—
Натаниэль старался не обращать внимания на раздражение, бурлившее в нем, когда Кевин ворчал, что нельзя разбирать омлет только для того, чтобы вытащить весь шпинат. — Натаниэль, тебе нужно есть зеленые овощи. Они полезны для тебя и являются частью сбалансированной диеты. Ты спортсмен, ради всего святого. Съешь весь этот чертов омлет, – прорычал Кевин. Натаниэль не поднял глаз, чтобы не видеть, как Кевин нахмурился, продолжая выковыривать из своей еды кусочки мерзкого зеленого дерьма. Он слегка ухмыльнулся, набирая на вилку кучку шпината, когда встал и потянулся через стол, чтобы выложить собранную кашицу из шпината поверх омлета Кевина. — Если ты хочешь продолжать петь дифирамбы шпинату, Кевин, можешь взять его себе. Не мешай мне. Но, может, сначала снимешь комнату? Взгляд Кевина несколько скрасил раздражение, которое он испытывал во время лекции по шпинату. — Ты просто кошмар, Натаниэль. — Жан. Боже мой. Ты слышал это? Кевин назвал меня кошмаром, – Натаниэль изобразил на своем лице восхищенную ухмылку, когда он шлепнул Жана по руке. — Я думаю, это первая хорошая вещь, которую он сказал мне за последние три года. Жан молча смотрел на Натаниэля со своего места рядом с ним, но Натаниэль только продолжал ухмыляться. — Натаниэль, сбавь свой тон, черт возьми. Сейчас же, – Рико разразился. — Да, да, Король. Я знаю. Отсутствие индивидуальности равно счастливому Рико. Рико оскалился и потянулся, чтобы отобрать у Натаниэля еду. — Ты закончил, и если ты не сможешь сидеть здесь тихо до конца завтрака, Жан тоже потеряет свое. Натаниэль был раздосадован тем, что Рико знал, что он всегда будет стараться защитить Жана, как только сможет. Он кивнул один раз.—
Натаниэль и Жан вошли в раздевалку вслед за Рико и Кевином. Натаниэль, как обычно, с нетерпением ждал тренировки, но сегодня он остро чувствовал необходимость выйти на корт. В нем бурлила потребность выйти на площадку. Забыть. Не беспокоиться ни о чем, кроме следующего паса, следующей игры, следующего удара. Он открыл свой шкафчик и замер. Весь воздух выбило из его легких. Он уставился на льдисто-голубые глаза отца, которые смотрели на него изнутри шкафчика. Дверцу шкафчика покрывали фотографии. Фотографии, которые он надеялся никогда больше не увидеть после отъезда из Балтимора. Фотографии каждого дня рождения, проведенного с отцом. Фотографии, на которых он был запечатлен в руках Мясника 19 января каждого года. Он захлопнул дверцу шкафчика. Жан посмотрел на него с беспокойством, но Натаниэль не повернулся к нему. Он прислонился лбом к двери и попытался прийти в себя. Он был здесь? Надоело пропускать дни рождения? Натаниэль вскинул голову, и голос прошептал близко к его уху: — Твой отец очень хотел отпраздновать твой день рождения в этом году. К сожалению, я сказал ему, что у меня уже есть планы на грандиозное празднование, которое просто невозможно отложить. Но если ты продолжишь то, что начал сегодня утром, я приведу его сюда, и он сможет получить тебя после того, что я запланировал. Понятно? Тепло от дыхания Рико послало мурашки по его позвоночнику. Он слегка кивнул, прижав голову к холодному шкафчику. — Слова, Натаниэль. — Я понял, – его голос прозвучал напряженным шепотом, хотя он пытался придать ему силу. Рико удалился, и Натаниэль смог вздохнуть немного легче. Ему не хотелось снова заглядывать в свой шкафчик. Это просто фотографии. Он глубоко вздохнул и приготовился к натиску воспоминаний. Он распахнул дверцу и сорвал все фотографии так быстро, как только мог, не позволяя глазам сфокусироваться на них, а затем свернул их в клубок и бросил на пол своего шкафчика. Он быстро достал все свое снаряжение и захлопнул дверь. Когда он повернулся, то увидел, что Жан настороженно смотрит на него. — Все в порядке, хлопушка? Натаниэль постарался сохранить спокойное выражение лица, не желая волновать своего напарника, и строго кивнул. Он знал, что Жан видит его насквозь, но был благодарен, что тот не стал настаивать.—
