::—---—::—---—::—---—::
Матч вышел тяжелым, и еще не был кончен. Хотя они принимали на своем поле, команда школы святого Брутуса безбожно мухлевала, и когда они опомнились, на скамейке запасных не сидели разве что близнецы Уизли, да сам Гарри. Он вымотался и не был уверен, что выдержит овертайм. Мадам Хутч не спешила выдавать фолы команде противника, зато своим сыпала от души. Гарри запоздало пожалел, что завел разговор о выходе из команды накануне матча. — Ты должно быть шутишь, Поттер. Если последние матчи показались тебе слишком легкими, то ты рано расслабил булки. — Не в этом дело! Я просто… — Что? Гарри и сам хотел бы знать, отчего вдруг охладел к баскетболу. Просто после регионального первенства, после той самой игры под софитами и камерами, где он превзошел сам себя и выжал максимум из позиции разыгрывающего, очередные местные матчи потеряли смысл. Шрам под повязкой жгло от пота; Гарри поправил ее и бросил взгляд на практически пустые трибуны. Сплошь знакомые лица и никто из них не разбирается в той мере, чтобы оценить его игру. Ведь не Гарри забивает мяч. Хм, а Реддл тут что делает? Гарри напрягся, но тут взгляд наткнулся на знакомую черную шевелюру. Похоже, крестный слинял со смены. Гарри и сам не заметил, как выпрямился и выдохнул. Расправил плечи и обменялся усмешками с Фредом. Джордж хлопнул брата по плечу. — Смотри-ка, Фордж, капитан наш совсем скис. — Что, Гарри, надоело сосать на подборах? — Если б вы меньше строили глазки этой горилле под вторым номером, я б подкинул вам работы. Но было жаль отвлекать вас, голубки. — Воу-воу, ты же не… Свисток судьи выгнал их на поле. Гарри цапнул взглядом капитанскую повязку противника и спрятал усмешку. Их перепалку заметили на той стороне. Отлично, первый пункт выполнен. Они слили двухочковый, не став включаться в борьбу за мяч — это расслабило также вымотанного противника. Гарри хорошо знал опасности последнего тайма, знал назубок и собирался ими воспользоваться. Как и ожидалось, защита лениво ковыляла на другом конце, когда второй номер уже занял позицию для броска. Теперь оставалось только не просрать шанс. Он поймал взгляд Фреда и едва заметно кивнул, а сам занял позицию под щитом. Он подберет этот сраный мяч, и никакой центровой его не остановит. Пусть противник думает так. Пусть думают, что они разобщены и играют каждый сам за себя — Гарри доставит им это удовольствие, прежде чем сокрушить. Мяч выбил пыль из пола раз, второй и выстрелил дугой к кольцу. Вопреки ожиданиям противника Гарри не бросился за ним, а остался наблюдать за атакой. Цель — вывести из игры второй номер, эту высоченную гориллу, в чьих глазах, провожающих полет мяча, еще сквозит триумф. Гарри внимательно наблюдал и поймал то что хотел: когда торжество и довольство собой сменило недоумение, а потом и злость. За всю игру они привыкли пасти Гарри у кольца, и совсем не учли что те с близнецами легко могут устроить обмен ролей. Пальцы Фреда едва не коснулись кольца, но сменили таки направление мяча. Джордж легко подобрал и тут же спасовал в сторону Гарри, уходя от атаки проснувшегося форварда. Гарри не мог позволить себе взглянуть на трибуны, но он и так знал, что все следят за ним, за его стремительным прорывом к кольцу противника. Все ждут его броска и он будет счастлив их ненадолго обмануть. Быстрый взгляд назад — второй номер дышит в спину. Гарри прикрыл глаза и затаил дыхание. Жар чужого тела, готового порвать его на части, коснулся спины. Тогда он швырнул мяч прочь, уже не заботясь о поддержке Джорджа, и