Твоя пустота

Джон стоял на балкончике, вглядываясь в темноту ночи. Слишком многое нужно было обдумать, чтобы принять окончательное решение. Ангелы и демоны отправились на Землю, чтобы подарить людям надежду. Они больше не скрывали крыльев, а наоборот, гордо демонстрировали их, оберегая и защищая. Чума лишилась многих последователей, но все же не всех. Стычки на Земле стали частым явлением. Ангелы убивали ангелов, вырывали им крылья, оставляя истекать кровью. В небесных созданиях проснулась невиданная ранее жестокость. — Или просто желание выжить, — произнес он вслух и перевел взгляд на пальцы, на которых вспыхнули черные искры и потянулись в пустоту. Это значило, что нашлась работа еще для одного жнеца. Сам Джон сейчас редко отправлялся за душами. Не мог смотреть на вынужденную агонию тех, кто мог бы прожить долгую и счастливую жизнь. Позавчера он забирал душу девушки, а ее жизнь проносилась перед глазами. Та жизнь, которую она прожила бы, если бы Чума не пришла в этот мир. Совершенно обычная жизнь. Девушка собиралась стать ветеринарным врачом, кошки и собаки стали бы ее семьей. Она бы и умерла в окружении питомцев, совершенно счастливая и не жалеющая ни об одном дне. Но вместо этого ее сожрала чума, заставляя волосы выпадать, а саму девушку блевать кровью на пол грязной квартиры. В доме пахло затхлостью, болью и отчаянием. Так пахло смертью, как никогда не пах сам Джон. — Все хотят жить, разве нет? — Джон настолько погрузился в мысли, что даже не заметил, как Вики встала рядом. В последние дни они почти не общались. Джон не пытался с ней поговорить, понимая, что вскоре снова оставит ее, дак к чему опять сближаться? Так было больше шансов, что Вики и не вспомнит, какой была рядом с ним — она ведь оставила в памяти только хорошее, а не тот мрак сгущающихся вокруг страхов, лишающих желания жить. — Даже сама Смерть, — горько усмехнулся Джон. — Раньше я думал, что лишь в чужой смерти моя жизнь, потом научился получать удовольствие от того же, что и люди. Я долго постигал эту науку, но ты дала мне это прочувствовать до конца. — Ты не должен рисковать собой ради всех. — Вики накрыла его руку своей. — Мы сможем найти другой выход. Как и тогда могли бы. — Ты превращалась в безликую тень. — Джон повернулся к ней. — Мое присутствие убивало тебя, но я знаю, что, узнай ты правду, не позволила бы мне уйти. Ты умерла бы из-за меня! — Но счастливой. — Вики замотала головой. — И это был бы мой выбор, Джон. Ты не имел права решать за меня. — Разве не это ты сейчас пытаешься сделать за меня? — изогнул бровь Джон, а потом коснулся плеч Вики. — Ты прав, — Вики печально усмехнулась, — я не могу решать за тебя, но могу не позволить тебе сделать это в одиночестве. Как там — «слабоумие и отвага»? — Всегда считал, что цвета Рейвенкло пошли бы тебе куда больше. — Знаешь, ты тоже смотрелся бы лучше в зеленом, но, судя по всему, наш цвет красный, — печально улыбнулась Вики. — Я сделаю все, чтобы не допустить твоей жертвы. Тебе есть ради кого жить. — И ради кого умереть тоже. — Вики сократила расстояние между ними и крепко обняла, устраивая голову на его груди. Джон ничего не ответил, лишь крепче прижал ее к себе. В чем-то они были очень похожи. Джон не жалел, что не позволил Вики остаться рядом с ним, но не мог отрицать, что все эти годы отчаянно хотел этого снова. И сейчас, почти получив желаемое, понимал, что ему снова нужно оттолкнуть Вики ради ее же блага. Ради того, чтобы она жила.

***

Чума барабанила пальцами по подлокотнику кресла. Новости ее нисколько не удивили, даже не разозлили, наоборот, разожгли азарт. Ей всегда хотелось утереть нос слишком заносчивому старшему братцу, а теперь он дает ей этот шанс. Мать даже против не будет, а поблагодарит, если Чума сумеет размазать предателя. Жаль, что в одиночку ей с этим не справиться. Как было бы прекрасно, если бы она преподнесла Матери голову Смерти на золоченом блюде в гордом одиночестве. Она бы показала, что и один всадник чего-то стоит. Что ей досталась не самая бесполезная сила. Что болезнь может быть куда разрушительнее и мучительнее, чем грубая сила остальных всадников. Но как бы Чуме этого ни хотелось, одна она против Смерти не стоила ровным счетом ничего. И тот это знал, поэтому так спешил разобраться с ней, пока она не вызвала подмогу. И если бы Чума не узнала о его планах, то вряд ли стала бы торопиться. Гордыня чуть не погубила весь план, но как же не хотелось делить с другими этот прогнивший мирок и его страдания. — Хорошая работа, найди Астарота и приведи ко мне. Пришло время жертвовать пешками, — усмехнулась Чума. Фигура в балахоне, скрывающем лицо, лишь молча кивнула. Когда та выходила за дверь, показалось, что Чума видит черные перья в некогда белых крыльях. — Предавший единожды, — усмехнулась она и взяла бокал с вином. В войне никогда не обойтись без жертв, но все же Астарота было немножечко жаль, Чума даже успела к нему привязаться. Этот полукровка нравился острым языком, непокорным нравом и жаждой мести, сжигающей изнутри. Чем-то он напоминал ее саму, только намного слабее, поэтому и станет жертвой. — Идеальная добровольная жертва. Как ты любишь, братец, — сказала она в пустоту. — Надеюсь, ты оценишь мои старания. На секунду показалось, что она слышит смех, и по коже пошли мурашки. Если Смерть Чума ненавидела, то Войну откровенно боялась. Оставалось надеяться, что его гнев будет не так страшен.