Пот струился по лицу Натаниэля, когда он бежал, играя с Жаном на своей стороне и Рико и Кевином в качестве нападающих. Как бы он ни ненавидел Гнездо, ненавидел Эвермор, ненавидел Рико и Кевина... ничто не могло заставить его ненавидеть это. Вдохновение, возникающее от игры, которую он любит, с одними из самых талантливых игроков своего поколения. Они закончили играть и присоединились к старшим Воронам для нескольких схваток. Это была одна из любимых частей тренировки Натаниэля. Натаниэль, Жан, Рико и Кевин вместе с игроком Ворона и вратарем-новичком играли против команды Воронов уровня колледжа. Его кровь бурлила в жилах, и он не мог сдержать ухмылку, когда останавливал одного из нападающих, делал хорошую подсечку и отбирал мяч или блокировал забивающий мяч. Гордость пронзила его, когда он выстоял против команды чемпионов NCAA. Он послал быстрый пас, едва взглянув, туда, где, как он знал, Рико занимал позицию на площадке. Инстинкты подсказывали ему, он знал, где они находятся в каждый момент времени. Он уже рванулся вперед, чтобы прикрыть спину Рико, когда тот обошел защитника и двинулся к воротам, когда его сильно ударили. Потеряв равновесие, он упал вместе с тем, кто был сверху, едва сумев упасть так, чтобы не разбиться головой о твердый пол. Каллум Вэнс приземлился на него и выбил из него весь воздух. Его охватило смятение, так как он был прижат к земле и на секунду утратил ощущение, что он находится на корте. Он заставил свой разум сосредоточиться и зарычал на Вэнса: — Какого черта, Вэнс? Вэнс ярко улыбнулся ему. Натаниэль никогда не задумывался о старших Воронах вне тренировок, потому что они обычно беспокоились только о Рико и Кевине, но он ненавидел ухмылку на лице Вэнса. Вэнс слегка наклонил голову. — Извини, я просто очень волнуюсь перед празднованием твоего дня рождения. Прежде чем слова успели дойти до сознания, Вэнса оттащили от него, и перед его лицом появилась рука. Он взял ее и позволил Жану во второй раз за этот день помочь ему подняться с пола. Тэцудзи подошел к нему, на его изрезанном лице застыл взгляд. — Мы играем в экси или валяемся без дела, Натаниэль? — Тренер... Тэцудзи поднял руку, чтобы остановить протесты Натаниэля. — Мне плевать на твои оправдания. Возвращайся к делу. Если я снова увижу, что ты бездельничаешь, ты будешь наказан. Натаниэль смотрел на идиотский затылок Тэцудзи, пока тот уходил. — Почему меня обвиняют, когда ты меня ударил? У меня буквально даже мяча не было Вэнс лишь лукаво усмехнулся и убежал, чтобы вернуться на место.—
Натаниэль все еще был раздражен тренировкой, особенно когда Тэцудзи на собрании сказал ему, что он бездельничает, хотя это было не так. В тот вечер ему не разрешили поужинать, и он ворчал всю дорогу обратно в общежитие после того, как оставил Жана в столовой. Если бы он мог просто избегать Рико некоторое время, возможно, этот день не стал бы хуже. Он остановился на месте, когда увидел Рико, сидящего на кровати и ковыряющегося в ногтях. У него возникло искушение повернуться и выйти из комнаты, но дверь захлопнулась за ним. Он обернулся и второй раз за день столкнулся лицом к лицу, лицом к груди, с Каллумом Вэнсом. Он заставил свои мысли прекратить метаться и натянул ленивую ухмылку. — Ого, два взаимодействия со мной за один день, Вэнс. Это рекорд, – сухо произнес он. — Да, что ж, после того, как я подмял тебя под себя прежде, я ведь должен был проверить, каково это будет для меня самого. Смятение охватило Натаниэля. Какого хера это вообще значит? Он медленно попятился к ванной комнате в противоположную от Рико сторону и подальше от Каллума. Он понятия не имел, что происходит, но Рико никогда раньше не приводил старших Воронов на свои сеансы, и он знал, что это не предвещает ничего хорошего. — Вэнс, хватай его, пока он не попытался убежать. У него это в крови, – лениво сказал Рико, все еще сидя на кровати Натаниэля. Натаниэль потянулся к двери ванной комнаты, но прежде чем он смог убежать, Каллум обхватил Натаниэля, прижал его руки к бокам и резко приподнял над полом. Он дернулся и ударил ногой, попав в Каллума, который выругался и уронил его. Натаниэль приземлился и побежал к двери, чтобы выйти. Рико схватил его сзади и впечатал в стену рядом с дверью, прижав руку к спине и зажав колено между бедер Натаниэля. Он пытался вырваться из захвата, но еще две руки пресекли его движение. — Держи