Созвездие Сердце

Стоя перед зеркалом в коридоре, Бомгю разглядывает свою грудь. Там, где его ударили, покраснело; скорее всего, будет синяк. Следа почти не видно, но болит довольно сильно. За неимением никакой мази, он прикладывает к груди стакан с холодной водой, а после хочет переодеться. Накинув на себя домашнюю одежду, Гю берёт худи Ёнджуна, чтобы аккуратно сложить. Но в следующий момент ловит едва ощутимый приятный запах. Он тянет носом воздух и прижимается лицом к кофте, вздыхает. Вещь чистая, немного пахнет стиральным порошком и чужими духами. Через секунду осознав, что он делает, Бомгю тут же прячет одежду в пакет и откладывает подальше. Завтра вернёт. Поужинав, он укладывается в постель и ещё долго ворочается, думая о сегодняшнем дне. Он и подумать не мог, что с ним случится что-то подобное. Так растерялся, что даже не знал, что делать. Если бы не Ёнджун, досталось бы и ему, и Пёлю… Кажется, хён вполне хорошо относится к собаке. Можно об этом не переживать. Кто бы мог подумать, что у него такой приятный смех?.. Утром Гю собирается на учёбу. Новая неделя начинается очень медленно, сонно и неуклюже, как обычно. На скучной первой паре он переписывается с Субином и вдруг вспоминает, что у него теперь есть номер Ёнджуна. Писать просто так он, конечно, не будет: влетит же. Бомгю сохраняет номер старшего как «хмурый хён» и ставит на аватар контакта фотографию Пёля. Теперь, если что, можно будет звонить. После пар — перекус, домашка, вход в игру и, наконец, прогулка с Пёлем. Его встречает тётушка, и впервые за эти дни Бомгю немного расстраивается, что не видит Ёнджуна. Сама женщина тоже неважно выглядит. Он интересуется, как её самочувствие, но та только улыбается, машет головой и говорит, что просто устала на работе. Прогулка выходит довольно тихой; на площадке почти никого нет, а сам Пёль немного противится выполнять команды. У него игривое настроение, а Бомгю не хочет бегать — так и выходит, что они просто лениво дурачатся. Возвращая пса, Гю снова не видит Ёнджуна. Язык так и чешется спросить, где он, слова вырываются раньше, чем он успевает их остановить, но ответ заставляет начать переживать ещё больше. — Ох, он неважно себя чувствует сегодня, — тётушка поджимает губы и отводит взгляд — выглядит так, будто её что-то сильно тревожит. — Может быть, я могу что-то сделать для вас? — Бомгю правда переживает. Они не его родственники и даже не друзья, но относятся к нему хорошо, да и видеть он их будет теперь, скорее всего, часто. — Ты очень добр, — она легонько треплет чужое плечо и тепло улыбается. Бомгю ощущает это так, будто бы вернулся на секунду к маме. — Но тут ничем не поможешь. Ступай, уже поздно. Спасибо. Гю на секунду теряется, обдумывая её ответ, затем кланяется и уходит в общежитие. «Тут ничем не поможешь», — крутится в голове всю дорогу. Уже в комнате он видит пакет с одеждой Ёнджуна и глубоко вздыхает. Забыл совсем. Увидев в этом достаточно веский повод написать старшему, Бомгю берёт телефон и открывает пока что пустой диалог. Возможно, это вчерашний случай так на него повлиял, и теперь он хочет знать, как Ёнджун себя чувствует. Нет, он волнуется только за тётушку. Не за него. Но у них примерно одинаковый возраст, и они даже немного пообщались, так что, наверное, смысл написать есть. — Боже, просто возьми и сделай это. Что с тобой? — говорит сам себе и пишет. «Ты живой? Я забыл твою одежду, завтра занесу. И лапы Пёлю помою сам». Он перечитывает несколько раз то, что отправил, дополняет сообщение стикером с собачкой на подушке и идёт в душ. Ответа нет ни через десять минут, ни через час, сообщение так и остаётся непрочитанным до утра. Только когда Бомгю собирается на пары, слышится уведомление. «Спасибо за заботу. В восемь, как обычно», — кратко и сухо, прямо как в жизни. Гю даже представляет на секунду, как Ёнджун закатывает глаза, когда читает сообщение. Хмыкнув, он