резко сменил импульс движения. Оттолкнулся кроссами назад, так что повалил противника на пол. Свисток мадам Хутч взрезал пропахший потом воздух. Гарри со стоном перекатился на бок и схватился за колено. Второй номер рядом захлопал глазами, соображая: — Ты, гандон… — Дисквалификация! У Гарри на миг перехватило дыхание, но мадам Хутч подошла к противнику. Тот боролся с бешенством. — Но это он! Не я это, он сам! — И два штрафных броска. Гарри позволил себе смешок. Смотреть, как громила, что привык к господству на площадке, не мог и слова выдавить от ярости, от обиды, — ничего личного, чел, — было чертовски хорошо. Но еще лучше оказался остаток тайма. Их замена второму ни к черту не годилась, еще и мешала своим же защитникам, так что Фред с Джорджем быстро распасовали пяток мячей до полной победы. Конечно, жидкие хлопки с трибун не могли заменить триумфальный рев толпы с регионального первенства. Никак не могли, но Гарри все же прикрыл глаза, воображая. Стоило ли оно того? Победной ухмылки на лице Сириуса точно стоило. — Твой папаша был бы офигенно горд, пес! — Поттер! Сириусу хватило одного взгляда, чтобы сообразить, что только разговора с тренером Гарри сейчас не хватало, и он технично вывел крестника с поля, прикрывая тыл случайными зрителями.::—---—::—---—::—---—::
Победа сделала шаг легким, а улыбку — самую малость самодовольной. Этого было достаточно, чтобы забить на тройку по геометрии, но не хватило, чтобы проигнорировать столпотворение на первом этаже у предвыборных плакатов. Близились выборы префекта школы святого Годрика, и предвыборные кампании шли вовсю. Кандидаты рекламировали себя, и здесь, на первом этаже, висели в ряд их плакаты. Гарри уловил в толпе смешки и почуял неладное. — Рон, где Гермиона? — Да хрен ее знает, у нее очередные допы вроде… А, вон идет! Рон махнул в конец коридора, откуда к ним спешила, как обычно, нагруженная учебниками Гермиона. В толпе ее тоже заметили и стали оборачиваться и тыкать пальцем. Гарри бросил Рону срочно уводить подругу, а сам, расталкивая народ, пробился к предвыборным плакатам. Гермионин тоже висел тут. Сначала он не понял в чем проблема — плакат выглядел точно так, как задумано: ее фото, достижения в учебе, рассказ о родителях, об увлечениях, о целях на год… стоп. Он вернулся взглядом к строке увлечений и подвис: «…меня вполне можно назвать нимфоманкой.» Гарри оторопел. Гермиона не могла такого написать. — Здесь не то! Здесь было меломанкой! Гарри обернулся; Рон за плечом Гермионы виновато моргал. На саму Гермиону было страшно смотреть: казалось, если она не вцепится в кого-то зубами, то разревется. Хуже того, в толпе засмеялись. — Кто испортил мой плакат?! Это преступление! И виновный ответит по закону! Гарри вернулся к плакату и поскреб чудовищные буквы. Кто-то аккуратно поработал корректором и даже подобрал чернила в тон. Он окинул толпу исподлобья, но не нашел никого конкретного для обвинения. Разумеется, виновник и виду не покажет, и сюда даже не придет. — Не стоит винить в своих ошибках других, Грейнджер, — холодная насмешка только распалила толпу. Гарри вскинул голову и чуть не порезался об улыбку Реддла. Его как молнией осенило: точно, Реддл, чей плакат висел здесь же, рядом. Единственным стоящим конкурентом в борьбе за власть тот счел Гермиону. Опозорить и высмеять ее перед избирателями. Гарри невольно восхитился, а когда одернул себя, загородил Гермиону от Реддла и толпы. — Стелешь ты гладко, Реддл, да только все твои речи — Гарри наклонился ближе к Тому и прошипел ему в ухо — с гнильцой. Что-то едва заметное дрогнуло в идеальной маске уверенности напротив, но Гарри хватило и этого. Уводя Гермиону он затылком чувствовал обжигающий взгляд. Потом, убедившись, что Рон выведет Гермиону проветриться за ворота, а Сириус их прикроет перед деканом фальшивой отработкой, Гарри вернулся снять и уничтожить плакат. Задний двор отлично подошел. Если кто из административного корпуса и заметил костер, то панику не поднял. Он разворошил остатки костра, чтобы убедиться в полном уничтожении плаката, и теперь в туалете отмывал пальцы от пепла. Если бы позор Гермионы можно было смыть так же просто! Кто-то вошел в туалет и замер на пороге, пряча руки. Гарри поднял голову и узнал Петтигрю. Форменный жилет обтягивал надутый живот. Потеряв интерес Поттер вернулся к раковине, где взбил черные мыльные хлопья. Петтигрю замялся и бросил опасливый взгляд в коридор. Наконец вошел и скрылся в кабинке. Но привычных звуков — вжика ширинки и струи по фаянсу — не последовало. Гарри невольно прислушался. Что-то тихонько шебуршало там, в кабинке. Как крыса в луковой шелухе. Не выключая воду он тихо подступил ближе и замер. В кабинке тоже замерло. Гарри жадно втянул воздух и задел взглядом чистые ладони: кончики пальцев подрагивали. Будь здесь Рон, он бы снес дверь кабинки с петель. Сириус бы, на пару с отцом, опрокинул на крысу ведро с водой. На миг мелькнул интерес, а как бы поступил Реддл, но Гарри прогнал его и сосредоточился. Он вернулся к умывальнику, закрыл воду, вытер руки, прошел к выходу и смачно хлопнул дверью. А сам остался внутри. Ровно три секунды спустя Петтигрю выпрыгнул из кабины и рванул к умывальнику оттирать пальцы. За ним тянулся моток туалетной бумаги, которой Питер пытался стереть следы корректора с пальцев. Пятью минутами спустя Гарри тряс его измазанными пальцами перед носом у декана МакГонагалл. Белые пятна стойкого корректора, по его мнению, однозначно доказывали вину. — Это крыса Реддла, мэм! Это он подставил Гермиону! — Это домашка, я домашку правил! Питер бессвязно пищал оправдания. — Признаюсь, я до сих пор не видела плаката мисс Грейнджер. Вы не могли бы предоставить его для оценки ущерба, мистер Поттер? Гарри замер и забыл вдохнуть. МакГонагалл ждала. — Не мог бы. Плаката больше нет. От его хамства МакГонагалл выпрямилась еще сильнее. Но ничего не сказала. — Я правильно понимаю, вы уничтожили ключевую улику и бросились обвинять первого, кто попался вам под руку? И теперь, как бы вам ни хотелось, мы не сможем сравнить эти пятна от корректора, которые вы сочли за улику, с плакатом? Даже если бы и был способ отличить один корректор от другого. С каждым словом Гарри ниже опускал голову. Петтигрю заметил перемену в раскладе сил и выскользнул из его хватки. МакГонагалл поджала губы и кивком отпустила его. — Выходка в духе вашего отца. Хотелось бы мне, чтобы вы больше брали пример с вашей матери, но боюсь влияние вашего крестного сводит на нет усилия школьной дисциплины. Гарри стиснул кулаки. МакГонагалл вздохнула. — Гарри, вам не стоит искать виноватых. Вы нужны сейчас мисс Грейнджер. Пауза затянулась и Гарри выдавил на прощание: — Да, мэм. И только титаническим усилием удалось не захлопнуть дверь. На секунду Гарри и сам засомневался. Но когда Питер, отбежав прочь, в самом конце коридора бросил взгляд назад и усмехнулся, у Гарри просто сорвало крышу. Эта дрянь еще смеет… Очнулся он в каморке у Сириуса, уже после звонка на урок. Там, среди швабр и метел, за пустым ящиком, накрытым к чаю, его ярость нашла себе выход. — Ты