***
Она встретила его на одной из общих слизеринских тусовок. Хоть она и встретила его там, никто, каким-то чудесным образом ничего не знал про него, хотя мужчина был достаточно заметен. Красные волосы, зачесанные набок явно выделяли его из толпы, не говоря уже про возраст. Он сразу запомнился Пэнси, и уже через пару дней они как бы случайно встретились на улице. Тогда это и впрямь выглядело как случайность, но спустя время девушка поняла, что «Случайности не случайны». Пэнси влюблялась сперва медленно, а потом стремительно, будто бы с каждой секундой все больше погружаясь в сон. Его зеленые глаза так и затягивали в свою трясину. Руки, что сперва нежно касались мраморной кожи спустя каких-то пару недель начали все сильнее, практически до синяков сжимать тонкую шею Пэнси, заставляя ту кашлять и задыхаться за любую провинность. Но ей нравилось это. Когда его не было рядом, девушке становилось тягостно и плохо, практически до тошноты. Однажды, идя по улицам маггловского Лондона после очередной нарко-пати, немного шатаясь и не разбирая дороги, Панси столкнулась, с как ей тогда показалось, просто с Британкой. Но нет, перед ней была сама Миона Грейнджер. Увидев Пэнси, какие бы между ними не были разноглассия и ссоры, гриффиндорка бросилась на выручку. Она шла из кафе, в котором они часто пили вечерний чай с Роном и Гарри. — Хэй, Пэнси? Черт, ты ужасно выглядишь. — Гермиона посадила девушку на ближайшую скамейку. Гарри и Рон уже давно разъехались, Гермиона провожала их до транспорта, чтобы они не заблудились, и теперь эта ноша ляжет на тонкие плечи Грейнджер. — Миона? — Панси смотрела на однокурсницу и понимала, что это конец. Пусть ее сознание и было одурманено, но она понимала, что Гермиона не упустит шанса рассказать всем в Хогвартсе, что староста факультета бывает такой. — Лаадно, пойдем ко мне. Я все равно тут не далеко живу. Отоспишься, и все расскажешь. — Но Гермиона даже и не думала никому рассказывать. Она боялась, как бы волшебница в таком состоянии чего с собой не сделала. Взяв Паркинсон подмышку, Гермиона потащила ее в свою квартиру. Несмотря на то, что Гермионе было всего 17 лет, она получила полную дееспособность и начала работать, хотя родители были категорически против. На ней, впрочем, как и на Пэнси, очень сильно отыгралась война. Гермиона до сих пор просыпалась в холодном поту, когда видела сны про то, что родители не вспомнили ее, а Гарри, в схватке за Хогвартс, погиб. Когда они зашли в квартиру, Пэнси промычала что-то вроде: «А куда делся «Принц»», но Гермиона уже не слушала ее. Она помогла девушке лечь на кровать и на всякий случай принесла ночной горшок, вдруг что. После этого Гермиона потянулась к черной рубашке слизеринки и быстро стала ее расстегивать. Утонченные изгибы тела Пэнси были достаточно сексуальны и привлекательны, но Гермиона откинула от себя эти мысли, ведь она встречалась с Рональдом Уизли. Когда Грейнджер дошла до нижнего белья, к его горлу подступил ком. От разгоряченного тела так и пахло чем-то таким, что сводило с ума. Еловые ветки, кардамон, шафран. Вот что различила гриффиндорка в аромате духов Пэнси. Уложив девушки поудобнее, Гермиона легла рядом с ней, так как в ее доме была только одна кровать. Она долго не могла заснуть, чувствуя, как рядом кто-то дышит. У Гермионы, кроме всего прочего, было что-то вроде ОКР. Она не переносила никаких звуков у себя в квартире. Ни музыка, но крики, ни даже шорохи. Но тихое сопение слизеринки, почему-то, убаюкивали… Утром Гермиона проснулась от того, что что-то щекочет ее нос. Эти были черные волосы Панси. Сама же Паркинсон тоже проснулась, но лежала в страхе, что рядом с ней тот, кто может избить ее до потери сознания. Когда Герми встала, осторожно накидывая халат, Панси поняла, что запах здесь стоит явно не такой, как в квартире ее возлюбленного. Набравшись смелости, брюнетка повернулась. Перед ней стояла Грейнджер в красном шелковом халате, которая медленно расчесывала свои волосы. От девушки пахло сдобной выпечкой и корицей, это будто был личный райский уголок для слизеринки. Когда Гермиона заметила на себе взгляд Панси, она лишь пожелала той доброго утра и поплотнее закрутилась в халат. — Сразу объясню, как ты попала сюда. — Грейнджер снова увидела тонкие ключицы, на которых красовались багровые засосы, как она тогда думала. — Ты шла по улице, а я не могла пройти мимо… — Сердобольная ты душа, Грейнджер… — Панси потерла ключицы, которые до сих пор ныли от ударов «Принца». Пэнс поправила свои волосы и резко встала с кровати, представая перед гриффиндоркой в одном нижнем белье, — Я тебя не видела, ты меня не видела, все, Миона. Я побегу, а то мне снова скажут, что я не справляюсь со своими обязанностями. — Панси быстро напялила на себя одежду, но Гермиона встала перед выходом. — Нет уж, постой, Панси Паркинсон. — Гермиона скрестила руки на