убирает телефон и собирается в первой половине дня полностью сосредоточиться на учёбе. Только вот всю первую пару его терроризируют мысли о хёне. Чиркая каракули на полях тетради, Бомгю размышляет, где мог бы учиться Ёнджун. Или, может быть, он уже работает? Кто знает?.. Почему по будням всегда нужно приходить в восемь? Это вполне удобно и ему самому; особенно будет здорово гулять по вечерам, когда начнётся жара. К восьми духота спадает и можно побегать. Если, конечно, его помощь ещё будет нужна к тому времени. И всё же учёба переключает все мысли Гю на себя, заставляя стараться больше, лучше концентрироваться, писать лекции до мозолей на пальцах… После обеда он решает немного поспать и набраться сил для прогулки. А ведь Пёля и утром выгуливают. Вроде как, это делает Ёнджун, но, наверное, он просто обходит с ним улицу и возвращается домой. Лишних времени и сил сейчас ни у кого нет. Отключив будильник в семь, Гю не спеша собирается и выходит, не забывая захватить с собой пакет. Погода сегодня замечательная, заходящее солнце окрасило редкие облака в нежно-розовый, лёгкий ветерок ласкает лицо; настроение уже поднимают даже эти, казалось бы, незначительные мелочи. — Привет, — Ёнджун, встретивший его на пороге, сегодня на удивление приветлив. Бомгю улыбается, протягивает пакет с одеждой и зонтик и обнимает выскочившего к нему Пёля. Он косится на Ёнджуна снизу вверх и замечает под чёлкой, чуть выше брови, пластырь. — Ты подрался с кем-то? — слова вылетают раньше, чем он успевает подумать, нужно ли вообще об этом спрашивать. — Что? — Ёнджун хмурится немного, непонимающе моргает, а затем поднимает взгляд вверх, будто вспоминая про пластырь. Он на секунду поджимает губы, выдыхает и смотрит на Бомгю. — Если и подрался, зачем тебе эта информация? Иди гуляй, я жду через два часа, — и закрывает дверь. Тихонько передразнив себе под нос его последние слова, Бомгю направляется с псом на пробежку. Сегодня он намерен хорошенько потренировать Пёля и устать сам. После таких прогулок он действительно начал лучше себя чувствовать в физическом плане. А ещё сон стал намного крепче. К плюсам, конечно же, добавились ещё деньги и времяпрепровождение с прекрасной собакой. Это определённо лучшее, что с ним случалось за последние пару лет. О прошлом Бомгю старается не вспоминать. Есть много причин, по которым он не хочет возвращаться домой. На новый год или к середине лета он приезжает к маме повидаться, помочь, чем сможет, да выслушать жалобы на отца, пропадающего где-то на заработках второй или третий месяц подряд. С отцом Гю и сам почти не общается, тот только раз в несколько недель кидает ему деньги без звонков и сообщений. Почти так же он ведёт себя и с мамой… О родном дедушке и вовсе вспоминать не хочется. Он находил забавным пугать маленького Бомгю страшными историями на ночь или вовсе притворяться мёртвым, сидя в своём кресле. К десяти годам страх перерос в неприязнь, и редкие поездки с мамой в гости не оборачивались ничем хорошим. Со временем стало только хуже, когда, пережив инсульт, дедушка перестал узнавать родных. Если шутки пугали и обижали, то агрессивные нападки старого человека, не понимающего, что он делает, оставили одни лишь негативные воспоминания и жалость к нему на всю оставшуюся жизнь. В последний раз, когда Бомгю решился навестить его полгода назад в больнице, тот кричал и клялся убить внука за то, что он не может оставить его в покое. Только с мамой и друзьями Гю до сих пор поддерживает связь, и этого вполне хватает для хорошей жизни. На площадке сегодня они, к удивлению, оказываются совсем одни. Бомгю снимает с пса намордник и отпускает побегать, после тренирует с ним команды и фотографирует то, как Пёль старательно пытается устоять на задних лапах. Он отправляет фото Ёнджуну и получает в ответ стикер с большим пальцем вверх. Губы расплываются в улыбке только от одного факта, что