чего не на математике? МакГонагалл тебя прибьет, сам знаешь. Тебе с молоком? Гарри тупо уставился на закипающий чайник. — Я знаю кто подставил Гермиону. Сириус отставил молоко. — Так. Выкладывай. Гарри уставился в пустую чашку, поболтал в ней воздух. — Это Реддл. — Мальчишка Реддл? Том Реддл? Гарри кивнул. Сириус выдохнул и глотнул молока прям из пакета. Вытер бороду. — Вот ублюдок. — Надо бы… — Гарри смял край клеенки и заткнулся, сам не веря тому, что собирался сказать. Крестный этого точно не одобрит. Еще и ремня даст. — Надо бы проучить паршивца, а? Гарри вскинул голову, не веря ушам. Ухмылка Сириуса разбила все сомнения и вызвала у крестника ответную. Так в маленькой каморке уборщика, среди метел и половых тряпок, между пустыми чашками и забытым чайником, родился заговор против Тома Реддла.::—---—::—---—::—---—::
Гарри хотел бы выйти против Реддла один на один, забить ему стрелку на глазах у всей школы. Но Реддлу для нейтрализации угрозы стоило всего то слить учителям информацию о стрелке, и дело в шляпе. Без репутационных потерь, чужими руками — идеально. Нет, действовать стоило хитрее. В идеале — вырвать у Реддла из-под носа звание префекта. Но как? Сириус предлагал устроить подонку темную. Подкараулить Реддла, накинуть мешок на голову, запихнуть в кладовую и хорошенько отпинать ублюдка. Подправить форму носа. — Но зачем? Это не выведет его из предвыборной гонки. Если ты не собираешься отправить его на больничную койку. В каморке уборщика повисла тишина. Глаза Сириуса сверкали из-под густых кудрей. Глаза убийцы. Гарри сглотнул. — Не собираешься же? Сириус? — Я тебе вот что скажу, Гарри. Таких подонков, пока они дети, еще можно чему-то научить. — Но не так же! Сириус поморщился. — Ты еще ребенок. — Гарри аж подбросило на месте, но Сириус вовремя заметил его реакцию и исправился. — Прости, ты не ребенок, кончено. Ты совсем взрослый парень. Гарри прищурился, но смолчал. — В армии мы таких как он сразу вычисляли. — Это каких? Сириус пожевал губы. Его взгляд блуждал по швабрам, тряпками и ведрам, но видел Фолклендские острова, пропитанные кровью товарищей. — Всех кто думает о своей шкуре. Кто готов продать взвод аргентинцам. Мы таких сразу вычисляли, Гарри, и учили заранее. Да, урок болезненный, зато верный. Гарри сглотнул и едва нашел в себе силы выдавить: — Но мы не на войне, Сириус. Ответом ему стала тихая усмешка. Запахло серой и напалмом. В воздухе повисло обещание войны. Казалось, их всего двое на миноносце НАТО, и каморка — вовсе не каморка а штаб разведки. Над ними три метра металла, и разрывы снарядов за бортом вызывают лишь тряску. Сыпется пыль с потока, мигает, качается лампочка, пока они вдвоем, как в школьные годы, подбирают тактику ответного удара… Гарри вылетел оттуда, смаргивая невидимый дым. Если бы Гарри был Джеймсом Поттером, он бы согласился на авантюру. Но он не был. С Сириусом было легко об этом забыть. Им нужен был другой план. Эффективный и изящный. На третьем определении — человечный — Гарри мысленно споткнулся. Он был беспомощен перед авторитетом крестного. Как мог он подвергать сомнению решение взрослого, который прошел войну и вернулся, чтобы спасти крестника от детдома? Суждение человека, который подал в суд на автомобильную компанию и выиграл компенсацию, чтобы дать Гарри дом и оплатить его учебу в школе? Преданность Сириуса вязала крепче морских узлов. Этот человек посвятил себя благополучию Гарри. Он даже устроился уборщиком — бывший военный — в ту же школу, лишь бы приглядывать за ним. Помощь