!» — подумала Василиса, вспомнив о ежедневных упражнениях, которые давала ей Марта Михайловна. Иногда девочке казалось, что опекунша решила сделать из нее математического гения: каждый вечер Василиса решала задачи, чаще игровые или логические, но с обязательным применением чисел. И всегда у Марты Михайловны имелись наготове новые ребусы, откуда только она их брала? Но теперь опекунша была в больнице, и у Василисы появилось много времени… Даже Лешку можно было пригласить, потому что кошки неожиданно исчезли — ни одна больше не крутилась у порога. Странное и непонятное, но все же приятное событие.
Леша жил на пятом этаже, а Василиса — на четвертом. Потому они оба увидели приоткрытую дверь и услышали голоса, доносившиеся из бабушкиной квартиры.
— Ого, у тебя гости? — удивился Леша.
Сердце у Василисы екнуло. Ей вдруг почему-то стало страшно. Не понимая, что делает, она развернулась и со всех ног побежала вниз.
– Хорошая интуиция, правнучка. – похвалил Родион, до это молчавший. Василиса благодарно кивнула, смущëная похвалой прадеда.
На улице стало легче: прохладный ветерок нежно дул в лицо, гладил воздушными ладонями по макушке, успокаивая.
— Василис, что с тобой? — Рядом оказался недоумевающий друг.
— Лешка, я туда не пойду.
— Да не волнуйся, ты чего?
Кто-то тронул Василису за плечо. Девочка обернулась — тетя Галя, ее соседка. Глаза женщины блестели от восторженных слез.
— Василиса, девочка моя, — пропела она. — Такая радость! Там твой отец…
Все удивлённо посмотрели на Нортона-старшего.
– Прямо сам что-ли явился? – спросил Миракл, а получив отрицательный ответ, закатил глаза. – А, ну ясно. Конечно, ведь ты у нас лучший отец, Нортон. Двенадцать лет с дочерью не виделся, зачем же тебе приходить самостоятельно? Легче свою ручную собачку Елену – послышались смешки. – послать встретиться с дочкой. Молодец, Норт.
Мужчина опустил глаза на свои бледные ладони. А ведь Миракл был прав... Нортон так долго не виделся с Василисой, но вместо того чтобы навестить еë самостоятельно послал за ней Господина Эрна! М-да, не лучший отец... Мужчина даже не знал, что и сказать, поэтому просто молчал, находясь под пристальными и осуждающими взглядами остальных.
Но тут неожиданно сказала Королева Эфларского Времени:
– Но он же скоро приехал. Я знаю, что у папы были дела на Эфларе, он скрывался и одновременно пытался вернуться в РадоСвет. Он не мог бросить всë и приехать навестить меня, иначе бы его раскрыли, а ведь его срок ещë не прошëл. И вот, как только его перестали считать преступником он тут же приехал навестить меня. Ну, всех нас.
Нортон-старший удивлëнно, но благодарно посмотрел на дочь. Другие же взгляды, устремлëнные на Огневу были полны непонимания. Тут Чëрная Королева усмехнулась и сказала:
– Каким бы идиотом не бы отец, но дочка у него выросла доброй и справедливой, умеющей прощать. Я горжусь тобой, внучка.
Время покраснела от похвалы бабушки и благодарно кивнула. Тут ей на часолист пришло письмо. Девушка заглянула в книжку. Письмо было от отца.
«Поговорим в конце дня, хорошо?».
Подросток улыбнулась и, убрав часолист кивнула Огневу-старшему. Тот тоже едва заметно улыбнулся.
Василиса посмотрела на книгу и сказала:
– Всë. Глава окончена. Кто следующий?
– Я!