ему ответили. Спустя два часа, как и обещал, Гю возвращает пса домой и сразу топает с ним в ванную. Ёнджун чем-то гремит на кухне, пока они моют и сушат лапы. Пёль сегодня и правда чуть более уставший, чем обычно; он смирно ждёт, пока его протрут полотенцем, и уходит куда-то к себе. Бомгю же заглядывает в кухню, остановившись у порога. Стоя к нему спиной, Ёнджун что-то режет на доске, а вокруг витает приятный запах выпечки. В животе предательски громко урчит: он ведь не ел с обеда. Кажется, Джун слышит этот звук, потому что сразу оборачивается. Бомгю замечает на столе пирог с какими-то ягодами и приподнимает брови, подходя ближе. — Это ты готовил? — ягоды оказываются малиной, а сам пирог так аппетитно и красиво выглядит, что Гю, не сдержавшись, громко сглатывает. — Ну, да, — просто отвечает Ёнджун и отрезает от пирога два куска, после ища заварку для чая. — Маме некогда готовить, обычно этим занимаюсь я. Бомгю обходит стол и внимательно разглядывает кусок выпечки, поглаживая живот. Хён отрезал два, но… нет, это слишком неловко просить. У него есть лапша и… и кофе в пакетиках. Ёнджун подглядывает в его сторону и слегка ухмыляется. — Чай будешь? — А? — Бомгю резко поднимает голову и хлопает ресницами, не веря своим ушам. А затем быстро-быстро кивает. — Конечно буду, я ужас какой голодный! Хён, тот пирог с вишней тоже ты готовил? — Ага. — С ума сойти, — Гю двигает к себе тарелку и снова разглядывает пирог. — А что ещё ты умеешь? — Ты слишком любопытный, — отрезает Джун и ставит перед ним чашку с горячим чаем. — Ешь и иди домой. — Я живу в общежитии, — говорит и аккуратно откусывает от пирога. Яркий вкус малины заставляет довольно промычать и на секунду вернуться в самое детство, когда он горстями таскал ягоды у кого-нибудь с дачи. Тогда они казались вкуснее всего, но сейчас Бомгю кажется, что он в жизни ничего лучше не ел. Зелёный крепкий чай согревает и расслабляет, хочется остаться в этом тепле подольше… Но пирог заканчивается, и приходится подниматься из-за стола, топая к выходу. — Завтра как обычно приходи, — Джун провожает его до двери и смотрит, складывая руки на груди. — Хорошо. Спасибо большое за пирог, — обувшись, Гю выпрямляется, поправляет волосы и улыбается. — Доброй ночи. — Пока. После такого проявления заботы и вкусного ужина настроение поднимается почти до самых звёзд. Бомгю не спеша идёт по тёмной улице и поднимает голову к небу. В городе никогда особо не видно звёзд из-за обилия света фонарей и яркой рекламы. В частных секторах, если посмотреть вверх, ещё можно уловить пару мигающих звёздочек, и хорошо, если это не окажется самолёт. Вот и сейчас Бомгю насчитывает три маленьких ярких точки, улыбается и размышляет, как они могут называться. Раздумья обрывает неожиданный телефонный звонок. Гю хмурится, доставая телефон из кармана и гадая, кто решил вдруг позвонить так поздно. Увидев номер мамы, он начинает немного волноваться. — Привет, сынок, — её голос звучит устало и тихо, но Бомгю рад его слышать. — Привет. Ты чего так поздно? Что-то случилось? С той стороны слышится тихий вздох и несколько секунд молчания. Он замедляет шаг. — Твой дедушка умер сегодня. Бомгю останавливается посреди улицы и смотрит на свои кроссовки, молчит. Он понимает, что это был их близкий родственник, но то, сколько страданий и забот он принёс за все годы своей жизни, не позволяет в полной мере скорбить по нему. — Мне жаль, — только и может выдавить, коря себя за ложь. — Просто нужно было сказать об этом. Не приезжай, учись. Я тут со всем разберусь. Как ты, Гю-я? Бомгю, наконец, идёт дальше и рассказывает маме вкратце о своих последних делах, подработке, Пёле, доброй тётушке и хмуром хёне… Судя по голосу, она немного веселеет, но о своих заботах почти не говорит, только обещает, что всё будет хорошо, и желает спокойной ночи. Бомгю в очередной раз напоминает о том, что любит её и кладёт трубку.

