простая жизнь

      у деймоса, как у импровизатора по жизни, есть отличный навык придумывания хороших планов за небольшой промежуток времени. а если ещё есть возможность продумать эти планы... то они претендуют на то, чтобы стать совершенно идеальными. успокаивая дока и выбирая подходящее здание для запланированного, потому что базу, где живёт док, было решено не трогать, деймос размышлял о всплывающих деталях и о том, как всё стоит оформить.       идея рисковая, и деймос это понимал. можно даже сказать... что это одна из самых рисковых идей в его жизни. и ведь в своей степени даже сложнее собственного побега из агентства. тогда надо было всего-то выбрать место для взрывчатки, правильно её разложить и поджечь. изучение и раскладывание были больше муторными, чем сложными, и, пожалуй, самым проблемным было незаметно закинуть взрывчатку через окно на базу так, чтобы каким-то образом она не сдетонировала случайно, пусть продавец без остановки хвалился, что взрывчатка исключительно высокого качества, и что её создатель - некий бартон - профессионал своего дела (за мысль, что эта фамилия звучит как-то знакомо, деймос не зацепился, будучи занятым другими вопросами); потом забрать её, пока никто не нашёл, ибо пройти через главный вход с ней было просто невозможно. заходящих людей обыскивали. а клонов, гады, не трогали. и после этого начальство смело говорить, что в рядах все равны?       док пишет деймосу, что его отправляют помочь на базу позападнее, - наконец появилась возможность переписываться несколько ранее - и деймос втягивает воздух поглубже в грудь после последней затяжки, думая, что вот он, этот шанс. и его надо продумать и использовать без промедлений, ибо его больше может и не быть такого. выяснив, что лишних значимых людей, смерти которых могли бы помешать, на базе нет, деймос снова едет к тому самому продавцу взрывчатки, потому что в прошлый раз здание взлетело хорошо. на этот раз надо просто немного порушить базу и раздуть пожар, так что покупать несколько коробок, к счастью, не надо. он прибывает к самой поставке, пересекается взглядом с каким-то типом с комично большой губой и хмыкает, особо не вглядываясь.       деймос утаскивает и прячет динамит поближе к нужному зданию, позже возвращается и совсем исподтишка часть его закапывает у стен базы. чтобы заложить и активировать остальное, надо будет проникнуть вовнутрь. и пустит его туда док, когда приедет. а пока он изучает присланную дэмнедом планировку базы, просто чтобы не метаться по коридорам потом.       деймос посвящает дока в детали и настраивает долго-долго, пока тот не перестаёт придираться. деймос встряхивает дока за плечи, сидя на подоконнике, и шепчет ему одной губой, что он должен послушать его. док шелестит в ответ неразборчиво, так, чтоб было слышно только деймосу, хотя больше никого в комнате нет, и в конце, подумав кивает. уверенно и кратко, и деймос обнимает его на мгновение перед тем, как спрыгнуть в окно. всё обговорено, а значит, всё пройдёт безупречно. деймос не может допустить, чтобы вышло иначе.       деймос терпеливо ждёт, отсчитывая секунды, ждёт сигнал от дока. когда ему приходит краткое сообщение от него, он закрепляет ремнём рюкзак и проникает к заднему входу. спустя время дверь открывается, он проскальзывает вовнутрь и сталкивается взглядом с учёным. в глазах у того замершая в предвкушении тревожная бездна, густо собравшаяся кофейная гуща с яркими проблесками. док очевидно верит деймосу, очевидно надеется на него, оттого его глаза и блестят с такой преданностью, воодушевлением, с таким нетерпеливым ожиданием даже. деймос не может позволить себе подвести ни дока, ни себя.       деймос бесцеремонно суёт дэмнеду часть взрывчатки, естественно, спрятанную в сумку; док чертыхается от неожиданности, будто ожидая увидеть внутри что-то более безобидное, и бранит деймоса. клянётся, что убьёт его, если что-то пойдёт не по плану.       – боюсь, если что-то пойдёт не так, то с высокой вероятностью кто-то из агентов окажет тебе услугу и убьёт меня за тебя, – мрачно усмехается деймос, – и тебя заодно.       