пришла откуда не ждали. — Гарри Джеймс Поттер! — разъяренная Гермиона была опасна как для людей, так и для дверей. С полупинка открытая дверь в библиотеку жалобно застонала. Гарри вытаращился на приближающийся ураган, а потом сообразил сколько у этой разборки будет зрителей — как минимум мадам Пинс, когда выберется из-за конторки — и выскользнул из-за стола к книжным стеллажам. — Кто дал тебе право снимать меня с гонки префектов? — хоть она и понизила голос, яростный шепот пробирал до костей. — Но я не… Миона, давай все спокойно обсудим! Гарри отступил назад и уперся плечом в стену. Тупик. Гермиона перегородила единственный выход. И где чертов Рон, когда он нужен, чтобы переключить гнев подруги на него? Гермиона сложила руки на груди. — Ты думал, эта мелочь меня сломает? Думал, я разревусь? У Гарри появилась блестящая идея, на кого перевести ее гнев. — Миона, это все Реддл! Это его шестерка испортила плакат! Гермиона ответила поднятием брови. — И что? — Гарри моргнул. — Гарри, я знаю, что к этой политической атаке причастен мой конкурент. — Я думал… — Нет, ты не думал! Ты вообще не привык думать наперед, только и знаешь как мячи на поле гонять! Кто тебя просил снимать мой плакат? Немедленно верни! Гарри вскинул подбородок. — Какого черта ты жалуешься? Да, я сжег твой чертов плакат, потому что он тебя позорил! Подумаешь, дело! За ночь нарисуем новый и повесим обратно. И Реддл своей авантюрой подавится. Гермиона побледнела и схватилась за стеллаж. — Ты сжег мой плакат? Гарри нахмурился. — Именно. И вместо благодарности получил шквал обвинений. У Гермионы вырвался смешок. Она едва заметно покачала головой. — Гарри, плакат должен был остаться там же где и висел. На одном уровне с моими оппонентами. Теперь, когда ты его снял, это автоматически удаляет меня из гонки за место префекта. Гарри уставился на нее. — Что за чушь? — Таковы правила, Гарри. Гарри чуть было не заорал что он пойдет к МакГонагалл, да хоть к директору, чтобы исправить дурацкие правила, но что-то его остановило. Ему было больно смотреть на Гермиону и он отвернулся. Взгляд уперся в книжный корешок. Буквы прыгали под носом. — Я не знал. Гермиона со стоном привалилась к стеллажу и запрокинула голову. Гарри ковырял пальцем корешок. Подруга тихо сползла вниз и уселась в проходе, вытянув ноги. Гарри осторожно присел рядом. — Все равно, Реддл свое получит, я позабочусь. — Ох, Гарри, — она покачала головой, — это же политическая борьба. Разумеется, я была к ней готова. Лучший ход это оставить плакат как есть и выступить с заявлением. Если б были улики, можно было бы обвинить Реддла, но если улик нет, то стоит обвинить не конкретного человека, а эфемерную группу оппонентов. Притянуть их к другим беспорядкам в школе, в конце концов. Обратить гнев избирателей себе на пользу. Это же элементарно, Гарри. Но теперь все кончено. На секунду Гарри показалось, что Гермиона сейчас вытянет пачку сигарет и закурит. Он моргнул и наваждение прошло. А вина осталась. Здесь, в глухом закутке библиотеки, между сотнями книг, зажатые чужими знаниями и победами, они вдвоем разделили чувство поражения. Полной потери. А потом Гермиона поднялась, отряхнула юбку и бросила ему через плечо: — Ну, ты идешь? — Куда? Она обернулась. На лице плясала дерзкая ухмылка. — Как куда? Не дать Реддлу получить место префекта, разумеется.::—---—::—---—::—---—::