***

Следующий день не задаётся с самого утра. Бомгю отключил будильник и сразу же снова уснул, чего с ним не было ещё со школы. То ли усталость, то ли почти бессонная ночь сказались на нём. Придя только к началу второй пары, он пытается сосредоточиться на занятиях, но его отвлекает Субин своими сообщениями о чём-то очень срочном, на что нужен ответ прямо сейчас. Бомгю шумно выдыхает и читает последние сообщений пятнадцать о том, что Хюнини куда-то пропал. Сначала Гю действительно начинает переживать, спрашивает, случилось ли что-то конкретное… Как оказалось, они слегка повздорили из-за того, какого питомца лучше завести, и Кай просто не ответил сегодня на несколько сообщений. — Да вы серьёзно?! — вырывается как-то само, и Бомгю ловит на себе заинтересованные взгляды преподавателя вместе с большей частью одногруппников. Он немного тушуется и вжимается в стул, пряча телефон. — Извините. Ручка просто перестала писать. После пары Гю пишет Субину с просьбой не беспокоить его сегодня вообще, а на вопросы, что случилось и чем он его обидел, не отвечает. Какая-то непонятная, необоснованная злость накрыла его с самого утра, и каждое, даже любое маленькое событие ни с того ни с сего начинает раздражать. Он всё ещё думает о маме и о дедушке и корит себя за равнодушие к чужой смерти. За то, что никогда не сможет простить того, и за то, что не способен ничем помочь маме. Ему хочется на какое-то время вернуться в детство и спрятаться в домик из одеял, что он любил строить в своей комнате. Тогда его не особо волновала учёба, не нужно было переживать из-за нехватки денег или еды. Его книжки и шалаши из одеял спасали от всех невзгод, от всех монстров в мире, но сейчас, Гю уверен, даже это не поможет. И всё же, по возвращении в комнату, он старательно натягивает одеяло между кроватью и столом, кидает подушку на пол, залезает под укрытие и лежит с открытыми глазами в тишине. В игру бы зайти, да не хочется. А ещё он не обедал, но от лапши уже тошнит. Тяжело вздохнув, Бомгю вылезает из своего шалаша уже через пять минут и собирается спуститься в магазин за чем-то вроде риса и овощей. После обеда — повторение лекций и сборы на прогулку. Воспоминания о вчерашнем вечере немного поднимают настроение, и он пишет Ёнджуну, что скоро придёт. На что не получает ответа. Хотя чего он ожидал, — что тот теперь будет рад его видеть? Вот кто действительно всегда ему рад — это Пёль. Он прыгает верхом и крутится вокруг ног, тяжело дыша, пока Ёнджун сухо желает Гю удачи и закрывает дверь. Сегодня бегать опять очень не хочется. Они обходят улицу пару раз и идут на площадку, чтобы потренироваться. За то время, что Бомгю гуляет с Пёлем, тот научился уже довольно многому. Поначалу пёс стеснялся прыгать через преграды и взбегать на мостики, зато сейчас делает это с удовольствием и почти без помощи Гю. И всё же, больше всего ему нравится приносить палочки, мячики и тарелки. Прошлой ночью моросило, поэтому Пёль влезает в грязь всеми лапами, после ещё и оставляя свои следы на джинсах Бомгю. Тот только вздыхает, предвещая новую стирку, и не спеша возвращается обратно. Ёнджун разглядывает их несколько секунд и молча пропускает в ванную. Гю тоже молчит, доставая корзинку и намывая псу лапы. После сушки он находит ещё и щётку и, усевшись поудобнее на полу, чешет светлую шёрстку. Пёль укладывается рядом и подставляет бока, явно наслаждаясь процессом. Бомгю тоже нравится, это немного успокаивает, поэтому он даже не замечает, когда в дверях появляется Ёнджун. — Вы сегодня какие-то тихие. Гю вздрагивает от неожиданности и поднимает голову. Пёль вскакивает и бежит к своему хозяину, виляя хвостом. Потрепав его по голове, Джун какое-то время смотрит на Бомгю, а потом кивает в сторону гостиной, уходя. Поднявшись и прибрав за собой, младший идёт следом и неловко становится у дивана, разглядывая комнату. Приглушённый свет, небольшой электрический камин под телевизором, пушистый ковёр и книжные полки — очень просто, но уютно и тепло. Светло-серый диван так и просит, чтобы на него хотя бы присели, но Бомгю смотрит на свои грязные джинсы и остаётся стоять. — Да ладно тебе, садись, — Джун уже расположился в кресле рядом и сейчас почёсывает Пёля за ушами. — Отстирается. Бомгю поджимает губы и обходит диван, решая сесть на ковёр. Заметив его, Пёль подходит и кладёт ему на коленку лапу, отчего вдруг становится так приятно, что улыбка сама появляется на лице. — Ну вот, теперь он больше любит