Не Ванга, конечно

Жизнь постепенно устаканивалась. Гречкин-старший, пришедший в сознание, возвращается долечиваться в Петербург уже через месяц, Лёша усердно готовится к экзаменам, пока или Сергей, или Кирилл, в зависимости от того, где Алексей изволил ночевать, не погонят его в кровать... Гром как в старые добрые времена нёс свою нелёгкую службу на благо Родины, а Дима Дубин... — Это очень важно, понимаешь? К тому же, это очень интересное приключение, ты же любишь приключения? — Знаешь, Дим... — Неуверенно мнётся Лёша. — Со стороны этот разговор похож на попытку педофила заманить ребёнка в гости... — Лёша! — Чуть теряется Дубин, но быстро берет себя в руки. — Следи за словами. Ну мне очень нужна помощь! Игорь мне уже все мозги вылюбил за это дело. Я же не о многом прошу. — Да, всего лишь найти то место, где могли скупить дюжину холодильников. Дима, как я это сделаю? — Ну вдруг где что узнаешь, просто позвони мне, ладно? — Боже... Ладно. Поэтому кроме подготовки к занятиям, Лёша периодически шатался по подворотням, странным магазинам, свалкам и точкам скупа старой техники. Прошерстил все приёмники металла, меди, пластика... Кириллу врал, что сидит у Разумовского, Разумовскому врал, что сидит у Кирилла, а Грому... Игорю он разыгрывал целую пьесу, сделав несколько фотографий по разным местам школы в разной одежде и с разной причёской, заготовив даже несколько коротких видео на случай, если тому вздумается потребовать больше доказательств. Лёше на эти холодильники было искренне плевать, но Дима выглядел так несчастно, что остаться в стороне Макаров просто не мог. То, что план идёт не по плану, Дима Дубин понял когда Лёша не вышел на связь в условленное время. Разделившись утром для обыска разных районов пригорода, они должны были созвониться в шесть часов вечера, но Лёша не звонил и не брал трубку, а в девять часов так и вовсе стал «аппарат абонента выключен или находится вне зоны доступа сети». Объехав за ночь весь предполагаемый маршрут "коллеги", но так и не найдя его самого, Дима решительно направился в отдел, надеясь, что тому хватило ума всё же вернуться туда, а не ишачить через три пизды искать Диму по другую сторону города. Не хватило. Возможно, кто-то из окружения Алексея уже давно о чём-то догадывался. Кирилл, уже относительно уверенно стоящий на ногах, как мог отплёвывался от семейных дел, но пока отец не вернулся в форму - исправно следил за всеми сферами их влияния, в перерывах между этим мониторя Лёшин аккаунт на Vmeste. Периодически мелькающие фото со школы, двора Радуги... Честное слово, Кирилл бы даже не заметил подъёбки в тот день, если б не видел Нюру пару месяцев назад с её блондинистым каре, а после лысой на баррикадах у ментовки. Она, стоящая на заднем фоне рядом с какой-то девочкой, скрытой за пробегающей мимо парочкой, слишком сильно отличалась от того лысого нечто, которое штурмовало центр Петербурга в окружении наёмников. К.Г. Зай, а где ты? А.М. В Радуге. Готовлюсь к физике. Вряд ли сможем увидеться сегодня Кирилл делает скриншот фотографии, увеличивает его, внимательно вглядывается, ну, вдруг обознался. Отправляет фото Нюре и почти моментально получает ответ. Н. Не знаю. Месяца три назад, может. А что? — Вот... Паразит мелкий. Опять в какую-то жопу полез. — Нервно откидывает телефон на стол Гречкин и раздражённо смотрит на своего охранника. — Лёша где? — Сейчас узнаю. "Сейчас" растягивается на сорок минут. Лёша, мастерски съебавшийся из под ясного взора приставленных к Радуге охранников, находился неизвестно где, неизвестно с кем, а последний раз его вообще видели на автобусной остановке у площадки сортировки бытовых отходов часа три назад. — Хули он там делает? — Кирилл безуспешно пытается дозвониться до Макарова, несколько раз пишет, что наёб не удался и тому пора сворачивать лавочку, пока местная ментовка не поднялась на уши, но сообщения остаются непрочитанными, а сам Лёша не перезванивает ни через пятнадцать минут, ни через час. — Готовить машину? — Да! — Рявкает Гречкин, едва не запустив телефон в стену. Звонок от Грома настигает его через полчаса езды в сторону сортировочной площадки. Голос майора крайне раздраженный, он почти кричит. — Быстро на Точку Сортировки хуярь. Лёшу заперли в украденном холодильнике, конвейер тащит его под пресс. Он позвонил Диме, но телефон разрядился, мы почти ничего не услышали. — А менты не планируют ехать? — Мы выезжаем из центра, тут пробки, блять! — Игорь теряет терпение. — В пригороде всех предупредили, туда выезжают два наряда, но Лёше нужен совершеннолетний представитель. Ты ближе нас. — Уже в пути. Они доезжают через двадцать