Путь восстановления

       4E 200, 19 Последнего зерна, Рифтен               – И что это тут у нас? – для проформы поинтересовался я, глядя на парализованное руной тело.        – Думаю, вор, – предположил Иниго. – Я слышал, что они обосновались где-то в этом городе.        – Давай проверим, – кивнул я, и погрузил щуплого парнишку-норда в грезу.       Парня звали Випир, и он был относительно молодым вором из Гильдии. В отличие от большинства людей, он разглядел под недорогим плащом куртку из миткаля, и очень заинтересовался – а нет ли у меня лишнего золотишка? Лишнего, значит, любого, которое он найдет. Ведомый этой мыслью, он залез в окно, когда мы с Иниго спустились на ужин, и вляпался в мою парализующую руну.        – Убьем его? – деловито предложил каджит, когда я закончил допрос, и погрузил “пациента” в здоровый сон.        – Хм-м-м… как думаешь, гильдия предложит за него выкуп?        – Воры? Выкуп? – он рассмеялся. – Отличная шутка, друг мой!       Я вздохнул. Хладнокровное убийство разумных у меня по-прежнему вызывало исключительно негативные эмоции. Но ситуация же точь-в-точь такая же, как в Солитьюде. Сейчас я его попугаю и отпущу, а потом меня подкараулят – только уже толпой, поскольку этот хрен из Гильдии. И что же делать… а ладно, сгорел сарай, гори и хата.        – Что ты делаешь? – заинтересовался Иниго, когда я посадил полубессознательное тело на стул, и начал использовать на нем одно заклинание за другим.        – Экспериментирую, – честно ответил я. – Ну-ка, какое сегодня число?        – Девятнадцатое, последнего зерна, – ответил норд.        – Расскажи, что с тобой произошло за сегодняшний день, с того момента как ты проснулся.       Пока он рассказывал, я наблюдал за электрической активностью в его мозгу. Шансов увидеть в этом хаосе какую-то понятную картинку не было… но я на это и не рассчитывал. Наложив еще одно заклинание, я повторил вопрос:        – Какое сегодня число?        – Девятнадцатое, последнего зерна.        – Расскажи, что с тобой произошло за сегодняшний день?       Он рассказал. Еще одно заклинание заставило его чуть заметно дернуться. Новый цикл…        – Расскажи, что с тобой произошло сегодня?       Норд замолчал.        – Почему не отвечаешь?        – Не помню.       Я чуть улыбнулся. Электрические импульсы, хаотически прошедшиеся по тем участкам, которые были задействованы в ходе его рассказа, отработали как надо.        – Наверное, ты пил, – решил поставить еще один эксперимент я.        – Пил… – отстраненно согласился парень.        – Но тебе не хватило.        – Не хватило…        – Иниго, закажи крепкого пойла. Бутылок… сколько надо на этого вот, чтоб прям в хлам надраться?        – Штуки три.        – Возьми у ящериков самое недорогое.       Заинтересованный кот вернулся очень быстро, с четырьмя бутылками какой-то мутной жидкости… самогон, что ли?        – Пей, – предложил я ему.       Норд охотно взял бутылку, и начал хлестать ее из горла.        – И закусывай, – подсунул я ему буханку хлеба. – Не торопись. Вдумчиво…       Послушался. Хм, а я ведь никогда не пробовал использовать грезу иначе чем для допросов! И очень зря: ведь он сейчас, фактически, сомнамбула. Видит индуцированные моими словами и действиями сны.        – Полез в окно, нифига не нашел, а потом и сами парни вернулись. Правильные парни, поржали, сказали, “как найдешь золото, с нами поделись!”, а потом и вовсе угостили выпивкой. Просто наемники, ничего особенного. Ничего интересного. Хорошо сидим, да?        – Хорошо! – крякнул довольный и разулыбавший норд.        – В хорошей компании выпивка льется рекой, меры никто не знает, – продолжал вкрадчиво давать установки я. – Бухали, пока не вырубились. Но ты держался да последнего!        – Норда никто не перепьет, – с гордостью заявил Випир, и снова хлебнул из горла.        – Так держать!       Иниго наблюдал за этой сюрреалистичной сценой с искренним интересом.        – Он ничего не вспомнит?        – Вот сейчас и проверим. Випир, так какое сегодня число?        – Девятнадцатое, последнего зерна, – невозмутимо откликнулся норд.        – И что сегодня произошло?        – Пил в “Пчеле и жале”, отмечал успешное дельце, – начал историю он. – Смотрю, сидит тот безумный кот из тюряги, с каким-то мелким хлыщом в поношенном плаще. Думаю, что-то подозрительно! И тут вижу, ба! У хлыща под плащом эльфийский миткаль! Ну я и дождался, пока они на ужин уйдут, и полез в окно. У кого сейчас миткаль есть? У эльфов и богатеев! Вот пускай золотишком и поделятся…        – И что? – чуть недовольно уточнил я, когда норд сделал очередной перерыв на выпить-закусить.        – Залез, значит, в окно, и… – он нахмурился, а я затаил дыхание. – И не нашел нихрена. Тряпье походное, оружие так себе, ерунда всякая. Так зарылся, что и не заметил, как хозяева вернулись. Думал, все! А они только ржать начали. Говорят, мол, “найдешь денег, с нами поделись!”. И выпить предложили. Ну я не дурак отказываться!        – Выпил?        – Выпил! А чо? Правильные мужики! Вежество знают, брата нашего не чураются…       И он закончил первую бутылку.        – А что миткаль на хлыще?        – Ерунда, подделка, – фыркнул норд. – Издалека похож, да только вблизи-то видно. Понты, пыль в глаза пускать. Делают вид, что богачи, а на деле, ха-ха-ха… все деньги что есть, все с собой!        – Ух ты! – восхитился Иниго. – Вот так история!        – Сейчас напьется до отключки, и завтра вообще ничего толком не вспомнит, – кивнул я. – И нам меньше возможных проблем с Гильдией, но в Рифтене лучше не задерживаться. Ну что, дружище, пойдем навстречу приключениям?        – Конечно! Веди, друг мой.               4E 200, 19 Последнего зерна, Рифт              Окей, гугл, как начать дружить, если ты рафинированный одиночка? Опыта дружбы у меня, как такового, не было – моя мать умерла при родах, отец сбежал еще до этого, до шести лет меня воспитывали бабушка с дедушкой по материнской линии, до десяти один только дедушка, но потом умер и он, а я попал в приют. Тот еще зверинец, к правилам жизни в котором я был не готов. Все связи там уже были установлены, все союзы заключены, а мне многие еще и завидовали черной завистью, ведь у меня была семья, которую многие там страстно хотели. Как результат, в тех редких случаях когда мне не удавалось скрыться, меня били до кровавых соплей. Взрослые видели, и им было все равно. Пока не убьют или хотя бы не покалечат – они не будут ронять свой авторитет, отдавая приказы, которые все равно не будут выполнены. Очень удобная позиция! Как же я их всех ненавидел…       Но я все же хотел жить. Лучше, чем у бабушки с дедушкой, которым едва-едва хватало пенсии чтобы растить еще и меня. Много лучше, чем в приюте. Так что я учился, учился, и еще раз учился, что тоже не прибавляло мне популярности. Однако, к моменту выхода из приюта у меня был уже готовый план. Я подал документы в зарубежный вуз, и прошел, да еще и получив стипендию. Теоретически, я мог бы обойтись и без нее, продав дедов дом, но с ней было проще. Так началась моя жизнь в Австрии.       Изначально я страшно стеснялся говорить с другими. Австрия предъявляет невысокие требования к языку, и с моим B1 я даже перекрывал их на уровень, однако, все оказалось совсем не так плохо. Да что там! Все оказалось просто отлично! Но друзей я так и не завел. Медицина очень требовательная к студенту деятельность, особенно – когда ты живешь на стипендию в другой стране, язык знаешь на уровне местного 10-летки и должен быть святее Папы Римского, чтоб не лишиться стипендии или даже визы. В моей жизни тогда не было вообще ничего кроме учебы, и жить стало проще лишь когда я, получив бакалавра, и перевелся в венский университет для обучения на магистра, заодно сменив направление деятельности. Наука все же влекла меня больше, чем медицина… а еще я слишком боялся ошибаться, когда ценой ошибки является чья-то жизнь.       Обучение на магистра было менее напрягающим. Появилась возможность не только сидеть в лаборатории, но и гулять с местными студентами и другими будущими магистрами. За это время я попробовал и альпинизм, и парапланеризм, и много других активных развлечений местной молодежи. Обзавелся приятелями, но это произошло как-то спонтанно… мы просто работали вместе, обедали вместе, иногда отдыхали вместе. Легкие и поверхностные взаимодействия, явно не мой нынешний случай.       С котейкой подружиться не просто надо, необходимо! Но единственный вариант, который мне приходит в голову на этот счет – квесты. Какой именно будет подходящим? И… можно ли их вообще найти в это время? Не знаю. Может, вообще не нужно гнать лошадей? И так путешествуем.        – Что тяготит твои думы, друг мой?       Я посмотрел на Иниго. Собственно… а почему и нет? Делиться своими мыслями определенно важная часть доверительного общения.        – Дружба. Я размышлял над тем, что не помню, чтобы с кем-то дружил, в любой из тех жизней которые видел.       С человеческими жизнями все понятно, а про “прочие” жизни, о которых я упомянул Иниго, игры серии TES… они же песочницы! Любой персонаж вне квеста превращается в болванчика. Навскидку вспоминается только Анасси из Morrowind, но ЭТУ каджитку фиг забудешь.        – Какая печальная судьба… – потрясенно выдохнул каджит.        – Разве у тебя дела обстоят иначе? – с интересом спросил я. – Все же, как я понял, по-настоящему близок ты был лишь с родителями и братом.       Он задумался, а затем на его кошачьем мордолице появилось выражение осознания и растерянности.        – Ты прав… – ошарашенно произнес он. – У меня тоже не было друзей.        – Какая печальная судьба… – ехидно прокомментировал это откровение я.       Он рассмеялся.        – Значит, будем начинать с нуля, – я попытался произнести это как можно беззаботнее, но насколько получилось? Актер из меня так себе. – Давай дружить?        – С радостью! – кивнул Иниго, и тут же резким движением ударил себя в районе подмышки. – Тц, проклятые блохи!        – Блохи?! – ужаснулся я. – У тебя есть блохи?!!        – Куда же без них, – кисло ответил каджит.        – Нет, дружище, так не пойдет, – мрачно произнес я. – А ну-ка стой смирно.       Волна золотистой магии окутала кошака, и словно впиталась в его шерсть.        – И все? – недоверчиво спросил он. – Никаких блох?        – Да.        – Спасибо огромное! – восхитился он. – Твоя магия просто великолепна!        – Да… надо будет заняться твоим здоровьем, – задумчиво ответил я. – По пути будут горячие источники, остановимся там на пару дней, и устроим полноценное обследование.        – Я готов в любой момент! – закивал Иниго.        – А я только после того как ты помоешься, – честно ответил ему я.        – О, – он поднял руку и нюхнул воздух в районе подмышки. – Я понял.       Система теплорегуляции у каджитов зависит от подтипа и условий обитания. Если брать сферического каджита в вакууме, то у полностью кошачьих подтипов есть потовые железы на лапах, и респираторное охлаждение, похожее на собак. У эльфоподобных Ом оно ничем не отличается от человеческого. А вот у прочих, таких как Иниго, и то, и другое, но менее эффективное. Потовых желез у них меньше, и они находятся под шерстью, а затем еще и под одеждой. Те что на лапах, рассчитаны на умеренные нагрузки… так что котики бы имели грандиозные проблемы с терморегуляцией за пределами их родных земель, аналогично альтмерам, если бы не их изначально оборотническая природа. Каджиты способны подстраиваться под условия, в которых живут. Например, в Эльсвейре у каджитов почти нет подшерстка. Но за пару зимних месяцев в Скайриме они им обзаводятся, и становятся восхитительно пушистыми.       Однако, потовые железы у них все же есть. И, в сочетании с шерстью, запах потных кошек получается далекий от приятного… чем-то схожий с мокрой псиной, но в другом диапазоне, с какой-то тошнотворной кислинкой. С этим придется что-то делать, а то я сейчас стараюсь идти с подветренной стороны. Заклинания очистки это хорошо, но у них слишком небольшой радиус действия. Будь Иниго девушкой, я бы еще подумал насчет возможности “потереть спинку” с применением магии, а так – что-то не тянет. Нужен будет другой способ.        – Друг мой, тебе не кажется что эта лисица идет за нами? – перебил мои размышления о переделывании заклинаний Иниго.        – Где? А! Амба, Амба, иди сюда, – я наклонился, и протянул руку. – Соскучился?       Песец, с восторженным повизгиванием понесся ко мне, и спустя пару мгновений, я уже держал довольное животное на руках.        – Знакомьтесь. Амба, это Иниго. Иниго, это Амба, – в летней шкурке песец выглядел непрезентабельно, но каджит все равно рассматривал его с интересом. – Я его спас и выходил некоторое время назад, и теперь он путешествует со мной. В города заходить не любит, и других разумных опасается, хотя, на самом деле, это им лучше опасаться его.        – Он не выглядит опасным, – заметил Иниго.        – Он любимый питомец мастера школы Восстановления, – я почесал довольного зверька под подбородком. – На вид простая лисица, но простая лисица тебе палец не откусит, а Амба запросто. Я пока не нашел способа сделать его ядовитым, но работаю над этим.        – Ядовитым?! – опешил Иниго, и поспешно убрал руку, которой уже потянулся чтобы погладить радостно ерзающего у меня на руках песца.        – Да… добавить ядовитые железы не проблема, а вот сделать так, чтобы яд не вредил ему самому гораздо сложнее, – я пожал плечами. – Может и не буду, в конечном итоге. Волки его теперь точно не поймают, еще сделать его поумнее, чтоб в ловушку не попал, и будет достаточно.        – Магией можно сделать кого-то умнее?!! – восторженно переспросил Иниго. – Друг мой, я бы очень хотел попробовать!        – Если когда-нибудь получится создать действенный способ, то почему нет. Но только после того как ты познакомишься с Вайландрией, чтобы представлять себе возможные последствия.               4E 200, 22 Последнего зерна, Рифт              В конечном итоге, я решил не жестить, и не бросаться с головой в квесты. Совместный отдых это тоже отличное времяпровождение, а дружеские связи появляются как следствие того, что вместе лучше, чем в одиночку. Я не специалист… но теоретически?        – Хорошо-о-о… – протянул Иниго.        – Да-а-а… – в тон ему ответил я.       Сейчас мы сидели в горячем источнике. Вулканическое озерцо было неглубоким, от силы по пояс, но заметно горячим. Конец августа в Скайриме имел заметный температурный перепад между днем и ночью. Днем температура поднималась почти под тридцать, в то время как ночью падала до десяти, поэтому принять утром горячую ванну было особенно приятно.        – Решил ли ты, куда мы отправимся дальше, друг мой?        – Сначала в Рощу Кин, ненадолго, а затем к Виндхельму.        – Вряд ли меня пустят в город без боя, – осторожно сообщил Иниго.        – А? – удивился я, а потом до меня дошло. Норды и расизм по отношению к не-людям. – Точно. Что ж, значит…        – Я с радостью могу подождать тебя снаружи!        – Ну уж нет. Этот город не стоит жертв. Я хотел отправиться на Солтсхейм.        – О-о! Прекрасная мысль! Я не был там раньше.        – Я был, в видениях, – я поморщился. – Надеюсь, со времен третьей эры, и после того как им хорошенько надрали зад их бывшие рабы, данмеры вытащили голову из задницы, и перестали относиться ко всем, как к говорящему мусору.        – Ты видел, каким был Солтсхейм в Третьей Эре! – восхитился кот, и простодушно попросил: – Расскажи!       Что ж, почему бы и нет…        – Солтсхейм я помню мало, а вот Вварденфелл…       После моего рассказа о восхождении Нереварина, мы пообедали, собрали наш лагерь, и отправились к Роще Кин. Я же, освежив память, размышлял о темных эльфах.       Данмеры это очень особенный народ. Гордые вплоть до несовместимости с жизнью. Например: в Морровинде, над столицей висел огромный булыжник. Это луна, которую Шео метнул в город, но заседавший там Вивек сделал жест в стиле Нео, и камень остановился в воздухе. Гордые крутизной правителя данмеры выдолбили в булыжнике уйму нор, и сделали там министерство… чего-то там, не помню. Когда Нереварин раздолбал очередное воплощение Сердца Лорхана, Вивек начал терять силу, а луна – стремиться к земле. Сначала данмеры пытались держать луну своими силами, но не сдюжили – и булдыган продолжил движение, магическим образом сохранив весь начальный импульс. Результат: вместо прекрасного города Вивека на карте остался кратер, ныне на картах обозначенный как “залив Разрушения”, а мощный удар спровоцировал цунами, которые неплохо помыли материковый Морровинд, и разбудили Красную Гору, а та, начав извергаться, превратила весь Вварденфелл в пепельную пустошь. Затем еще много чего произошло, аргониане напали уже в четвертой эре, но как результат – Морровинд, де-факто, уничтожен. Оставшиеся данмеры влачат жалкое существование на ошметках своих изначальных территорий – на побережье материка вокруг Вварденфелла, севере острова, и Солтстхейме. Остальное контролируют аргониане, вплоть до того самого Залива Разрушения. Их государство мертво: а могло бы процветать, если бы они не понтовались “да наш Вивек круче архидемона безумия”, а разобрали бы эту луну на щебенку для посыпки дорожек. Выдолбили же они министерство там, значит это было возможно!       Такими темпами вполне возможно, что у игроков в очередную TES будет лишь девять рас на выбор, вместо десяти, поскольку через несколько сотен лет данмеры канут в лету, вслед за фалмерами, айлейдами, двемерами… хм. Интересно.        – Мир, похоже, стремится избавиться от жестокости, – задумчиво произнес я.        – О чем, ты друг мой?        – Народы, что были известны своей безжалостностью, исчезают с лица Нирна. Сначала это были драконы, обращавшиеся с людьми как со скотом. Затем фалмеры, поплатившиеся за жестокость и вероломство. Затем двемеры, что превратили остатки фалмеров в уродливых монстров. Затем айлейды, что веками терроризировали людей на своих землях. А теперь на грани исчезновения стоят данмеры, которые лишь немногим лучше чем айлейды обращались с аргонианами и каджитами. Мир устал их любить.       Выражение на морде Иниго было, мягко говоря, ошарашенным.        – Мысли вслух, – хмыкнул я. – Не обращай внимания.        – Но ведь это очень хорошая мысль! – жарко не согласился Иниго. – Я просто очень удивлен. Поэтому ли ты стал целителем?        – Нет, – честно признался я. – Мне просто очень хотелось жить, и я обоснованно предполагал, что магия Восстановления мне в этом поможет.        – Прости еще раз, друг мой, – прижал уши к голове он.       Блин, этим ответом я снова напомнил ему, что он “меня убил”.        – Отпусти ты это уже. Я не тот, ты не тот. Мы выучили наши уроки и идем дальше.        – Я еще не выучил свой, – его уши встали торчком. – Но я постараюсь.               4E 200, 25 Последнего зерна, Истмарк               – Что это за место? – заинтересованно спросил Иниго, когда мы поднялись на холмы над Рощей Кин. К могиле дракона, на которую я хотел посмотреть.        – Драконий курган. Здесь был похоронен Салокнир, поверженный в первой эре нордским героем Йоргом… э-э-э… Хемболгом, вроде бы.        – О… – протянул Иниго. – Ты действительно многое знаешь об истории Скайрима.        – Я хотел побывать здесь именно чтобы посмотреть на курган. Естественно, я знаю хотя бы его историю, – пожал плечами я. – Интересно, не правда ли? Этому кургану где-то полторы тысячи лет, но природа словно избегает касаться его.       Иниго кивнул. Трава вокруг была по пояс, но камень из которого был сложен курган, и земля на его вершине были едва-едва тронуты мхами.        – Почему ты хотел посмотреть на драконью могилу?        – Не знаю даже, – я почти не грешил против истины. – Просто я знаю имя этого дракона, я шел мимо, вот и решил взглянуть.       Иниго кивнул. Что ж, полагаю, с его точки зрения это действительно странная мотивация.        – Slen! Тид! Во! – крикнул я. Неожиданная энергия первого слова прокатилась по земле, впитываясь в нее, и рассеиваясь, не будучи поддержанной остальными двумя.       Признаться, я струхнул. Маленькая “игра в Алдуина”, в угоду мимолетной прихоти, внезапно оказалась не игрой. А если бы я его реально поднял? Нет, без шансов. Я понимаю “плоть”, но “время” и “душа” это совсем другое дело.        – Что это было?!        – Один ту’ум, из моих видений. Я не ожидал какого-либо эффекта, но он все же был… – я задумчиво посмотрел на курган. – Помнишь, мы говорили, что мир избавляется от тех, кто слишком жесток? Я сейчас подумал, что мир все же дает своим жителям второй шанс. Но все видят в этом шанс на новое владычество, а не на искупление, и тогда мир уничтожает их совсем.        – Думаешь, так и произошло с драконами?        – Скорее, так произойдет… – я тряхнул головой. – Пойдем. Что-то мне стало здесь неуютно.               4E 200, 27 Последнего зерна, Море Призраков              Плаванье обещало быть скучным. Когда берег Скайрима исчез за горизонтом, вокруг оставалась только унылая серо-стальная равнина, и моряки обещали, что так пройдет еще несколько дней, прежде чем мы увидим столб дыма от Красной Горы. После этого плыть останется еще день. Если, конечно, что-нибудь не случится…       Я не слишком опасался кораблекрушения. При желании, я вообще мог бы жить под водой: заклинание чтобы дышать я мог держать неделями, а холод морских глубин можно компенсировать изменением жира на теле, и метаболизма… есть бы пришлось больше. Сырой рыбы. Гадость. Но теоретически вполне возможно. Мои навыки в магии делали меня очень приспособляемым к тому, что не убивало меня сразу. Вопрос выживания передо мной уже не стоит, как и долголетия. Так к чему мне приложить силы?       “Заставить мир расцвести” – звучит хорошо, но, после случайного откровения при посещении драконьего кургана, я начал всерьез задумываться о прикладной метафизике этого измерения, которую я знал по лору. Мир “Древних Свитков” очень странный. Время в нем нелинейно, а вещи лишь кажутся привычными. Солнце – это не звезда, а натуральная “дырка” в план чистой магии. Теоретически, и свет оттуда это не свет, а магия… и все, кто пользуется зрением, воспринимают не привычные мне фотоны, а какие-нибудь элементарные частицы маны. Ну или в этом мире фотоны могут ману переносить. Планеты – ни разу не планеты, а целые планы бытия. Бесконечные! Плавающие в не менее бесконечном пустоте Обливиона. А то что смертные на Нирне видят их так, как видят – несовершенство органов чувств и “ментальное потрясение”. Разум упрощает “бесконечности в бесконечности” до “шарики в пустоте”. Луны Нирна, Массер и Секунда, на самом деле его духи-спутники. Жутковатое откровение: мертвые духи. Когда-то они были живы, и были белыми, но сейчас они мертвы и разлагаются, поэтому и выглядят так, как выглядят. Они, кстати, не сферические – некоторые куски оторвались и окончательно растворились в пустоте.       В самом Нирне об этом знают, конечно, но считают что такая точка зрения – это “странный взгляд на вещи какой-то странной секты травокуров”. Мгм.       Однако, сам Нирн – живой. Создан из частей планов богов, и даже имеет сердце, доставшееся ему от Лорхана… и я знал это! Просто, до недавнего времени, не обращал внимания. А ведь моя теория очень хорошо ложится и в еще одну особенность местной космологии – кальпы.       Теория кальп (о которой, как о чем-то само-собой разумеющемся говорит Партурнакс, между прочим, второе создание Акатоша!) утверждает, что мир в том виде, в котором мы его знаем – двенадцатый. Все это очень длительный цикл: мир рождается, наступает эра рассвета, его становление, а затем все начинает потихоньку катиться в бездну, и, когда все становится совсем плохо, мир уничтожается, чтобы быть пересозданным с нуля. Уточнение: почти с нуля. Что-то не перемалывается жерновами рестарта, и переносится в новую кальпу. Например архидемон разрушения, Мехрун Дагон, в прошлой кальпе был то ли героем, то ли морским божеством… точно не помню. Но он выжил, и в новой кальпе стал тем, кем стал. Есть теории что и эльнофей, предки всех нынешних смертных, и хист, разумные деревья аргониан, тоже осколки других кальп. Предполагается, что когда-нибудь в результате этого цикла придет Шепард и всех спасет… ой, не та франшиза. Но суть та же: когда-нибудь появится мир, который не будет уничтожен. Там, кстати, есть еще одна теория о том, что такое эти кальпы. А это ни что иное, как вложенные сны: некоему богу снится другой бог, которому снится другой бог и так далее по рекурсии, и последнему в цепочке снится Нирн, таким, какой он есть сейчас. Когда бог просыпается, предыдущий мир уничтожается, но сон продолжается у бога в цепочке выше. Или все это одни и те же сны первого бога в этой цепочке – Равнодушного Бога, Наблюдателя, или, если по простому, Годхеда. Укур? Укур.       