тебя, — Ёнджун расстроенно дует губы и вздыхает. — Да ладно тебе, я просто с ним гуляю, а потом бросаю на целые сутки, — улыбается Бомгю. — А ты его кормишь… — То есть, по твоему мнению, чтобы человека больше любили, ему нужно просто покормить кого-то? — Ну… — смотрит куда-то сквозь ковёр и думает. — Это один из довольно действенных вариантов. Все любят покушать. Бомгю замечает, как Джун улыбается, и невольно покрывается мурашками. У старшего и правда красивая улыбка. Пёль, улёгшийся на его коленях, кажется, задремал. — А сколько ему лет? — Шесть. Он уже старичок, — Ёнджун смотрит на пса и чуть наклоняется, складывая руки на коленях. — Собаки его породы в среднем живут лет десять. Он мой лучший друг. Бомгю бросает взгляд на старшего и дует губы, размышляя на тем, как сильно многие привязаны к своим питомцам. — А у меня был шпиц, — решает тоже поделиться, раз зашёл разговор. — Ему было двенадцать, когда он уснул и больше не проснулся. Смешной был пёсик… Вечно лаял на деда, и поделом ему. — Пх, с чего бы? Ёнджун и правда выглядит заинтересованным, Бомгю почему-то смущается. Кто его тянул за язык? Говорить о дедушке сейчас вот вообще не хочется, но он впервые общается так со старшим, а ему, вроде как, интересно, и он ждёт ответа… — Вообще, он на всех лаял, кроме меня и мамы. Но дедушка любил пугать нас. Мне всегда казалось, что у него не всё в порядке с головой, жестокий был человек. А потом и вовсе с ума сошёл. Перестал нас узнавать, кидался. Вчера… — он прерывается на полуслове и поджимает губы. Ну вот зачем он это рассказывает? Какое кому дело до его переживаний, особенно если они такие глупые? — Вчера?.. — Он умер вчера, — договаривает и легонько щипает ушко Пёля. — Прости, не знаю, зачем тебе это надо знать. — Всё в порядке, — Ёнджун выпрямляется и проводит рукой по своей шее, собирается встать. — Кхм, может, ты голоден? — Немного, — Бомгю резко поднимает голову и смотрит на старшего, как на какое-то благословение. И правда сам спросил. Да он сегодня прямо верх дружелюбия. Гю осторожно перекладывает голову Пёля с коленок на ковёр, поднимается и замечает краем глаза, что Ёнджун как-то опасно и быстро наклоняется вперёд. Каким-то чудом ему удаётся поймать старшего перед тем, как тот встретится лицом с полом и расшибёт себе что-нибудь. Бомгю садится на колени и держит Джуна за плечи, испуганно смотря, пока Пёль ходит рядом и обнюхивает их. — Хён? Ёнджун-хён… Тело старшего абсолютно неподвижно, кажется, что он в обмороке и почти не дышит. С минуту Бомгю не знает, что делать; всё произошло слишком неожиданно, а ведь всего несколько мгновений назад он выглядел вполне здоровым. Дрожащей рукой Гю достаёт телефон из кармана и пытается набрать номер скорой, параллельно придерживая Ёнджуна под голову. Но не успевает он нажать на вызов, как старший приоткрывает глаза и начинает глубже дышать. — Ён… Ёнджун-хён? Слышишь меня? Эй, ты как? — Бомгю немного отсаживается и поправляет чужую чёлку, проводит пальцем по затянувшейся ранке на лбу, ожидая ответа. Джун медленно моргает, чуть поворачивает голову и смотрит на него. Взгляд уставший и мутный, будто он очнулся от долгого сна; пошевелиться не может, только хмурится немного и задаёт совершенно неожиданный вопрос: — Ты кто? На несколько секунд Бомгю теряется и глупо моргает, сидя на месте. Он сейчас выложил свои переживания, чуть не умер от страха за чужую жизнь, а над ним так… шутят? — Это несмешно, хён, — приподнимается и смотрит сверху вниз. — Вставай. Ёнджун вздыхает, прикрывает глаза. Снова открывает и осматривается, думает о чём-то, но слишком долго. — Не помню, — наконец выдаёт и трогает свой лоб. Совершенно сбитый с толку и растерянный, Бомгю чувствует, как к горлу подкатывает ком. Этот день с самого утра был отвратительным, а сейчас он стоит в полном замешательстве и даже не знает, как реагировать на всю эту ситуацию. Всё кажется каким-то абсурдом и издевательством. Даже Пёль, который решил облизать нос своего хозяина, пока тот лежит и лениво уворачивается. — Спокойной ночи, хён, можешь сегодня не платить, — бросает и быстро идёт к выходу, но его даже не пытаются остановить. Он думал, что Ёнджун, наконец, проявляет к нему внимание, что они смогут немного подружиться, но… В груди щемит от обиды, непонимания и беспомощности; все чувства смешались во что-то одно огромное, тёмное и тяжёлое, отчего хочется заплакать и запереться в комнате на долгие-долгие часы. И чтобы никто его больше не трогал.