У Гермионы Грейнджер были необходимые любому политику качества: убежденность в собственной правоте и готовность сменить путь ради достижения цели. Но дипломатом она была паршивым. — Гарри, я знаю как утереть Реддлу нос, причем в полном соответствии с уставом школы. И ты мне в этом поможешь. Гарри поежился, а Рон возмутился: — Эй, почему не я? Гермиона открыла было рот и тут же захлопнула. Гарри не хотел знать, что она собиралась сказать. Но подозревал: — Твоя затея как-то связана с моей публичностью? Подруга кивнула. — Точно, — и обернулась к Рону, умышленно не обращая внимания на крошки чипсов, которыми тот засыпал кровать Гарри, — и ты не подойдешь, Рон. Гарри гораздо популярнее: капитан команды, да еще и знаком всему составу преподавателей из-за… из-за своих родителей. И крестного. “…из-за трагичного прошлого,” — мысленно дополнил за ее Поттер и нахмурился. Гермиона же продолжила: — Помните, пару лет назад Маркус Флинт подавался на префекта и в итоге оставил пост капитана по баскетболу, когда сломал ногу? Гарри с Роном переглянулись и одинаково скривились. Бывшего капитана команды сместить было непросто, но Гарри помогло содействие Сириуса, о котором Гермионе совершенно не следовало знать. Но кривозубый ублюдок сам заслужил. — А ведь кандидатов в гонке меньше не стало. Все потому что его, по причине нездоровья, заменил представитель. Он все равно проиграл, но это не важно. Рон вытаращился на нее. — Предлагаешь сломать Реддлу ногу? Гермиона закатила глаза. — Да нет же! Предлагаю Гарри заменить одного из оставшихся кандидатов и хотя бы перетянуть от Реддла процент голосов. В идеале все, но с учетом того как близки выборы это маловероятно. Подпортим ему чистоту победы. Ну как? Рон отреагировал мгновенно: — Гениально! Герми, ты гений! Гермиона закусила губу, чтобы не выдать улыбку, и повернулась к Гарри. Тот ковырял шрам на лбу и избегал ее взгляда. Она заволновалась: — Гарри? Ты как? Гарри был всем существом против. Ему не улыбалось выставить себя на потеху всей школе еще больше, но, с другой стороны, было бы так приятно опустить Реддла, да еще на глазах у всех. Ему не подходила эта роль, ведь не Гарри забивает мяч — нет, он только создает условия для попадания в кольцо, а триумф трибун срывает кто-то другой. Кто-то другой встретит взгляд Реддла, когда того накроет поражением. Кто же? Рон? Возможно, если близнецы организуют брату креативную поддержку. И тут Гарри вспомнил, что в гонке участвует еще один Уизли. Одна. — Миона, и кого ты предлагаешь заменить? И каким образом? Отправить человека в больницу? — Нет, ты что! Остались Невилл и Джинни. Думаю, Невилл с радостью уступит тебе место. А с причиной отстранения что-нибудь придумаем. Когда друзья ушли и Гарри остался один на один с вселенским заговором против Тома Реддла, он по привычке взял мяч и стал отрабатывать бросок в прибитое над дверью кольцо. Ничего страшного. Всего лишь школьная интрижка. Они только дети, все будет хорошо. Никто не пострадает. Гарри хорошенько представил лицо Невилла и что ему завтра скажет. Невилл-тютя, Невилл-размазня. Нерешительный и трусоватый, болезненно зависимый от одобрения единственного опекуна — бабушки. Мяч промазал и ударил в стенку. Зачем Невилл вообще подался на выборы? Кто угодно будет лучшим префектом, Невилл просто не справится даже если победит. Ответ вскрылся днем в школе, когда от заикающегося Невилла его силком оттащила Джинни Уизли. — Гар-р-ри, я-я бы с радостью, но бабушка, бабушка, она считает, что мне полезно. Знаешь, для будущего, она подумывает об Итоне. — Невилл, да тебя с потрохами съедят в Итоне. Невилл смотрел куда-то вбок и жевал губу. Гарри почесал лоб и тут же спохватился и пригладил