Так вот: нынешний Нирн свою эру рассвета пережил давным-давно, и теперь потихоньку катится в пропасть. Он упрощается. И в плане технологий, и магии, и разнообразия жизни. Особенно – разумной. Двемеры строили роботов, а мои современники не в силах заново открыть арбалет. Древние маги (Дивайт Фир, например, кстати он еще жив, а мужику уже за четыре тысячи лет!) создавали в пробирках неотличимых от людей гомункулов, а современные грызутся за старые артефакты, даже не пытаясь придумать что-то самостоятельно. Про разнообразие я уже размышлял: драконы вымерли, эльфы вымирают. Возможно, что дело тут не в жестокости этих народов, но мне бы хотелось в это верить.       Рядом со мной встал Иниго. Мазнув по каджиту взглядом, я погрузился было обратно в размышления, но он заговорил, перехватывая мое внимание.        – Тебя не тяготит мое присутствие, друг мой?        – Нет, – искренне удивился я. – С чего ты взял?        – Ты не перекинулся со мной и словом с самого начала этого плавания. Тебе не нужно заставлять себя, я пойму. Путешествовать в компании своего убийцы… не знаю, смог бы я.        – О… о-о-о… – глубокомысленно сообщил я, обрабатывая эту информацию. – Слушай, я же говорил, что у меня не было друзей. А большую часть этой жизни я провел в книгах и размышлениях. Для меня это настолько привычно, что я и не подумал, как это может выглядеть со стороны. Я плохо начинаю разговоры, но с радостью готов их поддержать, если что-то придет тебе в голову, просто делись мыслями вслух.        – С радостью, друг мой! У меня всегда найдутся хорошие мысли для беседы! – воспрял духом Иниго. – Как ты думаешь, как к нам отнесутся темные эльфы?       Я хмыкнул.        – Если и лучше чем норды, то ненамного.               4E 200, 2 Огня Очага, Солстсхейм, Воронья Скала               – Я не узнаю вас, а значит, это ваш первый визит в Воронью Скалу, чужестранцы, – холодным тоном и с не слишком-то хорошо скрываемой брезгливостью на лице, произнес встречающий корабль данмер. – Какова цель вашего визита?       Я внимательно осмотрел его, с головы до ног, остановив взгляд на крупном медальоне, изображающем скарабея. Герб предпоследнего действующего Великого Дома в Морровинде.        – Румаре, маг школы Восстановления, моего спутника зовут Иниго. Цель визита – личное дело с хозяином Тель-Митрина. Дом Редоран как-то ограничивает посещение острова?        – Нет. До тех пор, пока вы помните, что Воронья Скала это суверенная территория Дома Редоран. Это Морровинд, а не Скайрим, и пока вы здесь, вы будете подчиняться нашим законам. Вопросы?        – Насколько безопасно сейчас на острове?        – Вам ничего не угрожает в Вороньей Скале, но за ее стенами вы сами по себе, – равнодушно ответил он. – Не должно быть проблемой для того, кто собирается иметь дело с Телванни.        – Тогда больше вопросов у меня нет.       Я поднялся из лодки, сопровождаемый Иниго, и зашагал по пирсу в сторону городка.        – Не нравится мне этот хрен, – проворчал каджит, когда мы отошли немного. – Смотрел на нас…        – Как на говно? – усмехнулся я. – Добро пожаловать в Морровинд. Темные эльфы замкнутое и ксенофобное племя, и после падения дома Хлаалу, они бы с радостью замкнулись на себе и отмежевались от Империи, если бы это не было для них концом.        – Почему?        – Сумма причин. Кризис Обливиона, падение луны Баар Дау и последовавшее за этим извержение Красной Горы, произошедшее спустя полтора года вторжение аргониан, так называемая Война Восхождения. В результате всего этого, у них погибло немалая часть населения, многие сбежали в другие страны, а в их владении остались только северные земли, которым очень досталось от извержения, да и сейчас они выглядят не лучшим образом, посмотри на Солтсхейм. Прошло уже почти двести лет, а данмеры до сих пор не оправились… возможно, и не оправятся совсем. У них раньше было, вроде, пять великих домов… м-м-м… Редоран, воины, Телванни, маги, Индорил, священники, Хлаалу, торговцы, и Дрес, землевладельцы. Хлаалу был распущен после кризиса Обливиона. Дрес практически уничтожен после извержения, Телванни изрядно пострадал после вторжения аргониан, домом Индорил теперь считают жрецов нового храма. Именно “великими” домами остались Редоран и Телванни. Трепыхания остальных не более чем дань традициям. Замкнись они в себе, и все что их ждет – быстрое вымирание.        – Ты многое знаешь об этом, друг мой.        – Я видел конец Третьей Эры своими глазами, – пожал плечами я. – Естественно, мне было очень любопытно узнать, к чему все это привело.        – А что такое Тель-Митрин, куда мы собрались идти?        – Владение одного из древних и могущественных магов из Дома Телванни. Владельца зовут Нелот, и я не знаю точно сколько ему лет, но, думаю, больше двух тысяч.        – Ого!        – Да. Помимо могущества, он еще и весьма эксцентричен. Надеюсь, визит не кончится для нас чем-нибудь нехорошим.        – А может? – осторожно уточнил Иниго.        – Жизнь непредсказуема, – вздохнул я. – Но я все же хотел бы заглянуть. Пока мы плыли, мне пришел в голову один интересный проект, и мне бы пригодился совет очень опытного, и еще более древнего мага, но я не знаю, где его искать. А вот Нелот может дать зацепку, если повезет. Но сегодня мы не пойдем, уже за полдень, а я очень примерно представляю, где именно находится его гриб.        – Гриб?!        – О… первый раз в Морровинде? – хихикнул я. – Тебе понравится. Или не понравится. Но что-то в этом есть.       Он недоуменно моргнул.        – Как скажешь, друг мой… – пока мы беседовали, пирс закончился, выведя нас на площадь. – Что за странная здесь архитектура. Словно из панцирей гигантских крабов.        – А это они и есть.        – Серьезно?!        – Да, в Морровинде водится много всякой живности, которую местные пускают на доспехи… – я кивнул в сторону одного из стражников города. – Или на дома.       До нас донесся необычный звук, от которого у меня на лицо невольно выползла улыбка.        – Нас выпустят, это точно, – со смешком произнес я.        – А? Откуда выпустят? – напрягся Иниго.        – Не обращай внимания. Воспоминания. Слышал этот звук, только что? Это силт-страйдер.        – Ты как будто домой вернулся…        – В каком-то смысле. Я провел здесь немало времени… ну, больше на Вварденфелле, но и тут тоже был. Правда, остров выглядел совсем иначе. Как насчет чего-нибудь съесть? Мне очень любопытно, как ощущается на вкус темноэльфийская кухня!        – Разве ты ее не пробовал?!        – Видения совсем не то же самое, что реальность! Идем!               4E 200, 3 Огня Очага, Солстсхейм              Земля тут, конечно… неудивительно, что данмеры не спешат уезжать из Виндхельма, даже несмотря на отношение к ним там. Просто здесь, вокруг Красной Горы, гораздо хуже. Мы шли словно по гигантскому костровищу, дрова в котором прогорели давным-давно, но дождя ни разу не было. Пепел, пепел, пепел, местами смешанный с песком. Что ж, если бы дождь тут недавно был, было бы гораздо хуже – все это смешалось в мерзкую и липкую грязь… ну, хоть маску носить не приходится, как местным. Маг я или не маг? Тот же “пузырь-фильтр”, с которым я сплю в таверне. Рядом чихнул Иниго.        – Ты еще не передумал? Я без проблем могу наколдовать еще один.        – Нет-нет-нет, друг мой, не нужно беспокоиться. Я лучше так.        – Слушай, я ведь правда мастер школы Восстановления, а эта мелочевка даже не перекрывает мою регенерацию магии. Или ты, как норды, готов страдать, лишь бы подлые маги на тебя не колдовали? Тогда почему ночью ты легко на это согласился?        – Нет, дело не в этом, – он замялся. – Это крутое заклинание, правда! Но оно лишает меня нюха. Ночью в таверне это не так уж и плохо… хотя, я бы попросил и ночью на меня его не накладывать.        – Все, я понял, – я бы хлопнул себя по лбу, но заклинание дестабилизирует. – У каджитов чуткий нос, и мир без запахов для тебя все равно что мир без цветов для меня.        – Точно! Именно так! – закивал он.        – Сказал бы раньше, – проворчал я, и, слегка поменяв эффект, наложил его на Иниго. – Пожалуйста. Запахи пропускает, твердые частицы нет.        – О-о-о, ты и так можешь?! Спасибо, друг мой!        – Ты спрашивай. Даже если я чего-то не могу, мне может быть интересно научиться, – довольно улыбнулся я. – Мне нравится магичить.        – Каждому свое, наверное. После моего единственного эксперимента с магией, я до сих пор плоховато слышу левым ухом…        – Серьезно? – удивился я. – Так чего ты молчал раньше?        – Ты и это можешь исправить?!        – Я могу исправить даже то, что ты родился с синей шерстью. Или каджитом. Или даже мужчиной.        – Правда?        – Правда-правда. Но твое ухо посмотрим как вернемся в город, если не возражаешь. Возвращаясь же к магии, я думаю, из тебя получился бы отличный маг.        – Э-э-э… друг мой, я правильно тебя расслышал? Хороший маг? Из меня, после того как я едва не убил себя первым же заклинанием?        – Именно. А знаешь, почему? Потому что ты остановился. Большинство магов не боятся магию, и не останавливаются до тех пор, пока она их не убьет. Они используют волшебство, но делают это без уважения! А ты вот магию вполне уважаешь, а значит, будешь с ней осторожен, и не подорвешься на какой-нибудь ерунде. Я могу потом тебя поучить чему-нибудь легкому.        – Но разве магия разрушения не самая легкая?        – Самая, – кивнул я. – Но это не значит, что она подходит именно тебе. Мне вот она совершенно не подходит.        – Если ты уверен… то, наверное, я могу попробовать…        – Не беспокойся. Пока я за тобой присматриваю, ничего с тобой не случится, – усмехнулся я. – Даже если тебе оторвет голову, я тебя спасу. Вот если разорвет на кусочки, уже вряд ли, постарайся этого избежать.        – Гкхм… я очень ценю этот совет, друг мой, и со всей тщательностью ему последую.       Мы рассмеялись.        – А, вон он, – я махнул рукой в сторону небольшого лагеря рядом с помостом. – Идем. Посмотрим на силт-страйдера вблизи.       Когда мы подошли ближе, сидевший рядом с палаткой данмер поднялся, и даже сделал несколько шагов нам навстречу.        – Приветствую, чужеземцы. Решили посмотреть на диковинку? Сейчас даже не всякий данмер может похвастаться тем, что видел силт-страйдера…        – Здравствуйте. Я Румаре, а это Иниго, и да, мы бы действительно хотели взглянуть.        – Я Ревус Саврани, а это Дымка. Она уже стара, и доживает свой век, так что прокатить вас не смогу.        – Их ведь очень мало осталось? – я задумчиво рассматривал необычное насекомое. Этакая блоха-цапля. Благодаря тонким и длинным ногам, высота у тварюшки была как у пятиэтажки, а панцирь выглядел так, что непонятно где у нее хотя бы глаза. Снизу, скорее всего…        – Да. После извержения большинство погибли. Я нашел Дымку на Вварденфеле, в небольшой пещере… коконы у них довольно прочны, но всему есть свой предел.        – Как вы выживаете здесь? – спросил Иниго. – И на что?        – Торгуем, да и многие приходят посмотреть на силт-страйдера… я, знаете, хотел отпустить ее на волю, но она не ушла, и тогда я решил остаться с ней до конца, чтобы она ушла тихо и спокойно. Так и живем.        – Спасибо за рассказ, – улыбнулся я, и достал из кошеля пригоршню монет. – Возьмите.        – Благодарю, – не стал отнеткиваться данмер, пересыпав их в карман. – Хотите посмотреть мои товары? Не так уж и много всего, но мало ли, что-то приглянется.        – Почему бы и нет.       Когда он развернул немалых размеров тюк, в котором были сложены предметы на продажу, мой взгляд сразу зацепился за небольшой льдисто-белый кристалл, опоясанный широким кольцом из двемерского металла. Я потянулся и взял вещицу в руки, внимательно разглядывая.        – Вы маг? – предположил Ревус.        – Да. Школа Восстановления, – я повращал штуковину в руках. – Это не сталгрим. Что это такое, вообще?        – Не знаю. Нашел на трупах бандитов, попавших в пыльную бурю, – равнодушно пожал плечами он, и дополнил. – Пятьсот.        – Не дороговато ли, за “непонятно что”?        – Я давно живу на свете, – усмехнулся данмер. – Вы знаете что это.        – Было бы их хотя бы два… – протянул я. – Нету?       Данмер покачал головой.        – Тц. Ладно. Беру, если покажешь, где нашел тех бандитов.        – Отмечу на карте, – легко согласился он.       Еще одна пригоршня монет, гораздо больше, перекочевала из моих рук в руки эльфа.        – Приходите еще.       Иниго набросился на меня с вопросами, едва мы отошли достаточно далеко, чтобы Ревус нас не услышал.        – Ты действительно знаешь, что это за штука, друг мой?        – Ключ к неприятностям. Их таких больше… пять, вроде бы. Они открывают двемерские руины… не помню как называются, не помню где находятся, но помню, что там можно получить награду за прохождение испытания. Необычную награду: двемерского паука за первое, и двемерскую сферу за второе. Полностью послушных.        – Эти штуки довольно опасные, – осторожно произнес Иниго.        – Бесспорно. Полезно было бы иметь такие на своей стороне.        – А что за испытание?        – Битва.        – О… тяжелая?        – Если б я знал.        – Можем попробовать, если хочешь. Я готов сразиться за тебя, друг мой!        – М-м-м… – я посмотрел на него с сомнением. – Мне было бы интересно изучить такую штуку, да и есть в Коллегии большой специалист по таким вещам, но и рисковать тобой я не хочу.        – Не ты ли говорил, что сможешь вылечить меня даже если от меня только голова останется?        – Только если я смогу до тебя добраться, – напомнил я. – Хорошо, если найдем это место, то можем зайти и посмотреть.        – Да! Двемерские безделушки всегда идут за хорошую цену!        – Не помешает, наверное, – пожал плечами я.       С деньгами у меня проблем не было. А нет, вру, одна была – как их с собой носить в таких количествах.               4E 200, 3 Огня Очага, Солтсхейм, Тель-Митрин               – Ну как? Нравится? Не нравится? – поинтересовался я.        – В этом… действительно что-то есть, – признал Иниго. – Но до чего же должно быть странно жить внутри гриба…        – Ты видел Солтсхейм. Вварденфелл тоже не изобилует строительными материалами, вот данмеры и приспособились использовать то, что было под рукой. Магам не понравилось собирать ракушки, и они решили выращивать грибы.        – Это на чем же они таком вырастают?!       Я поморщился.        – На трупах.        – Серьезно? – настороженно переспросил Иниго.        – В какой-то мере. Я знаю, что рост обеспечивается камнями душ, но никаких подробностей. Может и почву надо удобрять телами, я бы не удивился. Главное, чтоб не телами разумных.        – Согласен, друг мой…       Мы подошли ближе, и из небольшого “вспомогательного” гриба вышла данмерка, немолодая, но сохранившая некую красоту.        – У нас редко бывают посетители. Вам что-то нужно? – поинтересовалась она.        – Это ведь Тель-Митрин, верно? Дом Нелота Телванни? – поинтересовался я.        – Совершенно верно. Меня зовут Варона Нелас, я управитель здесь. Вы хотите встретиться с мастером?        – Если он в хорошем настроении, – осторожно заметил я.        – Это не мне решать. Если хотите встретиться с мастером, просто поднимитесь на второй этаж большого гриба.        – А что находится в остальных? – поинтересовался Иниго.        – Алхимическая лаборатория, – показала данмерка на один гриб, затем перевела руку на второй и третий. – Кухня. Мой дом. Вы можете купить зелья у Эленеи, в остальных местах делать вам нечего.        – Спасибо, – я вздохнул, рассматривая гриб. – Ладно, пойдем в неизвестность.        – Я с тобой, друг мой!        – Спасибо, – усмехнулся я.       Не то чтобы это могло помочь… будь я многотысячелетним магом, меня бы в моем доме смог бы завалить только какой-нибудь эпический герой. Ни я, ни Иниго к таким не относятся. Но и Нелот, с другой стороны, всего лишь сварливый дед, и даже спрашивает разрешения перед тем как ставить эксперименты… гм. У Довакина спрашивал… в игре… может, ну его нахрен?       Нет. Надо смотреть в глаза страху. Идея, которая пришла мне в голову, требует обсуждения с кем-то, кто застал те времена. Нелот бы тоже подошел, но из игровых воспоминаний мне все же больше нравится Дивайт Фир. Эксперименты на учениках не ставил, помог последнему двемеру, и даже что-то вроде лечебницы для больных корпрусом открыл. Пусть и ради удовлетворения собственного любопытства, но… некоторые маги ради этого же могут покопаться в чужих внутренностях. Или чужих мозгах. В частности, одного такого я каждый день в зеркале вижу.       Я открыл дверь, и зашел в короткий коридор, ведущий к небольшому кругу-артефакту, работающему как аттракцион воздушной трубы. В Morrowind нужно было самому пользоваться заклинанием левитации, но, думаю, что подобные артефакты более вероятны. Как говорил сам Нелот – “Я мастер-волшебник, и чай мне заваривают другие!”. Служанка, пользующаяся левитацией… как-то больно круто. Даже для Телванни.        – Прекрасно, вы очень вовремя, – заявил Нелот, едва мы с Иниго оказались на втором этаже. – Плачу пятьсот септимов за участие в эксперименте. Кто желает? Прекрасно, подойди ближе.       Я ошарашенно посмотрел на робко поднявшего лапу Иниго.        – Воу-воу-воу! Не так быстро! – эффект “мачомен” лег как родной. Я может уже и не боюсь (ну… не очень боюсь) просто местных, но это ж гребанный Нелот! Древний волшебник Телванни, способный меня тут на месте прибить таким изобилием способов, что от одной мысли можно жопой лом перекусить. – Это мой подопытный, хочешь тестировать на нем заклинания, сначала покажи запись!        – Хм? Школа Восстановления… да, интерференция нежелательна, – он задумчиво посмотрел на меня. – Почему бы и нет, можешь посмотреть.       Я подошел ближе, и стал просматривать строчки.        – Устойчивое повышение здоровья, значит… – протянул я спустя десять секунд. – Только основано на школе Колдовства. Укрепление духа должно привести к укреплению тела, и, приятным побочным эффектом, дать ощущение бодрости.        – Надо же, ты действительно в этом разбираешься, – хмыкнул Нелот. – Неплохо. Не припомню, чтобы приглашал кого-то из вас в свою башню. Хочешь стать моим учеником?        – Нет… что-то мне тут не нравится… – я просмотрел свиток еще раз, медленнее, и ткнул в строчку ближе к концу. – Вот это.        – Надеюсь, ты не ждешь, что я буду тратить свое время на разъяснения.        – Да не надо ничего объяснять, и так все ясно. Эффект привязывается к текущим жидкостям внутри тела, чтобы было удобнее вплетать входящий поток энергии в собственные жизненные силы объекта воздействия. Но эта привязка к жидкости хоть и делает заклинание универсальным, и является его самой большой проблемой. Если достаточное количество жидкостей потечет снаружи тела, его эффект будет реверсирован, и будет вытягивать энергию, вместо того чтобы вливать ее.        – Ну-ка… – он посмотрел свиток. – Хм. Возможно. Вполне возможно. Но эксперимент все равно надо провести!        – Иниго, если еще хочешь, то вперед, – повернулся я к сохранявшему все это время ошарашенное молчание каджиту. – Заклинание безопасно, но при реверсе будет немного неприятным.        – Я попробую, друг мой, – ответил он.        – Прекрасно, просто прекрасно, – Нелот наложил заклинание. – Ощущения?        – О-о-о! Чувствую себя просто прекрасно! Словно отлично выспался и плотно позавтаркал. Тело так и требует движения!        – Работает как и должно. Теперь проверим теорию твоего друга, – хмыкнул Нелот, и, взяв со стола стакан, плеснул его содержимое в Иниго. Раздался треск, от мокрого пятна разлетелись алые искры.        – Ох… теперь я чувствую себя так, словно мне не помешало бы поесть и поспать…        – Хм. Хм! Что ж, в этот раз ты оказался прав, – Нелот повел рукой, снимая заклинание с Иниго, и тот вновь приободрился. – Похоже, заклинание все же придется привязывать к крови.        – Будет действовать до первого хорошего пореза. Как только кровь потечет по коже, сработает тот же реверсирующий эффект. Нужен промежуточный буфер, через который идет энергообмен, и который бы прерывал заклинание при переполнении в случае реверса.        – Нет, нет, нет. Хоть это и сработает, но суть этого заклинания в том, что оно должно быть постоянным! Я не хочу накладывать его на своих слуг больше одного раза! Неважно. Это была просто мимолетная мысль, пришедшая мне в голову сегодня утром, пока я ждал свой чай. Варона с каждым годом становиться все медлительнее, и я хотел придать ей бодрости. Я оценил твои навыки, и если ты хочешь стать моим учеником, то можешь зайти лет десятилетие-другое. Талвас как раз закончит учебу, и я, возможно, приму тебя на его место.        – Спасибо, мастер Нелот, но нет. Я специализируюсь на школе Восстановления, а не Колдовства.        – Тогда что ты забыл в Тель-Митрине? Говори поживее, у меня еще много дел.        – Я хотел узнать у вас, как можно связаться с вашим коллегой, Дивайтом Фиром. Я слышал что вы старые друзья, и даже разделяете схожие хобби…        – Хобби? – заинтересовался Нелот. – Какие же?        – М-м-м… коллекционирование дочерей советников дома Редоран… – неуверенно произнес я.        – Ха-ха-ха! Да, и их тоже, – искренне развеселился данмер. – Были же времена! Но ничего, Морровинд еще восстанет в своем былом величии. Значит, тебе нужен Дивайт… что ж, я могу дать тебе подсказку, если сумеешь доказать мне, что достоин его времени. У тебя минута, время пошло.       Я растерялся, несмотря на всю магическую уверенность, все еще плещущуюся в моей крови. Но достаточно быстро сориентировался.        – Я мастер школы Восстановления, и могу поработать с Вароной на предмет повышения ее бодрости. Небольшое омоложение определенно должно пойти ей на пользу.        – Подойдет. Работай, – кивнул Нелот, и сделал небольшой жест, притянув небольшой кошель с полки прямо в лапы моему спутнику. – Каджит, твои деньги.        – Меня зовут Иниго.        – М? Вы еще здесь?       Я легонько потянул Иниго за собой, чем он остался не слишком доволен.        – Он не спросил даже наших имен! – возмутился он, когда мы оказались внизу.        – Они ему интересны не более, чем нам имена лавочника, мимо которого мы проходим. Ему за две тысячи лет, он время меряет совсем другими категориями. Что я, что ты для него так, однодневки. Признаться, я даже удивлен оказанному радушию… кстати о нем! Ты о чем думал, когда лез участвовать в экспериментах? Используй он что-нибудь другое, или ошибись больше, и ты бы помер не успев и пискнуть. Поверь мне на слово: позволять использовать на себе неизвестные заклинания это очень плохая идея! Маги, знаешь ли, не очень утруждаются перепроверкой своих теорий в уме! Им проще колдануть и посмотреть что будет, и только потом исправлять заклинание. Жизнь с постоянным голодом и усталостью это еще цветочки! Порой с тобой могут сделать такое, что лучше бы убили.        – Я рад что ты беспокоишься за меня друг мой, – довольно кивнул Иниго. – Но я не хотел бы обременять тебя своим присутствием. Участие в эксперименте показалось мне легким способом заработать.        – Проблем с деньгами у меня нет, и поскольку ты защищаешь меня, обеспечивать тебя всем необходимым для твоей работы в моих же интересах, – я вздохнул. – Но я понимаю желание иметь свои деньги. Это вопрос независимости… как насчет зарплаты? Скажем, пятьсот в неделю.        – Категорически нет! Как ты и сказал, друг мой, это вопрос независимости! Я не наемник и не телохранитель, я твой друг! Я не могу постоянно брать твои деньги!        – Хорошо, что-нибудь с этим придумаем, – сдался я. – Просто… не угробь себя в процессе. И извини, что назвал тебя подопытным в башне. Мне показалось, что Нелот в этом случае увидит во мне родственную душу и покажет заклинание.        – Я именно так и подумал, друг мой. Никаких обид.        – Отлично. Тогда давай разберемся с Вароной.