док слабо осклабился, нервно дёрнув губой. нет нужды обсуждать - оба всё понимают. оба понимают риски. оба не хотят провалиться, и всё же осуществляют этот безумный план. дэмнеду потребовалось несколько встреч с глазу на глаз, чтобы полностью переварить его и перестать смотреть на деймоса почти обезумевшим взглядом.       деймос скользит по коридору, практически смеясь тому, что охраны нет. база действительно малолюдная, учёный был прав. курильщик дотошно и почти любовно выбирает хорошие места для динамита, напоминая себе, что нельзя перестараться, и продолжает изучать здание, вырубая неудачно попадавшихся агентов до того, как они устроили бы шумиху.       когда док впервые услышал план, он недоверчиво нахмурился, смотря на друга, как на безумца во плоти, или как будто у того внезапно отпали все лохмы, и осталась только нелепая плешь на голове. его так и тянуло спросить, как деймос додумался до такого, но в принципе понимал, откуда в странной голове появилась такая сумасшедшая идея. сумасшедшая, но гениальная. и если так подумать, то можно придумать план проще, однако этот... соответствует всем, казалось бы, неосуществимым сокровенным желаниям дока.       ещё один сигнал - док закончил выкладывать свою сторону, и деймос, схоронившийся в дальнем уголке базы, хищно подкусывает себе губы, чтобы настроиться. нужно поубивать агентов, выбрать одного из них, замаскировать, после чего всё поджечь и взорвать, в частности позаботиться о выбранном трупе. звучит вроде просто, а адреналин сам выбрасывается в кровь от волнения. деймос напоминает себе держать себя в руках - нужен трезвый ум для того, чтобы всё прошло безупречно.       агенты, разморённые сонной обстановкой и алкоголем, не ожидают ни внезапного нападения преступника, ни ножа в спине от какого-то жалкого учёного. поэтому далеко не все сразу среагировали на спланированную атаку. забавляет, как двое могут выстоять против целой толпы. параллельно начинают шуметь взрывы по площади - деймос и док отступают в зоны, где понадежнее, ибо знают, как что заложили.       деймос сквозит любимым лезвием ножа с резной ручкой в грудь подобравшемуся агенту и сквозит пулей по идеально сваленным в углу бакам с горючим. а сам высматривает кого-нибудь из клонов, по телосложению похожего на дэмнеда.       слишком занятый, он сначала чуть не получает мечом в рожу, а затем не сразу реагирует на вскрик дока где-то сбоку. деймос оборачивается, скользит взглядом по ножу, который док с болью вытаскивает из щеки, после чего им же убивает врага, хватаясь за ранение свободной рукой.       у деймоса сводит челюсть.       в спину ему вонзили лезвие, а он реагирует заторможенно только спустя пару секунд, всё же оторвав взгляд от дэмнеда. вырывается, шипя и чувствуя, как нож вонзается глубже и двигается в ране, дёргается и отстраняется, после чего разворачивается и застреливает агента, и уже потом подскакивает к учёному.       всегда, гады, блять, метятся в спину, думает деймос, сдерживая откровенное рычание.       когда лишние были убиты, деймос упрашивает дока убрать руку и показать щёку, берёт чужое лицо и с читаемым гневом и виной рассматривает блядскую дыру в щеке. дэмнед молчит, давя стоны от боли, от которых станет только хуже, отводит взгляд, но цепляется за уши деймоса. покрасневшие.       какой стыд, думает деймос, такой промах, и бьёт стену рядом кулаком, пусть скорее кости раздробятся, чем бетон даже под его самым диким взглядом.       без лишних слов они торопятся, стягивают с дока лабораторный халат и заветный жетон, сверкнувший идентификационным номером - 035830. цепляют всё на подходящий труп, тщательно обливают его горючим. чтобы спутать следы, чтобы тело обгорело достаточно хорошо. покидают они уже горящее здание и торопятся, пока не приехало подкрепление. чёртовы клоны появляются быстрее, чем крольчата, когда им надо.       