челку обратно. Еще не хватало светить шрамом: спасибо, ему хватило чрезмерного внимания в годы детдома. Его вдруг пробрала черная зависть. Лонгботтомы, в отличие от Поттеров, своему наследнику завещали целое имение с промышленными теплицами и бизнесом по производству оранжерейных растений. Даже не будь у него бабушки, наследника Лонгботтомов никто не кинул бы в детдом, не оставил там вариться в собственном соку. Оставь они Невиллу хотя бы фамилию, и то было бы зашибись. Фамилия Невилла открыла ему дорогу в Итон. Не то чтобы сам Гарри туда метил, но это была ценность, ресурс, которым растяпа Невилл никогда не смог бы распорядиться как следует. Гарри, который в раннем детстве остался с голым задом, такое хорошо понимал. В голове сами собой созрели слова, которых было бы достаточно для Невилла, чтобы тот уступил место Гарри. И тут же рядом с ними родились другие — те, что посеяли бы в Невилле зерна уверенности. Зерна силы. Время стало вязким, глубокий вдох занял вечность. Гарри замер на вершине, занеся ногу над пропастью. Мир и покой показались невыносимыми, чтобы за секунду до падения во мрак оправдать перед самим собой это решение. Разве это не подло, нанести удар слабому? Разве так поступила бы Лили Поттер? Это поступок сына врача? Нет. Это поступок сына Джеймса Поттера. — Невилл, здесь все… — Невилл! Отойди от него! Джинни вклинилась между ними и оттолкнула Гарри прочь. Гарри заморгал, тяжело дыша. Вот сейчас можно сделать вид, что его намерения вполне безобидны. Но себя-то не обманешь. — Джин, что случилось? — Заткнись, Поттер! Мне Рон все рассказал! Хочешь спихнуть Невилла и самому стать префектом? Хрен тебе! Невилл еще всем покажет! И будет прекрасным префектом, в отличии от тебя! Ого. Гарри прищурился. Вот это манипуляция. Да младшей из Уизли палец в рот не клади. Где-то позади нее мелко затрясся Невилл. Почувствовал груз возложенных ожиданий, салага. Гарри медленно выдохнул и выпрямился. Сделал заметку на будущее расспросить Рона на предмет той чуши, что тот наплел сестре. — Ты поэтому Невиллу мешаешь победить в выборах? Джинни опешила. — Че-его? Гарри улыбнулся. — Ты же тоже в выборах участвуешь. Она покраснела и забубнила. — Да это просто так, чтобы поддержать. Из-за ее спины подал голос Невилл и ей пришлось отступить, чтобы держать обоих в поле зрения. — Но ты же говорила… — Я знаю, что я говорила! Это совершенно неважно, Невилл! И вообще, — Джинни схватила Невилла за руку и прижалась ближе, — нам надо готовиться к дебатам, пойдем. В голове Гарри со скрипом крутились шестеренки. Джинни явно использует Невилла, но с какой целью? С какой целью седьмой ребенок семьи, живущей на соц.пособия для многодетных, вцепился в богатенького наследника Лонгботтомов? Загадка века, не иначе. Гарри тихо улыбнулся вслед парочке. Теперь он знал, кого атаковать и с какой целью.::—---—::—---—::—---—::
Гарри вышел из раздевалки гимнасток с победным видом. Позади осталась сокрушенная Джинни. Сначала он собирался угрожать давлением на Невилла, который для нее, очевидно, был важен. Но в ходе разговора его поразила мысль, что Реддл на его месте сделал бы то же самое, и отвращение сменило тактику за него. Он предложил ей сделать все наоборот: выставить ее жертвой. Если Джинни действительно видела перспективу в отношениях с Невиллом, в ее интересах было пробудить в нем уверенность. Для этого ей стоило поумерить свою бойкость, а еще лучше стать в позицию жертвы, которой нужен защитник. Гарри готов был сыграть роль злодея, который отобрал у нее место в