груди, не давая Панси выйти за порог своей квартиры. — Сперва мы позавтракаем, и ты мне все объяснишь, потому что просто так из старосты в «такое», — Гермиона специально выделила это слова, чтобы дать понять, что то, что происходит со слизеринкой не является нормой. — А потом я отведу тебя домой. Не хочу, чтобы ты снова попала в передрягу. — Мне не пять лет, чертова грязнокровка! — Выругалась Пэнси, но неожиданно для себя, заплакала. Гермиона дала ей выплакаться. Она села рядом с девушкой на кровать и нежно поглаживала ту по спине. — Не думай, что, если я заплакала, я тебе что-то расскажу… — Панси вытирала слезы, которые не прекращали капать из ее глаз. — И к родителям меня нельзя, он найдет меня… — Когда эти слова слетели с уст Панси, в ее голове что-то щёлкнуло. Она ведь находилась в отношениях с тираном, который мало того, что насиловал ее, так еще и заставил начать употреблять. — Черт, Миона, я так вляпалась… Девушка уткнулась в плече своего врага и почувствовала тепло, которое исходило от Гермионы. Стало легче, но рассказать это все кому-то прямо сейчас – непосильный труд для Паркинсон. — Ох, не знаю, что случилось, но ты поживешь у меня. — С уверенностью в голосе произнесла Грейнджер. А после наступила самая мучительная неделя в жизни Паркинсон. Она чуть ли не рвала на себе волосы в желании хоть на секунду ощутить все то, что она чувствовала до этого, но Гермиона здорово помогала слизеринке справляться с собой. Ни одна из девушек ни словом, ни делом, не показала никому из знакомых, что сейчас они живут вместе. — Герми… — Пэнси сидела в углу комнаты, закрывая лицо руками. Гермиона сидела рядом и поглаживала черные шелковистые волосы. — Пусти меня, я найду его! — Нет, милая. Ты только глупостей натворишь. — Грейнджер решительно сдерживала Пэнси от того, чтобы она куда-то шла. Веди гриффиндорка уже поняла, что стоит пройти этой истерике — как Пэнси кинется на колени, извинятся за свое поведение. Девушки здорово сблизились за это время — они вместе ходили в кафе и по бутикам во время относительного спокойствия, Панси помогла Мионе перебрать ее гардероб. Не за горами была осень и их отдаление неизбежно наступало. Когда до Хогвартс-экспресса оставалось меньше 5 часов, девушки сентиментально попрощались, и каждая пообещала сохранить то, что они жили вместе целых две недели… Как только Пэнси вернулась в магический мир, на нее вдруг нахлынули эмоции и она… Сорвалась.Часть 1
16 января 2023 г. в 23:32
«Все что мы любим это секс, наркотики…»
Именно под таким девизом прошло лето перед последним, выпускным курсом одной из учениц Хогвартса, а именно — Пэнси Паркинсон. Лето привнесло в ее жизнь все самое плохое. Даже встречи с близкими друзьями, такими как Драко и Блейз не приносили того ощущения спокойствия, коим она была полна еще на пятом курсе. Как бы парни не расспрашивали ее о том, что с ней происходит — она молчала. Ее заставили молчать угрозой расставания.
Из мягкой, достаточно покладистой девочки она превратилась в настоящую бунтарку. Она сбегала из дома, воровала и даже вне ночевала дома, скитаясь по подворотням, съемным квартирам и разным кабакам. Сколько бы родители не объясняли ей то, что это поведение недостойно настоящей леди, она снова и снова поступала точно так же. С каждым таким разговорам, она просто отдалялась от своих «чистокровных» родителей, которые рассчитывали выдать дочь замуж поудачнее для своего бюджета.
Ее костюм в черных оттенках с изумрудными, буквально сияющими на свету, как настоящие камни, элементами сменился на черный траур. Траур по той жизни, которая была у нее когда-то. Спокойная и беззаботная. Кожа, которая всегда была сияющей, свежей и немного загоревшей, вдруг стала мраморно-бледной и покрытой тонной косметики, которая кое-как доказывала, что Пэнси — не просто живой труп, а щеки, что светились жизнью и румянцем стали впалыми и оголили острые черты лица слизеринки.
Длинные волосы, которые Пэнс чаще всего заплетала в высокий хвост превратились в каре, которое заканчивалось где-то на первой трети шеи, а также, у девушки появилась челка, которая намного прикрывала образовавшиеся у нее мимические морщины.
Сбегала она к одному волшебнику, которого она звала «Принцем». При любом упоминании его в разговоре, сердце бились о ее ребра, как загнанная в клетку дикая птица. Голос, мягкий и бархатистый, который всплывал в ее голове каждую чертову ночь, был хуже любой физической боли. От страха перед его голосом, Пэнси бежала в недосып и наркотики, но в состоянии наркотического опьянения она вновь и вновь слышала его. Ей казалось, что от этого кошмара наяву никуда не деться.
Он был красив, манерен и очень обходителен. На первый взгляд. Если бы только Пэнси присмотрелась к нему немного побольше. Этот мужчина всегда носил дорогие костюмы и выглядел как звезда. Но был у него один минус — зависимость.