деймос хочет хорошенько приложится головой об что-нибудь прочное, чтобы в башке всё растряслось, и осталась шишка на память, потому что он не только допустил ошибку, не приглядев за доком в бою, - как можно было не догадаться, что док пусть и мускулистый, но проводит пятнадцать часов в сутки за столом в лучшем случае, блять, ужасно - но и не взяв аптечку, банально бинты, в конце концов! вместо этого он сжимает руль мотоцикла крепче, прибавляет скорости, чувствуя на своём плече голову изнеможённого учёного, терпеливо глотающего собственную кровь, заливающую горло. другого просто не остаётся.       деймос врывается на собственную базу вихрем, шарится по ящикам сразу же в прихожей, пока док, ковыляя, закрывает оставленные открытыми двери, кое-как поднимает брошенные на пол ключи, держась за щёку. его деймос утаскивает, усаживая на груду хлама с коробкой медикаментов наготове.       только спустя пару часов деймос разувается, стягивает куртку и бинты с головы, и с удивлением вспоминает о собственной ране на спине. док с забинтованным ртом поднимает брови и теперь сам берёт аптечку, намекая, что настала его очередь позаботиться о чужих ранах.       зализываем друг другу раны, значит, неловко ухмыляясь, думает деймос, явно не горя желанием светить спиной, но дэмнед всем своим видом настаивает.       деймос чувствует на себе этот удивлённый взгляд слабого ужаса, когда он оголяет раненную спину перед доком, и ёжится, то ли от холода, то ли от колючего и раскисшего комка оскорблённой гордости в груди. он знает, что на спине лежат следы всех прошлых стычек, когда деймос опрометчиво отворачивался от опасности. рука невольно тянется почесать след от шприца на шее.       ещё спустя время, теперь уж точно закончив с бедами первой важности, деймос устало разваливается на диване, упираясь тяжёлым взглядом в пол. док аккуратно и бесшумно садится рядом. он по понятным причинам не произнёс ни слова за последние часы - отходит от произошедшего, от болевого шока, пытается переварить и осознать факт, что он теперь свободен, да и с порванной щекой больно не только говорить, а в принципе двигать какими-либо мышцами на лице. адски больно. дэмнед проводит себе рукой по ключицам под рубашкой, и в голову почти стреляет: он действительно больше никому не принадлежит.       пустой взгляд учёного снова обретает блеск, он смотрит на деймоса долго и молча, не зная, что и делать, а потом что-то припоминает и внезапно хмурится. он осторожно трясёт деймоса за плечо, тот сразу дёргается и спрашивает, всё ли у дока в порядке.       дэмнед неловко махнул повёрнутой ладонью, не зная, как показать то, что нужно. бессмысленно поводив руками по воздуху, он складывает одну руку так, словно держит ручку, а вторую раскрывает и мажет первой по ней. деймос озадаченно сводит брови в ответ, после чего хлопает себя по карманам. он скоро поднимается с дивана и тащит с прихожей брошенный рюкзак, оттуда достаёт планшет с трещиной и протягивает учёному.       док без промедлений находит заметки, создаёт новую и пишет одно-единственное слово. показывает деймосу:       «мотоцикл».       деймос пару раз моргает, пытаясь воспринять информацию перед собой.       мотоцикл!       деймос громко матерится и бросается на улицу за своей брошенной крошкой, ударяя настежь распахнутыми тяжёлыми дверьми об стены. док аж сам дёргается и встаёт от неожиданности и удивления, хочет крикнуть дею, что он забыл обуться, и по привычке пытается открыть рот, но оседает обратно на диван, хватаясь за щёку в бинтах и корчась от яростно вонзившейся боли.       деймос чувствует смутное дежавю, когда подлетает к верно ожидавшему хозяина мотоциклу, и завозит его в положенный гараж. закрыв его по окончании, деймос гневно фыркает и морщится, наконец обращая внимание на то, как ноет рана, зажимаемая лопатками... такое ощущение, что из-за программы ускоренного обучения у него стали притупляться ощущения, повысился болевой порог. он и не знает, хорошо это или плохо, но предполагает, что если бы это было не так, то он бы всегда ходил мрачный из-за постоянного зуда на спине, а сейчас и подавно бы корчился, расплатавшись по полу, не хуже дока.       а остывающая земля под ногами действительно кажется холоднее, чем прежде.