его за ноги, – голос Рико звучал взволнованно. Натаниэль чувствовал себя как загнанный в ловушку зверь. Вэнс держал его за ноги, принуждая их соединиться, даже когда он бился. Рико прижал его руки к бокам, и они силой понесли его к кровати. Они положили его на кровать на живот, и Рико быстро защелкнул наручники. Натаниэль с трудом повернулся, чтобы держать Рико и Вэнса в поле своего зрения. Ноги ему не связали, и он оттолкнулся, когда Вэнс попытался подойти ближе. — Ух ты, какой он вздорный, – Вэнс тихонько хихикнул и провел рукой по спине Натаниэля, от чего по его коже поползли мурашки. — Его поведение - это проблема. Но для подходящих людей это может добавить веселья, – сказал Рико, находясь где-то вне поля зрения Натаниэля. Натаниэль снова ударил Вэнса ногой, но джинсы не позволяли ему вытянуться достаточно далеко, чтобы нанести удар. Вэнс схватил его за ногу и быстро перехватил другую, прежде чем Натаниэль успел ударить его по лицу. Он принудил его ноги лечь ровно на постель, и Натаниэль почувствовал, как на его лодыжках защелкнулись наручники. Когда оба фиксатора были на месте, он не мог сдвинуть ноги ни в сторону, ни ближе друг к другу. Вес Вэнса ушел с его ног, а его руки поджали колени Натаниэля под себя. Рико подсоединил цепь к изголовью кровати, а затем к перекладине, которая разводила его ноги, не давая ему двигаться, чтобы снова лечь ровно. Его колени и грудь уперлись в кровать, на коленях с приподнятой задницей. Кровь закипала. Он никогда раньше не был в таком уязвимом положении и не знал, чего ожидать. Рико использовал психологические пытки и ножи. Натаниэль не понимал, к чему это может привести. Руки крепко схватили его за задницу через джинсы, и он сдвинулся вперед, пытаясь освободиться от сильной хватки. — У него действительно хорошая задница. Я и раньше замечал, но сейчас это стало намного очевиднее. Рико передвинулся в поле зрения Натаниэля. — Добро пожаловать на твой день рождения, Натаниэль. Сегодня мы попробуем кое-что новое. Видишь ли, мы с Вэнсом стали близки, можно сказать, за последний год или около того. Он сказал мне, что считает тебя красивым с твоими большими голубыми глазами и отличной задницей. И мы подумали, что будет забавно посмотреть, насколько она упругая. Если мой брат не слишком растянул ее за эти годы. — Что за херню ты несешь? Ты действительно невменяем. Сильный шлепок пришелся по его заднице. — Не прикидывайся дурачком. Я знаю о твоих отношениях с моим братом. Ты его шлюха. Его дырка, в которую он засовывает свой член. Натаниэль был совершенно обескуражен. У них с Ичиро был один поцелуй. Один поцелуй. С тех пор как он приехал в Эвермор, он видел Ичиро всего несколько раз. В основном они общались на официальных мероприятиях и по телефону. — Ичиро и я... что? Нет! Я никогда... Натаниэль изо всех сил боролся с наручниками, когда раздалось еще два сильных удара. Они вонзились в его запястья, открывая неизлечимые раны. Глаза Рико расширились, когда он вник в слова Натаниэля. На его лице появилась дикая ухмылка. — Значит, ты хочешь сказать, что никогда не трахался с моим братом? — Нет! Какого черта? Нет! – неистово кричал Натаниэль. — Что ж, он будет очень огорчен, когда узнает, что я добрался туда первым. Все тело Натаниэля замерло. Его конечности напряглись, и он пытался понять то, что на самом деле не хотел понимать. Рико достал нож и медленно провел им по щеке Натаниэля. — Это будет гораздо веселее, чем я думал. Может быть, теперь ты поймешь, кому ты принадлежишь. Натаниэль почувствовал, как нож Рико разорвал его рубашку, а затем джинсы и нижнее белье. Вэнс стянул его брюки до колен, пока он не оказался полностью обнаженным. Уязвимым. Грубые руки раздвинули его ягодицы и пальцы с силой проникли в его зад, вырвав у Натаниэля крик, когда он попытался освободиться от проникновения. — Боже, да. Его задница идеальна. Такая тугая, Рико. Он такой отзывчивый. Хочешь быть первым? — Да. В конце концов, я король, а он мой. Натаниэль мог только бороться, изо всех сил пытаться вырваться и не дать им возможности услышать его боль. Это разрывало его изнутри, и Натаниэль подумал, что тесак его отца был бы пощадой.