минут, полиция пропускает их, получив, вероятно, распоряжение свыше. На линии конвейера суматоха, грузчики раскидывают кучу техники, холодильников и плит, пытаясь найти то, что стало тюрьмой незадачливого Шерлока. — Убью гадёныша. — Шипит Гречкин, выбираясь из машины и оглядывая всё поле деятельности. — Если он ещё не задохнулся, я его своими руками задушу. Запертые двери холодильников разламывают прямо на линии, пластик легко поддаётся монтировке, так что грузчики как минимум позволяли кислороду проникнуть внутрь. — Нашёл! — Раздаётся где-то ближе к самому прессу голос бородатого мужика с габаритами два на два метра. — Живой? — Кричит кто-то рядом с Кириллом в ответ, уже направляясь на голос. — Да вроде! Ну, кажется да! — Кирилл идёт к толпе, пытающейся вытащить Макарова из частично покорёженного прессом холодильника и не знает, кому, блять, молиться. Сирены скорой помощи он слышит словно из под толщи воды. Смотрит, как Лёше оказывают первую помощь, грузят в машину... — Это тот холодильник. Там серийный номер... — Лёше не хватает сил договорить, он закрывает глаза, тяжело дыша. — Иди ты нахуй со своими холодильниками. — На удивление спокойно отзывается Кирилл, едва не оседая на землю, благо, охранник успевает его подхватить и усадить в машину скорой. Их обоих увозят в больницу ещё до того, как Гром и Дубин приезжают на место. — Скажи мне, блять, как тебе в голову вообще могло стукнуть, втянуть в это Макарова?! — Я не просил его лезть на свалку, только проверить маршрут! Я же не знал, что он... — Дима, блять! Он вообще не должен был быть в это втянут! Ни на маршрут, ни на проверку серийных номеров того мусора, который идет под пресс! Дима молчал. Его всё ещё трясло от нервов и переживаний, чувство вины и ужаса от того, что могло произойти, не включись у Лёши на последнем издыхании телефон лишало рассудка. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь больничное окно, заставляя Лёшу вынырнуть из объятий Морфея и вернуться в реальный мир. Возможно, разбудило его не столько солнце, сколько сидящий на стуле рядом Кирилл, неотрывно смотрящий на него поверх телефона. —... Доброе утро? — Но он не ответил. Перевёл взгляд на экран телефона и что-то начал быстро печатать. К.Г. С каких пор ты начал со мной разговаривать? Я думал, смс - твой максимум Лёша виновато смотрит на Кирилла откладывая телефон, но тот абсолютно не собирается отступать. — Кир, мне очень стыдно. Но вы все так за мной хвостом ходили, я просто устал... А Дима... С ним никто не хотел работать, вот я и согласился помочь. К.Г. К чему мне эта информация? — Ты можешь говорить вслух? К.Г. Нет —... Ладно. Я виноват. Очень виноват. Мне очень жаль, что я заставил тебя нервничать и что подверг себя опасности... К.Г. Ты к чему весь цирк с фото устроил? — Чтоб Игорь не узнал, что я Диме помогаю... — Опускает голову Макаров, а Кирилл не может сдержать стона разочарования. — Какой же ты долбаёб... — Прости, Кирюш... Правда, прости, я не знаю, как мне... Что мне сделать для тебя, чтоб ты не злился? — Кирилл смотрит в его голубые глаза, словно ищет в них смысл жизни, и вздыхает. — Ты не сильно сердишься? — Я где-то читал, — Отзывается Кирилл, — что голубой цвет вызывает привыкание... — Лёша с недоумением смотрит на него в ответ. —... Я привык к тебе. Злюсь, но уже не так сильно. Ты не ты, если вокруг тебя не происходит пиздец. — Кирилл предпочитает умолчать, что и сам он не лучше, однако предпочитает сохранить свой образ ответственного взрослого человека. — Это... Признание? — Я всё ещё обижен. К.Г. Да Лёша улыбается и тянется к Кириллу с объятиями. Тому приходится наклониться, чтоб Лёше не пришлось слезать с кровати. — Прости, прости, прости... Я повёл себя эгоистично. — Лёш, какой бы пиздец ни происходил в твоей жизни - я должен узнавать всё первым. Ты боишься меня? Я хоть раз дал повод усомниться во мне? — Прости, Кир... — Лёша целует его в шею, пытаясь хоть как-то успокоить, и Кирилл сдаётся. Резко поворачивает голову Макарова к себе и целует. Жёстко, требовательно, не давая ни шанса вырваться. — Лёша! — Дверь в палату открывается настолько резко, что никто из присутствующих даже не успел испугаться. Замершие на пороге Дима и Игорь, осмыслив увиденное, перевели взгляд на Кирилла, сидящего к двери лицом. — Вышли. Оба. — Мы... Позже... Потом мы зайдём. — Дима тянет Грома в коридор, прикрывая дверь, а покрасневший Лёша вновь утыкается носом в шею Гречкина. — Он нас убьёт наверное. — Хотел бы - уже убил бы. — Пожимает плечами Кирилл и укладывает Лёшу обратно на кровать, заваливаясь ему под бок. — Досыпай свои положенные часы до обеда и пойдём тебя выписывать.