простая жизнь

      дока, как оказывается, перевели в штаб повосточнее, и уже дома деймос цокает языком недовольно. потому что именно до той стороны он не дошёл на карте. какие только подвиги не придётся совершать ради дорогих людей... поэтому у деймоса дорогих людей нет; так, только приятели. кроме дока, заразы такой, душегуба поганого.       и ведь деймос берёт и едет туда, где работает док. прекрасно осознавая риски и шанс быть пойманным, ещё и дока подставить. всё равно начало уже положено, сгорел сарай - гори и хата. пусть в итоге пришлось выжидать целый день, чтобы пробраться незамеченным ночью. и ведь он узнаёт окно дока - на каком этаже, с какой стороны, какое по счёту. и ночью тихонько в него стучится. а док, глупый, думал, что он шутит.       – я тебе говорю, оценил бы мою заботу. я... ради тебя!.. – выдерживая паузы и подчёркивая слова интонацией, деймос тихонько кривляется, сидя на кровати дока, – поехал за тридевять земель, полез в окно!...       – да тише ты! – шёпотом шикает на него дэмнед, – хватит изображать. ты вообще башкой соображаешь хоть иногда, или она тебе для вот этой шевелюры дана?! – он дёргает на психах деймоса за волосы, тот вскрикивает - перепугались оба. тревожно вслушиваются в тишину и совсем отдалённый мерный шаг агентов-дежурных.       – если завидуешь, так и скажи, – взявшись за старое, хнычет деймос, перебирая пострадавшие волосы, – у самого-то огрызок. даже до плеч не дорос, а времени много прошло. и вообще, я к тебе тут, как ромео, залез...       – я тебе напомню, что и ромео, и джульетта умерли в конце! и если ты продолжишь в том же духе, то мы тоже сдохнём. прекращай, дубина.       – да знаю я. я, вообще-то, литературой похуже тебя увлекаюсь. я-то одинаково и технарь, и гуманитарий, и просто замечательный, это ты просто ботан...       – тц... тебе повезло, что мне, как ботану, выделили отдельную коморку. мол, я ж учёный. чтоб это выглядело так, что быть им престижно, – сняв очки и потерев переносицу, протяжно вздыхает док, – иначе ты бы сейчас тут не заливался.       деймос находит забавным, как от его капризов и действий скачет обстановка между ним и доком. надо пустить пыль в глаза, расслабить учёного, чтобы дальше он настроился на нормальный разговор. чем больше он объяснит за раз, тем меньше раз деймосу понадобится приезжать повторно. так же ж проще будет.       – меня отправили в агентство по обмену, они сказали, – ходя из угла в угол с периодическими паузами, всё же выдавливает дэмнед из себя, – потому что я тут пригожусь. конечно, пригожусь. там-то я уже был обузой. будто я не понял. я видел слишком много, допустил фатальную ошибку, и это грёбанное иное место... меня трясло от всего связанного с ним, это, блять, ужасное место, и это мне ещё повезло, – учёный круто разворачивается, взмахивает руками, – я был бесполезен! обузой! поэтому я теперь здесь!       деймос жестами просит дока сбавить тон, тот обречённо вздыхает, пока его отпускает.       – они избавились от меня и даже не сказали об этом в лицо, пожалели. может, моё место действительно здесь. пылиться, пока какой-нибудь хэнк джей выблядин меня не застрелит.       – уимблтон.       – я специально.       так и приходится по ночам собирать по кускам проблему дока в общую картину и копаться в нём. деймос считает дни и считывает паранойю на лицах охранников-агентов, ведь они чуют, что что-то не так. чуют чужое присутствие, чёртовы псы. а когда небо начинает краснеть, деймосу приходится уезжать на несколько дней обратно к себе. или перебираться до следующего восхода луны по окрестностям. деймос сидит в барах, считает минуты и глушит безвкусное пиво, ничего другого просто не хочется, хотя разницы, что пить, для деймоса нет. чёртов высокий порог опьянения. он даже завидует разбуянившемуся здоровяку, на котором даже майки не было, которого еле вывели насильно.       «чудак», – думает деймос, – «побоялся бы с таким темпераментом не то что без одежды ходить - без бронежилета сразу.»       а когда бар пустеет, а на улице темнеет так, что едва дальше носа еле видно, деймос возвращается. дурачит агентов, бродящих по территории, и снова лезет в окно, уже заранее открытое.       – я просто хочу жить спокойно, – вздыхает док тоскливо, деймос даже не слез с подоконника за весь разговор, – если я сбегу, то начнётся цирк. что, если за мной начнут охоту? вывесят плакаты на каждом божьем здании с моим лицом, и каждый будет давиться пеной изо рта, чтобы поймать меня. убить меня, – дэмнед поднимает взгляд на деймоса и смотрит твердо, но деймос всё же замечает проблеск сомнения, – куда я денусь по-твоему? толку от этих мозгов и мускулов, спрашивается... было бы проще, если бы моё имя просто исчезло. обо мне бы забыли, и уже тогда я мог бы подумать о чём-то вроде побега.       если бы имя исчезло... то да, было бы проще, деймос понимает, о чём говорит док. но деймос просто смирился с тем, что порой лёгких путей не бывает. вообще. и чтобы упростить жизнь, нужно сначала наделать бешеных трюков. а лучше сразу сделать сальто назад и лечь прямо в гроб. но это уже слишком легко. никакого азарта.       – я устал, деймос, понимаешь? устал. мне хватило на мою долю, я всё ещё не могу отделаться от паранойи. постоянной. поэтому мне проще остаться тут, – док качает головой и присаживается на краешек подоконника рядышком.       – значит, вот в чём дело... – деймос обводит взглядом скромную комнату, бурчит еле слышно, погрузившись в размышления. мысль о потери имени крутится в голове. будто зацепилась за что-то. словно это можно как-то обыграть...       о потерянном часто забывают... забыть имя человека можно, если он давно исчез из жизни. а раз исчез, то в нынешних реалиях, скорее всего, он умер. а мёртвый док - явно не то, чего добивается деймос.       – я всё надеялся, что ты забудешь обо мне, не будешь упорствовать, – дэмнед удручённо качает головой, раздражённый собой, – в итоге сам за тебя и схватился тогда, у бара. надеюсь на другой расклад в душе, хотя это бред полнейший. просто... я понимаю, что мне тошно здесь. поубивал бы тут всех. но я не протяну с хвостом, я с ума сойду от своих бзиков.       док потирает шею, деймос невольно скользит взглядом за рукой и цепляется за цепочку. жетон военного?.. лёгкий способ опознать мёртвого, если лицо незнакомое, или оно так узуродовано, что нельзя опознать. удобная вещь... но без подробных анализов и не узнать, действительно ли жетон висит на владельце, а не левом человеке. а анализы делать не будут, кому это надо?       а это мысль.       – а что, если я скажу, что можно вытащить тебя отсюда так, что никто не будет тебя искать? – на одном дыхании спрашивает деймос, когда развил заветную мысль до нужного заключения.       – блефуешь! – возражает дэмнед.       – не блефую. у меня есть мысль. а из мысли можно придумать план, – деймос слезает с подоконника и встаёт перед доком. он осторожно тянется к его шее, дэмнед доверяется, и деймос расстёгивает и снимает его жетон военного, после чего выразительно показывает учёному. док хмурится непонимающе, но молча, и спустя время разглаживает брови, кажется, смекнув.       – мы сделаем так, чтобы о твоём имени забыли, если ты так хочешь.       в глазах дока наконец появляется тот самый блеск, о котором деймос говорил.