гонке префектов. Спровоцирует ли это Невилла на защиту девушки, ему было плевать. Его больше беспокоило поведение девушки: осознав его предложение огненная Джинни сдулась и поникла под накинутой на голые плечи спортивкой. Так быстро вжилась в роль жертвы? Нет, здесь было что-то другое. Но об этом он успеет подумать потом: главное, успеть подготовить заявление и подготовиться к дебатам. Он до сих пор не догонял роль префекта. Посредник между учителями и учениками? Адвокат учеников? Цербер учителей? Неважно. Цель — не победить, а отобрать голоса у Реддла, чтобы тот не набрал минимальный порог. Хотя бы с десяток процентов отобрать, чтобы подкрасить кислотой его выхолощенную рожу. А с Джинни он потом разберется. Когда отомстит Реддлу.::—---—::—---—::—---—::
Дебаты прошли не без напряга, но когда Гарри расслабился и представил, что на его месте сказал бы отец или крестный, шутки посыпались сами собой, а ответы на каверзные вопросы рождались из сущих мелочей. — Как вы относитесь к курению на территории школы? — В целом не одобряю, но после пар Снейпа считаю простительно. Простите, профессора Снейпа. В зале раздались смешки. — Что скажете о длине юбок старшеклассниц? — То же что и о длине юбок старшеклассников. У Реддла, стоящего за соседней кафедрой, задергалась бровь. Его ответы встречали с пресным вниманием. На ответы Гарри зал хохотал. Реддл не выдержал и прервал поток вопросов. — Разрешите мне задать вопрос оппоненту? Благодарю. — Том обернулся к Гарри, получив кивок регулятора. — И что же вы думаете о длине юбок старшеклассников? Гарри послал ухмылку в зал, проигнорировав Реддла, и наклонился к микрофону. — А разве не очевидно? Его шепот неожиданным громом поразил динамики. Краем глаза Гарри поймал как вздрогнул Реддл. Отлично. Но Том быстро взял себя в руки. — И все же хотелось бы получить прямой ответ. Гарри смерил Реддла взглядом с головы до ног и у него чуть дух не захватило от катастрофически прекрасной идеи. — Как будущий префект я в курсе всех желаний избирателей. — Лицо Реддла осталось спокойным, а Гарри хотел видеть его уничтоженным. И знал куда для этого целить. — И точно знаю, что большая часть учениц, и даже некоторые парни, мечтают увидеть ваши ноги, Том. — Реддл побледнел, но Гарри еще не кончил. — Жаль, что вы не занимаетесь никаким спортом, чтобы удовлетворить их любопытство. Поэтому придется обязать вас надеть юбку. В случае моей победы. — Вот теперь Реддл вспыхнул. Зал разразился свистом и овациями. Улюлюкали стоя, игнорируя требования регулятора сохранять порядок. Все в Гарри затрепетало: поддержка толпы, их готовность слушать его, их одобрение и вера пьянили его, но не так сильно, как лицо Реддла. Разбитая, скомканная маска идеального префекта выпустила наружу смятение и боль. Унижение на глазах всей школы — Гермиона могла чувствовать себя отомщенной. Сполна. Реддлу будут припоминать эту юбку до конца школы. И Гарри для этого не пришлось даже ее на него надевать — хватило слова. Реддл толкнул кафедру и та с треском повалила микрофон. В динамиках грохнуло. Реддл толкнул плечом оглушенного Поттера и прошипел: — Отличный стендап, Поттер. Если тебя прельщает место клоуна. Гарри не смог отказать себе в удовольствии проследить как Реддл выбирается из зала. Как пробивается сквозь толпу, окруженный насмешками. Он вытер слезы смеха и подмигнул онемевшему от ужаса за своей кафедрой Невиллу. Потом скользнул по толпе в поисках Сириуса, предвкушая восторг крестного от шалости, но не нашел его. А на следующий день Реддл пропал.